морщился:
   - Это несколько разные вещи, тебе не кажется?
   - Тебе-то откуда это знать? - поинтересовался я тоном обвинителя. - Между
прочим, на случай, если ты этого не помнишь, я - отец этого ребенка. Я, а не
ты. У тебя даже бастарда нет.
   - Нет, - согласился Финн. - Тут ты прав. Несколько мгновений  он  смотрел
на Сторра, тихо сидевшего подле него. Глаза волка были узкими, как  щелочки,
и сонными, словно все окружающее утомляло его. Хотел  бы  я  быть  таким  же
спокойным. Я прикрыл глаза:
   - Почему никто не выйдет и не скажет, что ребенок родился?
   - Потому, что он не родился, - резонно заметил Финн, он положил руку  мне
на плечо, отстранив меня от двери. -  Если  ты  так  этого  хочешь,  я  буду
говорить с ней. Я использую третий дар и скажу ей, что она должна родить.
   Я уставился на него:
   - Ты... можешь это сделать?
   - Мне уже приходилось использовать третий дар, не думаю,  чтобы  тут  был
какой-то особый случай, - Финн передернул плечами. -  Слияние  с  другим  не
всегда делается во зло: оно может просто заставить  повиноваться,  почти  по
доброй воле - например, может помочь женщине родить, - он бледно  улыбнулся.
- Я, конечно, не повивальная бабка, но мне кажется, что она  просто  боится.
Как ты говоришь, она старше, чем выглядит - а потому может бояться,  что  не
сумеет родить сына.
   Я сдавлено выругался:
   - Молю богов, чтобы это так и было - но все же я предпочел  бы,  чтобы  с
ней самой ничего не случилось. Ты  можешь  это  сделать?  Чтобы  она  родила
ребенка, и при этом без опасности для себя?
   - Я могу сказать ей, чтобы она  делала  то,  что  делают  женщины,  чтобы
родить, - сказал он очень серьезно, - и думаю, тогда, вероятно, ребенок  все
же родится.
   Я нахмурился:
   - Звучит варварски.
   - Может быть. Но дети рождаются, а женщины рожают их.  Я  думаю,  что  не
причиню ей вреда.
   - Тогда иди. Не теряй здесь времени, - я решительно постучал в дверь.
   Когда какая-то женщина приоткрыла ее, я распахнул дверь шире, не  обращая
внимания на ее протесты.
   - Входи, - приказал я Финну, и после недолгих колебаний он последовал  за
мной в комнату.
   Перепуганные  женщины  кольцом  окружили  кровать  роженицы.  Несомненно,
одного моего присутствия уже было достаточно, чтобы переполошить их - а Финн
к тому же был Изменяющимся. Для них мы были просто святотатцами.
   Я проложил себе  путь,  расталкивая  их,  и  опустился  на  колени  подле
кровати.
   ...Темные круги легли  вокруг  глаз  Электры,  влажные  спутанные  волосы
разметались по подушке. Величественная красота, всегда так восхищавшая меня,
исчезла, - но сейчас она была не менее  прекрасна  -  как  женщина,  которая
должна была подарить мне дитя.
   - Электра?
   Взметнулись ресницы, по огромному животу, укрытому  шелковым  покрывалом,
прошла судорога:
   - Кэриллон! О боги, почему ты не оставишь меня в покое? Я не могу...
   Я закрыл ей рот рукой:
   - Тише, Электра. Я здесь для  того.  чтобы  помочь  тебе.  Финн  заставит
ребенка выйти на свет.
   Ее глаза, полубезумные от боли, остановились на стоявшем за  моей  спиной
Финне - он остался ждать на пороге Мгновение она просто смотрела, словно  бы
не понимая, а потом начала кричать что-то на языке Солинды Я жестом  показал
ему - подойди, это было единственным  способом  облегчить  ее  муки  Электра
снова закричала и попыталась отодвинуться от  приближающегося  Чэйсули,  она
уже почти ничего не сознавала, но в ее лице я видел - страх - Отошли  его  -
выдохнула она с ее искусанных губ сорвался  полустонполурычание  -  Кэриллон
отошли его - ее лицо передернулось - О боги  делай,  как  я  говорю  Женщины
снова заволновались,  придвинулось  ближе  Я  сам  позволил,  чтобы  Электре
прислуживали  солиндские  женщины,  чтобы  она  не  чувствовала  себя  такой
одинокой среди хомэйнов - и теперь жалел об этом. Они теснили меня  прочь  -
Финн, - позвал я, - сделай хоть что-нибудь Он медленно пошел вперед,  словно
не замечая, что женщины шарахаются от него, подбирая юбки Я видел,  как  они
чертят в воздухе ограждающие знаки, слышал, как они бормочут заклинания Что,
неужели они действительно считают его демоном?  Похоже,  что  так.  Подумать
только, это солиндцы то, с их колдунами-Айлини!
   Когда Финн взглянул на  Электру,  ею  лицо  странно  изменилось,  на  нем
застыло потрясенное выражение, словно Чэйсули  внезапно  понял,  что  значит
носить ребенка - и, одновременно, что значит быть его отцом Он вдруг  увидел
Электру другими глазами - так он еще никогда не смотрел на нее. В эти девять
месяцев я часто видел, как они смотрят друг на друга - словно через стену, с
суровой настороженностью, почти враждебностью. Но теперь, когда он опустился
рядом с ее ложем на колени, я видел, как в его глазах просыпается изумление.
   Вся гордость Электры исчезла. Финн видел перед собой просто женщину -  не
мэйху Айлини, не  заносчивую  Солиндскую  принцессу,  не  Королеву  Хомейны,
ставшую супругой его сюзерена. И, глядя на него, я понял вдруг, что совершил
роковую ошибку.
   Я хотел было отослать его прочь. Но он уже взял ее руку в свои, хотя  она
пыталась отстраниться, теперь было поздно что-либо говорить.
   Он был с ней бесконечно терпелив, в нем была такая нежность, что я просто
не узнавал его. Прежний Финн исчез. И все же - глядя на него  я  чувствовал,
что он видит не Электру, кого-то другого: слишком разительной была перемена.
   - Жа-хай, - отчетливо произнес он, а потом, словно вспомнив, что  Электра
не понимает Древнего Языка, начал переводить каждое слово. - Жа-хай - прими.
   Чэйсули и халла шансу, - он остановился. - Шансу,  меихаана  -  мир.  Мир
Чэйсули да пребудет с тобой...
   - Я плюю на твой мир!.. - Электра задохнулась, по ее  телу  снова  прошла
судорога.
   Потом Финн вошел в нее. Я увидел его  отстраненное  лицо,  глаза,  как-то
сразу вдруг ставшие пустыми - и понял, что он собирает силу своей магии.
   Невольно я вспомнил о подземелье  и  выжидающей  пропасти:  вернулись  те
ощущения, которые я испытывал там. Холодок пробежал по моей спине, заставляя
подниматься дыбом волоски на коже, меня передернуло -  теперь  я  еще  более
восхищался их магией и страшился ее, чем прежде.  Хотя  Чэйсули  и  называли
себя людьми, я вдруг  понял,  что  это  не  так.  Они  были  большим,  много
большим...
   Финн вздрогнул. Он закрыл глаза -  потом  внезапно  широко  распахнулись,
голова качнулась вперед, словно  он  погрузился  в  сон  а  потом  мгновенно
проснулся. Желтые глаза наполнились глубокой чернотой - и я внезапно  понял,
что что-то не так. Он был - другим. Тело его словно бы окаменело, шрам резко
выделялся на мертвенно-бледном лице.
   Электра закричала - и закричал Финн.
   Я услышал глухое  рычание.  Сторр  ворвался  в  комнату,  проскочив  мимо
женщин.
   Я слышал визг, слышал  крики,  слышал,  как  Электра  шипит  сквозь  зубы
какие-то солиндские ругательства. Я слышал рычание, становившееся все громче
- о боги, Сторр - Сторр в комнате...
   Финн был бледнее смерти, губы его посерели. Я положил руку на его плечо и
почувствовал под пальцами напряженно окаменевшие мускулы. Он снова  дернулся
и вдруг затрясся, словно в приступе падучей. Рот его был открыт, почерневший
язык медленно заворачивался в глубину гортани.
   И тут я понял, что это Электра держит его, и он не может вырваться из  ее
рук.
   Я  схватил  их  обоих  за  запястья  и  рванул,  что  было  сил,  пытаясь
разъединить руки. Сперва у меня ничего не вышло: Электра впилась  ногтями  в
руку Финна так, что выступила кровь - почему-то не алая, а темная и  густая.
Потом я все же разомкнул мертвую хватку женщины, освободив  Финна  -  но  он
перестал быть тем Финном, которого я знал. Он упал, все еще дрожа, его глаза
закатились так, что были видны только белки. Сначала я подумал, что  он  без
сознания, но потом обнаружил, что ошибся.
   Глаза Финна снова закрылись - открылись - я,  наконец,  увидел  привычную
желтизну радужки. Но желтизны этой было слишком много: его зрачки сжались  в
точку. Он был похож на хищного ночного зверя.
   Он зарычал. Не Сторр - Финн. Звук вырывался из человеческого горла  -  но
ничего человеческого в нем не было.
   Я поймал его за плечи, когда он попытался подняться, и швырнул об стену.
   Не было сомнений в том, кто  станет  его  жертвой.  Одна  его  рука  была
протянута к Электре, пальцы скрючены, как когти.
   - Финн...
   Все его мускулы напряглись - я чувствовал чудовищную силу,  но  даже  она
была слабее, чем мой страх. Я все  еще  как-то  удерживал  его,  прижимая  к
стене: знал, что если отпущу его, он убьет ее на месте.
   Он выгнулся - выпрямился - его жесткие  пальцы  сжали  мою  правую  руку,
пытаясь оттолкнуть ее - я придавил его горло локтем, рык захлебнулся,  но  я
видел на лице Финна все  то  же  хищное  выражение.  Белые  зубы  оскалились
человеческие  зубы,  губы  все  еще  были  бескровными,  но  язык   приобрел
нормальный цвет.
   Я стиснул зубы и снова надавил локтем ему на горло, молясь о  том,  чтобы
удержать его.
   - Финн...
   И тут наваждение оборвалось так же внезапно, как и нахлынуло на него.
   Тело Финна обмякло. Он не  упал  -  я  поддерживал  его,  но  его  голова
безвольно моталась, я увидел, что он до крови прикусил губу.  Мне  казалось,
он теряет сознание, но его власть над собой была столь велика, что этого  не
произошло, и когда Сторр пробрался мимо меня к своему лиир,  я  увидел,  как
взгляд Чэйсули становится осмысленным.
   Финн заставил себя приподняться. Его голова ударилась  об  стену.  Он  со
свистом втянул в легкие воздух и задержал дыхание,  изо  рта  у  него  текла
кровь.
   Он нахмурился, словно бы в смущении, его тело снова охватила дрожь, но он
справился с собой. С усилием выпрямился,  царапнув  браслетами  лиир  камень
стены.
   Белые зубы обнажились снова - на этот раз в гримасе потрясения и боли.
   - Финн..?
   Он произнес на выдохе всего одно слово, но я не смог ею разобрать слишком
невнятно он говорил. Просто звук, почти вздох, но когда Финн  произнес  его,
краски жизни вновь вернулись в его лицо. Я понимал, что он уже может встать,
но не позволил ему этого.
   - Тинстар... - хриплый потрясенный шепот, - Тинстар... здесь...
   Женщины сгрудились подле ложа, я понял, что необходимо вывести  Финна  из
комнаты. Электра кричала в муках,  охваченная  страхом,  тело  ее  билось  в
родовых схватках. Я подтащил Финна к  дверям  и  вытолкнул  его  в  коридор,
Сторр, с рычанием топорщивший шерсть на загривке, шел следом  на  негнущихся
лапах.
   Финн навряд ли заметил, что я прислонил его  к  стене.  Он  двигался  как
пьяный - расслабленно, утратив красоту и точность движений. Не Финн -  вовсе
не Финн...
   - Тинстар... - снова прохрипел он, - Тинстар... здесь...
   Я притиснул его к стене, крепко держа за отвороты куртки:
   - Боги, ты знаешь, что ты сделал? Финн... Если бы я отнял руки,  он  упал
бы. Я прочел это в его глазах.
   - Тинстар... - он повторял это снова  и  снова,  -  Кэриллон  -  это  был
Тинстар...
   - Не здесь! - заорал на него я. - Этого не могло  быть!  Ты  хотел  убить
Электру!
   Он коснулся руками своего лица  -  я  увидел,  как  они  дрожат,  зарылся
пальцами в волосы, отбросил их со лба -  шрам,  пересекавший  щеку,  казался
яркой повязкой на лице.
   - Он - был - здесь...
   Он  произнес  это  раздельно,  выговаривал  слова  звуки  с   болезненной
тщательностью пьяницы - или человека в состоянии глубокого потрясения.
   Отрывистый гневный голос с тенью страха - такого я никогда не  слышал  от
Финна.
   - Тинстар расставил ловушку...
   - Довольно о Тинстаре! - крикнул я и  внезапно  замолчал,  словно  кто-то
заткнул  мне  рот.  Из  комнаты  донесся  требовательный  крик  младенца   и
воркование женщин. Внезапно я всей душой пожелал быть там, а  не  здесь,  но
при этом я сознавал, что нужен Финну. Сейчас я был нужен ему.
   - Отдохни, - отрывисто бросил я. - Съешь что-нибудь - выпей чего-нибудь!
   Идти можешь? Так иди... иначе мне придется унести тебя отсюда.
   Я отнял руки. Финн  прислонился  к  стене,  скрестив  ноги.  Он  выглядел
растерянным, рассерженным. - и явно совершенно ничего не понимал.
   - Финн, - беспомощно спросил я, - ты  идешь?  Он  оттолкнулся  от  стены,
покачнулся и опустился на колени. Одно безумное мгновение мне казалось -  он
на коленях просит прощения, но это было не так. Я подумал, что он молится  -
это было не так. Он просто сгреб в охапку Сторра и обнял его -  так  крепко,
как только мог.
   Его глаза были закрыты. Я понял, что он испытывал слишком личные чувства,
чтобы поделиться ими с кем-нибудь - даже со мной. Может  быть,  особенно  со
мной.
   Я так и оставил их - волка и человека - и вошел в комнату, чтобы  увидеть
своего ребенка.
   Одна из женщин поспешно заворачивала младенца в простыню и  вытирала  его
лицо. Закончив, она передала его мне. Они все были из Солинды, эти  женщины,
но я был их королем - и останусь им, пока у меня не будет второго сына.
   Я посмотрел на их лица - и понял, что у меня нет ни одного.
   - Девочка, господин мой  Мухаар,  -  прошептал  кто-то  на  хомэйнском  с
сильным акцентом.
   Я вгляделся в крохотное личико. В нем еще ничего нельзя  было  прочитать,
оно было сморщенным, как печеное яблоко, -  но  я  вдруг  осознал,  что  эта
девочка - мое дитя.
   Кто не познает бессмертия, держа на руках своего  ребенка?  Внезапно  то,
что родилась дочь, а не сын, потеряло для меня всякое значение: будет и  сын
потом. Сейчас у меня родилась дочь - достаточно и этого.
   Я медленно подошел к  постели,  бесконечно  бережно  и  почтительно  неся
ребенка. Такой маленький, такой беспомощный - а я был таким большим - но  не
менее  беспомощным.  Внезапно  то,  что  у  меня  вообще  могла  быть  дочь,
показалось чудом. Я опустился на колени подле  ложа  и  показал  Электре  ее
ребенка.
   - Твой наследник, - прошептала она, и я понял,  что  она  еще  ничего  не
знает. Ей не успели сказать.
   - Наша дочь, - мягко ответил я. Внезапно глаза Электры  прояснились  -  и
остекленели от ужаса:
   - Ты хочешь сказать, что это девочка..?
   - Принцесса, - сообщил я. - Электра, она очаровательная девчушка...
   Вернее было сказать - я надеялся, что она станет такой.
   - Придет время и для сыновей. Сейчас у нас есть дочь.
   - Боги! - воскликнула она, - Вся эта боль -  ради  девочки?  Не  сын  для
престола Хомейны - или для трона Солинды... - слезы усталости покатились  ее
по щекам. - Как же мне сдержать свое слово? Эти роды едва не убили меня...
   Я жестом приказал одной из женщин забрать у меня малышку. Потом подхватил
Электру под плечи одной рукой, словно  она  была  ребенком,  которого  нужно
убаюкать.
   - Электра, успокойся. Не нужно  спешить.  У  нас  есть  дочь  -  будут  и
сыновья, но не завтра же. Успокойся. Я не  хочу,  чтобы  ты  горевала  из-за
того, что родила девочку.
   - Девочка, - повторила она, - На что годна девчонка - разве что замуж  ее
выдать! Я хотела сына!.. Я опустил ее на подушки и укутал в покрывало:
   - Спи. Я приду позже. Нужно сообщить новость  -  и  найти  Финна...  -  я
остановился. Не стоило говорить ей о Финне. Не теперь.
   Но Электра уже спала. Я отбросил влажные волосы с ее лба, снова  взглянул
на спящую девочку и вышел, чтобы объявить новость.
   Вскоре раздались приветственные крики, забили колокола. Слуги поздравляли
меня и желали счастья. Кто-то сунул мне в руку кубок вина,  пока  я  шел  по
коридору к комнатам Финна. Лица передо мной расплывались, сливались -  я  не
смог бы сейчас узнать никого. Теперь у меня была дочь - но была и проблема.
   Финна не было в его апартаментах. Не было его и на кухне,  где  повара  и
поварята кланялись, пораженные тем, что среди  них  появился  их  Мухаар.  Я
спросил о Финне, узнал, что он не заходил, и снова вышел.
   Наконец, меня разыскал Лахлэн: он был очень серьезен и озабочен.  Леди  в
его руках не было, зато с ним была моя  сестра.  Сперва  я  думал,  что  они
пришли с пожеланиями счастья, оказалось, у них были новости о Финне.
   - Он забрал волка и ушел, - тихо сообщил Лахлэн. - Коня не взял.
   - Облик лиир, - угрюмо сказал я.
   - Он был... странным, - Торри была бледна. - Он не был самим собой. И  не
отвечал на наши вопросы, - она сделала беспомощный жест. - Лахлэн играл  для
меня на своей Леди. Я увидела, как вошел Финн. Он...  скверно  выглядел.  Он
сказал, что должен уйти.
   - Уйти! - у меня сжалось сердце. - Куда?
   - В Обитель, - ответил мне Лахлэн. - Он сказал, что ему нужно  очиститься
после чего-то, что он сделал. Он сказал также, чтобы ты не посылал за ним  и
сам не ехал следом...
   Арфист бросил короткий взгляд  на  Торри.  -  Он  сказал,  что  это  дело
Чэйсули, и что клановые узы иногда бывают превыше всех  прочих.  Внезапно  я
ощутил дурноту:
   - Да. Но он лишь изредка вспоминал о них...  -  я  остановился,  вспомнив
звериный дикий взгляд и  утробное  рычание  Финна.  -  Он  говорил,  сколько
пробудет в Обители?
   У Торри были испуганные глаза:
   - Он говорил, что длительность очищения зависит  от  тяжести  нанесенного
оскорбления - а оскорбление было тяжелым, - ее тонкая рука легла  на  горло.
Кэриллон... что он сделал?
   - Пытался убить королеву, - мне показалось, что эти слова произнес кто-то
другой. Я видел их потрясенные глаза.
   - Боги! - выдохнул я, - Я должен отправиться за ним! Вы не видели,  каким
он был...
   Я шагнул к двери - и чуть не сбил с ног Роуэна.
   - Мой господин! - он схватил меня за руку. - Подожди...
   - Не могу, - я высвободил руку и хотел  пройти,  но  он  снова  остановил
меня.
   - Роуэн...
   - Мой господин, вести из Солинды, - настаивал  он.  -  От  Ройса,  твоего
регента в Лестре.
   - Хорошо - нетерпеливо сказал я, - это может подождать?  Я  вернусь,  как
только смогу.
   - Финн сказал, что ты не должен следовать за ним, -  повторил  Лахлэн.  -
Без сомнения, у него были на то причины...
   - Кэриллон, - Роуэн оставил почтительные выражения и титулы, и  я  понял,
что дело серьезное, - Тори Атвийский. Он снова готовит вторжение.
   - В Солинду? - я уставился на него в изумлении.
   - В Хомейну, мой господин - Роуэн выпустил мою руку,  как  только  понял,
что я не собираюсь уходить. Теперь я просто не мог уйти.
   - Вести  достигли  Лестры,  и  Ройс  немедленно  прислал  вестника.  Ройс
говорит, что есть  еще  время,  но  Торн  не  изменит  своего  решения.  Мой
господин... - он чуть помедлил. - Ему нужен ты. Ему нужна Хомейна. Это месть
за смерть его отца и всех атвийцев,  погибших  в  войне  Беллэма.  Посланник
принес весть, - на его юном лице было многозначительное  выражение.  -  Торн
намеревается взять Хондарт...
   - Хондарт! - взорвался я, - Ноги его не будет в хомейнском городе, пока я
жив!
   - Он собирается  воспользоваться  поддержкой  Солинды,  -  Роуэн  говорил
теперь совсем тихо. - Они хотят пройти по суше через Солинду и  на  кораблях
через Идрийский Океан, направляясь к Хондарту.
   Я подумал о южном городе на берегу Идрийского Океана. Хондарт был богатым
городом, живущим рыболовством и торговлей с другими  странами.  На  коне  до
него добираться две недели, пешим - и того дольше. Пешие  переходы  замедлят
продвижение армии...
   Я на миг закрыл глаза, пытаясь привести в порядок воспоминания, чувства и
мысли. Слишком многое вместил в себя этот день. Финн, рождение  моей  дочери
теперь еще и это.
   Я положил руку на плечо Роуэна:
   - Где этот посланник?.. И собери всех советников, кого сможешь. Пошли  за
теми, кто отправился в свои владения. На это уйдет время... о боги, если  мы
опять отправляемся на войну, нужно вновь собирать войско, - я  потер  глаза,
Финну придется подождать.
   Когда у меня нашлось  время,  я  сбежал  от  военных  советов  и  наконец
отправился в Обитель. И, проезжая по равнинам, встретился  лицом  к  лицу  с
Финном.
   Он ушел из Хомейны пешком, возвращался же на коне - наверняка взял его  в