Финн издевательски ухмыльнулся:
   - Я временами могу лгать, но Пророчество - нет. Пойдем, господин  мой,  и
позволь Моему лиир проводить тебя к твоему коню. Идем же.
   Кэриллон, и без того ни на минуту не  забывавший  о  своем  молчаливом  и
опасном страже, медленно и осторожно пошел вперед. Аликс не осталось  ничего
иного, кроме как следовать за ним.

Глава 2

   В лесу их поджидали еще три воина Чэйсули, один из них  держал  в  поводу
коня Кэриллона. Аликс бросила быстрый взгляд на принца, пытаясь угадать  его
мысли, и увидела, что он побледнел  и  до  хруста  стиснул  зубы.  Казалось,
единственным его желанием сейчас было держаться как можно дальше от Чэйсули.
   Финн проговорил что-то на непонятном певучем  языке,  которого  Аликс  не
знала, и один из воинов, подошел к Кэриллону, держа в поводу коня -  чужого,
в его собственном принцу отказали, и румянец, заливший его  лицо,  без  слов
говорил о том, как оскорблен Кэриллон.
   - И до нас дошла слава о боевых конях Хомейны, - коротко пояснил Финн. Мы
не дадим тебе возможности так легко ускользнуть  от  нас.  Возьми  пока  вот
этого.
   Кэриллон молча принял поводья и осторожно, с видимым усилием взобрался  в
седло. Финн несколько мгновений смотрел на него снизу вверх, потом  подошел,
без лишних слов оторвал длинную полосу ткани от  зеленого  шерстяного  плаща
принца и подал ему:
   - Перевяжи-ка рану, дружок. Я не собираюсь потерять тебя так быстро и так
глупо.
   Кэриллон молча  перевязал  руку,  потом  угрюмо  улыбнулся,  взглянув  на
желтоглазого воина:
   - Когда у меня будет время, оборотень, я посмотрю, какого цвета  кровь  у
тебя.
   Финн рассмеялся, ничего не ответив, и повернулся к Аликс:
   - Что ж, мэйха, для тебя у нас коня нет, но мой двоих  выдержит.  Обещаю,
если мы поедем вместе, ты долго не забудешь этой дороги.
   Аликс, одновременно разъяренная и испуганная, могла только молча смотреть
на него. Смуглое лицо Финна дернулось в насмешливой  ухмылке,  он  принял  у
воина поводья и указал ей на странное подобие седла на спине коня. Оно  было
непохоже на Хомейнские седла - широкие, с высокой лукой, предназначенные для
боя - хотя явно служило той же цели.  Аликс  мгновение  поколебалась,  потом
поставила босую ногу в кожаное стремя и взобралась в седло. Прежде  чем  она
успела что-либо возразить, Финн взлетел на круп коня позади нее и  подхватил
поводья так, что его руки словно бы ограждали девушку с обеих сторон:
   - Видишь, мэйха ? Тебе будет нелегко избавиться от меня!
   Что ж, она сделала для этого все,  что  могла.  Ехали  они  долго,  Аликс
успела устать до полусмерти  -  она  всю  дорогу  сидела  невероятно  прямо,
стараясь избежать прикосновений Финна. Действительно, эту дорогу ей  суждено
было запомнить надолго - в этом Финн был  прав.  Она  уже  отчаялась,  когда
Чэйсули наконец остановил коня.
   С  изумлением  смотрела  Аликс  на  раскинувшийся   перед   ней   лагерь,
затаившийся в густом лесу. Зеленые.  коричневые,  серые  и  серовато-голубые
полотняные шатры сливались  с  сумерками,  будучи  почти  неразличимы  среди
высоких деревьев, подлеска и наваленных грудами валунов -  только  на  узкой
прогалине горели небольшие костерки.
   Аликс снова выпрямилась и оглянулась, стараясь разглядеть Кэриллона среди
черноволосых и желтоглазых воинов Чэйсули,  но  Финн  не  позволил  ей  даже
этого.
   Его  левая  рука  властно  охватила  ее  талию,  он  наклонился   вперед,
прижимаясь к девушке, у которой уже не было сил даже отстраниться:
   - С твоим принцем-малышом ничего не Случится, он скоро поправится. Сейчас
ему немножко больно, но это пройдет, - его голос  упал  до  заговорщического
шепота. - Или я сделаю так, чтобы все прошло.
   Она сделала вид, что не обращает на него внимания, чувствуя,  как  в  ней
медленно нарастает гнев:
   - Почему ты спустил на него своего волка?
   - Он обнажил меч Хэйла, мэйха. Нет сомнений в том, что он знает, как  его
использовать - даже против Чэйсули, - Финн приглушенно рассмеялся.  -  Может
статься, именно против Чэйсули. Но нас и так слишком  мало.  Моя  смерть  не
была бы нам во благо.
   - Ты спустил на него зверя!
   - Сторр - не зверь, он мой лиир. И он сделал это, чтобы Кэриллон  не  был
убит - потому что иначе я взял бы его жизнь, чтобы сохранить свою.
   Аликс посмотрела на волка, тихо и терпеливо стоявшего рядом:
   - Твой... лиир? Что ты такое говоришь?
   - Этот волк - мой лиир. Тебе не понять - ведь ты не Чэйсули.  Хомейнского
слова, обозначающего такие узы, просто не существует, -  она  почувствовала,
как Финн пожал плечами. - Сторр - часть меня, как и я - часть его.
   - Оборотень... - невольно прошептала она.
   - Чэйсули, - шепотом поправил ее Финн.
   - И что, каждый волк - такой же... лиир?
   - Нет. Я связан только со Сторром: он избран древними богами, чтобы  быть
моим лиир, избран с самого своего рождения.  У  каждого  воина  только  один
лиир, но это может быть любой зверь или птица, - Финн вытащил из волос Аликс
застрявший в них листок, и она снова напряженно замерла. - Это слишком  ново
для тебя, мэйха, чтобы ты сразу поняла все. Так что лучше и не пытайся.
   Она почувствовала, как Чэйсули соскользнул на землю, а  мгновением  позже
он уже протягивал руки, чтобы снять ее с седла.  Аликс  тихо  вскрикнула  от
удивления и испуга, почувствовав, как его рука обвила ее шею,  все  тело  ее
напряглось:
   - Можешь отпустить меня, - быстро проговорила она. - Я все равно не смогу
убежать от волка.
   Он отпустил девушку и коснулся губами ее затылка:
   - Ты начинаешь учиться, мэйха. Прежде, чем она успела что-либо возразить,
он повернул ее к себе лицом, запрокинул ее голову и поцеловал в губы.  Аликс
пыталась отбиваться, но он только крепче сжимал  ее  в  объятиях.  Финн  был
слишком силен, чтобы она могла вырваться - много  сильнее,  чем  могла  себе
представить Аликс...
   Не делай этого, лиир, тихо проговорил  какой-то  голос  внутри  нее.  Она
сжалась от страха, пытаясь понять, как Финн может говорить, даже не разжимая
губ - а он внезапно оттолкнул ее и сам отступил на шаг.  Аликс  поняла,  что
воин действительно ничего не говорил - ни вслух, ни мысленно, но  откуда  бы
не шли эти  слова,  они  его  огорчили.  Его  глаза  сузились,  он  медленно
обернулся к волку:
   - Сторр... - мягко и удивленно проговорил он.
   Ты не должен этого делать, произнес беззвучный голос.
   Финн резко и гневно обернулся к девушке:
   - Кто ты?
   - Что?..
   Он поймал ее за косу и с силой притянул к себе:
   - Что ты за женщина, что Сторр заботится о тебе?
   Волк? удивилась она. Финн пристально вглядывался в ее лицо - приподнял ее
голову за подбородок жесткими пальцами, и под  конец  она  уж  не  могла  не
смотреть на него. В сумраке вспыхивала золотым бликом серьга в его левом ухе
- серьга в виде фигурки волка.
   - Такая же смуглая, как и мы, - пробормотал Финн,  -  но  глаза  -  глаза
другие... Карие, как у половины Хомейны. Но зачем  иначе  Сторру  отказывать
мне в этом удовольствии? Это дело не касается лиир...
   - Я не ваша! - прошипела она, чувствуя себя потрясенной до глубины  души.
Я дочь Торрина. Я хомэйна. Не смей оскорблять меня, не  смей  называть  меня
Чэйсули, ты, оборотень!
   Его рука сжалась крепче, и Аликс  вскрикнула.  Издалека  до  нее  донесся
обеспокоенный голос Кэриллона, звавший ее.
   Финн отпустил девушку так резко, что она чуть не упала навзничь:
   - Иди к своему малютке принцу, мэйха. Позаботься о нем,  будь  порядочной
шлюхой!
   Аликс хотела было ответить ему, но передумала и  поспешила  к  Кэриллону.
Тот стоял около своего неказистого  конька,  баюкая  больную  руку.  Даже  в
сумерках на его лице была заметна гримаса боли.
   - Он причинил тебе зло? - резко спросил принц.
   Аликс покачала головой, в то же время невольно вспомнив, с какой  яростью
Финн поднял ее голову за подбородок:
   - Нет, со мной все в порядке. А как ты? Он дернул плечом:
   - Это моя рабочая рука. Без нее я не  только  не  принц  -  я  вообще  не
человек, не мужчина - я не смогу держать меч. Иначе я бы и  не  вспоминал  о
такой царапине.
   Она улыбнулась и ласково коснулась его раненой руки:
   - Нам больше некуда идти, господин мой. Пойдем к костру, я посмотрю,  что
у тебя с рукой.
   Финн бесшумно подошел к ним и жестом указал на  зеленый  шатер,  стоявший
поблизости. Аликс без единого  слова  последовала  за  предводителем  отряда
Чэйсули, держа за руку Кэриллона,  То,  что  он  вообще  заговорил  о  ране,
встревожило ее: это означало, что зубы волка причинили ему  гораздо  больший
вред, чем она думала.
   Финн проследил за ними глазами, пока они усаживались на синей подстилке у
входа, потом исчез в шатре, так ничего и не сказав. Аликс оглядела маленький
лагерь, пытаясь найти хоть какой-то выход, малейшую возможность для бегства:
нет, здесь слишком  много  воинов.  А  лицо  Кэриллона  уже  горело,  как  в
лихорадке, и лоб, когда она коснулась его, был горячим.
   - Сейчас мы никуда не пойдем, - мягко сказала она.
   - Мы должны, -  ответил  он,  осторожно  разматывая  повязку  на  раненом
запястье. На руке отчетливо проступали следы зубов. Кровь  остановилась,  но
ранки были открытыми и воспаленными.
   - У нас нет выбора, - прошептала Аликс. - Может быть, утром,  когда  тебе
станет легче...
   Свет от маленького очага перед шатром озарял лицо Кэриллона. Она внезапно
увидела, какими жесткими стали его черты:
   - Аликс, я не останусь в лагере оборотней. Они - демоны.
   - Но мы в их руках, - тоскливо заметила она. - Или ты думаешь, что от них
так легко убежать? С такой раной ты и пол-лиги не сможешь пройти.
   - Но ты - сможешь. Ты могла бы добраться до фермы своего отца. Он  поехал
бы в Мухаару за подмогой.
   - Одной... - прошептала она. - И так далеко...
   Он потер здоровой рукой лоб.
   - Я не хочу посылать тебя одну и ночью, неважно, далеко или близко идти.
   Но у меня нет выбора, Аликс. Думаю, ты  понимаешь,  что  я  предпочел  бы
пойти сам, - он поднял окровавленную руку. - Я понимаю, насколько беспомощен
сейчас, - по его лицу скользнула тень улыбки. -  Я  доверяю  тебе,  девочка,
больше, чем любому мужчине, который мог бы оказаться сейчас рядом со мной.
   Боль сжала ее сердце так, что ей показалось - оно сейчас  разорвется.  За
несколько кратких недель их знакомства  он  стал  для  нее  всем  -  героем,
которого она могла боготворить в глубине своей романтической души, мужчиной,
о котором она могла мечтать долгими ночами... А сейчас он смотрел на  нее  с
такой теплотой  и  доверием,  что  она  чуть  было  не  забыла  о  нежелании
показывать собственные чувства.
   - Кэриллон...
   - Ты должна это  сделать,  -  мягко  сказал  он.  -  Мы  не  можем  здесь
оставаться. Когда мой дядя узнает все, он пошлет  войска,  чтобы  уничтожить
гнездо демонов. Ты должна идти.
   - Куда идти? - поинтересовался Финн из-за полога палатки.
   Аликс  вздрогнула,  удивленная  его  неожиданным,  словно  из   ниоткуда,
появлением.  Кэриллон  пристально  посмотрел  на   Чэйсули.   Финн   казался
порождением ночной темноты - только поблескивало в  отсветах  костра  золото
браслетов. Аликс заставила себя не смотреть в  его  желтые  глаза  -  вместо
этого она начала разглядывать полускрытую густыми черными волосами серьгу  в
его ухе. Серьга изображала волка, такие же изображения были и на браслетах.
   Это из-за его лиир, догадалась она и снова поразилась - как же странны  и
непонятны те люди, которым они волею богов попали в руки!
   Чэйсули усмехнулся с  явной  издевкой  и  пошел  к  ним:  его  шаги  были
бесшумны, казалось, он и вовсе не оставляет следов.
   Он сам - словно тень...
   - Мой принц, - глубоким голосом произнес  Чэйсули,  -  ты,  должно  быть,
полагаешь, что эта несмышленая девочка может пробраться через  незнакомый  и
враждебный ей лес безо всякой помощи. Если бы она была Чэйсули,  ей  бы  это
удалось: мы - обитатели леса, не  жители  городов.  Но  она  не  Чэйсули.  Я
приложил слишком много усилий, чтобы поймать вас, и не желаю вас терять.  Ни
тебя, ни, тем более, ее.
   - Ты не имеешь права держать нас здесь, оборотень, - ответил Кэриллон.
   - У нас есть на это все права, малыш!  Твой  дядюшка  сделал  все,  чтобы
уничтожить Чэйсули в Хомейне - в стране, которую создали мы! И ему это почти
удалось, знает он это, или нет,  к  великому  прискорбию,  нас  стало  много
меньше не тысячи, а сотни. Но, по счастью, в последнее  время  Шейна  больше
заботит война, которую  Беллэм  Солиндский  готовит  против  Хомейны.  Война
заставит его забыть о нас - хотя бы на время.
   - Итак, вы потребуете за меня выкуп  у  Мухаара?  -  возмущенно  выдохнул
Кэриллон.
   Финн потер гладкий подбородок и задумался, по-прежнему с  усмешкой  глядя
на них:
   - Это не мне решать. Решать будет Совет Клана  Чэйсули.  Но  я  дам  тебе
знать о том, какова будет твоя судьба.
   Аликс резко выпрямилась:
   - А как же я?
   Он долго смотрел на нее, словно бы не видя, потом упал на одно  колено  и
поднес конец ее косы к губам - выглядел он  в  этот  момент  как  заправский
соблазнитель:
   - Ты, мэйха, останешься с нами. Чэйсули дорого ценят женщин -  их  у  нас
мало, а они нам нужны, чтобы рожать детей, особенно  сейчас,  когда  большая
часть Чэйсули истреблена, - он словно бы и вовсе не обратил внимание на  то,
что лицо девушки при этих словах перекосилось  от  гнева,  что  у  нее  даже
дыхание перехватило. - В отличии от хомэйнов, которые берут женщину на  одну
ночь, мы берем их навсегда.
   Аликс отшатнулась от него, вырвав косу  из  его  рук.  Страх  стиснул  ее
грудь, она едва могла дышать, ее била крупная дрожь.
   Он ведь  действительно  может  это  сделать,  поняла  она.  Он  -  может.
Ондемон...
   - Отпусти меня, - умоляюще проговорила Аликс. - Не держи меня здесь. Финн
поднял брови:
   - Неужели, мэйха, тебе так быстро наскучило  мое  общество?  Если  бы  ты
знала, как больно ранишь мое сердце этими словами...
   - Аликс не принадлежит тебе, - холодно сказал Кэриллон. - Если тебе нужен
выкуп, можешь взять выкуп и за нее. И если цена будет слишком высока для  ее
отца, за нее заплатит Мухаар.
   Финн не сподобился даже  взглянуть  на  принца.  Он  по-прежнему  пожирал
глазами Аликс:
   - Она - военная добыча, малыш. Моя добыча в моей собственной войне против
Мухаара. Я никогда не возьму золота у того, кто может  приказать  уничтожить
целый народ.
   - Я не добыча! - крикнула Аликс. - Я женщина!  Женщина,  а  не  племенная
кобылица, о которой судят по ее способности приносить потомство или получать
призы. Ты не смеешь так со мной обращаться!
   Финн поймал ее за руку и осторожно обхватил  ее  запястье  пальцами.  Она
пыталась вырваться, но безуспешно.
   - Я буду обращаться с тобой так, как захочу, - деловито сообщил он. -  Но
я хотел бы, чтобы ты знала - мэйхи у Чэйсули в чести.  То,  что  женщина  не
имеет чэйсула, не делает ее шлюхой. Разве эта  жизнь  не  лучше,  чем  жизнь
веселой женщины в Мухааре?
   Аликс снова дернулась:
   - Отпусти!..
   - Ты не первая женщина, которую  заполучили  так,  -  серьезно  продолжал
Финн, - и, конечно, не последняя. Сейчас ты моя, и я  могу  делать  с  тобой
все, что хочу.
   Кэриллон попытался схватить Финна за руку, но не смог  -  мешала  боль  в
запястье, - и только зло выругался, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы.
   Финн наконец сжалился над ними и отпустил Аликс:
   - Если ты позволишь, я залечу рану.
   - Залечишь!..
   - Да, - тихо ответил Чэйсули. - Это дар древних богов. Мы умеем исцелять.
   Аликс потерла запястье:
   - Что ты такое говоришь, оборотень?
   - Чэйсули - поправил он. - Я могу призвать себе на помощь магию земли.
   - Колдовство! - воскликнул Кэриллон в священном ужасе.
   Финн пожал плечами:
   - Да, но вместе с тем и дар. И используется он только во благо.
   - Я даже прикосновения твоего не потреплю!
   Финн подошел к Кэриллону и перехватил его больную руку.  Принц  дернулся,
намереваясь оказать сопротивление - или возразить, по крайней мере - но  так
ничего и не сказал, на его лице появилось выражение изумления.
   - Кэриллон? - прошептала Аликс.
   - Боль... - странным потрясенным голосом выговорил он.
   - Магия земли облегчает боль,  -  деловито  пояснил  Финн,  опускаясь  на
колени рядом с побледневшим принцем. - Но она может и больше.
   Аликс даже рот приоткрыла,  наблюдая  за  Чэйсули.  Желтые  глаза  Финна,
казалось, пронизывали насквозь,  при  этом  сохраняя  отстраненное,  девушка
осознала, что перед ней открылся путь к  свободе.  Чэйсули,  казалось,  ушел
куда-то в неведомую даль.
   Девушка  сделала  легкое  движение,  собираясь  подняться  на  ноги  -  и
остановилась, заметив выражение лица Кэриллона:  изумление,  замешательство,
отвращение, сопротивление... Но она  также  поняла,  что  слова  Финна  были
правдой, прежде, чем  она  успела  задать  вопрос,  испуганная  чародейством
Чэйсули, Финн отпустил запястье Кэриллона.
   - Дело сделано, малыш. Рана заживет быстро, легко, болеть  не  будет,  но
отметины останутся. Будет тебе памятка о собственной глупости.
   - О глупости?! - воскликнул Кэриллон. Финн мрачновато улыбнулся:
   - Глупость - угрожать  воину  Чэйсули  при  его  лиир,  -  он  кивнул  на
серебряного волка,  неподвижно  лежавшего  у  палатки.  -  Сторр  никому  не
позволит причинить мне зло, даже если это будет стоить ему жизни...
   Он внезапно нахмурился, взгляд его стал угрюмым:
   - ... хотя за это тоже надо платить.
   - Тогда однажды я убью вас обоих, - отчетливо проговорил Кэриллон.
   Аликс внезапно  ощутила  всей  кожей  опасное  и  непонятное  напряжение,
возникшее между принцем и Чэйсули. И когда губы Финна искривила  ироническая
усмешка, по ее спине пробежал холодок.
   - Можешь попытаться, малыш, но не  думаю,  чтобы  тебе  это  удалось.  Мы
предназначены вовсе не для того, чтобы перерезать друг другу глотки.
   - Что ты такое говоришь? - растерянно спросила Аликс.
   Финн перевел взгляд на нее:
   - Ты  не  знаешь  Предсказания  Перворожденного,  мэйха.  Когда  узнаешь,
получишь ответы на все вопросы, - он поднялся мягким  скользящим  движением,
напомнив ей горную кошку. - Только тогда вопросов станет еще больше.
   - Какое предсказание?
   - То, что дает всем Чэйсули цель, - он поднял правую руку ладонью  вверх,
пальцы веером. - Ты поймешь это  -  позже.  Сейчас  я  должен  видеть  моего
рухолли.
   Вы можете спать здесь или в моей палатке, Сторр побудет с вами, пока меня
нет.
   Он отвернулся  и  тихо  пошел  прочь,  почти  мгновенно  растворившись  в
темноте.
   Аликс вздрогнула, когда волк подошел к ним ближе. Он улегся возле  синего
одеяла, расстеленного на земле. Янтарные глаза зверя внимательно и понимающе
следили за ними.
   Девушка вспомнила странные слова Финна, его непонятную реакцию на  мягкий
голос, который она услышала внутри себя.
   Волк, ты говоришь?..
   Ничто не отозвалось в ней в ответ на безмолвный  вопрос.  Волк,  которого
называли лиир, вовсе не выглядел сейчас грозным: он положил голову на  лапы,
высунув розовый  язык.  Но  в  его  глазах  -  звериных,  нечеловеческих,  -
светились разум и мысль.
   Лиир? снова позвала Аликс.
   Меня зовут Сторр, коротко ответил он.
   Аликс смотрела на зверя в ужасе, но тот  не  пошевелился.  В  его  глазах
вспыхнули искорки смеха.
   Не бойся меня. Не нужно. Тебе не нужно.
   - Боги... - пролепетала она. Кэриллон поднял на нее глаза:
   - Аликс?..
   Девушка не могла  отвести  взгляда  от  волка.  Только  что  она  сделала
чудовищное, безумное открытие, заставлявшее ее содрогаться от  страха.  Нет,
этого просто не могло быть.
   - Аликс, - снова позвал Кэриллон. Наконец, она сумела посмотреть на него.
   Взгляд его голубых глаз был усталым, на бледном лице читалось  удивление.
Но, будь он даже в нормальном своем состоянии, она не сумела бы сказать ему,
что она слышала речь волка. Принц никогда не поверил бы ей, да  она  и  сам