Дженнифер РОБЕРСОН
   ХРОНИКИ ЧЕЙСУЛИ I-II

   ИЗМЕНЯЮЩИЕ ОБЛИК
   ПЕСНЬ ХОМЕЙНЫ


   Дженнифер РОБЕРСОН
   ХРОНИКИ ЧЕЙСУЛИ I: ИЗМЕНЯЮЩИЕ ОБЛИК

   ONLINE БИБЛИОТЕКА   http://www.bestlibrary.ru


ЧАСТЬ 1

ПЛЕННИЦА

Глава 1

   Она сидела у ручья, полускрытая  высокими  травами,  старательно  вплетая
пурпурные и алые цветы в темную косу, босые ноги  ее  были  по  щиколотку  в
воде, по подолу простого желтого платья рассыпаны бутоны  и  стебли  цветов,
кое-где прилипли комочки влажной земли. Но ей до этого вовсе не было дела  -
она была слишком сосредоточена на своем занятии и  старалась  ни  о  чем  не
думать. Потому что, задумавшись, она оказалась бы во власти веры, ожидания и
надежды. Надежды на то, что он все еще может прийти.
   Подала голос какая-та певчая  пташка,  и  девушка  обернулась  на  голос,
улыбаясь нежной мелодии. Но тут она заметила всадника - и забыла  обо  всем,
кроме него. Убранная цветами коса  змеей  выскользнула  из  тонких  пальцев,
словно обретя собственную жизнь.
   ...Гнедой конь казался огненно-рыжим в  солнечных  лучах,  солнце  яркими
искрами вспыхивало на  золоте  упряжи.  Всадник,  еще  не  замечая  девушки,
беспечно ехал по заросшим цветущими травами лугу.
   Она подтянула колени к груди и обхватила их руками,  склонив  голову.  Ее
переполняло  изумленное  восхищение,  жаркая  солнечная  радость,   но   она
попыталась справиться с собой: нельзя, нельзя, чтобы он видел ее  чувства  -
чем она тогда будет отличаться в его глазах от всех окружавших его женщин, с
которыми он не считался вовсе, от всех этих восторженных  красоток,  готовых
повиноваться легчайшему мановению его руки?..
   А я хочу, чтобы он считался со мной, решительно сказала она себе.
   Темно-золотые волосы всадника разметались по плечам, взгляд голубых  глаз
был рассеян. Молодой человек одет был  в  охотничий  костюм  черной  кожи  -
темно-зеленый плащ отброшен за спину, на левом плече шерстяная  ткань  плаща
сколота его любимой брошью, сверкавшей в лучах солнца - изумруды  в  золотой
оправе. На поясе всадника  висел  тяжелый  двуручный  меч  с  поблескивающей
золотом и алым рукоятью.
   Горделиво тряхнув гривой, гнедой  конь  ступил  в  неглубокий  ручей,  на
девушку обрушился водопад сверкающих капель. Она усмехнулась, предвкушая то,
что должно было сейчас произойти, и стремительно выпрямилась во  весь  рост,
стряхивая с загорелой кожи жемчужины воды.
   - Вот уж не думала, что ты приедешь, - ей с  трудом  удалось  перекричать
шум и плеск воды.
   Благородное  животное  весьма  живо  отреагировало  на   ее   неожиданное
появление:  конь  скакнул  в  сторону,  пытаясь  выбраться  на   берег,   но
поскользнулся на глинистом склоне и снова съехал в воду. Всадник,  не  менее
ошеломленный, выругавшись, придержал коня и оглянулся, но  мгновением  позже
лицо его просветлело:
   - Аликс! Ты что, хочешь окончательно выбить меня из седла?
   Она усмехнулась и покачала головой, наблюдая за тем, как всадник пытается
успокоить своего скакуна. Конь все никак не мог спокойно  встать:  скользкое
дно ручья - ненадежная опора. Наконец, снова выругавшись, всадник вывел коня
на берег и, не спешиваясь, пристально взглянул на девушку.
   -  Значит,  тебе  захотелось  посмотреть,  как  хомейнский  принц   будет
принимать ванну прямо в одежде? - в его вопросе  звучала  угроза,  но  глаза
смеялись.
   - Нет, благородный господин, - учтиво и совершенно серьезно ответила она,
но потом снова усмехнулась.
   Молодой человек тяжко вздохнул и прекратил разговор ленивым жестом  -  на
указательном пальце правой руки сверкнула рубиновая печатка, напомнив  ей  о
его положении и о том, что его присутствие здесь - невероятное чудо.
   Боги, мысленно прошептала она, он ведь принц этих земель и  он  приезжает
сюда только затем, чтобы увидеть меня!
   Принц вопросительно взглянул на нее, приподняв бровь:
   - И что же ты тут делала - собирала урожай цветов? Тебя и не видно из-под
них...
   Аликс поспешно стряхнула со своей юбки бутоны и стебли и начала  вынимать
их из волос - но прежде, чем успела избавиться ото всех цветов, принц быстро
спешился и, опустившись на колени, порывисто схватил ее за руки:
   - Я же не сказал, что ты непривлекательна  или  некрасива,  Аликс,  -  он
широко улыбнулся. - Просто сейчас ты больше похожа на лесную нимфу,  чем  на
человека.
   Она попыталась высвободить свои руки из  его  пальцев,  покрытых  старыми
шрамами и мозолями от меча:
   - Господин мой...
   - Кэриллон, - твердо поправил ее он. -  Между  нами  -  никаких  титулов.
Рядом с тобой я такой же мужчина, как и все.
   Но ведь на самом-то деле ты не такой, рассеянно  подумала  она,  заставив
себя улыбнуться. Отнять руки она уже не пыталась. Через  мгновенье  Кэриллон
отпустил одну из рук и поднял девушку на ноги. Он повел ее по берегу  ручья,
стараясь соразмерять свои шаги с ее поступью. Для женщины она была  довольно
высокого роста, но он был выше большинства мужчин и гораздо шире  в  плечах,
несмотря на свои восемнадцать лет. Кэриллон Хомейнский, будь он  даже  одет,
как простой крестьянин, Оставался принцем до мозга костей.
   - Почему ты думала, что я могу не прийти? - спросил он. - Я ведь  обещал,
а если я обещаю, то прихожу всегда.
   Аликс опустила взгляд, разглядывая свои босые ноги,  не  желая  встречать
твердый взгляд голубых глаз принца. Но честность победила  смущение,  и  она
ответила прямо:
   - Я - только дочь фермера, а ты - наследник Мухаара Шейна. С чего  бы  ты
должен был приходить?
   - Я же сказал, что приду. Я никогда не лгу.
   Она дернула плечом:
   - Мужчины говорят много ничего не значащих слов. И  это  -  необязательно
ложь. В конце концов, я не из тех  женщин,  с  которыми  обычно  имеют  дело
принцы.
   - Мне просто и легко с тобой, Аликс.  Есть  в  тебе  что-то,  отчего  мне
становится уютно и спокойно.
   Она бросила, на него искрящийся смехом взгляд:
   - Мужчины не ищут покоя. По крайней мере, не в разговорах с женщиной.
   Кэриллон рассмеялся ей в ответ и крепче сжал ее руку:
   - Ты не ведешь со  мной  бесполезных  учтивых  бесед.  Но  мне  это  даже
нравится. Это одна из причин, по которой я ищу твоего общества.
   Аликс резко остановилась - Кэриллон невольно сделал  то  же  самое  -  и,
подняв голову, встретилась с ним глазами:
   - И каковы же остальные причины, господин мой принц Хомейны?
   На его мальчишеском лице  отразилась  быстрая  смена  чувств.  Для  своих
восемнадцать Кэриллон был на удивление открытым человеком, к тому  же  Аликс
легче угадывала его настроения и мысли, чем многие другие.
   Но реакция Кэриллона была вовсе не той, какую  она  ожидала  и  внутренне
страшилась увидеть. Ни смущения, ни снисходительности, ни обычной для мужчин
самонадеянности и гордости, он просто снова рассмеялся и положил руки ей  на
плечи:
   - Аликс, если бы я хотел сделать  тебя  своей  любовницей,  отвести  тебе
покои в Хомейне-Мухаар и все такое прочее, я нашел  бы  какой-нибудь  другой
способ сказать тебе об этом. И для начала я бы спросил, хочешь ли ты  этого,
- он улыбнулся, видя, как удивленно расширились ее глаза. - Не думай, что ты
мне безразлична - ты привлекаешь меня, как женщина.  Но  прихожу  я  к  тебе
потому, что с тобой я могу говорить открыто, не  заботясь  о  том,  что  мои
слова прозвучат слишком откровенно и мне придется потом о них пожалеть. Могу
не опасаться, что потом  они  будут  пересказаны  тому,  для  кого  не  были
предназначены. Ты не такая, как все, Аликс.
   Она почувствовала, что эти слова почему-то задели ее.
   - Ну, да, - согласилась она,  -  Я  всего  лишь  необученная  деревенская
девчонка, не умеющая красиво говорить. Я не похожа на изысканных  придворных
дам, к которым ты привык.
   - Боги дали свое место каждому мужчине и каждой женщине в мире. Не  злись
из-за этого, так ли уж плохо то место, которое занимаешь ты?
   Она нахмурилась:
   - Человеку твоего положения легко говорить такое, господин мой. Но как же
быть с теми бедняками, которые живут на  улицах  Мухаары,  с  крестьянами  и
фермерами, полностью зависящими от благорасположения  своих  господ?  И  как
быть с Чэйсули - какое место отвел им Шейн?
   Он сжал ее плечи.
   - Не говори мне об этих оборотнях. Они - демоны.  Мой  дядя  истребит  их
всех и избавит Хомейну от их черного чародейства.
   - Откуда ты знаешь, что они демоны? - спросила девушка, впрочем, спор она
начала вовсе не потому, что была убеждена в не правоте принца, а  просто  из
чувства справедливости. - Как ты можешь  говорить  такое,  если  никогда  не
видел ни одного из них?
   Лицо  Кэриллона  внезапно  приобрело  жесткое,  холодное  и   отчужденное
выражение: тот веселый спокойный молодой человек, которого она  знала  всего
несколько недель, но уже успела полюбить, словно бы исчез.
   - Кэриллон... - начала Аликс почти испугано.
   - Нет, - резко ответил он, отпустив ее плечи, - Мне вовсе не нужно видеть
демонов, чтобы знать об их существовании. Они и весь их род -  прокляты,  им
нет места на этой земле. Они вне закона.
   - По воле твоего дяди!
   - Да! - выкрикнул он, - Это расплата за деяния, требовавшие наказания. Во
имя богов, девочка, разве не Чэйсули похитили дочь  короля,  мою  двоюродную
сестру, разве не они начали междоусобицы в этой стране?!
   - Хэйл не похищал Линдир! - крикнула Аликс, - Она ушла по своей воле!
   Он не отодвинулся от нее, но словно внутренне отстранился.  Внезапно  она
увидела перед собой не просто разгневанного молодого человека, а  принца,  и
принца, вовсе не склонного сдерживать свои чувства.
   -  С  такой  легкостью  признаешь,  что  ты  всего  лишь   необразованная
деревенская девчонка, - холодно начал он, -  и  после  этого  еще  пытаешься
давать мне уроки истории моего Дома! И по какому же праву? Кто тебе вбил это
в голову, позволь спросить?
   Ее руки сами собой сжались в кулаки:
   - Мой отец был мастером оружия при дворе Мухаара Шейна тридцать  лет.  Он
жил в Хомейне-Мухаар и часто говорил с Мухааром. Он был  там,  когда  Линдир
ушла с Чэйсули, которого любила, и  когда  Шейн  призывал  проклятья  на  их
народ, поставив их вне закона. Он был там, когда Мухаар начал войну!
   На скулах принца заиграли желваки:
   - То, что он говорит - измена.
   - То, что он говорит - правда! - Аликс отпрянула от него и  пошла  прочь,
раздвигая стебли  травы.  Она  остановилась  только  затем,  чтобы  вытащить
колючку из  босой  ступни.  Ее  туфли,  вспомнила  она  с  каким-то  угрюмым
удовлетворением, остались там, где был начат этот разговор.
   - Аликс... - начал Кэриллон.
   - О боги, Кэриллон, да ведь саму эту  страну  создали  Чэйсули!  -  резко
бросила  она,  не  оборачиваясь.  -  Ты  что,  думаешь,  что  им  нужно  это
истребление?
   Это деяние Шейна, не их.
   - Причина была достаточно веской.
   Аликс вздохнула и поставила оцарапанную ногу  на  землю.  Они  уставились
друг на друга, несколько бесконечных  мгновений  не  говоря  ни  слова,  оба
понимали, что их дружба оказалась в эти мгновения под угрозой. Аликс  ждала,
что Кэриллон сейчас прикажет ей уходить.
   Рука  Кэриллона  легла  на  рукоять  меча,  пальцы   гладили   сверкающий
рубин-кабошон, оправленный в золото. Он молчал в раздумье  -  ни  гнева,  ни
холодного презрения которого она ожидала от принца.
   Наконец, он вздохнул:
   - Девочка, хотя мой дядя и прислушивался к твоему отцу, Торрин все же  не
знал всего. Он просто не мог знать всего о том, как началась война. Всего не
знаю и я. Я лишь недавно стал наследником, и Шейн обращается со  мной  почти
как с ребенком. Если ты согласна слушать, я расскажу тебе, что знаю обо всем
этом.
   Она было открыла рот, чтобы  ответить,  но  их  разговор  прервал  третий
голос:
   - Нет, мой славненький  господинчик.  Позволь  сказать  слово  тому,  кто
пережил истребление, затеянное Шейном.
   Аликс  резко  обернулась:  на  границе  леса  стоял  человек  в   кожаных
облегающих штанах и охотничьей куртке - смуглый, с волосами  цвета  воронова
крыла.
   Мгновение  девушка  смотрела  на   него   в   растерянности,   совершенно
ошеломленная, потом ее глаза расширились:  она  заметила  массивные  золотые
браслеты на его руках. Ряд ом с человеком стоял серебристо-серый волк.
   - Кэриллон! - отшатнувшись, вскрикнула она. Лязгнул  меч  Кэриллона  -  и
мгновенно серебряной стрелой пролетел мимо нее волк, Зубы его сомкнулись  на
запястье принца.
   Аликс повернулась и бросилась прочь, но незнакомец оказался  быстрее:  он
схватил ее за плечи и повернул к себе. Она взглянула в его смуглое смеющееся
лицо - в желтые глаза...
   Глаза зверя! беззвучно закричало что-то внутри нее.
   - Ну же, мэйха, не рвись ты так, - сказал незнакомец,  ухмыляясь.  В  его
левом ухе поблескивала золотая серьга, казавшаяся еще ярче  в  темной  массе
волос. Мягкая кожаная куртка-безрукавка оставляла открытыми загорелые руки.
   - Только что ты отстаивала мой народ, мэйха,  неужели  твои  взгляды  так
быстро изменяются?
   Она замерла в его руках, похолодев от страха, неотрывно глядя в это узкое
точеное лицо с острыми по-птичьи чертами:
   - Ты - Чэйсули!..
   - Верно, - согласился он. - Меня зовут Финн.  Когда  я  услышал,  как  ты
защищаешь мой народ перед наследником того, кто едва не уничтожил нас, я  не
смог допустить, чтобы этот маленький господинчик  тебя  переубедил.  Слишком
многие не хотят знать правды, - он снова  усмехнулся,  -  Я  расскажу  тебе,
мэйха, что произошло на самом деле, почему Шейн проклял нас и  поставил  вне
закона.
   - Оборотень! Демон! - яростно выкрикнул Кэриллон.
   Аликс рванулась из рук Финна, пытаясь обернуться, чтобы  увидеть  принца,
внезапно испугавшись, что его рана опасна. Молодой  человек  приподнялся  на
локте, прижав прокушенную руку к груди, лицо его горело гневом.  Подле  него
спокойно сидел большой серебристо-серый волк. Аликс не  сомневалась  в  том,
что зверь, несмотря на кажущееся спокойствие.
   Руки Чэйсули крепче сжали Аликс - она невольно поморщилась от боли.
   - Нет, мой господинчик, я не демон. Я такой же человек, как и вы,  только
нас боги любят больше. Разумеется. А если ты собираешься и  дальше  называть
нас отродьем демонов и говорить, что мы служим богу  преисподней,  то  лучше
посмотри сперва на своего любезного дядюшку, Мухаара Хомейны. Это он объявил
нам кумаалин, а не мы ему, - в голосе Финна зазвучало  презрение  пополам  с
ненавистью, заставившее Аликс содрогнуться. - Ты  заставляешь  меня  думать,
что и в этом решил стать его наследником.
   Кровь бросилась Кэриллону в лицо, он дернулся, пытаясь  приподняться,  но
волк, прищурив янтарные глаза, еле заметно  пошевелился,  и  это  неуловимое
движение заставило принца передумать. Аликс видела, что  его  лицо  исказили
боль и отчаянье.
   - Пусти меня к нему!
   - К нему? - Чэйсули расхохотался, - Ты, значит, его мэйха ? А я-то  хотел
сделать тебя своей...
   Лицо девушки застыло:
   - Я никому не любовница, если ваше варварское слово означает это.
   - Это Древний Язык, мэйха, дар старых богов. Когда-то  Древний  Язык  был
единственным языком этой земли, - его дыхание щекотало ей  ухо.  -  Я  научу
тебя...
   - Пусти меня!
   - Вот те раз! Я только что заполучил тебя - а ты хочешь, чтобы мы тут  же
и расстались?
   - Отпусти ее, - резко приказал Кэриллон.
   Финн весело рассмеялся:
   - Малютка принц приказывает - мне! Ты не у себя во  дворце,  и  лучше  бы
тебе вспомнить об этом. Чэйсули, мой молодой господин, более не признают  ни
законов Мухаара,  ни  его  желаний.  Объявив  кумаалин,  Шейн  одним  ударом
перечеркнул нашу преданность Мухаару и его крови, - он резко оборвал смех. -
Быть может, теперь, когда его наследник в наших руках, он  вернет  нам  свое
благоволение - хотя бы отчасти... как ты думаешь?
   - Ну что ж, я в твоих руках, - прорычал Кэриллон. - Но отпусти Аликс!
   Чэйсули снова рассмеялся:
   - Но я-то пришел как раз за женщиной, дружок. Тебя я заполучил случайно в
придачу к ней. И теперь не собираюсь терять ни  ее,  ни  тебя,  -  его  рука
словно бы случайно скользнула по груди Аликс. - Этой  ночью  вы  оба  будете
гостями кочевого лагеря Чэйсули.
   - Мой отец... - прошептала Аликс. - Как же он...
   - Твой отец пойдет искать тебя, мэйха, не найдет, конечно, и  решит,  что
ты попалась диким зверям.
   - Так  оно  и  есть!  -  прошипела  она.  Финн  приподнял  ее  голову  за
подбородок:
   - Вот и ты уже проклинаешь нас - так же, как и твой дружок-принц.
   - Да! - с ярость подтвердила она. - А что еще мне остается  делать,  если
ты ведешь себя подобно дикому зверю?
   Рука Финна сжалась, едва не сломав ей челюсть.
   - А кто в этом виноват, мэйха? - он повернул ее голову, заставив смотреть
на Кэриллона. - Гляди, да получше! Ты видишь перед  собой  наследника  того,
кто прогнал нас с нашей родной земли - земли, принадлежащей нам по  праву  с
древних времен - превратив воинов в преступников, отказав нам во  всем,  что
было нашим по праву. И если уж ты называешь нас зверями, подумай -  не  Шейн
ли создал этих зверей?
   - Он - твой сюзерен! - прошипел сквозь зубы Кэриллон.
   - Нет, - холодно ответил Финн, -  Шейн  Хомейнский  -  наш  палач,  а  не
сюзерен.
   - Он казнит по заслугам!
   - Каким заслугам?
   Глаза Кэриллона сузились:
   - Воин Чэйсули - ленник моего дяди Мухаара - похитил дочь  короля,  -  он
улыбнулся с ледяной яростью, разгневанный не  меньше,  чем  Чэйсули.  -  Но,
похоже, у вас это в обычае. Разве ты сейчас не крадешь?
   Финн ответил ему не менее холодной усмешкой:
   - Может, и так, мой господинчик, да только она - не королевская  дочь.  О
ней только мать с отцом и будут горевать... погорюют, да и перестанут.
   - Моя мать мертва, - гневно проговорила  Аликс  -  тут  же  пожалев,  что
заговорила вообще. Она осторожно набрала в грудь воздуха, стараясь, чтобы ее
слова прозвучали как можно спокойнее:
   - Если я по доброй воле пойду с тобой, ты отпустишь Кэриллона?
   Финн снова рассмеялся - на этот раз мягко, почти ласково:
   - Нет, мэйха, я этого не сделаю. Он -  то  оружие,  которого  недоставало
Чэйсули все эти двадцать пять лет кумаалин, хотя  родился  после  того,  как
началось Истребление. Мы его используем.
   Аликс встретилась глазами с Кэриллоном, спорить было бесполезно. Они  оба
промолчали.
   - Пошли, - сказал Финн. - В лесу нас ждут люди и кони. Нам  пора  уходить
отсюда.
   Кэриллон осторожно поднялся на ноги, придерживая  раненую  руку.  Он  был
выше черноволосого воина, но перед его яростной  гордостью  словно  бы  стал
меньше ростом.
   - Твой меч, принц, - неожиданно тихо проговорил  Финн.  -  Возьми  меч  и
вложи его в ножны.
   - Хотел бы я, чтобы ножнами ему послужила твоя плоть!..
   - Верно, - согласился Финн. - Ты не был бы мужчиной,  если  бы  не  желал
этого.
   Аликс  почувствовала,  как  напрягся  Финн  -  словно   бы   настороженно
прислушивался к чему-то внутри себя или к какому-то  шороху,  неслышному  ни
ей, ни Кэриллону.
   - Подними меч, Кэриллон Хомейнский, в конце концов, он пока еще твой.
   Кэриллон наклонился и поднял меч, не  отводя  настороженного  взгляда  от
волка. Когда он неловким движением вложил клинок в  ножны,  в  рукояти  ярко
полыхнул рубин.
   Финн пристально взглянул на оружие и странно улыбнулся:
   - Меч Хэйла.
   Кэриллон взглянул угрюмо:
   - Мой дядя одарил  меня  этим  мечом  в  прошлом  году.  До  того  клинок
принадлежал ему. О чем ты, собственно, говоришь?
   Чэйсули ответил не сразу. Аликс бросила на него острый  взгляд.  На  лице
воина появилось отстраненное выражение, даже его звериные желтые глаза вроде
бы потускнели:
   - Задолго до того, как этот меч стал мечом Мухаара, он был мечом Чэйсули.
   Его сделал Хэйл и поднес своему сюзерену -  тому,  кому  он  дал  кровную
клятву верности, - он  глубоко  вздохнул.  -  И  пророчество  Перворожденных
говорит, что однажды он снова будет в руках Мухаара-Чэйсули.
   - Лжешь!