те на грозящей развалиться кровати, уткнувшись лицом в
комок одежды, который  должен  был  изображать  подушку.  Моя  левая  рука
скрывалась под этим комком,  сверху  меня  покрывала  легкая  простыня.  Я
попытался снова уйти в сон.
     Непонятный предмет на моей голове  не  исчез.  Не  открывая  глаз,  я
протянул руку, нащупал седельную суму, стащил ее с головы и  бросил  около
кровати.
     - Счастливого пути, - пробормотал я.
     Дел моего юмора не оценила.
     - На это нет времени. Аджани может быть уже в Искандаре.
     - Аджани может быть где угодно.  Аджани  может  быть  в  аидах,  -  я
освободил левую руку. - Я надеюсь, что Аджани в аидах, тогда мы могли бы о
нем забыть.
     Дел подобрала сумки.
     - Прекрасно, - объявила она. - Я еду с Аббу.
     Дел никогда не угрожает. Как она сказала, так и сделает. До  сих  пор
исключений не было.
     - Подожди... - я приподнялся, щурясь на яркий дневной свет, посмотрел
на нее, одновременно пытаясь вспомнить свое имя. Вкус во  рту  был  такой,
будто всю ночь я жевал старую набедренную повязку. - Дай мне минуту, чтобы
прийти в себя, баска.
     Минуту она мне не дала.
     - Встретимся на конюшне, - объявила Дел и захлопнула за собой дверь.
     Ну аиды.
     Аиды.
     Почему она всегда так со  мной  поступает  после  весело  проведенных
ночей?
     Клянусь, она планирует это. Она планирует это и выжидает. Она  знает,
как мне тяжело в такие минуты.
     С усилием я повернулся и сел. Совершенно точно  -  дверь  по-прежнему
была закрыта. Дел ушла.
     Я сидел на краю кровати, уткнувшись лицом в ладони и  растирая  кожу.
Мне нужно было поесть и выпить акиви, но я знал, что Дел не даст мне время
ни на то, ни на другое. Она не задержится ни на минуту.
     - Ты бы мог остаться, а потом ее догнать, - предложил я.
     Да. Мог. Я знал, куда она поедет.
     И я знал, кто мог поехать с ней.
     Аиды, аиды, аиды.
     Ненавижу таких, как Аббу.
     Я воспользовался ночным горшком, потом нашел кувшин с водой,  плеснул
себе в лицо, намочил волосы, надеясь, что хотя бы от  воды  станет  легче.
Мокрые пряди прилипли к шее, с них  падали  капли  и  скатываясь  щекотали
плечи, грудь, живот.
     Лучше я себя не почувствовал, только мокрее.
     Я сердито посмотрел  на  дверь  и  потянулся  к  хитону,  перевязи  и
бурнусу.
     - А чего ты ожидала? Я просидел с Рашадом всю ночь...
     Поскольку Дел отсутствовала, она не ответила. Что ж, оно и к лучшему.
Дел бы высказалась, мне тоже пришлось бы ответить, и в итоге  мы  потеряли
бы уйму времени, споря из-за ничего и пытаясь доказать свою правоту.
     Более глупого занятия не придумаешь.
     Я наклонился, чтобы надеть ботинки, купленные мне Дел.
     - Ты действительно глуп, - пробормотал я. - Сейчас ты спокойно мог бы
пойти в кантину и посидеть так со страстной Южной красоткой  на  колене  и
кувшином акиви на столе. Или  мог  бы  наняться  к  какому-нибудь  танзиру
защищать его дочку с влажными  глазами  -  легкая  и  хорошо  оплачиваемая
работа. Или сидеть над костями Оракула с  Рашадом  и  вытягивать  из  него
деньги. Или мог бы спать, - один ботинок я надел и взялся за другой.  -  А
чем ты вместо этого занимаешься? Собираешься ехать в Искандар  ради  мести
жестокосердной, язвительной баски...
     ...которую я я очень хотел заманить к себе в постель.
     Я покосился на дверь.
     - Предупреждаю, Аджани: если она тебя не убьет, это сделаю я.


     Дел я нашел около конюшни. Рядом с ней стоял чалый.  Я  сразу  понял,
что происходит.
     - Он никуда не денется, - успокоил я Дел. - Он стоит на  одном  месте
уже несколько сотен лет.
     Дел нахмурилась.
     - Искандар, - подсказал я.
     Дел нахмурилась сильнее, но заговорила о другом.
     - Я пыталась его оседлать, но к нему и близко не подойдешь.
     Его. Понятно, кого она имела в виду.
     - Это потому что надо знать тонкости, - я прошел мимо Дел в  конюшню,
взял упряжь и пошел к  стойлу  -  конечно  если  это  можно  было  назвать
стойлом. От него мало что осталось. - Ну парень, - начал я,  -  и  чем  ты
здесь занимаешься?
     Жеребец, привязанный к толстому  бревну,  врытому  в  землю,  ответил
яростным танцем. Во все стороны полетели куски досок. Стойло было  усыпано
щепками.
     - А-а, - сказал я. - Я понял.
     Конюх тоже все понял. Он прибежал на конюшню сразу как только  узнал,
что хозяин жеребца вернулся. Я выслушивал его обличительную речь пока  она
мне не надоела. Поскольку мне еще надо было оседлать жеребца  и  привесить
сумки, я решил не  терять  время,  тем  более  что  терпение  мое  убывало
катастрофически быстро.
     - Сколько? - спросил я.
     Конюх принял мой вопрос за приглашение повторить весь поток жалоб.  Я
прервал его на середине, потянувшись к ножу.
     Конюх побелел и открыл рот. А когда я  наклонился  у  левой  передней
ноги жеребца, чтобы проверить, не попали ли камни  и  грязь  в  подкову  и
вычистить стрелку кончиком ножа, Южанин побагровел.
     - Сколько? - повторил я.
     Конюх назвал цену.
     - Слишком дорого, - отрезал я. - За эти  деньги  ты  смог  бы  купить
вторую конюшню. Он конечно кое-что разнес, но не на такую сумму.
     Конюх снизил цену.
     Я позволил жеребцу опустить левое копыто и перебрался к правому.
     - А ведь я могу оставить его здесь...
     Третья названная цена  меня  вполне  устраивала.  Я  кивнул  и  отдал
деньги.
     Дел терпеливо поджидала меня,  сидя  на  лошади.  Увидев  нас,  чалый
фыркнул. В ответ жеребец  приподнял  верхнюю  губу  и  возвестил  о  своем
господстве, наступая мне на пятки в попытке поднять хвост  и  затанцевать.
Вести в поводу заигравшую  лошадь  не  самое  приятное  занятие:  с  одной
стороны, рискуешь оглохнуть от рева, с другой лишиться ног, а настроение у
меня было не самое лучшее.
     К тому времени у Дел тоже.
     - Ты знаток тонкостей, - заметила она, когда я врезал жеребцу по носу
кулаком.
     - Надо же чем-то привлечь его внимание.
     - Тебе это удалось, - кивнула Дел. - Сейчас он тебя укусит.
     Вовремя она заметила. Ну, и у лошадей бывает плохое настроение.
     Я вставил  левую  ногу  в  стремя  и  начал  приподниматься.  Жеребец
повернул голову и не отхватил кусок моей ноги только потому  что  я  успел
заметить приближение  огромных  зубов  и  шлепнул  гнедого  по  морде.  Он
попытался повторить этот прием дважды и дважды попадал на удар. На  третий
раз мне это надоело и я вскочил в седло с земли, без помощи стремян.
     - Ну сейчас попробуй, - предложил я.
     Он мог и воспользоваться предложением, такое бывало, но не стал -  за
что я был гнедому очень благодарен. Было у меня предчувствие, что выиграет
он.
     - Ты закончил? - спросила Дел.
     Прежде чем я успел ответить - хотя ответа  она  не  ждала  -  ко  мне
подошел конюх.
     - Я заметил шрамы... Ты Песчаный Тигр?
     Я кивнул, подбирая повод.
     Ухмылка конюха  продемонстрировала  мне,  сколько  зубов  у  него  не
хватало.
     - Я продал лошадь твоему сыну.
     - Моему СЫНУ... - я мрачно уставился на него. - Какую лошадь, куда он
поехал и как он выглядит?
     - По одному вопросу, Тигр. Ты смущаешь бедного человека,  -  заметила
Дел.
     Конюх начал с того, что было ему ближе - с лошади.
     - Он купил старую серую кобылу, белая проточина на морде,  три  белых
чулка. Очень мягкая. Кобыла для женщины, но он сказал,  что  такая  ему  и
нужна.
     - Куда он поехал?
     - В Искандар.
     Куда же еще?
     - Как он выглядит?
     Южанин пожал плечами.
     -  Не  высокий,  не  низкий.  Лет  восемнадцать   или   девятнадцать.
Каштановые волосы, голубые глаза. Говорит на Южном с акцентом.
     - С каким акцентом?
     Конюх только пожал плечами.
     - Но он сказал тебе, что он мой сын.
     - Да, сын Песчаного Тигра, - Южанин ухмыльнулся. - У него нет шрамов,
но он носит ожерелье из когтей.
     - И меч? - мрачно спросил я.
     Конюх нахмурился, задумался и покачал головой.
     - Только нож. Меча у него нет.
     - Он носит ожерелье, но не носит меч, и ездит на старой серой кобыле,
- я покосился на Дел. - Если он действительно поехал в Искандар,  мы  хотя
бы будем знать, кого искать.
     - Ты будешь его искать? - искренне удивилась она.
     -  Думаю,  что  найти  его   будет   нетрудно,   он   не   стесняется
распространяться о своем родителе - хотя это и ложь.
     - А почему ты так уверен, что это ложь?  -  каким-то  странным  тоном
спросила Дел.
     - Он слишком взрослый, - отрезал я. - Если мне тридцать шесть, а  ему
восемнадцать или даже девятнадцать, значит мне было... - я запнулся.
     - Восемнадцать, - закончила Дел. - Или семнадцать.
     А не такой уж он взрослый.
     - Поехали, - предложил я. - Нечего время терять.


     Когда мы наконец-то  выехали  из  Искандара,  я  немного  успокоился.
Трудно быть не в духе, когда Южное солнце согревает ласковыми лучами лицо,
которое столько месяцев скрывалось под бородой. Странно  было  чувствовать
себя гладко выбритым, странно было  снова  носить  шелка  и  странно  было
пребывать в таком хорошем настроении.
     И было просто замечательно, что все так странно.
     - Знаешь, - начал я, - прошлой ночью ты могла бы  меня  предупредить,
что собираешься уезжать. Я бы попрощался с Рашадом и  сказал  Набиру,  что
занятий больше не будет...
     - Набир знает. Я ему сказала.
     - Да? И когда ты успела?
     - Прошлой ночью. Ты и Рашад набрались акиви и пытались выиграть  друг
у друга последние деньги... Зашел Набир,  и  я  его  предупредила,  -  Дел
пожала плечами. - Он сказал,  что  тоже  приедет,  если  сумеет  уговорить
Ксенобию бросить работу и поехать с ним.
     - Ксенобия, - пробормотал я.
     - И Аббу я предупредила, он тоже заходил.
     Я резко повернулся к ней.
     - Аббу? Я его не видел. Когда он  приходил?  Прошлой  ночью?  В  нашу
кантину?
     - Я же сказала, ты ничего не соображал после акиви, - Дел отмахнулась
от мухи. - Потом я ушла...
     - Ушла, -  эхом  отозвался  я.  -  Ты  уходила?  Когда?  Зачем?  -  я
нахмурился. - С ним?
     - Сегодня у тебя столько вопросов.
     - По-моему я имею право их задавать.
     - Да? Почему?
     -  Просто  имею,  -  я  нахмурился,  ее  резкий  тон  мне  совсем  не
понравился. - Кто знает, в какие неприятности ты  могла  попасть  вот  так
сбежав с Аббу. Ты не знаешь, что он за человек, баска.
     - Он очень похож на тебя, - Дел подняла руку, увидев, что я уже готов
был запротестовать. - Нет... он похож на того тебя,  которого  я  когда-то
встретила. Должна признать, ты изменился.  Ты  уже  не  тот  самодовольный
дурак.
     - Мне сразу стало легче, - сухо сказал я. - А в постели он тоже похож
на меня?
     - Ты не имеешь права задавать мне такие вопросы.
     - Аиды, ты хочешь сказать, что между вами что-то  было?  -  я  дернул
повод и жеребец остановился. - Ты говорила, что тебе нужно побыть одной, и
я просто шутил... Так ты провела эту ночь с Аббу?
     В голосе Дел зазвенел лед.
     - Я не врала. Мне действительно нужно побыть одной и сосредоточиться.
Ты  думаешь,  я  так  старалась  избавиться  от  твоего   общества   чтобы
отправиться в постель к Аббу?
     Я задумался.
     - Не знаю. Больше я ни в чем не уверен.
     - Между нами ничего не было.
     Мне немного полегчало - мне намного полегчало  при  мысли,  что  Аббу
ничего не получил. Огорчало меня только одно - Дел все же куда-то ходила с
ним.
     - Нравится тебе это или нет, но тебе придется признать,  что  у  меня
есть право беспокоиться.
     - Нет, - отрезала Дел. - Это не твое дело.
     - Почему не мое  дело?  -  рассердился  я.  -  Последние  -  сколько,
восемнадцать месяцев? - мы  делили  и  постель,  и  работу,  а  теперь  ты
заявляешь, что твои дела меня не касаются?
     - Тебя не касается с кем я сплю, - заявила Дел. - Так же как меня  не
касается, с кем проводишь ночи ты.
     - Ну почему же, можешь спросить, - я пожал плечами. - Последний раз я
спал с другой женщиной... Это была... - я нахмурился. - Аиды,  видишь,  до
чего ты меня довела? Даже вспомнить не могу.
     - Эламайн, - сухо сказала Дел.
     Да, Эламайн...
     Дел заметила как изменилось мое лицо.
     - Да, - кивнула она. - Эламайн. Та самая Эламайн.
     Как я мог ее забыть? Может ли вообще мужчина  ее  забыть?  Ненасытную
женщину с  умением  за  гранью  возможного,  невероятной  выносливостью  и
воображением, равного которому не имел никто.
     - Конечно из-за нее тебя чуть не убили, - напомнила Дел.
     Видение исчезло.
     - Хуже, - сказал я - с чувством.
     - Что может быть хуже чем... А-а, помню. Тебя чуть не кастрировали.
     Я поерзал в седле.
     - Давай не будем вспоминать эту историю. И между прочим,  а  чего  ты
ожидала? Ты меня к себе  не  подпускала,  почему  я  не  мог  переспать  с
Эламайн?..
     - ...учитывая, что она тебя ни о чем не спрашивала, - Дел улыбнулась.
- Тигр, ты можешь думать, что это тайна, но все женщины об этом  знают.  Я
понимаю, к какому типу женщин относится Эламайн... или относилась  -  Хаши
мог ее и убить - и как она опробовала на  тебе  все  свои  чары.  У  таких
женщин есть особая сила, ни один мужчина не может противостоять ей, -  Дел
откинула за плечи растрепавшиеся  волосы.  -  Вас  так  легко  свернуть  с
пути... вы можете обо всем забыть, увидев женщину, которая...
     - ...расскажет историю о том, как борджуни на Севере убили ее семью и
продали брата в рабство, - я улыбнулся. - Тебе это ничего  не  напоминает,
баска?
     - Я не об этом, Тигр.
     - Конечно. Ты хотела сказать,  что  женщины  типа  Эламайн  завлекают
бедных дураков в свои постели. Я знаю. Не буду даже отрицать, я тоже этому
поддавался, -  я  пожал  плечами.  -  Ты  использовала  другой  метод,  но
результат оказался таким же.
     Дел ответила не  сразу.  Она  повернула  чалого  мордой  ко  мне.  Ей
пришлось осадить его, чтобы  он  снова  не  попытался  наладить  дружеские
отношения с жеребцом. Когда чалый успокоился,  Дел  твердо  встретила  мой
взгляд и чуть приподняла голову.
     - А что бы ты делал? - спросила она. - Что бы ты делал, если бы я  не
нашла тебя в той кантине?
     - Что бы делал?
     - Да, что делал, - повторила она. - Ты сказал, что я свернула тебя  с
пути, как могла это сделать Эламайн. Свернула от чего? Не пустила  тебя  к
чему?
     - Ну, если бы я не встретил тебя в той кантине, Ханджи не принесли бы
меня в жертву Солнцу, я не провел бы три месяца в рабстве в шахте Аладара,
я бы не лишился Разящего и не связался бы с этим Северным мечом, в который
к тому же попал Чоса Деи...
     - Я спросила не об этом.
     - Всего этого НЕ случилось бы.
     - Ты уходишь от вопроса.
     - Нет. Ничего подобного, - я пожал плечами. - Аиды, я не  знаю.  Я  -
танцор меча. Я работаю, мне платят деньги. Наверное этим я бы и занимался.
Я ответил на твой вопрос?
     - Да, - сказала она, - ответил. - Дел отогнала другую муху. Или ту же
самую. - Ты однажды спросил меня, что я буду делать,  когда  Аджани  будет
мертв? Когда я закончу песню.
     - Да, спрашивал. И насколько я помню, ты так и не ответила.
     - Потому что я не рискнула заглядывать так далеко в будущее.  Если  я
задумаюсь о том,  что  случится  после  смерти  Аджани,  я  могу  потерять
собранность, расслабиться, а я не могу позволить себе это... - Дел махнула
рукой. - Поэтому я об этом и не думаю. Но ты свободен и я спрашиваю  тебя:
ты когда-нибудь задумывался, что будет с тобой дальше?
     - Ни один танцор меча не потратит ни минуты на фантазии  о  том,  что
случится в следующем году, следующем месяце, на следующей неделе. Аиды, да
иногда даже нельзя думать о  следующем  дне.  Только  о  следующем  танце.
Танцор думает о танце, баска, потому что ради танца он живет.
     Дел твердо смотрела мне в глаза.
     - А когда закончится твой танец?
     - Я не могу ответить на этот вопрос, - раздраженно сказал я. - Я даже
не понимаю его смысла.
     - Понимаешь. Ты все понимаешь. Ты не тупой, ты только  притворяешься,
когда хочешь спрятаться от правды.
     Я ничего не ответил.
     Дел слабо улыбнулась.
     - Это нормально, Тигр. Я поступаю так же.
     - Не в твоих привычках притворяться тупой. Ты никогда не  строила  из
себя дуру.
     - Нет, - ее рот странно скривился. - Я привыкла притворяться холодной
и уверенной. Внушать себе, что я жестокая, и так прятаться от правды.
     Бывают моменты, когда я ненавижу Дел.
     Этот момент к таким не относился.




                              ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ


                                    1

     Голос Дел прозвучал издалека.
     - Тигр... что с тобой?
     Смысла фразы я не понял. Какая-то путаница слов. Нет, даже  не  слов.
Звуков.
     - Тигр... с тобой все в порядке?
     Я чувствовал себя... необычно.
     - Тигр!
     Аиды, баска... что-то неладно... что-то  неладно  со  мной...  что-то
неладно с...
     Я остановил жеребца, соскочил на землю, вытащил меч из  ножен,  потом
сделал несколько шагов назад, к куче камней мимо  которой  мы  только  что
проехали, нашел подходящую щель и вставил в нее меч.
     Вернее вставил рукоять, а острый кончик поднялся в воздух.
     - Тигр... -  начала  Дел,  но  не  закончила.  Она  заставила  чалого
прыгнуть между мной и мечом.
     Сильный толчок откинул меня назад. Я  упал,  а  потом  медленно  сел,
пытаясь сообразить, что же произошло.
     Дел развернула чалого. Лицо у нее было основательно испуганным.
     - Тобой овладели локи? - закричала она.
     Ну это вряд ли. Только почему я сижу на земле, а не в седле?
     Дел молчала. Ее мерин беспокоился,  раскапывая  камешки  и  грязь.  Я
слышал клацанье камня  о  камень,  стук  подков  по  утрамбованной  земле,
бряцанье удил.
     И увидел меч, торчавший из камней.
     - Аиды, - прохрипел я.
     Дел ничего не сказала. Она внимательно  смотрела  как  я  поднимаюсь,
стряхиваю пыль с бурнуса, делаю шаг к мечу... В тот  же  миг  чалый  снова
оказался между мною и моей яватмой.
     Застыв на полшага, я инстинктивно вытянул руку, защищаясь от лошади.
     - Что ты пытаешься...
     - Удержать тебя от самоубийства, - ровно ответила Дел. - Ты  думал  я
не скажу это вслух?
     - Я бы никогда...
     - Ты только что пытался. Или тебя заставили.
     Я изумленно уставился на нее. Когда первый  шок  прошел,  я  взглянул
поверх крупа чалого на меч, терпеливо поджидавший жертву.
     Я НЕ МОГ. Я не мог. Такого я бы ни за что не сделал. Я выжил в  аидах
не для того, чтобы проститься с жизнью по доброй  воле,  а  уж  тем  более
отправить себя в другой мир собственной рукой.
     - Дай мне пройти, - сказал я.
     Дел сдерживала мерина.
     - Дай мне пройти, - повторил я. - Я пришел в себя, баска.
     Она странно посмотрела на меня и позволила мерину  сделать  несколько
шагов вперед. Я услышал шипение стали, выскользнувшей из ножен,  и  мне  в
голову пришла  интересная  мысль:  попробует  ли  Дел  убить  меня,  чтобы
удержать меня от самоубийства?
     Но почему-то я не засмеялся. Особенно глядя на меч.
     Я осторожно приблизился к нему - ничего не почувствовал.  Ни  страха,
ни мрачного предчувствия, ни желания  нанести  себе  вред.  Просто  легкое
любопытство, чего же хотела эта штука?
     Клинок поднимался над камнями.
     Я  наклонился,  обхватил  пальцами  выступавшую  из  камней  рукоять,
стараясь держаться подальше то клинка, вынул меч и взял его как  положено,
двумя руками.
     Чернота снова поднялась по клинку. На этот раз она коснулась рун.
     - Он не хочет туда ехать, - выпалил я.
     - Что? - удивилась Дел.
     - Оно... он... не хочет туда ехать, - я хмуро смотрел на  меч,  потом
поднял глаза и встретил взгляд Дел. - Чоса Деи хочет на Юг.
     Дел плотно сжала губы.
     - Скажи ему, что мы поедем на Север.
     - На северо-восток, - поправил я. - И он точно знает,  какой  дорогой
мы едем... потому что все это он устроил, - я