ежде  произвести  на  тебя
впечатление.
     - Нет, - отрезала Дел и неохотно добавила: - Он говорит, что мой брат
показал на него.
     - Твой брат? А какое отношение твой брат имеет ко всему этому делу?
     - Он Оракул.
     Снова тишина. Потом в голосе Аббу появилась ирония:
     - Я тебе не кажусь легковерным? Или это игра, которую придумали вы  с
Песчаным Тигром? - он фыркнул. - Если  так,  то  вряд  ли  это  сработает.
Сейчас десятки ОЧЕНЬ злых воинов идут по вашему следу,  не  говоря  уже  о
дюжине - или около того - танцоров мечей, нанятых дочерью Аладара.
     - Верь во что хочешь верить, - песок  зашелестел,  когда  она  встала
поудобнее. - Ты будешь рисовать круг?
     - Не сейчас, - ответил он и издал хриплый смешок.  -  Ты  меня  очень
напугала, баска. Я не осмелюсь танцевать с тобой.
     Она бросила выразительную фразу на высокогорном. Я открыл рот,  чтобы
ответить.



                                   15

     Чоса Деи кивает.
     - Пройдут годы и ты  устанешь.  Тебе  все  надоест,  как  и  мне.  Ты
пресытишься этим миром, и в конце концов согласишься,  что  надо  изменить
его, начать все сначала.
     Шака не согласен, он качает головой.
     - Я не позволю тебе причинить вред людям.
     - Они жалкие, смешные игрушки.
     Шака в ярости разражается бранью.
     -  Ну  тогда  займись  чем-нибудь!  Если  ты  такой  мастер,   создай
что-нибудь. Что-нибудь ДРУГОЕ, Чоса. Оставь мой мир в покое.
     - Твой мир! ТВОЙ мир? Мы создавали его вместе, Шака.
     - Теперь это не имеет значения. Тебе он больше не нужен. А мне нужен.
     Чоса полон презрения и лицо его кривится.
     - Ты сам не знаешь, что тебе нужно.
     - Ты тоже, Чоса. И это одна из твоих проблем.
     - У меня НЕТ проблем. А если и есть одна, единственная, то это ты.
     Шака Обре вздыхает.
     - Просто уходи. Ты вносишь беспорядок в мой мир.
     - Тебе будет недоставать меня, если я уйду.
     Шака пожимает плечами.
     - Я знаю чем себя занять.


     Снова Аббу:
     - Так что ты сделала с ним, Дел?
     - Ты не поймешь.
     - Все равно расскажи.
     - Это долгая история.
     - Расскажи. У нас есть время.
     - Придут другие и что тогда с нами будет? Я не могу танцевать  против
всех, а ты мне не поможешь.
     Он удивился.
     - Конечно нет. К тому же,  ты  ведь  уверена,  что  я  тоже  за  вами
охочусь.
     - А разве нет? Тогда зачем ты нас искал?
     - Из любопытства.
     - Скорее из жадности. Много она тебе предложила?
     - Очень много. В конце концов, меня считают живой легендой.
     - Шишка, - пробормотала она.
     - И шишкой тоже, - согласился он. - Так вот, что  касается  Песчаного
Тигра...
     В голосе Дел тут же зазвенел лед.
     - Сначала тебе придется танцевать со мной.
     - Я знаю, баска. Ты мне это очень понятно объяснила, - поспешил он ее
успокоить и тут же вернулся к вопросу, с которого все началось. - Так  что
ты с ним сделала? И что сделал он, что ты рискуешь ради него жизнью?
     Я постарался открыть глаза. Я  пытался  заговорить.  Пытался  сделать
хоть что-то, чтобы они поняли, что я жив, слышу их, понимаю.
     Ничего не получилось.


     Чоса Деи стоит на  вершине  башни,  оглядывая  травянистые  долины  и
возвышающиеся  над  ними  заросшие  лесами  холмы;  солнце  отражалось   в
озерах...
     - Я сделал это, - говорит он. - Я мог бы это ПЕРЕДЕЛАТЬ..


     Снова переход.
     - Аиды, - высказывается Аббу. - И ты довела его до  такого  состояния
просто выбив у него меч?
     - Нет... не совсем, - в голосе Дел была и  усталость,  и  тревога,  и
настороженность. - Я уже говорила тебе, все гораздо  сложнее.  Это  долгая
история.
     - И я тоже уже говорил тебе, баска, у нас есть время.
     Дел тяжело вздохнула.
     - Я не понимаю, зачем тебе это надо.
     - Помогать, а не мешать? - он засмеялся  своим  хриплым,  дребезжащим
смехом; это я сделал его таким. -  Потому  что  не  исключено,  что  я  не
согласился охотиться на вас. Тебе такое в голову не приходило? И даже если
согласился, чего стоит захватить человека, когда он в таком  состоянии?  Я
забочусь о своей  репутации,  а  это  все-таки  Песчаный  Тигр...  -  Аббу
помолчал. - По крайней мере этот человек был им когда-то.
     - И будет снова, - я почувствовал  прикосновение  прохладной  ладони,
она откинула полные песка волосы с моего лба и стерла капли  пота.  -  Все
дело в мече, - наконец решилась Дел. - В Северном мече. В яватме.
     Аббу хмыкнул.
     - Я о них знаю. Я видел твою, помнишь? Когда мы танцевали.
     Ладонь, лежавшая у меня на лбу, напряглась,  и  я  понял,  что  между
рукой Дел и моей кожей что-то есть - повязка из влажной ткани.
     - Это еще не все, - тихо сказала Дел. - Есть  такой  волшебник.  Чоса
Деи.
     - Чоса Деи? - недоверчиво переспросил Аббу. - Но он же сказка.
     - Охрана! - визжит Чоса. - Ты поставил охрану по всей стране!
     - Конечно поставил, - спокойно признает Шака.  -  Я  не  хочу,  чтобы
однажды, устав от скуки до смерти, ты пришел и от злобы уничтожил все, что
я создал.
     - ТЫ создал! - Чоса скалит зубы. - МЫ создали, ты хочешь сказать.  Мы
оба, Шака - ты и я - и ты об этом знаешь не хуже меня!
     - А уничтожить все это хочешь только ты.
     - Не  уничтожить.  Переделать,  -  объясняет  Чоса.  -  Если  хочешь,
ДОДЕЛАТЬ  то,  что  мы  когда-то  создали,  -  с  дружеской  усмешкой   он
протягивает руку и сжимает плечо брата. - Ведь было  бы  очень  интересно,
так? Переделать то, что мы когда-то сделали.  Потом  опять  все  изменить,
только к лучшему...
     - Я не сниму охрану.
     Пальцы Чоса сжимаются, впиваясь в плечо Шака.
     - Снимешь. Тебе придется. Потому что если ты этого не сделаешь...
     Продолжения не требуется. Но Шака качает головой.
     Они снова стоят на вершине башни, оглядывая  зелень  лесов  и  лугов,
которые они создали несколько веков назад на бесплодной  пустынной  земле.
Уже пять поколений людей трудились на этой земле, позабыв о голодной жизни
и  засухах.  Великодушное  благословение  Шака   помогало   всему   живому
процветать и каждый год люди собирали щедрые урожаи.
     А теперь Чоса Деи хочет все переделать. От скуки.
     - Нет, - говорит Шака. - Я не позволю тебе изменить землю.
     - Давай поделим ее, - предлагает Чоса. -  В  конце  концов,  половина
моя; ты бы не сумел создать все это в одиночку.
     Шака смотрит на брата с отвращением.
     - О тебе много говорят, Чоса. Ты только уничтожаешь, убиваешь, ты...
     - Я переделываю,  -  поправляет  Чоса.  -  И  доделываю,  так?  -  он
улыбается. - Мы учимся на своих  ошибках.  Каждое  следующее  произведение
лучше предыдущего; тебе не кажется, что на этот  раз  мы  создали  бы  мир
поудачнее?
     Шака качает головой.
     Ярость искажает лицо Чоса.
     - Убери охрану, Шака. Хватит этих  глупостей.  Убери  охрану,  или  я
переделаю сначала ее, а потом ТЕБЯ.
     Шака смеется.
     - Боюсь, ты кое-что забываешь.
     - Что?
     - У меня тоже есть магия.
     - Не такая, как у меня, - шепчет Чоса. - Нет, совсем не такая. Поверь
мне, брат. А если хочешь, проверь. Попробуй мне помешать и сам же от этого
пострадаешь.
     Шака долго, внимательно  разглядывает  брата,  потом  очень  печально
качает головой.
     - Ты не всегда был таким. В детстве ты был веселым, добрым и  щедрым.
Что с тобой случилось? Почему все так изменилось?
     Чоса Деи смеется.
     - Я постиг вкус магии.
     - Тогда и оставайся с ней, - Шака уже не улыбается и не  раздумывает.
Он принял решение. - Попробуй пройти охрану, Чоса, и ты узнаешь  насколько
она могущественна. И на что способен я.
     Чоса издевательски хохочет.
     - Ты сидел здесь двести пятьдесят лет ничего не  делая.  А  я  был  в
мире, собирал магию, -  он  молчит.  -  Ты  хотя  бы  представляешь  себе,
насколько возросли мои силы?
     Шака печально улыбается.
     -  Да,  думаю  представляю.  Поэтому  я  и  не  могу  позволить  тебе
"переделать" то, что я так старался защитить.
     - Ты обязан со мной поделиться, - возмущается обманутый Чоса, -  так,
как мы всегда и всем делились.
     - Только не этим.
     От ярости лицо Чоса кривится.
     - Тогда ты меня еще узнаешь, так? Ты увидишь, что я могу сделать!
     -  Возможно,  -  соглашается  Шака,  -  поскольку  я  не  могу   тебя
переубедить.
     - Ты об этом еще пожалеешь!
     Шака смотрит вниз, на поля, густо заросшие сочной травой.
     - Кто-то точно пожалеет, - печально говорит он. - Ты. Или я. Или они.
     - ОНИ! - презрение переполняет Чоса. - Какое мне дело до них? Я  могу
создать их столько, сколько понадобится, - он скалит зубы. - Но они мне не
нужны, так?
     - Не так, - спокойно отвечает Шака. - Они тебе  очень  нужны.  Просто
пока у тебя не хватает ума, чтобы понять это.
     Чоса Деи поднимает одну руку.
     - Тогда пусть начнется испытание.
     Шака Обре вздыхает.
     - Оно уже началось. Но у тебя не хватило ума понять даже это.
     Указательный палец Чоса Деи направлен на долину перед башней.
     - Я превращу ее в аиды!
     Шака пожимает плечами.
     - А я восстановлю. Когда-нибудь.
     - Нет, не получится. Потому что к тому времени ты  будешь  уничтожен.
Ты будешь переделан!
     - Кто-нибудь ее обязательно восстановит, - пожимает плечами  Шака.  -
Если не я, то кто-то другой. Аиды не могут существовать вечно.
     - Я все это уничтожу, - грозит Чоса.
     Шака просто улыбается.
     - Ну и попытайся, - предлагает он. - Пока ты всего  лишь  уничтожаешь
редкостно прекрасный день своим ослиным визгом.
     Лицо Чоса становится злобным.
     - Вот увидишь, - шепчет он. - Ты еще УВИДИШЬ, на что я способен.
     Шака Обре вяло проводит рукой по темным волосам.
     - Я все еще жду.
     Чоса Деи изумленно смотрит на него.
     - Значит ты серьезно, - наконец понимает он.
     - Да.
     - Но ты мой брат.
     - А ты не мой. Мой брат никогда бы не пошел на  такое.  Мой  брат  не
может быть таким, - взгляд темных глаз Шака  жесткий  и  холодный.  -  Ты,
наверное, переделал себе мозги, когда играл в свои игры.
     - Ты отправишься прямиком в аиды, - визжит Чоса.
     Улыбка Шака неприветлива.
     - Только после тебя.


     - Шака! - закричал я. - Шака...
     Кто-то схватил меня за запястья и прижал их к земле, заставляя  снова
опуститься на одеяло.
     - Шака! - кричал я. Я умолял его,  но  понимал,  что  ничего  уже  не
изменить.
     Вторая пара рук присоединилась к первой, и я сдался.
     - Аиды, - выдохнул Аббу.
     - Видишь? - Дел положила  ладонь  мне  на  грудь  и  попыталась  меня
успокоить. - Лежи, Тигр. Шака здесь нет. Его здесь никогда не было.
     - Охрана, - простонал я. - Разве ты не видишь? Чоса уничтожил ее. Ему
это удалось. Магия Шака не удержалась... Сила Чоса была слишком  велика...
- дрожь пробрала меня до костей. - Он переделал охрану...
     - А  потом  попал  в  заточение,  помнишь?  -  спросила  Дел.  -  Так
продолжается эта история.
     Дышать  было  тяжело.  Легкие  не  впускали  воздух,   мышцы   живота
болезненно сжимались, но я настойчиво пытался вдохнуть, а потом выдохнуть.
     - Я не знаю эту историю. Я знаю только правду. Я был там...
     - Там! - пальцы Дел напряглись.
     - ...баска... боги, Дел... - я  прикусил  язык  и  почувствовал  вкус
крови.
     - У него бред, - объявил Аббу. - Помнишь какую  чушь  он  нес,  когда
лошадь ударила его по голове?
     - ...баска, я ничего не вижу.
     - Увидишь, - пообещала она. - Ты не ослеп. Просто слишком много песка
попало в глаза... им нужно отдохнуть, вот и все.
     - Мне нужно увидеть... - я попытался разжать хватку Аббу, но не смог.
- Отпусти, Аббу... убери от меня свои лапы!
     Он отпустил. Я сорвал ткань с глаз и сразу понял, о чем говорила Дел.
Во время бури грязь и песок немилосердно царапали зрачки, и  теперь  глаза
болели. Я прищурился от солнца, и по щекам потекли слезы.
     Но я тут же забыл о глазах. Мне нужно было увидеть руки.
     Лежа на спине, я приподнял их и изучил  каждый  дюйм.  Потом  глубоко
вздохнул от облегчения.
     -  Он  ушел,  -  тупо  пробормотал  я.  А  мысленно  добавил,  совсем
запутавшись и не решившись сказать это вслух: нет, не ушел. Он во  мне.  Я
чувствую его.
     С помощью Дел и Аббу я приподнялся, но больное колено подогнулось и я
снова оказался на одеяле. Я лежал, дрожа от слабости.
     - Аиды, - прохрипел я. - Я это все еще я, или это он?
     Над верхней губой Дел выступили  крошечные  капли.  Она  смахнула  их
рукой.
     - Но ты сам сказал, что он ушел, - Дел обменялась  взглядами  с  Аббу
Бенсиром. - Теперь ты мне веришь?
     Лицо у него было мертвенно-бледное.
     - Песчаный Тигр... - начал он, но не закончил, как будто не знал, что
еще сказать.
     - Я он? - не успокоился я, и тут же понял, что мне нужно увидеть. - А
где мой меч?
     Дел показала.
     - Там.
     Я посмотрел. "Там" было рядом.  Обнаженный  клинок  лежал  на  песке,
солнечный свет обмывал обожженную сталь.
     - Черный, - выдохнул я с облегчением. - Теперь наполовину...  но  это
лучше чем ничего. Лучше чем... -  я  не  стал  заканчивать,  просто  снова
рухнул на одеяло и поднес к  глазам  руки,  щурясь,  чтобы  разглядеть  их
против солнца, поворачивая их, чтобы увидеть со всех сторон. - Не  черные,
- пробормотал я.
     Нет. Совсем белые, словно они очень долго были в снегу.  Все  волоски
на руках были выжжены, а кожа стала чешуйчатой и шелушилась. От локтей  до
кончиков пальцев. Ногти посинели, как будто замерзли.
     Дел глубоко вздохнула.
     - Ты просил меня убить тебя, - сказала она. - Ты  умолял  меня  убить
тебя.
     Я рассматривал свои руки,  шевеля  пальцами  с  голубыми  ногтями,  с
рассеянным наслаждением.
     - Что-то мне подсказывает, что мою просьбу ты не выполнила.
     - Нет. Я сделала кое-что другое. Я  понимала,  что  это  могло  убить
тебя, но поскольку ты все равно этого хотел... -  она  утомленно  откинула
волосы  с  лица.  От  напряжения  и  усталости   Дел   стала   бесцветной,
безжизненной. - Я запела песню, а потом выбила у тебя меч. Чоса  не  успел
войти в тебя полностью, только часть. Я подумала, что стоит рискнуть.
     Я нахмурился, кусая губы.
     - И разделив нас с мечом...
     Дел кивнула.
     - Я надеялась, что поскольку часть Чоса осталась в мече, он  отпустит
тебя.
     Я ушел от правды, отрицая ее публично.
     - Все могло получиться иначе. Чоса мог прыгнуть в меня.
     - Мог, - согласилась она. -  И  я  решила,  что  в  этом  случае  мне
пришлось бы выполнить твою просьбу.
     Воспоминания были смутными. Потому что они были не только моими.  Они
мешались с воспоминаниями Чоса.
     - Так что случилось? - осторожно спросил я. - О чем я тебя просил?
     - Отрубить тебе голову, - ответила она. - Как я отрубила ее Аджани.
     - Аиды, - не выдержал Аббу.
     Это меня отвлекло.
     - А ты что здесь делаешь? - поинтересовался я. -  Проводишь  время  с
Дел? - обычно Аббу умел пользоваться случаем.
     Он рассеянно улыбнулся.
     - Нет. Но теперь, когда ты напомнил  об  этом...  -  многозначительно
начал он, но не закончив махнул рукой. - Незбет появился у моего костра  и
долго нес какую-то неразбериху о светловолосой  женщине  танцоре  меча,  -
Аббу пожал плечами. - Я сразу понял, о  ком  он  говорит.  А  поскольку  я
намного опередил остальных, я послал мальчишку своей дорогой, а сам поехал
к вам.
     - А Незбет представляет себе  кто  я?  -  спросила  Дел.  -  Судя  по
рассказам этого мальчика, можно подумать, что все сделал только Тигр.
     "Этот мальчик" был, наверное, года на два или три моложе самой Дел.
     И эта мысль тут же заставила меня почувствовать себя стариком.
     - Незбет дурак, - Аббу провел рукой по  седеющим  волосам.  -  Как  и
большинство Южан, он не уважает женщин - разве только в постели. Хотя и  я
такой же, - он усмехнулся Дел. Она во многом перевернула мир привычных для
него представлений, но он еще не собирался сдаваться. - Поэтому даже  если
он слышит, что в деле замешана женщина, он считает, что ничего  серьезного
она совершить не могла, - Аббу пожал плечами. - Следовательно вся вина  за
убийство Аджани ложится на Тигра.
     - Но люди видели  МЕНЯ,  -  воскликнула  Дел.  -  Неужели  у  всех  в
Искандаре песчаная болезнь?  Сотни  человек  видели  как  я  отрубила  ему
голову.
     - Да, но пошел слух, что ты - Северный африт, вызванный Тигром, чтобы
отвлекать внимание Аджани, пока Тигр не подберется к нему и  не  убьет,  -
Аббу засмеялся. - Я же говорил, что по Искандару ходит много историй.
     - Африт! - Дел не скрывала изумления. - Но я не дух!
     Аббу хитро покосился на нее.
     - В этом я уверен.
     Я разозлился. Я приподнялся на одеяле, проклиная  боль,  стараясь  не
обращать  внимания  на  протесты  измученного  тела,  которое   заставляли
использовать последние резервы.
     - Баска...
     Но больше я ничего не сказал.
     - Тигр? - спросила она.
     Нет, баска.
     Чоса.



                                   16

     Рассвет. Едва солнце вырвалось из-за горизонта, мы  собрались  вокруг
меча. Им двоим придется наблюдать, а мне  ограничиться  ролью  зрителя  не
удастся.
     Помрачневшая Дел смотрела на меня с тревогой  и  хмурилась  так,  что
светлые брови соединялись у переносицы. Она держала в руке Бореал, Аббу  -
свой клинок. Только у меня не было оружия, моя яватма лежала на земле.
     - Ты же не будешь... - она не стала заканчивать.
     - Буду, - сказал я.
     - Зачем? - спросил Аббу своим изломанным дребезжащим голосом. -  Если
это настолько опасно... - Аббу не  знал,  что  и  думать.  Он  то  начинал
издеваться над собой за свое простодушие,  то  верил  нам.  Поверить  Аббу
вынуждали воспоминания: он, вместе с сотнями других людей,  видел,  как  я
вызвал огонь с неба.
     - Потому что я не  могу  спокойно  уехать  и  бросить  его  здесь,  -
объяснил я. - Поверь, если бы дело касалось только меня, я  бы  к  нему  и
близко не подошел, но Дел столько раз повторяла,  что  оставлять  его  без
присмотра  нельзя.  Если  кто-нибудь  поднимет  этот  меч...   ничего   не
подозревающий невинный человек... -  я  поежился,  стараясь  справиться  с
охватившей меня дрожью - утро было прохладным, а на мне  по-прежнему  была
только набедренная повязка. Мне очень хотелось вытащить запасной бурнус из
седельной сумы, но пока были дела поважнее.
     - Или кто-то, кого Чоса сможет  переделать  и  использовать  в  своих
целях, - добавила Дел. - Но я хочу... - она вздохнула,  откидывая  с  глаз
растрепавшиеся волосы. Ей еще предстояло заплести их  в  тугую  косу.  Они
спадали на ее плечи, струились по спине, рассыпались на  груди.  Скользили
по расшитой рунами тунике, почти не прикрывавшей руки и ноги.
     Чоса Деи видел ее. Это было давно, глубоко в Горе Дракона,  когда  он
просил ее отдать ему меч, который мог разрушить охрану, поставленную  Шака
Обре. Но Чоса Деи помнил ее.
     Я постарался загнать его поглубже.
     - Ты знаешь, что делать,  -  хрипло  сказал  я.  -  Не  жди  от  меня
приглашения... Я не смогу... Вряд ли я... - я замолчал, глубоко вздохнул и
попытался говорить более связно. - У меня может не  хватить  сил  удержать
его. На этот раз, - я не мог рассказать ей почему.
     - Тигр... - она хотела что-то сказать, но только прикусила губу.
     Я повернулся к Аббу.
     - Если она не сможет - или не захочет - это придется делать тебе.
     Его  темное  Южное  лицо,  старше  моего,  было  необычно  мрачным  и
серьезным. В ответ он только кивнул.
     Я оскалил зубы в ухмылке.
     - Посмотри на это с другой стороны,  Аббу  -  ты  наконец-то  сможешь
правдиво сообщать всем, что ты самый лучший.
     Он поднял свой Южный меч и выдавил жалкое подобие улыбки.
     - А это и сейчас правдиво.
     Я не смотрел на Дел. Я наклонился и поднял меч.
     - ...ничего?.. Тигр? - отважилась она, и я понял ч