общему напору. Теперь, когда пролилась кровь, люди стали
подобны акулам, объединенные запахом смерти. С нечеловеческими воплями,
полными беспредельной ярости, они рванулись к своим жертвам. В руках
появились пистолеты, выхваченные из карманов, сумок, из-за поясов. Ли,
ирдссон, Лайфейсон шли навстречу опасности, не обращая внимания на оружие.
Рядом с ними бежал Рекс. Вот он вцепился в прыжке в незащищенное горло
одного из нападающих. Что-то просвистело над ухом Лейфа, когда он нагнулся
за своим пистолетом. Он даже не сразу понял, что это пуля. Стоял,
бессмысленно протирая пистолет, потом зачем-то сунул его в карман. Но
инстинкт самосохранения уже заговорил в нем, и Лейф ринулся вслед за
отчаянной троицей, которая врезалась в толпу. На таком расстоянии стрелять
было бесполезно.

Приклад винтовки взлетел над самой головой Лайфейсона. Но Ли вскинул топор,
и Лейф подхватил эту винтовку раньше, чем она выпала из отрубленной руки
неприятеля.

Толпа тоже ощетинилась ножами и топорами. Лейф бросил чужую винтовку,
которая так и не пригодилась ему, и в отчаянии ухватился за рукоятку
топора, занесенного на этот раз над его голо-вой. С усилием он отвел
топорище в сторону, но лезвие все же задело руку, распоров рукав кожаной
куртки. Лейф вдруг оказался на снегу. Он схватился со своим противником
врукопашную. Толпа топтала их сапогами.

Но тут блеснуло лезвие, и рука на горле Лейфа ослабла, а из другой руки
противника выпал топор. Лайфейсон ухватил Лейфа за плечи и поднял с земли.
Все стало ясно. Чем бы ни занимался рыжебородый раньше, в этой схватке он
сражается вместе с ними.

Лейф как бы раздвоился: часть его существа панически боялась происходящего,
а другая часть боролась со страхом. Но впавшая в истерику толпа, ярость его
бывших друзей и соседей разбудили в нем ранее незнакомые чувства. Он
замахнулся топором снизу, от земли, и почувствовал, как металл располосовал
чью-то ногу. Он поспешил на помощь Лайфейсону, который оказался в окружении
разъяренной толпы.

Лейф по-прежнему не мог убить человека, но оказался способен наносить
беспощадные удары. Это действовало безотказно. Через несколько минут все,
что он видел перед собой, словно окуталось красным туманом. Когда туман `
aa%o+ao, Лейф понял, что уцелевшие противники беспорядочно отступают,
попросту спасаются бегством. Да, они рассчитывали линчевать его и
расправиться с Рексом, но были сметены неистовым сопротивлением, которого
не ожидали. Перед лицом реальной опасности "благие" намерения улетучились.

С небес до Лейфа донеслось пение. Краем глаза он приметил размытые силуэты
нескольких женщин на сумрачно-белых конях. Всадницы неслись на фоне черного
неба.

ирдссон ушел далеко вперед. Он возглавлял побоище и собирал последнюю
кровавую дань с беспорядочно отступающей толпы. А по снегу полз, цепляясь
передними лапами за хрупкий наст, Рекс, безусловно, тяжелораненный. Лейф
хотел ему помочь, но замер, когда увидел брата. Ли пытался привстать,
обеими руками поддерживая низ живота. Лейф метнулся к нему, и Ли
приподнялся на локте. Похоже, он о чем-то хотел предупредить брата и
предостеречь его. Но было поздно. За спиной послышались звуки, что-то
ударило Лейфа сзади и сбило с ног. Это поднялся один из поверженных
противников. Только что он лежал без сознания, но очнулся, вскочил на ноги
и ринулся в атаку. Лейф не успел поднять топора, а враг уже замахнулся
здоровенным ножом, чтобы нанести второй удар. Лезвие сверкнуло в воздухе.

Лейф подался и сторону, чтобы уклониться от удара. Лезвие просвистело возле
самою уха, ударило по куртке и прорубило ее. Боль опрокинула Лейфа навзничь
- треснула ключица, начали расходиться грудные мышцы. Он падал, пытаясь
выхватить свой боль-шой, подобный мачете, нож. Крик застрял в глотке, он
потерял голос и ощутил во рту соленый вкус крови.

Падая, он все же успел обернуться к нападавшему и в это время увидел, как
топор Лайфейсона расколол череп атакующего врага. Рыжебородый пинком ноги
оттолкнул падающий труп в сторону и опустился на колено, одной рукой
поддерживая голову Лейфа. Бессознательно пытаясь отодвинуться, Лейф
посмотрел на небо и закричал. Он ощущал под затылком теплую ладонь
Лайфейсона. Губы бойца победно улыбались, когда он рассматривал Лейфа
Свенсена!

Страстное пение рвалось с небес. Ему вторил подобный приглушенным ударам
барабана грохот копыт. Какой-то силуэт метнулся вниз. Боль из перебитой
ключицы Лейфа начала расползаться по телу, становясь все острей и
непереносимей. Силуэт приближался к нему, пока не принял очертания рослой
женщины на огромном белом жеребце. Она падала вниз из ниоткуда. Все вокруг
заволокло серым туманом, но сознание еще не вполне покинуло Лейфа. Он еще
ощутил тепло женских рук, которые вцепились в его волосы, успел
почувствовать себя поднятым в воздух и брошенным поперек лошадиной холки
одним мощным движением. Ветер засвистел вокруг, и земля устремилась прочь
от Лейфа. Над ним взвилась странная мелодия песни, безумное сочетание
звуков и полутонов. Радужные пятна перед глазами сливались в гигантские
цветные радуги и словно пронизывали все тело раненого Лейфа, заглушая боль.

На первый план выступила лошадь. Ее короткое дыхание, топот ее крупных
копыт. Всадница понукала это летящее существо, а вокруг дрожали радуги,
рассыпаясь и стягиваясь вновь. Рану Лейфа ожгло лошадиным потом, и боль
снова стала непереносимой.

Опять напряглись мышцы лошади. Казалось, она с большим трудом преодолевает
какую-то невидимую субстанцию. Радуги слились воедино, ослепляя почти
физически ощутимой пульсацией. Лошадь преодолевала неведомый подъем,
ритмично выстукивая копытами, а понукания всадницы снова перешли в мелодию
небесного песнопения. В песне повторялись слова и имени, которые почему-то
казались знакомыми. Даже на языке он ощущал этот вкус имен и слов, которые
когда-то слышал и повторял вслед за бабушкой. Воинственные
женщины-оруженосицы, что несутся в небесах, пересекая некий магический
мост, именуемый Бифростом, а точнее - по древне-исландски - Бйльрђстом...
Неужели это и был он - мост-радуга, соединяющий небо и землю, та
"трясущаяся дорога" скандинавских мифов, которая должна разрушиться во
время Рагнарђка? О, Бифрост - тайная дорога между землей и небом, а на
самом деле между различными измерениями пространства и времени! Еще в
сознании Лейфа промелькнул образ мужественного сверхчеловека с боевым
молотом в руке, который мог вызывать приливы, отпивая из чаши океана, еще
привиделся Лейфу вероломный бог, прикованный к скалам, чтобы на него стекал
яд из пасти грандиозной змеи, померещились гиганты и чудища, чудеса и
сумрачный рок, который предшествовал уничтожению всего на свете, включая и
саму Землю.

В нем заговорили мифы и ожил язык, умерший тысячи лет назад! Но это было
невозможно!..

В это время Лейфа охватило чувство, что его пытаются разорвать на части и
расчленить на самые малые атомы, и радуги Бифроста расплескались вокруг
него в последней вспышке.

И стало спокойно. Мрак милосердно сомкнулся над Лейфом Свенсеном.

ГЛАВА 4

Издалека доносились ударю по металлу и крики толпы. Лейф очнулся, понимая,
что он провел без сознания несколько часов. Он шевельнулся и сразу вспомнил
о нанесенных ему ранах. Но не почувствовал боли. Или прошло много времени
или все, связанное с завершением кровавой схватки, померещилось ему после
контузии. А сейчас он явно лежал в постели и не ощущал обычных запахов
больницы. Чутье подсказало ему, что он не дома, а в совершенно незнакомом
месте. Лейф приоткрыл и снова закрыл глаза. Темнота. Оба раза он ничего не
увидел. Не ощущал он и бинтов на лице, которые могли бы заслонять свет.

Что-то возникло неподалеку, и прозвучали шаги. Лейф лежал спокойно, боясь
пошевельнуться. А вдруг он не видит света, потому что совершенно искалечен?

- Он все еще без памяти? - спросил мягкий женский голос. Ласковая ладонь
легла на лоб Лейфа и отвела волосы от лица. На миг пальцы замерли, и он
почувствовал приятную прохладу и странное покалывание от прикосновения
женской руки.- Он статен и неплохо сложен. Чем-то похож на Балдера...
Только в его лице я не вижу ничего воинственного. Он скорее выглядит мирным
крестьянином...

В ответном слове прозвучала насмешка.

- Будь осторожней, Фулла! Странно слышать такие речи от девственницы
Аснира. Вспомни о богине Фрейе и ее смертном ,c[AMP]%.

- Не преувеличивай, Регнилейф,- ответила незнакомка по имени Фулла. В
голосе прозвучало смущение.- Много воды утекло с тех пор, когда смертный
появлялся у нас. Айзир пустеет, как и эйнхеръяр. Не забивай себе голову
чепухой.

Собеседница Фуллы снова засмеялась. - С этим героем нам пришлось
повозиться. Переправить его через Бифрост оказалось почти не под силу даже
Летящему Копыту. А ведь это лучший конь Джны. Летящее Копыто на целую
неделю выбыл из строя. Да и я по-прежнему не могу прийти в себя после того,
как вытащила твоего подопечного. Надеюсь, этот человек окажется настоящим
берсеркером и обладателем знания, о котором вероломный Локи поведал
Эльфадуру Одину... Мы все нуждаемся в его знании. Горячее дыхание Сартра
веет все ближе...

Шаги удалились, голоса растворились в отдалении. Лейф Свенсен лежал
неподвижно и пытался разобраться в происходящем. Безумие продолжалось
наяву. Балдер, Айзир, Один, вероломный Локи - древние боги Севера. Неужели
его бреду не будет конца? Но ведь валькирия на самом деле вынесла его из
боя на своем Летящем Копыте!.. А разве молот не возвращался в ладонь
ирдссона, подобно легендарному молоту Тора? Смех и грех...

А где же Ли? Он попытался приподняться.

- Ли...

В ответ он не услышал ни звука, но к его плечу прикоснулась рука и
подтолкнула его назад на ложе. В руке чувствовалась мужская сила.

- Не волнуйся, Лейф Свенсен. О твоем брате позаботятся. Да это сейчас не
самое главное. Бифрост ослепил тебя. Вот моя рука. Сожми ее и попробуй
следовать за ней глазами.Это голос Лайфейсона. В нем не звучало привычной
насмешки, скорее скрытая тревога.- Тебе понадобятся все твои чувства. Я
владею кое-какими магическими тайнами... Если ты наконецто понял, кто я, не
забывай этого. А теперь...

Его руки выводили любопытные пассы перед лицом Лейфа, и вслед им звучали
слова заклинания:

Железного леса матерью
да выправится это все. Торопись,
Время, чтобы смертному
вновь зрение обрести!

То ли помогло заклинание, то ли сработали пассы - только комната неожиданно
высветилась. Лейф, моргая, обвел взглядом старые балки потолка. Он лежал в
огромной комнате, вдоль стен которой тянулись деревянные скамьи, покрытые
медвежьими шку-рами. Старинное немудреное оружие украшало стены, свет
проникал внутрь сквозь маленькие оконца, затянутые промасленным
пергаментом. Комната, как уже отметил Лейф, и не пахла больницей, но чем-то
напоминала декорации второсортной постановки вагнеровских опер. Лейф
покосился на собственное плечо. Он не увидел ни бинтов, ни открытой раны,
только свежий красный шов на том месте, которое было разрублено.

Он повернулся к своему целителю, известному ему под именем Лайфейсона. Тот
был одет в плотную кольчугу, и его голову венчал остроконечный шлем с
крыльями. Догадка пронзила Лейфа:

- Локи! И это... Локи кивнул.

- Я -Локи Лайфейсон, сын Нэла. А вокруг нас Астард жилище богов твоих
предков. Ты жив, Лейф,. хотя и должен был испытать прикосновение к смерти
перед тем, как порвать связи с Землей. Переход через Бифрост - мост между
измерениями времени и пространства - наполняет тело такой энергией, что оно
оказывается в силах за день затянуть свои раны. Что я еще хочу сказать?
Перед тобой пройдут мифы, но эти мифы живы и у них острые зубы, Лейф
Свенсен. Язык, на котором я с тобой говорю, одно из доказательств. Ты
узнаешь этот язык?

В сказанном Лейф точно узнал английские слова миф и измерение, но все
остальные... Он не находил их в своем словаре, хотя вполне понимал. Это
было похоже на язык бабушки, но невероятно изменившийся, а скорее всего
совершенно архаичный.

- Мы не умеем читать мысли,- пояснил Локи.- Но смысл любых произнесенных
здесь слов доступен каждому. Такова природа Асгарда. Впрочем, любой из
известных нам миров имеет свои особенности. Ты веришь мне?

Лейф кивнул в ответ, но не слишком уверенно. Что-то было во всем этом не
так, и он еще не мог отбросить свое земное знание мира и немедленно принять
слова Локи на веру. Но он не мог и отрицать их полностью, особенно после
всего, что произошло.

А Локи нахмурился.

- Ну, неважно, тебе все равно придется поверить. Фулла уже возвращается.
Поэтому слушай и запоминай! Притворяйся, сколько сможешь, что ты в
бессознательном состоянии. А потом сделаешь все, что скажу. Имей в виду:
Один упрям, а временами бестолков. Это я убедил его, что нам нужен человек
современного мира. Он избрал Ли. Мы с Тором отправились за твоим братом, но
я все подстроил так, чтобы забрать тебя. За этот обман могут наказать нас
обоих. Все должны видеть в тебе берсеркера, то есть твоего брата,
способного остановить двадцать воинов, чтобы спасти друга. Именно это
увидел Один, восседая На своем троне. Не забывай этого - играй роль! Только
смотри, играй ее хорошо. Гнев Одина ужасен!

Послышались шаги за дверью, и Локи неожиданно исчез. Там, где он только что
стоял, покачивался листочек какого-то дерева. Лейф уставился на этот
листок. Голова его шла кругом от избытка впечатлений и от недостатка
информации. Бред ли все это или нет, только Лейф понимал, что ему придется
следовать указаниям Локи. По крайней мере, высказанная ему тревога была
искренней.

Он быстро опустился на ложе, закрыл глаза, расслабился.

- Он по-прежнему не приходит в себя, - услышал Лейф уже знакомый низкий
голос Регнилейф.

- А ведь ему уже пора очнуться.- Ладонь Фуллы опять мягко легла ему на
лоб.- Но все меняется вокруг, всђ не так, как положено... даже с яблоками
творится что-то неладное. Наверное, меня напрасно назначили на место
Айдуни. Я делаю все, что только можно, а дерево никак не отзывается. Ну,
ладно, Регнилейф, пора оживить героя.

Регнилейф хрипло хохотнула.

- Я много раз делала это, Фулла. Сегодня мне не хватит энергии после нашего
последнего полета. Кроме того, я должна позаботиться о Летящем Копыте.
Оживи его сама - раз уж ты хочешь этого.

Лейф чуть приоткрыл глаза и сквозь ресницы разглядел уходящую миловидную
женщину. А Фулла робко направилась к нему через всю комнату, проводив
подругу. Стройная и изящная. Золотые волосы скреплены на затылке необычной
короной из светлого металла. Прелестное лицо дышало свежестью. Завистницы
сказали бы, что это здоровое лицо, иными словами, кровь с молоком. Румянец
смущения, выступив на щеках, только подчеркивал эту свежесть. Когда она
подошла, Лейф быстро сомкнул глаза.

На этот раз в ее прикосновении не чувствовалось уверенности. Одной рукой
она прикасалась в его груди, ладонь другой скользнула под голову и
обхватила затылок. Вдруг нежные и теплые губы припали к его губам. Поцелуй
становился все сильнее! Между ними пробежала трепетная волна, подобная
покалываниям электротока. Она была полна какой-то горячей силой.

Лейф непроизвольно протянул руку и привлек девушку к себе.

- Нет, Июмир, нет! - задохнулась она.- Этого нельзя делать под чарами,
иначе твое оживление плохо кончится для нас обоих...

Но его рука преодолела сопротивление Фуллы, и опять их губы встретились. На
этот раз горячая струя неведомой энергии как будто расходилась в обе
стороны. Девушка на мгновение поддалась ласке и даже протянула руку к его
плечу. Ее губы робко отозвались на поцелуй Лейфа. Но поток энергии начал
ослабевать, и она вырвалась из объятий Лейфа, запрокинула смертельно
бледное лицо.

С широко открытыми глазами она выглядела еще привлекательнее, и Лейф
усмехнулся. Под его взглядом на побледневшем лице Фуллы проступил резкий
румянец.

- Это же только обычай - пробуждение зачарованного героя...- сказала она,
чуть заметно запинаясь. Она внимательно всматривалась в Лейфа, и ее пухлые
губы вытянулись в тонкую линию:

- Ты ожил раньше срока! Ты обманул меня.

Возникала хоть какая-то ясность в бредовой обстановке. Ирреальность
ситуации помогла Лейфу преодолеть неловкость. Кроме того, он должен был
вести себя, как Ли. Локи не зря предупредил его.

- Конечно, я обманул тебя,- жизнерадостно воскликнул он и задержал руку
Фуллы в своей ладони.- Но какой бы мужчина не сделал этого!

Она пожала плечами - то ли с недоумением, то ли соглашаясь... Лейф привлек
ее к себе. Девушка пылко обняла героя. Он удивился своему поступку. На этот
раз между ними не появилось энергетического поля, но его душу охватил
неведомый ранее порыв. В мире не осталось никого и ничего, кроме Фуллы и
желания чувствовать ее рядом с собой. Он хотел только одного - покрепче
обнять эту почти незнакомую девушку.

Но объятие было разорвано хриплым дребезжащим голосом. Казалось, это
каркала ворона:

- Один призывает к себе!

Фулла отпрянула от Лейфа и покраснела до корней волос. Взгляд Лейфа уперся
в черную птицу. Эта птица сидела на спине косматого серого волка.

Птица в упор смотрела на Лейфа.

- Один призывает Лейфа, сына Свена. Фулла должна указать %,c дорогу.

Фулла опустила глаза и сняла со стены шлем и кольчугу.

- Быстрее переодевайся. Последнее время Эльфадур не терпит промедления. Обо
всем, что было, мы должны забыть навсегда .

Ее не смущал вид обнаженного мужчины. Он натягивал на себя непривычный
наряд, а она не только смотрела на него, но и помогала побыстрее облачиться
в воинские доспехи. Он принял помощь как нечто вполне естественное и не
удивился этой вольности. Очевидно, попав в Асгард, он воспринял законы
поведения, принятые здесь. Но нордические легенды, как он припомнил, ни о
чем подобном не говорили.

Он не мог забыть, как Фулла откликнулась на его ласку, ч был уверен, что и
она думает об этом. Он вышел вслед за Фуллой, не сказав ни слова, как будто
ничего и не было между ними. За спиной остался низкий массивный дом. Он
занимал большой кусок земли, вдоль фасада тянулся целый ряд дверей. Вокруг
стояли другие дома. Самые высокие поднимались только на четыре этажа.
Крыши, стены, наличники этих домов когда-то сверкали позолотой, но сейчас
позолота облупилась. Под солнцем вспыхивали остатки прежней роскоши. Асгард
явно нуждался в ремонте.

Однако природа Асгарда явно свидетельствовала о величии этих мест. Лейф
вдыхал хрустально чистый воздух, по небу плыли плотные белые облака.
Казалось, они окутывали этот мир бездонной пеленой, но сквозь пелену
струился свет. Цепь холмов уходила к горизонту. С одной стороны Асгарда
стояла высокая стена, окруженная густым лесом. Там, где стена не заслоняла
взора, раскинулись холмистые равнины, покрытые зеленой травой. В мягкой и
упругой траве утопала нога. Весь ландшафт выглядел хорошо ухоженной садовой
лужайкой.

Они направились к лесу. За спиной остались огромные дома из потемневших
бревен с осыпавшейся позолотой. Они вышли на зеленую равнину. Ее центр был
безжалостно вытоптан сапогами. Здесь рубили и кололи друг друга люди в
боевых доспехах. Лейф понял, что именно этот шум разбудил его. Он
осмотрелся. Одни из воинов держали секиры с двойным лезвием, другие
ощетинились копьями. Большинство из них орудовали неудобными мечами,
прикрываясь щитами от противника.

Он увидел, как какой-то воин недалеко от него одним ударом отсек головы
двух бойцов. После этого он с удовольствием утер пот со лба и вразвалочку
двинулся по равнине в поисках новых приключений. Тут засвистело копье и
пропороло ему бок. Он споткнулся на ровном месте, осел на землю, но даже не
попытался извлечь копье из раны.

При виде этого душераздирающего зрелища Лейф припомнил кое-какие обрывки из
древних мифов. Несомненно, здесь находился эйнхеръяр - войско героев,
которых валькирии доставляли в Валгаллу, вдыхая в них новую жизнь. На этом
поле они практиковались в ратном мастерстве. Это мастерство должно было
понадобиться после наступления Рагнарђка. Над эйнхеръяро