этом же аэропорту!"
     М-да-а... Ну, надеюсь, что с американскими законами у нас проблем не будет. Хотя кто знает?
     Самолетик, на котором мы вылетали в Мемфис, поначалу не внушил мне особого доверия - маленький, рассчитанный всего на пятьдесят пассажиров, весь уляпанный разноцветными эмблемами и американскими флагами. Мне показалось, что он развалится еще на взлетной полосе. Но опасения мои оказались напрасными - полет прошел без каких-либо неприятных происшествий.
     Я всю дорогу смотрел в окно и уже в самом конце полета обратил внимание на небольшой городок или поселочек, расположенный среди зеленых холмов неподалеку от Мемфиса. Строгие ряды ангаров, отдельная взлетно-посадочная полоса и гордо реющий над крышей одного из зданий американский флаг натолкнули меня на мысль о войсковой части. Я подумал, что это довольно беспечно со стороны американцев так вот разрешать летать гражданским самолетам над военной базой. Мало ли кто может оказаться в салоне?
     Пока мы летели, я почитал газету - одну из очень немногих, выходивших в Великой Американской Империи на русском языке. И узнал, что в Ла-Коста-де-Тирра (пограничном городке Мексиканского Королевства, расположенном совсем неподалеку от Мемфиса) произошли беспорядки. Несколько человек устроили в городе стрельбу, повлекшую за собой человеческие жертвы. Мексиканское правительство, не желая признавать того, что в ее Гвардии не все благополучно с дисциплиной, поспешно обвинило в этом американцев, нелегально пересекших границу. Америка ответила нотой протеста. Западная Империя, как обычно, поддержала Мексиканское Королевство, а Великая Колумбия радостно заявила, что от мексиканцев ничего хорошего ждать не приходится. Короче говоря, обычный обмен любезностями.
     Колумбия никогда не упускала случая выступить против Западной Империи или Мексиканского Королевства. С Великой Американской Империей у нее были более или менее ровные отношения, что еще больше подливало масла в огонь. Я подумал, что если бы Борис Васильевич оказался прав, то преимуществом, полученным в результате пропавших исходных программ, какое-нибудь из государств воспользовалось бы непременно. Мексика, например, терпеть не может ни Америку, ни Колумбию ни Восточную Империю. А Колумбия на дух не переносит ни Мексику, ни Западную Империю. Кроме того, у Восточной Империи довольно натянутые отношения с Австралией. Э-э-э!... Да что там говорить? Есть из-за чего начать конфликт! И есть - с кем!...
     Аэропорт в Мемфисе представлял собой небольшое одноэтажное здание. Да больше в таком городке, наверное, и не нужно - не так уж много людей прилетает сюда. А у военных есть собственный аэродром.
     Я подумал, что таких маленьких городков в Великой Американской почти уже не осталось. Большая часть их населения давно уже занялась крестьянским хозяйством или подалась на фабрики и заводы в Детройт, Чикаго или Филадельфию - самые крупные города, ориентированные на тяжелую промышленность. А вот в пограничных городках, подобных Мемфису, население живет в основном за счет расположенных неподалеку воинских частей и близлежащих крестьянских хозяйств.
     Площадь перед зданием аэропорта была почти пуста. Несколько прилетевших с нами пассажиров уже успели разъехаться, и мы с Кирой остались в одиночестве.
     - Как, говоришь, называется та улица? - хмуро спросила Кира.
     - Осенняя, - ответил я. - Осенняя улица.
     - Ну и название! - фыркнула Кира. - Ничего получше придумать не могли... Эй! Такси!!!
     Кира замахала руками, и к нам подъехал темно-красный "форд".
     - Осенняя улица! - приказала Кира, плюхаясь на сиденье.
     - Может, сначала гостиницу поищем? - предложил я.
     - Ты собираешься здесь надолго задерживаться?! - удивилась Кира.
     Я не нашел, что возразить, и уселся в машину рядом с ней.
     - Куда вам? - спросил водитель - немолодой уже мужчина в темно-синей куртке с капюшоном. Говорил он по-французски очень неплохо, но как-то неохотно, что ли...
     - Я же сказала - Осенняя улица! - повторила Кира. - Глухой, да?!
     - Дом какой? - водитель нахмурился.
     - Откуда я знаю?! - возмутилась Кира. - Доезжай до улицы, а там разберемся!
     - Сорок долларов! - заявил водитель, с ненавистью посмотрев на нас.
     Я быстро прикинул в уме, сколько это будет во франках, и не удержался от вопроса:
     - Что, эта улица так далеко находится?!
     - Близко, - коротко ответил водитель.
     - А почему так дорого? - поинтересовался я.
     - Хамите. - Водитель был донельзя лаконичен.
     - Может быть, мы пересядем в другую машину? - ядовито спросила Кира.
     - Проваливайте, - пожал плечами водитель.
     - Ладно, поехали, - решил я, придерживая рвущуюся ответить ему Киру. - Какая разница, кто нас повезет? Верно?
     Водитель ничего не ответил, завел двигатель и вырулил на боковую улочку. Я думал, что он со злости рванет с места, но ехал он так спокойно, как будто ничего и не произошло.
     До Осенней улицы мы добрались минут за двадцать. Кира всю дорогу молчала, даже по сторонам не смотрела. Когда мы выехали на Осеннюю улицу, водитель притормозил возле тротуара и, не оборачиваясь, произнес:
     - Приехали.
     - Это Осенняя улица? - спросил я.
     Он промолчал.
     - А где здесь дом... Такой... С синей крышей... - Я пытался вспомнить, были ли у того домика, который я увидел во время своего "провала", какие-нибудь особые приметы.
     Водитель молчал.
     - Слушай, ты! - возмутилась Кира. - С тобой ведь разговаривают! Трудно ответить, да?
     - Да, - спокойно произнес водитель.
     - Тогда какого черта ты работаешь таксистом? - продолжала горячиться Кира.
     - Какого черта? - Водитель стремительно обернулся. - Какого черта? Исключительно для того, чтобы выслушивать хамские высказывания сраных иностранцев, мадам! Правительство мне за это отдельно доплачивает! Еще вопросы есть?
     Я молча протянул ему двадцатипятифранковую банкноту. Водитель сердито выхватил ее у меня из пальцев, и я торопливо покинул такси, таща за собой обалдевшую Киру.
     - Сдачу возьмите! - Водитель протянул мне в окошко две бумажки и несколько монеток.
     - Не нужно, - улыбнулся я.
     Водитель пожал плечами, бросил деньги на мостовую, развернулся и уехал. Кира, открыв рот, смотрела ему вслед. Потом она повернулась ко мне и изумленно спросила:
     - Слушай, Марсель! Ему что, правда правительство доплачивает?!
     - Он просто пошутил, - улыбнулся я.
     - А почему он тогда не оставил себе сдачу? - Кира удивленно посмотрела на лениво уносимые ветром банкноты.
     - Гордый, - ответил я.
     - Гордый, но бедный! - фыркнула она.
     - Ну, не скажи, - возразил я. - Он сегодня на нас столько заработал, сколько, наверное, и за целый день не получается!
     Кира ничего не ответила.
     Осенняя улица довольно далеко тянулась в обе стороны. Чистенькая и опрятная улочка. Одно- и двухэтажные домики с палисадниками. Народу почти не было, только какая-то старушка тащила за поводок упиравшегося белого пуделя да трое подростков сидели прямо на тротуаре, о чем-то беседуя. Интересно, куда же нам идти, подумал я. Потом махнул рукой и мы пошли направо.
     То ли я почувствовал, куда именно нам нужно было идти, то ли сказалась информация, полученная мной от Сети, - не знаю. Но вскоре мы нашли то, что искали.
     Дом с синей крышей обнаружился по левой стороне улицы. Точно такой же, каким я и видел его. Слева от этого дома располагалось двухэтажное кирпичное здание, выделявшееся из общего ряда за счет отсутствия палисадника перед ним. Стеклянный фасад этого здания наводил на мысли о магазине или ресторане, но на деле это оказалось простой закусочной, где можно было взять себе бутерброды, жареную картошку и лимонад. Продавец бутербродов - грузный лысеющий мужчина около сорока лет, стоявший на улице возле дверей - приветливо улыбнулся нам.
     - Заходите! - пригласил он.
     - Спасибо, немного позже, - ответил я по-русски.
     - О-о! - удивился он, переходя на русский. - Вы тоже с Востока?
     - Да, - сразу же насторожился я. - А кто еще?
     - Что - "кто"?! - не понял продавец.
     - Ну, мы - с Востока, а еще кто?
     - Я! - гордо хлопнул себя по груди продавец. - Я приехал сюда сорок лет назад! Я был еще маленький и не помню Нижний Новгород, где я родился, но я с Востока!
     Я посмотрел на него. Одет он был в широкие брюки и светло-зеленую рубашку. Две ленты широких подтяжек с трудом огибали его необъятный живот. Несмотря на довольно свежий воздух, ни пиджака, ни куртки на нем не было.
     - И еще один парень живет здесь, - заявил продавец. - Он тоже с Востока!
     - Где живет? - поинтересовался я.
     - Вот здесь, рядом! - Продавец указал налево. - Он каждое утро берет у меня завтрак, а на обед заказывает телячьи отбивные. А вечером он иногда заходит выпить пива. У меня хорошее пиво! Самое лучшее пиво в Мемфисе!
     Глядя на его живот, с этим невозможно было не согласиться.
     - Заходите, - опять предложил продавец. - Выпьете по кружечке! Ваша жена любит пиво? - Он посмотрел на Киру.
     - Терпеть не могу, - заявила Кира.
     - Тогда - кола! - миролюбиво предложил продавец.
     - Что это? - не поняла Кира.
     - Лимонад, - пояснил я. - Спасибо, немного погодя, может быть, действительно зайдем...
     - Ваша супруга не любит пиво, - сокрушенно покачал головой продавец. - Все женщины следят за своей фигурой. Что у нас, что на Востоке...
     - Я из Колумбии, - непонятно почему поправила его Кира.
     Это было большой ошибкой с ее стороны.
     - О-о-о!!! - с неописуемой радостью воскликнул продавец. - Колумбия!!! Восточная Империя!!! Вы обязательно должны выпить со мной!!!
     - Позже, - пообещал я и посмотрел на противоположную сторону улицы. Там какой-то мужчина строгого вида в черном костюме что-то говорил маленькому пацану, понуро стоявшему перед ним.
     - Это мистер Урман, наш сосед, - с готовностью пояснил продавец. - Видите, он опять отобрал у этого негодника нож!
     Я только теперь заметил в руках строгого человека охотничий нож самого угрожающего вида.
     - Этот маленький негодяй постоянно вырезает на всех деревьях инициалы соседской девчонки! - пожаловался продавец. - Сейчас мистер Урман его отчитает, а потом зайдет ко мне - выпить чашечку кофе. Заходите и вы! Чего просто так стоять, а? Верно?
     - Верно, - согласился я. - Обязательно зайдем, но попозже.
     Продавец с недоверием поглядел на меня.
     - Я буду ждать, - без особой надежды сказал он.
     Я кивнул ему, и мы с Кирой направились к домику с синей крышей.
     - Он уже успел мне надоесть, - пробормотала Кира. - Болтун... И этот еще, в черном костюме... Пацана отчитывает, как будто ему заняться больше нечем...
     - Что ты ворчишь сегодня весь день? - спросил я. - Водитель тебе не понравился, продавец... Голова болит, что ли?
     - Волнуюсь, - призналась она. - Очень. Не знаю почему, но волнуюсь.
     - Не надо, - сказал я. - Уже не надо. Уже почти все...
     Мы поднялись по ступенькам и постучали в дверь. Я попытался представить себе, что же я скажу Сергею Антоновичу, но додумать свою мысль так и не успел - дверь распахнулась, словно нас здесь давно и с нетерпением ожидали. Я даже отпрянул от неожиданности, случайно толкнув при этом Киру плечом.
     На пороге стояла молодая чернокожая женщина с большим веником в руке.
     - О-о-о! - почему-то удивилась она, увидев нас.
     - Простите, - Я вежливо улыбнулся. - Могу ли я видеть хозяина этого дома?
     - Хозяйку, - поправила женщина, с интересом разглядывая нас. - Я хозяйка.
     Женщина была стройная, спортивного вида. Ей было лет тридцать, и благодаря венику в руке в первый момент я принял ее за прислугу.
     - А... - Я запнулся и посмотрел на Киру. - Нам сказали, что здесь живет наш старый товарищ...
     - О-о-о! Как же я сразу не поняла! - широко улыбнулась женщина. - Вы с Востока? Тот мистер тоже был с Востока! Но он уехал! Только что, всего два-три часа назад! Я думала, что это он вернулся. Ну, может, позабыл что-нибудь из своих железок... Да вы заходите в дом. - Женщина посторонилась, пропуская нас.
     Мы переступили через порог и оказались в просторной светлой комнате. Два широких окна по обеим сторонам входной двери давали возможность просматривать всю улицу перед домом. Над крышами домов на противоположной стороне улицы виднелись верхушки холмов, за которыми, насколько я помнил, находилась военная база. Возле стен возвышались шкафы, а посреди комнаты располагался большой стол, на котором громоздились кучи проводов и каких-то приборов. Точно, это было то самое место, которое я видел. Только самого Костенко тут не было.
     - Извините за беспорядок! - сказала хозяйка. - Жилец только что выехал, и я не успела прибраться. Вы, наверное, тоже захотите снять комнату? Вашему земляку здесь понравилось. Скажу вам по секрету, с вас я возьму, как с него, - тысячу в месяц. С других я бы взяла полторы...
     Я не знал, что и сказать. Судя по всему, Сергей Антонович покинул не только этот дом, но и вообще город. И скорее всего, по иронии судьбы, он вылетел отсюда на том самом самолете, на котором мы сюда прибыли.
     Хозяйка продолжала говорить, расхваливая комнату. А я думал, как бы нам поскорее покинуть город? На автобусе? На машине? Черт побери! Мы опоздали всего на несколько часов!!!
     В соседней комнате зазвонил телефон, и хозяйка дома, прервав свою хвалебную тираду этому жилищу, извинилась и выскочила за дверь. Я растерянно посмотрел на Киру. Она пожала плечами.
     - Что же делать? - вздохнула она и предложила: - Давай немного покопаемся тут? Может, узнаем, куда он уехал. Хотя я лично думаю, что он рванул отсюда прямо в Мексику.
     - Почему в Мексику?! - удивился я.
     - Не знаю, - опять пожала плечами Кира. - Мне так кажется...
     - А что мы скажем хозяйке?
     - Скажем, что хотим осмотреть комнату, - сказала Кира.
     Хозяйка тут же и вернулась, легка на помине...
     - Тысяча извинений! - протараторила она. - Мне нужно будет уйти на минутку. А вы пока осмотрите комнату. Я скоро вернусь, - и тут же покинула комнату.
     - Ладно, - решил я. - Давай посмотрим, что тут есть. Может, что и найдем...
     Первое, что мы нашли, был пистолет. Хорошее оружие, мексиканское. Девятимиллиметровая "Коррида" с обоймой на двенадцать патронов. Разрывных. Однако! Серж Антоныч-то начинает изменять своим принципам. Никогда раньше он не держал дома оружия...
     Я опустил пистолет в карман плаща и продолжил обыск. Но того, что меня интересовало, тут не оказалось.
     Странного устройства, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор, в комнате не было.
     Неожиданно пол под ногами дрогнул. Мы с Кирой перестали копаться в шкафах и недоуменно переглянулись.
     - Землетрясение!... - ахнула Кира, но мы тут же поняли, что она ошиблась. Потому что миг спустя до нас докатился грохот недалекого взрыва.
     Звякнули оконные стекла, качнулась лампочка под потолком, словно от порыва ветра слегка приоткрылась незапертая хозяйкой входная дверь. С улицы донеслись удивленно-встревоженные голоса прохожих. А затем воздух наполнился набирающим силу гулом.
     - Что за черт?! - воскликнула Кира. - Что это?
     Поскольку я знал не больше нее, то вопрос был адресован не по адресу. Единственное, что пришло мне в голову, это выскочить из домика, чтобы посмотреть, что же в самом-то деле за чертовщина происходит.
     Когда я оказался на улице, гул достиг своей наивысшей точки, превратился уже в глухой вой, закладывающий уши. Я поднял голову и увидел в небе стремительно несущиеся изящные фигуры самолетов. Они летели очень низко и грохот их реактивных двигателей сотрясал простенькие домишки на Осенней улице.
     Улица наполнилась высыпавшими из домов людьми. Все они, подобно мне, задрали головы вверх и оторопело раскрыли рты.
     И тут, словно по команде, с крыльев самолетов сорвались ослепительные вспышки, пронесшиеся над крышами домов и исчезнувшие за недалекими холмами, там, где располагалась военная база. Земля вновь содрогнулась от грохота. Над зелеными холмами взметнулось черно-багровое облако из густейшего дыма и всполохов пламени. А самолеты плавно развернулись над городом и пошли на второй заход.
     - Что это? - Кира стояла рядом, вытаращив от удивления глаза.
     Но теперь уже я совершенно спокойно мог не отвечать ей. Потому что она не хуже меня узнала зелено-бело-красную расцветку боевых самолетов с орлом на фюзеляже, терзающим змею, - гербом Мексиканского Королевства. А уж местным жителям и вообще никаких вопросов задавать не надо было - вот она, граница-то, под самым боком!
     Паника вспыхнула сразу, словно занявшийся в разгар сухого лета лесной пожар. Со всех сторон послышались крики, поднялась суета - кто-то торопился домой, кто-то, наоборот, спешил покинуть свой дом, кто-то с проклятиями терзал стартер не вовремя закапризничавшего автомобиля, кто-то выскочил на улицу с охотничьим ружьем и теперь растерянно озирался по сторонам в поисках противника.
     - Это война? Да? - Кира недоверчиво посмотрела на меня, на суетящихся вокруг людей и на небо, откуда, опять нарастая, обрушился вой самолетов.
     - Не знаю, - ответил я. - Но думаю, что очень скоро мы все узнаем...
     На этот раз гул был несколько тише и звучал более басовито. Потому что теперь над городом появились не верткие истребители "Смерч-25", а тяжелые, неспешно летящие "Кондоры". Их было всего две машины, летели они немного ниже прочих и из них внезапно посыпались какие-то загогулины, моментально расцветающие в голубом небе куполами трехцветных парашютов.
     Человек, выскочивший на улицу с охотничьим ружьем, что-то громко прокричал по-английски и прицелился в одного из парашютистов. Но тут из-за угла вынырнула низкая широкая бронированная машина. Тоже трехцветная. Левая сторона зеленая, правая - красная, а морда - белая с орлом. Появилась она почти бесшумно - рокот летящих самолетов полностью заглушал шум работы двигателя машины на воздушной подушке. Движения ее были стремительными и неожиданными, какими-то рыскающими, словно у живого существа, словно у хищника, почуявшего добычу. Над кабиной возвышалось что-то вроде пулемета, за которым стоял солдат в форме Мексиканской Королевской Гвардии.
     Американец с охотничьим ружьем быстро перевел прицел на эту разноцветную машину, но выстрелить не успел. Из оружия над кабиной водителя вырвался тонкий, ослепительно белый, даже в свете солнечного дня, луч. Этот луч уперся в грудь американца и тело того буквально взорвалось, разметав по стенам кровавые ошметки.
     Я оглянулся. Точно такая же машина показалась и в противоположном конце улицы. И еще одна цветная тень промелькнула между домами. Я схватил Киру за руку и поволок обратно в домик. Хорошо, что она не сопротивлялась.
     На улице раздались выстрелы, крики, взрывы. Я оттащил Киру в дальний угол комнаты и заставил присесть на корточки. Над нашими головами тут же звякнуло стекло книжного шкафа, расколотое шальной пулей.
     - Что будем делать? - поинтересовалась Кира.
     Моей фантазии хватило только на то, чтобы смачно выругаться. Я сам сейчас думал над тем, что нам теперь делать. Если это действительно начало войны, то сделать скорее всего мы уже ничего не сможем. Я не уверен даже, сможем ли мы выжить.
     Дверь распахнулась и в комнату вбежал давешний продавец бутербродов в широких подтяжках. В руке он сжимал громадный кольт. Продавец посмотрел на нас бешеным взглядом и кинулся к окну.
     - Суки! - выкрикнул он по-русски. - Мать вашу!...
     Он с размаху вышиб стекло, присел возле подоконника, прицелился и выстрелил в кого-то на улице. Судя по громкому крику, полному боли, выстрел его был удачным. Продавец успел выстрелить еще раз, прежде чем в домик вбежал молоденький солдатик со смешным тонкоствольным оружием в руках.
     Продавец отреагировал мгновенно. Хлопнул выстрел, и солдатик, тоненько взвизгнув, сложился пополам, выронил оружие и рухнул на колени.
     Но тут с улицы, прямо через окно, в комнату метнулся ослепительный луч, и голова продавца р