ился в невыносимо свежую, какую-то густую субстанцию, которую с трудом удавалось протиснуть в легкие. Голова на миг закружилась, и в мозгу вспыхнула уверенность, что трогать этот пистолет мне сейчас никак нельзя. Потому что он очень скоро может понадобиться... Понадобиться Кире...
     Я покрутил головой. Все закончилось так же внезапно, как и началось. Все стало как прежде. Единственное, что осталось в моем сознании, это твердая уверенность, что мне нельзя прикасаться к этому оружию. И еще недоуменное удивление - что же это такое было?!
     Кира о чем-то спорила возле дверей. Из-за ее плеча время от времени выныривала усатая морда, лет примерно двадцати. Морда заглядывала в зал, указывала на меня глазами и что-то возмущенно говорила по-испански. Что-то, не совсем мне понятное - плохо я знаю испанский, просто отвратительно! Кира тоже что-то отвечала ей. На улице, за спиной этой морды, маячили еще несколько аналогичных созданий - штук пять. Не все были усатыми, но все как один изрядно поддавшими. Это было хорошо понятно по тому, как усатая морда порой пыталась во время разговора переходить на русский и французский языки. Неудачно пыталась - я почти ничего не разобрал. Наверное, русский и французский были для него еще менее родными языками, чем для меня - испанский. Но кажется, усатая морда хотела попасть в клуб, а Кира этому ее желанию ожесточенно сопротивлялась. Морда же возмущалась тем, что вот, мол, ему (то есть мне) можно ночью сидеть в ВЭС, а им (то есть мордам) нельзя. Это, мол, несправедливо, они тоже имеют право и так далее...
     Кира повысила голос, попыталась захлопнуть дверь, но этому помешала просунутая в щель нога одной из морд. Нога оказалась громадной, примерно восьмидесятого размера (если я и преувеличил, то самую малость!). Кира громко произнесла длинную фразу, слов примерно из двадцати, и, насколько я понял, ни одного приличного среди них не было. Но морду это нисколько не смутило - она продолжала напирать. Тогда Кира со всей силы саданула пяткой по втиснувшейся в дверную щель ноге.
     Кира была босиком, но, видимо, она очень постаралась доставить гостю неприятные ощущения. И весьма в этом начинании преуспела. Потому что морда исказилась от боли, взвыла, выдала не менее длинную (и не более приличную) фразу, отпихнула Киру в сторону и ввалилась в клуб. Я подвигал плечами. Вечер грозил закончиться хорошей потасовкой, потому что под усатой мордой оказалось довольно спортивное тело с накачанными мышцами. Остальные морды нерешительно топтались на улице, но я знал, что стоит начаться драке, и они тут же окажутся внутри. Интересно, подумал я, а знаете ли вы, ребята, что такое ушу? Но драки не получилось.
     Кира решительным шагом прошла мимо меня и взяла со стола пистолет. Губы ее дрожали от ярости, брови были сдвинуты. Я ожидал, что она наставит пистолет на этого хулигана и велит ему убираться восвояси. И тут же подумал, что это не принесет ожидаемого результата - усатая морда была красна, возмущена и настроена очень злобно. Но Кира просто подняла оружие и выстрелила поверх голов ночных гостей.
     Грохот пистолета на миг заложил уши. Я увидел, как морды побледнели, усы их поникли и, испуганно озираясь, они быстренько исчезли из глаз. Последней покидала поле боя та самая усатая морда, что успела уже ворваться в клуб. Она исхитрилась даже пролепетать извинения и прикрыть за собой дверь. Кира плюнула, выругалась и со злостью запустила ей вслед пистолетом, который пролетел через все помещение, стукнулся рукояткой о дверь, упал на пол и выстрелил еще раз.
     - Дура! - вздрогнул я. Мне показалось, что пуля просвистела прямо возле меня.
     - Заткнись!!! - рявкнула Кира.
     Она плюхнулась на стул и закинула ногу на ногу.
     - Сволочи! - произнесла она, постепенно успокаиваясь. - Ни стыда, ни совести! Говорю же - закрыто! Козлы...
     Я прислушался. Мне показалось, что на улице нарастает звук полицейской сирены. И я уже представил себе, как мне придется давать объяснения местным симонам в качестве свидетеля, а может быть, и соучастника. Но звук полицейской сирены пронесся мимо и, затихая, удалился.
     - Повезло, - вздохнул я.
     - Чего? - переспросила Кира. Она все еще хмурилась.
     - Я говорю, повезло, что полиция не заявилась.
     - Куда?! - удивилась Кира.
     - Сюда. - Я тоже был слегка удивлен.
     - А что ей здесь делать?! - продолжала недоумевать Кира.
     - А... А разве они не слышали выстрела?
     - Слышали, наверное, - пожала плечами Кира. - Ну и что?
     - Как это - что?! - Я был удивлен уже не "слегка".
     - А! Понятно! - улыбнулась Кира. - Ты думал?.. Нет! Чтобы полицейские отреагировали на выстрел, это должен быть выстрел из пушки! Причем удачный выстрел! И непременно - по их полицейскому участку.
     - И часто у тебя бывает так... как сегодня? - поинтересовался я.
     - Случается, - пожала плечами Кира. - А что?
     - Нет, ничего, - ответил я и подумал, что мне очень крупно повезло. Ведь Кира могла с таким же успехом пальнуть и в меня. Вместо того чтобы вести со мной светские (или не очень светские - смотря как оценивать) беседы.
     Много разного я слышал о Великой Колумбии. Особенно часто говорили о строгости здешней полиции. Да я и сам однажды стал свидетелем ее жесткой работы. А точнее сказать, не свидетелем, а пострадавшим.
     Дело было лет семь назад. Я тогда приехал для встречи со своим агентом в Медельин - город в штате Новая Гранада. Это было мое первое посещение Великой Колумбии. Я еще не знал, что местные таможенники очень агрессивно относятся к наличию в багаже огнестрельного оружия. Это незнание стоило мне трех недель тюремного заключения в местной каталажке и двух месяцев хождения по инстанциям в надежде получить обратно мою "пушку". Потом я махнул рукой и оставил свой пистолет на память колумбийской полиции. Хорошо еще, что это была не моя любимая "Кобра". Я как почувствовал и взял сюда новенький "Титан", с которым не так жалко было расставаться.
     Но после сегодняшнего случая я подумал, что либо порядки в стране радикальным образом переменились, либо мне в тот раз просто не повезло. Ведь если даже Кира спокойно может позволить себе держать дома оружие и палить из него в белый свет как в копеечку, то что тут еще можно сказать?!
     Каракас, невесело подумал я. Запрет на ношение оружия и чрезвычайные полномочия местной полиции, помноженные на местный темперамент... Веселая здесь, наверное, жизнь...
     Кира уже успела остыть. Она поправила волосы, одернула рубашку и сказала:
     - Пошли отсюда, Марсель. А то с улицы свет виден, кто-нибудь еще ломиться начнет, пожалуй...
     Я молча кивнул.
     Кира выключила ЭВМ, поднялась со стула и направилась к двери, ведущей в гостиную. На полпути Кира обернулась и указала на валявшийся возле входной двери пистолет,
     - Захвати эту штуковину, если не трудно, - попросила она. - Да, и дверь запри, пожалуйста...
     Вот теперь уже я совсем ничего не понимаю, мрачно подумал я.
     В гостиной Кира налила две рюмки коньяка, взяла одну из них и забралась с ногами в кресло.
     - Садись и рассказывай! - потребовала она. - И пей!
     - Я не пью коньяк, - проворчал я, бросая пистолет на диван. Я уже успел проверить обойму. Двенадцать миллиметров. Разрывные патроны. Серьезная женщина, эта Кира.
     Можно было, конечно, застрелить ее. Такая возможность у меня была. Но что-то помешало мне это сделать. То ли ее доверие, то ли еще что-то.
     Да и потом - в течение одного расследования убить четверых людей, двое из которых, к тому же, женщины... Это, знаете ли, неприлично как-то... Что люди-то скажут? Еще женоненавистником сочтут, мрачно усмехнулся я про себя. И вообще - мне эта сумасшедшая женщина уже начинала нравиться...
     Кира сидела в кресле, поджав под себя ноги, и медленно потягивала коньяк.
     - Рассказывай, - повторила она.
     - С какой стати? - сердито спросил я.
     - С такой стати, что я тебя не застрелила! - объяснила Кира. - Поэтому и рассказывай! Из чувства благодарности! Есть у тебя такое чувство или нет?
     - Вообще-то нет, - признался я. - Я хотел бы, чтоб ты все рассказала первой. У меня чувства благодарности нет, но у тебя-то оно должно быть обязательно! Я ведь тоже мог тебя застрелить!
     - Смог бы? - улыбнулась Кира.
     - Не привыкать, - улыбнулся в ответ я.
     - Как Синичку? - Улыбка Киры стала натужной.
     - Я тебе уже говорил, что она начала стрелять первой, - напомнил я.
     - А Раттоль? Он-то вообще стрелять не умел!
     - Надо было предупредить об этом, - скорбно заметил я. - А не размахивать поддельным удостоверением аибовца. И не пытаться похищать мирных граждан.
     - Тебя?
     - Меня.
     - Больно нужен ты им был! Их интересовало совсем другое!
     - Что именно? - Я почувствовал, что сейчас наконец узнаю что-то важное.
     - Не знаю, - нахмурилась Кира.
     Я усмехнулся.
     - Я правда не знаю! - Кира посмотрела на меня. - Не веришь?
     - Нет.
     - Напрасно... - Кира пригубила коньяк и продолжила: - Раттоль сказал только, что ему нужно с тобой встретиться.
     - Точно так же, как, наверное, какой-нибудь его приятель встретился с сестрой Милены? - выпалил я.
     Кира мрачно посмотрела мне в глаза.
     - Хочешь, разбудим твою подругу, пусть она тоже поучаствует в нашем разговоре? - предложил я.
     - Заткнись, - тихо произнесла Кира.
     - Ты знала, да? - продолжал напирать я. - Знала?
     - Нет.
     - Врешь! Знала!
     - Я знала, что ее разыскивал один из... моих знакомых, - призналась Кира. - Но я не думала, что...
     - Разбуди Милену, - предложил я, - и извинись перед ней.
     - Я же попросила тебя заткнуться, - неожиданно тихим голосом произнесла Кира, и мне показалось, что глаза ее влажно заблестели.
     - Хорошо, что Андре Раттоль оказался менее расторопным, чем этот твой "знакомый", - проворчал я. - Кстати, откуда Раттоль узнал обо мне? - спросил я. - Чем я ему помешал?
     - Он тебя вообще не знал, - заявила Кира. - Он как-то заявил, что ему нужна вся информация, касающаяся Марселя Климова. И все.
     - А как ты догадалась, что я - это я?
     - Долго объяснять, - ответила Кира. - Да и не поверишь ты. А впрочем... Но сначала ты ответь! Что за расследование ты ведешь?
     Я быстренько взвесил в уме все "за" и "против" и решил, что Кира все же может оказаться мне полезной. А вдруг она что-нибудь, да знает?..
     Я вкратце поведал Кире о своей миссии. Это заняло у меня не больше десяти минут. И все это время, пока я рассказывал, Кира молча слушала и только кивала головой. А потом неожиданно спросила:
     - Ты не помнишь, в каких именно учреждениях возникали программные сбои?
     - В каких? - Я наморщил лоб, припоминая. - Это все случалось в Имперских Канцеляриях. И еще в Имперской Академии Наук.
     - В Академии? - переспросила Кира. - На кафедре истории?
     - Да. - Я посмотрел на нее с интересом. - А ты откуда знаешь?
     Кира промолчала.
     - Слушай, так дело не пойдет! - заявил я. - Мне тоже нужно кое-что узнать! Я же тебе рассказал, верно? Теперь твоя очередь!
     Я посмотрел на Киру и вдруг вспомнил о сетевиках. Религиозное направление. Хорошо, если обойдется без всяких там шизофренических заявлений, подумал я. Вроде того, что в Сети существует свой собственный бог. А все сетевики - его ученики. Или его дети. Ненавижу выслушивать подобный бред.
     - Ты поверишь, если я скажу тебе, что ВЭС разумна? - Кира пристально посмотрела на меня.
     Так, обреченно подумал я. Совсем без шизофрении все-таки не обошлось...
     - То есть ты хочешь сказать, что железо научилось мыслить? - уточнил я, стараясь не казаться огорченным столь идиотским поворотом беседы.
     - Не железо, а ВЭС, - поправила Кира. - Точнее сказать - информация ВЭС. Информация, содержащаяся в Сети (мне показалось, что она так и произнесла слово "Сеть" - с большой буквы!). Впрочем, слово "разумна" к ВЭС не совсем подходит. Я бы сказала, что она и есть разум. Новый разум.
     - Ага, - кивнул я. - А размножается она как? Делением?
     - Дурак, - спокойно ответила Кира. - Этот разум практически бессмертен и ему незачем размножаться.
     - Понятно, - авторитетно ответил я. - Какой-то придурок написал для ЭВМ программу, и эта программа начала мыслить. Что ж... Такое случается сплошь и рядом...
     - Перестань дурачиться! - строго сказала Кира. - Я говорю не о программе!
     - Ах да! - Я хлопнул себя рукой по лбу. - Информация! Конечно же! Информация - вот она вполне способна мыслить! Осталось только определить, что же такое информация и с чем ее едят?..
     - Информация... - Кира, казалось, совсем не замечала моих издевок. - Действительно, а что же это такое? И на что вообще она способна? Ты никогда не задумывался над этим? Представь себе самый простой способ обмена информацией.
     - Рисунок? - предположил я. Мне стало интересно, насколько убедительной будет ее проповедь.
     - Рисунок? - задумчиво переспросила Кира. - Нет. Пожалуй, даже не рисунок. Рисунок - это несколько сложнее... Слово! Обычное слово. И даже не с большой буквы, а просто - слово.
     - И что?
     - Ведь даже такая примитивная информация способна на очень многое.
     - Например?
     - Например, менять жизнь людей...
     - Чего?! - Я действительно удивился.
     - Да, именно изменять ход событий, влиять на положение вещей...
     - Погоди-погоди! Как это?!
     - Ну, к примеру, если произнести слова, означающие приказ послать в Западную Империю какого-нибудь специалиста с особым заданием...
     - Я понял. Дальше?
     Мне становилось все интереснее. Я достаточно наслушался баек в различных "братствах", "обществах" и "собраниях", где все предлагалось принять на веру. Но это было что-то новенькое. Кира, похоже, решила не использовать бездоказательный метод. Любопытно, подумал я. И что она мне сейчас преподнесет?
     - Слово... - Кира задумчиво посмотрела на свою пустую рюмку и осторожно поставила ее на пол рядом с креслом. - Даже такой примитивный способ обмена информацией уже способен влиять на окружающий мир. То есть информация фактически уже ведет себя как живое существо. Пусть пока и примитивное, чьи действия не тянут даже на инстинкты... Но это уже живое существо. Простое, проще бактерии, проще вируса...
     - Фантастика, - усмехнулся я. - Причем не самого лучшего качества. Никогда не относился всерьез к подобному бреду.
     - Погоди, дай договорить, - поморщилась Кира. - Значит - слово... А теперь представь себе то же самое слово, но уже написанное или напечатанное на бумаге. Насколько сильнее оно может менять окружающий мир? Вспомни газетные статьи, вызывавшие государственные перевороты, вспомни книги, которые влияли на сознание людей, их убеждения...
     - Ну, пока у тебя концы с концами сходятся, - согласился я. - Хотя я лично воспринимаю все это как зарядку для мозгов, не более того... А дальше?
     - Дальше идет уплотнение информации. Ее накопление. Информация начинает храниться на ЭВМ. Ее становится много, очень много. И она уже способна вести себя как гораздо более сложное существо.
     - Критическая масса? - недоверчиво спросил я. - Породившая новую жизнь? Сначала вирус, теперь уже переходим на уровень бактерии. Так?
     - Ну, если тебе так хочется, - Кира пожала плечиком, - пусть будет бактерия. Но ведь бактерии тоже способны эволюционировать.
     - Бред! - решительно произнес я.
     - Бред? - переспросила Кира. - А ты представь себе, что постепенно количество перешло в качество. Возникла ВЭС. Сумма ЭВМ, подключенных к ней, перестала быть просто суммой. Произошел качественный скачок.
     - Ты хочешь убедить меня, что ВЭС стала разумной?!
     - Можно назвать это и так.
     - Полнейшая чушь! Даже если сумма всех вэсовских ЭВМ перестала, как ты говоришь, быть просто суммой, она никак не могла стать разумом! ЭВМ - это просто кусок железа! А программы - просто электрические импульсы! Их пишут люди. Для себя пишут, заметь! Для своих целей! Мы создали совершенный, очень сложный инструмент. Инструмент - не более того! Ты можешь представить себе, чтобы тысяча, например, молотков стали разумными, если сложить их в одну большую кучу? Это даже и не смешно. Самое настоящее сумасшествие. И любой программист тебе это подтвердит. Если, конечно, не помрет со смеху в процессе твоего рассказа.
     - Хороший пример ты привел с молотками, - удивительно спокойно согласилась Кира. - Очень впечатляет. Но я не это имела в виду. Представь себе эту тысячу молотков в руках людей. Понял?
     - Нет, - признался я.
     - Множество нервных клеточек, объединенных в единое целое... - начала было объяснять Кира, но я ее перебил:
     - Да не является ЭВМ нервной клеткой! Ни в коей мере не является! Как ты этого не можешь понять? Это же просто кусок железа!!!
     - Я не об ЭВМ говорю, - возразила Кира. - Я говорю о людях.
     - О людях?! - Я вдруг перестал ее понимать.
     - Я согласна с тем, что нервная клетка человеческого мозга гораздо сложнее самой сложной ЭВМ. Я и не собираюсь ставить между ними знак равенства...
     - Слава Богу, - буркнул я. - Тогда...
     - Погоди! - остановила меня Кира. - Но ты готов признать, что сам ЧЕЛОВЕК гораздо сложнее одной нервной клеточки своего собственного мозга?
     - Естественно! - усмехнулся я. - Но при чем здесь это?! Мы же говорили об электронном разуме!
     - Под этими словами я подразумеваю совокупность не ЭВМ, а людей. Людей, объединенных Электронной Сетью. Людей, являющихся носителями и хранителями самой главной, самой ценной информации. Людей, которые не понимают, что они уже являются частью чего-то большего.
     - Стоп! - растерялся я. - Каких людей?!
     - Всех, кто пользуется ВЭС, - заявила Кира. - Миллионы людей ежесекундно обращаются к Сети. Они уже как бы являются клеточками мозга этого нового разума. А сама ВЭС - всего лишь нервные соединения между этими клеточками... Ты посещаешь какой-нибудь "клуб"?
     - Да, - пробормотал я.
     - А зачем?
     Действительно, подумал я. Зачем я это делаю? Чем меня привлекает в общем-то бестолковая болтовня, разговоры с неизвестными и чужими мне людьми. И я же не один такой. Что привлекает остальных? Что тянет нас туда? Каждый день заставляя входить в ВЭС, рассказывать о чем-то, советоваться, общаться...
     А что заставляет нервные клетки моего мозга функционировать?
     От этой мысли я вздрогнул и посмотрел на Киру. Она сидела неподвижно, положив руки на подлокотники кресла. Голова Киры была опущена и я не видел ее лица, скрытого прядями длинных волос, но мне показалось, что она внимательно разглядывает меня через свои темные локоны.
     Нервные клетки, подумал я. Может быть, каждая из частичек моего мозга тоже обладает своей, непонятной мне индивидуальностью? Свободой воли, мыслями и желаниями. Которые мне неизвестны и которые незначимы для меня.
     Сколько же их всего?
     Сколько же всего НАС?
     Миллионы нервных клеток...
     Миллионы посетителей ВЭС, подумал я. Никогда еще не было средства, способного собрать вместе такое большое количество людей. Чтобы слить разум и сознание столь огромной и разнородной толпы в единое целое. Только ЭВМ предоставили эту возможность людям...
     Все мы по-прежнему остаемся людьми. Личностями. Но наша совокупность - это уже нечто иное, нечто большее, чем просто толпа незнакомых и чужих друг другу существ...
     Бред!
     Я потряс головой и опять посмотрел на Киру. Она действительно внимательно разглядывала меня. И в зрачках ее я вновь увидел ту самую бездонно-глубокую черноту, которая что-то мне напоминала. И я вдруг понял - что.
     Именно - ЧТО, а не - КОГО! Это было настолько странно и необъяснимо, что я от изумления даже приоткрыл рот. В это невозможно было поверить, но я тем не менее поверил. Потому что и ощущения мои тоже совпадали. Один к одному.
     Словно я смотрю не в глаза женщины, а на экран ЭВМ. Как будто я увидел в зрачках Киры медленно извивающиеся, ползущие и переплетающиеся строки бесконечно ткущейся паутины клубного разговора. Манящие, завораживающие волны почти физичес