пожирателей здесь уже не было. Не останавливаясь, лишь  слегка
замедлив бег, парень направился к лестнице. Уж лучше гномы, чем  эти  твари.
Он пробормотал молитву старому Каймо и подумал: "Когда же старый бог обратит
в конце концов внимание на то, что его служитель Релкин  находится  в  таком
незавидном положении?"
   Мальчишка почти  пересек  комнату,  когда  врезался  в  небольшую  группу
поджидающих его пожирателей. Он  отшатнулся,  почувствовал,  как  его  опять
хватают за рубашку, отбил чужую лапу и повернулся к нападавшим лицом. Чья-то
ладонь тут же шлепнула его по физиономии, он вслепую нанес ответный  удар  и
даже попал в кого-то, но при этом расшиб кулак. Тем  не  менее  ему  удалось
прорваться к лестнице.
   Теперь Релкину оставалось только бегство. Из боковой двери хлынули  новые
пожиратели. Нижние уровни  были  просто  переполнены  ими.  Рука  болела,  и
мальчик поддерживал ее другой, пока бежал.  Твари  держались  прямо  за  его
спиной, передвигаясь, как обезьяны, на четырех лапах.
   Ему приходилось выбирать между гнусной  перспективой  и  омерзительной  -
быть сожранным проклятыми тварями или стать вечным рабом у гномов.
   Релкин напомнил себе, что  пока  жив  человек,  жива  и  надежда.  И  еще
подумал, что старому Каймо пора бы наконец вступиться за него.  Или  следует
обратиться к Великой Матери?
   Достигнув лестницы, парень побежал вверх,  прыгая  через  две  ступеньки.
Пожиратели, как оказалось, умели прыгать сразу через  три  и  вскоре  начали
догонять ускользнувшую было жертву. Случайно  обернувшись,  Релкин  чуть  не
упал от испуга, обнаружив преследователей совсем рядом.
   Фонари качались где-то высоко над головой: гномы  обыскивали  уровень  за
уровнем.
   Пожиратели были буквально созданы для подъема по лестницам.  Возможно,  в
этом и заключался мрачный секрет их успеха. Если кто-нибудь  попадал  в  мир
тьмы и засад, вырваться оттуда ему уже не удавалось. Релкин чувствовал,  как
его хватают за пятки, несмотря на то что теперь он тоже приноровился прыгать
с той же скоростью, что и эти твари.
   Ноги болели. Силы были на исходе. Бедняга отчаянно закричал  и  попытался
удвоить усилия. Теперь он  поднимался  по  ступенькам  через  три  и  четыре
подряд.
   На его крик сверху,  совсем  близко,  хором  отозвались  карлики.  Фонари
нацелились вниз, в воплях  отчетливо  слышалась  радость.  Релкин  бежал  из
последних сил, чудом передвигая ноги, и бежал он навстречу плену.
   На площадках мальчишка увеличивал скорость, но на  ступеньках  пожиратели
отыгрывали свое. Уровень сменялся уровнем, твари нагоняли.  Гномы  были  уже
рядом, и Релкин опять воззвал к ним. И тут какой-то пожиратель  ухватил  его
за пятку.  Беглец  потерял  равновесие  и  зашатался.  В  следующую  секунду
пожиратели навалились на него всей толпой. У  Релкина  перехватило  дыхание.
Твари пытались разодрать его на части. Он кричал и вырывался, но безуспешно,
нападавшие были намного сильнее.
   И тут подоспели гномы. Они убили кинжалами пару пожирателей, а остальные,
вопя от ярости и расстройства, бежали.
   Релкин долго лежал  ничком  на  ступенях,  восстанавливая  дыхание.  Руки
болели так, словно их повыдергивали из плеч.
   Теперь беглецом занялись гномы. Они грубо схватили  его  и  поставили  на
ноги, отвесив для доходчивости  подзатыльник.  Мальчишка  глубоко  вздохнул.
Последовал новый удар, сопровождаемый проклятиями.
   Релкин обернулся и ткнул стоящего позади кулаком в живот. Тот  со  стоном
согнулся, и пленник вновь попытался удрать.  Ему  почти  удалось  растолкать
ораву гномов, но тут он получил дубинкой по голове и потерял сознание.

Глава 23

   Релкин проснулся от шумных царапающих  звуков,  как  будто  пустую  бочку
тащили по камням. В голове у него шумело, в висках стучало. Он открыл  глаза
и осторожно коснулся рукой раны.  Верхняя  часть  щеки  вспухла.  Он  ощупал
опухшее место и подвигал челюстями. Пожалуй, это  все-таки  онемение,  а  не
перелом. Ухо, покрытое запекшейся кровью, страшно болело.
   Он лежал на  куче  соломы  в  помещении,  напоминающем  полуразвалившуюся
конюшню.  Стены  зияли  дырами,   перекрытий   не   было,   и   все   стойла
просматривались насквозь. Необычно  оформленные  фонари  свисали  с  боковых
бревен по обеим сторонам длинной, примерно в восемьдесят  футов,  деревянной
стены. К стене было прислонено колесо.  Мотки  аккуратно  смотанных  веревок
лежали чуть дальше.
   Он сел и тотчас же был вынужден  снова  лечь  -  его  захлестнул  приступ
тошноты. Он сделал несколько глубоких вздохов. Кто-то бежал мимо  стойла,  в
котором он находился. Он поднял взгляд  и  увидел  гнома,  несущего  тяжелый
мешок и старавшегося как можно быстрее перебирать ногами.
   Потом пробежали  еще  несколько  гномов,  что-то  крича  кому-то  позади.
Внезапно вдалеке послышался звон колокола.
   Затем Релкин обнаружил, что его нога прикована цепью к кольцу,  торчащему
из земли. От нечего делать подергал. Кольцо держалось крепко.  Цепь  замыкал
массивный висячий замок. Еще одна волна  тошноты  обрушилась  на  мальчишку.
Стиснув зубы, он преодолел ее.
   Он попытался вспомнить, где был до этого. Связной картины не получалось.
   Размышлениям пленника положили конец два уродца  в  коричневых  костюмах,
которые, болтая друг с другом, ворвались в  стойло,  открыли  замок  большим
ключом, заставили парня встать и вытолкали в широкий проход.
   Целая семья гномов прошла мимо: двое  пухлых  взрослых  и  четыре  пухлых
ребенка. За ними  следовали  трое  рабов,  людей  неопределенного  возраста,
склонившихся под грузом сундуков и тяжелых мешков. Они были голые,  покрытые
лишь шрамами от бичей.
   Релкин  содрогнулся.  Конвоиры,  ругаясь,  толкали  его   вперед.   Семья
торопилась. Тощие и исстрадавшиеся рабы ковыляли позади.  Это  будет  и  его
жизнью, если он не найдет какого-нибудь способа выбраться отсюда.
   Тем не менее скорой возможности ускользнуть отсюда пока не  предвиделось.
Они вышли на улицу. Семья гномов уселась в повозку, их сундуки и мешки  были
погружены позади. Затем рабы встали между оглоблей повозки  и  потащили  ее.
Владельцы шумно погоняли рабов, используя брань и кнут.
   Здесь же стоял красивый экипаж - открытый, светлого дерева  со  вставками
из золота, - где сидели два гнома царственного вида.  Релкин  уже  видел  их
раньше.
   Они захлопали в ладоши и отдали грубый приказ двум гномам  более  низкого
ранга, тем, которые вели пленника. Релкина подтолкнули так, чтобы  он  встал
между оглоблями, и приковали цепью его руки к оглоблям. Затем сняли  цепь  с
ноги.
   К его удивлению, оба его конвоира тоже забрались на повозку и уселись  на
заднюю скамейку. Вероятно, он должен был тащить всех четверых и еще  тяжелые
сундуки с их пожитками!
   Царственные гномы внезапно перешли на язык верно. Один из них  взялся  за
длинный кучерский кнут:
   - Раб, тащи как следует, или получишь плетей! Они говорили на верно!
   - Ты не можешь касаться меня. Ты не имеешь права! - Релкин  почувствовал,
как в нем поднимается гнев. Когда легион узнает об этом,  они  разнесут  это
место и сожгут его.
   - Молчи. Ты раб. Тащи, тащи как следует, а иначе - кнут!
   - Не буду! Хоть удавитесь! Я свободный  человек,  а  не  раб!  Оба  гнома
заорали с неистовой яростью.
   Релкин вспомнил людей-рикш в древнем Урдхе.  Неужели  это  станет  и  его
судьбой?  Быть  вьючным  животным,  предназначенным   таскать   повозки   по
подземному гномьему царству десять или  двадцать  лет,  пока  он  не  станет
слишком изношенным, чтобы его могли использовать?
   Гном в пурпурном одеянии внезапно  хлестнул  мальчишку  кнутом.  Ожог  от
удара заставил плечи содрогнуться.
   Драконир вскрикнул, но остался на месте. Он решил, что никогда  не  будет
тащить эту повозку. Он не будет их рабом. Он не позволит...
   Кнут с резким звуком опустился на спину, и Релкин подпрыгнул. Вот  еще  и
еще раз. Струйки крови потекли по коже.
   Он не сделает этого! Он решился. Даже если они забьют его до  смерти,  он
никогда не повезет четырех толстых подземных уродов как вьючное животное.
   Гномы продолжали вопить, кнут безостановочно  гулял  по  спине  пленника.
Релкин чувствовал, как со спины капает кровь. Он глубоко вздохнул. Казалось,
эти проклятые уродцы хотят забить его до смерти на  этом  самом  месте.  Его
знакомство с гномами будет кратковременным, чему он сердечно благодарен.  Он
упал на колени, закрылся руками. Седоки визжали и ругались, удар  за  ударом
сыпались на его спину. Если им хочется убить его, пускай убивают. Теперь  он
уже ничего не мог с этим поделать.
   В полузабытьи он думал: "Отчего же старый Каймо никогда  не  приходит  на
помощь? Возможно, старый Каймо не слышит молитв своих почитателей? Возможно,
- мрачно заключил Релкин, - старого  Каймо  больше  и  не  существует".  Дни
танцующего бога удовольствий и торговли, наверно, давно кончились. Наверное,
так. А может быть, Релкин был настолько плох в своих молитвах  и  почитании,
что Каймо никогда его не слышал. Он подумал, что Великая  Мать  может  и  не
взять его на Небеса после всего этого.
   Внезапно послышался ужасный шум, и гномы закричали  все  разом.  Сверкнул
сильный свет, затем погас. Релкин заметил золотое сияние, которое  появилось
справа от него.
   Кнут больше не стегал. Гномы молчали. Релкин  посмотрел  направо,  потряс
головой, снова посмотрел, все еще не в состоянии поверить своим глазам.
   Девушка-эльф вернулась - теперь уже в качестве  пленницы,  зажатой  между
двумя созданиями, которые выглядели  так,  словно  вышли  прямо  из  древней
легенды.
   По  их  золотой  броне,  по  спокойствию  прекрасных   лиц,   окаймленных
серебряными кудрями, он понял, что они были у эльфов лордами.  Их  старинные
шлемы украшали небольшие  серебряные  крылышки,  выступающие  над  ушами.  У
каждого на поясе был меч, а в  правой  руке  -  тяжелое  копье  со  стальным
наконечником.
   Девушка-эльф показала на  гномов  в  пурпуре  и  начала  долго  и  громко
жаловаться. Едва она замолчала, те, со своей стороны,  разразились  громкими
протестами.
   Лорды-эльфы какое-то время прислушивались  к  гномам,  но  те,  казалось,
могли продолжать свои жалобы бесконечно. Тогда эльфы разом подняли  копья  и
рявкнули что-то непонятное.
   К удивлению Релкина, скандальные рабовладельцы умолкли.
   Лорды-эльфы заговорили,  но  не  по-гномьи,  а  на  древнем  языке  своих
предков, матери всех языков. Релкин понимал их совершенно свободно, чему был
несказанно удивлен.
   - Во-первых, - заявили они, - установлено, что молодой человек  не  будет
вашим. Он тотчас же должен быть освобожден.
   Релкин почувствовал, как сердце его сильно  забилось.  Похоже,  его  дела
пошли на лад. Гномы издали низкий стон разочарования.
   - Далее, знайте: этот человек отмечен Синни. И вы не должны вмешиваться в
его судьбу. Молчание.
   - Во-вторых, в отношении  жалобы  девицы  Дебенени  установлено,  что  вы
обманули ее, не заплатив должной суммы.
   Гномы зашипели.
   -  В-третьих,  в  отношении  Закона  Короля  Леса  Детельголина  Великого
установлено, что вы  виновны  в  том,  что  берете  рабов,  не  имея  на  то
разрешения.
   Гномы побледнели, задрожали, но смолчали.
   - Освободите его, - сказал один из золотых лордов, указывая на Релкина.
   Один из угрюмых конвоиров  спустился  с  экипажа  и  отвязал  Релкина  от
оглобель.
   Релкин ударил его в челюсть.
   - Оставь его в покое! - приказал золотой лорд.
   Релкин коснулся рукой своего горла, указал на гномов, сделал знак  сглаза
и отступил.
   Тот из похитителей, который стоял рядом, с рычанием поднял  нож.  Золотое
сияние тотчас усилилось, и оба эльфа  замахнулись  копьями.  Гном,  ругаясь,
отступил к экипажу, Релкин - за спины эльфов.
   Вблизи золотые эльфы были совершенно не похожи на людей. Их небольшие,  с
длинными мочками уши были заострены. Глаза были раскосыми и  больше,  чем  у
людей. Эльфы не выказывали никаких чувств, когда глядели на человека  своими
золотыми зрачками.
   Релкин  пробормотал  слова  благодарности.  Он  обменялся   взглядами   с
девицей-эльфом, но и у нее  не  обнаружил  человеческих  эмоций.  Потом  она
отвернулась и больше так и не взглянула на него.
   - Твоя судьба не здесь, - сказал один из них. Релкин поглядел на  него  и
спросил:
   - А где же она?
   - В земле Арнейс есть розовый сад. Ты должен быть в этом саду.
   - Розовый сад в Арнейсе,  -  повторил  Релкин  и  вздрогнул,  потому  что
вспомнил слова  предсказателя  судьбы  в  Далхаузи.  Какая-то  большая  беда
подстерегала его, теперь это стало до омерзения ясно.
   - Пути судьбы - это дело Синни. Их интуиция.
   Он удивился и посмотрел наверх.
   - Синни? Они что, следят?
   - Отчего ты посмотрел вверх?
   - Разве Синни не здесь?
   - Нет. Что им здесь делать? Здесь мы.
   - Ну да, конечно, но...
   - Пойдем. Нужно еще кое-что сделать, а затем ты должен  присоединиться  к
своим товарищам. Релкин сделал жест в сторону гномов:
   - А как быть с ними? Они не понесут наказания?
   - Они уже наказаны.
   - Как?
   - Смотри.
   Релкин повернулся и увидел,  что  гномы  сидят  не  шевелясь,  как  будто
застыли. Казалось, что они даже не дышат.
   - Что произошло?
   - Они не двинутся с места целых сто лет.
   - Целых сто лет?
   Лорды-эльфы  повернулись  и  вошли  в  проход.  Релкин  не   мог   больше
противиться своему желанию. Он скроил рожу и показал нос гному  в  пурпурном
платье.
   - Оставь их в покое! - повторил приказание один из золотых.
   - Куда мы идем?
   - Нам нужно успокоить дракона.
   - Дракона?
   -  В  городе  гномов  гуляет  на  свободе  большой  дракон.  Он  там  все
уничтожает.
   - Во имя дыхания, неужели это...
   - Это твой дракон, Релкин из Куоша.
   - Где он?
   - Нам следует торопиться. Гномы находятся на грани вымирания. Мы пытаемся
сохранить их численность. Дракон же готов их всех убить.
   - Где?
   - Пойдем с нами.
   Он сделал жест по направлению к девушке-эльфу, которая шла между лордами:
   - Почему она им помогает?
   - Они обещали ей драгоценности. Она молода и упряма. Она предстанет перед
Королем под Деревом, и он свершит свой суд. Тебе не следует  беспокоиться  о
возмездии.
   Лорд справа, у которого, кажется, был самый твердый в мире  подбородок  и
самый маленький нос, подошел поближе, вытащил и прикрепил  к  поясу  Релкина
золотую цепь.
   - Что это? - Релкин взял ее в руки. В ней было около пяти футов длины,  и
она была гладкая, как шелк. Эльф потянул за нее  и  поставил  Релкина  перед
собой. Девушку-эльф они освободили, она ушла восвояси и даже не  обернулась.
Релкин оказался между лордами-эльфами.
   - Беги, - сказали они.
   - Куда?
   - Беги.
   - Я еще не оправился от беготни  по  подземельям,  не  ожидайте  от  меня
слишком многого.
   - Беги.
   Он побежал. Он чувствовал себя ужасно слабым, каждый шаг отдавался у него
в голове. Эльфы бежали рядом с ним свободно и без всякого усилия.  Казалось,
они вообще не дышали. Релкин заметил, что они все трое двигались  как  некое
целое, как будто были связаны невидимыми  нитями.  Человек  не  способен  на
такую скорость. Они мчались, как самая  быстрая  лошадь,  а  теперь  даже  и
быстрее.  Он  продолжал  через  силу  переставлять  ноги.   Эльфы,   увлекая
мальчишку, неслись через слабо освещенные переходы  подземного  города,  все
ускоряя свой бег, пока глаза Релкина не начали вылезать из  орбит,  особенно
когда приходилось огибать углы и перепрыгивать через расщелины.
   Их путешествие заняло меньше минуты,  но  когда  они  появились  у  ворот
Мадрубаба, Релкин понял, что ситуация критическая.
   Это было огромное помещение, достаточное для того,  чтобы  боевой  дракон
мог использовать свой меч с полной отдачей. Базил стоял у  входа.  Ужасающая
груда из гномов, экипажей, собак, рабов и  небольших  пони  громоздилась  от
стены до стены. Дракон своим сверкающим Экатором рубил все в капусту.
   Гномы спасались от дракона бегством, но он настиг их здесь,  у  ворот,  в
заторе телег и повозок, портшезов и рикш.
   Некоторые выкарабкались из транспорта и пытались бежать.  Базил  рычал  и
громыхал:
   - Где мой драконир?
   Экатор со свистом врубился в маленький  белый  экипаж.  Пони  умчались  с
передней половиной, задняя вместе с  седоками  превратилась  в  лепешку  под
драконьей лапой. Базил топтался по  мешанине  обломков,  переворачивая  одни
экипажи и отбрасывая другие со своего  пути.  Экатор  вновь  взметнулся  над
головой.
   Релкин и эльфы были перед ним уже через секунду.
   - Я здесь. Баз, я здесь!
   Дракон остановился, обернувшись. Полдюжины испуганных гномов были спасены
от смерти.
   - Мальчик! - проревел дракон.  Затем  он  перевел  свой  взгляд  на  двух
эльфов, стоявших рядом с дракониром. - А кто эти?
   - А, эти, ну я не знаю, как их зовут, Баз, но  они  были  очень,  скажем,
полезны.
   - Малыш выглядит так, как будто он едва жив. Они не были так  уж  здорово
полезны.
   Релкин поднял руку к своему распухшему уху.
   - Вполне полезны, - подтвердил он. В его глазах появилась  озабоченность,
когда он увидел, в каком жалком состоянии находится шкура дракона. -  Что  с
тобой случилось, во имя древних богов?
   Базил засиял от удовольствия:
   - Я попал в терновник в лесу. Трудно поймать эльфов.
   - Ого, так ты ловил в лесу эльфов, пока эльфы  ловили  меня.  Потрясающая
ночка, что ни говори.
   Базил увидел, что спина Релкина покрыта рубцами, и забеспокоился:
   - Драконир вновь становится преступником. Заговорили лорды-эльфы:
   - Теперь вы должны вернуться к  своим  товарищам.  Пойдемте,  мы  покажем
дорогу.
   Эльфы вывели их из ворот Мадрубаба на  лесную  дорогу,  сняли  с  Релкина
золотую цепь и подняли руки в прощальном приветствии:
   - Счастливого пути, драконир. Мы вас покидаем.
   - Подождите, мне хотелось бы узнать еще кое-что. Эти Синий, для чего  они
служат?
   - Этого нам знать не дано.
   - Но тогда кто они такие? По крайней мере это вы можете мне сказать?
   -  Высокие  Лорды,  появившиеся  в  доисторические  времена.  Они  всегда
охраняли Рителт. Теперь  мы  должны  идти,  драконир.  Возвращайся  к  своим
товарищам.
   - Подождите, назовите хоть  ваши  имена.  Я  должен  знать,  кому  обязан
жизнью.
   - Нас зовут Альтис и Стернвал. Если вам когда-нибудь понадобится помощь в
лесу Короля под Деревом, вам нужно только произнести наши имена.
   Они повернулись, побежали и вскоре скрылись из глаз. Передвигались они  с
ужасающей скоростью. Золотое сияние исчезло вместе с ними.
   Релкин выдохнул, а потом глубоко вздохнул снова. В темноте рядом высилась
громада дракона, внушавшая Релкину чувство уверенности. Они пошли по широкой
тропе между деревьями, которая  наконец  вывела  их  к  реке.  На  небольшом
расстоянии от берега сверкали огни "Альбы".
   Вода была холодной. Хотя дракон переправлял  мальчика  на  своей  широкой
спине, шок от холодной воды заставил Релкина заново ощутить прелесть  жизни.
Он повернул голову и посмотрел на Валурский лес.  Мир  показался  ему  таким
незнакомым, ничего подобного раньше он не мог даже вообразить.
   - Розовый сад в Арнейсе, - пробормотал он. Синни  были  заинтересованы  в
нем. Эта мысль лишала его спокойствия.

Глава 24

   Вернувшись  на  "Альбу",  Релкину  пришлось  вытерпеть   гнев   командира
эскадрона Таррента и насмешки приятелей-дракониров. Моно, который лучше всех
умел работать с иголкой, заштопал ему спину, по ходу дела обрушив на Релкина
целую  лавину  вопросов.  Естественно,  расспрашивал,  что  тот  вытворял  с
девушкой-эльфом. Релкин, который во время этой процедуры только сжимал  зубы
и жмурился, наконец не выдержал и ухмыльнулся:
   - Я никак не мог остановиться, Моно, ты же знаешь, что Релкин  -  великий
любовник и все такое.
   Базил, который сидел рядом с ними, расхохотался:
   - Эльф поняла желание малыша оплодотворить ее яйца, в этом все и дело.
   Смех замер, глаза дракона вспыхнули