в Глубины. Шахта имела триста футов  в  поперечнике,  стены  ее
были отделаны чем-то мягким. Она вела вниз,  в  темноту,  слегка  рассеянную
только тусклым красным светом. С одной стороны над шахтой  нависала  сложная
система  стропил  и  колес.  От  них  на  цепях  вглубь  опускались  кабинки
подъемника,  приводимого   в   движение   большим   отрядом   рабов-евнухов,
привязанных ремнями к канатам.
   Вдоль стен стояло множество охранников в черных  доспехах,  а  в  темноте
возле подъемника притаился тролль. Трембоуд вздрогнул при виде всего  этого.
Он  всегда  ненавидел  вещи,  в  особенности  вещи,  пожирающие  людей.   Он
задумался,  а  чем  же  они  здесь  питаются.  Скорее   всего,   несчастными
выдохшимися рабами.
   Как только маг и мегацефалы уселись в кабину,  дверь  закрылась,  щелкнул
бич, и кабина стала опускаться в темноту шахты. Спуск продолжался  несколько
минут.  В  темноте  невозможно  было  сориентироваться.  Далеко  от  них   в
безбрежности  пространства  мерцали  красные  точки.  Трембоуд  задрожал   и
заметил, что воздух, выдыхаемый им, превращается в пар.  Температура  сильно
упала. Снизу пробился яркий свет, и большой колокол прозвучал еще раз.
   Это была Первая Пропасть.
   Маг высунулся из окна кабины.  Мегацефалы  неодобрительно  покосились  на
него, но он не обратил внимания. Отдаленные огни  были  на  расстоянии  мили
отсюда, решил он. Первая Пропасть  была  древней  вулканической  камерой  со
стенками из магмы, давно застывшей и даже заледеневшей.
   Кабина остановилась возле  шаткой  деревянной  платформы,  поддерживаемой
более чем стофутовыми стойками. Это была временная постройка. Здесь не  было
ограждений, ничего, лишь узкая деревянная платформа во тьме  и  пустоте.  На
платформе ожидала группа бесов-мегацефалов. Один из них на что-то указывал.
   Когда Трембоуд повернулся в указанном направлении, он понял, что  здешняя
темнота совсем не была пустой.
   Где-то в сотне шагов от них, чуть выше уровня шаткой  платформы,  плавала
большая черная сфера. Вспышки огней разбивали пространство вокруг нее  почти
каждую секунду. Колокол звучал так громко, что в ушах начинало звенеть.
   Трембоуд понял, что видит Пятерых, самих Повелителей Рока, работающих над
очередным своим созданием.
   Сфера тридцати футов  в  диаметре  была,  казалось,  сделана  из  черного
мрамора. Стальной обруч, охватывающий  ее,  соединялся  с  десятком  тяжелых
цепей, которые тянулись с верха шахты. Пять фигур, похожих на  человеческие,
но  плохо  различимые  в  окружающей  тьме,  плавали  вокруг  сферы.   Почти
регулярные всплески красного света исходили, по всей видимости, от одной  из
этих фигур. Лучи  света  исчезали  ниже  черного  камня,  освещая  вспышками
небольшой его участок. Одновременно раздавался дикий свист, а затем  громкий
звук, как будто от удара молотом по колоколу.
   Трембоуд изумленно глядел. Это была  квинтэссенция  его  мира.  Это  были
Повелители. Они обрабатывали камень своей высочайшей магией и наполняли  его
темной мыслью, бытием чистого интеллекта, а не физических форм, загоняя  все
внутрь камня, раба их воли.
   Тени двигались.  Камень  звучал  мелодией  созидания.  Вся  энергия  была
направлена  на  гигантский  каменный  блок,  но  все  же  большая  ее  часть
рассеивалась в пространстве,  заставляя  Трембоуда  содрогаться.  Сила  этих
энергетических потоков была колоссальна. Какую же мощь они  имели!  Ничто  в
мире не могло сравниться с нею, и, уж конечно, не гусиное  гоготание  старых
ведьм, что копошатся в восточных городах. Скоро мы будем достаточно  сильны,
чтобы контролировать весь мир!
   Подследственный ждал на конце площадки, гордо  надувшись  от  важности  и
сцепив руки за спиной. Он стоял совсем близко к краю. Вскоре он  понял,  что
прислушивается  к  какому-то  бурлящему,   шуршащему,   постоянному   звуку,
доносящемуся откуда-то снизу.
   Он повернулся к одному из мегацефалов и спросил, что это.
   - Тараканы, они на глубине четырех футов и едят все, что падает к ним.
   Услышав это, Трембоуд отступил от края площадки и попытался выбросить  из
головы отвратительный звук двигающихся внизу миллионов насекомых.
   Послышалось слабое завывание, и мимо  пролетело  сброшенное  сверху  тело
отработавшего  свое  раба.  После  удара  шуршащие  звуки  усилились.  Вдруг
напряжение поля вокруг рождающегося Рока упало. Трембоуд тотчас же посмотрел
наверх. Великие приближались к нему, двигаясь в силовом поле. Теперь он  мог
их действительно видеть - это  было  блестящее  нечто,  наподобие  улиток  в
раковинах. Алые глаза сверкали в выдающихся кристаллических глазницах.  Лица
были полностью ороговевшими, на щеках и висках топорщились роговые  завитки.
Трембоуд почувствовал, что страх уступает место чувству восхищения.
   - Это уже второй раз, когда вы стоите перед нами, маг Трембоуд, -  сказал
один из них. Трембоуд не смог различить, кто именно.
   - Да, Повелители, мне выпала эта честь.
   - Вы были очень заняты на востоке, маг. В Кадейне, в Туммуз  Оргмеине,  в
Марнери и совсем недавно в Урдхе произошла целая серия катастроф.
   Трембоуд не издал ни звука.
   - В Кадейне мы потеряли прекрасную сеть агентов.
   Трембоуд по-прежнему молчал. Бурление под ним все продолжалось.
   - И мы потеряли Рока в Туммуз Оргмеине. Замечательного  Рока,  одного  из
лучших.
   - Правда, мы знаем, что некий  маг  осмеливался  критиковать  прекрасного
Рока, созданного нами.
   - Маг сказал, что Рок был "с изъяном", разве не так?
   Трембоуд почувствовал сухость во рту.
   - Что-то случилось у него с языком. Трембоуд наконец взял себя в  руки  и
смог заговорить:
   - Я страшно сожалею о нанесенном оскорблении. Я не имел  в  виду,  что  с
вашей работой что-то не так. Просто я был в отчаянии от своей  неспособности
заставить Рока понять грозящую нам опасность. Я еще сам толком  не  понимал,
насколько коварны могут быть старые ведьмы.
   - Чепуха! - Это было сказано очень зло.
   Трембоуд проглотил слюну и глубоко вздохнул:
   - У меня и в мыслях не было критиковать. Я прошу  вас  извинить  меня  за
глупые замечания. Я недостойный критик.
   Последовало долгое молчание.
   - Да, это так, и у нас много жалоб  на  вас.  Тем  не  менее  мы  отложим
приговор. Для вас есть поручение.
   - Вы хорошо знаете язык и обычаи так называемых Девяти городов  Аргоната.
И вы провели много времени в районах, находящихся в глубине страны.
   - Поэтому вы избраны советником генерала Лукаша.
   Трембоуд опустил глаза, напуганный безжалостными  взглядами  Пятерых.  Он
был лишь комаром, короткой вспышкой импульсов по сравнению с  ними.  Человек
попытался преодолеть свой страх и заговорить, зная, что это жизненно важно.
   - Но, Повелители, у меня есть  трудности.  -  Он  не  мог  поверить,  что
произнес эти слова, но это было так.
   - Трудности? - В вопросе прозвучало недоверие.
   - Генерал Лукаш отказывается встречаться со мной. Он не дал мне ни  одной
аудиенции. Я могу быть советником, но для этого мне надо видеться с ним.
   Последовало долгое мрачное молчание.
   - Лукаш встретится с вами, маг Трембоуд. Вы будете его советником. -  Эти
слова звучали как приговор, не подлежащий обжалованию.

Глава 21

   Очень острое в сумерках  драконье  зрение  было  наследством  от  древних
вивернов. В Валурских лесах оно оказалось особенно полезным и нужным.
   Базил  прошел  вперед  еще  немножко,  протискивая  свое  туловище  между
деревьями, и остановился за огромной сосной.
   На поляне продолжал искриться свет  крошечных  маскарадных  фонариков,  и
резкая свистящая музыка играла не умолкая. Лесные эльфы плясали под луной  и
были чересчур заняты собой и своими забавами,  чтобы  обратить  внимание  на
приближающееся к ним двухтонное чудовище.
   Базил сделал еще несколько шагов и наступил на треснувшее под  его  весом
сухое дерево. К счастью, особого шума все-таки не  было,  но  Баз  замер  на
месте. Музыка продолжалась. Он выглянул из-за ветвей двух небольших сосен  и
наконец увидел, как они танцуют.
   Они были высокими и хрупкими и танцевали, поднимаясь на кончиках пальцев.
Шестеро музыкантов увлеченно наигрывали на скрипках, свистульках, тамбуринах
и маленьких барабанах из паутинок. Танцоры, которых  было  десятка  два  или
больше,  образовали  круг  на  просеке.  Музыка  была  тягучей,  но   живой,
заставляющей ноги любого существа  пускаться  в  пляс.  К  драконам  это  не
относилось, на них не действовала практически никакая  магия  в  мире.  Пока
Базил глядел  на  танцоров,  эльфы  плясали,  кружились,  вертелись  и  даже
кувыркались. Некоторые из них были прекрасными акробатами и, завершая каждый
круг, делали двойное сальто назад. Рука к руке, нога к  ноге  они  исполняли
самые сложные и причудливые движения.
   Среди них был эльф с королевскими регалиями, одетый в  сверкающий  костюм
из  прекрасно  выделанной  оленьей  шкуры,  выкрашенной  в  алый  цвет.  Он,
казалось, был их вождем, то есть тем, у кого можно получить нужные сведения.
   Баз определил расстояние до вождя.  Пятьдесят  футов.  Можно  попробовать
преодолеть их в два прыжка.  Дракон  сжался  в  комок.  Если  кто-то  и  мог
рассказать, что случилось с Релкином, этим существом должен был  быть  эльф.
Они знали обо всем, что происходило в их лесах.
   Высоко  взлетали  танцоры,  кувырки  сменялись  прыжками,   вращением   и
причудливыми движениями, которым и  названия-то  нет.  Пела  музыка,  улетая
далеко в горы Лорна и в сказочные времена  былого.  Внезапно,  ломая  низкие
сосенки, Базил прыгнул в круг.
   На какой-то миг все замерли. Танцоры  застыли,  не  закончив  пируэта,  с
высоко  поднятыми  руками,  затем  с  криками  страха  и   ужаса   бросились
врассыпную, как мыши в амбаре.
   Эльф, одетый  в  алое,  помчался  по  направлению  к  лесу  со  скоростью
призового бегуна. Базил,  как  кошка,  бросился  на  него  одним  гигантским
скачком.
   Однако эльф свернул в сторону,  и  Базил  промахнулся.  Дракон  попытался
притормозить, но потерял равновесие, упал и покатился в густой терновник.
   Когда он наконец выкарабкался из него, поблизости уже не было ни  единого
эльфа. Со стоном гигант поплелся восвояси.
   Уже несколько часов он бродил по лесу. Люди давно вернулись  на  "Альбу".
Остальной флот ушел, а "Альба" могла подождать еще немного.
   Очарованный  и  околдованный  юноша  потерялся   где-то   здесь.   Что-то
подействовало на его разум,  и  он  сбежал  с  судна.  Базил  слышал  немало
рассказов о том, как эльфы сманивали людей, а гномы  обращали  в  рабство  и
заставляли работать под землей. Здешние эльфы не были  теми  цивилизованными
существами, которых Хвостолом знал по Аргонату и  умом  которых  восхищался.
Здесь жили лесные эльфы Валура, издревле известные владением тайной магией.
   Было очевидно, что если Базилу не удастся найти этого глупого  мальчишку,
то  дракон  останется  без  драконира.  Баз  не  любил  делиться.  Ему   уже
приходилось  делить  Релкина  с  Пурпурно-Зеленым,  и  это  оказалось  очень
трудным. Теперь будет еще хуже.
   Он упрекал себя за то, что позволяет себе  так  думать.  Релкин  был  ЕГО
Релкином еще с детства. Они  выросли  вместе.  Они  были  настоящей  семьей.
Дракониха вряд ли могла считаться семьей, раз она охотилась на оленей карибу
и медведей гризли далеко-далеко на севере. Баз не мог оставить в беде своего
драконира, он должен был отыскать его, даже если противно  блуждать  в  этих
лесах, да еще исцарапанным, разгоряченным, усталым, совершенно потерянным  и
даже сбитым с толку.
   Дракон тяжело зашагал сквозь чащобу, не зная, чего, собственно, ищет.  На
просеке он увидел луну, блестящую и безжалостную. Он навострил  уши,  но  не
услышал ничего, кроме дыхания лося вдали.
   Но вскоре, когда он пробирался сквозь  густой  подлесок,  послышался  еще
какой-то звук, который заставил гиганта замереть  на  месте.  Кто-то  громко
ругался. Слышен был резкий высокий голос. Его обладатель явно сквернословил.
В чувствах, владевших говорящим, нельзя было ошибиться, хотя язык был Базилу
незнаком. Затем последовал небольшой перерыв, и вновь послышалась  ругань  -
все тот же высокий голос женщины.
   Базил двинулся в направлении голоса, вверх по склону, покрытому лаврами и
самшитами. Было трудно не  производить  шума,  но,  кажется,  это  не  имело
никакого значения. Голос  женщины  по-прежнему  звучал  все  так  же  резко.
Приблизившись, Баз разобрал и другие голоса, более низкие, чем голос  эльфа.
Похоже, они отругивались. Голоса были приглушены, и  дракон  догадался,  что
кричат откуда-то из помещения или из пещеры.
   Он прибавил шаг и вскоре добрался до вершины склона. Там, нагнувшись  над
невидимым входом под  землю,  стояла  девушка-эльф  в  простом  платье.  Она
прокричала еще несколько оскорблений и отвернулась. Базил разглядел  голову,
которая высунулась  из  земли  и,  плюясь,  завопила  вслед  девушке  что-то
неразборчивое.  Затем  голова  нырнула  вниз,  а  вместо  нее  на  мгновение
показалась рука, которая и опустила крышку люка.
   Через несколько секунд Базил  был  уже  на  месте  происшествия.  Никаких
следов двери. Только голая земля и выступающий из нее  камень.  На  какой-то
момент дракон растерялся. Затем  он  весь  встряхнулся  от  шеи  до  хвоста.
Конечно,  здесь  было  какое-то  волшебство,  причем  волшебство  далеко  не
заурядное. Ему захотелось,  чтобы  рядом  оказался  Релкин.  В  таких  делах
дракониры понимали больше, чем драконы.
   Базил присмотрелся к камню, который и размером  и  видом  напоминал  яйцо
драконихи. Осторожно потрогал. На ощупь камень был очень гладким.  Нажал  на
булыжник  пальцем.  Ничего  не  произошло.  Дракон   выпрямился,   продолжая
разглядывать странный камень. Все-таки чересчур  уж  он  гладкий,  чтобы  не
заподозрить присутствие чар. Что-то в нем ненастоящее. Дракон обхватил  этот
непонятный предмет своей огромной лапой и сжал.
   И тотчас  же  камень  превратился  в  большое  медное  кольцо,  вдетое  в
стержень, уходящий под землю.
   Базил потянул за кольцо и обнаружил люк - квадрат размером шесть футов на
четыре, - откинувшийся на невидимых  пружинах.  Ряд  ступеней  вел  вниз,  в
темноту.
   Дракон понимал, что ему никогда не поймать девушку-эльфа в  ночном  лесу.
Но, может  быть,  на  некоторые  его  вопросы  найдется  ответ  там,  внизу.
Кто-нибудь там наверняка живет, это очевидно.

Глава 22

   Релкин легко сбегал по ступеням во все более сгущавшуюся  темноту  нижних
уровней. Здесь площадки выходили  в  огромные  залы,  пустые  и  молчаливые,
покрытые пылью веков. У него не было с собой фонаря, и поэтому он не  видел,
что пробегает под перекрытиями,  инкрустированными  драгоценными  камнями  в
золоте. Он замечал зеркала, но  не  понимал,  что  они  сделаны  из  толстых
пластин серебра.
   Высоко над ним слышались звуки погони. Преследователи  громкими  голосами
перекликались на языке гномов. Они спускались вслед за беглецом, и  свет  от
их фонарей мерцал в шахте лестницы.
   Релкин насчитал уже  двенадцать  уровней;  последний  пролет  оказался  в
несколько раз длиннее, чем первый. Но  вот  ступени  закончились,  и  парень
оказался в просторном помещении, каменный пол которого был устлан слоем пыли
и костями неизвестных животных. В  свете  далеких  еще  фонарей  угадывались
протоптанные в пыли совсем  недавно  дорожки.  Под  ногами  валялся  собачий
череп. Релкин поднял его и даже в тусклом свете смог разглядеть,  что  кости
обглоданы.
   Драконир  решительно   направился   через   широкий   вход   в   огромный
церемониальный зал. Любой шаг эхом  отзывался  в  тишине.  Сверху  слышались
яростные вопли карликов.
   Он разглядел  в  полумраке  очертания  дальнего  конца  зала  с  провалом
двустворчатого выхода и зашагал  туда.  Разбитые  двери  валялись  на  полу.
Релкин переступил через трухлявые обломки и вышел в другой зал. Здесь  пахло
чем-то кислым, напоминающим запах нестиранных носков, а свет  был  настолько
тусклым, что человек не мог разглядеть  ни  дальнего  конца  зала,  ни  даже
потолка. Отсутствие света отнюдь не облегчало  продвижения.  Необходимо  как
можно скорее отыскать еще одну лестницу, чтобы вернуться на верхние  уровни.
Или хотя бы найти фонарь.
   Релкин осторожно шел по покрытому пылью полу; в  нем  медленно  нарастало
чувство неуверенности и беспокойства, вызванное размерами этого зала. Он был
больше, чем предыдущий, больше даже, чем главный храм в Марнери.
   И тут драконир обратил внимание, что мерзкий  кислый  запах  усиливается,
неведомо отчего заставляя волосы шевелиться. Мальчишка посмотрел через плечо
и чуть не выпрыгнул из собственной кожи.
   За ним по пятам кралось бледное, похожее на человека беловолосое создание
с красными, глубоко запавшими глазами. Оно как раз собиралось прыгнуть.
   Релкин в ужасе заорал и отскочил в сторону. Тварь с распростертыми лапами
пронеслась мимо. Он почувствовал, как чужие пальцы почти коснулись его лица.
   Сердце бешено колотилось. Бедняга невольно попятился.
   Запах стал еще сильнее, чем  прежде.  Перепуганный,  Релкин  оглянулся  и
обнаружил еще пару подобных существ. За ними виднелись  другие.  В  каком-то
болезненном озарении парень понял, кем они были.
   - Пожиратели! - прошептал он.
   Сказочные обитатели всех  глубоких  темных  мест  на  свете!  Пожиратели,
нападающие из засады! Бесформенные существа с длинными руками,  волочащимися
по земле. Поговаривали,  что  это  предки  прародителей  расы  троллей.  Они
пожирали все, что попадало в их холодное спокойное царство. И вот теперь они
окружали его и ворчали в предвкушении скорого пиршества.
   Оружия у Релкина не было - ничего пригодного, чтобы  ввязаться  в  драку.
Твари выглядели очень сильными, но двигались гораздо  медленнее,  чем  люди.
Парень бросился в сторону от  одной  пары,  ускользнул  от  другой,  отбежал
подальше и  уткнулся  в  стену.  Посмотрел  на  тусклый  свет,  мерцавший  в
лестничной шахте. Хотел было направиться туда, но остановился.  Возвращаться
назад - означало попасть прямо к гномам. Невозможно. Он должен идти вперед.
   Релкин отвернулся и помчался вдоль стены. Он обогнал пожирателей и достиг
дверного проема в конце большого зала. Сама  деревянная  дверь,  еще  вполне
прочная, валялась рядом. Похоже, ее выбили, чтобы пожиратели могли проходить
беспрепятственно.
   Перед  тяжело  дышащим  беглецом  была  кромешная  тьма.  Ноздри  вовремя
оповестили его о близкой опасности. Вновь этот кислый запах. Твари прятались
там и ждали, когда жертва сама попадет к ним в руки.
   Парень попятился.  Запах  стал  сильнее,  они  прошли  через  дверь,  они
приближались.
   С криком отчаяния бедняга повернулся и побежал обратно по той же  дороге,
по уже знакомому пути. Здесь его тоже ждали.
   Это была какая-то кошмарная игра, но невозможно было забыть, что  в  этой
игре он, Релкин, был мячом, а не игроком, и если его поймают, то съедят.
   Пожиратели сужали круг, пытаясь прижать мальчишку к стене.
   Этого нельзя было допустить. Их уже  собралось  не  меньше  десятка,  они
наверняка смогли бы одолеть его, если бы им  удалось  загнать  его  в  угол.
Релкин притормозил и прыжком увернулся от существа, которое хотело  схватить
его за ноги.
   Другое тут же  вцепилось  ему  в  руку.  Драконир  ударил  его  в  грудь,
почувствовал, что пожиратель ослабил хватку,  и  вывернулся,  чудом  избежав
захвата лап третьего. Тяжело дыша,  бедняга  рванулся  из  последних  сил  и
проскочил мимо нападавших.
   Ему удалось оторваться. Он двигался быстрее, чем пожиратели, и  это  было
все, что сейчас требовалось. Но несколько тварей находились ближе  к  двери,
чем он, и теперь неслись наперехват. Несчастный помчался вперед,  он  бежал,
как никогда раньше не бегал, он почти летел,  и  ему  удалось  проскользнуть
мимо цепких рук. Чужие пальцы хлестнули по спине и  почти  ухватили  его  за
ремень, но он еще прибавил ходу и вбежал в соседнюю комнату.
   К счастью,