стал продолжать разговор. Это было просто  смешно.  Он  не  мог
понять, зачем им беспокоиться о предстоящем матче.
   Но когда он увидел Буртонга, выходящего из дверей напротив Базила,  то  с
огорчением отметил легкость,  с  которой  передвигался  кадейнский  чемпион.
Буртонг обнажил тупой учебный клинок и сделал  несколько  быстрых  движений.
Меч летал со свистом.  Затем  Буртонг  выполнил  несколько  петель  хвостом,
разрезая воздух хвостовой булавой и заставляя его звенеть. Это произвело  на
Релкина, помимо его желания, сильное впечатление.
   - Следи за его хвостом, - сказал он своему дракону.
   Базил промолчал, он уже отметил проявленные его противником  способности.
Он сжал рукоять затупленного меча - неуклюжей стандартной продукции кузнецов
легиона. В нем не чувствовалось той энергии  и  той  живости,  которыми  был
полон его собственный клинок Экатор.
   Буртонг стоял в боевой стойке. Прозвучали трубы. Базил  осторожно  сделал
шаг вперед. Медношкурый был  очень  большим,  выше  Базила  на  полголовы  и
значительно шире.
   Они медленно пошли по кругу с мечами наготове, внимательно следя друг  за
другом.
   Базил был почти готов использовать  хитрый  прием  -  низкую  подсечку  с
одновременным ударом хвостовой булавы, - но Буртонг сделал выпад первым. Его
хвост резко распрямился и понесся к противнику -  Баз  закрылся  щитом.  Меч
Буртонга тоже пришел в движение - Баз парировал, едва  успев  вовремя.  Руки
Буртонга были сильными, почти сразу последовал новый  удар.  Баз  перешел  в
оборону. Медняк из Кадейна по праву носил звание чемпиона.
   Буртонг нанес рубящий удар сверху и тут же грохнул по щиту  Базила  своим
собственным. Никогда раньше Баз не сталкивался с такой силищей. На мгновение
он перестал ощущать подошвы своих огромных ног, а затем понял,  что  его  на
дюйм или два вдавило в землю.
   Надо что-то придумать и перейти от обороны  к  нападению,  или  он  будет
раздавлен  более  крупным  и  более  сильным  драконом.  Базил  развернулся,
хлестнул Буртонга хвостом, выиграв около  ярда,  и  встал  лицом  к  лицу  с
противником. Медношкурый вновь двинулся вперед, правда, чуть тяжеловато,  но
все же быстро. Хвостолом сменил стойку и попытался провести серию ударов  на
уровне пояса, завершив ее неожиданным  хвостовым  захлестом  сзади.  Буртонг
отразил атаку и  сам  перешел  в  нападение,  тесня  База  щитом  и  ударами
наотмашь.
   Он чуть не поразил Базила в плечо, но тот увернулся и  почувствовал,  что
боковой удар Буртонга снес кусок его щита. Если бы щит не смягчил чудовищный
толчок, более легкий дракон наверняка был бы сбит с ног.  Воистину  это  был
необыкновенный медношкурый!
   Мечи со  звоном  скрестились,  и  Буртонг  стал  теснить  База.  Тому  не
удавалось больше перехватить инициативу, и, кружа по арене, он начал  терять
надежду. Вновь и вновь меч Буртонга обрушивался вниз, а  дракон  из  Марнери
мог только парировать и отступать.
   Буртонг прибег к сложной комбинации, включающей последовательные  боковые
выпады, чередующиеся удары передними и задними лапами и сокрушительные атаки
щитом. Дважды Баз был отброшен этой комбинацией, но на  третий  раз  обыграл
соперника: он блокировал боковой удар щитом, сделал обманное движение, затем
бросок вперед и оказался в зоне ближнего боя.  Хвост  Базила  развернулся  и
снес  шлем  медношкурого,  одновременно  последовал  сильный  и  неожиданный
толчок, и Буртонг  потерял  равновесие.  И  едва  он  зашатался,  меч  База,
сверкнув, ударил по боковым пластинам брони.
   Релкин, забыв о своих  страхах,  в  восхищении  замурлыкал.  Этот  медный
кадейнец встретил достойного противника - куошита-кожистоспинника.
   Несколько  мгновений  спустя  прозвенел  звонок  на  перерыв.   Хвостолом
бессильно опустился на скамью.  Релкин  принес  ему  воды  и  начал  шептать
советы. Дракон едва прислушивался. По правде говоря, в голове у него шумело,
а руки бессильно повисли вдоль  тела.  Чертовски  хорошо,  что  ему  удалось
заработать очко; он был уверен, что придется  сдаться  еще  до  конца  этого
раунда.
   - Давай, Баз, ты его достал, а теперь добей!
   Базил пробормотал сдержанное ругательство по адресу всех дракониров с  их
дурацкими, а главное, такими своевременными советами и вернулся на ринг.
   Поединок продолжался почти так же, как  шел  в  первой  половине  первого
раунда: Буртонг был сильным противником  и  управлялся  с  мечом  необычайно
быстро для любого дракона, тем более для такого тяжелого,  как  медношкурый.
Базил провел много времени в обороне, ему удался еще один выпад  хвостом,  и
он получил пол-очка за то, что сбросил с Буртонга шлем.  Затем  он  едва  не
потерял собственный шлем под  неожиданной  сокрушительной  оплеухой  медного
хвоста.
   Баз отступил на секунду, надеясь, что в голове перестанет  звенеть,  и  в
тот же миг Буртонг с размаха обрушил на него щит. Кожистоспинник  с  ужасным
грохотом упал на землю.
   Он откатился в сторону и попытался встать на ноги.  Буртонг  приближался.
Баз поднял щит как раз вовремя, чтобы отбить следующий удар, которым  медный
вполне мог бы закончить поединок. Не вставая, рубанул по коленям, и  Буртонг
отступил. Баз поднялся и, шатаясь, попятился. Буртонг шел на него.
   Они сошлись. Буртонг зашипел ему на ухо:
   - Дракон перед тобой думает, будто знаменитый Хвостолом полагал, что  ему
предстоит легкий бой.
   Они разошлись, пытаясь при этом нанести  удар  сбоку,  но  результат  был
ничтожен: мечи лишь скользнули по щитам.  Оба  одновременно  пустили  в  ход
хвостовые палицы, и вот здесь-то странный ломаный хвост Базила показал  свою
настоящую мощь. Захлестнув Буртонга петлей,  он  обрушил  на  плечо  и  шлем
медношкурого ошеломляющий удар булавы.
   Драконы снова сцепились. Базил с хрустом раздвинул челюсти и прорычал:
   - Дракон перед тобой знает, что не  бывает  на  свете  таких  вещей,  как
легкий бой.
   Буртонг перехватил щит задней лапой,  развернул  и  с  силой  обрушил  на
противника. Баз отступил, искры посыпались у него из  глаз.  Буртонг  ударил
еще раз. У Базила хватило сил только на то, чтобы увернуться, подставив меч.
Буртонг, храпя и предвкушая победу, пошел в наступление. Хвостолом  отчаянно
отбивался.  Буртонг  замахнулся  и  с  силой  рубанул  по  плечу,  заработав
очередное очко.
   Это был могучий удар. Базил был ранен, его рука, державшая меч,  онемела.
Ему оставалось только отступать, обороняясь щитом и хвостом.
   Счет оставался ничейным, а до конца схватки была  еще  одна  минута.  При
равенстве в счете им предстояло продолжение поединка, еще один раунд.  Базил
боялся даже думать об этом.
   Он попытался осторожно пошевелить плечом и рукой. Перелома вроде не было,
кости целы. Онемение проходило. Баз с облегчением зашипел. "В  этом  драконе
еще сохранилось желание биться", - подумал он о себе.
   Они вновь столкнулись грудь в грудь, и  их  скрестившиеся  клинки  выбили
сноп искр.
   - Думаю, ты устал, Хвостолом, - прорычал Буртонг.
   - Ну, это мы еще посмотрим, - ответил  Базил,  уловив  в  словах  медняка
намек на желание поскорее закончить бой.
   После следующей серии ударов, заметив, что могучий  Буртонг  явно  сбавил
темп. Баз решился на последнюю попытку переломить ход боя в свою пользу.
   Буртонг в очередной раз развернулся, щиты  сшиблись,  и  Хвостолом  снова
отлетел  назад.  Медношкурый  довольно  зашипел  и,  пошатываясь,  пошел  на
противника с опущенным мечом.  Баз  увернулся,  размахнулся  и  полоснул  по
бронированной пояснице, выиграв желанное очко.
   Буртонг зарычал от огорчения и уставился на куошита со смешанным чувством
ярости и признания чужого превосходства. Теперь он двигался  все  медленнее.
Десять минут боя для него были много больше, чем он мог выдержать.
   Но он не желал сдаваться: не мог же  медношкурый  позволить  небольшим  и
шустрым драконам заметить свою слабость. Поэтому  Буртонг  вновь  устремился
вперед и выполнил серию грозных ударов передними лапами,  пытаясь  сокрушить
оборону Хвостолома.
   Базил легко отразил их  и  увернулся  от  неприятного  хвостового  выпада
противника, в то время как  его  собственный  искривленный  хвост  скользнул
вперед и ударил булавой по прорези шлема Буртонга.
   Чемпион из Кадейна в ярости закричал и возобновил свои усилия, но он  уже
не владел собой и задыхался. Базил легко уклонялся от  него  и  получил  еще
одно очко за удар по бедру.
   Трубы  возвестили  о  финале   поединка.   Продолжительные   аплодисменты
прокатились по рядам зрителей.
   Базил и Буртонг сошлись в центре. В глазах Буртонга застыла обида.
   - Я не могу в это поверить. Я был уверен, что одолею тебя, Хвостолом.
   - Ты хорошо бился, Буртонг, и ты, несомненно, самый быстрый  медношкурый,
которого я когда-либо встречал.
   Гордость Буртонга была частично спасена.
   - Для меня было честью сразиться с тобой, Хвостолом, хотя  думаю,  что  в
следующий раз мне повезет больше.
   Базил с трудом доковылял до Релкина, который торопливо подсчитывал  очки.
Разница была очень маленькой. Все зависело от того, как оценят судьи падение
и шатание Базила.
   - Должно быть, для победы хватит, - бормотал Релкин, когда Баз сел рядом,
поднял ведро с водой и осушил до  дна.  В  этот  момент  дракон  должен  был
признаться себе, что, по правде сказать, ему уже безразлично, выиграл он или
проиграл. Ему уже было плохо, а в дальнейшем он должен был чувствовать  себя
все хуже и хуже.
   Релкин тотчас снял с него латы и джобогин.
   - Скверный удар, - пробормотал он, в то время  как  его  искусные  пальцы
исследовали раны и определяли степень опасности.
   Несколько драконов подошли, чтобы переговорить с Хвостоломом. Первым  был
мощный дикий и грозный дракон - Пурпурно-Зеленый с Кривой горы, гигант почти
пяти тонн весом, гораздо крупнее любого медношкурого. Он пожал руку Базилу и
пробормотал что-то на  драконьем  языке.  Затем  подошла  шелковисто-зеленая
Альсебра, дракониха, которой не суждено было иметь детей,  новенькая  в  Сто
девятом марнерийском драконьем эскадроне.
   - Хорошая техника фехтования, Хвостолом. И защищался ты неплохо.
   - Спасибо, Альсебра. Для медняка он был очень быстрым.
   Все это время Релкин поглядывал  в  сторону  ринга,  где  в  отгороженной
занавесями кабинке заседали судьи. Релкин знал, что среди них нет ни  одного
драконира из  Сто  девятого,  поэтому  нельзя  рассчитывать  на  безусловный
настрои жюри в их пользу.
   Решения об исходе поединка  все  не  было,  мрачная  и  молчаливая  толпа
зрителей томилась от неопределенности. Они все ждали и ждали, а в это  время
жюри дракониров спорило по поводу каждого  удачного  удара,  вновь  и  вновь
пересчитывая очки.
   Наконец судьи откинули занавеси и  огласили  свое  решение.  Победа  была
присуждена Базилу Хвостолому из Куоша с перевесом в пол-очка.
   Релкин глубоко и облегченно вздохнул. За пять серебряных монет можно было
больше не беспокоиться. Фактически они должны  были  превратиться  в  десять
серебряных - как только он  отловит  Свейна  из  Ривинанта  и  получит  свой
выигрыш. Тем не менее  бой  был  тяжелым  до  одури.  Его  дракону  пришлось
несладко.
   Базил со стоном заставил себя подняться и, ведомый Релкином, направился к
главным воротам Форта Далхаузи. Вокруг них суетилась толпа  в  поисках  еды,
пива и мест получше. Все время подходили зрители, чтобы  разглядеть  поближе
знаменитого дракона Хвостолома, к чему Базил относился благожелательно.
   Внезапно Релкин увидел хорошо знакомую угловатую  фигуру.  Он  вытянулся.
Базил тоже остановился, глядя на возникшего перед  ним  Таррента,  командира
эскадрона.
   Темные глаза Таррента были мрачнее обычного, и его брови при виде Релкина
нахмурились. Выражение лица командира было страдальческим - как у  человека,
проигравшего по крупному. Не заключил ли он пари против  Хвостолома?  Против
дракона из своей собственной части?
   Релкин и командир эскадрона Дигаль Таррент никогда не испытывали  Друг  к
другу пылкой любви. Точнее, более  справедливо  было  бы  сказать,  что  все
подразделение и его командир особой любви друг  к  другу  не  питали.  Новый
начальник прибыл ранней весной и положил конец вольной жизни  эскадрона  при
старшем драконире Хэтлине. Хэтлин получил  повышение  и  отправился  в  Форт
Кенор, в новое подразделение драконов.
   Таррент был проклятием для Сто  девятого  драконьего  эскадрона,  который
никогда не страдал от начальства и привык к свободе отношений, а вовсе не  к
маршировке  и  муштре.  Конечно,  Сто  девятый   интересовался   не   только
тренировками и фехтованием. Дракониры заботились  о  здоровье  и  настроении
своих драконов, но отнюдь не о сверкающем снаряжении.
   Командир Таррент, со своей стороны, потребовал, чтобы у  подчиненных  все
блестело - полированные латы, шлемы, мечи, ножны  и  вообще  все,  что  есть
металлического. Беспокоила его и шаткая мораль разболтавшихся воинов. Вскоре
после прибытия он издал приказ, в котором заклеймил Сто девятый как пьяниц -
за  распитие  чрезмерного  количества  пива,  в  том   числе   имбирного   и
безалкологольного - и объявил, что будет строго преследовать азартные  игры.
Прошел пугающий слух, что Таррент - тайный член пуританской секты  дианинов.
В Сто девятом целыми неделями царило уныние.
   - Сэр! - Релкин отдал честь. Таррент был одним из тех  офицеров,  которые
настаивали на отдании чести и выполнении других формальностей.
   Таррент с кислой гримасой отсалютовал в ответ.
   - Итак, драконир Релкин, полагаю,  что  нам  сегодня  повезло.  Возможно,
необходимо больше тренироваться с мечом?  -  В  голосе  командира  эскадрона
звучала явная враждебность.
   - Этот медный из Кадейна оказался весьма подвижным, сэр. К  счастью,  наш
кожистоспинник был побыстрее.
   Базил не любил Таррента так же, как  и  все,  и  по  возможности  избегал
разговоров с командиром. Таррент на мгновение  уставился  в  большие  черные
глаза дракона и отвел взгляд.
   - Гм-м-м, ну да, вы так думаете. - Таррент отошел.
   Релкин,  обуреваемый  дурными  предчувствиями,  уставился  ему  вслед.  У
Таррента были фавориты. Релкин знал, что никогда не станет одним из них.  Он
задумался, что же все-таки в нем так не нравится Тарренту.
   То немногое, что они знали о командире эскадрона, сводилось к следующему:
он потерял своего собственного дракона  несколько  лет  назад  в  результате
несчастного случая; он принимал участие в какой-то вылазке  против  Теитола,
получил боевую звезду и гордо носил ее, не снимая.
   Свейн говорил, что  Таррент  завидовал  славе  Базила  как  героя  Туммуз
Оргмеина.
   Релкин пожал плечами. И это тоже им придется как-то пережить. Они должны.
Им предстоит еще девять лет службы до того, как они смогут уйти в отставку и
начать новую жизнь в качестве фермеров.
   Центральные ворота неясно вырисовывались впереди. Человек  и  его  дракон
продолжали свой путь в форт, оставив позади разноцветные  палатки  и  шумную
толпу участников празднества.  На  территории  форта  они  увидели  знакомые
очертания  белоснежных  каменных  и  деревянных  строений,  крыши,  покрытые
шифером и соломой,  казармы  для  людей  и  драконов  Второго  марнерийского
легиона.
   Со времени их возвращения из южной империи Урдх в прошлом году во  Втором
марнерийском едва ли прибавилось народу, но в последнее время  в  нем  стало
явно тесно, особенно когда командир эскадрона Таррент шнырял повсюду и везде
можно было наткнуться на тяжелый повелительный взгляд  его  темных  яростных
глаз.

Глава 3

   До  полуночи  оставался  еще  час,  но  в   Драконьем   доме   раздавался
громоподобный храп  счастливых  вивернов.  Они  вкушали  сон,  ублажив  себя
хорошей едой и обилием пива.
   Дракониры из Сто девятого тем  не  менее  не  спали;  они  припозднились,
занятые полировкой нагрудной брони и пряжек, рукоятей и  шлемов,  значков  и
пуговиц - всего, что входило в снаряжение боевого дракона и  его  драконира.
На следующее утро в части  был  объявлен  парад.  После  прибытия  командира
Дигаля Таррента в части  состоялось  столько  парадов,  что  Дракониры  даже
прекратили жаловаться. Это был противный, но  неизбежный  и  принятый  всеми
факт их жизни.
   Когда они работали все вместе, разговор был по крайней  мере  оживленным.
Они тщательно анализировали каждый из прошедших  поединков  и  предсказывали
результаты следующих. Сейчас разговор коснулся новой темы: прошел слух,  что
в Холмы Кохона пошлют большой патруль,  чтобы  выследить  бандитов,  которые
мучают местное население Черной горы и Высокого озера.
   - Кохон? -  фыркнул  Свейн  из  Ривинанта,  самый  рослый  и  сильный  из
дракониров Сто девятого. - Я уж лучше остался бы здесь, чем бродить  по  тем
холмам. Делать нечего, за девицами не побегаешь,  никакого  пива  и  никаких
удовольствий.
   - Ты даешь, Свейн, - проворчал Релкин. - У  нас  у  всех  одна  и  та  же
барачная лихорадка, пока мы сидим здесь. Разве ты  видел  что-нибудь,  кроме
бараков, с тех пор как мы вернулись из Урдха?
   - Не упоминай при мне это жуткое место, - сказал Томас Черный Глаз.
   Релкин разделял его чувства. Дракон Томаса Чам только недавно вернулся на
действительную службу после  ранений,  которые  получил  в  кампании  против
Урдха. Да и у  самого  Релкина  было  столько  воспоминании  об  этой  южной
территории,   что   их   хватило   бы   на   целую    жизнь.    Он    помнил
девушку-аристократку, которая подарила ему  свою  любовь.  Но,  помимо  этих
милых сердцу минут, были и ужасные картины, представшие  перед  его  взором,
когда они с Базилом  сражались  в  карьере  под  храмом  змееподобного  бога
Сипхиса в древнем Дзу. В тот день они насмотрелись такого, что  останется  в
их памяти до конца  жизни.  Релкин  не  строил  планов  возвращения  на  эту
древнюю, "орошаемую родником землю" в ближайшее время.
   - Не все так уж  плохо,  -  сказал  Джак,  который  ухаживал  за  молодым
медношкурым по имени Расп. - Мне кажется, что вы, ребята, говорите только  о
том, что когда-то происходило с вами.
   - Заткнись, Джак, - крикнул Свейн.
   - Угу, -  согласился  Моно,  который,  как  и  Релкин,  был  в  их  части
старослужащим. Моно пожизненно придется носить шрамы,  полученные  в  Урдхе,
как и старине Чектору, его дракону-тяжеловесу.
   Но в Сто девятом появилось много новых лиц. Потери во время тяжелой осады
громадного города были велики.  Драконов  и  дракониров  убивали,  калечили,
увечили и теряли во всех легионах.
   Среди новичков был стройный темноволосый юноша с добрыми карими  глазами.
Его звали Мануэль, ему было восемнадцать лет, и он  не  очень  вписывался  в
основную группу, где большинство были сиротами. Он вырос в  семье  военного,
успел побывать в городе Марнери и во многих фортах Кенора. Его отец  ушел  в
отставку в чине капитана.
   После того как юноша выразил желание служить в частях драконов, он прошел
специальную  подготовку,  чтобы  стать  дракониром   у   громадного   дикого
Пурпурно-Зеленого дракона с Кривой горы, который  сражался  в  Сто  девятом,
потому что его крылья были искалечены во время плена в  злом  городе  Туммуз
Оргмеине.
   Будучи  старшим  по  возрасту  и   самым   образованным,   Мануэль   стал
неофициальным лидером новых дракониров.
   - Вы, ребята, не замечаете этого, но Джак  прав.  Вы  говорите  об  Урдхе
слишком много. Лично я вас за это не осуждаю... - На лице Мануэля  появилась
ленивая улыбка, которая раздражала Свейна.
   - Хорошо сказано, Мануэль, - заговорил Брайон, золотоволосый  новичок  из
Сеанта,  который  ухаживал  за   Альсеброй,   шелковисто-зеленой   бездетной
драконихой.
   - Это уж точно, - согласился Хальм из Орса.  Его  подопечным  был  Антер,
легко возбудимый зеленый дракон из Аубинаса.
   - Понятно? - сказал Джак.
   - Да ладно, тебя там не было. А мы это все повидали, - ответил ему Свейн.
   - А я вот слышал, как ты говорил, что Селпелангум был просто пустячком. -
Джак знал, как уколоть Свейна.