проглотил.
   - Во имя Первого Яйца, лучше бы это зелье сработало!
   Релкин был в ужасе. Не только для База, для него тоже лекарство пахло  не
лучшим образом. Он знал, что  дракон  совершил  геройский  поступок.  И  для
Релкина осталось загадкой, как же Баз умудрился проглотить эту гадость. Ведь
у База, как у многих кожистоспинников, желудок и вправду слишком разборчив.
   Релкин знал, что зелье обладает какой-то магической силой. В  этом-то  он
не сомневался с тех самых пор, как начал его кипятить.
   На самом деле, невероятное лекарство. Когда он  вытащил  пакет  и  вскрыл
его, там оказалось небольшое количество коричневого порошка  и  с  полдюжины
веточек с крохотными желтыми  листьями.  Но  как  только  Релкин  начал  его
кипятить в чане с водой, зелье изменилось, превратившись в тягучую зловонную
жижу, которая еще долго булькала сама по себе, после того как он снял чан  с
огня.
   Базил ждал, борясь с тошнотой, затем не  выдержал  и  почти  все  выпитое
изверг обратно. Через минуту он оправился, сглотнул и сделал глубокий вдох.
   Затем огромной своей лапой провел по глазам.
   - В конце концов, не так уж в Куоше и плохо. В юности я был там счастлив.
   - Когда это было, Баз!  Теперь,  чтобы  заработать  на  пропитание,  тебе
придется работать полный рабочий день. А  ты  знаешь,  что  это  такое.  Для
начала тебе придется  проделать  массу  тяжелой  работы.  Но  у  тебя  будет
приличное стойло, регулярное питание и печка, чтобы  греться  зимой.  Весной
будет работа с плугом, летом - перевозка грузов, осенью - уборка  урожая.  В
общем, мирная деревенская жизнь.
   - Ладно, ладно, попробую еще раз.
   Баз сделал над  собой  усилие  и  поднял  бадью,  выпив  до  дна  остатки
колдовского питья. Со стуком опустил бадью на пол  и  прислонился  к  стене.
Голова у него закружилась.
   - Ужасно себя чувствую, - сказал он. - По-моему, я умираю...
   Девятифутовый торс обмяк, толстые задние лапы подкосились, и Баз сполз по
стене. Уже лежа, он содрогнулся, а потом свернулся клубком,  чтобы  заснуть,
засунув потрепанный хвост под голову.
   Пару минут Релкин с тревогой следил за ним. Неужели он отравил дракона?
   Если  так,  его  повесят.  Что  если  ведьма  обманула?  Или  ошиблась  в
заклинаниях?
   Баз захрапел. Релкин прижал палец к большой артерии за ухом База драконий
пульс был медленный, но ровный. Мальчик осмотрел внутреннюю поверхность уха,
которое оказалось  здорового  розового  цвета.  Кончик  носа  был  холодный.
Никаких признаков отравления.
   Наконец Релкин ощупал  кожу  ниже  лопаток  вдоль  бугров  несуществующих
крыльев. В норме. Обычно у больных драконов температура поднимается  сначала
именно там.
   Минуты тянулись. Баз продолжал мирно сопеть. Релкин на цыпочках отошел  и
принялся приводить в порядок щит и оружие Базила: и то и другое пострадало в
схватке со Смилгаксом и требовало ремонта.
   Баз спал. Спал двадцать  девять  часов  подряд,  пробудившись  только  на
другой день к вечеру. Проснулся он с  бешеным  аппетитом  и  новым  кончиком
хвоста, который был немного короче прежнего и согнут под странным углом, так
что казался сломанным.
   И все-таки это  был  настоящий  хвост,  гибкий  и  вполне  послушный  его
обладателю.
   Релкин издал вопль  триумфа  и  пустился  по  стойлу  в  пляс.  Базил  же
уставился на свой новый хвост - жуткое зелье подействовало, хотя он и не был
уверен, что ему нравится, как выглядит результат.
   - Ну что ж, - сказал он печально, - теперь мне придется вечно носить  эту
уродину.
   Кончик хвоста был серого  цвета  и  довольно  странно  выглядел  на  фоне
зелено-коричневого туловища.
   Релкин только присвистнул.
   Тренировки ради Баз подцепил хвостом бадью и подбросил ее в воздух, потом
поймал и швырнул о стену. Как будто он пользовался им всю жизнь!
   Дракон разразился счастливым ревом, дотянулся хвостом до оружейной стойки
и вытащил булаву. Он повертел ею в воздухе, нанеся несколько сильных  ударов
по тренировочной груше, которая висела в углу. Релкин отпрыгнул в укрытие.
   - Работает, Релкин! Черт возьми, как здорово работает!
   Булава с силой ударила по груше.  Баз  запрокинул  голову  и  заревел  от
восторга. Несколько часов  спустя  Базил,  уже  успевший  получить  прозвище
Хвостолом, энергично упражнялся  в  спортивном  зале.  Его  новый  хвост  не
переставал удивлять зрителей. Баз обнаружил, что в некотором отношении новый
хвост оказался даже лучше прежнего, поскольку им было удобно держать рукоять
маленького хвостового меча. Базил прикинул, что  теперь  сможет  наловчиться
хорошо орудовать этим мечом,  самым  трудным  оружием  из  драконьих  боевых
искусств, в котором он никогда не был особо силен по части мастерства.
   Наконец он уступил мольбам Релкина и закончил тренировку.  Настало  время
поплескаться в пруду,  а  потом  перекусить.  Толпа  зевак  расползлась,  за
исключением высокого зеленокожего дракона.
   - Привет, Смилгакс! - сказал Базил, узнав врага.
   - Базил из Куоша, ты хорошо послужишь  Империи  -  в  качестве  сельского
дракона, конечно. Я поступлю в легион,  а  ты  вернешься  к  навозной  куче.
Такова жизнь, верно?
   - Не знаю, не знаю, Смилгакс. Подождем до финальной схватки. У меня  есть
теперь новенький хвост, и я с легкостью могу управляться булавой и щитом.
   Смилгакс издал мрачный смешок.
   - Тебе этот недоделанный хвост не  поможет,  когда  я  пойду  в  атаку  с
клинком из Во, Синим Убийцей.
   - Тебя встретит мой меч из Куоша, Пиокар. И мой новый недоделанный хвост,
как ты изволил выразиться, позволит мне защититься  от  хвостовой  булавы  и
малого меча. Вспомни, Смилгакс, когда  мы  встречались  на  ринге,  дела  не
всегда заканчивались в твою пользу.
   Смилгакс вскипел:
   - Эта омерзительная хреновина, которая у тебя теперь заместо хвоста, тебя
не спасет, куошский дракон! Пары ударов будет достаточно, чтобы уложить тебя
в пыль.
   Высокий темно-зеленый дракон, подергиваясь, смотрел на Базила.
   - Ты слишком самоуверен, Смилгакс! Посмотри на мой хвост, думаешь,  я  не
готов к схватке?
   Базил задрал хвост, размахнулся булавой, подкинул ее в воздух и поймал  в
аккурат на пути вниз, не дав ей плюхнуться в пруд.
   Смилгакс следил за ним горящими глазами.  Когда  Релкин  бочком  проходил
мимо Смилгакса, тот развернулся и свирепо уставился на него. Релкин  заметил
беспричинную ярость во взгляде  дракона.  Он  знал,  что  в  Драконьем  доме
темно-зеленый находится под наблюдением после нескольких  вспышек  злобы.  В
последний раз он тяжело ранил своего драконопаса, сломав ему  руку  и  плечо
злым, бездумным ударом.
   Релкин спокойно продолжал путь, не решаясь пуститься бегом, хотя и ощущал
за спиной горячее дыхание Смилгакса. С недовольным трескучим шипением дракон
развернулся и надменно прошествовал к своему стойлу.
   Спустя час или около того Релкин  был  удивлен  появлением  в  дверях  их
пристанища  какого-то  незнакомца.  Это  был  человек  средней   комплекции,
темноволосый, со сверкающими карими глазами и экстравагантными усами. Черный
плащ его распахнулся, открывая алые  панталоны  и  башмаки  из  ярко-зеленой
кожи.
   Базил  спал  на   своей   подстилке,   и   медленное   посапывание   эхом
перекатывалось по стойлу.
   - Приветствую, - легонько кивнув, сказал  незнакомец  и  положил  на  пол
черную  кожаную  сумку.  -  Позвольте  представиться,  я  ветеринарный  врач
Херпенско,  известный  в  Кадейне  и  Моншаго,  знаменитый  в   Минуэнде   и
Карпенсаке. По сути дела, я лечил пациентов во всех южных городах. Здесь,  в
Марнери, я навещал друзей, и когда  услышал,  что  есть  дракон,  потерявший
кончик хвоста, то решил, что должен его осмотреть.
   Релкин рассердился, сразу же невзлюбив этого парня.
   - Мой дракон вполне здоров и отдыхает, так что, боюсь, вы  зря  потратили
время.
   - О, время будет потрачено с пользой, поверьте. Между  прочим,  некоторое
время я совсем  не  занимался  драконами,  поэтому  мне  необходимо  кое-что
освежить в памяти. Я даже не потребую  никакой  платы.  Чем  не  благородное
предложение?
   Незнакомец быстро  прошел  внутрь  стойла  и  остановился  перед  хвостом
дракона.
   - Какой странный кончик для драконьего хвоста. Не могу представить, каким
же образом он так вылечился.
   Релкин вскочил с койки, рука его скользнула к ножу у пояса.
   - Прошу вас, говорите потише. Мой дракон спит, сегодня ему нужен  хороший
отдых. Завтра - день финальных соревнований, и ему потребуется вся его сила.
   Так что, если не возражаете, я должен  просить  вас  немедленно  уйти.  В
любом случае, посторонним сюда нельзя.
   - Это ты так считаешь, - пробормотал незнакомец  и  вдруг  странно  пожал
плечами  и  взмахнул  длинными  пальцами   перед   лицом   Релкина.   Релкин
поперхнулся.
   Он обнаружил, что ему трудно дышать.
   Он выхватил нож, замахнулся на посетителя, но промазал.
   Затем  мужчина  сжал  ему  горло  рукой,  прижимая  к   лицу   подушечку,
пропитанную чем-то пахучим.
   Релкин попробовал сопротивляться,  но,  когда  сделал  вдох,  все  вокруг
начало удаляться. Сопротивление ослабло.
   Незнакомец стоял перед ним. Нож он отбросил в  сторону  и  что-то  теперь
говорил низким и грубым голосом.
   Казалось, будто грудь Релкина сжало тисками - мальчик  судорожно  глотнул
воздуха, а потом все исчезло.
   Окончательно одурманенный, Релкин поднялся на ноги и  побрел  в  коридор.
Там он остановился, тупо уставившись вдоль  ряда  дверей  и  стойл.  Вдалеке
мальчишки драконопасы гоняли у ворот Драконьего двора мяч. Релкин смотрел на
них и гадал: кто же это такие?
   Тем временем незнакомец вернулся к своей сумке и вытащил  оттуда  красный
мешочек. Он взрезал его ножом и достал ярко-зеленый  плод,  который  положил
прямо перед Базилом на пол. За секунду плод  увял  и  сморщился.  Незнакомец
произнес несколько магических слов, и колдовство было закончено.
   Он захихикал, поднял сумку и вышел из  стойла.  Пройдя  мимо  потерявшего
разум Релкина, разглядывающего свое отражение в бочонке с дождевой водой, он
выскользнул за дверь и исчез.

Глава 9

   Набат на Сторожевой башне вновь возвестил о заходе  солнца.  Окна  города
были закрыты ставнями из-за порывов  ветра,  предвещавшего  бурю:  скоро  на
вершины Голубых холмов ляжет снег. Белые деревья на Фолуранском холме роняли
побуревшие листья, и ветер швырял их на землю и гнал вокруг громады Храма на
площади у подножия холма.
   Для похорон предпочитали вечернее время,  и  в  главном  зале  Храма  шла
заупокойная служба: отпевали купца Тахика из Би, умершего  на  восьмидесятом
году жизни в собственном доме на Корабельной от внезапной лихорадки. В Храме
собралась толпа родственников, морских капитанов, купцов и  банкиров,  чтобы
отдать последнюю дань уважения.
   И пока первый этаж был занят, в  подвале  в  потайной  комнате  проходило
небольшое, но важное собрание. В этой  комнате,  ход  в  которую  вел  через
стенной шкаф в ризнице старшей жрицы,  собрался  Комитет  Провидения  города
Марнери.
   Посреди стола  лежали  раскрытые  тексты  Хартии  Кунфшона,  своего  рода
руководства по правилам ведения споров, если таковые возникнут. И все шло  к
тому, что скоро в этих правилах возникнет нужда. Пока еще к текстам почти не
обращались, но страсти уже накалились до предела.
   Комитет Провидения был создан из чиновников высшего ранга  гражданских  и
военных служб города. В его работу входил обмен информацией с самой  Службой
Провидения, управляемой из Кунфшона. Еще Комитет был ареной для споров между
группами, которым иначе было бы негде  высказывать  свое  недовольство  друг
другом и обмениваться мыслями.
   Силы на поле битвы располагались обычным порядком: легионы,  которыми  по
большей  части  руководили  мужчины,  -  против  Храма,  управляемого  почти
исключительно женщинами. Королевская администрация и представители  торговых
и купеческих домов находились меж двух огней - легионов и Храма, - и  каждая
из спорящих сторон старалась перетянуть их на свою сторону.
   Через широкий круглый стол генералы Гектор и Кесептон недовольно смотрели
на Верховную жрицу Эвилру, аббатису Плезенту и принцессу Беситу.  Справа  от
Кесептона с начальником полиции Гланвисом  по  правую  руку  сидел  камергер
Берли.
   Напротив расположились купцы, Йавайн и Слимвин,  -  два  весьма  дородных
господина, облаченных в костюмы из черно-зеленой шерсти. Наконец, здесь была
Флавия из Новициата, включенная в Комитет благодаря  всеми  признанной  силе
своего интеллекта и врожденному здравому смыслу.
   Несмотря  на  полное  отсутствие  у  Флавии  силы,  именно  благодаря  ей
проходили многие решения, обычно блокируемые остальными.  Принцесса  Бесита,
входившая в Комитет, потому что являлась Верховной жрицей Милосердных Усилий
в  доминионах  своего  отца,  частенько  устраивала  подобные   развлечения,
воздерживаясь от дебатов. Бесита очень не любила принимать решения.
   Как раз в этот момент Верховная жрица Эвилра поднялась, чтобы  парировать
критические замечания по поводу неудач службы безопасности в День Основания,
отпускаемые генералом Гектаром.
   - Великое Заклинание было сплетено заново,  и  городские  стены  опять  в
безопасности. А ваши слова - не праведная клевета в адрес Храма.
   Генерал Гектор не шевельнулся; только моргнул.
   - Я выражаю благодарность ведьмам Марнери за искусную работу, -  поспешно
сказала аббатиса Плезента, чтобы разрядить напряженную тишину.
   - Но как удалось провести обряд черной  магии  в  стенах  города  в  День
Основания? - настаивал генерал.
   - Они убили стражника, а все остальные были на празднике.
   - Но предполагается, что на каждых воротах находится по пять  стражников,
сказал купец Йавайн. Эвилра разволновалась и села на место.
   - Вот именно, - сказал Гектор. - В Марнери падает дисциплина. Вместо пяти
там был один, который и был убит.
   Гланвис подавил гневную реплику. Берли, камергер, сердито пожал плечами:
   - Я возмущен попыткой возложить вину на королевскую гвардию.  Это  лучшие
люди города.
   - Достаточно, Берли, нам известны достоинства  гвардейцев.  Но  истина  в
том, что из охраны ворот Афо отсутствовало четыре человека, и это  позволило
злодеям исполнить подлое дело.
   Эвилра свирепо сверкала очами.
   - Мужчины - слабовольные создания, управляемые низменными страстями.
   Мужчину можно купить всего лишь за несколько золотых и серебряных монет.
   Генералы Кесептон и Гектор обменялись взглядами. Она сказала "мужчины"?
   Эвилра сегодня явно заняла оборону.
   - Нам кажется, что  на  полицию  и  храмовых  ведьм  тратится  достаточно
средств, чтобы гарантировать, что подобные  вещи  не  могут  происходить,  -
сказал Гектор.
   - А мне бы хотелось добавить, - сказал  Кесептон,  -  что  я  всегда  был
убежденным сторонником полиции в этом городе. Разве не так, Гланвис?
   Гланвис ответил слабой улыбкой. Эвилра вновь рассердилась.
   - А кто это, интересно, всегда  нам  твердит,  что  на  полицию  тратится
слишком много? - Эвилра была в ярости. - Так вот,  я  скажу  вам,  кто.  Это
генерал, который израсходовал по  сорок  крон  на  пиво  на  каждого  своего
легионера в  последний  праздник  Основания.  Вы  осмеливаетесь  критиковать
финансовые  дела  Храма,  когда  сами  ежедневно   проматываете   богатство,
заработанное тяжким трудом наших крестьян.
   Генерал выкатил глаза.
   -  Моя  дорогая  Верховная  жрица,  я  совсем   не   занимался   критикой
финансирования Храма, я только...
   Старый Кесептон, которому подчинялся Гектор, с трудом  сдерживая  ярость,
поднялся и оборвал его реплику:
   - Договорами, связывающими королевства Аргоната, обусловлено, что Марнери
будет содержать два легиона. Кроме того, их должны  кормить.  Выплаты  людям
Первого легиона были приостановлены, чтобы построить форт  Далхаузи.  Почему
так?
   Почему от солдат ожидают даровой работы, когда вокруг они видят мужчин  и
женщин, живущих припеваючи?
   - Им платят достаточно! - сказала Плезента. - И  очень  важно,  чтобы  вы
поняли, как дорого стоит содержать  в  боевой  готовности  наши  вооруженные
силы.
   Легионы - отнюдь не  единственный  наш  вклад.  Марнери  содержит  восемь
больших кораблей, причем половина из них  постоянно  находится  в  плавании,
сдерживая пиратов Светлого моря.
   Гектор с видимым нетерпением пожал плечами.
   - Послушайте, вы все не так поняли. Во-первых, в тот день сорок крон были
поделены между легионерами, находящимися на дежурстве. Я серьезно, подумайте
об этом. Сорок крон на солдата! Пиво продается по пенни за бутылку. В  одной
кроне сто пенни. Как по-вашему, сколько пива получается на одного легионера?
Можно принять ванну, а? Как вы можете верить в подобную  чепуху,  тем  более
чтобы повторять ее? За сорок крон покупаются четыре тысячи бутылок пива  для
дежурного отряда. То есть по четыре бутылки на человека на целый день!
   Плезенту это  позабавило,  Эвилра  в  замешательстве  покраснела.  Гектор
продолжал наступать, намереваясь закрепить плацдарм.
   - Кесептон абсолютно прав, дело дошло до скандала. Легионы давно получали
ровно столько, чтобы поддерживать существование. Разумеется, это  позор,  но
здесь на подобный факт никогда не обращали особого внимания,  потому  что  в
это время наши голодные солдаты находятся  в  Кеноре,  за  пять  сотен  миль
отсюда.
   Солдаты вынуждены терпеть, драконы и кони изголодались. А теперь  выплаты
опаздывают на три полных месяца. Легионы в Кеноре в этом месяце  практически
голодают.
   Верховная жрица Эвилра с гневом ответила:
   - У нас были тяжелые времена, повсюду на  Голубых  Холмах  бесчинствовали
бандиты.  Те  самые  разбойники,  против  которых  легионы   не   торопились
выступать! В этом вопросе говорить можно только о вашей собственной лености!
   Генералы сердито вперили в нее неподвижные взоры и негодующе зашипели:
   - Лености!..
   Флавия из Новициата вздохнула про себя. Похоже, заседание Комитета пойдет
нелегко. А ведь им  еще  придется  выслушать  недобрые  вести  от  достойной
гостьи.
   Флавия заметила, что Бесита  необычайно  спокойна.  Как  правило,  Бесита
находилась на переднем крае атаки на легионеров.  Но  сегодня  принцесса  не
сводила взгляда с дверей в ожидании прибытия таинственной посетительницы.
   Флавия хорошо сознавала важность миссии гостьи,  несомненно,  несущей  им
очередные плохие вести из глубины континента.
   Дверь отворилась. В комнату в сопровождении Виурис из Службы  Провидения,
облаченной в простое серое платье без украшений, вошла Лессис из  Валмеса  в
простом сером сари.
   - Приветствую тебя, Лессис. От имени всех здесь присутствующих могу ли  я
пригласить тебя на наш совет? - сказала Бесита.
   Флавия вновь удивленно подняла голову. Редко можно было  услышать,  чтобы
Бесита воздавала хвалу Службе Провидения. Обычно она была одной из тех,  кто
часто осуждал практику этих служб в тайной войне с врагом, за кулисами,  вне
общего обозрения.
   - Благодарю, Бесита, - тихим голосом произнесла Лессис,  но  услышали  ее
все.
   Флавия вновь ощутила необычайное чувство  присутствия  силы,  окутывающей
Лессис незримой вуалью. Эта вполне обычная на  вид  женщина,  одевающаяся  в
самые простые одежды и, как поговаривали, не имеющая никакой  собственности,
была одним из трех величайших адептов в Империи  Розы.  Великая  ведьма,  не
чета остальным, с высоким рангом в храмовой иерархии самого Кунфшона.
   "Опять она оплетает нас  своим  колдовством",  -  подумала  Флавия,  пока
Лессис  с  тренированной   легкостью   распространяла   вокруг   себя   чары
привлекательности. В своем сером сари,  с  покрытой  головой,  она  казалась
всего лишь простой бедной женщиной средних лет.
   - Приветствую всех вас.
   Глаза ее, блеснув, отразились в глазах Флавии.
   - Не буду тратить времени на формальности, мы ведь знаем друг  друга,  не
так ли?
   О да, Флавия хорошо знала эту ведьму, чересчур хорошо.
   - Мне многое нужно вам сообщить, п