, и с  тревогой
наблюдая за остальными. "Ну все, - думал он, - сейчас они набросятся на меня
толпой".
   Джорс между тем приходил мало-помалу  в  себя;  как-никак,  боец  он  был
закаленный и в сражениях участвовал предостаточно.
   - Ну, берегись, ублюдок!  -  рявкнул  он  и,  вскочив  на  ноги,  рубанул
кинжалом по воздуху на волосок от кончика носа Релкина.
   Кулак его развернулся в мощном ударе и угодил мальчишке в  плечо;  Релкин
отлетел за костер.
   Джорс поборол тошноту и поднял кинжал.
   - Именем солдатских богов, я отрежу его язык, который  так  любит  ведьм,
взревел он.
   Остальные кавалеристы вскочили на ноги, но  не  для  того,  чтобы  помочь
Джорсу, - они просто хотели его урезонить. За убийство мальчишки  тот  пошел
бы под трибунал, а с другой стороны, никому не хотелось скрестить  клинок  с
человеком,  опьяненным  черным   зельем.   Мальчишка   сам   напросился   на
неприятности, пусть сам и выпутывается.
   На другом конце лагеря, сидя у  небольшого  костра,  капитан  Кесептон  и
лейтенант Уилд обсуждали создавшееся положение. А было  оно,  надо  сказать,
плачевным. Совсем плачевным. Даже Уилд, самый стойкий и добродушный из  всех
солдат, казалось, достиг предела.
   - Но капитан, эта женщина хочет,  чтобы  мы  маршем  шли  через  Ган  без
приказа из Далхаузи. Я  согласен,  что  нам  было  приказано  встретиться  с
королем Матуголином и вступить в бой с  противником,  но  чтобы  пропасть  в
долине Ган?..
   Тогда все мы станем изменниками. Нам не избежать виселицы после  военного
трибунала.
   Кесептон беспомощно кивнул.
   - Возможно, ты прав. Но те приказы, что она показала, были бессрочны.  Ты
сам их видел. Леди говорит, чтобы мы двигались дальше, и если мы  откажемся,
то нас могут обвинить в мятеже. Вот за это нас непременно повесят.
   - Получается, нас в любом случае вздернут. И тебя,  капитан,  и  меня.  -
Уилд в любой ситуации обычно выбирал вариант самый худший.
   - Похоже на то, Уилд, если только мы не поймаем этих ее беглецов.  Тогда,
возможно, нам удастся добраться до кого-нибудь, кто не обратит  внимания  на
тот факт, что весь мой отряд был уничтожен за одну неделю сражений.
   - Против превосходящих сил  противника,  капитан.  Солдаты  дрались,  как
тигры, - и потери у врагов вдвое больше наших.  Драконы  истребили  двадцать
троллей.
   - К сожалению,  это  совсем  не  тот  показатель,  которым  пользуются  в
Далхаузи. Они посмотрят список погибших, а потом отошлют меня в трибунал.
   - Хорошо бы этого Трембоуда поймать.
   - Ну, это будет зависеть от лошадей, его и наших. Мы не  знаем,  куда  он
исчез после битвы со своими людьми, зато знаем, что  им  придется  пойти  на
север и, возможно, взобраться на гору Тамарак. Из-за этого они слегка сбавят
темп.
   Весь день там были наши разведчики, но  пока  никаких  признаков  группы,
направляющейся к северу, не обнаружили. Если только они не отправятся в путь
этой ночью, то завтра мы пойдем за ними след в след к реке.
   - Судя по всему, у него где-нибудь есть свежие лошади.
   - Может, и так.
   - И свежие тролли. Я никогда в жизни не видел, чтобы  так  много  троллей
сопровождало такие маленькие группы бесов. Обычно с полком бывает всего лишь
горстка этих проклятых тварей, но против нас каждый  раз  высылалось  больше
десятка.
   Оба они сразу же вспомнили о своих побитых драконах.
   - Я знаю. Мы не сможем снова дать бой против такой силы. У  нас  осталось
всего тридцать пять бойцов, этого мало.
   - Мы потеряли Вандера, старый Кепабар мертв, Хвостолом либо  тоже  мертв,
либо заблудился в лесу. А с одними  Несси  и  Чектором  с  троллями  нам  не
справиться.
   Их беседу прервал громкий вопль. Где-то с лязгом  полетело  ведро.  Сталь
зазвенела о сталь.
   - Что за чертовщина? - сказал Холлейн, вставая на ноги; он  почувствовал,
что ноги у него сильно стерты от долгой ходьбы.
   - Опять талионцы что-то не поделили, - ответил Уилд. -  Пусть  Йортч  сам
разбирается.
   Но Кесептон уже двинулся вперед. Уилд со стоном последовал за ним.
   Они  увидели  такую  картину:  драконопас  с  окровавленным  ртом  лежал,
прижатый спиной к валуну, кинжал его валялся неподалеку.  На  него  двигался
кавалерист Джорс, и два раза выше мальчишки, и кинжал его блестел при  свете
костра.
   Внезапно Джорс пнул паренька башмаком, попал ему по ноге и скинул с камня
на землю. Другой пинок пришелся  драконопасу  в  живот,  и  тот  со  вздохом
перевернулся на спину.
   Джорс склонился над ним.
   - Все, крысеныш, прощайся с жизнью! -  Джорс  презрительно  усмехнулся  и
занес кинжал.
   И замер, ошеломленный.
   Перед физиономией Джорса развернулась широкая полоса  стали,  изношенной,
но вычищенной до блеска. В ней четко отражалось его лицо.
   Басистый голос позади него тихо проговорил:
   - Да-с, мужчина выиграл бой с мальчишкой. Теперь драке конец, если только
мужчина не хочет драться со мной.
   Для дракона  голос  был  сравнительно  мягким.  Джорс  взглянул  в  глаза
Несесситас, поперхнулся и стал ловить воздух ртом.
   - Мужчина хочет драться со мной? - промурлыкал голос.
   На Джорса напал столбняк. Дракониха  нетерпеливо  толкнула  его  кончиком
хвоста. Тот очнулся и в страхе попятился назад.
   Приятели Джорса хоть и стояли с обнаженным оружием, но никто  из  них  не
хотел иметь дела с возбужденным драконом, вооруженным одним из этих  длинных
мечей.
   Через мгновение на сцене появились Кесептон и Уилд. Кесептон встал  между
ними.
   - Так, что же здесь происходит? - спросил он. На сцене воцарилась тишина.
   Затем заговорила дракониха, по-прежнему мягко.
   - Ничего особенного, - сказала она.
   Джорс очнулся от столбняка, кровь его вновь кипела.
   - Ч-чертова рептилия,  я  всего  лишь  хотел  его  наказать  для  его  же
собственной пользы!
   - Если я стану драться с тобой, то это тоже тебе будет на пользу, парень.
   - Мы же союзники, ты разве не знаешь?
   - Мальчик тоже, зачем же тогда его убивать? Кесептон замахал руками:
   - Хватит! Кавалерист, бросай оружие.  Расскажите  мне  кто-нибудь,  из-за
чего все началось.
   После короткой заминки заговорил кавалерист Менсер.
   - Мы просто сидели вокруг костра, сэр, а этот проклятый пастух подошел  и
ударил кавалериста Джорса кулаком по лицу. Ну, Джорс вроде как  и  вышел  из
себя.
   Релкин был уже на ногах, ребра его болели, нога тоже, но он все еще кипел
гневом.
   - Да, я его ударил и не жалею. Он осквернял имя леди Лагдален  из  Тарчо;
никто не смеет так поступать в моем присутствии.
   Кесептон повернулся к мальчику:
   - Ах, вот это, значит, кто - Релкин из Куоша. А я и не знал, что  у  тебя
хватит духу подраться с кавалеристом в два раза больше тебя  по  росту.  Так
что же насчет Лагдален из Тарчо?
   - Я не стану повторять, что он сказал, но заставлю его взять  свои  слова
обратно.
   - Ничего подобного ты  не  сделаешь,  -  Кесептон  повернулся  к  Джорсу,
который  неловко  переминался  с  ноги  на  ногу  под  пристальным  взглядом
капитана, - потому что это сделаю я.
   Джорс с ненавистью посмотрел на него.
   - Давай же, кавалерист, расскажи, что ты сказал о молодой леди.
   - Это ложь, сэр. Ничего я о  ней  не  говорил.  Я  оставляю  это  для  ее
обожателей и поклонников.
   Кесептон покраснел, понимая, что слова Джорса метили в него самого.
   - Мне трудно поверить, что мальчишка ударил тебя просто так. Какой  смысл
ему погибать ради какой-то прихоти?
   - Он лгун, сэр. Я не давал ему повода, чтобы меня  ударить,  а  потом  он
достал кинжал. Так никто не поступает и...
   Несесситас придвинулась ближе. Джорс замолк. Кесептон не  сводил  с  него
холодного  взгляда.  Джорс  беспокойно  заерзал,  но  по-прежнему  вел  себя
вызывающе.
   -  Я  больше  не  желаю  терпеть  в  этом  лагере  никаких  упражнений  в
фехтовании, - твердо произнес капитан. - Всякий, кто обнажит  оружие,  будет
отвечать перед трибуналом. Понятно?
   Джорс кивнул.
   - Прекрасно. - Кесептон повернулся к пареньку. - А ты убирайся  отсюда  и
отправляйся спать. Капитан повернулся к Уилду:
   - Где,  черт  возьми,  субадар  Йортч?  Уилд  пожал  плечами.  Йортч  был
человеком непредсказуемым.
   Тем временем Несесситас уже уводила Релкина к своему костру.  Драконопасы
по-прежнему спали. Чектор тоже.
   - Видишь, чем должны сейчас заниматься Драконопасы? - сказала она.
   Релкин кивнул. Кровь на его  губе  уже  запеклась.  Ребра  Релкина  жутко
болели, но в основном он мучился от боли душевной.
   - Где мой дракон? - спросил он. Несесситас вздохнула.
   - Ну, парень, Хвостолом ведь большой дракон. Он сам о себе позаботится.
   Она улеглась и почувствовала, как мальчишка,  всхлипывая,  тычется  ей  в
ребра. Несесситас обернула его хвостом, надеясь, что была права относительно
куошского дракона. Ей самой его не хватало, и еще  она  сильно  подозревала,
что скоро им без него будет туго.

Глава 32

   Драконы редко когда ощущают страх,  и  все  же  Базил  Хвостолом  не  мог
отделаться от странного чувства тревоги, которое, казалось,  рождали  руины,
его окружавшие.
   Луна освещала разрушенные  башни  и  упавшие  галереи.  Некоторые  здания
стояли в ночи, как черепа, а их открытые окна походили на  пустые  глазницы.
Он обнаружил, что двигается украдкой, как будто боясь, что его обнаружат.
   Массивные стены и груды булыжника с растущими на них уродливыми деревьями
заливал бледный лунный свет. Предчувствие чего-то дурного делалось от  этого
еще больше.
   Он вышел на широкую улицу, мощенную каменными плитами.  Над  ней  маячила
арка Мача Ингбока.  Он  долго  и  пристально  вглядывался  в  безумный  лик,
вырезанный в камне.
   Ничего, кроме жестокости и ненасытного властолюбия, не было в этом лице.
   Базил с отвращением перевел  взгляд  и  сразу  же  потерял  ориентацию  в
лабиринте разрушенных дворов по другую сторону улицы.
   Он решил  вернуться  назад.  Здесь  не  было  ничего,  одни  булыжники  и
вездесущее ощущение зла. Уже  на  обратном  пути  он  услышал  неясный  шум,
доносившийся откуда-то справа.
   Базил  остановился,  в  тишине  отчетливо  различался  звук  голосов.  Он
прислушался: говорили две женщины, и по крайней  мере  голос  одной  из  них
показался ему знакомым. Что-то шевельнулось в его мозгу.
   А затем он увидел троих мужчин с мечами  и  кинжалами  в  руках,  которые
крадучись пробирались сквозь руины по направлению к женщинам.  Их  намерения
были очевидны: они собирались убить говорящих.
   Послышался женский смех, и Базил взглянул в ту  сторону  с  удивлением  и
тревогой. Он узнал Лагдален, драконьего друга из Марнери.
   И мужчины с оружием собирались ее убить!
   Базил быстро пошел вперед по наклонной аллее, хоронясь за грудой камней.
   Мужчины были от него совсем рядом; женщин он тоже различал хорошо:
   Лагдален и Лессис, в их  серых  плащах  с  капюшонами,  поднятыми,  чтобы
защититься от ветра. Мужчины были  ему  знакомы:  он  увидел  знаки  Шестого
талионского полка легкой кавалерии на их плащах.
   Неужели  они  действительно  задумали  убить  леди?  А  иначе  зачем   им
прятаться, да еще с оружием? Что это за безумное предательство?
   Две фигуры в сером подошли уже совсем близко. Базил молча вытащил  Пиокар
и шагнул вперед.
   Вдруг ему показалось, что один из мужчин его увидел. Базил был всего лишь
в десятке шагов от них, стоя  в  тени  на  той  же  стороне  улицы.  Мужчина
повернул голову в его направлении, а затем отвернулся. Видимо, он ничего  не
заметил.
   Женщины миновали Базила, и тут мужчины выскочили из своего укрытия.
   Сверкнули клинки. Девушка  вскрикнула  и  попыталась  бежать,  но  упала,
подвернув ногу. Лессис отпрянула назад, в руке у нее заблестел кинжал.  Трое
мужчин с обнаженными клинками выступили против застигнутой врасплох  одиноко
стоящей женщины.
   И тут Базил встал с Пиокаром наголо между  ними.  Мужчины  разинули  рты,
глаза их полезли на лоб.  Баз  увидел,  как  физиономия  сержанта  Дьюкса  в
изумлении вытянулась. Почти сразу же изумление сменилось отчаянием.
   - Что здесь происходит? - громко спросил дракон. Субадар Йортч  находился
в центре; лицо его выражало верх удивления.
   - Да это же Хвостолом и леди! - сказал он.
   - Именем древних богов, да  мы  чуть  было  их  не  убили!  -  воскликнул
кавалерист, стоящий за ним.
   Лессис держала перед собой клинок; в глазах ее было столько  же  опасного
блеска, как и в клинке, если не больше.
   Она окинула взглядом заговорщиков - и Дьюкс упал духом. Она  поняла,  что
они задумали.
   - Хвостолом, а мы уже  думали,  ты  окончательно  потерялся,  -  произнес
Йортч, делая потрясенный вид.
   Базил взглянул на Лессис: может, всю эту троицу порешить на месте?
   - Оставь свой меч, господин дракон, -  сказала  она.  -  Должно  же  быть
какое-то объяснение всему ЭТОМУ. Я уверена, что вышла ошибка.
   Йортч все еще пытался собраться с духом.
   -  Поступило  донесение  о  бесах,  леди.  Бесы  здесь,  в   городе.   Мы
отправились, чтобы устроить на них засаду.
   - Бесы? - переспросила Лессис.
   - Ага, - ответил кавалерист. - Я их  видел  совершенно  отчетливо  -  они
перелезали через стену. Я  рассказал  субадару,  и  тот  предложил  пойти  и
взглянуть. Когда мы услышали, как вы идете, то подумали, что это бесы.
   - Разумеется, - ответила ведьма. - Что ж,  если  здесь  бесы,  тогда  вам
лучше продолжить поиск и, если  получится,  отправить  их  на  тот  свет.  Я
передам капитану  Кесептону,  что  вы  представите  рапорт,  как  только  их
разыщете.
   Взгляд у Дьюкса был как у кролика,  загипнотизированного  лаской.  Лессис
посылала их в глубину города охотиться за несуществующими  бесами.  Но  ведь
они сами сказали, что такова их боевая задача, и отступать было некуда.
   Дьюкс подавил стон. Он погиб. Он знал, что леди обо всем догадалась.
   Теперь она погубит его карьеру.
   Лессис с невозмутимым видом  помогла  Лагдален  встать  на  ноги,  и  они
двинулись прочь. Заговорщики были слишком потрясены, чтобы  прийти  Лагдален
на  помощь.  Лодыжка  девушки  поначалу  болела,   но   постепенно   хромота
прекратилась.
   Посмотрев на мужчин долгим изучающим  взглядом,  Базил  вложил  Пиокар  в
ножны и зашагал за двумя фигурами в сером. Через несколько шагов  он  догнал
их.
   Леди повернулась к нему.
   - А теперь расскажи мне, Базил из Куоша, как случилось, что  ты  оказался
здесь в такой подходящий момент?
   - Гм, да! Вообще-то это длинная история, но если вкратце,  то  сначала  я
потерялся, а теперь нашелся.
   - Что ж, и как раз вовремя.  -  Лессис  протянула  руку  и  стиснула  его
коготь.
   По какой-то непонятной  причине  сердце  его  при  этом  готово  было  от
гордости выскочить из груди.
   Они быстро вышли из города и выбрались на тропинку, что  вела  к  лагерю.
Еще издалека, приметив отблески походных костров, Базил почувствовал, как  у
него словно гора с плеч свалилась.
   Он едва добрался до лагеря, когда услышал за собой взволнованный голос.
   Базил не успел повернуться, а  драконопас  уже  вцепился  в  него  обеими
руками, обнимая за грубую шею.

Глава 33

   У костра, прежде чем отправиться спать, Лагдален  наконец  сформулировала
те тревожные мысли, которые теснились в ее голове с тех самых пор,  как  они
покинули мертвый город Дуггут.
   - Миледи, как же мы можем продолжать путешествие с этими солдатами?  Ведь
они нас собирались убить. Разве можно  им  теперь  доверять?  Они  наверняка
боятся ареста и убьют нас, чтобы избежать военного трибунала.
   Лессис кивнула:
   - Разумеется. Но ведь мы еще на них не пожаловались. Утром я  поговорю  с
ними.
   Лагдален обратила внимание,  как  сжался  у  ведьмы  подбородок.  Девушка
знала, что это признак того нечеловеческого усилия, которое  она  собиралась
предпринять.  Недаром  же  Лессис   была   верховной   ведьмой,   чародейкой
высочайшего класса. Лагдален хотелось знать, можно ли как-нибудь повлиять на
этих людей.
   Она вспомнила, что Лессис могла производить с  людьми  самые  невероятные
вещи.
   - Они действительно хотели нас убить?
   - Да, моя милая, боюсь, что так, - мягко сказала она, - и  мы  должны  за
ними следить. Теперь, может быть, трудно изгнать зло из их сердца, именно по
той причине, о которой ты говорила. Боязнь наказания  будет  действовать  на
них не меньше, чем страх погибнуть в долине Ган. Но, тем не менее, я подумаю
о них тоже.
   - Зачем они хотели убить нас?
   - Потому что мы проиграли битву при Оссур Галане. И еще они  боятся,  что
мы приведем их к смерти. Лессис сделала паузу, о чем-то задумавшись.
   - И, возможно, они правы. Трудно им объяснить, что мы  должны  возвратить
принцессу любой ценой, даже если нам придется заплатить жизнями всех  солдат
и драконов.
   - Это настолько важно?
   - Да. Все предсказания говорят  об  одном.  В  Марнери  под  владычеством
Эральда наступят времена страшной коррупции и окончательного упадка морали.
   Нельзя допустить, чтобы это произошло.  Марнери  самый  жизненно  важный,
самый ценный из всех девяти городов.
   - А Кадейн? Он же намного больше.
   - Кадейн? Если бы только кадейнцы умели работать! Но  Кадейн  -  огромный
торговый город, и его жители преуспевают благодаря богатству Минуэнда.  Нет,
Кадейн - великая столица, кто спорит, и когда-нибудь, я  полагаю,  размерами
он будет соперничать с Урдхом - но Марнери важнее. Наши  лучшие  генералы  и
капитаны кораблей всегда были выходцами из Марнери и Талиона. К несчастью, с
этими талионцами так трудно ужиться, что от  них  отворачиваются  солдаты  и
матросы.
   Поэтому в основном мы имеем дело с Марнери.
   - Значит, мы должны найти Беситу.
   - Мы должны найти ее и вернуть обратно  живой  и  не  испорченной  чарами
вражеской силы. Если только жуткий камень в Туммуз Оргмеине  успеет  на  нее
подействовать, она станет более опасной, чем даже Эральд.
   Лагдален содрогнулась - неужели они собираются пройти весь путь до  этого
страшного города?
   Лессис внимательно смотрела на нее, читая на лице мысли.
   - Скоро мы их догоним. Нам не придется забираться так далеко.
   Лагдален слегка  успокоилась,  страх  перед  мрачным  городом  Рока  стал
меньше.
   - По-моему, тебя тревожит не только это. Я чувствую.
   Лагдален покраснела.
   - Ну же, девочка, расскажи  мне.  Ты  обязательно  должна  рассказать.  Я
настаиваю.
   Лагдален ничего другого не оставалось.
   - О, миледи, боюсь, что я влюблена.
   - Влюблена? - Лессис мягко произнесла это слово. Однако не удивилась.
   - Да.
   - Держу пари, что уже не в первый раз. Лагдален была поражена.
   - Боюсь, что нет.
   Лессис улыбалась. Лагдален почувствовала облегчение.
   - Когда я была в твоем возрасте, то влюблялась, кажется, раз в неделю.  И
в конце концов даже вышла замуж за одного человека, великого человека.
   Лагдален стало не по себе - она не ожидала услышать такие подробности  от
верховной ведьмы.
   - С ним что-то случилось?
   - С кем, с Гуйо? Мы все еще добрые друзья, хотя многие годы уже не  живем
вместе. Наша работа нас разделила. Он по-прежнему староста деревни  и  будет
им до конца дней.
   Деревни? Неужели великая Лессис была простой деревенской девушкой?
   Лагдален привыкла считать, что  деревенские  по  сравнению  с  городскими
темные,  неотесанные,  отсталые.  Если  Лессис  действительно   деревенского
происхождения, то это переворачивало все представления  Лагдален  с  ног  на
голову.
   - И кто же этот счастливчик? - спросила Лессис.
   Лагдален облизнула губы.
   - Капитан Кесептон. Я видела, как он на меня  смотрит.  Я  догадалась  по
глазам.
   Лессис всплеснула руками. - Ах, молодость! Как я могла  упустить  это  из
виду? Да,  Лессис,  ты  становишься  чертовски  старой!  Она  повернулась  к
Лагдален:
   - Я ведь сразу заметила, что молодой капитан положил на  тебя  глаз,  моя
милая, и мне следовало бы знать, что в тебе заговорят чувства. Он,  конечно,
симпатичный молодой парень, но... - Она  предостерегающе  подняла  палец.  -