от него.
   С  другой  стороны,  существовало   множество   самых   изощренных   школ
колдовства. Могло статься, что одна из магических школ нашла способ обмануть
гнев благословенного Тимнала.
   Что если король стал жертвой теневой игры, затеянной и  разыгранной  этим
злобным чародеем? Чем еще можно было объяснить, что отцовское сердце Агранта
оставалось таким бесчувственным?
   Ковер плавно поднимался вдоль стены огромной башни. Вскоре  Эвандер  смог
заглянуть в бойницу. Общение с ковром становилось все проще. Сокровище утоли
откликалось на легчайшие прикосновения юноши.
   По одну сторону площадки выстроилась стража. Справа от нее  расположились
музыканты - барабанщики и трубачи, - а слева стояли принцесса Сирина и  пара
мрачных женщин-охранниц. Сторожа должны были помешать девушке,  пожелай  она
броситься с башни. Лицо принцессы казалось изможденным и напряженным, но  на
нем не было и следа слез. Она стояла,  расправив  плечи.  Увидев  ее  упрямо
поднятый подбородок, Эвандер почувствовал гордость за девушку.
   По лестнице на площадку в  окружении  стражи  и  приближенных  советников
поднялся король Агрант. Сирина впилась глазами в отца,  но  тот  не  решился
встретиться с ней взглядом. Он не мог смотреть на родную дочь, которую силой
выдавал замуж.
   Прозвучал сигнал.  Музыканты  откликнулись  рокотом  барабанов  и  пением
фанфар. Ровно через тридцать секунд они смолкли.
   Глаза присутствующих обратились к небу.
   Держась в тени, Эвандер облетел башню  и  спрятался  за  катапультой,  на
расстоянии каких-нибудь двадцати футов от того  места,  где  стояла  Сирина.
Никто не заметил юношу.
   И тут внезапно в темном небе раздался визгливый крик, и, рассекая  воздух
огромными крыльями, показалась летучая  рукх-мышь.  Выдохнув  огромный  клуб
пара, чудовище приземлилось на зубчатое ограждение площадки, вонзило когти в
кирпич, издало короткий, леденящий душу вопль и сложило гигантские крылья.
   Со  спины  рукх-мыши  спустилось  высокое,  кутающееся  в   черный   плащ
человекоподобное создание и заскользило  к  королю  неторопливой  элегантной
походкой. Приблизившись,  пришелец  позволил  плащу  соскользнуть,  и  перед
собравшимися предстало зрелище, одновременно прекрасное  и  пугающее:  белая
кожа, гладкая, как полированная кость, мглистые глубоко посаженные  глаза  и
кроваво-красные губы. Этот идеально сложенный мужчина был одет в великолепно
сшитый камзол из тонкой шерсти и шелка, но лицо его, слишком  совершенное  и
неимоверно холодное, заставило Эвандера содрогнуться.
   У короля Агранта отлегло от сердца. С той минуты, как закончился решающий
поединок, он страшно нервничал.  Каменный  тролль  вновь  одержал  победу  и
растоптал  огромными   лапами   черное   восьминогое   чудовище,   созданное
Сине-Зеленым волшебником Хеджимисом. Какой облик примет победитель?  Он  уже
представал перед королем в двух видах:  мерзким  стариком,  покрытым  жуткой
коростой, и неопределимым созданием в гнойниках и со свисающим языком. И оба
раза королю с трудом удавалось взять себя в руки, чтобы скрыть отвращение  и
ярость. С тех пор как наступило неспокойное время, королю не раз приходилось
смирять свою гордость. Необходимость удостоить  аудиенции  этого  бесконечно
меняющего жуткие личины чародея и его появления в подобных мерзких  обличьях
были неуважением и оскорблением, которые король переносил с трудом.
   Так что на этот раз он был почти благодарен за то, что чародей появился в
более или менее приличном виде.
   Стоит заметить, что в душе король  по-настоящему  переживал  за  дочь.  В
каком-то смысле Агрант был любящим отцом. Он любил Сирину и,  как  все  отцы
красивых дочерей, чувствовал свою уязвимость. Его девочке предстояла ужасная
судьба игрушки в лапах этого монстра. Но, к сожалению, свадьба  была  важным
дипломатическим  шагом.  Чародея  необходимо  задобрить  и  обрести  в   нем
союзника, иначе город обречен. В ход можно было  пустить  только  очарование
Сирины, не считая трон и благословенный Тимнал. О возможности последних двух
вариантов король не допускал даже мысли.
   Эвандер заставил себя спокойно рассмотреть врага. На вид  тому  было  лет
тридцать, не более. Длинные черные волосы туго стянуты за ушами.  Элегантная
манера двигаться и боевая рапира в длинных узких ножнах  придавали  странной
фигуре некоторую щеголеватость, подчеркнутую ледяным выражением лица.
   Эвандер прикинул, сможет ли он одним броском  добраться  до  чародея.  Их
разделяло футов пятьдесят. Шансы были отнюдь не в пользу юноши.  Он  не  мог
отделаться от мысли, что на полпути  чародей  заметит  опасность  и  нанесет
магический удар. Оставалось только ждать: наблюдать за развитием  событий  и
не давать выхода раздирающему душу гневу.
   - Мой повелитель! - поздоровался чародей,  отвесив  элегантный  поклон  и
улыбнувшись. Улыбка вышла почти издевательской.
   Агрант кивнул, благословляюще поднял руку,  и,  усмирив  бушующую  в  нем
ярость, мягко произнес:
   - Ты выиграл турнир. Как нам тебя называть?
   - Зови меня сыном, отец! - ответил чародей и захохотал.
   Агрант принужденно улыбнулся:
   - Так я и буду тебя звать, притом весьма  охотно.  Как  я  и  обещал,  ты
женишься на моей единственной дочери.
   Чародей самодовольно ухмыльнулся:
   - Итак, дорогой отец, ты вручаешь мне законную награду?
   Король приободрился. Сирина -  красивая  девушка,  она  наверняка  тронет
сердце этого монстра. Даже чародеи  склонны  время  от  времени  поддаваться
желаниям плоти. Если только принцесса правильно сыграет  роль  кокетки,  ей,
возможно, удастся взять верх над этим странным пугающим  созданием,  что  на
время обеспечит городу спокойствие и мир. О чувствах дочери Агрант не  думал
- речь шла о короне.
   - Конечно, сын мой. Принцесса Сирина здесь. Вот она.
   Мужчины повернулись к девушке. Сирина  стояла  всего  лишь  в  пятнадцати
футах от них, за ее спиной застыли крепкие охранницы. Агрант нежно улыбнулся
в сторону дочери, но встретиться с ней взглядом так и не решился.
   Чародей, в свою очередь, многозначительно посмотрел на будущую невесту  и
послал ей звонкий воздушный поцелуй. Сирина холодно  взглянула  на  него  и,
фыркнув от отвращения, отвернулась.
   Чародей закинул голову и радостно рассмеялся:
   -  Какой  характер!  Поневоле  кровь  взыграет!  Агрант  вновь  попытался
улыбнуться, но на этот раз - с меньшим успехом.
   - Бедная малышка! - воскликнул чародей. - Принцесса,  видимо,  припомнила
мои менее приятные обличья. Они несколько смущают,  не  так  ли?  Но  пойми,
дорогой отец, иногда приходится менять  облик.  Дело  в  том,  что  чародей,
известный умением менять личины, просто обязан время от времени это делать.
   Агрант молча кивнул, подавив желание ответить резкостью.  Довольно  долго
мужчины молчали, потом чародей прервал тишину:
   - Она привыкнет. Думаю, мы станем прекрасной и дружной парой.
   Победитель подошел к Сирине, которую с обеих  сторон  крепко  держали  за
локти матроны-охранницы. Они не хотели рисковать. Чародей  мерзко  улыбнулся
девушке:
   - Думаю, о нашей великой любви сложат поэмы. Мы превратимся в эротический
символ своего времени.
   Он подошел еще ближе. Теперь Эвандеру было отлично видно  и  слышно  его.
Юноша, вздрогнув, смотрел, как чародей касается подбородка Сирины, заставляя
ее запрокинуть лицо.
   - Любимая, - мерзким голосом произнес негодяй, - я так рад, что ты  стала
моей невестой. Только мысли  о  тебе  помогли  мне  выдержать  этот  ужасный
турнир. Ты  не  можешь  представить  себе,  с  какими  бесталанными  старыми
маразматиками мне пришлось иметь дело. Но пройти через все эти испытания мне
помогла мысль о тебе. С твоим характером  ты  внесешь  свежую  струю  в  мою
жизнь. Своей красотой ты утолишь мою страсть.
   Сирине с трудом удалось сдержать крик.  Чародей  протянул  руку  и  нежно
погладил девушку по плечу. Матроны удержали ее на месте. По  телу  принцессы
прошла дрожь, и чародей рассмеялся.
   - Вдвоем мы изведаем несказанное блаженство, любовь моя, - прошептал он.
   Сирина  попыталась  плюнуть  ему  в  лицо,  но  чародей  крепко  сжал  ее
подбородок.
   Эвандер скорчился всего лишь в каких-нибудь двенадцати  футах.  Никто  не
замечал его в тени мортиры. Его мозг кипел, рука легла на  рукоять  кинжала.
Можно ли пойти на такой риск? Если замысел не удастся,  нападение  обернется
смертным приговором. Но отступать было некуда. Он уже рисковал жизнью,  чего
же больше? Нужно было во что бы то ни стало спасти Сирину от этого кошмара.
   Молодой принц Данаис Эвандер Седимо-Кассимский не хотел умирать. Он любил
жизнь, несмотря на проклятую жабью кожу.  Пока  он  жил,  в  его  сердце  не
угасала надежда избавиться от проклятия. По лбу юноши катился пот, руки  его
судорожно сжимали кинжал.
   Сознательного  решения  он  не  принимал,  но  через  несколько   секунд,
вырвавшись  из  тени,  юноша  бесшумно  скользнул  к  повернувшемуся  спиной
чародею.
   Время внезапно замедлило свой бег, все казалось нереальным, словно это не
сам Эвандер, а кто-то другой двигался  вперед  с  величайшей  осторожностью,
словно это чужое сердце, а не собственное стояло пульсирующим комком в чужом
горле.
   Эвандер преодолел уже половину пути,  когда  Сирина  заметила  его  и  от
неожиданности вскрикнула.  К  счастью,  чародей  был  слишком  занят  своими
чувствами, чтобы обращать внимание на девушку. Он  жадным  взглядом  пожирал
распростершийся перед ним город.  Все  это  скоро  будет  принадлежать  ему.
Вполне законно перейдет к нему по наследству. Он унаследует корону  Монжона.
Это уже значилось в его ближайших планах на будущее. Конечно, Агрант защищен
от любого колдовства силой Тимнала, но ничто не защитит его от яда. Надежные
люди займутся королевскими поварами и проложат путь  к  желудку  Агранта.  В
предвкушении этих событий чародей  не  заметил  в  глазах  Сирины  отражения
приближающейся опасности.
   Эвандер преодолел следующие два ярда.
   Одна из охранниц  предостерегающе  вскрикнула  и  потянулась  к  дубинке.
Позади раздались выкрики - восклицания двадцати разъяренных голосов.
   Чародей резко повернулся на каблуках. Развернулся  он  очень  легко,  как
умелый фехтовальщик. Рука его метнулась  к  эфесу  рапиры,  но  он  на  долю
секунды опоздал, и Эвандер ударил раньше. Кинжал вонзился чародею в грудь.
   Тот зашатался. Его совершенное лицо сморщилось, с криком ужаса он  рухнул
на землю, издал очередной странный вопль и  стал  медленно  извиваться,  как
гигантский червяк.
   Это потрясло Эвандера, и он замер на месте. Он только что убил  человека.
Но  это  существо  казалось  таким  странным,  а  его  поведение   -   таким
противоестественным! У юноши было ощущение, что он вонзил клинок в тыкву,  а
не в человеческую плоть. Несколько секунд Эвандер ошалело смотрел на лезвие.
Даже следов крови нет, только прозрачная слизь! Что же это за  существо?  Во
всяком случае, не  человек.  От  распростертого  на  полу  тела  поднималось
зловонное облако дыма.
   Сидящая на краю стены рукх-мышь издала жуткий крик, потом  другой,  затем
распростерла огромные крылья. Крики многократным  эхом  отразились  от  стен
башни.
   Эвандер  вышел  из  столбняка.  Существо,  лежавшее  на  каменных  плитах
площадки, еще не умерло. Из его горла доносились странные,  захлебывающиеся,
похожие на бульканье грязи звуки. Нельзя было терять ни секунды.
   Эвандер обернулся, заметил расширенные от ужаса глаза Сирины и едва успел
увернуться от яростного взмаха дубинки. Одна из  охранниц  целила  чужаку  в
голову, но попала по плечу, и юноша зашатался.
   Спустя лишь одно мгновение он опомнился, крутанулся  на  месте  и  ударил
охранницу в живот. Та налетела на вторую матрону и, задыхаясь, грохнулась на
землю. Эвандер тем временем схватил Сирину в объятия.
   Принцесса не в силах была поверить в происходящее, пока Эвандер не поднял
ее на руки и не бросился к зубчатому ограждению.
   Сирина поняла, что юноша не собирается останавливаться, и  подумала,  что
он решил прыгнуть навстречу их общей смерти. Так вот как ей суждено умереть!
Все лучше, чем стать игрушкой в лапах монстра.  Она  ясно  слышала,  как  за
спиной отец отдает лучникам громкий приказ: "Не стрелять!"
   Не оглядываясь, Эвандер вспрыгнул на  парапет  и  сделал  роковой  шаг  в
пустоту. Сирина зажмурила глаза.
   Через секунду их обоих  подбросило  -  Эвандер  приземлился  на  какую-то
упругую поверхность.., на висящий в воздухе ковер! В  голове  у  Сирины  все
смешалось. Эвандер помог девушке сесть.
   - Держись за меня, - шепнул юноша и коснулся рукой края ковра.
   Тот резко рванулся вперед и вверх. Сирина начала  сползать  с  натянутого
полотнища и, протянув руки, обняла Эвандера за шею. При этом  она  коснулась
странной бугристой кожи под рубашкой юноши, но преодолела отвращение.
   Взглянув через плечо спасителя, девушка увидела,  что  ее  отец  стоит  в
толпе стражников и смотрит вслед улетающему  ковру.  На  один  короткий  миг
взгляды отца и дочери встретились. Затем ковер нырнул в  улочку  Внутреннего
круга, перелетел через стену, залетел в переулок и скрылся из виду.
   Стоящий на башне король повернулся. Его обуревали противоречивые чувства.
Огромными глазами он смотрел на видоизменяющуюся  на  полу  тварь,  издающую
равномерные чавкающие звуки.
   Король видел, как монстра ударили длинным кинжалом  -  изящно  украшенная
рукоять все еще торчала из груди поверженного, - но все же тот остался жив и
сейчас корчился на  каменных  плитах.  Как  он  выжил?  Неужели  его  просто
невозможно убить?
   Тем временем существо село, кровь перестала течь. Несколько секунд король
был на грани обморока, наблюдая, как  жуткая  фигура  тысячелетнего  старика
дрогнула, плоть, похожая на  застывшую  квашню,  всколыхнулась,  и  существо
начало подниматься на ноги. На минуту король Монжона испугался,  не  потерял
ли он рассудок, но с сожалением понял, что с ума сошел окружающий мир, а  не
он сам.

Глава 22

   Они летели по улицам и переулкам  Среднего  круга  на  высоте  нескольких
футов со скоростью проворного  бегуна.  Случайные  пешеходы  вскрикивали  от
неожиданности, но по большей части ковру удавалось  двигаться  незамеченным.
Толпы горожан бурлили на главных улицах, обсуждая итоги турнира волшебников.
В переулках было тихо, в домах темно.
   Эвандер направил ковер к городской стене, ориентируясь по оставшемуся  за
спиной дворцу. Верхние этажи дворца полыхали светом, и юноша не  сомневался:
король снаряжает погоню. Юми предупредил, что быстрые лошади могут  обогнать
ковер, когда он летит низко над землей, но если удастся избежать  встречи  с
всадниками, то даже с седоками ковер сможет преодолевать по  пятьдесят  миль
за ночь, всего лишь час или два отдыхая в лучах солнца.  В  сокровище  уголи
была заключена огромная волшебная сила.
   Эвандер взял курс на юг. Ночь была ясной, и  юноша  хорошо  помнил  уроки
Косперо. Разулгеб и Зебулпатор, звезды красного дракона, указывали  беглецам
путь.
   За Франжией они встретятся с Юми в баканском городке Каддик,  а  затем  с
помощью разветвленного союза уголи постараются скрыться от  преследователей.
Орнизолест устроил так, чтобы беглецов тайком  взяли  на  корабль,  держащий
путь на запад. Эвандер хотел добраться  до  легендарного  Кадейна,  главного
города Аргоната. Город пользовался защитой Великих Ведьм Кунфшона, и  только
они могли спасти молодых людей от мести чародея.
   В далеком городе, где правят закон  и  конституция,  можно  будет  начать
новую  жизнь.  Эвандер  собирался  работать  на  какого-нибудь  купца-уголи,
скопить достаточно денег и открыть собственное дело. Это, конечно, не совсем
то, чего ожидал от жизни законный наследник седимо-кассимской короны, но, по
крайней мере, он останется жив и будет счастлив с Сириной.
   Подчиняясь седоку, ковер пересек улицу и вылетел во Внешний круг  города.
Здесь дома были невысокими -  в  этих  местах  жили  в  основном  рабочие  и
ремесленники. Для Монжона улицы сравнительно плохо освещались. Вдоль  каждой
улицы стояли редкие гигантские круглые светильники.
   Спугнув стаю собак, ковер пролетел по длинной, узкой, промозглой улочке и
свернул в аллею Жестянщиков,  которая  выходила  прямо  к  городской  стене.
Беглецы плавно миновали стойло с сонными осликами, и сидящая на столбе кошка
посмотрела на летящих людей с крайним изумлением в расширенных глазах.
   У стены юноша погладил ковер, и тот начал подниматься, но уже  медленнее,
чем раньше. Эвандер понял, что ковер устал. В темноте никто не заметил,  как
они поднимались вдоль контрфорса, наполовину скрытые падающей тенью.
   Преодолев стену, ковер плавно пошел  на  снижение,  увеличил  скорость  и
выровнялся  в  пяти  футах  над  землей.   Окрестности   пестрели   лачугами
переселенцев и грудами сброшенных  с  городской  стены  отходов.  За  спиной
беглецов,  в   небе,   мерцал   прекрасный   Монжон,   освещенный   тысячами
светильников, переливающихся в  темноте,  -  недосягаемый  сказочный  город,
недоступный ютящейся у подножия бедноте.
   Беглецы  оказались  на  открытом  пространстве,  и  Эвандер   свернул   к
ближайшему укрытию - под сень зеленой рощи на краю плоского пустыря.  Теперь
все зависело от скорости. Оставалось  только  надеяться,  что  под  покровом
ночной тьмы их никто не заметит.
   Пока ковер летел над открытым участком поля,  Сирина  неожиданно  шепнула
юноше:
   - Ты,  кажется,  взял  за  правило  спасать  меня.  Знай,  я  очень  тебе
признательна.
   Эвандер повернул голову, и девушка легко поцеловала  его  в  губы.  В  ее
глазах отражалось далекое мерцание Монжона.
   - Мне кажется, я влюбилась в тебя, Эвандер. Принца охватил восторг.
   - Даже несмотря на мою жуткую кожу?
   - Даже несмотря  на  нее.  Мы  найдем  целительницу  и  вылечим  тебя.  Я
чувствую, что это возможно.
   Юноша поцеловал любимую.
   - Как жаль, что я не появился раньше, тебе не пришлось бы  пережить  этот
ужас.
   Сирина вспомнила  холодное,  совершенное  лицо  могущественного  чародея,
содрогнулась и едва сумела сдержать рыдания.
   - Теперь мы в безопасности, - успокоил ее Эвандер.
   Девушка не была в этом уверена, но от замечаний воздержалась.
   Эвандеру пришлось вновь заняться управлением - ковер  летел  вдоль  стены
отбросов по направлению к деревьям. Юноша вел ковер между высоченными кучами
зловонного мусора, а сердце его пело.
   Она действительно его любит! А как он любит ее! Эвандер  никогда  еще  не
чувствовал  себя  таким  счастливым.  Жизнь   склонна   преподносить   самые
удивительные сюрпризы. Вот они, влюбленные друг в друга, - рожденные,  чтобы
править, и, вопреки  праву  рождения,  вынужденные  бежать  от  грозящей  им
страшной участи без гроша в кармане. Но если судьба разрешит им  двоим  быть
вместе, какая бы жизнь ни  ждала  их  впереди,  Эвандеру  не  на  что  будет
жаловаться.
   Ковер приближался к деревьям, и Эвандер надеялся, что  преследователи  не
заметят их. Еще несколько миль - и шансы на спасение резко увеличатся,  если
только они сумеют избежать конной погони.
   Эвандер оглянулся. Монжон был уже так далеко, что  казался  теперь  одним
сплошным облаком сияющих огней.  Юноша  вспомнил  тот  день,  когда  впервые
увидел этот невероятный летающий город, вспомнил, какие надежды возлагал  на
его чудеса. И вот он бежит отсюда вместе с  прекрасной  принцессой,  которая
говорит, что любит его.
   Ковер накрыла тень, и юноша поднял голову. По небу разнесся пронзительный
вопль летучей рукх-мыши.
   Сирина встревоженно взглянула вверх, с ее губ сорвался печальный стон.
   - Увы, все кончено, любовь моя, - прошептала девушка и еще раз поцеловала
Эвандера.
   Рукх-мышь резко спикировала вниз, юноша увидел скорчившуюся на шее чудища
фигуру. Без сомнения, чародей уцелел.
   Эвандер замер. Он вспомнил, как его кинжал по рукоять,  словно  в  тыкву,
вошел в плоть монстра. Ни один  человек  не  пережил  бы  такого  удар