сопровождении Косперо, кузены-узурпаторы  трона  наверняка
назначили награду за поимку бежавшего принца.
   Эвандер взлетел  вверх  по  узкой  лесенке  и,  открыв  скрипящую  дверь,
выбрался на плоскую крышу, нависающую над покатой.
   Едва ступив на  нее,  он  понял,  что  совершил  ошибку.  Прямо  над  ним
оказались слуги Постремы.
   Увидев беглеца, они громко закричали,  а  один  перелез  через  перила  и
спрыгнул на дальний конец той крыши, на которой стоял юноша.  С  улицы  тоже
неслись крики.
   Эвандер бросился в противоположном направлении, перепрыгнул  проем  между
домами, с трудом преодолел несколько наклонных крыш, тщетно разыскивая  путь
вниз. К несчастью, все двери, которые ему попадались, были заперты.  Пытаясь
выбраться из квартала Знахарей по крышам, он долго  перебирался  с  дома  на
дом, избегая широких улиц. Так он оказался в районе высоких зданий,  длинных
ангаров без окон и многочисленных складов.
   Дальнейший путь Эвандера пролегал  по  крыше  дистилляционного  отделения
мастерских,  производящих  благовония.  Из  бесчисленных  окон   поднимались
ароматы цветочных концентратов. Юноша стремительно продрался  сквозь  облако
горячего пара, невыносимо пахшего розами, добежал до  края  крыши  и  увидел
открытый люк. Под ним, внутри, стоял огромный чан с кипящим цветочным соком.
Эвандер повис на руках и принялся раскачиваться. Он висел в десяти футах над
чаном и в случае неудачного падения сварился бы в розовом масле. Вокруг него
извивались разнообразные трубки. В четырех футах справа  виднелась  железная
труба толщиной с его запястье. Еще ниже  эта  труба  соединялась  с  другой,
гораздо более толстой. Оставалось либо  допрыгнуть  до  первой  трубы,  либо
свалиться в кипящее варево. Другого выбора не было.
   Помолившись  без  слов  древним  седимским  богам,  Эвандер  как  следует
раскачался, отпустил руки и полетел  к  трубе.  Каким-то  чудом  руки  юноши
мертвой хваткой уцепились за нее. С минуту он качался, как цирковой акробат,
а потом пальцы соскользнули, и Эвандер полетел вниз.
   Одна нога все  же  угодила  в  чан,  и  горячий  пар  обжег  ее.  Эвандер
вскрикнул, быстро подтянулся и встал, осторожно балансируя на  краю.  Аромат
кипящих цветов почти одурманил его, но юноше удалось сделать несколько шагов
вперед и схватиться за трубу. Наконец он восстановил равновесие. Худшее было
позади.
   Перебирая руками, Эвандер передвигался по трубе, а  она  становилась  все
горячее и горячее. Юноша страшно устал, но в конце концов добрался до  места
соединения со второй, более толстой трубой. Она тоже была теплой,  и  вокруг
нее можно было обвиться и лечь на живот. Но и здесь было неподходящее  место
для отдыха. Эвандер чувствовал, что труба с каждой минутой  раскаляется  все
сильнее, и поэтому встал и пошел по  ней,  расставив  руки,  чтобы  удержать
равновесие. Падать пришлось бы на двадцать футов вниз, на многочисленные,  в
основном пустые баки.  У  дальней  стены  юноша  заметил  нечто  похожее  на
лестницу. Вот он, выход! Теперь бы только сохранить равновесие!  Преодолевая
изгиб трубы, Эвандер замахал руками, стараясь не  упасть.  На  мгновение  он
зашатался и подумал, что упадет, но выпрямился,  быстро  пробежал  последние
десять футов, остававшиеся до лестницы, и  вцепился  в  нее,  как  утопающий
хватается за соломинку.
   Где-то внизу с шумом распахнулась высокая дверь. Вошли несколько человек.
Эвандера они не разглядели -  юноша  был  надежно  скрыт  трубами  и  паром,
поднимавшимся над центральными баками. Беглец бесшумно спустился по лестнице
и выбрался на галерею,  идущую  параллельно  полу  на  уровне  кромки  самых
высоких чанов. Эти емкости, сделанные  из  крепкого  дерева,  были  двадцати
футов в диаметре и двадцати футов в глубину. От них тянулись трубы к  медным
перегонным кубам у стены.
   Мужчины поднимались по лестнице на галерею. Через  несколько  секунд  его
обнаружат! Нужно как-то спрятаться. Эвандер открыл подвернувшийся люк в полу
и увидел внизу огромную кучу  мокрых,  переработанных  цветов.  Думать  было
некогда. Юноша прыгнул.
   Через мгновение он по шею провалился в кучу цветочных отходов.  Там  было
тепло и пахло прелыми листьями. Двигаться  было  сложно,  и,  пошевелившись,
Эвандер только глубже увяз. Пытаясь добраться до края  кучи,  он,  словно  в
зыбучих песках, успел  погрузиться  с  головой,  прежде  чем  нащупал  рукой
твердую опору. Юноша напряг руки и подтянулся  вперед,  навстречу  спасению.
Сначала руки, потом голова освободились из влажной массы, и Эвандер  увидел,
что держится за брошенные кем-то грабли. Последнее усилие - и он выбрался из
кучи отходов на воздух и ощутил под ногами гравий. С  ног  до  головы  юношу
покрывали вываренные цветы.
   Он слышал, как вверху, над ним разговаривают.  Этих  мужчин,  безусловно,
заинтересует распахнутый люк. Эвандер кинулся бежать, пересек двор и  нырнул
в ворох соломы, сваленной у стены заводского стойла.
   Это оказалось предусмотрительным решением, потому  что  спустя  несколько
секунд во двор вошли двое слуг ведьмы и управляющий мастерскими. Они наскоро
обыскали верхние уровни зала с перегонными кубами, но  беглеца  там  уже  не
было. Рабочие  на  галерее  заявили,  что  ничего  необычного  не  заметили.
Управляющий проорал что-то крайне нелестное. Слуги повернулись и вышли.
   Эвандер  прятался  в  соломе  больше  часа,  молясь   про   себя,   чтобы
преследователи бросили поиски и вернулись к ведьме раньше, чем он  осмелится
выбраться наружу. Наконец, разбрасывая  вокруг  себя  клочки  сена  и  комья
перегноя, юноша прокрался к двери и выглянул во двор. Вокруг не  было  видно
ни души.
   Беглец пробрался в конюшню. В стойлах дремали десять лошадей.  В  дальнем
углу стояли телега и маленькие тележки.  На  всех  стенах  висели  упряжь  и
инструменты.
   В поилке ему удалось кое-как  смыть  большую  часть  грязи.  Он  все  еще
походил на чучело, но уже не столь явно привлекал внимание.
   Ворота были открыты, рядом на посту дремал  стражник.  Эвандер,  стараясь
выглядеть как можно более естественным, на негнущихся ногах проковылял  мимо
стражника, едва кивнув в знак приветствия. Стражник не обратил на  юношу  ни
малейшего внимания.
   Выйдя из ворот, Эвандер во весь  дух  припустил  по  прямой  улице,  мимо
складов и пивоварни. Он пробежал примерно полмили. Один  раз  он  услышал  в
отдалении крики и оглянулся, но слуг Постремы не увидел.  Это  не  успокоило
юношу, и он ринулся дальше, то и дело оглядываясь.
   Было  раннее  утро,  город  только  начинал  просыпаться,  и  улицы  были
практически пусты.
   Наконец Эвандер осмелился остановиться и перевести дыхание. Он свернул  в
переулок и прислонился  к  стене.  Через  некоторое  время  сердце  забилось
ровнее. Юноша все еще не мог  избавиться  от  мысли,  что  он  едва-едва  не
окончил жизнь в ворохе липкой цветочной массы.
   Он уже собирался  продолжить  путь,  когда  услышал,  как  неподалеку,  в
прилегающем к переулку дворике, с  треском  распахнулась  дверь.  Немедленно
послышались  многосложные  ругательства.  Потом  придушенный  вскрик,  дикий
вопль, звук удара и снова витиеватая ругань.
   Эвандер вжался в стену, в голове у него роились  многочисленные  вопросы.
Чувствуя, что лезет из огня в полымя, юноша заглянул за угол.

Глава 13

   Два хорошо одетых молодых человека пытались затолкать в  экипаж  какую-то
девушку и вслух сетовали на тумаки, которыми  она  наделяла  их  в  процессе
борьбы.
   Вся троица кричала друг на друга по-монжонски.  Эвандер  не  разобрал  ни
слова, но  понял,  что  девушку  все  происходящее  явно  не  устраивает,  а
разряженные молодые люди пытаются ее похитить.
   Интуиция  подсказывала  Эвандеру,  что  нужно  затаиться,  но  воспитание
требовало, чтобы он вмешался. Совершалась несправедливость.  Он  обязан  был
как-то остановить похитителей.
   Один из мужчин  открыл  дверцу  кареты,  и  они  с  товарищем  попытались
впихнуть девушку внутрь. Эвандер обогнул угол,  пересек  улицу  и  вошел  во
дворик.
   - Зачем вы это делаете? - спросил он на фурду.
   Похитители резко повернулись  и  разинули  рты,  увидев  чужака.  С  него
струйками стекала вода, а лицо было в грязи.
   - Это еще что такое? - удивился один из молодчиков.
   - Вот и я спрашиваю, - подхватил Эвандер. - Почему вы так  обращаетесь  с
этой молодой госпожой?
   Вышеозначенная молодая госпожа выждала удобный момент  и  изящной  ножкой
заехала юноше, говорившему на фурду, в промежность. Тот захрипел и рухнул на
колени.
   Второй молодой человек выругался, схватил девушку поперек талии, поднял и
впихнул в карету. Жертва ударила похитителя ногами, и он отступил в сторону.
   При виде откровенного насилия Эвандер растерялся.
   Девушка взглянула на него.
   - Надеюсь, ты не собираешься стоять как столб? - выпалила она.
   Эвандер заметил, что девушка довольно  красива.  У  нее  были  каштановые
волосы и широко расставленные газельи глаза. На  фурду  она  говорила  очень
хорошо и почти без акцента.
   Неуклюжий молодой человек пришел в себя, захлопнул дверцу  кареты,  запер
ее, а затем обернулся к Эвандеру и, резко махнув рукой, прокричал:
   - Уходи! - На побагровевшем лице его алели царапины. - Уходи!
   Второй, со свекольно-красным лицом, встал  на  ноги  и  выкрикнул  что-то
резкое по-монжонски.
   Исцарапанный прокаркал ответ, извлек  из-за  сидения  кучера  дубинку  и,
мерзко улыбнувшись, пошел к Эвандеру.
   - Я велел тебе уходить. А ты не уходишь, да? - заорал  он  (на  фурду  он
говорил  очень  простыми  фразами)  и  принялся  бешено  вращать  в  воздухе
дубинкой.
   Эвандер не любил попусту ввязываться в драку,  однако  много  лет  учился
искусству  рукопашного  боя.  Под  чутким  руководством  Косперо  он  немало
преуспел, занимаясь в школе "Три Руки", где юного принца обучали обороне без
оружия.
   Парень же явно заканчивал только примитивную школу для  идиотов  -  школу
размахивания дубинкой. Эвандер уклонился от удара, перешел в  наступление  и
угодил ногой точно в диафрагму противника.
   Тот согнулся пополам, задыхаясь от боли. В свое время Эвандеру  поставили
великолепный удар с правой ноги, а в школе  он  представлял  на  арене  свою
команду.
   Принц наступил на дубинку так, что она вырвалась  из  рук  противника,  и
ногой отшвырнул ее прочь.
   Второй похититель уже более или менее пришел в себя и встал перед дверцей
кареты. Глядя на приближающегося Эвандера, он нервно облизывал толстые губы.
   - Ты кто? - спросил он в смятении.  -  Сколько  бы  тебе  ни  платили,  я
заплачу больше. Я Бвенто Эрукси. Мой отец  -  герцог  Эрукси,  понимаешь  ты
это?
   - Ты - кретин несчастный! - закричала девушка из кареты. - Я обратилась к
тебе, чтобы мне помогли, а не похищали! Немедленно освободи меня!  Мой  отец
прикажет высечь тебя и бросить львам.
   Парень с воодушевлением ответил что-то по-монжонски.
   - По-моему, лучше тебе  поступить  так,  как  хочет  молодая  госпожа,  -
спокойно посоветовал Эвандер.
   - Олух! Ничего ты не понимаешь! - огрызнулся похититель.
   Его сообщник уже  поднялся  на  ноги  и  теперь  как  раз  наклонялся  за
дубинкой.
   Эвандер схватил герцогского  сынка  за  отвороты  камзола  и  отбросил  в
сторону, потом отпер дверцу и распахнул. Девушка сначала выставила из кареты
ноги, а потом скользнула в объятия своего спасителя. Но, поскольку юноша был
не готов к этому и не успел ее поддержать,  она  так  и  проскользнула  и  с
жалобным криком больно ударилась о землю.
   - Простите, - извинился Эвандер, поднимая девушку и ставя ее на ноги.
   На ней были маленькие изящные сандалии и  белое  хлопковое  платье.  Взяв
девушку за запястье, Эвандер заметил, что ее руки связаны  грубой  веревкой.
Пленница взглянула на него, на  мгновение  нахмурила  прелестные  брови,  но
потом просветлела.
   - Давай просто убежим, хорошо? - предложила она.
   Грузный молодчик снова завладел дубинкой и  уже  приближался.  Эвандер  и
девушка сорвались с места. Связанные впереди руки немного мешали ей  бежать,
и Эвандер, сдерживая шаг, трусил рядом.  Преследователи,  выкрикивая  угрозы
по-монжонски, быстро отстали.
   Беглецы  обогнули  один  угол,  потом  другой,  и  наконец  оказались   в
заброшенной части города, где когда-то был проложен канал.  Теперь  высохшее
русло служило грандиозной свалкой. Здания по берегам канала  превратились  в
подсобные склады. Молодые люди пробежали мимо двух-трех пожилых сторожей и в
конце концов остановились.
   - Надеюсь, ты сумеешь распутать веревку, - сказала девушка. - Эти  идиоты
уже давно отстали. Вряд ли они способны пробежать хотя бы десять  ярдов,  не
говоря уже о сотне.
   Развязать веревку руками Эвандер не смог,  поэтому  вытянул  из-за  пояса
кинжал. Молодая госпожа истошно закричала. Юноша закрыл  ей  рот  рукой,  но
девушка принялась вырываться и кусаться.
   - Перестань! - взмолился Эвандер. - Я просто хочу разрезать веревку.
   Девушка неохотно и не сразу успокоилась.
   - Это все из-за твоего огромного ножа.
   -  Ничего  другого  под  рукой  нет.  Думаю,  сойдет.  Она   со   вздохом
согласилась. Резать веревку было неудобно, и дело шло медленно. Пока Эвандер
возился с путами, девушка настороженно его рассматривала.
   - А кто ты такой? Откуда взялся? Ты работаешь на моего отца?
   Юношу возмутил этот надменный тон. Девушка явно была из богатого  рода  и
привыкла пренебрежительно обращаться с окружающими. Однако он  оставил  свои
соображения при себе.
   - Меня зовут  Эвандер,  -  спокойно  ответил  он.  -  Я,  можно  сказать,
путешественник.
   Внезапно принц-изгнанник замолчал, смущенный  мыслью,  что,  может  быть,
придется объяснять, почему он приехал в Монжон. Ему не хотелось,  чтобы  эта
прелестная девушка узнала, что скрыто у него под рубашкой.
   - Путешественник? Как это? Просто путешествуешь с  места  на  место?  Как
бродяга? В мой город бродяг не пускают.
   "Мой город"? Высокомерная девица начинала действовать Эвандеру на  нервы.
Он на минуту перестал работать лезвием и взглянул девушке прямо в глаза:
   - Прошу прощения за такую  несуразную  рекомендацию.  Я,  можно  сказать,
купец и приехал в Монжон по делу. При таком раскладе можно мне находиться  в
твоем городе?
   Девушка внимательно рассматривала Эвандера.
   - Да, думаю, да, мои таинственный спаситель. Но скажи-ка, почему ты  весь
в грязи и в сгнивших цветах?
   В глазах девушки что-то блеснуло, и она едва заметно улыбнулась.
   - Боюсь, это долгая история. Может быть, я все объясню позже, когда будет
время. Эвандер снова принялся за узел.
   -  Так  ты  работаешь  на  моего  отца?   -   повторила   девушка,   явно
заинтригованная.
   - Нет. Никогда его не видел.
   - Интересно, кто же ты на самом деле! - воскликнула она. - Путешествующий
купец? Или бродяга, которого следует немедленно выставить из города?
   - В благодарность за спасение?
   - Да, думаю, ты и в самом деле спас меня. Тебя следует наградить.
   Веревка  наконец-то  поддалась,  девушка  разняла  запястья.  Она  высоко
подняла руки и радостно вскрикнула.
   - Да, похоже, я тебя на самом деле спас. Кстати, кто эти болваны?
   - О, эти непроходимые кретины - это Бвенто и Глон. Бвенто как-то раз  или
два помог мне. У него отличные связи во всех слоях общества,  если  ты  меня
понимаешь.
   - Короче, проходимец.
   - Ну, может, и так. Я хотела,  чтобы  Бвенто  нанял  для  меня  карету  и
лошадей,  на  случай,  если  я  решу..,  м-м-м..,  отправиться  на  короткую
загородную прогулку. Мне могло срочно понадобиться уехать, это  понятно.  Но
Бвенто вбил себе в голову, что я хочу сбежать с ним.
   - А ты была против?
   - А ты был бы за? У Бвенто прыщи. Хотя, вопреки внешности, я думала,  что
он умнее.
   - Но он же сын герцога?
   - О да, а Глон - младший сын маркиза Фелоуса.  Они  богатые,  но  сначала
действуют, а потом думают.
   - А зачем они связали тебе руки?
   - Да они меня и слушать не хотели. Сказали, что я протестую, просто чтобы
соблюсти формальности.
   - А почему тебе понадобилось так срочно уезжать?
   Девушка внимательно посмотрела на  Эвандера.  Неужели  он  лжет,  что  не
работает на отца? Отец, конечно, очень хитер, но все его шпионы  вечно  были
на одно лицо, и ей всегда удавалось распознать их еще за  милю  по  излишней
серьезности и идиотскому виду. А  этот  юноша  оказался  достаточно  смел  и
проницателен, чтобы вступиться за нее, и вообще он не походил  на  трусливых
отцовских наемников.
   - Разве ты не смотрел вчера с городской стены состязание волшебников?
   - Конечно,  смотрел.  Потрясающее  зрелище!  Девушка  негодующе  покачала
головой:
   - Так, значит, ты знаешь, что главной  наградой  победителю  станет  рука
принцессы Сирины?
   - Да, знаю.
   - Ну и?.. - Она уставилась на Эвандера, начиная мало-помалу раздражаться.
- Это чудовище, Гадджунг, наверняка выиграет, неужели не понятно?
   - Э-э.., не совсем.  -  Эвандер  находился  в  недоумении.  Внезапно  его
посетила разумная мысль. Вот почему - "мой город"!
   - Понятно, понятно. Ты - принцесса Сирина.
   - Хочешь сказать, что не знал об этом?
   - Извини, я не представлял себе,  как  ты  выглядишь.  Я  совсем  недавно
приехал в Монжон. Но совершенно с тобой согласен - ты не должна губить  свою
красоту, выходя за какого-нибудь отвратительного старого чародея.
   Девушка снова нахмурилась, но вскоре лицо ее смягчилось.
   - Благодарю тебя, сэр Эвандер из какой бы то ни было страны.
   На мгновение острое желание открыть свое настоящее имя почти перебороло в
Эвандере  осторожность,  но  он  прикусил  язык  и  всего   лишь   церемонно
поклонился, как кланялись аристократы при  дворе  Седимо-Кассима.  От  этого
девушка окончательно растерялась.
   Они  пошли  по  дороге,  которая  извивалась  и  огибала   многочисленные
кладбища.  Первым  было  старое  монжонское  кладбище   для   простолюдинов.
Надгробиями здесь служили обычные каменные шары, иногда с вазами для цветов.
Надписей было мало. Памятники на втором  кладбище  казались  причудливыми  и
изысканными видениями, застывшими в камне. На могилах и постаментах  чередой
высились ундины, верные борзые, грифоны и даже эльфы. Неисчислимые  стелы  и
статуи кружились в тесном хороводе.
   От одного прикосновения Сирины массивные ворота растворились. Эвандер все
еще пребывал  в  недоумении.  Происходящее  выбило  его  из  колеи:  события
предыдущей ночи, внезапное появление в его жизни юной красавицы, оказавшейся
к тому же принцессой... Промелькнула смутная мысль, что надо бы вернуться  в
гостиницу -  иначе  утоли,  проснувшись  и  заметив  его  отсутствие,  будут
волноваться.
   Несмотря на полное замешательство, Эвандер  отчетливо  понимал,  что  это
необычный день. Едва занималась утренняя заря, а ему уже хватило впечатлений
на добрую неделю. К тому же дело принимало любопытный  оборот.  Несмотря  на
высокомерные манеры, принцессе Сирине была присуща обворожительная  живость.
Эвандер не мог припомнить,  чтобы  ему  раньше  доводилось  встречать  более
привлекательную девушку.
   Они шли по дорожкам среди океана скульптурных  шедевров.  Принцесса  мило
болтала и рассказывала о некоторых могилах, непрерывно перескакивая с  одной
темы  на  другую.  Судя  по  всему,  девушка  прекрасно  ориентировалась  на
кладбище.
   - А вот могила  моей  прапратетки  Эюры,  -  Сирина  указала  на  нелепую
скульптурную группу из розового мрамора  со  слонами  по  краям  и  покойной
прапратеткой в умопомрачительном парадном одеянии.
   Эвандер обратил  внимание,  что  они  свернули  на  извилистую  тропинку,
ведущую мимо массивной стены. Сейчас они находились в самом  сердце  города.
Впереди, вдали от главных  ворот  и  городской  суеты,  виднелись  очертания
королевского дворца.
   Тропинка  петляла  между  могилами  незаконных   королевских   отпрысков,
выдающихся  куртизанок  и  придворных  волшебников.  Сирина  остановилась  у
массивного надгробия бастард