,  с
которыми нам приходилось сталкиваться раньше.  Это  значит,  что  нам  нужно
принять меры  предосторожности.  Нам  предстоит  заманивать  врага  на  наши
подготовленные и укрепленные позиции или же  бегать  и  прятаться,  стараясь
посеять в работорговцах панику. Значит, первое, что нам нужно, это разведать
окружающие земли.
   - Почему бы нам не  пойти  и  не  убить  их?  -  спросил  один  из  самых
консервативных старших арду.
   - Потому что они уже знают, что мы идем. Они будут готовы нас  встретить.
И нам придется пробиваться  через  высокую  стену.  Люди,  делающие  города,
всегда строят подобные вещи.
   Очевидная справедливость этих  слов  была  понятна  каждому.  Даже  самые
консервативные арду видели, что Базил прав. Тогда  ретрограды  отступили,  и
начался осмысленный деловой разговор.
   Позже арду завели плот в заросшую бухточку и спрятали лодки  в  зарослях.
Разведчики разошлись в  трех  направлениях  и  вернулись  через  час.  Отряд
оказался в миле от деревушки вверх по течению и двух милях от  другой,  вниз
по течению.
   Решено было захватить кого-нибудь из жителей ближайшей, а  если  повезет,
то  и  второй  деревни.  Допросом  пленных  должны   были   заняться   рабы,
освобожденные из городов в верховьях реки, говорившие на языке Мирчаза.
   Базил и Лумби  сидели  с  Норвулом  и  несколькими  другими  мужчинами  и
обсуждали ближайшие планы. Базил объяснял своим союзникам основные  принципы
партизанской войны:
   - Во-первых, нам нужно держать в  тайне  нашу  истинную  численность.  Мы
должны заставить их думать, что нас больше, чем есть на самом деле.
   Арду осторожно кивали.
   - Во-вторых, мы должны заставить их бояться нас.  Мы  будем  нападать  на
деревни, поджигать и прогонять жителей в город.
   - Мы будем убивать людей?
   - Не обязательно. Лучше пусть они бегут в город и  распространяют  страх.
Каждый день мы будем зажигать много огней, которые будут давать много  дыма.
Это тоже помогает.
   Вернулись разведчики с пленным крестьянином. У того глаза чуть не вылезли
из орбит, когда  он  увидел  Базила.  Крестьянин  тут  же  впал  в  драконий
столбняк, и его пришлось тормошить и шлепать, чтобы он пришел в себя.  Затем
арду из городов принялись допрашивать его. Несчастный был так  напуган,  что
ничего не утаил. Вскоре им удалось составить представление об  окрестностях.
, Они находились в Бехаро, зоне окружающих Мирчаз небольших городков. Сам же
город лежал в десяти милях дальше к югу, за холмами и за озером. Бехаро  был
плодородным районом со множеством  ферм  и  небольших  деревушек.  Ближайшие
назывались Юмп и Пас-стер. Жертва разведчиков как  раз  и  шла  из  Юмпа  от
кредитора, когда его захватили на дороге.
   Лесные люди тщательно расспросили пленника  о  деревнях,  а  потом  и  об
остальном районе. В городе Бехар, милях  в  десяти  южнее,  стоял  небольшой
гарнизон. Население района было слегка взбудоражено  беженцами  из  городов,
через которые прошла армия арду.  Слухи  были  самыми  разными.  Большинство
крестьян обращали на них не больше внимания,  чем  на  лунный  свет.  Теперь
пленник убедился, что большая часть их - правда.
   Тем временем Норвул организовал мелькание арду перед крестьянином.  Воины
быстро  появлялись,  исчезали,  снова  попадались  ему  на  глаза  и   снова
прятались, так что у того  создалось  впечатление,  что  их  тут  не  меньше
нескольких сотен.
   Базил также продемонстрировал ему Экатор, размахивая  вокруг  несчастного
огромным клинком так, что только воздух свистел.
   Потом они отпустили жертву и велели ему идти домой, в родную деревню. Как
только он ушел, они отправились вверх по реке в Юмп, который стал первой  из
многих сожженных деревень в Бехаро.
   На следующий день их действия покатились по отлаженной схеме. Они  быстро
перемещались по сельской местности, поджигали деревни, стога,  поля  и  все,
что могло гореть.  Особенно  одобрял  Базил  костры,  дававшие  густой  дым.
Окрестности вскоре наполнились слухами и беженцами.
   Было несколько жертв. Крестьяне, люди не воинственные, предпочитали сразу
разбегаться, едва завидев дым и пламя у соседей. В городе же  Вут  небольшой
гарнизон попытался сопротивляться,  но  арду  перебили  защитников  всех  до
одного, а тела развесили на деревьях.
   Все население города немедленно бежало на  юг,  а  их  дома  арду  сожгли
дотла.
   Те консерваторы, которые сомневались в способностях Базила,  теперь  были
на его стороне. Им  доставляла  удовольствие  эта  легкая  и  безболезненная
работа. Сжигая деревни, они вымещали на них всю ярость, что копили годами.
   Сидя вечерами у костра, Базил внушал своим лесным союзникам, что  тяжелые
битвы еще впереди, что все происходящее - лишь начало сложной партии.
   - Мы растревожили врага. Теперь они пойдут нас искать. Мы же заманим их в
ловушку, сколько бы их там ни было. А еще  нам  нужно  отыскать  вход  в  их
город. Это будет нелегко.

Глава 39

   Обучение Релкина заклинаниям и стихам продвигалось  быстро.  Несмотря  на
свою суровость и врожденное предубеждение против мужчин, Рибела должна  была
признать, что молодой человек учится быстро.  Стихи  были  трудны,  конечно;
любому было бы трудно ими овладеть. Это вроде того, как играть на скрипке  с
одной струной. Но даже в этом он добился успеха.
   И все же внимание Релкина стало ослабевать. Взгляд  его  отупел.  Мальчик
становился все апатичнее.
   Рибела заметила это и вынуждена была остановиться.
   - Что с тобой происходит? - воскликнула она.
   - Я сегодня ничего не ел.
   Рибела удержала первые слова, пришедшие ей в голову.  Слишком  резки  они
были. Она вздохнула и прошептала молитву Матери.
   - Да, конечно.
   Ей пришлось признать, что еда необходима даже для нее. Тело молодой Ферлы
тоже проголодалось.
   Релкин поднялся и направился к кладовке в кухне. Там ничего не оказалось,
в буфете тоже. Ферла приносила свежие плоды и фрукты из  леса  каждый  день.
Рибела, конечно, понятия не имела, какие фрукты тут съедобны.  Релкин  пожал
плечами. Легкая жизнь, похоже; кончилась, нравится ему эта мысль или нет. Он
отправился к деревьям. Вернулся он с обширной  коллекцией  плодов,  которые,
как он помнил, собирала Ферла. Сел в беседке с ножом и несколькими мисками и
принялся кромсать плоды и фрукты и разбивать лиловые бобы.
   Рибела принесла кувшин воды. Релкин мрачно жевал. Лиловые  бобы  не  были
так хороши, как те, что приносила Ферла. Похоже, она  знала,  какие  из  них
зрелые. Порой юноша надеялся, что Ферла еще  очнется  и  прогонит  колдунью.
Когда это тело двигалось,  Релкин  по-прежнему  видел  лишь  его  красоту  и
изящество, и в нем вновь просыпалось желание.
   Рибела вспомнила голос Лессис и то, как она учила обращаться с мужчинами,
особенно молодыми: "Будьте понимающими, сестры". Так она всегда говорила.
   Но Рибела готова была поклясться Дыханием, что это не всегда просто.  Она
съела несколько кусочков фруктов. Процесс пищеварения слишком груб и никогда
не занимал внимания Рибелы. Она вздохнула,  вспомнив,  что  сюда  ее  привел
долг.
   - Прости, молодой человек. Ты жил  в  идиллической  грезе,  так  внезапно
оборвавшейся. Я вижу, как тебе плохо, и думаю, что это  вполне  понятно.  Но
тебя зовет назад долг. Ты остаешься солдатом легионов Аргоната. У тебя  есть
деле.
   Релкин устало пожал плечами:
   - Не знаю, леди, иногда все это кажется просто невозможным. Мы  старались
вернуться к легионам. Не наша вина, что мы  отстали.  Я  хочу  сказать,  что
вулкан так далеко зашвырнул нас в океан, что мы больше не видели острова. Мы
вышли на берег и пошли на восток. Мы были в джунглях. На севере отсюда.
   Он хлопнул себя по колену и криво улыбнулся:
   - Снова. Я забыл, что не знаю, где я сейчас.
   - Это иллюзия, мальчик, мир фантазии, созданный лордами Тетраана.
   - Так мы в Мирчазе?
   - Ах, нет. - Рибела поняла наконец, что  не  больше  Релкина  знает,  где
расположен этот мир. Ее астральное заклинание предполагало постоянную  связь
с телом в далеком Кунфшоне. Теперь связь порвалась, и колдунья заблудилась.
   - Так мы не в Мирчазе?
   - Правильнее было бы сказать, что единственный выход отсюда  лежит  через
звенья Игры, на которых лорды сфокусировали  энергию.  Эти  звенья  лежат  в
Мирчазе.
   Релкин пожевал губами, осмысливая услышанное.
   - Ладно, я понял. Единственный путь отсюда лежит через Мирчаз, значит, мы
как будто бы в Мирчазе, потому что это единственное другое  место,  куда  мы
можем попасть.
   Она кивнула.
   - Ну так вот, мы были севернее Мирчаза. Мы старались выйти к устью  реки,
которая течет с юга на север. Так  мы  шли,  пока  не  наткнулись  на  реку,
которую искали. Мы пошли вниз по течению и там наткнулись на эту лодку, а  в
лодке нашли Лумби.
   - Лумби?
   - Девушку арду, в плохом состоянии. Раненную в плечо.
   - Вы нашли девушку, одну в Землях Ужаса?
   - Девушку арду,  хвостатого  народа.  Мы  позаботились  о  ней,  и  через
некоторое время она поправилась.
   - Хвостатый народ? О, они настоящие?
   - Ода.
   Рибела была в восхищении. Даже в ее возрасте можно узнать о мире новое.
   - Как же эта девушка выжила одна?
   - Она плыла по течению неделю. Сначала у нее было немного еды,  но  потом
еда кончилась, а рана стала гноиться и непременно привела  бы  к  смерти.  Я
прижег ее, а потом продезинфицировал. Тело Лумби было  сильно  обезвожено  и
истощено.
   - Она выжила?
   - Ода.
   Релкин невольно сказал Рибеле больше,  чем  хотел.  Пока  он  рассказывал
историю Лумби, Рибела чувствовала, что девушка эта сексуальна и  что  Релкин
говорит о ней с любовью и привязанностью. Мысль эта странным образом вызвала
у  Рибелы  дрожь.  Поражаясь  своим  чувствам,   Королева   Мышей   заметила
возбуждение, вызванное у нее драконопасом. Он был молод, красив и неглуп.  А
его худощавое тело обладало свежестью юности и уже обозначившимися мускулами
зрелости. Все это будоражило нервы колдуньи, когда она глядела на юношу  Что
происходит? У нее никогда не было этих примитивных желаний. Она была  далека
от грубых телесных материй.
   Наконец она вспомнила, что находится в теле Ферлы, а  не  собственном,  и
что эти животные чувства тоже ей не принадлежат. И  все  же  возбуждение  не
проходило. Не менее половины  тысячелетия  прошло  с  тех  пор,  как  Рибела
допускала  сексуальные  мысли  в  свою  голову,  но  вот  теперь  это  снова
случилось.
   - И что же, девушка выжила и попросила тебя пойти с нею в ее  страну?  Ты
рассчитывал прожить там счастливо остаток жизни?
   Релкин развел руками и рассказал о кампании против работорговцев.
   - Понятно, - покачала головой Рибела. Так что же тем  временем  произошло
между Релкином и этой женщиной арду? Рибела вздрогнула,  когда  поняла,  что
хотела бы, чтобы с ней произошло то же самое.
   -  Ты  там  неплохо  проводил  время,  как  вижу.  Релкин  вынужден   был
согласиться.
   - И все же я не понимаю, почему нашла тебя здесь. Это ведь тело Ферлы,  а
не Лумби. Где же Лумби?
   Релкин принялся было объяснять,  но  тут  вдруг  Рибела  застыла,  увидев
что-то позади него. Она поднялась и пробормотала  несколько  властных  слов,
закончившихся щелчком, как от удара большого  бича.  Потом  подняла  руки  и
вытянула перед собой.  Тогда  из  кустов  за  беседкой  выбралось  кошмарное
существо с головой, как у насекомого, и телом тощей обезьяны.
   Шаг за шагом приближалось оно, притягиваемое заклинанием Рибелы. Релкин в
ужасе уставился на него.
   - Что это за тварь? - спросила Великая Ведьма.
   - Не знаю. Я никогда не видел  его  раньше.  Рибела  остановила  существо
перед беседкой. Она  заставила  его  стоять  неподвижно,  а  сама  принялась
обходить его, разглядывая. Высотой  оно  было  фута  в  три  и  походило  на
богомола, скрещенного с гиббоном.
   - На макушке у него темная метка, думаю, то  же  лицо,  что  и  на  лунах
ночью.
   - Это лицо эльфийского лорда, который правит этим местом.
   И тут их  прервал  неожиданный  смех,  раздавшийся  за  их  спинами.  Они
обернулись и увидели Мот Пулка.
   - Что я нахожу? - вопросил, шагнув им  навстречу,  эльфийский  лорд,  чьи
глаза сияли золотом.
   Релкин почувствовал новую угрозу  и  увидел,  что  Бироик  спускается  со
своего пьедестала.
   Драконир кинулся наперерез огромному демону, хотя даже Катун  не  мог  бы
надеяться выиграть с ним схватку.
   - Не вмешивайся, ребенок! - вскричал Мот  Пулк.  -  Или  я  велю  Бироику
наказать тебя. Меня интересует моя восхитительная Ферла. Что-то случилось  с
Ферлой, и я хочу знать что.
   Рибела пробормотала слова замораживающего заклятия. Мот  Пулк  в  тревоге
отступил.
   - Что? Ты осмеливаешься насылать на меня колдовские чары?
   Отбежав, он хлопнул в ладоши:
   - Бироик!
   Демон со вспыхивающими огромными глазами напряг мускулы.
   Рибела  метнула  замораживающее  заклинание  в  Бироика.  Он,  вздрогнув,
остановился. Она снова пробормотала несколько строк и подняла руки.
   Мот Пулк замер в  изумлении.  Магия,  управлявшая  Бироиком,  была  очень
сильной. Что за колдовство может тут быть?  Кто  вселился  в  Ферлу?  Другой
игрок? Может, это выпад со стороны Направления или старой Кабалы? Ну  он  им
покажет!
   Мот Пулк призвал энергию самой Игры. Здесь, в его собственном  магическом
мире, связь с Игрой была очень сильна. Он оживил Бироика.
   Лиловая шкура снова задвигалась. Бироик шагнул вперед.
   Релкин бросился на него с кулаками.
   Тот увернулся и лениво ударил тяжелой ногой; мальчик отлетел в сторону.
   Рибела старалась заморозить его заклинанием снова,  но  магия  Мот  Пулка
оживляла демона раз за разом.
   Релкин  прыгнул  Бироику  на  спину,  но  демон  был  готов  к  этому  и,
невообразимым образом вывернув ногу, отбросил мальчика  к  стене  павильона.
Релкин перелетел через него и упал прямо на цветочную лужайку.
   Голос Рибелы выкрикивал заклинания, используя  горло  Ферлы,  но  тщетно.
Демон схватил Ферлу, поднял над головой. Крик перешел в вопль ужаса.  Бироик
посмотрел на Мот Пулка,  продолжавшего  трястись  в  страхе  и  ярости.  Тот
кивнул. Бироик швырнул Ферлу на дно пропасти.
   Одно невозможное мгновение Релкин видел, как Ферла  закрутилась,  рот  ее
раскрылся в беззвучном крике, и затем девушки не стало - она упала,  исчезла
во тьме на дне грота.
   Через секунду его ударила мысль  -  вполне  может  быть,  что  погибла  и
Королева Мышей.
   Релкин развернулся и бросился на Мот Пулка. В следующий момент  загорелый
бронзовый кулак соприкоснулся  с  эльфийским  подбородком  и  губами.  Кулак
драконира и лицо эльфа успели соприкоснуться еще  несколько  раз  в  течение
трех секунд. Крик Мот  Пулка  призвал  Бироика,  и  огромная  рука  оттащила
Релкина, обхватив его за плечи и голову, от эльфийского лорда.
   Мальчик ударил  демона.  Тот  ответил  почти  неслышным  шлепком.  Релкин
закрутился и упал на колени. Он увидел, что Мот Пулк лежит на земле,  исходя
рвотой. Кровь вперемешку с зубами хлестала изо рта лорда.
   Релкин попытался подняться. Через секунду он был уже  на  ногах  и  снова
бросился на Мот Пулка, но Бироик перехватил его и оторвал от земли;  руки  и
ноги мальчика беспомощно забились в воздухе.
   Мот Пулк медленно поднялся с земли. Его  эльфийская  невозмутимость  была
явно утрачена. Бледная  кожа  покрылась  синяками  и  глубокими  царапинами.
Подбородок был в крови,  губы  распухли  до  неузнаваемости,  а  нос  ужасно
раздулся.
   - Подумать только, а я так хорошо с тобой  обращался!  -  рявкнул  он.  -
Какова неблагодарность.
   - Я убью тебя, - выплюнул Релкин.
   - Бироик!

Глава 40

   Весть прилетела в город Марнери на крыльях быстрой океанской чайки. Птица
влетела в гавань через три дня после того, как  покинула  башню  Ласточек  в
Андикванте, пронеслась над акваторией и уселась на насест в  Послущнической.
Ведьма Фиайс тут же поспешила к  посланнице.  Она  дала  ей  полную  корзину
сельди - чайка очень проголодалась - и сняла с лапки птицы записку.
   От взгляда на печать, стоявшую на послании, ее пробрала дрожь. Такое  "Р"
ставила лишь одна-единственная персона в мире  -  Королева  Мышей.  Послание
предназначалось Лагдален из Тарчо.
   Была середина лета, но с Лонгсаунда дул холодный  ветер.  Фиайс  накинула
шаль и отправилась вниз по Водяной улице к узкому зданию, где  располагалась
адвокатская контора Лагдален.
   Колдунья молилась по дороге, чтобы бедную девочку  не  вырвали  снова  из
нормальной городской жизни и не  послали  с  какой-нибудь  ужасной  миссией.
Лагдален всего лишь ребенок, но уже имела  в  придворных  кругах  репутацию,
подобную той, что была у Лессис. Поговаривали, что у девушки магический дар.
   Фиайс  знала,  что  это   не   так   -   Лагдален   отнюдь   не   владела
профессиональными знаниями заклинательницы. За годы службы у Серой  Леди  ей
пришлось участвовать в магии грандиозных масштабов, но  сама  она  при  этом
выучила не много.
   В  Марнери  Лагдален  нашла  свое  собственное  призвание.  Она  получила
образование юриста и теперь  фактически  являлась  юрисконсультом  Короны  в
тяжбе против аубинасского  зернового  магната  Портеуса  Глэйвса.  Это  была
мучительная тяжба, получившая тяжелый политический резонанс. Она  теперь  на
годы поглотила Лагдален и становилась делом ее жизни. Или это так казалось.
   Великая Ведьма постучала в дверь. Открыла молодая послушница, девочка  из
одной аристократической семьи высокого положения, Бестигари, она  пригласила
колдунью войти. Послание было доставлено.
   Лагдален выглядела изможденной. Фиайс знала, что причина -  в  аморальном
поведении королевы, отвечать за которое приходилось Лагдален. Не чувствуя за
спиной силу Короны, тяжбу с  Аубинасом  было  чрезвычайно  трудно  проводить
через суды. Аубинас обладал огромным влиянием.
   Взгляд на печать вызвал у Лагдален откровенную дрожь.
   Не надо снова. Не надо больше миссий для Службы Необычайного  Провидения.
Лагдален обещали, что чудеса закончились. Лессис удалилась в мистику,  выйдя
в отставку. Дикие дни сверхъестественного остались позади. Или  так  считала
она сама. Но что же еще может принести послание леди Рибелы,  как  не  новое
опасное дело Необычайного Провидения?
   - Благодарю, леди,  что  ты  так  быстро  принесла  его.  Фиайс  отметила
отсутствие энтузиазма в благодарности Лагдален.
   - Молюсь, чтобы оно было не так значительно для  тебя,  девочка.  Ты  уже
достаточно отдала. Лагдален живо кивнула:
   - И мне нужны твои молитвы. Перед нами сейчас сложная задача.
   Лагдален удалилась в свой маленький  личный  кабинет,  сломала  печать  и
прочла послание.
   Мгновение спустя ее дикий вопль потряс здание:
   - Они живы! Невероятные новости! Они живы! В  следующий  момент  она  уже
схватила Фиайс за руки и закружилась в ликующем танце.
   - Они уцелели в вулкане. Не спрашивай меня как; но леди пишет, что дракон
Базил Хвостолом и его драконопас Релкин живы. Они где-то  там,  в  Эйго,  на
этом ужасном и огромном континенте, но они живы.
   - Замечательно! Благодарение Матери.
   - Благодарение. О, мы должны известить драконов. Пойдем,  я  хочу  видеть
драконов, когда они услышат эту новость!
   Фиайс усмехнулась:
   - Их радость будет слышна даже в Сенте. Колдунья имела  в  виду  то,  что
более точно было бы назвать словом "гвалт", который начнется, едва  Лагдален
распространит новость среди драконопасов. Так  случилось,  что  Сто  девятый
марнерийский был этим летом в городе. Полгода по  возвращении  из  Эйго  они
провели в резервной части, расположенной в  Голубых  Холмах,  и  только  что
завершили передислокацию в город.
   После Эйго им дали отдохнуть и увеличили численность,  восполнив  потери.
Но драконьи корпуса все еще не опомнились от потрясения.  Мрачная  битва  на
Тог Утбеке навечно осталась в них незаживающей памятью,  скрепленной  кровью
людей и драконов. Но Сто девятый, пожалуй, лучше других драконьих эскадронов
перенес кампанию, если не считать то