атами
легиона. В хозяйском лагере  содержалась  также  небольшая  группка  молодых
женщин арду, прикованных цепями под навесом около очага.
   Релкин чувствовал, как ненависть к поработителям закипает в нем при  виде
этих несчастных созданий. Пленниц издевательски обрядили в универсальную  во
всех широтах одежду шлюх.  Они  сидели  неподвижно,  прислонившись  к  стене
кухни. В течение дня мужчины не раз забирали их в свои  палатки.  Релкин  не
сомневался, что то же происходило и всю ночь.
   Вдобавок к двум небольшим лодочкам,  уже  вытащенным  на  берег,  подошли
четыре большие лодки. В лагере стало тридцать человек.  Релкин  был  уверен,
что четверо, а то и пятеро из них играли роль  постоянных  начальников.  Все
они были постарше остальных, носили  расшитые  куртки  и  маленькие  золотые
шапочки. Они появлялись для того, чтобы отдать  очередной  приказ,  а  потом
удалялись. Остальные старались не попадаться им на глаза.
   Особенно внимательно Релкин высматривал признаки наличия у  работорговцев
какого-либо оружия кроме мечей и топоров. В частности он искал тяжелые  луки
и длинные копья. Он был уверен, что  подобные  вещи  должны  быть  у  людей,
имеющих дело с пуджиш; хоть те и были нечастыми гостями  в  этих  лесах,  их
нельзя было сбрасывать со  счетов.  Но  эти  предметы  находились  вне  поля
зрения, возможно, сложенные  в  палатках  или  на  лодках.  Драконир  изучил
будущих противников. В основном они  выглядели  закаленными.  Даже  те,  что
постарше, похоже,  умело  владели  мечами.  Подобная  компания  не  побежит,
поддавшись панике. Они знают, как поступать в случае опасности.
   Мальчик тщательно измерил расстояние между загоном для рабов и  остальной
частью лагеря. За загоном велось постоянное наблюдение - по одному  человеку
на вышке и еще один, дежурный по кухне, тот мог  видеть  дежурных  на  обеих
вышках и передавал их сообщения всем остальным.
   Релкин признал, что видит  правильную,  старательно  продуманную  систему
охраны ценных пленников. Еще раз он  понял,  что  перед  ним  профессионалы,
которые задешево свои жизни не отдадут.  Единственная  слабина,  которую  он
заметил в охране, это нежелание работорговцев покидать пределы  лагеря.  Они
сидят в нем весь день. Чтобы освежиться, плавают в реке до недалеких камней.
Угрюмого же первобытного леса сторонятся. С собой у них есть  запасы  зерна,
разнообразят они питание речной рыбой.
   Все говорило Релкину, что люди эти, скорее  всего,  городские.  Отступать
они будут в сторону лодок. В самом деле, лодки - единственное место, где они
могут защититься от опасности, не говоря уже о том, что исключительно  лодки
способны доставить экспедицию обратно в город. Люди  должны  очень  дорожить
ими. Видимо, предполагалось, что пуджиш ушли безвозвратно, поэтому  никакого
наблюдения за лесом не велось.
   Сосредоточив все свое  внимание  на  пленниках,  работорговцы  совсем  не
обращали внимания на лес. Вот это и нужно использовать.
   Люди в лагере поели,  потом  некоторые  пошли  купаться  в  реке.  Другие
отправились проверять рыболовные сети. Третьи забрали молодых женщин арду  в
свои палатки. К концу дня терпение  Релкина  было  вознаграждено  появлением
большой лодки с шестью работорговцами на борту. Лодку вытянули на берег. Она
была того же типа, что и  четыре  сохнущие  на  песке.  Из  лодки  выбросили
десяток захваченных арду и поволокли в лагерь. Руки пленников  были  связаны
за спиной, ноги тоже стянуты, и бедняги не могли двигаться быстро. Между тем
захватчики все время подгоняли их, подкрепляя брань ударами.
   Даже унижение рабством не могло  скрыть  тот  факт,  что  Арду  -  гордый
симпатичный народ. Все десятеро пойманных были мужчинами и, несмотря на свои
узы и удары тюремщиков, шли с высоко поднятыми головами.  Но  пленники  были
обречены на рабство. Их затолкали в главный загон, в низкий длинный барак, и
там приковали к общей цепи, где и оставили в вонючем смоляно-черном кошмаре.
   Вскоре после того, как спустились сумерки, Релкин вернулся  к  дракону  и
Лумби. Лумби развела небольшой костерок, на котором жарила  теперь  какие-то
колючие фрукты и пузатые стручки. Последний кусок мяса коптился над огнем.
   В секунду Лумби оказалась на ногах.
   - Что случилось? С тобой все в порядке? Где ты был весь день?
   Релкин улыбнулся тревоге в ее голосе. Он обнял ее, поцеловал и утешил:
   - Со мной все хорошо. Мы успели. Лагерь на месте, Не знаю,  правда,  есть
ли еще другие.
   В следующий момент руки Лумби обвились вокруг его шеи, а хвост  -  вокруг
талии, и она возбужденно прижалась к телу юноши.
   Потом она выпалила что-то скороговоркой на арду, Релкин не сумел  уловить
смысла из-за скорости.
   Дракон, поднявшись, протянул огромную руку. Релкин пожал массивный палец.
   - Мальчик вернулся. Что он видел?
   - Все в порядке. Слушай внимательно. Это большой лагерь, но для нас будет
не слишком велик, если мы сумеем поднять там панику.
   - Сколько людей?
   - Около тридцати. Хорошо вооружены, но без щитов.
   Взгляды друзей встретились,  головы  сблизились,  и  началось  обсуждение
плана действий.

Глава 11

   План Релкина основывался  на  нападении  в  темноте,  когда  проще  всего
произвести великую сумятицу.
   В  соответствии  с  этим  планом  они  весь  следующий  день   занимались
подготовкой. Релкин и Лумби обошли невольничий лагерь по  периметру,  сложив
кучи хвороста, сухих лиан, травы и веток в четырех местах.  Рядом  с  каждой
насыпали горку хороших метательных камней. Эта работа, кроме всего  прочего,
способствовала ознакомлению с местностью.  Затем  ближе  к  вечеру  юноша  и
девушка  взобрались  на  дерево  и  тщательно  изучили  лагерь.  В  сумерках
вернулись к дракону, который ожидал в сторонке.
   Слегка перекусив, все трое немного поспали и поднялись, когда до рассвета
оставалось еще часа три. Пора было осуществлять план.
   На спине дракона люди проплыли немного вниз по течению. Лумби нашла  этот
способ передвижения великолепным: сидя верхом,  она  свесила  ноги  в  воду;
огромный хвост дракона гнал плывущее  тело  вперед  с  жуткой  скоростью  по
пятнистой от лунного света реке. Очень быстро они оказались  уже  на  берегу
около невольничьего лагеря, и теперь им нужно было медленно  пробираться  по
лесу, тщательно следя за  тем,  чтобы  не  произвести  лишнего  шума.  Лумби
поразилась, каким бесшумным может быть дракон, он двигался  даже  тише,  чем
пуджиш.
   Наконец все  трое  заняли  исходные  позиции.  Базил  остался  у  верхней
оконечности лагеря,  притаившись  за  деревьями,  растущими  у  пятифутового
частокола, который окружал район палаток. Релкин и Лумби отправились к своим
запасам хвороста и камней.  Добравшись  до  места,  Релкин  издал  протяжный
пронзительный причудливый вопль, старый добрый клич моряков Голубого Камня.
   Часовые  на  вышках  тут  же  вскинулись  и  уставились  в  лес.   Быстро
посовещались по поводу странных шумов в лесу и возможности нападения пуджиш.
До этого они ни разу еще не слышали пуджиш.  А  кроме  того,  в  этих  лесах
пуджиш не водились. В первые дни начала лета  им  пришлось  убить  с  дюжину
двуногих тварей разной величины, тем самым они очистили район, и с  тех  пор
хищники сюда не забредали.
   Но если это не пуджиш, то что? Поспорив некоторое  время,  вспомнив  все,
что могли, они пришли к выводу, что это обезьяны или птицы.
   Крик не повторялся. Караульные устали вглядываться в деревья и  вернулись
к своим обычным занятиям - наблюдению за невольничьим загоном  и  подсчетам,
сколько удастся выручить за лучших рабов, пойманных этим летом. Некоторые из
молодых юношей и  девушек  наверняка  уйдут  за  высокую  цену,  но  крепкие
экземпляры мужчин  более  старшего  возраста  лучше  выставить  на  аукционе
группой. Караульные скверно ругались, обсуждая вопрос, будут ли кастрировать
этих озлобленных  мужчин  постарше  перед  путешествием  вниз  по  реке  или
предоставят  это  на  усмотрение  покупателей  в  Мирчазе.   Удобнее   всего
кастрировать  на  корабле.  Общеизвестно:  только  что  кастрированные  арду
становятся молчаливыми и смирными, их  легче  контролировать.  Им  предстоит
шестинедельное путешествие в переполненных барках. Арду придут в еще большее
отчаяние, когда начнется плавание. Для работорговцев начнется самое  трудное
время. Ужасные вещи случаются на невольничьих  барках  на  последней  стадии
успешных походов. Так что кастрация самых буйных - обычное дело.
   Впрочем, это может принести некоторые убытки позднее.  Женщины  из  касты
магов, склонные к уединенному и  довольно  странному  образу  жизни,  завели
манеру держать сверхвыносливых мужчин арду в качестве  домашних  животных  и
любовников. Наложив на них тяжелые заклятия и распалив похоть, они делают из
пленников постельных рабов. Это вызывает зависть среди богачек Мирчаза.  Они
тоже хотят завести собственных обезьян, как  называют  хвостатых  любовников
критики мужского пола.  Цена  на  зрелых  крепких  мужчин  огромна.  Часовые
заговорили о том, что стоит снова попробовать сделать прочные клетки. Как-то
они уже пытались построить такие, но клетки оказались недостаточно  надежны;
мужчины сбежали и чуть не убили Хана Зонсона.  И  главарь  Денсолм  запретил
дальнейшие эксперименты. Денсолм  предубежден  против  клеток  и  все  равно
собирается кастрировать зрелых мужчин.
   Часовые сказали что-то вполголоса в адрес главаря, известного тем, что он
провел девять успешных походов в районы охоты на невольников. За девять  лет
он потерял лишь нескольких людей, и экспедиции его  всегда  приносят  барыш.
Кроме того, Денсолм известен своей осторожностью.  Он  никогда  не  начинает
путешествия раньше, чем дожди войдут в  силу  и  появится  уверенность,  что
плавание вниз по реке пройдет гладко.
   Поглощенные  разговором,  караульные  пропустили  момент,  когда  в  лесу
вспыхнули факелы,  и  маленькие  огоньки  мелькнули  во  тьме.  И  тут  ярко
взметнулся огромный костер, за ним другой,  а  потом  еще  и  еще.  Из  чащи
понеслись крики на арду. Караульные молча застыли, уставившись  на  деревья.
Затем из лесу раздались новые крики, и рабы  в  загоне,  проснувшись,  стали
отвечать.
   В чаще горели костры! Из тьмы материализовалась фигура с горящими ветвями
в руках и подожгла частокол на дальней от наблюдательных вышек стороне.
   О древесину вышек глухо забарабанили камни. Из темноты вылетела стрела  и
ударила одного из караульных в плечо.
   Тревога! Запели рожки.
   Во второй половине лагеря  спящие  тут  же  вскочили,  раздраженные,  как
всегда в это время  путешествия.  Опять  какой-то  осел  трубит  тревогу  по
пустяку! Ругаясь на ходу, они похватали дубинки и плети и бросились ко входу
в невольничий двор.
   Тем временем из леса продолжали лететь  камни  и  стрелы,  не  так  чтобы
часто, но со зловещей меткостью, так что караульным пришлось спрятать головы
как можно глубже за ограждение вышек.
   Из лесу поднесли новый  горючий  материал  и  подложили  в  разгорающийся
костер у частокола. Тщетно один из караульных пытался стрелять - для меткого
удара было слишком далеко. Другой караульный выстрелил из лука,  но  стрела,
не попав в цель, исчезла во мраке. Огонь под стеной разгорался все жарче.
   Остальные высыпали из палаток, громко требуя объяснений.
   В невольничьем загоне был сущий  ад.  Караульные  кричали  работорговцам,
столпившимся у ворот, но никто не мог толком разобрать слов. Через полминуты
один из караульных принялся  спускаться  вниз,  рискуя  получить  по  черепу
камнем,  которые  по  два  вылетали  из  чащи.  Наконец  он  оказался  среди
возбужденных   работорговцев.   Поначалу   обмен   вопросами   и    ответами
способствовал лишь  увеличению  путаницы  в  головах,  но  постепенно  смысл
происходящего стал доходить до всех. У нижней стены горит огонь, горят  огни
и в лесу. В это время еще два камня со свистом  врезались  в  толпу,  вызвав
крики боли и ярости и заставив броситься под прикрытие стены. Проклятые рабы
выли и орали, надрывая легкие, и работорговцы едва слышали друг друга.
   Несколько человек отворили внешние ворота и отправились  на  разведку.  С
мечами в руках они обежали стену, подбадривая криками друг друга.
   Стрела Релкина догнала одного  из  них  и  пронзила  плечо,  чем  вызвала
переполох; люди занервничали. Лумби не переставала бросать камни; расстояние
было для нее слишком большим, но все же звук ударяющихся о  частокол  камней
достаточно беспокоил работорговцев. Вторая стрела Релкина вонзилась в забор.
Большинство смельчаков сочли за благо вернуться к воротам. Несколько человек
все же добрались до костра у частокола. Там  они  обнаружили  гору  пылающих
сосновых веток, от которых уже начинали заниматься  толстые  бревна  забора.
Работорговцы быстро разбросали ветки и закидали песком тлевшие куски стены.
   Камни продолжали сыпаться на них,  иногда  попадая  в  цель,  что  делало
работу весьма неприятной. То и дело мимо со свистом пролетали стрелы.
   Огонь погасили; пора было выяснить, чьих это рук дело. Скорее всего, сюда
явилась небольшая банда арду  -  редкий  обстрел  недвусмысленно  говорил  о
недостаточном количестве нападающих.
   К сожалению, у забора было всего четверо работорговцев. Они нервничали  и
не решались на вылазку в лес.
   В этот момент неожиданно раздался новый звук: глубокий  протяжный  не  то
вой, не то рев, продолжавшийся несколько секунд, - боевой клич дракона.
   Наступила тишина. Даже рабы попритижли. Что, во имя  всех  дьяволов,  это
значит?
   А затем донесся дружный истошный вопль двух десятков глоток  из  верхнего
лагеря. И потом  снова.  Пришлось  бросить  тлеющий  костер  и  поспешить  к
воротам.
   Из леса послышались команды на  арду.  Теперь  ситуация  на  невольничьем
дворе изменилась. Мужчины проделали дыру в одном из  бараков  и  раскачивали
строение, пытаясь обвалить его. Работорговцы кинулись было к ним с дубинками
и плетями, но сразу же остановились, оглянувшись через плечо.
   Пуджиш! Страшнейший из кошмаров работорговцев! Огромный пуджиш ввалился в
лагерь и разгуливал вокруг кухни, поглядывая на людей странно  пронзительной
парой глаз.
   Люди разразились проклятиями. Их копья и  сети  остались  в  палатках,  а
пуджиш находился сейчас как раз на пути к палаткам.
   Базил взмахнул сверкающим Экатором и срубил одну из стоек ворот. Огромный
меч просвистел в воздухе, словно жаждал крови. Верхушка стойки отлетела, как
волан. Ворота в невольничий двор запорошило пылью.
   Работорговцы разбежались в  разные  стороны,  за  исключением  нескольких
храбрецов, решившихся принять бой. Двое зашли  к  дракону  сбоку.  Еще  двое
напали на него спереди.
   Базил ударил сплеча, Экатор пропел в воздухе и одним ударом  снес  головы
тех, кто напал спереди, двое других припали к земле, чтобы избегнуть той  же
участи. Базил перехватил меч двумя  руками.  Сумасшедшая  парочка  бросилась
наутек.
   Некоторые уже бежали к баркам. Базил снова издал свой боевой клич.
   Арду, не уставая, снова и снова скандировали: "Лесной бог!"
   Оставшиеся работорговцы столпились вокруг главаря Денсолма, не сводя глаз
с дракона: они видели перед собой смерть,  мгновенно  настигающую  смерть  в
руках волшебного пуджиш - чудовищный меч, который не привидится  и  в  самом
страшном сне.  Главарь  Денсолм  застыл  в  столбняке.  Весь  его  опыт  был
бесполезен в возникшей ситуации. Если пуджиш могут носить мечи, сюда  больше
нечего соваться!
   Тяжелой походкой, низко опустив голову, Базил пошел прямо на людей, новый
боевой клич разнесся по лагерю.
   Для натянутых нервов  это  было  уже  слишком.  Работорговцы  дрогнули  и
кинулись к баркам. Люди на сторожевых  вышках  бросили  свои  посты  и  тоже
пустились наутек. Базил погнался за ними.
   Релкин и Лумби выскочили из-за деревьев и со  всех  ног  кинулись  сквозь
внешние и внутренние ворота в невольничий двор.
   Изнутри одного из низких массивных бараков доносился страшный гам,  дверь
сотрясалась от сильных ударов изнутри. Релкин откинул засов. Потом он поднял
щеколду, и десятка два крепко скроенных мужчин арду  вырвались  наружу.  Они
были низкорослыми, но  Релкин  чувствовал  себя  подростком  рядом  с  этими
широкогрудыми кряжистыми мужчинами  с  их  гибкими  хвостами,  хлещущими  по
бокам.
   Глаза арду выражали нечто среднее между яростью и недоумением.
   Мальчик обрел голос.
   - Вы свободны! - прокричал он на их языке.  Откуда-то  вылетела  Лумби  и
бросилась к одному из мужчин.
   - Омми, Омми, Омми, - кричала она.
   - Лумби!
   Мужчина, схватил ее, обнял и посадил себе на плечи.
   Релкин сбил засов со следующего барака. Внутри взвыли женщины и дети, все
еще скованные цепями. Да и мужчины  разбили  только  общую  цепь,  не  сумев
справиться с личными кандалами.
   - Идите сюда, помогите мне освободить женщин, - прокричал Релкин, - нужно
уйти с этого места как можно быстрее.
   Люди были словно наэлектризованы. Тот,  кого  звали  Омми,  ссадил  Лумби
вниз, даже не дослушав ее рассказ о том, как Релкин спас ей жизнь  и  вернул
здоровье.
   Тут арду наткнулись на два обезглавленных тела, лежащих на  песке.  Глаза
округлились от удивления. Что здесь произошло? Где  остальные  работорговцы?
Всех обуревало множество вопросов.
   Как приказывали голоса из леса, пленные арду кричали во всю мочь  и  были
готовы на любую помощь освободителям. А теперь они  встретились  с  Лумби  и
худеньким  бесхвостым  юнцом,  знавшим  несколько  слов  на  арду,  хотя   и
произносившим их с варварским акцентом. Где же отряд спасителей?
   Лумби кинулась открывать дверь следующего  барака  и  мечом  работорговца
попыталась перерубить тяжелую цепь. Мужчины  выступили  вперед,  взялись  за
цепь и начали вытаскивать ее из гнезда.
   Релкин увидел, что дело предстоит долгое. Он  позвал  дракона.  Мгновение
спустя с берега явился Базил.
   - Быстро! -  закричал  Релкин.  -  Нужно  успеть  освободить  всех,  пока
работорговцы не оправились от паники.
   Арду взглянули на Базила, и страх исказил их черты.  Находиться  в  одном
месте с пуджиш - смертельно опасно. Арду бросились врассыпную.
   Релкин увидел, что некоторые полезли через забор.
   - Стойте! - закричал он. - Это не пуджиш. Это лесной бог!
   Арду посмотрели на него, как на сумасшедшего. Лумби поддержала юношу:
   - Правда, братья, это действительно лесной бог. Не пуджиш. Это наш друг.
   Крепкие мужчины переглянулись в замешательстве. И тут пуджиш раскрыл свой
огромный зубастый рот и обратился к ним:
   - Лумби говорит правду. Я помогу вам.
   Он снял Экатор с плеча, поставил его острием на землю  и  облокотился  на
гарду.
   Арду были словно загипнотизированы. Они безжалостно щипали себя за  щеки,
руки, икры, животы... Не снится ли им  фантастический  сон?  Они  растерянно
взывали к лесным богам.
   Все еще скованные женщины и дети громко молили об  освобождении.  Мужчины
арду застыли в нерешительности.
   Релкин сказал Базилу несколько слов. Дракон повернулся, поднял  Экатор  и
поддел крышу, сдвинув ее в сторону.  Потом  наклонился  и,  орудуя  рукоятью
меча, разбил главную цепь.  Женщины  и  дети  потоком  вылились  из  барака,
некоторые  продолжали  возбужденно  кричать,  наполовину  от  страха.   Дети
разбежались в разные стороны, но многие снова начали  скандировать:  "Лесной
бог!"
   Крепкие мужчины вышли из транса, дружно щелкнув  челюстями,  и  бросились
обнимать своих жен и детей.
   Крыши одна за другой летели на землю. Базил рвал цепи и освобождал  арду.
Как правило, дети первыми  приходили  в  себя  и  подхватывали  общий  крик:
"Лесной бог!"
   Релкин и Лумби быстро организовывали все еще растерянных  арду.  Всего  в
лагере оказалось больше двух сотен узников,  семьдесят  из  них  -  взрослые
мужчины. Среди них было много членов семьи Лумби, но не было ее матери Эррис
и отца Уйса.
   Первым делом они собрали арду у кухни, где Релкин нашел  инструменты.  Он
показал муж