утром. - Он вдруг рассмеялся. - Летала на рукх-мыши!  Самое  главное  я  уже
знаю.
   Лагдален вздохнула. Существовали куда более страшные способы  летать.  Уж
кто-кто,  а  она  знала  это  слишком  хорошо.  Посредством   черной   магии
перевоплощения она  некогда  на  много  дней  переселилась  в  орла.  И  еле
вернулась назад.
   - Смешно, как не похожа моя жизнь на ту,  которую  я  представляла  себе,
будучи юной послушницей в Храме.
   -  Ты  помнишь,  как  мы  встретились,  Лагдален?  Ты  вечно   о   чем-то
беспокоилась. Не думаю, что из тебя получилась бы хорошая жрица.
   - Может, и нет. - Она снова посмотрела на приятеля. - Но, если  бы  я  не
встретила одного драконопаса и одного дракона, я была бы избавлена от многих
хлопот в жизни.
   - Это судьба, Лагдален. Нашей встречи желали Великие.
   - После всего что случилось  в  результате  нашей  встречи,  я,  пожалуй,
готова с тобой согласиться. - Она  снова  улыбнулась.  -  Такие  странные  и
ужасные вещи мне пришлось увидеть. Но  расскажи  мне,  как  прошло  для  вас
сражение?
   - Ничего страшного, одни только мелкие царапины. Самую опасную рану Базил
получил как раз перед боем.
   Лагдален выслушала рассказ Релкина  о  нападении  чардханского  рыцаря  и
ахнула от ужаса:
   - Какой дурак!
   - Определенно счастливый дурак. Имей Базил при себе драконий меч  -  было
бы одним рыцарем меньше.
   - Что с ним сделали?
   - Ему еще не вынесли приговора. Но Базил  требует  в  качестве  наказания
повторного поединка. Лагдален рассмеялась:
   - Ты имеешь в виду, что дракон будет с мечом и  щитом?  Это  же  смертный
приговор! Релкин мрачно кивнул:
   - Так тоже может получиться, но меч будет затуплен, а дракон  постарается
не убить этого балбеса.
   - Но зачем же рисковать? Почему не дать ему просто пятьдесят плетей?
   - Чтобы показать, почему  не  нужно  заниматься  такими  глупостями.  Эти
рыцари очень кровожадны. У нас уже было несколько подобных инцидентов.  Этот
просто наихудший.
   - А, понимаю. - Она внимательно посмотрела на парня - платье его было  не
совсем  свежим,  и  сапоги  говорили  о  долгом  походе,  но  все  остальное
свидетельствовало о полном здоровье.
   - Ну а ты, Релкин, с тобой все в порядке? Вообще-то в бою  при  Кубхе  он
заработал шишку, которая совсем недавно перестала болеть, и опухоль  еще  не
спала, но в душе мальчик чувствовал, что с ним все нормально.
   - Переживем, - сказал он с улыбкой. - Ну так что? Ты можешь сказать  мне,
куда мы идем? Она приложила палец к губам:
   - Не говори так. Кто-нибудь может услышать.
   - Кто же может нас тут услышать?
   - Никогда не знаешь заранее.
   - Но мы даже не знаем, где находимся. Скажи  хоть  что-нибудь.  А  то  мы
мусолим одни и те же бесконечные слухи.
   - Ладно, я расскажу тебе о горах на западе. Думаю, мы  пойдем  туда.  Все
мы.
   - Это, должно быть. Вал Солнца.
   - Да, так его называют.
   - Так, значит, это все-таки правда? Мы собираемся  пройти  весь  путь  до
Внутреннего моря. Лагдален покачала головой:
   - Не знаю, Релкин. Леди не говорит со мной о таких вещах. Что, если  меня
захватит враг? Чем меньше я буду знать о наших  стратегических  планах,  тем
лучше.
   Релкин взглянул на нее, не совсем уверенный в ее искренности.
   -  Но  горы  -  прекрасны;  это  самые  высокие  горы  из  тех,  что  мне
когда-нибудь приходилось видеть.
   - Выше, чем Мальгунские?
   - О да, они так высоки, что на их вершинах лежат снег и лед, хотя здесь и
тропики.
   - Как же мы собираемся их преодолевать?
   - Там есть тропы и дороги. Народ Импало давно  заботится  о  дорогах.  Их
часовые стерегут проходы от крэхинцев.
   - Хм-м, но крэхинцы уже здесь. И куда же смотрели часовые?
   - Ты бы должен  был  знать,  что  крэхинская  армия  пришла  с  юга.  Они
перевалили горы далеко на юге.  Им  пришлось  потратить  несколько  месяцев,
чтобы незамеченными подойти к Богону.
   - Ладно. - Релкин посмотрел на запад. - Как далеко до этих гор?
   - Месяц пути, по моей оценке.
   - Какие земли лежат до них?
   - Насколько я могла видеть со спины рукх-мыши,  они  похожи  на  здешние,
разве что к западу несколько суше.
   - А когда мы перейдем горы?
   - Я не знаю этого, Релкин, честно. Это знает леди, но только она.
   Релкин понимал, что должен довольствоваться и  этим.  По  правде  говоря,
досады он не ощущал. Лагдален подтвердила  его  предположения.  Им  придется
идти дальше на запад, гораздо дальше, чем они уже успели пройти.
   - А как поживает леди Лессис?  Она  была  так  добра,  что  написала  мне
письмо, я не говорил тебе об этом, Лагдален?
   - Нет, Релкин, зато она говорила. Она  сказала,  что  ты  -  единственный
драконопас, которому она писала.
   - Значит, с ней все в порядке.
   - Релкин, ты же знаешь леди, она никогда сильно не меняется.  Даже  когда
мы несли ее в катакомбах Туммуз Оргмеина, она оставалась почти такой же. Она
такая же, как всегда, и я думаю, такой она и останется.
   - Я слышал, что ей пятьсот лет.
   - Она еще на век старше, Релкин. - Улыбка Лагдален как-то сломалась. -  Я
ведь совсем недавно стала взрослой, но иногда мне кажется, что  я  служу  ей
уже века.
   Релкин почувствовал скорбь Лагдален, разлученной с ее малышкой.
   Тут их неожиданно прервали. Сзади послышались тяжелые шаги -  а  как  еще
передвигаться огромному кожистоспинному дракону?
   Базил обогнул дерево, подхватил Лагдален и посадил к себе на плечо.
   - Приветствую Лагдален, друга драконов. Дракон  услышал,  что  мальчик  с
кем-то говорит, и ему показалось, что он узнал твой голос.
   - Ты не ошибся. Как поживаешь, мой друг?
   - Раны заживают, ничего серьезного. Да и  само  сражение  -  тоже  ничего
серьезного. Если бы еще  немного  пива,  драконы  были  бы  совершенно  всем
довольны, за исключением жары. Драконы родом с морозного севера.
   - Так вот почему тебе нужно пиво!
   - Да, пива очень не хватает. Дракон поставил ее на землю.
   - Уж и не знаю, где ты сможешь раздобыть его. Впереди у вас долгий поход.
Разве что вам удастся его отыскать, когда пойдете  через  земли  королевства
Импало.
   - Это уже кое-что.
   - Релкин сказал, что ты вызвал на поединок чардханского рыцаря.
   - Мальчик прав.
   - И что ты с ним сделаешь? Дракон выразительно пожал плечами:
   - Не убью.

Глава 33

   Утро было прохладным и  ясным,  как  часто  бывает  на  внутренних  плато
экваториального  Эйго.  Лишь  позднее,  днем,  придет  невыносимая  жара,  и
неприятно возрастет влажность.
   Это был знаменательный  день,  его  выбрали  для  наказания  чардханского
рыцаря, Херваза из Генча.
   За день до этого над рыцарем из Генча, обвиняемым в нападении и  злостном
ранении Базила Хвостолома, боевого дракона  из  Сто  девятого  марнерийского
эскадрона  аргонатской   армии,   состоялся   суд.   Уговорить   чардханское
командование пойти на этот шаг стоило больших трудов.
   Несколько дней назад состоялось решающее сражение с  разбитой  крэхинской
армией. Остатки крэхинцев разбежались на юг и запад, в южные болота  Пугаза.
Союзные   армии   сконцентрировались   вокруг   торгового   города   Дуксми,
расположенного близко к западной границе  Ог  Богона.  Экспедиционным  силам
дали два дня на отдых.
   Суд над Хервазом был публичным и проходил при большом стечении народа.  В
качестве судьи выступал сам король Ог Богона. Защищал  Херваза  многоопытный
рыцарь из Ленкессена Ире Парми. Парми говорил на верио почти так же  хорошо,
как и на своем родном демменере,  кроме  того,  он  был  опытным  адвокатом.
Прокурором назначили майора Херту из генерального штаба Стинхура,  любившего
резкими вопросами запугивать свидетелей.
   Свидетельские показания были сняты с драконира Релкина, присутствовавшего
при нападении, и с самого дракона.  Это  последнее  с  большим  трудом  было
принято чардханцами. Многие из рыцарей до сих  пор  отказывались  признавать
существование "личности" дракона. А самые консервативные даже не верили, что
драконы могут думать и говорить.
   Базил,  однако,  дал  показания,  чем  многих  поверг  в   шок.   Дракон,
изъясняющийся на верио, как человек, - такое чудо поразило  недоверчивых  до
глубины души. Но то,  что  сказал  Базил,  смутило  еще  большее  количество
народу.
   Затем майор Херта вызвал на допрос приятелей рыцаря Херваза. Поначалу  их
ответы были уклончивы, но Херта попал в точку, упирая на  рыцарское  чувство
чести.  Свидетели  честно  рассказали,  что   Херваз,   напившись   горящего
дистиллированного спирта, вызвал дракона-виверна на поединок, а затем  напал
на животное, отказавшееся с ним драться.
   В конце допросили самого Херваза. Сначала, по наущению Ирса Парми, он  от
всего отпирался, но после долгого допроса майор Херта сумел воззвать к чести
рыцаря. Тот признался, что напал на дракона и проткнул его копьем.
   Король признал Херваза виновным и передал его генералу Баксандеру,  чтобы
наказание определил военный трибунал. Баксандер объявил,  что  Херваз  может
выбирать: или он получит пятьдесят плетей перед  всей  армией,  или  наденет
доспехи, возьмет копье и снова сразится с драконом, на этот раз в  настоящем
поединке.
   Рыцари удивленно ахнули. Чья же это идея? Тогда было объявлено, что вызов
бросает сам дракон. Кто бы  мог  подумать,  что  дракон  способен  на  такой
достойный ответ?
   Херваз из Генча вспомнил, как этот самый дракон сбил его с  лошади.  Удар
был чертовски силен. Херваз также задумался о том, что ему довелось  увидеть
на поле боя - о горах трупов, изрубленных драконьим мечом.
   И все же рыцари Чардхи были отважны до безрассудства,  а  Херваз,  будучи
всего лишь типичным представителем  своего  круга,  обрадовался,  что  может
принять вызов на смертный бой вместо позора публичной порки.
   Его решение чардханские рыцари встретили криками ободрения, тем более что
почти все они  даже  не  сомневались,  что  любой  хороший  рыцарь  способен
победить дракона.  Легионеры  же  расходились  с  заседания  со  сдержанными
ухмылками. Они-то знали реальное положение дел.
   Итак, этим приятным  солнечным  утром  армия  собралась  по  обе  стороны
длинной открытой площадки, земля  на  которой  была  тщательно  утрамбована.
Длинная белая линия, проведенная мелом по оси площадки, обозначила середину.
   Генерал Баксандер в сопровождении графа Фелк-Хабрена  и  короля  Хулапута
выехал на импровизированную арену и остановил коня на середине белой  линии,
в ста шагах от края.
   На одном конце белой линии находились человек и огромная  боевая  лошадь,
на другом - драконопас и задумчивый дракон.  И  Херваз,  и  Базил  были  при
полном вооружении. Наконечник копья Херваза был срезан, Базил держал в руках
затупленный легионный меч. Базил презирал неуклюжие легионные мечи, но они с
Релкином знали, что Экатор неизбежно убил бы рыцаря. Этот колдовской  клинок
обладал собственным разумом и был наделен жаждой убивать.
   Пропел горн. Герольд из Чардхи зачитал объявление сначала  на  демменере,
потом на гелфе, потом на верио. Поединок будет  проведен  в  форме  турнира.
Рыцарь остается на своем конце линии, дракон - на своем.  По  сигналу  горна
они должны сблизиться и попытаться сбить противника. Турнир окончится, когда
кто-нибудь из них отступит или окажется не в состоянии продолжить бой.
   Барабаны рассыпали дробь. Рыцарю помогли  сесть  в  седло  и  вывели  его
лошадь на стартовую позицию. Он производил сильное впечатление -  похожий  в
своей броне на живую башню, облеченный в стальные доспехи и шлем с  овальным
щитом и длинным копьем,  опирающимся  на  стремя.  Чардханские  рыцари  были
королями сражений на полях Чардхи, в Хентилдене и на границе Кассима. Никто,
даже банды троллей, не могли противостоять армии рыцарей Чардхи.
   Горн протрубил  начало  поединка.  Со  стороны  выстроившихся  чардханцев
донесся рассеянный одобрительный шум. Огромный конь  Херваза  одним  скачком
занял  исходную  позицию.  Казалось,  Херваз  излучал   уверенность   всегда
побеждающего рыцаря.
   И тут  все  посмотрели  на  другой  конец  линии.  Они  увидели  огромную
припавшую к земле тушу,  скрывшуюся  за  громадным  прямоугольным  щитом,  и
длинный стальной клинок в огромной руке.  Невыразимая  угроза  облаком  рока
висела над всей этой фигурой. У некоторых чардханцев екнуло сердце.
   Горн пропел во второй раз. Король Хулапут поднял белый платок. Над  полем
разлилась тишина. Король уронил платок, и поединок начался.
   Под громкий боевой крик Херваз дал шпоры своему скакуну,  и  тот  зашагал
вперед. Шаг перешел в легкую рысь, потом - в галоп.
   Дракон сделал несколько  шагов  и  остановился,  подняв  щит  и  небрежно
поигрывая мечом в правой руке. Хвост был высоко поднят, на этот раз  к  нему
была прикреплена хвостовая булава, а не обычный короткий меч.
   Копыта боевой лошади грохотали уже  совсем  близко,  копье  опустилось  в
позицию для удара. Херваз надвинул забрало и склонил  голову  к  копью.  Как
только силуэт дракона стал ясно виден,  Херваз  выбрал  цель  -  неприкрытое
плечо противника. Если он сумеет ударить туда, огромное чудовище  упадет  на
спину. Легенды  же  говорят,  что  подобные  звери,  опрокинутые  на  спину,
становятся совершенно беспомощными.
   Тем временем расстояние между ним и драконом сокращалось. Боже, как же он
огромен!
   Они сошлись. Базил переступил ногами, уклоняясь от удара,  поднял  кверху
щит и с громким лязгом отбил направленное на него копье  в  сторону.  Лошадь
Херваза  пролетела  дальше,   унося   на   себе   незадачливого   рыцаря   к
противоположному концу белой линии.
   Вздох прошел по рядам наблюдателей, разочарованных таким легким исходом.
   Базил повернулся взглянуть, опершись на меч и опустив хвост.
   Среди  наблюдателей-чардханцев  слышались  удрученные  стоны   -   многие
рассчитывали на немедленную победу. Они  примолкли,  наблюдая  за  тем,  как
грумы и оруженосцы обхаживают Херваза.
   Снова раздался сигнал.  Херваз  приготовился  ко  второй  атаке.  Пропела
труба. Базил опять встал в боевую стойку.
   И вновь огромная лошадь  понеслась  по  линии,  и  Херваз  склонился  над
копьем, нацелившись на этот раз в шлем дракона. Дракон  вырисовывался  перед
ним словно несокрушимая башня из стали и мускулов. Дикий  крик  вырвался  из
уст мчащегося рыцаря. Затем копье завибрировало под ударом  меча,  и  Херваз
ускакал, сжимая в руках бесполезный обломок.
   По легионам прошел радостный гул. Чардханцы хором горестно вздохнули.
   И еще раз Херваза снарядили и приготовили к бою. Опять пропела  труба,  и
рыцарь поскакал на дракона. На  этот  раз  он  решил  бить  не  целясь,  как
придется. Дракон был слишком быстр, чтобы заранее вырабатывать тактику  боя.
Херваза неприятно поразило проворство дракона.
   Снова  прогрохотали  копыта,  противники  сошлись,  Херваз  вытянулся   и
направил копье в горло дракона.
   И снова массивный щит вовремя  отбил  копье,  а  драконий  меч,  сверкая,
обрушился на рыцаря. Херваз еле успел смягчить удар  верхушкой  собственного
щита. И все же он чуть не вылетел из седла, отчаянно всплеснув обеими руками
и уронив копье в пыль.
   Снова радостный гул, на этот раз более  страстный,  прошел  по  легионам.
Многие из богонцев присоединились к этому крику. Чардханцы хранили  каменную
тишину в течение той минуты, пока Херваз  снова  готовился  к  бою,  получив
новое копье.
   Запела труба. И опять боевой конь понес чардханца вдоль  белой  линии.  В
этот раз Херваз сделал вид, что целит в открытое плечо, а в последний момент
направил копье в шлем дракона. Такой удар мог бы оглушить виверна.
   Он отвернул щит и вытянул руку,  и  действительно,  копье  его  коснулось
верхушки шлема дракона. Но слишком поздно. Драконий меч описал широкий круг,
Херваз оказался в воздухе и, еще не приземлившись,  понял  уже,  что  сломал
руку. А коснувшись земли, он надолго перестал понимать что бы  то  ни  было.
Едва рыцарь с глухим лязгом рухнул в  пыль,  по  рядам  чардханских  рыцарей
пронесся мучительный стон. Они стали свидетелями поражения цвета  рыцарства;
глаза их наполнились слезами.
   Боевая лошадь достигла конца белой линии без всадника. Дракон выпрямился,
вскинул меч на плечо и оперся о тяжелый щит, поставив его на землю.
   Херваза из Генча унесли с поля боя на носилках. Заиграла труба, и герольд
провозгласил окончание турнира.
   Радостный шум стал громче, когда Базил зашагал с поля, окруженный  толпой
драконов.  Под  деревьями,  подальше  от  взглядов  чардханцев,   Хвостолома
дожидались с поздравлениями другие драконы.
   Эту сцену, сидя верхом на своих  конях  несколько  в  стороне,  наблюдали
генерал Баксандер и Великая Ведьма Лессис.
   - Ну теперь, надеюсь,  наши  союзники  получили  небольшой  урок.  Я  уже
довольно наслышан о беспорядках и подобных выходках  с  их  стороны.  Думаю,
теперь они наконец поняли, каким страшным может быть боевой дракон.
   - Особенно этот кожистоспинник.
   - О да, леди Лессис, дракон со сломанным хвостом. Говорят, за ним тянется
целый шлейф легенд. И ему сопутствует удивительное  везение.  Самый  везучий
дракон во всех легионах - так его называют.
   Лессис повернулась, чтобы ответить:
   - Не знаю, как насчет везения, но он великий воин.  Я  удостоилась  чести
хорошо узнать этого дракона, легенды о нем - правда.
   - В самом деле? - Баксандер был несколько ошеломлен. По ряду причин ему и
в голову не приходило, что Серая Леди  и  легенды  о  драконе  со  сломанным
хвостом могут быть как-то связаны между собой. - Значит, я  должен  сказать,
что горжусь иметь его под своим началом. Надеюсь, его  присутствие  принесет
нам удачу. В самом деле, пока все идет, я бы сказал, неплохо.
   - Генерал, вы совершаете чудеса. Император очень доволен вашими успехами.
Я лично в восхищении. Продвинуть армию так далеко,  так  быстро,  и  разбить
вражеские силы столь убедительно - вы великолепно начали кампанию.
   Баксандер несколько смутился от таких похвал, но он  заслуженно  гордился
успехом своих планов и работой Инженерных Корпусов:
   - Рад служить Империи, леди.
   Подъехал адъютант и передал послание от графа Фелк-Хабрена.
   Баксандер прочитал записку, написал ответ и  передал  его  адъютанту  для
перевода на демменер, потом снова повернулся к Лессис:
   - Рыцарь Херваз останется жив. Он достаточно легко отделался -  сломанная
рука и несколько треснувших ребер, ничего  другого.  Надеюсь,  больше  он  к
вивернам приставать не будет.
   - Благодарение Матери за это. Нам  не  нужна  вражда  между  легионами  и
рыцарями. Все силы нам потребуются для грядущих схваток.
   - Да, конечно. - Баксандер оглянулся по сторонам. Поле быстро пустело. Из
легионерских  палаток  донеслись  первые  звуки   "Кенорской   песни".   Там
собирались праздновать весь оставшийся день.
   - Леди, я хотел бы поговорить о целях нашей кампании. Я  нахожу,  что  не
слишком осведомлен, чего мы должны добиться. Все, что у меня,  есть,  -  это
лишь смутные догадки.
   - Понимаю, генерал, и должна  попросить  у  вас  прощения.  Я  так  много
времени посвятила разведке, что у меня совсем не  осталось  его  на  доклады
вам. Но после нашего счастливого знакомства с рукх-мышью я решила извлечь из
него максимальную выгоду.
   - Значит, вы могли бы поделиться со мной информацией?
   - О да, конечно. Мы попали в критическую ситуацию, генерал, и я  жалею  о
промедлении даже на один день. Для нас это слишком много.
   - Но люди заслужили отдых.  Мы  не  давали  им  покоя  с  самого  момента
высадки. А они с тех пор одержали великую победу.
   - Вы правы, генерал, и никто не посмел бы поскупиться на отдых для людей,
если бы наша экспедиция не была столь чрезвычайной. Враг наш  создает  новое
оружие, действует он очень быстро, а у нас уйдет по крайней мере три месяца,
чтобы добраться до него.
   - Три  месяца!  Это  звучит,  как  если  бы  сбылись  самые  худшие  ваши
предположения.
   - Честно говоря, я и не думала  о  возможности  другого  исхода.  Пра