им, что никто на корабле так и не сомкнул глаз до утра.
   Капитан Олинас приказала смотреть  в  оба  и  попросила  армию  выставить
лучших лучников на реи, чтобы  как-то  обеспечить  защиту  впередсмотрящих.,
Командор Вулворд вызвал добровольцев и был  рад  видеть  дюжины  выступивших
вперед людей.
   Отслужили панихиду по бедному Фиделю Мелою,  пропавшему  в  эту  страшную
ночь. Потом солдаты и драконопасы встали на караул на реях. Остальные  ждали
внизу на палубе с луками наготове.

Глава 13

   На следующий день ветер утих до шепота, и флот заштилел.  Вулкан  острова
Чародея был все еще виден -  крошечным  выступом  на  горизонте.  Весь  день
беспорядочные порывы  ветра  заставляли  суда  дрейфовать  к  юго-западу,  и
капитан Олинас пришла к выводу, что они слишком рано потеряли зимний  ветер.
Это обстоятельство драматически удлиняло путешествие.
   Ничего не оставалось делать,  как  только  ждать  попутного  ветра.  Этим
вечером,  наскоро  перекусив,  солдаты  возбужденно  спорили,  кому  первому
заступать на ночную вахту. Потом караульные заняли свои места.  Прилетит  ли
сегодня проклятая бестия? Смогут ли они с ней справиться?
   Взошла луна, осветив собравшиеся у горизонта облака. В  мрачном  отчаянии
спустились вниз отстоявшие первую вахту. Прошел  еще  час,  ничего  не  было
видно. Внимание часовых ослабло, и стоящие на реях стали переговариваться.
   И тут неожиданно гигантский силуэт обрушился с неба и унес человека с реи
"Картофеля".
   Вопли разнеслись над водой с душераздирающей  ясностью.  Несколько  стрел
полетело вслед, но было уже поздно, летучая рукх-мышь исчезла.
   Бдительность наблюдателей снова повысилась. Сотни глаз уставились в небо,
таящее страшную опасность. Поэтому никто не заметил низко, почти над  самыми
гребешками волн, летящих тварей, которые неожиданно взвились над палубами.
   На  "Ячмене"  с  дюжину  членов  экипажа  находилось  на  шкафуте.  Ветер
посвежел, они ждали приказа капитана Олинас  поднять  паруса  и  приближение
твари заметили только в последний момент. Чудовище пронеслось между  мачтами
и схватило моряка по имени Пеггс. Крики Пеггса  унеслись  вдаль,  а  стрелы,
пущенные с грот-мачты, беспомощно упали в воду.
   Впередсмотрящих обуял ужас. Твари падали с небес, подлетали  с  воды,  но
всегда так быстро, что по ним даже не успевали выстрелить.
   Вулворд выставил новых людей  на  реи,  остальные  же  выстроились  вдоль
фальшборта. Так, в тревоге, с мрачными лицами простояли они остаток ночи, но
рукх-мыши не возвращались.
   Адмирал Кранкс не находил себе места.  С  шести  кораблей  были  похищены
девять человек. Кранкс не мог решить, что же сделали  воздушные  чудовища  -
съели своих жертв или отнесли чародею на остров, виднеющийся на горизонте, к
северо-востоку от кораблей флота.
   К несчастью, ветер опять стих, и флот снова заштилел в виду  таинственной
суши, все еще в пределах досягаемости огромных рукх-мышей.
   На воду были спущены шлюпки, и гребцы их целый день, непрерывно сменяясь,
пытались тянуть на буксире огромные корабли, но результат  каторжной  работы
был сведен на нет появившимся вдруг сильным течением,  отбросившим  флотилию
на северо-восток.
   С "Овса" прибыла штатная колдунья флота, Эндисия.  Она  посовещалась  при
закрытых дверях с адмиралом Кранксом, после чего послали за капитаном Олинас
и  командором  Вулвордом.  Ведьма  подтвердила  страшные  опасения  Кранкса.
Чародей с острова заметил проплывающие мимо  суда  и  послал  рукх-мышей  за
новыми пленными после того, как был  унесен  первый,  бедный  Мелой.  Теперь
чародей может попытаться захватить и  других,  много  больше.  Завороженные,
люди становятся хорошими рабами. Колдунья была уверена, что здесь  действует
достаточно сильная магия. Возможно, скрепила темные чары и придала  им  силу
жизнь бедного Мелоя, и именно по  вине  этой  магии  стих  ветер,  заставляя
корабли дрейфовать в сторону острова.  Ведьма  попробует  создать  заклятие,
чтобы снять власть чародея над ветром, однако она беспокоится, что у нее  не
хватит силы довести его до конца.
   Днем люди готовились к ночной обороне. В сумерках они  наскоро  поели,  и
первая вахта заняла свои места.
   Снова опустилась ласковая  ночь.  Теплый  воздух  был  тих,  звезды  ярко
светились на ясном небосклоне, пока еще не взошла луна. Часовые  не  сводили
глаз с неба. Где же эти твари?
   Релкин забрался  на  фок-мачту  и  устроился  на  небольшой  площадке,  у
основания топ-реи. В руках у драконопаса был легкий  и  прочный  кунфшонский
арбалет, на боку - колчан с тремя дюжинами стрел. Пусть эта рукх-мышь только
сунется. Одну такую тварь он уже убил. Конечно, ему тогда повезло,  но  зато
теперь он был уверен, что эти твари все же смертны и уязвимы  для  стального
наконечника стрелы.
   В любом случае, посмотрим еще, кто кого убьет.
   Через некоторое время мальчик устал вглядываться, во тьму.  Он  попытался
расслабиться, но обнаружил, что тело свела судорога от  долгого  напряжения.
Тогда он несколько раз  вдохнул  и  очень  медленно  выдохнул.  Это  немного
помогло.
   И тут далеко внизу, к западу от флота, что-то мелькнуло.
   - Вот они! - закричал Релкин странно высоким, срывающимся голосом.
   На других  кораблях  тоже  закричали.  Дюжина  огромных  крылатых  бестий
бросилась в атаку. Никто не ожидал их в таком количестве.
   Тем не менее на этот раз  их  обнаружили  прежде,  чем  они  долетели  до
кораблей, и ливень стрел, камней, даже гарпунов обрушился на чудовищ.
   Первая из рукх-мышей, напавших  на  "Ячмень",  отвернула  в  сторону,  но
вторая, зайдя со стороны бушприта, кинулась на человека, стоявшего на  малой
брам-рее фок-мачты. Релкин следил за  приближением  твари  и  безостановочно
стрелял,  перезаряжал  и  снова  стрелял  из   замечательного   кунфиюнского
арбалета,  пружина  которого  позволяла   натягивать   и   спускать   тетиву
посекционно. Он попал в цель уже  дважды,  но  тварь  продолжала  двигаться.
Моряк с малой брам-реи, спасаясь, скатился вниз по вантам.  Редкий  выпустил
третью стрелу в голову монстра, и тот  врезался  в  верхушку  мачты.  Бревно
сломалось от удара. Мачта, рукх-мышь и огромный клубок  спутанных  тросов  и
блоков обрушились на верхнюю палубу "Ячменя". Палуба вздрогнула.
   Редкий остался висеть, вцепившись в марсовую рею, с удивлением осознавая,
что спасся. Огромной мачты  и  людей,  стоявших  на  реях,  как  не  бывало.
Рукх-мышь все еще билась на  палубе,  сбежавшиеся  люди  старались  поскорее
прикончить  ее,  чтобы  спасти  товарищей.  Релкин  позволил  себе   глубоко
вздохнуть,  после  чего  почти  автоматически  перемотал  тетиву  и  зарядил
арбалет.
   Послышались крики, Релкин оглянулся и увидел, что первая тварь  вернулась
и теперь пикирует на человека, стоящего на топ-рее грот-мачты.
   Редкий прицелился, но тут  же  с  сожалением  опустил  арбалет,  так  как
чудовище подлетело слишком близко к человеку  и  стрелять  было  рискованно.
Однако солдат, которого атаковала рукх-мышь, в свою очередь всадил стрелу  в
крыло твари,  заставив  ее  пролететь  мимо.  Релкин  выстрелил  дважды,  но
промахнулся, и чудище решило отступить.  Громадные  крылья  мощными  ударами
понесли его прочь. Однако много стрел, пущенных и солдатами, и  драконирами,
- уже засело в его теле. Солдаты были вооружены  длинными  луками.  Одна  из
стрел  такого  длинного  лука,  видимо,  задела  жизненно  важную   артерию.
Пролетев, с трудом махая крыльями, с четверть  мили,  рукх-мышь  рухнула,  в
море и забилась в агонии, привлекая внимание акул.
   По всему флоту картина была одинаковой. На "Картофеле"  умирающий  монстр
влетел в грот, сорвал его и рухнул на палубу. Людям тоже досталось,  но  они
успели выбраться из-под упавшего паруса прежде,  чем  ослепленная  рукх-мышь
вместе с запутавшимся полотнищем свалилась за борт. Остальные твари,  увидев
страшный конец своего сородича, улетали после первых же ран.
   Всю ночь экипажи чинили паруса: снимали порванные,  укрепляли  уцелевшие;
на "Ячмене" ремонтировали фок-мачту. Летучие рукх-мыши не возвращались.
   На заре колдунья флота начала творить великую  магию  с  мостика  "Овса".
Несколько часов она бормотала фразы, строя здание великого заклинания, а под
конец, обессиленная, упала на палубу и не смогла подняться  без  посторонней
помощи. Однако ее  колдовство  подействовало  сразу  -  беспорядочный  бриз,
дувший с ночи, вдруг окреп и превратился в устойчивый северный ветер.
   Зимний ветер вернулся! Волна радости  прошла  по  флоту.  Паруса  сначала
зашевелились, потом выгнулись и понесли корабли на юго-восток.
   Однако через час ветер снова стал  затихать.  И  в  это  же  время  опять
появилось обратное течение.
   Ведьма поднялась и сотворила новое великое заклинание, куда вплела тысячу
строк из Биррака вместе  со  склонениями  и  полудюжиной  труднопроизносимых
выражений. Это снова лишило ее сил, но и возымело действие.
   Течение исчезло, ветер  окреп.  Корабли  опять  побежали  вперед.  Остров
Чародея остался позади.  Люди  приободрились.  На  радостях  кто-то  затянул
"Кенорскую песню", и ее дружным хором подхватили на всех кораблях.
   Прошел второй, третий час, корабли все так же шли вперед, купая  бакштаги
бушпритов в белой пене. Бодрое настроение стало устойчивым.  Капитан  Олинас
даже подпрыгнула на радостях, поднявшись на мостик после недолгого сна.
   А потом с болезненной внезапностью проклятое течение вернулось,  а  ветер
упал. На несколько минут корабли потеряли ход. Затем их  потянуло  назад,  к
острову Чародея. Мрачное чувство безнадежности захлестнуло людей.
   Колдунья  снова  поднялась  на  мостик  и  снова  начала  плести  великое
заклинание, но на этот раз ничего не смогла  сделать.  Тоненький  зловредный
голосок, не смолкая, звучал у  нее  в  мозгу,  мешая  сосредоточиться.  Этот
голосок бормотал насмешки, смеялся над ее знаниями и не давал работать.
   Флот тянуло назад, несмотря на то что снова были спущены  гребные  лодки,
старавшиеся  хоть  немного  замедлить  движение.   Вода   неодолимо   тащила
беспомощные корабли к острову Чародея.
   К ночи они снова были в виду острова.
   Все заняли свои места и приготовились ждать. Взошла луна,  на  юго-западе
появились легкие облачка и медленно проплыли над кораблями, сияя серебристым
светом.
   Судовые склянки пробили полночь. Глаза устали смотреть. Никто не нападал.
   За час до восхода с  воды  поднялся  страшный  туман.  Это  был,  скорее,
призрачный, выматывающий душу пар. Он окутал корабли, и многие люди впали  в
странное состояние - дурацкое легкомыслие охватило их.
   Сразу после этого туман растаял.
   Ведьма флота попробовала было пустить в ход  предсказательную  магию,  но
потерпела неудачу. В глубине души она понимала,  что  уже  ничего  не  может
изменить.
   ...Это началось с "Картофеля".  Трое  солдат  на  полубаке  вдруг  начали
бессмысленно смеяться, сорвали с себя одежду, побросали оружие и, прыгнув  в
воду, уверенно поплыли в сторону острова Чародея.
   Зараза распространялась быстро. Стоило кому-нибудь  поглубже  вдохнуть  в
себя  отравленный  туман,  как  он  начинал  дико  смеяться.  Затем  человек
раздевался и прыгал за борт. Некоторым удавалось недолго сдерживать смех, но
их все равно приходилось связывать, чтобы удержать на борту; смех  рано  или
поздно одолевал  их,  растягивал  губы  в  страшном  оскале,  вызывая  дикие
завывания.
   Между тем дюжины людей уже были потеряны. Взошло солнце, и  в  его  свете
можно было видеть несчастных, плывущих к острову, пока  они  не  пропали  из
виду.
   Ведьма флота снова прибыла на "Ячмень" и закрылась с адмиралом  Кранксом.
Чародей из досадной помехи превратился в смертельную опасность.
   Уже  много  лет  он  не  трогал  проплывающие  мимо  корабли,  и  в   его
существовании даже начинали  сомневаться.  На  острове,  конечно,  никто  не
бывал; репутация чародея была не просто плохой, она была устойчиво плохой. С
течением лет мореплаватели перестали принимать особые меры предосторожности,
огибая остров, и просто стали ориентироваться на него, идя от Опасного  мыса
в пролив Кассим.
   Теперь же, совершенно  неожиданно,  чародей  решил  уничтожить  их  флот.
Ведьма боялась этого древнего, ведущего независимую жизнь чародея,  когда-то
много сотрудничавшего с Великим Врагом  из  Падмасы.  В  любом  случае  было
совершенно ясно, что его магия сильнее. Без помощи Великой  Колдуньи  Лессис
им не выбраться. Увы! Лессис была далеко, на борту "Лиры", идущей к  берегам
Богона.
   Кранкс  собрал  старших  офицеров  и  отдал   приказ   разъяснить   флоту
создавшееся положение, что говорило о его  собственной  растерянности.  Все,
что они могли сделать, - это выставить на ночь усиленные посты наблюдения за
небом - не прилетят ли снова чудовища. Ни словом адмирал не упомянул о мерах
против тумана, сводящего людей с ума.
   На носу "Ячменя" драконопасы собрались вокруг бочки, в которой  хранились
древки стрел. Они  вынимали  их  поочередно,  оперяли,  насаживали  стальные
наконечники и быстро затачивали на камне, придавая им нужную остроту.
   - Такое чувство, что с нами все кончено, -  сказал  Свейн,  нервно  пожав
плечами. - Этот чародей держит  нас  на  привязи.  У  нашей  ведьмы  сил  не
хватает.
   - И скоро он нашлет на нас туман и затащит на берег, - сказал Джак.
   - Какого черта он от нас хочет? - спросил Энди.
   - Сделать рабами, конечно.
   - Полагаю, ты скоро это узнаешь, - сказал Мануэль. - Все мы узнаем.
   - Нет, не узнаем, - возразил Релкин.
   - Поглядите-ка на этого куошита. Как всегда, оптимист.
   - Драконы не пойдут. Они не восприимчивы к подобной магии.  Помнишь  Дзу,
Свейн? В подземном карьере, когда мы столкнулись с Мезомастером, драконы  не
обратили никакого внимания на его заклинания.
   -  Да,  но  драконы  не  смогут  увести  домой  корабль  вместо  людей  и
драконопасов. Нет, скоро мы все на этом острове станем рабами чародея.
   Но тут Релкина внезапно осенило.
   - Драконы! - воскликнул он. Энди пришла в голову та же мысль.
   - Конечно! Драконы смогут это сделать! - закричал он.
   Они отправились в каюту к командиру эскадрона Уилиджеру  и  доложили  ему
свою идею.
   - Выглядит достаточно фантастично. Не многого  ли  мы  хотим  от  честных
ящеров? Смогут ли они все это удержать в памяти?
   - Память у них не хуже, чем у людей.
   - Да, и ведь мы будем с ними.
   - Ну а что, если вас выведут из  строя?  Вряд  ли  чародей  оставит  ваше
нападение безответным. Что, если виверны  останутся  предоставленными  самим
себе?
   Драконопасы смотрели прямо Уилиджеру в глаза.
   - Они доведут дело до конца, - уверенно сказал Релкин.
   Уилиджер все еще сомневался:
   - Но как же они доберутся до берега? Вы отлично знаете, что им  запрещено
плавать в море.
   - Сэр, мы уверены, что на таком расстоянии им можно это позволить.  Кроме
того, мы уверены, что закон может и ошибаться.
   Уилиджер бросил на них резкий взгляд:
   - Что вы хотите этим сказать? Релкин плотно  сжал  губы.  Любое  слово  в
данном случае могло оказаться роковым.
   - Ну?
   - Ничего, сэр, кроме того, что мы знаем  драконов,  сэр.  Они  могут  это
сделать, а больше никто. Нам нужно освободиться от чародея, а  единственные,
на кого не действуют его заклинания, это драконы. Магия вообще  не  очень-то
на них действует.
   Уилиджер задумчиво кивнул:
   - Ладно, я доложу о вашем предложении командору Вулворду, посмотрим,  что
он скажет. Вы свободны.
   Через десять минут Уилиджер представил план операции в кабинет Вулворда.
   Вулворд прочитал его заметки и задумчиво откинулся в кресле.
   - Драконы, а? - он скривил губы. - Но им не разрешено плавать в море.  Их
придется отправлять на судах. Можем ли мы пойти на это?
   - Не  знаю,  сэр.  Нужно  спросить  капитана.  Вулворд  был  великодушным
человеком. В начале путешествия Уилиджер его страшно раздражал, и, возможно,
он был слишком суров к молодому офицеру. Поэтому теперь он старался говорить
как можно дружелюбнее:
   - Командир Уилиджер, это ваша идея, оставляю ее вам.  Идите  к  капитану,
потом доложите обо всем адмиралу. Посмотрим, что они скажут. Я  напишу  свое
заключение, в нем будет осторожное одобрение вашего плана.
   Капитан  Олинас,  в  свою  очередь,  быстро  что-то   подсчитала,   потом
посовещалась с боцманом Джиано. Потом коротко подвела итог:
   - Похоже, мы можем перевезти дракона на самом большом корабельном боте  -
полубаркасе. Таких ботов во всем флоте двенадцать.
   Уилиджер отправился к адмиралу Кранксу. Он  не  стал  показывать  Кранксу
одобрительную резолюцию Вулворда. Наоборот, он сказал,  что  Вулворд  против
этой затеи и, что он, Уилиджер, решил рискнуть взысканием ради общего блага,
так как видит единственный выход из создавшегося положения.
   Кранкс уцепился за соломинку:
   - Мне говорили, что драконы невосприимчивы к магии.
   - И я это слышал, сэр.
   Кранкс предпочел бы, чтобы это тягостное решение  принял  кто-то  другой,
генерал Стинхур или генерал Баксандер. Если  он,  адмирал,  ошибется  и  они
потеряют драконов, то вина за провал всей миссии ляжет на  него  целиком.  С
другой стороны, если они не уйдут отсюда,  проклятый  чародей  перетащит  их
всех к себе, и тогда они закончат свою жизнь рабами в его темных шахтах.
   Кранкс  приказал  отобрать  двенадцать  драконов.  Уилиджер  уцепился  за
возможность прославиться и предложил Сто девятый марнерийский.
   -  Ну  что  же,  командир  Уилиджер,  -  сказал  Кранкс  после  минутного
колебания,  -  вы  изобрели  этот  сумасшедший  план.  Думаю,  будет  только
справедливо дать вам довести его до конца.

Глава 14

   К десяти драконам Сто девятого добавилась парочка добровольцев -  старина
Шомбл из Девяносто второго кадейнского и Дер Станкер из  Шестьдесят  шестого
марнерийского, который,  несмотря  на  свою  молодость,  успел  прославиться
искусством владения мечом. Он даже мог похвастаться поединком со  знаменитым
Хвостоломом.
   Как только темнота сгустилась настолько, чтобы скрыть перемещения  людей,
а луна еще не взошла, двенадцать больших ботов были спущены  с  кораблей  на
тихую воду и подведены к борту "Ячменя".
   Легионерам очень повезло  со  спокойствием  на  море,  так  как  посадить
драконов в  хрупкие  посудины,  едва-едва  вмещавшие  огромные  туши,  и  не
зачерпнуть при этом воды было достаточно трудной задачей.
   Все прошло вполне благополучно, без особых  неприятностей,  хоти  Влок  и
сорвался  с  последних  нескольких  футов,  переломав  шлюпбалки  и  рундуки
полубаркаса с "Овса". К счастью, себе он ничего не повредил.
   Пурпурно-Зеленому подвели самый большой полубаркас, с "Ячменя", но и  тот
глубоко просел под тяжестью крылатого дракона.
   Стараясь грести как можно тише, они поплыли  сквозь  тьму  к  видневшейся
вдали бухточке, где легкие волны набегали на песок.
   Луна еще только всходила, когда драконы пересекли небольшой песчаный пляж
и скрылись в джунглях, окаймлявших побережье. С драконами были  драконопасы,
командир  эскадрона  Уилиджер  и  драконир  Финс   из   Шестьдесят   шестого
марнерийского, исполнявший обязанности помощника командира. Им были  приданы
шесть лучников из Летучего  Альфа  Первого  кадейнского  легиона.  Они  были
вооружены тяжелыми составными луками из рога, дерева  и  стали,  на  боку  у
каждого висел большой колчан, набитый дюжинами стрел. Они,  конечно,  больше
рисковали, чем драконы, так как были подвержены влиянию колдовских  чар.  Но
их  присутствие  служило  существенной   поддержкой   драконьим   мальчикам,
вооруженным арбалетами, а  мальчики  должны  были  в  любом  случае  идти  с
драконами.
   На опушке джунглей отряд приостановился, пока Уилиджер и  капрал  Фермин,
старший у кадейнских лучников, разведывали путь. Драконир Финс прошел  вдоль
выстроившихся мальчишек, проверяя степень готовности каждого.
   Тем временем полубаркасы развернулись и ушли в сторону далеких  кора