акомой  комнате.
Зеленоватый свет струился из окна, и  пахло  дезинфекцией.  Запах  подсказал
ему, что он еще не на небесах. Он резко  откашлялся,  очищая  горло.  Чья-то
громадная фигура двигалась в полутьме.
   - Мальчик уже проснулся, - произнес знакомый голос.
   Релкин протянул руку к голове. Голова была забинтована. Он  был  жив.  Он
отчетливо ощутил удивление при этом открытии.
   - Что случилось? - спросил он.
   - Ха, хорошенький вопрос. Лучше бы спросил, что не случилось.
   - Ты ранен?
   - Не сильно, Мануэль заботится об этом.
   - Пурпурно-Зеленый жив?
   - Да, но все еще в опасности.
   - Кто еще ранен?
   - Антер убит, ты знаешь. Также Чам с Томасом Черным Глазом. Чат и  Грегер
из Шестьдесят шестого эскадрона.
   - Легионы пришли?
   - Как раз вовремя. Они разбили врага и отбросили его.
   Релкин вздохнул. Значит, победа, победа, предсказанная Синни, но  победа,
которая досталась большой ценой.
   Появилась еще одна фигура. Это была Эйлса, дочь Ранара,  она  села  возле
него на кровать. Релкин почувствовал,  как  его  сердце  при  виде  ее  лица
оставляет боль.. Затем он увидел повязку на ее руке.
   - - Ты ранена?
   - Слегка, - она улыбнулась. - Мне повезло, так много людей погибло.
   - Твой отец?
   Она покачала головой:
   - Бесы убили его в постели.
   - Капитан Идс умер, - добавил дракон. Релкин почувствовал комок в  горле.
Как много погибших!
   - Приходил император,  -  сказала  Эйлса,  чтобы  переменить  тему.  -  С
маленькой птичкой и мышью. Он сидел рядом с тобой. Я видела из-за двери. Тут
была толпа.
   Глаза Релкина расширились:
   - А я все это пропустил.
   -  Они  нашли  тебя  рядом  с  телом  вражеского  командира.  Они  хотели
расспросить тебя.
   - Да, конечно, я был там. Я убил мага, ты помнишь. Баз,  мага  Трембоуда.
Человека, за которым мы охотились в Туммуз Оргмеине.
   Базил спокойно зашипел.
   - Они боролись друг с другом в розовом саду, а я  следил.  Трембоуд  убил
генерала, а я убил Трембоуда.
   Эйлса положила руку ему на щеку. Он почувствовал успокаивающую теплоту.
   - Доктор-ведьма обнаружила пульс, когда тебя внесли, поэтому  они  зашили
тебя и положили к тем, кто, как они думали, должен умереть.  Мы  нашли  тебя
там.
   - Я благодарю тебя.
   - Они  сказали,  что  череп  поврежден,  но  не  сильно.  Они  не  знали,
проснешься ли ты когда-нибудь.
   - Сироты должны иметь крепкие головы, - сказал он.

Глава 79

   Колеблясь на ветру, на  Сторожевой  башне  пылали  факелы.  Толстый  слой
облаков скрыл звезды  и  луну.  Вооруженные  люди  печатали  шаг  при  смене
караула. Вражеское вторжение  было  остановлено  на  границе.  Все  еще  шли
ожесточенные  стычки.  Воинский  дух  был  высок,  нервы  натянуты,  офицеры
сосредоточены. Как  бы  ни  был  высок  подъем  духа,  за  час  до  полуночи
настроение поднялось еще выше. Эмоции нахлынули внезапно, подобно шторму,  и
разрядились смехом и улыбками у всех, кто находился  в  нижних  этажах  этой
громадной  башни.  Никто  ничего  не   понимал,   недоумение   и   удивление
сопутствовали неожиданному и  несколько  истеричному  веселью.  Внутри  этой
башни вот  уже  сотни  лет  показывали  свое  искусство  ведьмы,  но  ничего
подобного здесь не видели!
   На  верхнем  этаже  этот  подъем  перешел  в  другой   вид   психического
напряжения, которое все росло и росло, заставляя  всех,  кто  проходил  мимо
двери  некоего  помещения,  стиснуть  зубы,  при  этом  кожа  на  их   лицах
натягивалась, волосы поднимались, а горло мгновенно пересыхало.
   Высокая магия творилась за этой дверью. Те, кто могли, бежали из  верхней
части башни и собирались теперь в небольшие группки перешептывающихся  людей
по окрестным  тавернам.  Жалобы  произносились,  во  всяком  случае,  только
шепотом, ибо они понимали, что продолжалась война и какое  бы  это  ни  было
колдовство, оно должно было быть связано с военными приготовлениями.
   Те  немногие,  кто  знал,  что  в  действительности  происходит  в   этом
помещении, держались в стороне от шептунов.  Они  держали  свое  знание  при
себе, хотя если бы они его обнародовали, то заткнули бы рты всем, кто сейчас
жаловался.
   Ведьмы пытались воскресить мертвеца. Комната  была  наполнена  неприятным
запахом паленых волос и дыма от  дров.  На  решетке  горел  костер,  хотя  в
комнате было и без того  необычайно  жарко.  На  столе  Лессис  из  Вальмеса
готовила два небольших пучка из трав и веточек, плотно заворачивая каждый  в
листья фрипуры. В одном был морской остролист, дикая морковь и трава  парис.
Другой содержал шалфей, мандрагору и тинкерфойл. Ведьма  связывала  их  алой
шелковой нитью и читала нараспев отрывки из  Биррака.  На  столе  перед  ней
лежала открытая книга древних заклинаний, которой  она  руководствовалась  в
своей ворожбе.
   Серая Леди посмотрела на вошедших в комнату, но не отвлеклась от  чтения.
Она знала все разделы этого канона лучше, чем свои пять пальцев. Послушницы,
ожидающие в темном углу около дверей, поклонились  Королеве  Мышей,  которая
поблагодарила их легким поклоном и  уселась  рядом  с  Лессис  за  массивный
старинный стол. Воздух в  комнате  был  затхлым  и  горячим.  На  соломенном
тюфяке, брошенном на голый каменный пол, без  сознания  лежала  Лагдален  из
Тарчо. Она так и не проснулась после  заклинаний,  которые  должны  были  бы
вывести ее сознание из мозга орла.
   Ворожба пошла тогда вкривь  и  вкось.  Это  было  сложное  заклинание  со
многими разделами, и тот, кто его  совершал,  всегда  приходил  в  состояние
глубокой усталости и сильного изнурения. В чем бы ни крылась причина, что-то
было пропущено. Возможно, был плохо рассчитан  объем  заклинания.  Возможно,
некоторые фразы были произнесены или чересчур медленно, или чересчур быстро.
   Лессис обвиняла себя. Но справедливости ради, надо признать, что они были
на грани срыва. Время, проведенное  внутри  этих  крошечных  животных,  было
слишком долгим. Глубокая усталость, скопившаяся в ее организме, вынудила  ее
проспать две полных ночи и целый день.  Даже  Рибела  была  вынуждена  спать
целую ночь.
   Лессис хорошо знала, что для Лагдален,  простой  женщины,  а  не  Великой
Ведьмы, все  перипетии  переселения  в  другое  существо  проходили  намного
тяжелее, чем для ведьм. Это был  первый  опыт  молодой  женщины,  и  она  не
контролировала заклинание полностью.  Бессилие  в  подобном  положении  было
самым страшным испытанием. Особенно тяжело  было  разделять  ощущения  орла.
Мысли крупного крылатого хищника были странными, с точки зрения человека. Он
был одержим выслеживанием мельчайших  движений,  улавливаемых  его  зрением,
которое способно было одним взглядом охватить все окрестности.  Кроме  того,
он испытывал постоянную тоску по теплому мясу, которое можно рвать на  части
и глотать. Лапы орла существовали для того, чтобы хватать добычу  и  терзать
ее.  Подобное  сосуществование  разрушительно  подействовало   на   сознание
Лагдален. Лессис была уверена,  что  именно  это  сыграло  главную  роль.  В
конечном итоге заклинания  все-таки  подействовали  на  Лагдален.  Во  время
чародейства, когда ее пытались освободить от орла, она напряглась, как будто
бы не хотела расставаться с чужим телом.
   Медленно,  мучительно  медленно,  она  покидала  мозг  Куики.   Это   был
изматывающий процесс для  Лессис.  Затем  нить,  связывающая  ее  с  молодой
женщиной, оборвалась, и теперь Лагдален не просыпалась.
   Пока  испуганные  ведьмы   пытались   вновь   восстановить   власть   над
заклинанием, Куика отпраздновал  снятие  чар  победным  клекотом.  Он  забил
своими громадными крыльями и, как только  кто-то  открыл  дверь  на  балкон,
взмыл в небо, утонув в ночи. Там он парил, бросая  вызов  всему  окружающему
миру в течение часа, пока наконец не исчез на западе.
   Но Лагдален не открывала глаз, и сегодня шел уже  третий  день,  как  она
лежала  бездыханной.  Случайный  тихий  стон  был  единственным  проявлением
теплящейся жизни.
   Рибела откинулась на стуле. Ее тело все еще было онемевшим и болело после
всех этих недель, проведенных без движения. Боль прорезала время от  времени
низ спины, поэтому ведьма  двигалась  с  осторожностью.  Сев,  она  ждала  с
закрытыми глазами, сжав руки на коленях, пока Лессис закончит свою работу.
   Два пучка были готовы. Лессис смежила глаза и медленно глубоко вздохнула.
Лучше дать мозгу отдохнуть после такого усилия. Три  тысячи  строчек,  шесть
томов, и все это сделано совершенно по ритму и с нужными модуляциями голоса.
На это потребовалась бездна энергии.
   - У меня хорошие новости, - сказала Рибела  в  тот  самый  момент,  когда
Лессис открыла глаза.
   Лессис успокоила свое дыхание:
   - Это приятно слышать, сестра.
   - Командующий Сеар пробился к  Куджаку.  Еще  один  крупный  отряд  бесов
окружен и разбит в горах. Генерал Феликс полагает, что  он  возьмет  перевал
Высокий в течение следующей недели.
   - Будь благословенна Мать.
   - Новости из Кенора вполне успокаивающие. Победа  при  переправе  на  Оон
сломила сопротивление у форта Теот. Силы спасения будут  там  через  два-три
дня.
   Лессис подняла скрещенные руки вверх.
   - Мы выжили, сестра. Империя Розы смогла устоять против  самого  сильного
удара нашего врага. Теперь мы должны перехватить инициативу. Мы  должны  еще
больше работать. Мы должны найти возможность отомстить врагу за содеянное.
   Рибела быстро взглянула на Лессис. В ней было что-то  странное,  какая-то
необычная невнимательность, какая-то дикость,  которых  она  в  ней  никогда
раньше не замечала.
   - У нас всегда хватало преданности делу, сестра Лессис.
   - Благодарю, сестра, мне  только  хочется,  чтобы  моя  преданность  делу
сказалась бы в лучшем исполнении нашей миссии, - глаза Лессис ясно говорили,
что ведьма испытывает чувство вины. Это было недопустимо!  Молодые  женщины,
такие как Лагдален, были солдатами Империи, как и молодые люди легионов. Они
точно так же принимали  на  себя  соответствующий  риск,  связанный  с  этой
службой.
   - Лессис, - Рибела наклонилась вперед,  -  мы  одержали  великую  победу.
Конечно, я могла бы пойти и дальше, сказав, что вы лично одержали ее.
   Лессис улыбнулась, но Рибела не поняла ее. Небольшие личные привязанности
- узы дружбы, любовь, - во всех этих вещах Рибела  не  была  сильна.  Рибела
почувствовала критическое отношение к себе и с силой кивнула:
   - Да, ты права, сестра.
   Она взглянула на неподвижное тело Лагдален у огня.
   - Без изменений, я вижу.
   - Без изменений, но я верю, что найду ответ. Рибела взглянула на открытую
книгу, лежащую перед Лессис.
   - Simpkins Parasympathia? - фыркнула она. - Это  устарело,  когда  я  еще
была  послушницей.  Зачем  вам  обращаться  к   старине   Симпкинсу?   Очень
изворотливый старик. Не знаю, могу ли я верить чему-либо, что он написал.
   - Думаю, Рибела, что ты вновь проявляешь свою нелюбовь к  мужскому  полу.
Симпкинс был немножко диким, но  он  был  ясновидящим  и  владел  искусством
перевоплощения так, как могут немногие. Теперь это не так  широко  известно,
но его труд по перевоплощению является базой для всех  новых  работ  в  этой
области.
   Рибела вновь фыркнула, но сдержала свое желание ответить о значении труда
по перевоплощению.
   - Я желаю тебе успеха, сестра.
   Если Лессис хочет попробовать какие-то дикие заклинания из четвертой эры,
пусть она сама за это отвечает.
   - Благодарю тебя, сестра.
   Они обе повернули головы к двери.
   В  дверь  вошла  настоятельница  Плезента,  чтобы  вознести  молитвы  над
неподвижным телом Лагдален. Она делала это каждую ночь в одно и то же время.
Она кивнула ведьмам, сняла с себя шаль и села подле Лагдален.
   Во время молитвы Лессис и Рибелла сидели совершенно тихо. Лессис собирала
все свои силы, готовя себя к главной процедуре  колдовства,  которое  хотела
совершить.
   Тем временем настоятельница закончила и встала. День был  долгим,  и  она
чувствовала себя вначале немного беспокойно. Она видела, как  ведьмы  глядят
на нее, и чувствовала их снисходительное отношение. "Бессмертные, - подумала
она, - они надолго переживут меня. Какими странными могут  быть  их  мысли!"
Лессис выглядела так же, как она  выглядела  в  те  времена,  когда  молодая
Плезента, еще младшей священнослужительницей, впервые увидела ее  во  плоти.
Казалось, ей где-то между тридцатью пятью и пятьюдесятью пятью, у  нее  было
крепкое тело, хорошие глаза, острый слух и достаточно сил, и все же Плезента
знала, что Серой Леди было сотни лет.
   - Проснется ли она когда-нибудь? - обратилась она к ним.
   В темных глазах Рибелы не отразилось никаких чувств. "Холодная как  лед",
- подумала Плезента. Лессис же улыбнулась и сказала:
   - Да, настоятельница, мы поднимем ее. Полагаю, мы теперь знаем, что пошло
не так.
   - Да будет благословенна Мать, что  вы  в  конце  концов  узнали.  Ужасно
печально видеть, что наша Лагдален лежит тут без сознания  и  к  ней  нельзя
привести ребенка.
   - Да, настоятельница, мы также опечалены.
   Плезента на секунду внимательно посмотрела на  них.  Могут  ли  они  быть
способны испытывать печаль? После всего, что они пережили?
   И вдруг Плезента увидела что-то такое в глазах Лессис,  что  сказало  ей:
да, они могут горевать по тем, кто живет недолго  и  кто  служит  им  в  эти
немногие моменты на сцене сферы судьбы.
   Плезента попрощалась и оставила их. Сходя вниз по лестнице, она  говорила
себе:  хорошо,  что  она  быстро  ушла.  Она  стала  слишком  старой,  чтобы
безболезненно  противостоять  напрасной  трате   молодых   жизней   в   этих
бесконечных войнах. В комнате, которую  покинула  настоятельница,  было  уже
темно и напряженно от собирающейся энергии.
   Единственным звуком теперь  оставался  голос  Лессис,  которая  спокойным
речитативом  произносила  отрывки  из  Биррака.  Концентрирующаяся   энергия
проявлялась потрескиванием - как будто собиралась  гроза.  Пучки  трав  были
сожжены на  костре.  Запах  фрипуры  усилился.  Становилось  все  сумрачнее.
Плотный красноватый дым, идущий от  костра,  оседал  на  пол  комнаты.  Было
странно, что два маленьких пучка травы дали так  много  дыма.  Голос  Лессис
становился громче, и она наполняла помещение своей энергией, слетающей с  ее
губ.
   Дым, на этот раз белый, поднялся от костра. Лессис вдохнула его, а  затем
наклонилась и, прижав свои губы к  губам  Лагдален,  выдохнула  дым  в  тело
девушки. Трижды она проделала это, и каждый  раз  Лагдален  захлебывалась  и
кашляла, а затем вновь погружалась в небытие. Ее глаза не открывались.
   Лессис вернулась к речитативу. Энергия вибрировала  в  помещении.  Рибела
перевела себя в состояние транса, чтобы помочь, если  потребуется.  Королева
Мышей была удивлена этой бешеной тратой энергии.  Лессис  избрала  глупейший
способ явить себя миру, но, следовало признать, сила у нее была.
   Голос  Лессис  становился  все  громче,  и  его  мощь  потрясала   своды.
Послушницы прижали  руки  к  ушам,  а  головы  к  полу.  Ужасное  напряжение
сгустилось в атмосфере. Вся Сторожевая башня, казалось, начала колебаться.
   Внезапно на  своей  подстилке  зашевелилась  Лагдален.  Это  было  первое
движение женщины за долгие  недели.  Рибела  почувствовала,  как  ее  сердце
подпрыгнуло.
   Лессис  перешла  к  финальному  склонению.  Загремели  строки   каденции,
сгустились подтексты, прозвучал завершающий элемент огромного заклинания.
   Молчание  наполнило  помещение,  молчание,   столь   плотно   наполненное
ожиданием, что оно едва не вызвало рвоту у послушниц на полу.
   Лагдален не двигалась.
   Молчание  разрасталось.  Рибела  чувствовала,  как   чудовищная   энергия
пытается взорвать запечатанный склеп. По оценке Королевы  Мышей,  силы  были
более или менее равны. Глаза Лессис были закрыты, из угла  ее  рта  поползла
струйка слюны. Рибела никогда не видела ее в столь глубоком трансе.
   Борьба продолжалась. На этом энергетическом уровне было невероятно трудно
оставаться в сознании. Рибела поражалась, насколько трудно достичь подобного
уровня в таком мире, как Рителт - прохладный мир умеренных  энергий.  Рибела
не была уверена, что сама могла создать энергетическое поле такой  мощности,
по крайней мере здесь, на Кителте.
   И все же девушка не  просыпалась.  Но  однажды  она  задвигалась!  Рибела
понимала, что это Лессис заставила ее реагировать.
   Лессис напряглась. Ее колдовство поднимало край самого  мира.  Ее  сжатые
кулаки были прижаты к груди. Слюна бежала изо рта и смешивалась  с  потоками
слез, брызнувших из глаз из-за  чудовищного  усилия.  Рибела  подумала,  что
никогда бы не решилась на такое.
   Лагдален внезапно дернулась.
   Рибела почти вышла из транса от внезапно вспыхнувшей надежды.
   У Лессис вырвался непроизвольный стон, и она сделала еще одно усилие.
   Вновь показалось, что начинают вибрировать сами стены. Напряжение вынесло
из башни  распластавшихся  на  полу  людей,  всех,  кроме  охраны,  которая,
скрежеща зубами, цеплялась за  камни  зубчатой  стены.  Напряжение  достигло
нового уровня, который нельзя было вынести больше чем несколько мгновений, и
теперь уже кровь текла вместе со  слюной  изо  рта  Лессис.  Затем  Лагдален
дернулась снова, ее глаза открылись, и она испустила длинный плачущий  крик.
Ее легкие были пустыми, и она втягивала в них воздух, глубоко дыша. Ее глаза
были широко открыты, "рот раскрыт в ужасе.
   Ее рука потянулась к ведьмам.
   - Воздух, свет! - выдохнула она и закашлялась. Через секунду она пришла в
себя. - Жива!
   Она  попыталась  сесть,  но  безуспешно.  Ее  плоть  ослабла  от  долгого
отсутствия рассудка. Лессис протянула ей руку. Рибела отметила,  что  Лессис
дрожит, как лист.
   - Это правда? Я могу верить этому?
   - Да, это правда.
   - Я не могу двигаться.
   - Да, ты еще какое-то время не сможешь, ты была слишком  долго  вдали  от
своего тела.
   - Благословенна будь... О леди, я заблудилась, я  думала,  это  навсегда,
думала, что никогда не  увижу  свой  дом,  никогда  не  коснусь  лица  моего
ребенка, - слезы текли у нее по лицу.
   Лессис обняла ее:
   - Это все моя вина.
   - Нет, леди, не ваша. Я не хотела уходить! Я хотела остаться  в  небесах,
летая в теле орла.
   - Я знаю, дитя, но все же я должна была вывести тебя из этого  состояния.
Однако моя неудача означает, что у тебя есть дар. Он еще не проявился, но он
есть.
   - Холлейн?
   - С ним все в порядке, мы недавно получили от него письмо. Он с генералом
Феликсом, и они активно гонят врага обратно  в  горы.  Было  очень  жестокое
сражение, но теперь мы победили.
   - Будь благословенна Мать.
   - Да будет благословенна, - сказала Рибела, подходя  к  ним.  Они  стояли
так, руки молодой женщины сжимали руки ведьм, и  слезы  свободно  лились  по
лицу Лагдален.



   Кристофер РАУЛИ
   ХРОНИКИ БАЗИЛА ХВОСТОЛОМА IV
   БОЕВОЙ ДРАКОН


   ONLINE БИБЛИОТЕКА  http://www.bestlibrary.ru


Глава 1

   В земле Крэхин, в самом сердце темного континента, в  храме  Бога  Камня,
подле длинного ящика из  черного  дерева  стояли  три  человека  с  суровыми
лицами. Их глава, огромный мужчина футов шести  ростом  или  больше,  кивнул
верховным жрецам Бога Камня, стоящим перед ними.  Одежду  жрецов  составляли
головной убор из перьев и кожаный фартук, расшитый золотом.
   - Вы  пришли  увидеть  чудо?  -  произнес  высокий  с  жестким  крэхтским
акцентом.
   - Мы пришли, как ты велел, о великий Кригсброк.
   - Тогда вам посчастливится увидеть все собственными глазами.  Знайте  же,
что власть Величайшего превыше всего в этом мире, ей подчиняются люди,  боги
и богини.
   Жрецы закивали в ответ, но в их темных глазах  светилось  недоверие.  Эти
пришельцы принесли много удивительных  вещей.  Их  Повелитель  действительно
обладал большой силой. Но вернуть Пророка к жизни? Это невозможно.
   - Откройте ящик, - приказал Кригсброк.
   Верховный жрец  щелкнул  пальцами,  и  люди  подняли  крыш