алость ошибся в расчетах: охранников оказалось семеро, и  седьмого
я едва не проморгал, будучи  в  полной  уверенности,  что  усыпил  всех.
Хорошо  еще,  что  этот  низкорослый  жилистый  парень   имел   привычку
насвистывать на ходу - иначе я столкнулся бы с ним лицом к лицу: походка
у него была совершенно бесшумная.
   После такого поневоле осторожничать станешь.  Я  всю  тюрьму  обошел,
чтобы проверить, нет ли где еще какого охранника - может, вышел по нужде
и вот-вот вернется... когда я и думать о нем перестану. Нет уж, хватит с
меня неожиданностей. Лишь убедившись, что все охранники мирно  почивают,
а непрошенных гостей не предвидится, я отправился на поиски  Лиаха.  Эх,
насколько же проще  было  бы  запалить  тряпицу,  посыпанную  наговорным
порошком с сонным заклятием, выждать малость, а потом уже входить...  но
сонных заклятий у меня с собой всего да ничего. К тому же Лиах уснул  бы
заодно с охранниками - а волочь его сонного на закорках...  нетушки.  Не
безногий - вот пусть сам и топает. Если конечно, он уже успел очнуться.
   Он успел.  Когда  я  открыл  дверь  той  мерзкой  каморки,  куда  его
запихали, и вошел... не будь он по-прежнему связан  по  рукам  и  ногам,
тут-то мне бы и смерть. Очевидно, после погрома в  борделе  Лиаха  сочли
слишком опасным, вот и не развязали. Что ж, и правильно. А для меня  так
и вовсе хорошо.
   - Ты!.. - только  и  смог  вымолвить  Лиах  прежде,  чем  задохнуться
яростью.
   Я вынул его  тяжелый  широкий  нож,  примерился  и  метнул.  Нож  был
великолепен - удобный, отменно отбалансированный; рука моя выпустила его
едва ли не с сожалением. Лезвие вонзилось в дощатый  пол  неподалеку  от
Лиаха. Неподалеку - но все же не совсем рядом.
   - Дверь открыта, - сообщил я, пользуясь мгновением тишины: если Шенно
Лиах и онемел от гнева и неожиданности, то вряд ли очень уж  надолго.  -
Охранники спят. Думаю, на час ты можешь смело рассчитывать. Нож твой,  и
если ты не сумеешь им веревки на себе перерезать за час, то я ничего  не
понимаю в жизни.
   Может, я мог сказать еще кое-что... может, даже  и  многое...  может,
даже и хотел сказать. Но лицо  у  Лиаха  было  такое,  что  я  заткнулся
мгновенно. Закрыл рот, повернулся и вышел. Не стоит ставить своего врага
в неловкое  положение  -  особенно  когда  его  из  неловкого  положения
спасаешь. Если я скажу сейчас еще хотя бы одно слово, Лиаху придется мне
ответить. А что можно ответить... сам бы я нипочем не догадался - вот  и
Лиаха не хочу утруждать. Неделикатно это.
   Когда я уже выходил из тюрьмы, оставив дверь чуть  приоткрытой  -  не
так, чтобы снаружи заметно было, но и чтобы случайным порывом ветерка ее
не захлопнуло ненароком - до меня донесся какой-то звук. Я  остановился,
прислушался... да нет, тихо вокруг, аж слыхать, как кровь в ушах звенит.
Послышалось, не иначе. Точно, послышалось.
   Ничего мне не послышалось на самом-то деле. Просто я не хотел верить,
что звук этот был именно тем, за что я его и принял: приглушенным стуком
захлопывающейся двери.
   Но я знал, что сделал все правильно.
 
*** 
 
   А вот чего я тогда не знал, так это мыслей Шенно Лиаха. Догадываться,
о чем он думал, узрев мою физиономию, я мог, но ведь не наверняка. Я  не
знал, что он думал.
   Ты - чудовище, думал Шенно Лиах,  прислушиваясь  к  моим  удаляющимся
шагам. Ты - чудовище... но ты совершенно восхитительное чудовище.
   Первый порыв ярости заставил Лиаха подкатиться -  нет,  не  к  удобно
воткнутому в пол ножу, а к двери. Даже  и  связанными  ногами  пнуть  ее
можно так, чтоб захлопнулась...  но  она  не  захлопнулась.  Дверь  лишь
бессмысленно сотрясла  стену.  С  потолка  посыпалась  наспех  сделанная
побелка. Кусок штукатурки рухнул рядом с  Лиахом,  разлетелся  в  мелкие
дребезги, запорошил лицо и глаза, пыльным облаком осел на мокрые от пота
волосы. Лиах чихнул и тихо выругался.
   Ты чудовище, мастер Дайр Кинтар... но  ты  совершенно  восхитительное
чудовище.
   Никогда и никого я в жизни своей не боялся... а тебя, пожалуй что,  и
боюсь. Нет, не смерти от твоей руки  -  тебя.  Не  как  взрослый  боится
смерти, а как ребенок боится буки: никто эту самую буку не видел, и чего
ждать от нее - неизвестно... а неизвестность - едва ли не  единственное,
чего в глубине души боится почти каждый. Ты не человек, Дайр Кинтар,  ты
существо из ночных кошмаров, вымысел пьяного сказочника... человека ведь
можно понять, а тебя - нет.
   Ты мог бы уничтожить меня давно. Ты  попросту  играешь  со  мной.  Из
борделя в тюрьму, из тюрьмы на свободу... свободу тебя догнать - ты ведь
знаешь, что я не отступлюсь, покуда жив. Я буду гнать тебя и мертвый.  Я
не успокоюсь, пока не настигну тебя - и ты это знаешь... и тебе  на  это
наплевать.  Никогда  и  ни  в  ком  я  не  видел  такой   величественной
беспечности, такого презрительного бесстрашия, такой роскошной  дерзости
- никогда и ни в ком. Ты восхитительное чудовище, мастер Дайр  Кинтар...
и все же ты чудовище, и мир станет лучше, когда тебя не станет. Раньше я
думал, что ты должен умереть. Теперь я знаю,  что  ты  не  имеешь  права
жить.
   Это поначалу я почел тебя трусом.  Только  трусы  убивают  со  спины.
Только трусы убегают, пытаясь спасти свою жалкую жизнь от возмездия. Так
я думал тогда... но не теперь. Теперь я видел тебя, и я знаю. Ты  -  что
угодно, только не трус.
   Кто ты такой, Дайр Кинтар?
   И почему ты сделал то, что сделал?
   Ты принес мне побег из тюрьмы на кончике моего ножа - и я приму  его.
Я  не  хотел  принимать  спасения  из  твоих  рук...  из  твоих   трижды
ненавистных рук... и все же я приму его. Глупо было бы не принять. Глупо
остаться в  отсыревшей  каморке,  а  поутру  объясняться  с  начальником
здешней  тюрьмы...  если  только  я  смогу  объяснить  ему  внятно,  что
понадобилось одному из Морских Королей в захолустном  борделе  и  почему
помянутый Шенно устроил в помянутом  борделе  дебош  и  погром.  И  если
захочу так позорить имя Шенно и позориться  сам.  Глупо.  Не  правильно.
Даже если ты на то и рассчитывал.  Даже  если  ты  хотел,  чтобы  ярость
заставила меня добровольно остаться... и  тем  более  если  ты  этого  и
хотел.
   Я приму дар своего врага. Выбора  у  меня  нет.  Я  ведь  убить  тебя
собираюсь, Дайр Кинтар - и я не вправе пренебрегать  ничем,  хотя  бы  и
твоим попустительством. Я ведь отомстить должен, а не в игрушки  играть.
Это ты играешь со мной... играешь в какую-то непонятную игру -  и  я  не
могу понять ее правил. Пусть так. Я все равно переиграю тебя, пусть даже
и по твоим, непонятным мне правилам. Я настигну тебя хоть бы  и  на  том
свете - и тебе придется принять бой.
   Это раньше, когда я считал тебя трусливой мразью, я и собирался убить
тебя, как трусливую мразь. Но ты не мразь, Дайр Кинтар, ты чудовище -  и
я убью тебя, как чудовище.  Я  дам  тебе  поединок  -  меньшее  было  бы
оскорблением для нас обоих. Я дам тебе Иглы Вызова, клянусь. Все  три  -
смертный бой без права на пощаду. И я убью тебя.
   Но прежде чем убить, прежде, чем обнажить  клинок  -  прежде  того  я
спрошу тебя...
   Я спрошу - почему ты сделал то, что сделал?
   Ты ведь не мразь, не слизняк - ты чудовище. Великолепное чудовище.
   Так почему, почему ты убил Кеану ударом в спину? Почему ты не дал ему
хотя бы обернуться?
   Последние волокна веревки наконец-то поддались. До чего  же  чудесно,
когда руки свободны! Словно ты связанный и ты же, но свободный - это два
разных человека.
   Лиах распрямил онемевшие пальцы и сжал их в кулак. Снова распрямил  и
снова сжал. Потом выдернул  нож,  вонзенный  в  пол,  и  единым  взмахом
расправился с путами, стянувшими его ноги. Связали, называется... трудно
даже сказать, чего тут больше  -  наивности,  неумения  или  равнодушия?
Разве так связывают, если хотят  удержать?  Пленника  вязать  надо,  как
давеча Кинтара - не  полагаясь  на  случайности,  крепко,  основательно,
чтобы и опытный помощник ничего поделать не смог.
   Я иду, Кинтар. Ты понял? Жди. Я иду.
 
*** 
 
   Ничего этого я, понятное дело, не знал и знать не мог.
   А еще я не знал, улепетывая от вызволенного мной, а  значит,  вдвойне
разъяренного Лиаха - а куда я, собственно, бегу?
   Винить мне себя не в чем. Никогда я в  здешних  местах  не  бывал,  и
знать мне было неоткуда. Впрочем, если бы мне и довелось побывать  здесь
раньше, я мог бы ничего не сведать. Даже из местных жителей знали не все
- а кто знал,  тот  помалкивал.  И  не  обязательно  оттого,  что  лично
замешан.  Страшно  все-таки.  Не  знаю,  хватило  бы  у  меня  храбрости
проговориться, будь я местным жителем - или все-таки нет?
 
*** 
 
   А еще я не знал, что петляя по местности, где  на  каждом  шагу  меня
поджидает смерть только  оттого,  что  мне  довелось  сюда  забрести,  я
неотвратимо приближаюсь к обиталищу человека, который все сделал,  чтобы
меня не было в живых - и если я покуда жив, это не его заслуга.
   А еще я не знал, что человек этот - маг по имени Фаннах - не  судьба,
принудившая меня к бегству, а всего лишь ее орудие... да и тупое притом.
Несмотря на всю свою  искусность  в  магическом  ремесле,  ремесленником
Фаннах и оставался. Чего-то недоставало ему - какой-то ничтожной малости
- чтобы самолично вершить судьбы мира. Ими распоряжалась не его  рука  -
другая, куда как более властная... а Фаннах был всего лишь  марионеткой,
послушной движению опытных пальцев. Виртуозно ловкой, предельно точной в
движениях - но  марионеткой.  А  как  бы  хотелось  самому  потянуть  за
собственные ниточки, чтобы сдавить ненавистные  пальцы...  до  боли,  до
синевы, до хруста в костях сдавить... чтобы всемогущий кукольник  рухнул
на колени от невыносимого  страдания...  и  тянуть,  тянуть,  тянуть  за
ниточки, покуда он не запляшет. Именно таким грезам предаются марионетки
в пыльном сундуке, куда их закинули, когда надобность миновала... но  не
всякую куклу можно засунуть в сундук... а уж зашвырнуть в  огонь  -  тем
более.  Иная  марионетка  вполне  способна   подобрать   на   подмостках
отравленную иглу, да так ловко, что и зрители не заметят, и  ниточки  на
всемогущих пальцах не дрогнут, упреждая хозяина. Остается  лишь  улучить
момент и пустить иглу в ход.
   Так примерно и рассуждал Фаннах, заботясь украдкой о самом  себе.  Он
ведь не питал никаких  иллюзий.  Хозяин  вышвырнет  его  при  первых  же
признаках опасности, а то и вовсе прикончит. Ну нет,  не  на  таковского
напали! И  Фаннах  с  дотошностью  сумасшедшего  крохобора  подбирал  на
подмостках  собственного  бытия  всякую  мелочь:  тряпка  ли,   щепочка,
железяка ржавая  -  все  сгодится,  все  можно  пустить  в  дело.  Чтобы
соорудить себе обеспеченное и бестревожное будущее, ни  одной  песчинкой
нельзя пренебрегать. Фаннах  и  не  пренебрег.  Того,  чем  ему  удалось
разжиться, вполне довольно, чтобы диктовать условия.
   И вдруг вся его замысловатая постройка рухнула в одночасье.
   Как же это?
   Нет, но как же это?!
   Все ведь было продумано замечательно - а исполнено  еще  лучше.  Даже
случайности оказались на стороне Фаннаха... а если каких случайностей  и
недоставало для полного счастья, их и  организовать  недолго.  Прознать,
где  обитают  родственнички  того  мага,  что   постоянно   якшается   с
Королевской школой... Лаони, или как там  его...  да  напустить  на  них
сухой лающий кашель пополам с почихотой - и вот вам  пожалуйста:  укатил
старый   гриб   в   дальнюю   провинцию,    родню    свою    драгоценную
лечить-выхаживать. А  школа  во  главе  с  Патриархом  своим  желторотым
осталась без присмотра. Колдуй, сколько влезет. А тут еще  пора  настала
удачу проверять у бойцов... кто его знает, как там с ней дело  у  бойцов
обстоит, а вот Фаннаху она явно улыбнулась. Сманить  мальчишку  Шенно  в
притон, где подрабатывает выбранный  Кинтаром  маг,  да  посулить  этому
самому магу невесть какие златые горы за то лишь, чтобы не спешил на зов
Младшего Патриарха,  а  повременил  малость:  наверняка  ведь  господина
Патриарха  нетерпячка  заест.  Не  утерпит  он,  не  удержится  -  лично
притащится за опоздавшим  магом!  А  дальше  остается  только  выполнить
полученные от хозяина указания... ну, и себя заодно не забыть.
   И ведь  выполнил,  и  ведь  себя  не  забыл,  и  проделано  все  было
точным-точнехонько... когда же улыбка удачи  сделалась  злой  насмешкой?
Когда, в какую минуту дело пошло наперекосяк?
   Задурить голову Шенно Лиаху оказалось до ужаса легко. А еще бы ему не
поверить - ведь целый игорный дом живых свидетелей, шутка ли сказать!  И
всяк поклянется, что видел то, что видел... и ведь взаправду видел! Маг,
удачей ведающий, мог бы еще проболтаться - но  метательный  нож  упокоил
его надежно. Вот так-то, господа бойцы. Мы, маги, и  по  части  убойного
рукомесла кое-что можем - а вот как вы  насчет  поколдовать  малость?  И
насчет всего прочего Фаннах был  настороже,  не  растерялся.  И  Кинтара
похитил средь бела дня, и самолично всучил его Лиаху в собственные руки.
До чего же изысканная ирония: убийца вручает мстителю неповинную жертву,
да еще и плату за нее огребает немалую! Когда Фаннах уходил из обиталища
Шенно, Дайр Кинтар был связан по  рукам  и  ногам,  едва  ли  не  распят
поперек собственного тела. Его оставалось только убить... Фаннах  и  был
уверен, что он убит... когда же, когда все пошло не так?
   Кинтар жив! Кинтар в бегах! Ну, это, положим, хорошо,  что  в  бегах,
это правильно... хотя каким чудом ему и вообще удалось в тот раз уйти от
Шенно  живым?  Как  этот  вельможный  остолоп  мог   упустить   из   рук
беспомощную, обессиленную, обездвиженную жертву?! Что  теперь  гадать...
Кинтар в бегах, и Лиах в бегах... гоняется за  Кинтаром,  стало  быть...
это хорошо, хотя и похуже, чем следовало. Покуда не  удастся  предъявить
на всеобщее обозрение свеженький труп  Младшего  Патриарха,  зарезанного
Морским Королем, никто никого  убивать  не  будет.  Ни  один  из  бойцов
треклятой Королевской школы и пальцем не пошевелит, чтобы встрять  между
Кинтаром и Лиахом, которые таскаются невесть где. Ну,  а  вассалы  семьи
Шенно без господского приказа и всяко будут ждать. Их  дело  -  сторона.
Вот когда Кинтар будет убит... значит, он должен быть  убит.  И  то  уже
плохо, что  весть  о  коварном  убийстве  на  сей  раз  нельзя  разнести
самолично, а тело мертвое в школу приволочь - тем более: и  так  слишком
много пришлось крутиться возле школы да  Шенно.  Еще  одно  появление  в
тамошних местах - и игра будет разгадана. Вот  если  бы  обезумевший  от
горя и ярости Лиах прикончил ненавистного Кинтара  на  месте...  ну,  да
ничего еще не потеряно. Затруднено - да. Но и только.
   Нет, это все  ерунда.  Ерунда  и  мелочи.  А  вот  появление  Кинтара
поблизости от самого любимого, самого тайного  укрывища  Фаннаха...  это
уже ну никак не мелочь.
   И Фаннах белыми от ужаса губами  шептал  заклятия,  стараясь  получше
разглядеть Младшего Патриарха - а разглядев, невольно менял заклятья  на
проклятья.  Ибо  вышагивал  мастер  Дайр  Кинтар   прямо   по   заветной
тропочке... нет, но как же это?
   Откуда он и вообще здесь взялся? Как он сведал - и что? Сколько он  и
вообще знает, этот обманчиво открытый юнец? Змея двоедушная...  ох,  как
же просчитался хозяин... и Фаннах вместе с ним!
   Он идет сюда. Он с самого начала шел сюда. Все его петли, все увертки
- для отвода глаз... он идет именно сюда.  Он  знает  об  этом  убежище.
Скверно, до чего же скверно. А что, если... что, если  он  прознал  и  о
заложнике?
   Прах его побери, этого Лиаха! Связанного убить, и то не сумел. Вот  и
изволь теперь возиться... а возиться некогда. Некогда! Ждать, замирая от
страха... не сумел Лиах, не сумел...
   Да чтоб он провалился
   Не сумел - так и пес с ним! Другие сумеют за него. А уж  повесить  на
этого мстителя оголтелого труп зверски замученного Младшего Патриарха  -
проще  простого.  Никто  не  усомнится.  По  счастью,   места   здесь...
прелюбопытнейшие, надо сказать. И кому запытать до смерти мастера  Дайра
Кинтара, очень даже найдется. А вот поймать... поймать, пожалуй,  что  и
нет.
   Нет - и не надо. Не умеют палачи воинов ловить? И незачем,  и  не  их
это дело. Надо им просто  намекнуть...  а  после  подсобить...  вот  как
давеча Лиаху... только теперь его никто не упустит. Ни  одного  волоска,
ни единой кровиночки... и вот об этой опасности, мастер Дайр Кинтар,  ты
ничегошеньки не знаешь. Иначе не поперся бы в тутошние края в  одиночку,
без сопровожатых... то-то славно!
   Фаннах потер лицо  рукой,  словно  бы  оглаживая,  и  усмехнулся  еще
дрожащими губами.
   Что ж, усмехаться он мог по праву.
   Я действительно ничего не знал.
 
*** 
 
   Не знал я ничего - иначе перед выходом обвешался бы амулетами  с  ног
до головы. Хотя... а, проваль - против настоящего мага, который  всерьез
на тебя нацелился, это не помогает. Столько наговорных колец,  подвесок,
бумажек, тряпочек и прочего, сколько надо,  чтобы  отвратить  в  сторону
правильно нацеленное колдовство - столько человеку попросту не  поднять.
Настоящие защитные  амулеты  вмуровывают  прямо  в  стены  дворцов  -  а
обитатели их, ясное дело, без нужды  из  своей  мраморной  скорлупки  не
высовываются.  Что  же  до  простых  смертных...  их,   в   отличие   от
владетельных особ, хранят  не  чары,  а  обычаи.  Против  сколько-нибудь
могучего мага ни один человек в своем уме  не  полезет:  кому  же  охота
вспадет грубости говорить, если в отместку из тебя сделают... нет, лучше
даже не представлять, что сделают. Противно, страшно -  а  главное,  все
равно не  угадаешь.  У  магов  воображение  богаче,  нежели  у  немногих
наглецов, возымевших дерзость их оскорблять. Поэтому простые смертные  с
волшебниками,  как  правило,  вежливы  -   а   те,   в   свою   очередь,
снисходительны. Обычай такой. Конечно, умелый  боец  мог  бы  попытаться
придушить какого-нибудь мага прежде, чем тот успеет припомнить  заклятие
- но маги на подобный случай обычно имеют  при  себе  амулет,  чтобы  не
отвлекаться на самозащиту... нет, мы магов без серьезных на то оснований
не трогаем. И в раздоры наши - хотя бы даже  и  в  кровную  месть  -  не
вмешиваем. Смерть врага не стоит всеобщего презрения равных. А презирать
будут... нет, презирать - это еще не то слово... а то  слово  просто  не
существует; ни одно наречие в мире  не  вместит  такого  понятия.  Врага
можно убить собственными руками или перехитрить собственным  умом...  но
покупать за деньги мага, чтобы он прикончил воина - все равно что купить
право засунуть его под монетный пресс:  слишком  уж  неравны  силы.  Нет
большего позора для воина,  нет  большего  бесчестья,  чем  использовать
наемную колдовскую силу против равного вместо своей. Да вот  взять  хотя
бы Шенно - даже в безумии горя он нанял мага, чтобы тот похитил  меня...
но не затем, чтобы убил. Убить меня Лиа х собирался сам.
   Нет, не знал я ничего и волшебства не опасался. Кому я  нужен,  кроме
Лиаха? А Лиах далеко. Я от него ушел... хорошо ушел, правильно,  и  след
за собой оставил хороший, правильный. Найти меня по такому  следу  труда
не составит... когда Лиах выйдет из тюрьмы. А  я  за  это  время  далеко
доберусь... собственно, я уже далеко добрался, теперь можно и отдохнуть.
Даже нужно. Я ведь не собираюсь загонять Лиаха насмерть.  А  опередил  я
его на полдня самое малое...  нет,  некуда  мне  спешить.  Пусть-ка  мой
преследователь тоже отдохнет немного.
   Нет, я не знал, что за мной  следит  через  хрустальное  зеркало  тот
самый маг, что уже единожды околдовал меня без особых усилий - а  сейчас
готовится  проделать  это  вторично.  И  кому  он  вознамерился   отдать
обезволенное мое тело, я тем более не знал. А и знал  бы...  что  я  мог
поделать, когда свет внезапно померк в  моих  глазах,  и  я  едва  успел
различить в подступающем сумраке, как тропа вздыбилась  и  размахнулась,
чтобы влепить мне пощечину.
   В забытье я провалился раньше и удара ощутить н