ты позаботился о том, чтобы собранные тобой обо мне  сведения  были
обнародованы после твоей смерти, -  да  кто  поверит  твоим  обличениям,
коварный убийца!
   Исчезновение Юкенны, конечно, встревожило Тагино… однако, если верить
Гобэю, беспокоиться не о чем. Снять кольцо Юкенна не сможет, да  и  вряд
ли он догадался, к чему его должно принудить это кольцо, - даже и в  том
случае,  если  он  вообще  сообразил,  что  перстень-то  не  простой.  А
сообразил он навряд ли. Чтобы просто  заметить  наговорный  перстень  на
своей руке, и то нужна личность незаурядная.  Положим,  заметить  Юкенна
еще способен… может быть, и уразуметь что к чему… но никоим  образом  не
избавиться от кольца. А значит, пусть себе догадывается. Пусть  пытается
сбежать от  предназначения.  Чем  больше  сил  и  старания  он  к  этому
приложит, тем быстрей и верней кольцо приведет его к цели.
   Но время шло, а Юкенна не появлялся. Вдобавок ко всему  исчез  и  сам
Гобэй.
   Тагино был готов  собственноручно  содрать  шкуру  со  всех  учеников
исчезнувшего мага. Лишь на четвертый день эти недоумки догадались прийти
к нему и сообщить, что их кэйри  исчез,  да  еще  вместе  с  собственным
домом, одним  из  старших  учеников  и  -  предположительно  -  каким-то
таинственным пленником.
   Тут уже Тагино встревожился всерьез. И недаром. Исчез  Гобэй  -  зато
появился Юкенна. Юкенна, у которого на пальцах  нет  ни  одного  кольца.
Только тонкий ободок лишенной загара кожи вкруг среднего  пальца  правой
руки.
   Выходит, Гобэй убит? Ведь не мог Юкенна избавиться от  перстня,  пока
жив изготовивший это кольцо маг… Убит… Гобэй убит… Но каким образом? Как
мог околдованный убить мага, во власти  которого  он  находится?  Как  и
вообще простой  смертный  может  убить  мага  в  его  собственном  месте
средоточия? На такое способен только очень сильный маг. Можно,  конечно,
не будучи магом, заручиться его помощью… и Тагино  знает,  чьей  помощью
мог бы заручиться Юкенна.
   Да  нет,  вздор!  Молод  еще  побратим  сиятельного   Акейро,   Кенет
Деревянный Меч. Молод и зелен. Восемнадцать лет  для  мага  не  возраст.
Хоть и говорят, что он очень силен, но… нет, быть того не может. Да и не
посылал Акейро своего  побратима  на  поиски  пропавшего  Юкенны.  Люди,
приходящие в урочные места Кенета за помощью, получают эту помощь до сих
пор. А ведь если бы он отлучился куда, предоставив толпы  нытиков  самим
себе, какой бы переполох поднялся,  сколько  бы  возникло  самых  разных
слухов. Нет, ерунда. Кенет Деревянный Меч тут ни при чем.
   Но кто же все-таки помог Юкенне? Или… или он и сам -  маг?  А  талант
свой магический, силу свою он просто скрывает для отвода глаз? И  дальше
бы скрывал, не случись нужда… что ж, очень и очень возможно.  Сбрасывать
такую вероятность со счетов вовсе не следует.
   Равно  как  и  другую  вероятность:  никуда   Гобэй   не   исчез,   а
просто-напросто стакнулся с Юкенной. Продался  ему.  Собственно  говоря,
почему бы и нет? Никто его не убивал, а исчезновение свое  он  обстряпал
сам, опять-таки для отвода  глаз.  И  его  мнимая  смерть  очень  удобно
объясняет исчезновение кольца.
   Вот что главное - исчезновение  кольца!  Гобэй  пропал  вскоре  после
исчезновения Юкенны, и это никак уж не совпадение. Таких  совпадений  не
бывает. И означать  это  может  лишь  одно.  Не  важно,  сам  ли  Юкенна
расправился с Гобэем, нанял ли кого из магов, или просто подкупил его. В
любом случае он как-то прознал, что кольцо сделал Гобэй. А значит, и про
само кольцо он осведомлен куда лучше, чем мнилось Тагино. Он знает,  что
представлял собой перстень. Знает, что нужно  было  совершить,  чтоб  от
него отделаться. И безусловно  знает,  зачем  Тагино  сделал  ему  такой
подарок. Может, и не полностью, но знает.
   Хорошо бы еще и Тагино знать, до какой степени этот хитрец  проник  в
его планы. Считает ли  Юкенна,  что  они  ограничивались  покушением  на
короля и объявлением войны? Или… или докопался  неугомонный  принц-посол
до  подлинных  желаний  Тагино?  Ведь   он   давно   уже   интересовался
происхождением господина Главного министра… возможно,  то  был  праздный
интерес молодого неопытного  дипломата,  мечтающего  о  сногсшибательных
приключениях и интригах… а может быть, и нет.
   Что известно Юкенне?
   Судя по  тому,  как  уверенно  он  сегодня  держался,  как  вызывающе
демонстрировал руки… похоже, известно ему очень многое.  Возможно,  даже
все. И навряд ли он блефует. Человек, только  притворяющийся  уверенным,
обязательно зарвется. Хоть на самый краткий миг, а  перестарается.  Нет,
Юкенна не притворялся. Он действительно уверен в себе. Он многое знает -
и он свободен. На нем нет кольца. Трудно сказать,  почему  он  сразу  не
обвинил Тагино при  всех,  почему  он  не  потребовал  у  короля  личной
аудиенции наедине… но ведь непременно потребует. Это  вопрос  нескольких
дней… если не часов.
   И ведь убивать его сейчас никак нельзя, вот что скверно. Никто бы  не
поверил наветам  безумного  убийцы  -  но  посмертным  обличениям  посла
дружественной  державы  поверят!  А  ведь  Юкенна  наверняка  озаботился
припрятать доказательства своих обличений с  тем,  чтобы  в  случае  его
безвременной кончины или нового  исчезновения  эти  доказательства  были
незамедлительно представлены королю. И покуда Тагино не вызнал, где  его
тайник, покуда не лишил господина посла  смертоносных  улик,  уничтожить
мерзавца Юкенну невозможно. Вот если Тагино найдет бумаги… тогда можно и
убить.
   Но не сразу. Не сейчас. Не здесь. Господина  посла  и  без  того  уже
похитили злобные разбойники - поздравляю вас с  удачной  выдумкой,  ваше
иноземное высочество!  -  и  он  уже  любезно  согласился  считать  этот
инцидент несущественным. Однако если его похитят вторично, а то и убьют…
тут уж без дипломатических осложнений не обойдется. И король Югита такую
оплошность своему министру не простит. Хорошо еще, если  просто  отрешит
его от должности и отправит в ссылку, а ведь может и… впрочем, даже если
и в ссылку - куда как труднее будет добиться своего, сидя  где-нибудь  в
глуши, в отдаленной провинции, чем здесь, в столице. Нет, Юкенну  сейчас
трогать ни в коем случае нельзя.
   Зато можно сделать другое. Любой ценой воспрепятствовать его  встрече
с королем. Эти двое ни за что не должны  увидеться  наедине.  Задача  не
такая уж невыполнимая. Распорядок дня двора вполне во  власти  господина
Главного министра. Не полностью,  конечно,  но  вполне  достаточно.  Да,
именно так. Всех, долго и безуспешно добивающихся  аудиенции,  внести  в
список!  Большой  прием,  устраивать  который   Тагино   было   собрался
отсоветовать, - наоборот, горячо одобрить!  И  устроить  уйму  всяческих
развлечений для господина посла Юкенны, дабы  изгладить  все  страдания,
кои сей мужественный посол был вынужден невинно  претерпеть  в  плену  у
мерзостных разбойников. Так  его,  бедняжку,  развлекать,  чтоб  у  него
минуты свободной не оставалось! Чтоб все время  был  на  виду!  Если  он
сегодня не бросил публичного обвинения  -  значит  не  сделает  этого  и
впредь: самый удачный момент уже  упущен.  А  уж  с  королем  он  ни  на
мгновение не останется наедине! Король будет слишком занят… как не  быть
занятым, когда господин Главный  министр  внезапно  занемог  и  испросил
позволения удалиться в одно  из  своих  поместий,  дабы  там  превозмочь
болезнь!
   Да, именно так! Господин  министр  занедужил,  король  занят  делами,
высокий гость развлекается… под присмотром особо доверенных людей… и  не
важно, сам ли он маг, или помогает ему кто - пусть даже и Гобэй,  -  все
равно ему не пробиться к королю. А Тагино  тем  временем  будет  искать,
куда же ты, хитрец, запрятал обличающие  бумаги.  И  найдет.  Можешь  не
сомневаться.

***

   Юкенна  отодвинул  скользящие  ставни  и   с   наслаждением   вдохнул
пронизанный лунным светом ночной воздух. Он всегда  любил  лунные  ночи.
Конечно, здешнее полнолуние никак не может сравниться с  теми,  что  ему
доводилось видеть в Саду Мостов.  Чистая  прозрачная  чернота  и  зыбкое
влажное мерцание под гулкими пролетами мостов. А уж  как  хороши  лунные
ночи в степях Загорья - жители  коего,  к  слову  сказать,  именуют  его
отнюдь не Загорьем. Для них эта земля, с трех сторон окруженная  горами,
а с четвертой морем - не что иное, как Небесная Чаша. Прожив там не один
год, Юкенна и сам начинал склоняться к мнению, что так оно и есть. Он  и
представить себе раньше не мог, что степь  бывает  такой  душераздирающе
прекрасной. Даже трудно сказать, когда в ней больше красоты и величия  -
днем, когда над степью так жарко дышит ослепительно синее небо, или  вот
такой, как  сейчас,  лунной  ночью.  До  чего  же  хочется  полюбоваться
огромной луной, приподнявшись на стременах посреди степи… или  взглянуть
на жемчужный лунный блеск с дворцового балкона в Саду Мостов…  или  хотя
бы из окон резиденции господина Хакарая, если уж на то пошло. Но  ничего
не поделаешь - раз уж ему  пришлось  заночевать  в  королевском  дворце,
приходится терпеть. Еще не скоро доведется Юкенне уснуть не во дворце, а
где-нибудь еще.
   Юкенна хотел оказаться в посольстве не оттого,  что  боялся  за  свою
жизнь: если уж его захотят убить,  то  за  крепкими  стенами  резиденции
господина Хакарая он от наемного убийцы не укроется. Да и не  будут  его
убивать - по  крайней  мере  сейчас.  Его  благолепие  господин  Главный
министр Тагино не может себе позволить такую роскошь. Самое большее, что
ему сейчас доступно, - с удовольствием  помечтать  о  смерти  Юкенны.  А
поскольку от мечтаний ни министру, ни послу  никакого  вреда  не  будет,
пусть себе мечтает. Нет, сейчас Тагино будет охранять  и  беречь  Юкенну
пуще  глаза  своего.  Потому-то  и  может  Юкенна   отодвинуть   ставни,
распахнуть окно и подставить лицо прохладному лунному  свету.  Очень  уж
при луне складно думается. А Юкенне есть о чем подумать.
   В  который  уже  раз  Юкенна  возвращался  мыслями  к  своему  плану.
Тщательно его разрабатывать было некогда - тонущий  не  раздумывает,  за
который из обломков  корабля  ему  хвататься:  какой  ближе,  за  тот  и
схватится. Вот и Юкенна схватился  за  ближайший  обломок  и  покуда  не
потонул. Однако долго он на плаву  не  останется,  если  не  спасет  его
проплывающая мимо лодочка. Сейчас все зависело только от  того,  захочет
ли спасти утопающего тот, кто сидит на веслах.
   Король Югита.
   Снова и снова Юкенна вспоминал все, что  ему  известно  о  прошлом  и
настоящем короля, не упуская  ни  одной  мелочи,  завалявшейся  в  самых
дальних потаенных уголках памяти.
   Югита. Сын полубезумного тирана, свихнувшегося от собственной власти.
Этот кровавый маньяк убивал направо и  налево,  не  щадя  ни  чужих,  ни
своих, - но принц выжил. Он умел не попадаться на глаза, в то  же  время
не избегая демонстративно ни отца, ни  его  приспешников.  Он  ничем  не
блистал, и отец не видел в нем будущего соперника. Он не отходил в тень,
и повода заподозрить его в скрытой враждебности не было.  А  когда  отец
женил  его  на  какой-то  незначительной  дворяночке,  принц   ухитрился
сохранить жизнь и ей.
   Если  учесть,  что  к  моменту  смерти  отца  Югите  едва  пятнадцать
исполнилось, ума он был превеликого. Любой другой не дожил бы  до  этого
дня.
   Ну, будем справедливы… может, и дожил бы. Но уж точно не пережил  бы.
Страна разодрана мятежами в клочья, и каждый клочок мнит  себя  мантией.
Потомков древних и знатных родов почти не осталось в живых - но те,  что
остались, считают себя вправе завладеть  окровавленным  троном.  Да  что
может  сделать  пятнадцатилетний   мальчик   против   опытных   взрослых
интриганов и мятежных орд?
   Оказалось, очень даже многое.
   Все  подробности  того  давнего  вечера,  когда  Насмешник   Хэсситай
уничтожил отца Югиты, не известны никому… кроме, возможно, самого  Югиты
- ну а этот никому ничего не расскажет. Достоверно известно  лишь,  что,
едва убедившись в смерти отца, Югита велел дворцовой страже доставить  к
нему в связанном виде четверых самых опасных  претендентов  на  престол,
благо находились они тут же, в столице, хоть и не во дворце. Как  именно
проходила  беседа  между  Югитой  и  четырьмя  претендентами,  неведомо.
Впрочем, можно догадаться: ведь эти четверо, хотя и ненавидели покойного
короля, соперничали между собой. При жизни короля общая ненависть к нему
их объединяла, теперь же они могли стать только врагами, но никак уж  не
союзниками. Чем Югита и воспользовался. Что он им посулил, как уламывал,
чем грозил… какая разница? Главное, что с первыми  лучами  рассвета  эти
четверо короновали его в присутствии всего двора. И ни один  из  них  не
попытался изменить молодому королю.
   Югита, Югита…
   Неизменно хладнокровный и устрашающе практичный. Юкенна уже вспоминал
сегодня о том, как молодой король повелел снести отцовский  дворец.  Ему
нужен был собственный дворец, не  запятнанный  кровью,  не  оскверненный
безумием - нужен, как зримый символ  нового  царствования.  Но  ни  один
камешек из старого дворца не  пропал  даром.  Золото  и  серебро  -  под
монетный пресс, камни - на починку обветшавших сторожевых башен,  браные
золотом ткани - в  королевскую  казну…  не  очень-то  молодой  король  и
потратился, воздвигая свое обиталище.
   Корону  он  себе  тоже  заказал  новую.  Юкенна  фыркнул,  припоминая
подробности. Слишком уж много было таких, кто мечтал отомстить  если  не
кровавому тирану, который спрятался в могиле от рук мстителей, так  хоть
его сыну. Покушений на жизнь короля Югиты поначалу было не так уж  мало.
Один из таких  заговорщиков  даже  ухитрился  проникнуть  в  королевские
покои. Но добраться до короля он не успел. Он умер на месте с кинжалом в
руках. Югита убил его собственной короной, метнув ее через весь зал.  Не
то чтобы корона была уж очень тяжелой, но бросок совершила мощная  рука.
Вот после этого случая и вышел королевский указ,  под  страхом  смертной
казни  воспрещающий   появляться   во   дворце   с   оружием,   даже   и
церемониальным. А король Югита заказал себе новую корону.
   Всегда хладнокровный, рассудительный, не теряющий головы ни при каких
обстоятельствах. Даже когда была убита королева, Югита не поддался своей
ярости, не стал казнить правого и виноватого, как сделал бы его отец.  А
ведь король нежно любил жену. Он был всего на год старше ее  когда  его,
четырнадцатилетнего мальчика, женили, не спросив его  согласия  хотя  бы
для соблюдения условностей. Бедная девочка боялась безумного  короля  до
судорог. Юный супруг был ее единственной опорой. Она была предана принцу
беззаветно и старалась порадовать его, чем только могла.  Ни  от  одного
живого существа Югита не  видел  столько  ласки  и  искренней  нежности.
Навязанная ему против воли жена и  вообще  была  единственным  искренним
человеком, которого он встретил во дворце, - и мало-помалу  Югита  начал
отвечать ей такой же пылкой привязанностью. Они вместе пережили кровавое
правление его отца - а  ничто  так  не  сближает  людей,  как  совместно
избегнутая смертельная опасность. Недолго  Югите  пришлось  наслаждаться
любовью своей жены.  Женился  он  четырнадцати  лет  от  роду,  а  когда
королеву отравили, ему не исполнилось и двадцати.  И  вновь  он  проявил
свое пресловутое хладнокровие. Исполнители были казнены публично - а вот
до вдохновителей убийства, до истинных виновников Югита добрался гораздо
позже и правосудие свое свершил тайно. Он носил траур по королеве полных
три года, как и требует церемониал, -  но  то,  что  по  прошествии  еще
долгих лет изголовье короля к утру бывало мокрым от слез, не знал никто.
   Итак, Югита. Сдержанный, здравомыслящий Югита. Едва ли очень  хороший
человек  -  но,  несомненно,  очень  и  очень  хороший  король.   Такой,
бесспорно, сумеет понять Юкенну. А вот захочет ли помочь  ему…  это  еще
вопрос.
   Возможно,  захочет.  Скорее  всего  захочет.  Поскольку  это  в   его
интересах.
   Впрочем, все равно никто другой Юкенне уж точно  не  поможет.  Юкенна
просто вынужден сделать ставку на Югиту. Выхода у него другого нет.
   А  если  рассчитывать  на  помощь  Югиты…  тогда  первым  делом  надо
придумать благовидный предлог, который позволит Юкенне не  оставаться  с
королем  наедине,  покуда  все  приготовления  не  будут   окончены…   и
придумать, как  понезаметнее  вырваться  из  дворца,  чтобы  оставить  в
условленном месте весточку для Кенета…
   Размышления Юкенны прервал какой-то шум. Юкенна нехотя обернулся.
   У дверей стоял высокий  ладный  парень  в  парадном  черном  хайю  со
знаками различия дворцовой стражи.
   - Чему обязан?  -  сухо  осведомился  Юкенна.  На  мгновение  у  него
мелькнула шальная мысль: неужели он ошибся, и Тагино все-таки пойдет  на
убийство? А этот рослый стражник и есть убийца… до чего же глупо!
   - Начальник караула Восточных  Покоев  Катаги,  -  негромко  и  четко
отрекомендовался вновь прибывший. - К услугам вашего высочества.
   Катаги шагнул навстречу Юкенне и поклонился. Юкенна чуть не засмеялся
от облегчения. Воины часто прикрепляют к заколке для волос  какие-нибудь
воинские  талисманы.  У  Катаги  тоже  был  такой  талисман:   небольшая
гадальная бирка, на которой рука  самого  Юкенны  вывела  знак  "удача".
Спутать свой почерк с какой-нибудь подделкой Юкенна  никак  уж  не  мог.
Бирка была из тех, что он на прощание оставил Кенету.

Часть четвертая
ЮГИТА

Пролог

   Едва вернувшись из поездки в  Сад  Мостов,  Лим  был  вынужден  снова
пуститься  в  дорогу.  Вдобавок  новое   путешествие   могло   оказаться
небезопасным. И все же Лим не колебался ни минуты.  Ведь  в  его  помощи
нуждался не кто-нибудь, а Юкенна.  Знай  Лим,  что  Юкенна  в  беде,  он
бросился бы на выручку, даже не дожидаясь просьбы, - как он, собственно,
и сделал, лично известив его высочество господина Акейро об исчезновении
Юкенны. А уж теперь, когда Юкенна сыскался и сам прислал  ему  письмо  с
просьбой об услуге… да  разве  время  сейчас  думать  об  опасности  его
поручения? Юкенне Лим не отказал бы никогда и ни в чем.
   Отношения между молодым послом Сада  Мостов  в  Загорье  и  не  менее
молодым воином Лимом сразу сложились самые что ни на есть  приятельские.
Совсем другое дело  -  отец  Лима,  господин  Мэдэтай.  Он  повздорил  с
предыдущим послом почти сразу же по его приезде - надо признать, не  без
оснований, - и сохранил неприязнь к прежнему послу, пока не  вышел  срок
его посольства. А потом перенес эту неприязнь на нового  посла.  Мэдэтай
был человеком влиятельным и имел все возможности противостоять  политике
Юкенны. Что он и делал, не  слушая  никаких  резонов.  Юкенна  прекрасно
понимал,  что  послужило  причиной  такого  противостояния,  и  не   раз
досадовал, что его предшественник не свернул  себе  шею  в  день  своего
назначения. До войны, конечно, дело не дошло, но  высокомерный  вельможа
ухитрился восстановить против себя добрую половину  знатнейших  семейств
Загорья.  Юкенне  пришлось  изрядно   поработать   над   восстановлением
репутации долгосрочного посольства Сада Мостов,  и  он,  можно  сказать,
преуспел… но не во всем и не со всеми. Старый упрямец  Мэдэтай  неохотно
менял свои мнения. И раз уж он  загодя  решил,  что  новый  долгосрочный
посол ничем не лучше прежнего, переубедить  его  будет  нелегко.  А  род
Мэдэтая - один из древнейших в Загорье, а влияния  ему  не  занимать,  а
сторонников и кровных родичей у него полным-полно… вот  и  попробуй  тут
действовать во благо родной державы, как послу и надлежит! Юкенна изучал
местные традиции, истово соблюдал все обычаи, надеясь хоть так  смягчить
консервативного до мозга костей Мэдэтая. Бесполезно.
   Однако не было бы  счастья,  да  несчастье  помогло.  Юкенна  недаром
помянул Хакараю здешние трапезы.  Одна  из  них  едва  не  оставила  его
калекой на всю жизнь.
   Как бы Мэдэтай ни относился к чужестранцу, но хоть раз принять ег