омнат.  -
Соизвольте отведать нашего скромного вина, пока я кликну девушек,  чтобы
вас развлекли. Хотите послушать лютню или цитру?
   - Я… тороплюсь, - с трудом выдавил Кенет.
   Хозяйке едва удалось скрыть удивление:  обычно  новички  предпочитают
посидеть с девицами  за  вином,  поболтать,  расслабиться,  а  потом  уж
переходить к делу. Впрочем, ей-то какая забота? Воля клиента - закон для
заведения.
   - Как будет угодно господину воину, - церемонно  поклонилась  она.  -
Каких девушек изволит уважаемый господин воин предпочитать?
   - Не важно. - На этом слове Кенет, что  называется,  "дал  петуха"  и
лишь с трудом совладал вновь с собственным голосом. - Постарше только… и
поопытнее…
   А вот это для зеленого мальчишки желание вполне естественное.
   - Заверяю вас, господин воин, - сладко улыбнулась хозяйка, -  в  моем
заведении много опытных девушек и… гм…  помоложе.  Несомненно,  они  вам
понравятся.
   - Нет, - помотал головой Кенет, чувствуя себя совсем уже  скверно.  -
Самую старшую, пожалуйста… и опытную.
   Хозяйка чуть приметно пожала плечами. Что ж, если хорошенький мальчик
желает развлекаться только  с  перезрелой  красавицей,  которая  ему  по
возрасту в матери годится, - его дело. Вкусы бывают  разные,  и  она  за
свою жизнь навидалась достаточно клиентов с такими причудами,  что  этот
заикающийся юноша не особенно ее и удивил.
   - Сию минуту, господин воин, - вновь поклонилась она. - Вот по  этому
коридору и направо. Позвольте вас проводить.
   На двери, возле которой хозяйка остановилась, красовалось изображение
цветущей  мяты.   Хозяйка   требовательно   постучалась.   Из-за   двери
послышалось удивленное восклицание, потом торопливые шаги.
   -  Желаю  приятно  провести  время,  -  угодливо  пропела  хозяйка  и
засеменила прочь.
   Дверь распахнулась.
   - Милости просим,  господин,  -  послышался  из-за  двери  низковатый
женский голос с чуть уловимой приятной хрипотцой. Кенет нервно  сглотнул
и вошел, с трудом подавив желание крепко зажмуриться.
   - Сюда, господин воин. -  Мягкая  надушенная  женская  рука  охватила
запястье Кенета и слегка потянула.  Кенет  послушно  сел  возле  низкого
столика, судорожно соображая, как же ему разговаривать с этой  женщиной.
Конечно,  уважаемый  господин  воин  стоит  на   общественной   лестнице
настолько выше какой-то там проститутки, что обращаться к ней  он  может
только на "ты" и никак иначе. Но в том-то и дело, что Кенет  не  так  уж
давно поднялся вверх по этой самой  лестнице,  перемахнув  через  добрый
десяток ступеней. Ему трудно было обратиться на "ты"  к  женщине  старше
себя, кем бы она ни  была.  По  счастью,  до  него  вовремя  дошло,  что
обращаться на "вы" ни в коем случае нельзя.  Не  стоит  обижать  женщину
напоминанием о ее возрасте.
   - Как тебя зовут? - выдавил Кенет.
   - Хакка, господин воин, - ответила женщина. Голос звучал  так  мягко,
что Кенет отважился поднять глаза.
   Никто на первый взгляд, ни даже на второй не дал бы Хакке  ее  сорока
двух лет. Тело ее сохранило былую стройность  и  округлость;  лицо  было
накрашено куда более умело, чем у ее молодых удачливых соперниц, и  даже
при дневном свете Хакка  выглядела  от  силы  лет  на  двадцать  восемь.
Выдавали ее только движения - тяжеловатые, утомленные.
   Однако от постоянных клиентов заведения настоящий возраст не скроешь,
как ни старайся. Время славы и успеха для Хакки  миновало  безвозвратно.
Молодые  аристократы  уже  не  осыпали  ее  драгоценностями,   приглашая
совершить  прогулку  по  реке.  Теперь  к  модной  когда-то   куртизанке
захаживала  совсем  иная  публика:  солидные  купцы  в  летах,  желающие
отдохнуть от торговых дел и нелюбимых жен. Народ все больше прижимистый,
хотя и не без своих достоинств: эти хотя бы умели ценить ее былую славу.
Им было лестно пользоваться вниманием некогда недосягаемой дорогостоящей
гетеры. Все же посещали ее лишь два-три  постоянных  клиента,  да  и  те
появлялись нечасто. Их внимания и денег пока хватало, чтобы Хакка  могла
сохранять  за  собой  отдельную   комнату   и   пользоваться   хотя   бы
относительным  уважением  хозяйки.  Однако  и  эта  спокойная  пора  уже
клонилась к закату. Клиенты навещали ее  все  реже.  Никогда  бы  раньше
хозяйка  не  посмела  привести   к   ней   гостя,   не   послав   загодя
девочку-прислужницу с  предупреждением.  И  не  стоял  бы  на  ее  столе
выщербленный кувшин для подогретого вина. И не пришлось бы ей  стыдиться
перед молодым гостем за обтрепанные края циновок и  роскошное,  но  явно
поношенное платье.
   Кенет всего этого, понятное дело, не знал.  Он  увидел  высокую,  еще
привлекательную женщину; увидел комнату, отнюдь не поражающую назойливым
безвкусным великолепием, - и почувствовал себя немного лучше.
   - Меня зовут Кенет, - почти спокойно сказал он.
   Хакка слегка улыбнулась: гостю, видно,  и  невдомек,  что  в  веселых
домах посетители обычно не сообщают своего имени,  а  взамен  выдумывают
себе  прозвание.  Что-нибудь  неприлично-поэтичное.  "Беспутный   гость,
захмелевший  среди  цветов".  "Безымянный  повеса,  любитель  ароматов".
Что-нибудь в подобном стиле.
   - Изволите выпить вина, господин воин? - любезно осведомилась Хакка.
   У Кенета вновь испортилось настроение: надо было как-то изложить свою
просьбу, а он не знал, с чего начать.
   - Да нет… я… мне нужно… - замялся он, подыскивая слова.
   Хакка пожала плечами, отчего весь ее наряд пришел  в  движение.  Пояс
развязался как бы сам собой, платье соскользнуло с плеч и упало на  пол.
Хакка предстала перед Кенетом в одном нижнем одеянии - шелковой  рубашке
без левого рукава, почти полностью открывающей левую грудь.
   - Ой нет! - взмолился Кенет. - Оденься, пожалуйста.
   Хакка аккуратно подняла с пола платье и набросила на  себя,  украдкой
недоуменно взглянув на гостя. Странный мальчик. Говорит, что ему  нужно,
и все тут, а сам… Может, он и вообще женщинами  не  интересуется?  Зачем
тогда пришел? Хотя нет; достаточно взглянуть ему в лицо, а потом  пониже
пояса, чтобы стало совершенно ясно: интересуется.  Почему  же  тогда  он
велел ей прикрыться? Неужели настолько перепугался? Кто - воин?! Быть не
может. Или сама она слишком стара даже для таких неопытных мальчиков?..
   - Мне…  мне  только  поговорить,  -  заливаясь  краской,  пробормотал
несчастный Кенет.
   Хакка бросила на него такой взгляд, что Кенет понял: или он теперь же
и немедленно объяснит все  поподробнее,  или  его  сочтут  полудурком  с
немыслимо извращенными наклонностями. За разговорами в публичный дом  не
ходят.
   - Мне нельзя, - пояснил Кенет, - у меня обет.
   Страх из глаз Хакки исчез, недоумение осталось.
   - Я учусь магии, -  добавил  Кенет.  Отчего-то  признаться  в  тайне,
которую он не доверил  даже  Аканэ  и  лишь  по  необходимости  частично
поведал Наоки, оказалось легче,  чем  объяснить  точно,  зачем  он  сюда
пришел.
   К  его   удивлению,   Хакка   понимающе   кивнула.   Будучи   опытной
проституткой, Хакка получше большинства простых смертных  знала,  отчего
среди ее клиентов не попадаются волшебники. За  годы  работы  в  веселом
квартале каких только  сплетен  не  наслушаешься.  Могут  же  среди  них
оказаться и достоверные.
   Хакка поплотнее запахнула платье и уселась за столик напротив гостя.
   - Так что же вам в  таком  случае  нужно,  господин  ученик  мага?  -
удивленно спросила она.
   - Поговорить, - обреченно повторил Кенет. - Мне нужен совет.
   Глаза Хакки медленно заблестели веселыми огоньками.
   - За советом ко мне еще никто не приходил, - усмехнулась  она.  -  Вы
уверены, что не ошиблись в выборе советчика?
   - А мне больше спрашивать не у кого,  -  с  обезоруживающей  прямотой
брякнул Кенет и, помолчав, добавил:
   - Ты извини. Я не хотел тебя обидеть.
   Хакка снова усмехнулась:
   - Вот чего я слышать не привыкла, так это  извинений.  Если  на  всех
обижаться, я бы давно удавилась. Что же за  совет  вам  нужен,  господин
Кенет?
   Кенет честно рассказал все как есть, только без подробностей.  Он  не
хотел  позорить  незнакомую  ему  девушку.  Однако  подробности   и   не
понадобились.
   - Нападение в лавке каллиграфа? - возбужденно перебила его  Хакка.  -
Слышала, конечно. Об этом весь Каэн пятый день судачит. Скромный молодой
воин и барышня Тама. Очень знатная семья. Очень богатая.  Женихи  вокруг
барышни так и вьются.
   Неожиданно Хакка засмеялась.
   - Раз уж вы здесь, скромный  господин  воин,  одними  благодарностями
дело не ограничилось.
   Кенет кивнул, испытывая огромное облегчение.  Эта  женщина  сама  все
поняла. Он не ошибся в выборе. Если кто ему  и  поможет  выбраться,  так
только она.
   -  Барышня  прислала  мне  письмо,  -  вздохнул  Кенет.  -  Назначила
свидание.
   - Конечно, во время гербовых  торжеств?  -  улыбнулась  Хакка.  Кенет
снова кивнул. - Само собой. Чего еще  и  ждать  от  девушки  из  хорошей
семьи? Опыта  никакого,  соображения  еще  меньше,  зато  чувствительных
историй прочитано без счета.
   Хакка с состраданием посмотрела на Кенета.
   - Ох и вляпались же вы, господин воин! - неожиданно воскликнула  она,
отбросив всякую подобающую перед гостем церемонность.
   Кенет понурил голову.
   - Слышала я об этой барышне. А кто не слышал? В самой  поре  девочка,
как раз на выданье, вот о  ней  и  судачат  все,  кому  не  лень.  Очень
красивая,  очень  богатая,   очень   образованная,   неглупая,   добрая,
балованная. Такую лучше не сердить.
   - Вот и мой друг то же самое  говорит,  -  с  убитым  видом  произнес
Кенет.
   - Это он от  ума  сказал.  -  Профессионально  затверженные  любезные
формулы  исчезли  из  речи  Хакки  -  теперь  это  был  живой  разговор,
проникнутый живым сочувствием. - Так оно и есть. Дело он говорит.  Семья
у нее знатная, влиятельная. Рассердится  ваша  барышня  -  и  вы  такого
огребете, что на всю жизнь запомните. На беду свою вы ей понравились.
   Хотя и говорила Хакка очень неприятные вещи, но ее грубоватая прямота
отчего-то вселяла в Кенета спокойствие.
   - Вот я и пришел посоветоваться, - признался  он.  -  Только  женщина
может знать, как не обидеть женщину отказом. А обижать неохота.  Она  же
мне ничего плохого не сделала.
   - Не сделала! - усмехнулась Хакка. - Не воин, а сущий голубь…  Уж  не
обижайтесь… Погодите, дайте подумать, что бы ей такого наговорить.
   Хакка прикрыла  глаза,  сосредоточенно  сцепила  пальцы  и  принялась
вдохновенно импровизировать.
   - Ну, это вряд ли, - усомнился Кенет. - Это если она совсем уж дура.
   - Правда ваша, - признала Хакка. - Не так уж ваша  барышня  и  глупа.
Вот только ум у нее по отсутствию опыта больше заемный…  Ладно,  а  если
сказать ей что-нибудь в эдаком роде?..
   После новой тирады - и несколько более пространной, чем предыдущая, -
Кенет ненадолго задумался.
   - А вот это сработает, - медленно произнес он. - Это  должно  помочь.
Можешь повторить еще раз? Я не все понял, да и не запомнил толком.
   Хакка повторила, добавив несколько совсем не лишних деталей.
   - Я у тебя в долгу, - заявил Кенет.
   - Вы милый мальчик, господин ученик мага, - усмехнулась Хакка. - Но -
уж простите за прямоту - что вы можете для меня сделать?
   - А чего ты хочешь? - тихо спросил Кенет. Хакка вздохнула.
   - Когда-то я хотела выкупиться, - ответила она так же тихо. -  Теперь
уже поздно.
   - Почему? - удивился Кенет.
   - А куда я денусь потом? У девушек из веселого дома  одна  дорога  на
волю:  найти  какого-нибудь  богача,  у  которого  уже  есть  жена   для
продолжения  рода,  а  теперь  ему  нужна   наложница   для   постельных
удовольствий. Сначала-то я, понятное дело, ни о  чем  таком  не  думала.
Смазливая соплюшка с ветром в голове. Платили мне много, подарки  делали
дорогие, и деньги я швыряла без счета. Да еще  и  нос  воротила  -  этот
клиент противный, а тот слишком толстый, а у того и вовсе подштанники не
шелковые. Как войдешь в моду, так  и  кажется,  что  это  будет  длиться
вечно.  После-то,  конечно,  спохватилась,  начала  деньги  откладывать.
Поздно начала. Это я раньше о богатеньких старичках и слышать не хотела.
Теперь бы и рада, только богатенькие старички наложниц покупают помоложе
и познаменитее. Мое время миновало, Кенет. Я иду вниз… вниз, вниз. Денег
моих и раньше на выкуп почти хватало, а теперь так и  с  лихвой  достало
бы, теперь я стою дешево… на что мне теперь выкуп? Я уж  и  тратить  эти
деньги начала потихоньку. Есть, конечно, и другие способы прожить,  если
выкупиться, да не про меня они.
   - Почему? - настаивал Кенет.
   - Знакомства влиятельные надо иметь, вот почему, - отрезала Хакка.  -
И деньги. Очень большие деньги. Чтобы, к примеру, меня  в  гильдию  свах
или вышивальщиц вписали, знаете, сколько проститутке  надо  в  городскую
управу на лапу сунуть? Мне столько за всю жизнь не собрать. Или вы такой
богатый?
   - Нет, - качнул головой Кенет. - Не такой. Но один очень  влиятельный
человек мне очень обязан.  И  если  он  согласится  замолвить  словечко,
никаких взяток давать не придется. Так  что  не  торопись  тратить  свои
деньги. Выкуп тебе может еще и понадобиться.
   - Вы это… серьезно? - растерянно выдохнула Хакка и, прочитав ответ на
лице Кенета, ответила его же словами:
   - Я у тебя в долгу.
   Ее глаза были полны такой пугливой благодарности, что Кенет смутился.
   - Вина можно? - неуклюже спросил он, стараясь скрыть смущение.
   - Конечно, - успокоительно улыбнулась Хакка. - Я сейчас налью.
   - И себе тоже, ладно? - попросил Кенет.

Глава 15
ГЕРБОВЫЕ ТОРЖЕСТВА

   За день до начала гербовых торжеств жители Каэна, если только не были
заняты по военной или иной какой службе, закрывали свои лавки,  отменяли
приемы гостей, отсыпались,  прихорашивались  -  словом,  отдыхали  перед
неделей безудержной  гульбы.  Для  Кенета  же  канун  гербовых  торжеств
выдался как нельзя более хлопотливым.
   Встав спозаранку, он первым делом поспешил отыскать Наоки. Тот провел
ночь у постели спящей сестры, отлично выспался сам и был  бодр  и  свеж,
несмотря на ранний час.
   - Знаешь, а я ведь так и не придумал, как  тебе  помочь,  -  виновато
сознался он.
   - Не страшно, - утешил его Кенет. - Советчика  я  нашел.  Вот  только
наобещал в благодарность невесть чего, а не  выполнить  совестно  будет.
Если твой отец откажется мне помочь, я и не знаю, что делать.
   - Мой отец? - удивился Наоки. - А что от него требуется?
   - Воспользоваться своим  положением,  -  вздохнул  Кенет  и  объяснил
Наоки, в чем дело. Выслушав друга, Наоки присвистнул сквозь сжатые зубы.
   - Насколько я знаю своего отца, - с ленивой ухмылкой произнес  Наоки,
- он будет просто в восторге.
   Кенет  в  этом  сильно  сомневался,  но  решил  все  же  попробовать,
заручившись  поддержкой  самого  Наоки.  Воин  уверял  Кенета,  что  его
поддержка и не понадобится, однако помочь Кенету  изложить  его  просьбу
согласился. Кенету немедленно полегчало на душе.  Впервые  в  жизни  ему
предстояло о чем-то просить человека,  который  ему  обязан.  Неприятное
дело, муторное. Ради себя Кенет и вообще не стал бы просить  отца  Наоки
ни о чем. Жаль, что невозможно прибегнуть  к  помощи  человека  и  вовсе
постороннего или справиться самому, но денег у Кенета явно недостаточно.
Да и потом, когда просишь за другого, чувствуешь  себя  все  же  не  так
скверно.
   Во всяком случае, именно это и пытался  внушить  себе  Кенет,  покуда
Наоки, веселясь от души, объяснял  отцу,  что  за  услуга  потребовалась
молодому магу.
   - И только-то? - хмыкнул  старик,  выслушав  сына.  -  И  ради  такой
мелочи…
   Он написал несколько слов  на  шелковой  бумаге,  старательно  выводя
знаки  в  старинной  манере,  окончательно  вышедшей   из   официального
употребления лет тридцать назад.
   - Как зовут эту вашу проститутку? - отрывисто бросил он.
   - Ее зовут  Хакка,  отец,  -  ровным  голосом  произнес  Наоки.  -  Я
правильно запомнил?
   Кенет кивнул.
   Замершая было в воздухе кисть нанесла на бумагу два последних  знака.
Старик подождал, пока они высохнут, и подозвал слугу.
   - Отнеси это в городскую управу, - распорядился  он,  -  в  Ведомство
Сословий и Гильдий. Скажи, что мне это нужно через полчаса и ни  минутой
позже.
   Слово старого вельможи  кое-что  да  значило  в  Каэне.  Ровно  через
полчаса слуга примчался с пергаментом в руках - еле-еле тушь  просохнуть
успела. Указом городской управы женщина Хакка, сорока двух лет от  роду,
навечно  вычеркивалась  из  списков   публичных   женщин   и   считалась
принадлежащей к гильдии свах со всеми соответствующими изменениями в  ее
общественном статусе, кои подтверждал все тот же указ.
   Кенет поблагодарил отца Наоки и запихал указ себе за пазуху, даже  не
заметив, каким откровенно злорадным удовольствием просияло на  миг  лицо
старого вельможи.
   Согнуть можно молодую иву - но не  столетний  дуб.  Старик  оставался
верен себе. Он не стал  меньше  презирать  и  ненавидеть  Кенета  только
оттого, что начал больше его уважать. Одно с  другим  у  него  уживалось
прекрасно. Возможность  помочь  молодому  магу  в  пустячном  по  меркам
старика деле доставило ему некое извращенное наслаждение.  Что-то  вроде
чувства удовлетворенной мести. Значит, есть  еще  такие  затруднения,  с
которыми нахальному воину никак  не  справиться,  несмотря  на  всю  его
магию! То, что Кенет был принужден просить его об  одолжении,  приводило
старика  просто  в  восторг.  Он  не  любил   быть   кому-то   обязанным
безвозмездно и всегда спешил отдарить своего благодетеля  с  лихвой,  не
дожидаясь просьбы. Друг-приятель его сына поставил  старого  вельможу  в
тупик: пес его знает, чем его отблагодарить, эту загадочную личность.  А
ему всего-то  и  нужно,  что  бумаги  для  проститутки  великовозрастной
выправить. Немного же ему, оказывается, надо  для  счастья.  Странные  у
магов вкусы.
   Однако независимо от того, какие побуждения  двигали  стариком,  указ
для Кенета он раздобыл  и  сделал  это  охотно.  Кенет  и  не  задавался
вопросом - почему? Он был просто благодарен старику. Пожалуй, почти  так
же сильно, как Хакка - ему самому.
   Вчерашнему визиту Кенета хозяйка "Парчовых  радостей"  не  удивилась.
Вот  когда  давешний  гость  припожаловал  опять  да  наново  потребовал
провести его в комнату с изображением цветущей мяты на  дверях,  хозяйка
не знала, что и думать. Молодой гость выглядел новичком, но не дурачком.
И чем его Хакка так приворожила? Неужто эта отцветающая прелестница  еще
способна заарканить такого вот смазливенького мальчика - да так, чтоб  и
назавтра пришел?
   Рановато лишила хозяйка Хакку своего благоволения, ох рановато. Ну да
не поздно еще дело и поправить. С незаслуженно забытой гетеры-перестарка
можно еще сорвать очень и очень неплохой куш.
   Хакка Кенета не ждала, тем более -  днем,  и  при  виде  его  заметно
встревожилась.
   - Неужели не помогло? - с состраданием спросила  она.  Кенет  покачал
головой.
   - Я еще на свидании не был, - ответил он. - Вот твой  указ.  Денег  у
тебя все еще хватает?
   - Где ты его достал? - спросила  Хакка,  жадно  впиваясь  взглядом  в
пергамент с тремя печатями.
   - Не важно, - неохотно ответил Кенет. - Не имеет значения. Достал,  и
ладно.
   Хакка осторожно попробовала ногтем печать, еще раз оглядела пергамент
и недоуменно воззрилась на Кенета.
   - Но ведь он… настоящий, - дрогнувшим голосом произнесла она.
   - Разумеется, настоящий, - удивился Кенет. - Ты сейчас будешь хозяйке
выкуп платить или потом?
   Двигаясь неуверенно и  неловко,  как  человек,  которого  только  что
огрели дубиной по темени, Хакка подошла к постели, сдернула с нее все на
пол, подняла одну  из  досок,  нашарила  под  ней  что-то,  повернула  и
потянула. Кровать мягко сдвинулась.
   - Сколько-нибудь крупные деньги так просто не  спрячешь,  -  пояснила
Хакка, заметив изумление Кенета. - Не хозяйка найдет, так  другая  такая
же, как я. Потом попробуй по