еялась найти у
меня помощь. Поэтому Тенах, покончив с упырями, не стал искать жену по
соседям, а прямиком направился к нам.

- Дело скверное, - вздохнул я и поведал Тенаху о вурдалаке. Тенах, как
я и ожидал, изрядно повеселился. Халлис слушала, побледнев от страха
за ребенка, и то и дело бросала испуганные взгляды на дверь, за
которой спали дети.

- Не войдет никто, - успокоила ее Ахатани. - Я ставни заложила. Если
что, мы услышим.

Халлис после ее слов несколько утихомирилась.

- И что ты обо всем этом думаешь? - спросил Тенах.

- Что вам пока лучше поселиться у нас, - не задумываясь, ответил я.
Ахатани согласно кивнула.

- А все-таки? - настаивал Тенах.

- Не знаю. Если с нами что-то хотели сделать - чистая бессмыслица.
Проще подкараулить нас на улице. Это же случайность, что я оказался не
вооружен. Нет, нападать на нас у нас дома - глупость. В голове не
укладывается. Тем более, ты говоришь, они пытались добраться до
ребенка.

- А твой вурдалак - нет?

- Понятия не имею. Как он ворвался, Ахатани ребенка - хвать, и в
сундук. Да так быстро! Даже я не заметил, а вурдалак - тем более. Если
он и хотел найти ребенка, все равно ему надо было сначала разобраться
со мной.

- Может, нас хотят задержать дома? - предположил Тенах.

- Какой-то резон в твоих словах есть, - признал я. - Если нашим детям
угрожает нападение, мы сидим дома, охраняем их и наружу носа не кажем.
Но зачем? Добро бы мы были невесть какие герои, единственные на весь
свет бойцы с нечистью. Но твои парни и без нас неплохо справляются.
Это тебе не прежние времена. Нет, лишено смысла.

- А что не лишено?

- Не знаю. Возможно, это и впрямь нападение на наших детей.

- Что будем делать? - тут же спросила Халлис. Я не мог сдержать
улыбки: покуда мы с Тенахом обсуждали разнообразные возможности, она
сидела молчком. Но как только речь зашла о реальной угрозе для
ребенка, Халлис тут как тут.

- Сделаем мы вот что. Жить вы будете пока у нас. Оба с Тенахом из дома
вместе не выходим, только по очереди. Без оружия даже спать не
ложится.

- Может, сходим все-таки за водой, а? - попросила Ахатани, тоскливо
глядя на подсыхающую лужу вурдалачьей крови. - Эта пакость так
въедается в пол, что не отодрать будет.



Зажили мы в моем доме с того же дня. Дом мой для такого количества
жильцов оказался чуть маловат, но мы устроились. Я узнал о своих
друзьях кое-что новое. Например, я только подозревал раньше, а теперь
убедился, что Халлис говорит только тогда, когда разговор ее
действительно интересует или непосредственно касается, а все остальное
время она очень уютно молчит. Узнал, что Тенах, привычный к ночным
молитвам, до сих пор просыпается дважды за ночь. Что сам он,
посвященный Богам с раннего детства, только и умеет, что воевать и
молиться, а в остальном - сущее дитя. Что их ребенок гораздо
беспокойнее нашего, и что зовут его Тенхаль. Халлис настояла, чтоб его
назвали согласно северным обычаям. На ее родине способов именования
всего два. Либо ребенку дают одно из немногих принятых в клане имен -
в результате бывает, что три-четыре поколения одной семьи, независимо
от количества детей, носят одно и тоже имя и различают друг друга
только по прозвищам: Фассит Верзила, Фассит Хромой, Фассит Старший, и
так далее. Либо, если брак заключен вне клана, имя ребенка включает в
себя частицы имен отца и матери. Хорошо, что мы живем не на севере.
Смешно даже помыслить, какая нелепая мешанина получилась бы у нас с
Ахатани, вздумай мы назвать нашего сына на северный лад.

Вооружились мы действительно до зубов. Выходили из дома с Тенахом
только поочередно. Ни один из нас не расставался с мечом, деревянными
ножами, обычными кинжалами и луком. В доме всегда хранится свежий
запас факелов. Женщины тоже вооружились, каждая на свой лад. Ахатани
выбрала узкий длинный стилет, Халлис предпочла набор коротких и
широких металлических ножей. Пока одна кормила ребенка, вторая
неизменно сидела рядом с оружием наголо. Это несмотря на то, что один
из нас всегда был в доме.

И хорошо, что мы приняли такие меры предосторожности. Потому что
нападение повторилось.

Оно поставило меня в тупик, ибо исходило не от нечисти, и направлено
было не на детей. Нападавший был человеком, и покушался он на Тенаха.

Все-таки я не знаю, кто больше дураки: сами эти новые Боги или их
служители? И еще - возрастает их дурость по мере приближения к столице
и повышения в чине, или просто становится заметнее?

Разумеется, после чудесной неуязвимости, продемонстрированной Тенахом
в храме, официально его нельзя и пальцем тронуть. Так эти остолопы до
чего додумались: подослали к Тенаху наемного убийцу! Убрать, и концы в
воду. Чтоб не подавать, значит, дурного примера. Ну, тут столичные
первосвященники малость просчитались. Во-первых, хотя временное
бессмертие давно покинуло нас, Тенаха все равно так просто не
возьмешь. А во-вторых, за этот год родился и окреп еще один ребеночек
- Боевой Орден.

Дитятко было в бешенстве и пожелало сделать бяку тому, кто надумал
обидеть обожаемого родителя. Без ведома Тенаха часть Боевого Ордена
предприняла демарш в столицу. Уж не знаю, кого они там брали за грудки
и чем грозились, но переполоху было много. Что вы, что вы, все в
порядке, никто и не хотел , нас не так поняли, это случайность,
трагическая случайность, оплошность, больше не повторится... Больше,
действительно, не повторилось. Столичные церковные заправилы удумали
новую шутку. Тенаха ипирооали. Все для того, чтоб никто не
брал с него примера. Дескать, он святой, ему можно, а остальным -
нишкни.  оринесли пергаментли пергаментный свиток с известием о его
официально зарегистрированной святости, он треснул гонца свитком по
шее и ругался три дня почти без передышки. Редко когда мне доводdadadА@gg!ь
слышать что-нибудь столь же душеспасительное.

Канонизация Тенаха имела вполне естественные последствия. К нему, как
к известному святому, постоянно наезжали за советом, хотя оравы
паломников сделали нашу жизнь почти невыносимой. К Тенаху начали
приезжать из столицы за одобрением официальной политики. Тенах
прикрывал глаза ресницами, чтоб не заметили, какие молнии он мечет
взглядом, и давал уклончивые ответы: одобрять это безобразие было выше
его сил, а возражать впрямую - опасно. Мало что могло с такой же силой
довести его до бешенства, и однажды он сорвался.

Не сорваться было невозможно, я тому свидетель. К Тенаху приехала
целая свора за одобрением новых налогов. Все очень логично: казна
пуста, монета обесценивается, края уже трижды обрубали, скоро и вовсе
за одну старую мелкую серебряную монету будут давать сотню новых
золотых. Еще бы. Интересно, а чего они хотели, когда Силы Зла
привольно хозяйничают в мире, поля охвачены затяжным неурожаем, скот
гибнет, а старые секреты ремесел умирают день ото дня? Вот только
откуда деньги взять на этот новый налог - из собственных ушей
начеканить, что ли? Я видел, как лицо молчащего Тенаха медленно
покрывается красными пятнами, как его пальцы бессознательно теребят
рукоять меча, как сжимаются его губы.

- Что изволите посоветовать, многодостойный Тенах? - елейно
осведомился один из приезжих монахов.

- Да идите вы лесом! - заорал Тенах.

Ничего себе совет. Главное, что идти им придется. Большинство
присутствующих восприняло "совет" совершенно буквально. Не стоит
пренебрегать публично полученной инструкцией святого. Могут выйти
большие неприятности.

Монах посмотрел на Тенаха с плохо скрываемой ненавистью. Вся его
елейность куда-то испарилась.

- Ээ... в каком направлении нам посоветует двигаться многодостойный? -
процедил сквозь зубы монах.

Тенах, весь еще во власти бешенства, махнул рукой в пространство.
Молодец Тенах! Болота в том направлении просто замечательные.

- Ты был великолепен! - сказал я, когда посетители удалились.

- А что делать? - Тенах нервно мотнул головой. - Хоть бы они в болоте
утонули!

- Тогда пришлют следующих, - заметил я.

- Надеюсь, не скоро, - отрезал Тенах.

Но следующих присылать не пришлось, потому что, вопреки здравому
смыслу, столичные монахи в болоте не утопли. Совсем даже наоборот.
Двигаясь в указанном направлении, они наткнулись на какой-то
неимоверный старинный клад. Размеры клада делали новый налог ненужным
по крайней мере на ближайшие года три. Чудо святого Тенаха. Святости в
нем, конечно, не больше, чем в моей заднице, но задатками ясновидца и
чудотворца он обладает. Жаль, что его Богам путь в наш мир заказан, и
время их магии не приспело. Какой маг мог бы получиться из Тенаха!

Силы Зла, разумеется, не дремали, и ошалевшие от лицезрения клада
монахи незамедлительно подверглись нападению. И лежать бы им костьми
возле сокровищ, если бы не Боевой Орден. Парни Тенаха как раз
проводили очередное прочесывание леса на предмет поисков нечистой
силы. Они тут же ринулись на шум и уложили нападавших на месте. Еще
одно чудо святого Тенаха. С их помощью достали подводы, погрузили клад
и под охраной отправили его в столицу.

Но не все же веселье. Были и очень страшные вещи. Я убедился, что Силы
Зла метили именно в наших детей, когда у одной женщины в деревне
пропал новорожденный ребенок. Я строго-настрого велел Тенаху ни на шаг
не отходить от дома и женщин с детьми не выпускать, а сам взял с собой
с десяток воинов Ордена и помчался на поиски.

Мы его нашли. И тех, кто это сделал, тоже. У меня духу не хватило
сказать матери, как именно он умер. Умер, и все. Я не хочу об этом
рассказывать, ни даже вспоминать. Не могу. Не то, что видеть такое -
даже думать не могу. При одной мысли о чем-то подобном я теряю власть
над собой. Я перестаю быть человеком, во мне умирают все человеческие
желания. Остается только одно. Найти. Догнать. Настичь. Убить.
Почувствовать через рукоять меча слабое сопротивление плоти, когда в
нее входит сталь. Выдернуть меч. Увидеть, как вытолкнется из раны
кровь. Ударить еще раз, чтобы наверняка. И знать, что это существо
мертво и никогда, никогда больше не будет делать ничего подобного.

Я не люблю распространяться о своих "боевых подвигах" и никогда не
рассказываю о том, что видел и из-за чего их приходилось совершать.
При одной мысли кровь застилает мне глаза.

С того дня половина Боевого Ордена постоянно околачивалась по
деревням, охраняя детей пуще глаза своего. Больше дети не пропадали.




И еще сплетни. Такие мерзкие - и такие устойчивые. Будто бы эльфы
имеют что-то общее с исчезновением детей. Ну, скажите на милость!
Ладно бы речь шла о том, чтобы похитить ребенка. С трудом, но могу
понять. Но убить? Замучить?! Все согласны, что эльфы - существа не
злые. Кто говорит - загадочность на себя любят напускать, кто считает
их взбалмошными. Есть и такие, кто полагает, что они больно уж нос
задирают. До сих пор никому и в голову не приходило считать их
способными на такой ужас. И никому ничего не объяснить. Все кивают
головой - ну да, конечно, ты прав, но ведь не бывает дыма без огня. Ох
уж мне этот "дым без огня"! Он как раз бывает, и называется он
туманом, и туману этого напустили предостаточно. Где-то, кто-то, с
кем-то, что-то, ничего достоверного, а сплетни ползут и ползут.

А тут еще Морайх приехал и утешительных вестей не привез.

Морайха я помню отлично. Это боевой друг Гимара, который в пору моего
ученичества хвалил меня моему Наставнику. Узнал я его сразу, он же
долго не мог поверить, что я - это я. Немудрено: после битвы с Тем,
Чего Нет я сам на себя не похож. Удостоверившись, что перед ним
все-таки я и никто другой, Морайх долго хвалил мою жену, ребенка, меня
самого, Боевой Орден, Тенаха и наши успехи в борьбе с Силами Зла. Я
полагал, что он по доброте душевной, оказалось - нет. Положение было
скверное. Почти везде хуже, чем у нас.

То, Чего Нет встречается не только в наших краях. Кое-где с ним
справились, а кое-где не сумели. Такие места сейчас - настоящий оплот
Зла. На севере - и не только на севере - маги Зла понастроили себе
башен и замков и хозяйничают там вовсю. Разумеется, сопротивление им
оказывают - кто как может. В разных краях это делается разными
способами. Да вот не все способы равно удачны. Все наемники прежних
Богов, сколько их в живых осталось, временно забыли прежние распри и
сражаются с Силами Зла: додраться со сторонниками Новых всегда успеют,
сейчас не до них. Один из друзей Гимара даже попытался проложить Новым
Богам дорогу в наш мир. Поздно спохватился: раньше у него бы сил
достало, а теперь, когда большая часть магии не работает, он потерпел
неудачу. Звезда, сделанная им, чтоб выжечь путь сквозь заслон,
поставленный Силами Зла, до цели не долетела. Как я понимаю, теперь ее
ищут все, кому не лень, и мне делается холодно от одной мысли о том,
что будет, если Силы Зла найдут ее первыми.

Но самое тревожное - не только в наших краях пропадают дети.

Морайх такого понарассказывал - кровь в жилах стынет. Почти
повсеместно бывают такие случаи, как у нас. И пропадают все больше
младенцы. И другие истории - дети пропали, но потом нашлись. Вроде и
невредимые. но нельзя сказать наверняка, что с ними было. И всякие
странности, связанные с эльфами. Оказывается, сплетни про эльфов - не
только местное явление. Повсюду об этом толкуют. Какие-то дикие
рассказы о подменышах, о похищенных детях... я не знал, что и думать.
У меня голова шла кругом. Неужели и эльфов затронуло всеобщее зло?
Обвинять их впрямую никто не обвиняет, но сторожиться начали.

- Вот такие дела, парень, - вздохнул Морайх, глядя, как Халлис купает
сына в корыте. - Так что вы своих деток берегите. Жаль будет, если что
случится. Уж такие детки славные.

В это самое мгновение из комнаты донесся вскрик Ахатани и заливистый
хохот Тайона. Я вскочил и рванулся в комнату, чуть не выломав дверь,
Морайх - за мной.

Картина нам представилась редкостная.

Посреди комнаты в воздухе висела жуткая колдунская рожа без всяких
признаков остального тела. На роже было написано безграничное
изумление, и я могу ее понять: Тайон хохотал во все горло и швырял в
рожу игрушками. Разумеется, силенок у него еще маловато, и игрушки до
рожи не долетали, но целенаправленность бросков была очевидна. Рядом с
Тайоном застыла Ахатани с моим тяжелым мечом в руках.

Морайх издал прерывистый вздох. Тайон обеими ручонками схватил
тыковку-погремушку и запустил роже в нос. На сей раз он попал. Рожа
возмущенно сплюнула и исчезла. Ахатани бессильно уронила меч и села
прямо на пол.

- Что это такое? - чуть надтреснутым голосом спросила она.

- Очередная попытка нападения, - ответил я. - Не бойся. Это не опасно.
В мой дом с помощью магии проникнуть нельзя. Это только морок.

- Я поняла, - кивнула Ахатани.

- А с мечом на него собиралась кидаться?

- Я и бросилась поначалу, -призналась Ахатани, - пока не сообразила.
Потом думала тебя позвать, но Тайон так обрадовался. Я не хотела
портить ему веселье.

- Но ребеночек мог перепугаться до смерти! - в ужасе воскликнул
Морайх.

- Ребеночек! - с чувством произнес я. - Хотел бы я видеть чудище,
способное напугать этого ребеночка! Он сам, кого хочешь, напугает.
Жаль, Тенхаля тут не было. Они бы вдвоем порадовались. У детей так
мало развлечений.

Но шутки шутками, а мне это здорово не понравилось. Вурдалак,
оборотни, рожа... кто будет следующим?

Кто был следующим, я так и не узнал, и как он проник в дом - тоже:
ведь Ахатани закладывала ставни. Когда мы заглянули в комнату, услышав
подозрительный шум, Тайон и Тенхаль продолжали мирно спать в
колыбельке. Но от колыбели к окну тянулся кровавый след. Окно
распахнуто настежь, постель перевернута, колыбель стоит задом наперед,
а рядом валяется кинжал с эльфийскими письменами. Я даже ужас испытал.
Мне показалось, что мир разломился на части и обрушился на меня. Я был
погребен под его обломками. Мне было трудно дышать. Так значит,
все-таки эльфы!

Ахатани тихо застонала.

- Тайон в порядке, - прошептал я. - Спит. Не буди.

Она кивнула.

- Позови сюда Тенаха. Я больше не хочу оставлять детей одних, даже
когда спят. А мне надо поговорить с Морайхом.

Ахатани снова кивнула и вышла. Через некоторое время дверь
приотворилась. В комнату на цыпочках вошел Тенах, босой и вооруженный.
Я оставил его с детьми и вышел искать Морайха. Хорошо, что он еще не
уехал. Говорить по-эльфийски я умею, а вот грамоту их знаю еле-еле. Не
научил меня Гимар толком, не успел. Конечно, повозившись денек-другой,
я и сам бы смог с грехом пополам прочитать надпись, но мне некогда ее
разбирать по складам. Морайх сделает это лучше.

- Что случилось? - встревоженно спросил Морайх. - На тебе лица нет. Не
заболел? Сядь, глотни водички... нет, лучше вина!

Добрая душа Морайх, ничего не скажешь.

- Что с тобой, парень?

Я кратко рассказал. Морайх недоуменно пожал плечами.

- Даже не знаю, что обо всем этом и думать.

- А вот об этом? - я протянул ему кинжал. Морайх взял его в руку и
принялся сосредоточенно рассматривать, сопя и пыхтя от усердия.

- Это стихи, - наконец объявил он.

- Прочти, пожалуйста, - попросил я.

И Морайх медленно произнес эльфийские слова.

- Звезды сметают туман в стога - Выйдет луна и съест. Там, где
проходит граница трав Должен гореть костер. Всадник приедет через
луга. Вереск звенит окрест. Если сталь укротит свой нрав, Кончится
давний спор.

- Занятная штука - эти эльфийские стихи, - сказал Морайх. - Никогда
ничего толком не понять, а со смыслом. Сами они их, во всяком разе,
понимают. Странная надпись. Я этих стихов не знаю. Похоже на одну
старую эльфийскую песню, но там слова немного другие...

И Морайх мечтательно улыбнулся, припоминая песню.

- Да нет, песня здесь не при чем, - нетерпеливо сказал я. - Прочти-ка
еще разок, сделай милость.

Морайх удивился, но прочел.

- Зачем тебе? Это ведь просто стихи.

- Не просто, - возразил я. - В них указаны время и место. Сам
посмотри. "Звезды сметают туман в стога" - когда уляжется вечерний
туман. "Выйдет луна и съест". Очевидно, полнолуние.

- А что такое "граница трав"? - заинтересовался Морайх.

- Шут его знает, - пожал плечами я. - На месте разберемся. Должно
быть, там два луга с разными травами.

- Где это - там?

- Смотри дальше: "через луга, вереск звенит", и все такое. Дикие луга
за вересковой пустошью. Есть в наших краях такое место.

- А что значат слова про сталь, которая должна укротить свой нрав, и
тогда все кончится хорошо?

- Тоже не очень понимаю. Может, туда нельзя идти с оружием. Или
обнажать оружие. Себе дороже. Но уж это - нет!

Я решительно встал.

- Что ты собираешься делать?

- Поеду туда. Сегодня как раз полная луна. Если выехать, не медля, как
раз вовремя успею.

- Ты обязательно хочешь ехать? - Морайх, похоже, не хотел меня
отпускать.

- Обязательно. Это наши дети. И я должен выяснить, кто к ним лапы
тянет. А узнаю - отрежу!

- Слушай, парень, по-моему, ты немного не в себе. Может, лучше я
поеду? - предложил Морайх.

- Если ты и впрямь хочешь мне помочь, оставайся здесь. Мне будет
спокойнее. Тенах, конечно, глаз с детей не спустит, но если ты за ним
приглядишь, вернее будет.

- Ладно, - кивнул Морайх. - Будь по-твоему.

Собирался я в дорогу с лихорадочной быстротой. Своего оружия я брать
не стал: кто их знает, этих эльфов, вдруг железо помешает им подойти?
Говорят же, что они не могут коснуться холодной стали, выкованной
руками человека. Вообще много чего говорят. Может, и правду. Во всяком
случае, эльфийский клинок, который я прихватил с собой, выглядел
несколько необычно. Он был чуть легче, нежели должен, если судить по
размеру. Блеск стали совершенно другой: более яркий и одновременно
приглушенный. Будто это не отблеск солнца на металле, а внутреннее
свечение. Письмена нанесены непонятным мне способом: не гравировка, не
золочение... кто его разберет. А под ними в глубине клинка проступают
другие. Красивая вещица - залюбуешься. И дельная. Рукоять без
выкрутасов, удобная. Центровано отменно. Мастерская работа, одним
словом.

И еще ветка рябин