грянула над  озером,  и  бой  барабанов  вдруг
прекратился. Пол механически произнес в полный голос:
     - Он ударил по ним выхлопом из дюз. Надо полагать,  поджег  несколько
лодок. Я не приказывал этого делать, док. И не  поступил  бы  так  на  его
месте...
     Красный огонек двинулся в  сторону  крепости;  пропал,  когда  шлюпка
заложила вираж; появился снова - уже больше размерами. Прожектор ненадолго
осветил луг, и шлюпка приземлилась,  прокатившись  почти  до  самого  рва,
прежде  чем  остановилась  окончательно.  Спирмен  выбрался  из  шлюпки  и
направился к крепости, слегка пошатываясь.
     - Видели? - довольно спросил он.
     - Угм-гм. Что ты узнал?
     - Это были лодки  с  барабанами.  Господи  боже,  как  они  запылали!
Распустились, как оранжевые цветы... Ну ладно. Значит, так: основной  флот
находится на озере милях в тридцати от  лодок  с  барабанами,  и  медленно
движется сюда. Сухопутную армию я не разглядел - они не жгут костров.
     - Хорошо. Садись сюда, Эд.
     И они разработали план военных действий - насколько вообще можно было
говорить о чем-то подобном при соотношении сил десять к одному, да еще  на
планете, куда их никто не приглашал.
     Пол вместе с Миджоком и Пэкриаа должен был еще  до  рассвета  повести
три сотни воинов-женщин, вооруженных копьями, и сотню  лучников-мужчин  на
юг.  Если  повезет,  они  могли  бы  дезорганизовать  наступающую   армию,
воспользовавшись внезапностью нападения и огнестрельным оружием. Но скорее
всего это будет лишь мелкой стычкой - ну разве что  вестойцы  перепугаются
больше, чем можно от них ожидать. Вероятно,  они  просто  отступят,  чтобы
избежать потерь.
     Остальные силы будут  на  краю  леса  ждать  появления  Лэнтис.  Райт
останется в крепости с четырьмя женщинами лесных гигантов,  которые  умеют
обращаться с винтовками. Эбро Кэмисйаа и Эбро Бродаа  со  своими  отрядами
станут в центре, Сирс и Эбро Тэмисраа займут  правый,  западный  фланг.  С
ними будут Элис и Сьюрок. Спирмен  в  шлюпке  присоединится  к  атакующему
отряду, как только рассветет. Пол ничего не сказал о последующем  движении
отрядов на юг - об отступлении, замаскированном под атаку. Когда для этого
придет время, он объединит всех оставшихся  под  своим  началом.  Но  даже
тогда пигмеи должны быть убеждены, что они честно  атакуют.  Иначе  им  не
удастся достичь южного края цепи холмов  -  а,  скорее  всего,  они  будут
загнаны в холмы кэксма и погибнут там.
     Снова забили барабаны. Барабанный бой возобновился  уже  после  того,
как военный совет был окончен, и Сирс  отправился  принимать  командование
над правым флангом  -  вместе  с  Элисом,  Сьюроком  и  суровой  Тэмисраа.
Остальные пигмейские командующие тоже разошлись по местам. Райт удалился к
себе в комнату - поспать немного, сказал он. Пол вместе со Спирменом вышел
к шлюпке, где Спирмен ляжет  спать,  чтобы  вылететь  сразу  с  рассветом.
Спирмен похлопал Пола по плечу.
     - Ты меня удивляешь, приятель. Я бы на твоем месте справился хуже. Мы
еще сумеем их разнести.
     И тут зазвучали барабаны.
     Спирмен уставился на озеро. Через какое-то  время  он  усмехнулся,  и
горящий в крепости светильник осветил гримасу на его лице.
     - Да, - вздохнул он. - Я знаю, что только подпалил им перышки.
     Он забрался в шлюпку и махнул Полу рукой, словно отдавая  честь.  Пол
механически ответил ему. Но на обратном пути Пола мучила неотвязная мысль:
"Это было похоже на прощание..."
     Пол шел по тропинке вдоль опушки леса. Тропа была  широкой  и  хорошо
утоптанной - весь Первый год  между  лагерем  землян  и  деревней  Пэкриаа
происходило оживленное движение. По дороге  Пола  негромко  приветствовали
стоящие в лесу воины Кэмисйаа и  Бродаа,  которые  его  знали.  Сама  Эбро
Бродаа с радостью приняла от Пола  картину,  изображающую  пенный  водопад
близ ее деревни - подарок в ответ на подаренную ей  Полу  шкуру  ускарана.
Многие из этих воинов будут выбраны Пэкриаа, чтобы  увеличить  численность
атакующего отряда до четырех сотен.
     Красной луны сегодня ночью  не  было.  Белая  луна,  размерами  вдвое
меньше планеты Земля, обращалась вокруг Люцифера так далеко,  что  светила
немногим ярче звезды. Но Пол знал, что  даже  в  ее  слабом  свете  пигмеи
увидят его улыбку в ответ на их  приветствия.  Они  наверняка  внимательно
изучают лицо Пола, оценивая его  реакцию.  "Кто-то  из  них,  быть  может,
завтра спасет мне жизнь. Наверняка я увижу, как кто-то из них умрет. Они -
люди..."
     За солнцем Люцифера, которое  больше  не  было  для  землян  чужой  и
незнакомой звездой, следовали  по  небу  еще  две  видимые  планеты.  Одна
сегодня была скрыта от взглядов; вторая - красная, как  Марс,  -  спокойно
висела на востоке над джунглями. Маленькая фигурка вышла  из-под  деревьев
Полу навстречу. Эбро Пэкриаа.
     - Ты не ляжешь поспать до того, как мы выступим, Пол?
     Это был нормальный человеческий вопрос, заданный  мягким  тоном  и  с
хорошими намерениями.
     - Быть может, позже.
     Пол ненадолго задержался рядом с Пэкриаа. В темноте, из  которой  она
появилась, слышалось непрестанное бормотание. Пол знал, что  это  такое  -
колдуны тоже должны были сыграть свою роль в эти трудные  часы.  Хотя  еще
задолго до начала сражения они спрячутся в деревнях. Сейчас они сидели  на
корточках  во  тьме  под  деревьями  и  бормотали  древние  молитвы.   Пол
задумался, не пойти ли проведать Сирса. "Нет. Элис тверд духом, сейчас  он
больше подходит Сирсу в качестве компании, чем я". Еще  Пол  подумал,  что
есть много вещей, о которых было бы  неплохо  поговорить  с  Пэкриаа  этой
ночью.  Сегодня  могли  найтись  слова,  которые  заставят  ее  посмотреть
по-новому на идеи Райта, которые она до сих пор воспринимала со смехом или
недоверием. Но в результате он сказал лишь:
     - Ты и я, мы всегда будем добрыми друзьями.
     Полу показалось, что Пэкриаа готова по черинскому обычаю  пожать  ему
руку. Она этого все-таки не сделала - вероятно, такой поступок  уронил  бы
ее честь. Но зато сказала:
     - Как говорит Токрайт, мы все - родня.
     Пэкриаа произнесла это задумчиво и без обычного пренебрежения.
     - Да. Мы все - родня.
     И, чтобы не  испортить  момент  истины  ненужными  словами,  как  это
свойственно черинам, Пол повернулся и зашагал обратно в крепость.  Пэкриаа
осталась на лугу, глядя на юг. За ее спиной бормотали колдуны,  а  впереди
лежала долгая ночь без красной луны, пронизанная барабанным боем.
     Миджок не спал. Он сидел, скрестив ноги, рядом со светильником.
     - Я хотел поблагодарить тебя, Пол. А док все-таки заснул - и  раньше,
чем я нашел слова, которые хотел сказать ему. Утром на разговоры не  будет
времени.
     Пол сел с ним рядом и переспросил озадаченно:
     - Поблагодарить меня? За что?
     - Я стольким вещам научился. И  учение  было  для  меня  радостью.  -
Миджок дружелюбно зевнул и потянулся. - Вот и хотел тебя поблагодарить  на
тот случай, если кто-то из нас завтра умрет.
     Было бы нетрудно ответить ему что-то вроде: "Не волнуйся, с нами  все
будет в порядке..." Но Пол проглотил несказанные слова. Он чувствовал, что
сейчас банальное утешение было бы нечестным по отношению  к  Миджоку.  Оно
перечеркнуло бы значение  душевной  мудрости  и  вдохновенного  прозрения,
благодаря которым Миджок смог  так  легко  заговорить  о  самом  страшном.
Миджок любил жизнь. Он наслаждался каждым мгновением дня  и  ночи;  каждое
событие радовало его -  хотя  бы  своей  новизной.  Миджоку  было  присуще
обостренное чувство жизни, которое говорило ему, что  все  происходящее  с
живым существом - это бесценный дар.
     - Я благодарю тебя за то, что ты с нами.
     Миджок принял слова Пола без смущения и без задней мысли.
     - Знаешь, - сказал он, - я ведь раньше даже  не  знал,  что  растения
живые. Но взгляни... - Он взял белый  цветок,  которые  лежал  у  него  на
колене. - Дороти оставила его в вашей комнате. Рядом с портретом,  который
ты написал с меня. - Миджок заглянул в чашечку цветка,  потрогал  тычинки,
провел пальцем по тонкому стеблю. - В нем есть все, что  нужно.  Как  и  в
нас. А я этого не знал. Мы все - родня.
     Пол бросил взгляд через плечо. Красная планета, похожая на Марс,  все
еще висела над джунглями. Пол подумал: "Когда она скроется из  виду,  пора
будет выступать".



                                    5

     Всю ночь Пол слышал в отдалении варварское громыхание  барабанов.  За
час до рассвета его атакующий отряд  был  готов.  В  полном  молчании  они
двинулись на юг и отшагали две мили по  травянистой  равнине,  повторяющей
линию берега. Пол знал, что перед самым  рассветом  они  увидят  тончайший
серпик молодой красной луны. В  царящей  сейчас  темноте  флот  вестойцев,
возможно, продвигался на север. Все звуки - действительные  или  мнимые  -
заглушал неумолчный бой барабанов.  Что  касается  сухопутной  армии,  она
могла быть в нескольких милях к югу, а  могла  обнаружиться  за  следующим
пригорком.
     Ум Пола сражался с альтернативами. Что лучше? Держать ли  весь  отряд
под своим началом, не дробя на группы? Ждать ли в лесу новостей о том, как
прошла атака Эбро Сэмираа  на  северо-востоке?  "Не  думай  об  этом.  Нет
времени". Что ж, если не ум, то хотя бы его тело достойно встретило вызов.
Мускулистые ноги бесшумно несли Пола вперед. Все  чувства  обострились  до
предела. Винтовка, пистолет, полевой бинокль, охотничий  нож  были  легкой
ношей. Впереди Пола высилась огромная фигура Миджока - более  темная  тень
на фоне теней земли и неба. Это еще не был рассвет; лишь намек на то,  что
- в пяти тысячах миль отсюда - восточного берега континента коснулись лучи
солнца. Миджок нес щит, обтянутый  сложенной  вдвое  шкурой  азониса.  Его
единственным оружием была семифутовая палица, поскольку самый маленький из
его пальцев был слишком велик, чтобы пролезть в спусковой крючок винтовки.
Миджок нес дозор в паре с Полом, однако за  ночь  они  перемолвились  лишь
парой слов.  Пол  решил,  что  Миджок  погружен  в  глубокие  размышления.
Возможно, он пытается на привычном  фоне  старого  мира  представить  себе
контуры нового? Но человек  не  мог  угадать,  что  происходить  в  голове
лесного  гиганта.  Они  не  несли  на  себе  затхлого   бремени   вины   и
компромиссов, которое клонит к земле человека. Им были присущи  как  сила,
так и слабость невинности. Пройдут  века,  прежде  чем  страна  их  мыслей
дождется своего исследователя.
     Эбро Пэкриаа по правую руку от Пола двигалась легко,  как  ветерок  в
траве. Она и ее низкорослые воины презирали щиты, равно как луки и  стрелы
- оружие для робких мужчин. Они никогда не метали копья,  а  применяли  их
для ближнего боя. Единственным их оружием помимо копий служили кинжалы  из
белого камня. Отряд продвигался по лугу, выстроившись в три шеренги. Между
шеренгами по приказу Полы были оставлены  широкие  промежутки.  За  правым
флангом были сосредоточены лучники. В  общей  сложности  отряд  насчитывал
четыре сотни бойцов - против шести тысяч.
     Поросший деревцами невысокий холм обозначился темным силуэтом ярдах в
пятидесяти от берега. Он возвышался над лугом примерно на десять футов.
     - Мы встретим их здесь, - сказал Пол.
     Как и было договорено заранее, Пэкриаа поставила сотню своих копейщиц
между холмом и берегом, еще две сотни - с его западной  стороны,  и  сотню
лучников - в засаде позади холма.  Пол  и  Миджок  взобрались  на  холм  и
продрались сквозь заросли на его южную сторону, где к  ним  присоединилась
Пэкриаа. Это отняло у них не много  времени,  но  непроглядная  тьма  ночи
успела заметно просветлеть. На небе почти не было облаков. Когда  настанет
день (если настанет), он будет жарким, безветренным  и  прекрасным.  Синие
светляки исчезли, как обычно перед рассветом. Планета Люцифер  представала
их взору тремя серыми тайнами - непознанная протяженность  озера,  луга  и
неба. Но в этот час зыбкого полумрака, когда  утро  все  еще  было  скорее
догадкой, нежели фактом, собственную реальность неожиданно  обрели  фигуры
деревьев. На западе  Пол  заметил  проступающие  из  тьмы  контуры  низких
холмов, которые отгораживали их от Западного Атлантического океана.
     В семидесяти-восьмидесяти милях за ними Дороти  встречает  рассвет  у
моря. Пол знал, что внимательный взгляд ее  карих  глаз  устремлен  не  на
бескрайнюю океанскую ширь, а на воды пролива, который лежит между островом
и материком, между Дороти и Полом. Она держит на руках его дитя, и другая,
пока неведомая жизнь, зреет в ее чреве. И Энн Брайен на острове  вместе  с
ней - Энн, чей беспокойный и скрытный  ум  по-прежнему  протестует  против
того сплетения противоречий и неисполненных обещаний, что составляет жизнь
на Люцифере - как, впрочем, и везде.  Престарелая  великанша  Кэмон,  Рэк,
Мьюзон, Сэмис, Арек, и дети лесных гигантов, которым не устаешь удивляться
и которые вызывают столько любви... "Нет времени".  Миджок  вглядывался  в
сумрак, укрывшись на западной стороне холма.
     - Хорошо спрятались. У тебя отличные воины, Эбро  Пэкриаа,  -  сказал
гигант, чьи знания о войне были почти столь же теоретическими и туманными,
как его сведения о Земле, родине его друзей-черинов.
     Принцесса пигмеев не ответила.  Пол  подумал  со  сдержанным  гневом:
"Неужели она даже сейчас не понимает, что Миджок - один из нас, что  он  -
лучший из нас..." Но Пэкриаа внимательно глядела на юг. Быть может, она не
слышала слов гиганта. И она протянула вперед руку, показывая.
     Итак, после целого года ожидания,  слухов,  догадок;  после  года,  в
течение которого Лэнтис Вестойская, Королева  всего  мира,  была  для  них
полумифическим ужасом, символом тирании и опасности, но не живым существом
из плоти и крови;  после  года,  который,  по  словам  Эда  Спирмена,  был
"потрачен впустую на философскую чушь", - Пол наконец увидел их.
     Увидел он, собственно говоря, колыхание травы и  скопление  пятнышек,
которые подпрыгивали, перемещались и приближались. Писклявый голос Пэкриаа
был спокоен:
     - Они идут  быстро.  Хотят  добраться  до  нашего  леса  раньше,  чем
рассветет и появятся омаша. Твой  план  хорош,  Пол.  Мы  задержим  их  на
открытом месте; омаша будет, чем поживиться.
     Каким-то образом человек принимает суровую действительность. Пол  был
воспитан  в  традициях  милосердия,   мирного   труда,   интеллектуального
постижения. Но сейчас он без колебаний сказал себе, что пятно,  мелькающее
в телескопическом прицеле, - это всего лишь мишень. "Как  бы  я  поступил,
если бы сражался только за себя самого?" Держа пятнышко в фокусе  прицела,
Пол спросил:
     - Твои воины готовы к тому, что я буду стрелять из огненной палки?  И
точно ли они знают, что не должны  бросаться  в  атаку,  пока  не  получат
приказа от тебя?
     - Да, - с теплом в голосе отозвалась  Пэкриаа.  -  И  то,  что  самый
главный - ты, они тоже знают.
     Пол нажал на спуск.
     "Слишком  рано.  И  слишком  тихо,   черт   его   побери".   Искусные
производители оружия  двадцать  первого  века  на  Земле  приглушили  звук
выстрела до будничного  хлопка.  Дикари  на  равнине,  возможно,  даже  не
заметили вспышки огня при выстреле. Чтобы на  них  воздействовать,  больше
подошли бы ослепительная вспышка и грохот от запуска ракеты. Как можно  их
напугать глупым хлопком и искоркой? Даже  несмотря  на  то,  что  одно  из
пятнышек пропало. Скорее всего, Пол впервые в жизни убил человека.
     Он бросил взгляд  на  запад,  прикидывая,  как  скоро  предрассветную
серость окрасят шафрановый и алый цвета. Молодая красная луна... ага,  вон
там. Окровавленное серебро изогнутого клинка над  противоположным  берегом
озера.
     И еще Пол увидел лодки.
     Они находились в полумиле от берега. К северу  от  них  лодок  больше
видно не было, но это ничего не значило: это могли  быть  передовые  каноэ
флота. Шум от  лодок  с  барабанами  на  юге  не  прекращался.  Эти  лодки
останутся стоять на якорях  в  укрытии,  чтобы  неистовый  барабанный  бой
доносился до врагов как будто со всех сторон.
     Ведущая лодка приблизилась и стала хорошо видна.  Плетеная  крыша  на
носу лодки доходила до самого планшира.  Корма  и  борта  были  открытыми,
чтобы дать место двум гребцам. Пол увидел лицо женщины-пигмея,  работающей
веслами левого борта. У нее был плотно сжатый рот, и  непроницаемо-суровым
выражением она живо  напомнила  ему  Пэкриаа.  Еще  он  невольно  вспомнил
четвертованного посла Эбро Пэкриаа, голову и руки которого Королева  всего
мира прислала вместо ответа. Но тут Полу пришли  на  ум  слова  Кристофера
Райта: "Месть была одним из первых  открытий  обезьяны",  и  жажда  мщения
угасла, а гораздо  более  уместной  показалась  мысль:  "Стреляй  точно  в
голову, чтобы она и не почувствовала"...
     Выстрел получился не самым удачным. Слабый крик  донесся  со  стороны
лодки. Женщина выронила весло и схватилась за раненую руку. Гребец правого
борта не поняла, что происходит, и продолжала тупо грести. Каноэ завернуло
влево. Следующая лодка врезалась носом в  переднюю,  сорвала  циновки.  Из
лодки посыпались прятавшиеся под циновками воины, беспорядочно  колотя  по
воде руками и ногами. А сухопутная армия продолжала наступать...
     Пятнышки, которые  были  лысыми  красными  головами;  белые  черточки
наконечников  копий.  Простая  арифметика  -  меньше   сотни   винтовочных
патронов; четыре сотни воинов; мятущаяся, но гневная душа;  и  преданность
восьмифутового гиганта с большой дубиной. Против шести тысяч одной  только
сухопутной армии.
     - Пэкриаа, они идут одной колонной - идиоты! Пошли своих лучников  на
запад напасть на них с фланга.
     Пэкриаа сбежала вниз с холма. Пол дважды выстрелил по голове колонны.
Легкая сумятица; но колонна  не  остановилась.  Лодок  сорок  -  пятьдесят
выбились из общего строя и рванулись к берегу, как осы из  растревоженного
гнезда. "Еще одна ошибка... хотя нет - если это отвлечет их от лагеря,  то
не ошибка". Сотня воинов Пэкриаа за холмом со стороны  реки  стойко  ждали
приказа. Пол махнул рукой, и этого было достаточно. Они рассыпались  вдоль
берега, кроясь в траве и подобравшись для прыжка, как кошки в  засаде.  По
мере того, как светало, их тела проступали из сумрака знакомой яркой медью
кожи, черным цветом  юбок,  белой  боевой  раскраской...  Миджок  вывернул
наполовину вросший в землю валун и швырнул его в ближайшую  лодку,  разбив
ее в щепы. Но воины только попрыгали в воду и поплыли к берегу.
     - Миджок! Будь при мне!
     Голова колонны была теперь меньше,  чем  в  двух  сотнях  ярдов.  Пол
механически выстрелил и увидел, как еще одно живое существо повалилось  на
землю и замерло.
     - Теперь мы покажемся им. Пэкриаа, Миджок!
     Они спустились по южному склону  холма  в  тот  самый  момент,  когда
лучники выпустили  по  колонне  стрелы.  Берег  огласился  криками,  воем,
топотом, ударами друг о друга камня и дерева. "Рассвет... рассвет... и где
же Эд Спирмен на шлюпке, тысяча проклятий?"
     Задние ряды колонны напирали на передние; порядок  сбился.  Несколько
дюжин женщин-копьеносцев бросились на лучников Пэкриаа. Второй рой  стрел,
а за ним и  третий,  уложили  большинство  -  маленькие  мужчины  стреляли
искусно. Вестойских лучников видно не было.
     - Сейчас, Пэкриаа!
     Окрик принцессы поднял  из  травы  ее  копейщиц,  крывшихся  западнее
холма. Они ринулись вперед, как красные пули, держа  копья  в  левой  руке
параллельно земле. Атакующий отряд ударился о колонну; копья  поднялись  и
опустились, и поднялись вновь.
     Вестойцы не раскрашивали тела белой краской. На их вождях были надеты
зеленые  головные   уборы.   Травяные   юбочки   вестойцев   были   совсем
коротенькими. Воины Лэнтис легко умирали. И так же легко убивали.
     На некотором расстоянии от головы колонны -  ибо  это  все  еще  была
колонна, гигантская движущаяся машина, котор