о другое: серей, мрачней,
     даже горы стали немей.
     И среди пропущенных мною дней
     потерял я своих друзей.
     Нет, они остались, но каждый миг
     превращал их в других - увы.
     На мгновенье взгляд свой приподними -
     изменилась и ты, и ты!..
     Впрочем, может статься, что на беду,
     ну а может, и на покой,
     извини... - я к тебе уже не приду:
     это будет кто-то другой.



Глава двадцать седьмая

     Прощальные стихи
     На веере хотел я написать -
     В руке сломался он.
     Басе


1

     Ренкр не знал, сколько  времени прошло с тех пор, как началась Песнь, и
вот до этой самой минуты, когда  он очнулся и обнаружил, что лежит на тропке
и  руки  его  свешиваются в  пустоту.  Осознание  этого  заставило долинщика
осторожно  повернуть  голову  и  посмотреть,  что же там внизу.  Там не было
ничего. Лишь где-то на устрашающей глубине темнели морщинистые стены.
     Альв приподнялся, стараясь не думать о бездне под ним и о том,  как это
- падать
     /падать, падать, падать в колодец/
     вниз. Рядом  кто-то  тяжело застонал и зашевелился.  Ренкр  узнал голос
Скарра и прошептал:
     - Осторожнее!
     Стон затих,  снова послышалось шевеление,  и  в поле  зрения  появилось
усталое лицо тролля.
     - Кажется, я потерял сознание, - признался он.
     - Кажется, я - тоже, - прошептал Ренкр. -  И еще я очень хочу есть. Где
твой мешок?
     Тролль  осмотрелся, хотя достаточно было  одного взгляда, чтобы понять:
на узенькой тропке мешку спрятаться негде. Выходит, его здесь нет.
     - Уронил, - развел руками Скарр. - Когда... ну, когда пел.
     - Понятно, - вздохнул альв, садясь на тропу.
     Туман  рассеялся, и теперь,  когда стало  видно, что  находится  вокруг
(вернее,  чего там нет),  вставать  в  полный рост было  страшновато. Ибо на
самом-то деле пол пещеры обнаружился далеко внизу, а Ренкр и Скарр сидели на
одной  из четырех  каменных стен-перегородок, пересекающихся в  центре этого
огромного  зала.  Здесь,  на  дорожках-торцах стенок, лежали  и горгули,  но
последних  оказалось  значительно  меньше, чем могло бы быть. А  внизу, там,
куда еле-еле  достигал испуганный взор, -  там темнели маленькими пятнышками
коричневые тельца.
     - Нужно выбираться отсюда, - прошептал пораженный увиденным Ренкр.
     - Нужно, - подтвердил тролль. - Но... я боюсь!
     - Я тоже. Но как-то же мы сюда попали.
     - Ага, - судорожно кивнул Скарр. - Но тогда был туман.
     - Ну не ждать же нам, в самом деле, пока он снова появится! - отозвался
Ренкр.
     И начал подниматься на ноги, совсем не  ощущая той уверенности, которая
была  в его словах.  Стоять  на тропке  оказалось  несложно,  особенно  если
смотреть перед  собой. Он сделал шаг,  и колодец осклабился,  потирая то  ли
руки, то ли каменные челюсти, - словно учуял, что его время приближается.
     Они прошли немного к выходу, изредка переступая через безвольные тельца
горгулей. Ренкр и хотел бы помочь им, но не мог заставить себя остановиться.
Скарр, кажется, испытывал то же самое.
     И  вот сейчас,  когда  примерно  полпути уже  было  пройдено,  долинщик
внезапно  понял,  что  они поторопились.  Потому  что  без  проводника  двум
великорослым чужакам все равно было  не  найти ни  выхода  из вертикали,  ни
пещеры Ворнхольда, ни  селения горян. Ренкр  посмотрел  вниз,  на маленькие,
нелепо  изогнутые тельца  мастеров,  сорвавшихся  со стены,  не  выдержавших
расставания с  Горой, - и подумал: не исключено, что все их знакомые горгули
лежат  сейчас там. Но  промолчал и пошел дальше - что  толку  раньше времени
расстраивать тролля.
     Они  добрались-таки  до  того  места, где  тропка переходила в  ровную,
довольно обширную  поверхность, и  Ренкр, не  удержавшись, присел - и уперся
руками в твердь - это стоило того. Скарр примостился рядом, переводя дух.
     - И что дальше?
     Ренкр пожал плечами:
     -  Дождемся, пока мастера  придут в  себя, отыщем  Гунмеля,  Сирэма или
Рафкри и попросим, чтобы они провели нас к выходу.
     Тролль выразительно посмотрел  вниз,  где лежали  упавшие  горгули,  но
ничего не сказал.
     Бурчание у  Ренкра в  животе прервало  их невеселые размышления. Больше
всего сейчас хотелось  есть и пить, и тролль с альвом направились туда,  где
вертикаль  соединялась с  мертвым  Сердцем  Горы. Здесь по  стенкам  ползало
несколько фосфоресцирующих насекомых; они уже снова начали светиться, и лишь
увидев это свечение, Ренкр  подумал, что в Сердце должно быть темно - однако
темно там не было. Тогда он обратил внимани на то, чего поначалу не заметил,
- на шарики-мо, висевшие под самым потолком и излучавшие  мерное, пусть и не
очень яркое, свечение. Оно-то и разгоняли тьму в Сердце.
     Вдвоем  Скарр  и  долинщик  изловили  нескольких  мокриц  и  съели,  не
испытывая особого отвращения - голод брал свое. Потом  они вернулись обратно
и начали терпеливо ждать, когда же мастера очнутся. Песнь далась им тяжелее,
чем великорослым чужакам, видимо, потому, что горгули были сильнее привязаны
к Горе - ибо глубже проникли в ее суть.
     Но вот один за другим мастера стали приходить в себя. Они поднимались и
начинали пробираться к выходу. Судя по их блуждающим глазам, по неуверенным,
медленным движениям,  горгули еще не совсем  оправились от того переживания,
которое им  довелось испытать.  Они  не замечали сидевших у  стены  Ренкра и
Скарра, проходили мимо, а те все не решались побеспокоить горгулей.
     Но вот  Скарр тронул  альва за  плечо  и  указал  на  торец  гигантской
стены-перегородки, по которому брело несколько мастеров. Лицо  одного из них
показалось Ренкру смутно знакомым. Присмотрелся...
     Трудно было поверить,  что это Гунмель,  раньше такой  жизнерадостный и
деловитый, полный энергии, - теперь он  скорее  напоминал  жалкую тень  того
прежнего Гунмеля!
     Ренкр поднялся и подбежал к мастеру, бережно обнял  за плечи и  отвел в
сторонку.  Усадил  рядом  с  троллем  и  заглянул в  светло-малиновые глаза,
надеясь отыскать в них хоть кроху разума. Гунмель вздохнул и перевел на него
взгляд, в котором скользнула нотка узнавания.
     - С тобой все в порядке? - заботливо спросил альв.
     Горгуль кивнул и свернул оба уха в трубочки.
     - Где Сирэм? - вмешался Скарр. - И Рафкри?
     - Сирэм? - Голос  Гунмеля  шелестел опавшим листом.  - Он ушел вслед за
Песней. Я был рядом. Я... Я не смог уйти.
     - В этом нет ничего страшного, - попытался утешить его Ренкр.
     - Есть, - мастер не возражал, а лишь констатировал факт. - Есть, просто
ты этого  не понимаешь...  и никогда не поймешь. Потому что  ты не  горгуль.
...А теперь, - добавил он, - теперь Гора мертва и мы должны будем уйти.
     - Куда? - удивился Скарр.
     - Не знаю. Куда-нибудь. В конце концов, Транд смог уйти - и живет ведь,
ничего  с ним не случилось. Самое страшное не это, - прошептал Гунмель почти
неслышно. - Самое страшное - то, что слез больше нет, и боли нет,  и  вообще
ничего больше нет - внутри  пустота. И  меня тоже  -  уже нет. Я знаю вас, я
знаю - помню  - все,  что было, но меня прежнего в этом теле -  ни капли.  Я
мертв. И все мы, мастера Эллин-Олл-Охра, все мы теперь  мертвы. Мы  сделаем,
что должно, и уйдем.
     - Но мы -  мы ведь пели  вместе с тобой -  и в  нас нет этой пустоты, -
возразил Ренкр.
     - Я же говорю, вы не поймете, - бесстрастно произнес Гунмель. - Мы жили
Горой... Вы не поймете.
     - Ты выведешь нас отсюда? - спросил Скарр.
     - Пойдем. - Гунмель поднялся; его мо, висевшее до того мгновения чуть в
стороне, словно боялось помешать, подплыло, освещая им путь.


2

     - Вот и все, - молвил Гунмель. - Дальше вам придется добираться самим -
как-то же вы сюда попали.
     - Вот и все, - подтвердил Ренкр. - Ты-то как теперь?
     Горгуль пожал  плечами  и  свернул  уши  трубочками, затем  развернул и
произнес тихим, тусклым голосом:
     - Закончим дела в Горе, наведем порядок (насколько это  будет возможно)
и уйдем... куда-нибудь.
     Они стояли  у выхода  из  вертикали,  ее темное  отверстие  чернело  за
спинами,  а впереди  плескалась вода, с  силой  безумца ударяясь  о каменный
берег.  Ренкру не хотелось уходить,  расставаться  с  мастерами, тем более в
такую час,  когда им  было  тяжелее  всего.  Ему  начало  казаться,  что  он
прощается  с горгулями навсегда,  а ведь так хотелось поговорить с Рафкри  о
Транде, так хотелось узнать поближе о жизни  мастеров! Он привязался сердцем
своим  к симпатичному малорослому народцу - горгулям. И поэтому  не хотелось
уходить - но идти было нужно.
     - Ну, - молвил Гунмель, - кажется, за вами приплыли.
     Он  указал   рукой  на   воду.  Блестящая  поверхность  реки  дрогнула,
разрываясь на множество брызг-осколков,  и  они увидели  плавник  динихтиса.
Плавник был  немного  потрепан - видимо, и сюда  дошли отголоски случившейся
трагедии, даже под водой отыскали  себе мишени... А  может,  динихтис просто
подрался с соперником из-за самки.
     Так или иначе, больше не было причин оставаться - ни единой.
     Ренкр  присел, чтобы Гунмелю не приходилось задирать голову,  и положил
ладонь ему на плечо:
     - Ты... живи. Гора мертва, но ты - живой, поэтому - живи! Слышишь?!
     - Слышу...
     Ренкр  легонько  сжал  плечо  Гунмеля,  встал  и   пошел  к   воде,  не
оборачиваясь.  Динихтис воодушевленно  плеснулся и  подплыл  поближе,  чтобы
альву было удобнее залезть.
     За  его  спиной  попрощался  с мастером молодой  тролль - попрощался  и
поспешил следом.
     Взобравшись на  мокрую, скользкую  спину рыбы,  долинщик  повернулся  и
бросил взгляд на каменную площадку  и вход в вертикаль  - там уже никого  не
было.
     "Ты  знаешь, - подумал Ренкр.  - И Транд  тоже знал. И Вальрон. Вы  все
знали - но что?!"


3

     Глаз Горы, закрываясь, таки  натворил  дел. Ренкр и Скарр  выяснили это
очень  скоро -  когда тоннель,  раньше наполненный речкой  лишь до половины,
теперь  вдруг опустил свой  потолок едва  ли не к самой  речной поверхности.
Динихтис,  видимо,  имел  слабое  представление  о  потребностях пассажиров,
поэтому иногда им приходилось плыть, почти полностью  скрывшись под  водой и
стараясь держать  наверху нос. Смотреть было просто невозможно из-за  брызг,
так что в конце концов Ренкр стал закрывать глаза и вдыхать побольше воздуха
- когда сие представлялось возможным.
     Но лучше  так,  чем добираться до пещеры Всезнающего вплавь.  Правда, и
здесь  наиболее  любопытные обитатели  реки делали  попытки познакомиться  с
путешественниками. Один  раз  к  наружной  стороне ладони  альва прицепилась
какая-то мелкая  креветка.  Пришлось  щелкнуть ее  по усам  - ракообразное в
панике  отпустило руку и суетливо удалилось, дергая  хвостом.  Ренкр,  в это
время  находившийся  как раз под водой  полностью, по  самую  макушку,  имел
неповторимую  возможность   лично   созерцать  случившееся.  В   другой  раз
неосторожная  рыбина не успела убраться с дороги  и ударилась о бок  Скарра.
Тот  возмущенно  булькнул  и  торопливо   приподнял  нос,  дабы   заглотнуть
недостающую порцию воздуха. Подобные казусы  немного скрашивали монотонное и
утомительное плавание.
     Добравшись  наконец   до   пещеры   Ворнхольда,   оба   путешественника
обнаружили, что  вымокли  "до  мозга  костей", как выразился, клацая зубами,
Скарр.  Они  на скорую  руку развели огонь в  камине  и  уселись  перед ним,
кутаясь в  обнаруженные в пещере запасные одежды и шкуры  Всезнающего. Ренкр
цапнул  с ближайшей полки какой-то манускрипт и попытался почитать, но вроде
бы знакомые слова складывались в удивительную абракадабру,  и парень  сам не
заметил, как заснул.
     Проснувшись, альв почувствовал легкую досаду от того, что не попрощался
и  не  поблагодарил динихтиса. Уж если рыба поняла,  что нужно дождаться их,
поняла бы и слова благодарности.
     С этими сонно-недовольными мыслями  Ренкр вышел к реке, надеясь невесть
на что. Разумеется, там никого не было. Это только в легендах Вальрона герой
перед концом повествования встречается и прощается со всеми  второстепенными
персонажами. Таковы законы жанра, но здесь-то жизнь, а не легенда...
     "...пока еще..."
     Ренкру  пришла в  голову  мысль, что  надо бы  разобраться  с  бумагами
Всезнающего, ведь  в  них может обнаружиться что-нибудь  крайне  ценное  или
просто интересное. Но... не сейчас. Вот сходит он в селение, скажет Хиинит и
Одмассэну, что все в порядке, и тотчас  вернется - ведь горянам уже не нужно
будет защищаться от змей. И Скарр, наверное, тоже к нему присоединится.
     А молодой тролль явно  нервничал - не поднимая глаз от пола,  Скарр все
перекладывал с места на место свитки, и стоило заговорить о возвращении, как
он  переводил  разговор  на  что-нибудь  другое.  Ренкр  понимал товарища  и
разрывался  между желанием  поскорее  оказаться в  селении и  невозможностью
бросить друга  в беде.  Скарр не  мог вернуться  в Ролн и жить,  как прежде.
Ведь, как  выяснилось, Властитель Крапт не потерял интереса к Скарру, а если
точнее, к местонахождению пещеры Ворнхольда.
     Ренкр  просматривал свитки Всезнающего, сидя у огня,  но не понимал  ни
слова. Все  мысли были  направлены на одно - как поступить со  Скарром. Все,
что  удалось придумать  долинщику: пригласить  тролля в  селение, хотя бы на
некоторое время.  Ренкр знал, что горяне привыкли к необычайному визитеру из
Нижних  пещер,  помогавшему  лечить  обмороженного  незнакомца.  Правда,  он
сомневался в том, пожелает ли этого Скарр. Скарр пожелал. Ни  он, ни альв не
знали,  что сие  станет  дополнительной причиной  для того неизбежного,  что
должно было произойти.


4

     Они  снова  испытали  на  себе дыхание  Путей.  После этого  оставалось
всего-то: миновать Ролн.
     Покидая  пещеру  Всезнающего, альв и  тролль,  потерявшие свои мечи  на
вершине, вооружились  найденными в  жилище  Ворнхольда клинками.  Теперь они
чувствовали  себя  увереннее  -  но  не  настолько, чтобы  пытаться миновать
сторожевые посты  Ролна.  Скарр утверждал, что  существует  другой, обходной
путь, пойдя  по которому  они оставят  в  стороне город  троллей  окажутся у
выхода из Нижних пещер в селение.
     Ренкр не возражал - в обход так в обход.
     Он взял с собой несколько свитков, завернув их в шкуры.
     Обходной путь, как оказалось, был не слишком удобным и простым. Сначала
путники  шагали  по  прямому  коридору,   тускло  освещенному,  но   все  же
достаточно, чтобы можно было различать камни, неровности пола и изгибы стен.
Потом  коридор  стал  забирать  все  вверх  и вверх, пока  не  превратился в
абсолютно  вертикальную   шахту,  где  двигаться  удавалось  лишь  благодаря
ступенеподобным  выступам в  стене. Преодолев шахту, они  снова очутились  в
горизонтальном коридоре. Он был такой низкий, что пришлось передвигаться  на
четвереньках. На этом отрезке пути альв и тролль вынуждены были остановиться
и заночевать. Дышать здесь оказалось трудновато, но можно - хвала Создателю.
Лучше так, чем в уже пройденной шахте.
     Они поели и заснули.
     Сон, в котором оказался Ренкр, был настолько неожиданным, что  долинщик
в первый момент даже удивился, а удивившись - разжал руки. И стал падать. Но
успел сориентироваться и ухватился за камни колодца.
     Впервые за долгое  время  он не  проваливался в  эту бездонную каменную
пасть!
     Ренкр прильнул всем  телом,  каждым клочком кожи  к кирпичам,  которыми
были  выложены  внутренние  стены  колодца.   Он  так   боялся  потерять  то
неустойчивое, пусть минутное, но  все же  -  равновесие, так боялся,  как не
боялся, даже падая. Нынешняя перемена - эта новоприобретенная устойчивость -
была для него бесценна и желанна. Он не хотел, страшился упасть - после того
как остановился здесь, держался - держался! - за кирпичи.
     Долинщик повисел некоторое время, но  руки начали уставать,  и не  было
другого выхода, следовало ползти, подниматься наверх. Ренкр осторожно, очень
медленно, передвинул сначала  одну руку, потом - другую;  затем,  вцепившись
пальцами в камень  так,  что на  одном даже  треснул ноготь, стал перемещать
ноги.  Сперва  он  делал  это медленно, но  с каждым  мигом бездна внизу все
больше  и больше притягивала его  к себе, и Ренкр начал торопиться,  рывками
подтягивать тело,  как  следует не убедившись в  том,  что  занял устойчивое
положение. Он спешил (так  голодный кусками глотает хлеб  и пьет  воду) - он
спешил, и поэтому закономерным  было  то,  что в конце концов сорвался  (как
давится этот самый голодный).
     Пальцы соскользнули;  Ренкр упал. Воздух ударил  в  затылок  и в спину,
вышибая крик из легких.
     ...Он  вскинулся, проснувшись еще  не  до конца, и  ударился  головой о
низкий свод коридора. Колодец хищно изогнул краешек губ в усмешке и отступил
в тень, чтобы ожидать дальше.
     Было еще рано, Скарр спал. Ренкр снова  лег на шкуры, но заснуть уже не
смог. Так лежал до тех пор, пока тролль не проснулся.
     Позавтракав, продолжили путь.


5

     -  Что  ж  они  там,  повымерли,  что ли? - покачал  головой  Скарр и в
очередной раз - Создатель ведает в который - застучал в дверь. По ту сторону
не родилось ни звука.
     Они стояли у входа в селение горян, но попасть внутрь не могли, так как
никто не хотел
     /некому было!/
     открывать.
     Ренкр выдохнул из легких согретый воздух и опустился  на  пол, опершись
спиной о дверную створку. Он не знал, что  делать. Можно  было только  ждать
или  же  попытаться выбраться наружу  и по склону Горы  добраться до внешних
входов  в селение. Последний  вариант  представлялся  невыполнимым, так  как
съестных припасов на подобный поход не хватило бы.
     - Что же там могло?.. - Скарр не окончил фразы и опустился на пол рядом
с Ренкром.
     "Все,  что  угодно, -  мысленно ответил ему  альв. - Все,  что  угодно.
Эпидемия,  нашествие  каменных червей, обвал, вызванный смертью  Горы, - что
угодно".
     - Подождем  два дня,  а потом выберемся  наружу и... Там  посмотрим.  -
Ренкр потер виски, дернул отросший за время странствия ус.
     Раньше он подрезал растительность  на лице, но потом бросил, убедившись
в  невозможности  заниматься  этим ежедневно.  Жест  сей, унаследованный  от
Одмассэна, вызвал в альве целую лавину воспоминаний, и, погребенный под нею,
Ренкр на время позабыл о действительности.
     Из задумчивости  его вывел шум за спиной, приведший  к  слабой вибрации
двери. Оная вибрация передалась телу, альв понял, что за дверью кто-то есть.
Ренкр вскочил и забарабанил в дверь кулаками.
     Его услышали. Удивленные голоса родились и приблизились, щелкнул замок,
дверь отворилась.
     - Вот уж кого не ожидал! - воскликнул Андрхолн. - Вылечил?
     - Вылечил, - ответил, улыбнувшись, Ренкр. - Впустишь?
     - Как  не впустить? -  хмыкнул  начальник стражи.  Но  тут же  какая-то
тяжелая  мысль отразилась в его глазах  и кончики усов  повисли, словно тоже
расстроились от этой печальной мысли.
     - Что-то не так?
     - А? Ничего. Просто умер один знакомый - ты его не знаешь.
     - Жаль, что умер, - искренне сказал парень. - Кто?
     - Его звали Монн.
     - Монн?!
     - Ты знал его?
     - Да.  Как, впрочем, и тебя, Андрхолн. Однажды  ты  уже впустил меня  в
селение через эту самую дверь. Вместе с Мнмэрдом и Одмассэном.
     - Тогда с ними был еще долинщик по  имени Ренкр, -  медленно проговорил
начальник стражи. - Но он умер в котловане льдистых змей.
     - Как видишь, не умер.
     - Вижу. Теперь вижу, - кивнул старый вояка. - С возвращением, приятель!
     - Спасибо. - Они обнялись, хлопнули друг друга по спине.
     - Так что же здесь произошло? - спросил наконец Ренкр.
     - Монна убили.
     - Кто?
     - Да так... - Андрхолн опустил взгляд.
     Стоявший рядом стражник помоложе опасливо покосился на Ренкра.
     - Кто? - спросил тот снова.
     Андрхолн вздохнул:
     - Долинщики.
     "Конечно, он же  должен был пойти  в Хэнна