. Потом обратился к Фтилу:
     - Скорее, ей снова плохо!
     Лекарь вскочил и, подхватив с собою так и не распакованную сумку, вышел
вслед  за белым  кентавром.  Эльтдон  недоумевающе  проводил  их  взглядом и
обернулся к Асканию:
     - Хоть ты мне объясни, что происходит.
     Кентавр смущенно хмыкнул:
     -  Ну  вообще-то  я не мастер рассказывать.  Да и  рассказывать-то  тут
нечего. Хриис больна, а Фтил ее лечит. Вот и все.
     В дальнем углу шатра насмешливо хмыкнули, и Асканий гневно  взглянул на
Химона:
     - Что смешного? Можно подумать, ты бы лучше рассказал!
     Кентавр-подросток  посмотрел  на  Аскания  и  Эльтдона  посерьезневшими
глазами.
     -  И расскажу, -  упрямо проговорил он  ломающимся голосом. - Все  ведь
началось совсем не с болезни Хриис. Ты даже словом не обмолвился о циклопах,
а это циклопы, между  прочим, во всем  виноваты! После тех землетрясений они
прогнали нас с Псисома, поэтому-то сейчас учитель никак и не может раздобыть
горной хладяницы,  а без  нее -  какое ж лечение?  И  мост  развалился после
землетрясений,  а иначе  бы  мы  перебрались  на тот берег и жили  вместе  с
народом Сиртара. А ты "вот и все", "вот и все"!
     Он  внезапно  утер  рукавом  лицо и резко отвернулся,  а потом  и вовсе
выбежал из шатра, оставив ступку лежащей на траве.
     - Что с ним? - удивился Эльтдон.
     Асканий сокрушенно взмахнул рукой:
     - Это  все  из-за  Хриис.  Они  дружили, и  Химон очень  переживает  за
здоровье девочки.  А насчет  циклопов  он, конечно, прав.  Фтил  уже  не раз
говорил: ему бы в горы, там травку  ту раздобыть, так за неделю девчонка  бы
поправилась. Ан нет  - нам теперь в  горы  ход  заказан.  Подле  них циклопы
устроились, так что пройти не дадут, а травка Фтилова-то растет только по ту
сторону. Прохода через Псисом всего два: один циклопами, значит, занят, а до
другого неделя ходу. Оно конечно, можно было бы и через  дальний пробраться,
не  велик труд - там уж, всяко,  циклопов нету, - но кто ж Фтила отпустит? А
случится что? Химон, без спору, мальчишка смекалистый, да только  он один на
все племя... Нет, как ни крути, ничего  не выдумывается. Вот и бегает Фтил к
Хриис, а только сам он как-то обмолвился, что  без этой проклятой  хладяницы
девчонку на копыта не поставить. Вот такие, браток, дела.
     - А что, если послать за травой Химона? - предложил Эльтдон. - Уж он-то
в травах разбирается.
     - Разбираться-то разбирается, оно понятное дело, ученик ведь Фтилов. Да
только  кто ж его одного отпустит? Ясное  дело, никто.  А с кем его послать,
коли не  одного?  Это ж риск огромадный, вот Левс и  не позволяет  никому из
мужиков, а ведь многие вызывались.
     - Но почему? - недоумевал эльф. - Дочь-то его родная, не чья-нибудь.
     - Вот то-то и оно, - сокрушенно вздохнул кентавр. - Была б "чья-нибудь"
- в лепешку б  разбился, жизнью  б своей  рискнул,  а коли своя, так  других
посылать не  смеет и сам уйти не  может - не в  том сейчас состоянии  народ,
чтобы  его  на кого-нибудь другого оставлять. Не к лицу мне  жаловаться,  но
правда-то в том, что после этих землетрясений бед на нас свалилось немерено,
каждый воин сейчас на  счету -  охотиться в новых местах  знаешь как сложно!
Вот  то-то  и  оно...- Асканий  фыркнул:  -  Эх,  нам  бы на  тот  берег,  к
Сиртаровому народу. Мы  завсегда дружили, так  что,  без сомнения, Сиртар бы
нам и места для стойбища уделил, и помог бы чем  смог. Да мост разрушился, а
новый  нам  не построить ни в жизнь. А так -  невесть что нас  ждет  в  этих
краях: дичи  мало, трав  лекарских мало, циклопы беснуются,  только подойди.
Одним словом - беда.
     Дождь  снаружи  усилился.  Его крученые  нити  хлестали  землю, а  гром
продолжал недовольно ворчать,  как видно,  досадуя на жизнь.  Сюда, в шатер,
вода  почти  не  проникала благодаря  небольшой  окружной  канавке,  вырытой
специально на такой случай,  но огоньки свечей все равно подрагивали, отчего
свет  разливался  неспокойными  волнами, преображая лица и предметы. Эльтдон
подумал,  что знает о причине  тех землетрясений, о которых говорил Асканий.
Уход  из   Ниса   драконов  Эхрр-Ноом-Дил-Вубэка  сказался   на   окружающем
значительно сильнее,  чем этого  можно было  бы  ожидать. Даже  астролог  не
способен был с точностью предсказать все изменения, которые влекла  за собой
смерть  носителей  мировой  мудрости.  Вот,  например,  циклопы.  Изначально
островные существа, каким нелепым извивом судьбы оказались они  выброшены на
побережье континента? И что с ними будет дальше?
     Глухо  простучали  по  влажной  земле  копыта,  и в шатер  вошел  Фтил,
отряхиваясь  и отфыркиваясь, вымокший до нитки  под  этим  ночным дождем. Он
оставил  сумку в углу и подошел к свечам, протягивая  загорелые  руки, чтобы
согреть  хотя бы озябшие ладони. Вода струйками стекала с его тела и одежды,
собираясь  в маленькую лужицу с черной дрожащей поверхностью. Кентавр нервно
переступал копытами и взмахивал хвостом; не оборачиваясь, спросил:
     - А где Химон?
     - Ушел куда-то, - ответил Асканий. - Что случилось? Ты сам не свой.
     Фтил фыркнул:
     - Еще бы! Этакий ливень, а  мальчишка бегает невесть где! И кислицу  не
дотолок. Совсем отбился от рук.
     Он  прицокнул языком и  опустился рядом  с Асканием  и эльфом,  избегая
встречаться с ними взглядом. Охотник положил ему руку на плечо:
     - Ладно  тебе на мальчишку-то  ворчать.  Тем паче что его сейчас с нами
нету. Лучше скажи, как там Хриис.
     Лекарь устало потер виски:
     - Плохо. Очень плохо. Необходимо раздобыть  горную хладяницу - но  как?
Проклятые циклопы нас на  дух не переносят, с ними ведь даже не поговорить.-
Похоже,  Фтил  советовался сам с  собой, размышляя над тем, как  быть. - А в
обход...
     -  Вот-вот, -  поддержал Асканий, -  надобно  попытаться через  дальний
проход.  Пускай  Левс  чего хочет,  то  и делает, а я  завтра с  утра пойду.
Недельки за две управлюсь.
     - "Недельки за две"? -  переспросил лекарь. - Экий ты быстрый, Асканий.
Только, прости, нынче это уже бессмысленно: Хриис самое  большее неделю жить
осталось - вот в чем загвоздка. А циклопы нас к себе не подпустят.
     - Левс знает?
     - Нет,  я  ему еще  не говорил. Да и  зачем?  Что  это  изменит? Только
казниться будет, а так...
     Эльтдон приподнялся на локте:
     - А почему циклопы так себя ведут?
     Кентавры  обернулись  к нему,  как к  взрослому, который спрашивает про
общеизвестные вещи.
     Асканий развел жилистыми руками:
     -  Запах. Они нашего запаха не переносят. В особенности - их женщины. У
циклопов даже  поверье есть,  что,  мол, беременная женщина,  учуявшая запах
кентавра, обязательно родит изувеченное дитя. Потому и не подпускают.
     - А  сколько  времени  до  них  добираться?  -  спросил эльф,  мысленно
проклиная себя за то, что намеревается сделать. В конце концов на нем  лежит
более значительная миссия, чем спасение умирающей девочки-кентавра.
     - Два дня, - Асканий недоумевающе вглянул на лекаря.
     Тот,  кажется, сообразил,  что на  уме у необычного пациента, и покачал
головой:
     - Не  выйдет. Не получится.  Да, твоего запаха  циклопы  не боятся, но,
даже  если  ты  попадешь  на  ту сторону  Псисома, как  ты  надеешься  найти
хладяницу? Существует три вида  подобных ей растений,  и  отличить  один  от
другого  способен только умелый травник, занимавшийся этим не один ткарн. Ты
даже не сможешь найти то место, где она  растет. Не говоря уже о  том, что в
ближайшие несколько дней тебе необходим отдых.
     -  Возьму  с  собой Химона,  - возразил  Эльтдон.  -  И  мальчик отыщет
необходимую траву. А я только помогу тем, что переговорю с циклопами.
     - Они не пустят вас обоих, - сказал лекарь. - И...
     - Фтил, - раздраженно вмешался Асканий. - Пускай  попробует. Ты знаешь,
я не любитель говорить  возвышенно, но  кажется, это наша последняя надежда.
Зачем отказываться от нее, не попытавшись?
     - Чушь!  - взорвался старый  кентавр.  - А  каким образом, ты  думаешь,
Эльтдон доберется до Псисома?  Пешком? Это с его-то раной? Я уже не говорю о
том,  что в таком  случае  путь туда займет  не два дня, а все  пять.  Вот и
выходит...
     - ...что повезу его я! -  рявкнул охотник. -  На  своей спине,  как вез
сюда. И хватит болтовни.
     Потом он потупился и пробормотал:
     - Прости. Кажется, я забылся.
     - И слава Создателю. Иначе бы я  еще долго  препирался  с тобой  вместо
того, чтобы признать: план может удаться. Но Левс... Что скажет Левс?
     - А мы не  будем у него ничего спрашивать, - внезапно пробасил Асканий,
воодушевленный согласием лекаря.  - Пускай лучше наказывает  нас потом,  чем
казнится всю жизнь оттого,  что не уберег Хриис. Как-нибудь уж обойдется без
меня  недельку, ничего с  ним  не  станется.  Это ж,  может,  и  с циклопами
договоримся! - Он вскочил и направился к выходу из  шатра: - Ну, до  завтра.
Пойду собираться в путь.
     - Не торопись, - остановил  его Фтил. - А Химон? Его-то мы не спросили.
И потом, осталось множество нерешенных вопросов.
     -  Верно, - согласился охотник. -  Но,  во-первых, сейчас  моя вахта, я
должен идти дежурить, а  во-вторых,  пойду  поищу Химона  - у меня есть  еще
полчаса до смены. А после, если будет  нужно, я загляну к  вам -  пошлешь ко
мне паренька, чтобы сообщил об этом. Договорились?
     - Договорились.
     Асканий  попрощался  и  скрылся за шелестящим покровом дождя. Фтил снял
промокший плащ и повесил на крючок, прикрепленный к одной из этажерок. Затем
подошел к пологу  шатра и выглянул наружу,  не обращая  внимания на то,  что
отдельные  капли  залетают  внутрь.  Эльтдон  тем временем ощупал рану  и  с
удивлением отметил,  что  она  почти затянулась.  Правда,  первая же попытка
встать на ноги отозвалась яркой вспышкой боли, и эльф, стараясь, чтобы этого
не  заметил  лекарь,  осторожно  опустился на  траву.  Фтил,  вглядывавшийся
некоторое  время  в  темень и  дождь, опустил полог  и  со  вздохом  покачал
головой:
     - Где же пропадает этот  мальчишка?  Ну  да ладно. - Кентавр  поднял  с
травы Книгу, и Эльтдон  смущенно кашлянул: как бы там ни было,  он не должен
был забывать об этом сокровище. Все-таки  влажная трава могла плохо повлиять
на старую бумагу.
     - Дело в том,  - продолжал Фтил, присаживаясь рядом с эльфом, - что вам
нужно будет управиться за  шесть дней - больше, боюсь, Хриис не продержится.
Если  Асканий повезет тебя  на себе,  это  займет  два-три дня.  Столько  же
времени уйдет на обратную  дорогу. Не  знаю,  не знаю... - Кентавр задумчиво
потер подбородок. - Надобно придумать что-нибудь,  чтобы циклопы согласились
пропустить тебя и Химона. Но, как назло, ничего в голову не приходит!
     -  Пустое,  -  махнул рукой Эльтдон. - Что-нибудь  сообразим. В крайнем
случае разберемся на месте.
     - Хотелось  бы надеяться, - пробормотал Фтил. -  Да, ты, кажется, хотел
меня поспрашивать касательно Книги.
     Эльф  кивнул,  чувствуя,  как  слипаются  глаза.  Он  сдержал  зевок  и
предложил:
     - Может быть, отложим это до следующего раза?
     Лекарь с облегчением  согласился. Кентавр  достал  из  какого-то  тючка
длинный теплый  плащ  и  предложил  Эльтдону.  Тот с  благодарностью  принял
одежду, завернулся в ворсистую  материю  и опустил тяжелые  веки с  мыслью о
том, что поднять их завтра утром будет очень сложно.


2

     Конечно  же Эльтдон ошибался. Как  только первые лучи  проникли  сквозь
алое полотно шатра и, окрасившись  соответствующим образом,  проникли сквозь
веки, эльф проснулся.  Осталось  ощущение,что сон (а то,  что  ему приснился
какой-то сон, было абсолютно точно) оказался тяжелым и неприятным. Но, как и
свойственно  большинству  сновидений,  это  осталось в  памяти всего на одно
мгновение,  пока  Эльтдон  находился  на  грани между  ним и явью,  а  потом
исчезло. Вот только было воспоминание о чем-то
     /кровавом и страшном/
     необъяснимо отвратительном.
     Эльтдон взглянул в лицо Фтила, замершего у одной из этажерок, и сон тут
же был забыт. Похоже, здесь  тоже кое-что произошло, настолько  же, а  может
быть - и более неприятное.
     Лекарь услышал, что эльф проснулся, и посмотрел на него, раздосадованно
разводя руками:
     - Все сорвалось. Химон пропал.
     - Как пропал? - вскинулся Эльтдон. - Куда? А его искали?
     - Искали, искали, - раздраженно пробормотал кентавр. - Кажется, я знаю,
куда  он  мог отправиться, но  от этого мне  отнюдь не легче. Мальчик ушел к
Псисому.
     -  Но... - Эльф растерялся. - Без еды, без одежды, без ничего... Далеко
ли он мог уйти?
     - Все у него есть, - скривился лекарь, - и еда,  и одежда, и остальное.
Химон  зашел  к  своему  другу, рассказал, что намеревается  делать, и ушел,
снабженный  всем   необходимым.   А  друг  ничего  никому  не  сказал,  даже
собственным родителям,  и, только когда  Асканий  забрел к нему,  отчаявшись
найти беглеца, этот молодой кентавр признался. Но - поздно.
     - Почему же поздно! Мы можем попытаться догнать его.
     - Можете. Но только мальчик не знал, что дела у Хриис  настолько плохи,
и поэтому, скорее всего, решил идти через дальний проход. Теперь понимаешь?
     - Все равно нужно попытаться. Где Асканий?
     - Ждет, - недовольно проворчал кентавр. - Битый час дожидается, пока ты
проснешься,  чтобы  отправиться  вдогонку  за  Химоном.  Так  что,  если  не
передумал, вставай. Поешь в дороге.
     Стиснув  зубы,  Эльтдон  поднялся  и направился  к выходу.  Ему удалось
добраться до полога и откинуть его, а снаружи уже стоял Асканий, нетерпеливо
переступая с ноги на ногу.
     - Ха! - пробасил кентавр. - Отправляемся?
     Эльф кивнул, не  в  силах  вымолвить ни слова. Он знал, что если просто
откроет  рот, то оттуда  тотчас  вырвется стон,  а  это не  входило  в планы
астролога. С помощью кентавров он вскарабкался на упругую спину Аскания.
     Из шатра  вышел Фтил,  неся в руках свернутую одежду. Лекарь иронически
оглядел эльфа:
     - Ты так и намереваешься ехать нагишом?
     Астролог смущенно кашлянул. На самом  деле, кроме набедренной  повязки,
на нем ничего больше  не было. Фтил  помог  эльфу одеться  и сурово  покачал
головой:
     - Асканий,  ты только скачи  поосторожнее, иначе рана откроется  и  вам
придется возвращаться. Все. Ступайте.
     Лекарь резко развернулся и скрылся в шатре.  Асканий довольно фыркнул и
пустился в путь.
     Они  промчались  мимо  цветастых  шатров,  при  ближайшем  рассмотрении
оказавшихся  не такими  уж  шикарными:  краски  утратили яркость, во  многих
местах темнели заплаты, а кое-где  - дыры. Кентавры смотрели  вслед странной
паре,  но не пытались ее остановить.  Влажная  после  вчерашнего ливня трава
блестела под копытами, во  все стороны задорно шарахались кузнечики и прочая
насекомая  мелочь, а солнце светило весело и тепло, согревая  усталое  тело.
Правда, до  конца расслабиться Эльтдону не позволяла  рана: каждое  движение
отзывалось в ней очередным взрывом резкой боли, но он терпел, мысленно ругая
себя  за  эту авантюру. Она была  абсолютно ничем  не оправдана, более того,
ставила под угрозу  нечто большее,  чем  просто  одну жизнь неизвестной  ему
девочки-кентавра. Хотя, с  другой стороны, разве может он судить о том,  что
стоит больше?  Эльтдон ведь  не  знает,  кем  может стать  Хриис  в будущем.
Помнится,  тогда, в своем  уютном домике у склонов  Андорских гор, он сказал
Черному и Ренкру, что во времена, когда изменились  сами предопределенности,
остается руководствоваться только  собственными  совестью и  сердцем. Именно
это он сейчас и делает.
     Стойбище  давным-давно  исчезло из  виду,  да Эльтдон  и  не  собирался
оглядываться, чтобы лишний раз увидеть пестрые шатры  кентавров. Он старался
вообще двигаться как можно меньше. Асканий указал рукой на объемистую сумку,
привешенную к своему правому боку:
     - Там все необходимое, в том числе и еда.
     Больше  он не проронил ни слова,  только размеренно  дышал, без  устали
преодолевая расстояние,  отделявшее  их от  хребта Псисом.  Эльтдон  поел  и
теперь просто сидел, наблюдая, как постепенно приближается темная полоска на
горизонте. Покачивающие движения  кентавра убаюкали эльфа, и тот не заметил,
как задремал.
     Потом  внезапно  проснулся  и  испуганно  открыл  глаза,  чувствуя, что
понемногу сползает со спины  Аскания. Во  сне астролог ослабил хватку и едва
не  рухнул  на  полном  скаку  прямо  в  высокие  метелки  злаков.  Кентавр,
увлеченный скачкой, даже не заметил того, что могло произойти.
     Эльтдон  уселся  поудобнее и вытер ладонью вспотевшее лицо. Он точно не
помнил, но почему-то казалось, что ночной  кошмар повторился; однако если  и
так -ускользнул раньше, чем эльф успел что-либо запомнить. Как знать, может,
это и к лучшему.
     Боль  вроде  бы поутихла,  и Эльтдон  наклонился чуть в сторону,  чтобы
посмотреть вперед.  Асканий  внезапно  вскрикнул  и протянул  руку, указывая
куда-то  вдаль:  там  маленькой  темной  точкой   кто-то   бежал  в  том  же
направлении, что и они. Скорее всего, Химон. По крайней мере, Асканий считал
именно так.  Охотник довольно хмыкнул и, как показалось эльфу, даже поскакал
быстрее, хотя - куда уж было быстрее.
     Тем не менее, они все равно не успевали. Уже темнело, и происходило это
явно быстрее, чем уменьшалось  расстояние  между ними  и беглецом. Ночью же,
как  предупредил Асканий, скакать он  не сможет,  потому что боится  попасть
копытом в  какую-нибудь яму (таковых здесь полным-полно, ящерицы понарыли) и
сломать ногу. В этом  случае  они уже  никуда  не успеют; зато  завтра утром
охотник надеется без труда догнать Химона.
     Только опустившись на расстеленный плащ, Эльтдон понял,  как это хорошо
- лежать на  твердой, не качающейся под тобой земле. Он с  ужасом подумал  о
завтрашнем  утре  и о том, что  придется снова взбираться  на спину Аскания!
Кентавр  тем временем собрал  сухих  веток и развел  небольшой  костерок. Их
правда,  хватило только на то, чтобы подогреть  воду,  потом  запас иссяк, а
пытаться искать новые в наступившей темноте было по меньшей мере глупо.  Да,
собственно,  эльфа  и не  волновало, горит ли под  боком  костер или нет. Он
принял  лекарства, которые специально для него приготовил Фтил, поел и успел
только пожелать спокойной ночи кентавру.
     Последнее, что увидел Эльтдон, была далекая огнистая точка - Химон тоже
не рискнул  продолжать путь во тьме. Эльф  подумал, что мальчику,  наверное,
сейчас очень  страшно средь  наступившей  ночи -  один,  в  чужой  степи, он
находится на  пути  к ужасным циклопам,  зная, что, скорее всего,  погибнет.
Удивительно, почему Химон направился к ближайшему проходу?
     Дальше был сон.
     А  за  сном опять пришло  утро: потрескивающий костерок,  яркое солнце,
кузнечики, нагло  стрекочущие под  самым  ухом, и  кентавр,  ожидающий  его,
Эльтдона, пробуждения.
     После завтрака, прошедшего в полном молчании, эльф, еле сдерживая стон,
взобрался  на  спину  Аскания и они  понеслись дальше,  вдогонку за Химоном.
Отсюда  было  хорошо  видно,  как  темная  точка,  движущаяся  у  горизонта,
приближается  к  ним  -  все  быстрее и  быстрее. Еще  чуть-чуть,  и мальчик
остановился,   понимая,  что   бежать  дальше  бессмысленно.   Ученик  Фтила
развернулся   и  стал  пристально  вглядываться  в  лица  догонявших,  чтобы
разобраться, чего ожидать. Эльтдон понял это  и  гневно  сдвинул брови, дабы
припугнуть мальчишку. Но тот каким-то непонятным  образом догадался, что все
это  блеф,  и  расслабленно  опустился   в  метелки  травы,  улыбаясь  самым
бессовестным образом.
     - Ну и чему ты радуешься, неслух?! - прогремел Асканий, возвышаясь  над
ним рассерженной горой.
     Химон напрочь проигнорировал вопрос и облегченно вздохнул:
     - Ну наконец-то Левс догадался, что Хриис можно спасти!
     -  Что  сие  значит?! - не унимался  Асканий.  -  Я, кажется,  с  тобой
разговариваю!
     -  Ну все же  очень  про