- просто гигантский! По крайней мере,  для  него,
выросшего в малюсеньком, как оказалось теперь, Хэннале. Столица имела  два
круга стен: внешний и  внутренний,  а  между  ними  располагался  обширный
район, в котором жили небогатые  гномы  и  гномы-воины.  Внутренняя  часть
принадлежала зажиточным купцам, вельможам и другим "сливкам  общества".  В
центре города стоял дворец-крепость Правителя.
   Путники в сопровождении Хоггина и его гномов направились  по  тракту  к
юго-восточным воротам внешнего круга.  Рядом  с  ними  монотонно  скрипели
колесами телеги окрестных фермеров, что  везли  на  столичный  рынок  свои
товары. Здесь не было представителей других рас Ниса, кроме самих  гномов,
поэтому на альва и Черного  частенько  подозрительно  косились,  удивленно
перешептываясь вполголоса. Бессмертный объяснил, что, хотя в  Брарт-О-Дейн
вход свободен - нужно только  заплатить  пошлину  стражникам,  -  немногие
посещают эту страну, что, впрочем,  и  неудивительно.  Гномы  относятся  с
угрюмым опасением ко всякому чужаку, в последнее же время на дорогах стало
так опасно, что вообще мало кто решается сняться  с  насиженного  места  и
отправиться странствовать.
   Ренкр, обычно жадно ловивший  каждое  слово  таких  рассказов,  сегодня
слушал  иномирянина  невнимательно,   увлекшись   разглядыванием   высоких
остроконечных шпилей, во множестве выглядывавших из-за  стен  столицы.  На
некоторых весело  плясали,  повинуясь  хаотическим  порывам  ветра,  яркие
флажки.  Узоры  на  них,  судя  по  всему,  свидетельствовали  о  клановой
принадлежности  хозяев  того  или  иного  дома.  Черный   тоже   замолчал,
погрузившись в какие-то свои думы... Пожалуй, лишь  Хоггин  да  его  гномы
бодро и целеустремленно шагали вперед, видимо надеясь скоро избавиться  от
"гостей", сдавши их на руки Правителю...
   У ворот - довольно широких, но недостаточно, чтобы мгновенно принять  в
себя весь  полноводный  поток  фермерских  телег,  -  путников  остановили
стражники. Они взимали с проходящих пошлину  и  обязательно  спрашивали  о
целях посещения таковыми столицы. Хоггин в очередной раз  извлек  на  свет
письмо - и они прошли, не уплатив денег.
   Оказавшись в наружном районе Свакр-Рогга, Ренкр остановился, пораженный
размахом того, что  окружало  его.  Казалось,  юноша  уже  оценил  величие
столицы, пока шел к ней, но то была оценка  беглая,  и  теперь  он  стоял,
зачарованный  сиянием  тысячи  красок,  сотнями  разнообразнейших  лиц   и
голосов, запахами, диковинными и неведомыми ему. Черный, догадываясь,  что
сейчас переживает  долинщик,  не  стал  ему  мешать.  Иномирянин  отвел  в
сторонку Хоггина - "на пару слов". Тот кивал, слушая  бессмертного,  потом
что-то сказал. Бессмертный удовлетворенно хмыкнул и направился  к  Ренкру,
который до сих пор не пришел в себя от новых  впечатлений.  Мягко  положив
руку на плечо долинщика, иномирянин предложил:
   - Пойдем. Я понимаю, что ты ощущаешь, но нам пора во дворец-крепость, к
Правителю. Ты еще успеешь насмотреться на все это.
   Ренкр  отрывисто  кивнул,  чувствуя  неловкость  из-за  того,  что  его
уговаривают, ровно малое дитя. Путники отправились дальше, хотя  медленнее
-  долинщик  все-таки  не  мог  полностью  перебороть  себя  и  идти,   не
оглядываясь по сторонам с удивленным и восхищенным видом. К тому  времени,
когда они миновали внутренний круг стен,  Ренкр  уже  немного  попривык  к
окружающему, но богатство и роскошь местной архитектуры вновь ввергли  его
в прежнее состояние...


   "Долгожданных гостей" очень  быстро  пропустили  во  дворец-крепость  -
громоздкий, словно наспех составленный из камней, он производил угнетающее
впечатление как снаружи,  так  и  изнутри.  Их  провели  в  аудиенц-зал  и
оставили там дожидаться появления Правителя. Чтобы занять себя чем-нибудь,
Ренкр начал осматривать помещение, в котором  оказался  вместе  со  своими
спутниками.
   По обе стороны двустворчатых, высотой чуть ли  не  до  потолка,  дверей
стояло по гному-стражнику, а  в  другом  конце  зала,  размером  не  много
уступавшего среднестатистическому  полю  долинщика,  у  почти  аналогичных
дверей находились два других стражника,  похожих  друг  на  друга,  как...
четыре капли воды.
   Дверь на противоположном конце зала  начала  открываться.  Сей  процесс
ознаменовался зловещим скрежетом - так, по представлениям  Ренкра,  должна
была скрипеть дверь какого-нибудь древнего заброшенного  подземелья.  Судя
по всему, аудиенц-залом для особо важных персон не пользовались уже  давно
- за неимением таковых. Через  щель  в  дверях  тем  временем  протиснулся
Биммин, чрезвычайно низкорослый гном с пышными рыжими  усами,  которые  он
разгладил   уверенной   рукой,   и   провозгласил:   "Дэррин,    Правитель
Брарт-О-Дейна", - и далее список всяческих званий.  А  следом  за  списком
явился и сам Дэррин. Правитель оглядел присутствующих маленькими глазками,
тряхнул бородой, просыпав на пол несколько увесистых крошек,  и  удивленно
воззрился на огромное массивное кресло, стоявшее справа  от  него.  Кресло
прижималось спинкой к черной, немного выцветшей,  а  немного  -  поеденной
молью портьере. Долинщик отлично  понимал  причину  замешательства  гнома:
во-первых, может, кресло и было троном, но если и так - то очень  давно  и
успело утратить все величие, предписываемое ему положением; во-вторых  же,
на  кресле  валялись  беспорядочной  грудой   разнообразнейшие   предметы,
покрытые сверху мощным слоем пыли. Что уж там Правитель - сам Ренкр  стоял
с  полуотвисшей  челюстью,  созерцая  эту  неудавшуюся  пародию  на  трон.
Неудивительно, что, рассматривая в ожидании Дэррина гобелены, ни  один  из
гостей не обратил внимания на сие чудо мебельного мастерства.
   После краткого замешательства  Дэррин  недовольно  зыркнул  на  Первого
советника, сделал небольшой шажок  навстречу  "особо  важным  персонам"  и
сообщил, что рад их приветствовать  и  все  такое  прочее...  Ренкр,  увы,
кощунственно прослушал "прочее", пытаясь сообразить, что же  именно  лежит
на бывшем троне Правителя.  К  сожалению,  в  конце  концов  ему  все-таки
пришлось отвлечься, потому  что  следовало  представиться  и  поддерживать
беседу. Черный изменился прямо на глазах -  из  мрачного,  задумчивого  он
мгновенно стал  жизнерадостным  и  светским  дядькой.  Иномирянин  вежливо
разговаривал с Правителем о том о сем, не забывая  изредка  щедрой  ложкой
добавлять к своим словам лести. Ренкру оставалось только время от  времени
поддакивать и угукать, кивая головой в  нужных  местах.  Наконец  разговор
зашел  о  гибели  Свиллина.  Бессмертный  пересказал   Дэррину   несколько
видоизмененный вариант истории о  смерти  Доблестного.  Правитель  дотошно
выспрашивал, где же именно похоронен герой, и Ренкр искренне  пожалел  тех
его подданных, кому придется  проделать  весь  их  с  Черным  путь,  чтобы
раскопать одинокую могилу и убедиться: искомого в ней нет.
   Тем временем Дэррин решил, что знает достаточно, и обратился  к  "особо
важным персонам":
   - Вы - гости нашей  страны,  и  мы  сделаем  все  возможное,  чтобы  вы
чувствовали себя здесь удобно.
   - Благодарю, Правитель, - отозвался Черный. - Единственное, к  чему  мы
стремимся: пройти по Брарт-О-Дейну и отправиться дальше, к нашей цели.
   - Хотелось бы подробнее узнать о ней. Тогда, разумеется, я смогу  лучше
помочь вам. - По тону Дэррина можно было  догадаться,  что  за  прозрачной
формой просьбы скрывается приказ.
   Иномирянин только усмехнулся и развел руками:
   - Увы, это тайна. Мы дали священный обет и не  имеем  права  раскрывать
нашу цель - в противном случае произойдут ужасные вещи.  Скажу  лишь,  что
для  достижения  оной  мы  должны  идти  дальше  на   северо-запад,   мимо
Эхрр-Ноом-Дил-Вубэка, в края дикие, малоизученные.
   -  Но,  надеюсь,  вы  не  откажете  мне  и  останетесь   на   ночь   во
дворце-крепости!  Примете  ванну,  отдохнете.  -  Дэррин  взмахнул  рукой,
пресекая попытку бессмертного что-либо сказать: - Вы  обидите  меня  своим
отказом.
   Черный покачал головой:
   - Как можно! Разумеется, мы останемся. Касательно же просьб, Правитель.
Если  сие  допустимо,  хотелось  бы,  чтобы   пятеро   наших   проводников
сопровождали нас до северной границы твоей державы.
   Дэррин согласно кивнул:
   - Более того, к ним я добавлю еще троих.
   Правитель наклонил голову, давая понять,  что  аудиенция  закончена,  и
исчез за дверьми, сопровождаемый Биммином и все тем  же  зловещим  скрипом
несмазанных петель. Ренкр вспомнил недовольную физиономию, с которой  ушел
Дэррин, и решил, что следует быть настороже.  Как  оказалось,  Черный  был
точно такого же мнения.


   Спустя несколько  минут  Биммин  вернулся  за  ними,  чтобы  отвести  в
гостевые комнаты. Друзья покинули аудиенц-зал, подобрали в  прихожей  свои
запыленные вещи и отправились  вслед  за  низеньким  гномом,  кощунственно
топча цветастые ковры грязными таццами. Изнутри  дворец-крепость  выглядел
роскошно, но во всей роскоши  виделась  печать  запустения,  словно  здесь
давным-давно никто не проводил уборки, разве что иногда  пробегающая  мимо
служанка двумя-тремя движениями сметала пыль  в  кучку  и  прятала  ее  за
краешек портьеры или под уголок ковра. Впрочем, через некоторое время  они
вышли из крыла для официальных приемов, оказавшись в  жилом  секторе,  где
Биммин и отыскал две свободные  комнаты,  не  слишком  роскошные,  но,  на
взгляд Ренкра, достаточно удобные. После обязательных фраз Первый советник
Правителя удалился, и друзья смогли вздохнуть свободнее.
   - Ну, - спросил  Черный,  небрежно  вешая  свой  мешок  на  причудливый
позолоченный цветок, висящий у двери, - каково впечатление?
   Долинщик пожал плечами. Он с удовольствием снял  куртку  и  поскребывал
бороду, размышляя, как же хорошо будет искупнуться, да  побыстрее.  Рек  и
озер на их  пути  попадалось  не  так  уж  много,  чтобы  порядочный  альв
чувствовал себя комфортно после нескольких месяцев подобного странствия.
   - Впечатление таково, что Правитель вел себя намеренно нелепо. Играл  с
нами.
   Иномирянин воздел вверх палец:
   - Верное замечание. Видит Бог, верное.
   Ренкр вздрогнул, и только позже понял,  что  бессмертный  имел  в  виду
Создателя, а не Темного бога. В последнее время Черный вроде бы  привык  к
обычаям Ниса и не часто использовал выражения из своего прежнего  мира,  а
теперь, кажется, снова перешел на них. С чего бы?
   Долинщик присмотрелся к своему спутнику и заметил, что тот взвинчен  до
предела. Пальцы Черного немного  подрагивали,  он  несколько  раз  пытался
снять с цветка свой  мешок,  чтобы  переложить  резец  Свиллина  в  карман
рубахи, и все никак не мог этого сделать - ремни  соскальзывали,  и  парню
пришлось помочь иномирянину. Он не стал ни о чем  расспрашивать  спутника.
Мало ли от чего может волноваться существо почти  вечное,  бывавшее  здесь
Создатель ведает сколько ткарнов назад и теперь опять вернувшееся.
   В конце концов они, хамски предположив, что Дэррин способен  опуститься
до кражи у собственных  гостей,  забрали  все  вещи  с  собой  и  пошли  к
дворцовому цирюльнику. Сей высокий,  плотно  сбитый  гном  встретил  их  с
невероятным достоинством, всем своим видом давая понять, что они  -  особо
важные персоны, но он-то - мастер, и это ставит  их  в  равное  положение.
Усадив клиентов в мягкие кресла, он оставил их на  время  одних,  неспешно
отправившись за необходимыми принадлежностями и помощником.
   Напротив кресел висело огромное, в два гномьих роста, зеркало, и  юноша
зачарованно уставился в него. В Хэннале зеркала  считались  редкостью,  но
все же изредка попадались, в горах же их не было вовсе, и в последний  раз
Ренкр толком смог рассмотреть себя только в долинском городке. Разумеется,
потом он видел свои отражения в лужах,  но  не  особенно  обращал  на  них
внимание, теперь же...  В  зеркале  рядом  с  бессмертным  сидел  взрослый
молодой альв, заросший курчавой бородой, с длиннющими,  до  плеч,  черными
волосами и цепким взглядом. "Кто это? Неужели я? Неужели  это  мой  взгляд
напоминает взгляд молодого хищника,  попавшего  в  окружение  охотников  и
готового драться до последнего  вздоха?  Неужели  это  я  иду  через  весь
полуостров только для того, чтобы навсегда уничтожить целый народ - и  тем
самым, может быть, спасти несколько других от постепенного истребления?  А
рядом со мной какое-то незнакомое существо, так похожее на альва и в то же
время более чуждое мне, чем тролль или горгуль. Я не знаю, чего он хочет и
почему идет со мной, мне никогда не понять его до конца, но тем не менее я
доверил ему свою жизнь, хотя прекрасно знаю: для  бессмертного  я  -  лишь
один из долгой, бесконечной череды временных попутчиков... Неужели все это
- дракон, льдистые змеи, горяне, тролли, Ворнхольд, Темный бог, мантикоры,
лес - все это произошло со мной? Создатель, как же  хочется,  чтобы  можно
было начать жизнь сначала! А впрочем... Впрочем, что  толку  -  что  толку
бестревожно существовать, ожидая  своей  кончины,  когда  где-то  страдают
альвы, что толку покорно ожидать  выбора  дракона,  когда  можно  выйти  и
навсегда остановить кровавый обычай?  Но,  Создатель,  стоило  ли  творить
такой мир, в котором почти нету счастья? Или это просто я плохо его искал?
Тогда где же оно, счастье, в каких зачарованных краях, у какого  злодея  в
сундуке, спрятанное, скованное, валяется и  ожидает  вызволителя?  Сколько
еще жизней нужно возложить на кровавый алтарь Камня жизни, чтобы  все  это
закончилось - навсегда? И во сколько жизней ты  оценишь  мою,  добровольно
отданную? Ведь  все  это  так...  неправильно!  Так  подло,  так  низко  и
кощунственно, сделать мир, в котором  все  обречены  страдать!  Такого  не
должно быть... Но это так..."
   Его размышления прервал цирюльник, с горделивым видом явившийся  по  их
бороды...


   Не прошло и двух часов, как оба путешественника, побритые, причесанные,
подстриженные, искупавшиеся и пообедавшие, покинули дворец, чтобы пройтись
по городу. Предложил прогуляться Черный, а Ренкр не особо противился,  тем
более что его до сих пор неотступно манили величие и пестрота Свакр-Рогга.
Свои вещи они так и не решились оставить  в  комнатах,  и  парню  с  явным
неудовольствием  пришлось  тащить  на  себе  массивную  секиру  вместе   с
полупустым мешком. Их без лишних расспросов выпустили из  дворца-крепости,
и путники отправились вниз, к наружному кругу стен. Черный некоторое время
шел  удивительно  медленно,  изредка  останавливаясь  и   посматривая   по
сторонам. Ренкр ни в чем не отставал,  откровенно  глазея  на  причудливые
дома богатых и покосившиеся хижины гномов победнее. В  конце  концов,  как
оказалось, в них было не так уж много необычного или отличного от альвских
- разве только маленькие окна и нередко встречавшиеся каменные стены, в то
время как долинские дома чаще строились из древесины. Ах  да,  еще  крыши,
они были двускатные, но очень пологие  и  нависали  над  окнами,  так  что
создавалось впечатление,  будто  дома  вросли  в  землю.  "Менталитет",  -
вспомнил парень непонятное словечко.
   Внезапно бессмертный тихо проговорил:
   - Я их засек!
   В это время он шел, намеренно  глядя  вперед  и  глазами  давая  Ренкру
понять, чтобы тот следовал его примеру.
   - Кого? - удивился юноша.
   -  Неужели  ты  думал,  что  Дэррин  отпустил  нас  без  провожатых?  -
Иномирянин довольно улыбнулся. - За нами следуют три соглядатая. И в самое
ближайшее время я намерен от них... гм... избавиться.
   - Как избавиться? - вздрогнул долинщик. - Убить?
   Бессмертный покачал головой, потом вдруг схватил парня за руку и  увлек
за собой в темный переулок.  Здесь  они  свернули  несколько  раз,  кружа,
петляя по кривеньким улочкам наружного круга Свакр-Рогга до тех пор,  пока
Черный не остановился, удовлетворенно переводя дух.
   - Думаю, эти молодцы заблудились, - хмыкнул он.
   - А мы? - поинтересовался Ренкр.
   Мысленно же подумал: "Я-то уж точно заблудился".
   - Мы оказались как раз там,  где  мне  было  необходимо,  -  неуверенно
проговорил иномирянин.
   К  этому  времени  уже  стемнело,  на  улицах  зажигали  факелы,  и  он
огляделся, пытаясь сориентироваться.
   - Слушай, а куда мы идем? - спросил долинщик у Черного.
   - Я здесь бывал когда-то. Вот, хочу  знакомых  навестить,  -  рассеянно
ответил тот.
   Иномирянин кивнул, будто пытаясь в чем-то самого  себя  убедить,  затем
пересек улочку и, постучавшись, вошел в какую-то лавчонку.  Похоже,  здесь
торговал кузнец, о  чем  свидетельствовала  вывеска  -  фанерные  молот  и
наковальня, - висевшая над входом. За ним последовал и Ренкр, не на  шутку
встревоженный поведением своего спутника.
   Внутри было сумрачно, отсветы факелов с улицы  и  свет,  выплеснувшийся
из-за двери за  прилавком,  не  давали  возможности  полностью  разглядеть
помещение. На полках за прилавком Ренкр увидел некоторые изделия кузнеца -
отличавшиеся неброской красотой и изяществом украшения для ворот и ограды.
В воздухе стоял тяжелый характерный дух металла,  из-за  двери  раздавался
грохот - там, судя по всему, кто-то мерно ударял  молотом  по  наковальне.
Впрочем,  стук  тут  же  прекратился,   стоило   только   Черному   громко
прокашляться. К посетителям вышел  кряжистый  пожилой  гном  в  фартуке  и
широких рукавицах, которые он на ходу снимал.
   - Лавка закрыта, господа. Неужто  не  видите,  что  свет  не  горит?  -
раздраженно проворчал кузнец, недовольным взглядом окидывая визитеров.
   - Скажи, почтенный, - обратился к нему Черный, - здесь ли живет госпожа
Стилла?
   - Кто ты, чужак? - подозрительно спросил гном.
   - Мы были знакомы с ней. Давно. - Голос бессмертного звучал  непривычно
растерянно и смущенно.
   - Судя по тебе, не могу сказать, чтобы  ты  вообще  мог  ее  видеть,  -
отрезал кузнец. - Когда она умерла, ты еще был неразумным младенцем.
   Черный поперхнулся и прохрипел:
   - Что?! Ты, наверное, перепутал. Я говорю о Стилле, Цветке Гор.
   - Это имя моей матери, и тебе  лучше...  -  Гном  внезапно  замолчал  и
медленно, растягивая слова, произнес: - Как тебя зовут?
   - Сейчас - Черным, - ответил иномирянин, кутаясь в плащ, хотя  в  лавке
было отнюдь не холодно. - Тогда меня звали Ищущий Смерть.
   - Странник, Ищущий Смерть, - уточнил кузнец. - Бессмертный,  ты  забыл,
что гномы не живут так долго, как эльфы, гномы могут умереть от  старости.
Она вспоминала о тебе, даже умирая и будучи женой моего отца. А он  всегда
мучился тобой, но слишком любил мать и надеялся, что ты не  придешь  и  не
отнимешь ее у него. Но ты отнял ее и так, не приходя. Мать знала,  что  ты
вернешься. Она была права... Ступай прочь,  Странник,  и  забери  с  собой
своего спутника. Мне жаль тебя, я скорблю о твоей участи, но мне еще более
жаль тех эльфиек, альвиек и гноминь, которые ждали,  ждут  и  будут  ждать
тебя и к которым ты так и не придешь, пусть и не по своей вине.  Возможно,
было бы лучше для всех, если бы ты и Смерть наконец встретились.
   - Возможно, - покорно кивнул Черный. - Прости, кузнец, не в добрый  час
я вспомнил об этом доме. Прощай.
   - Прощай, Ищущий. Надеюсь, когда-нибудь тебя назовут Нашедший.
   - Надеюсь, - прошептал иномирянин и вышел из лавки.
   Ренкр собрался было пойти вслед за ним, но кузнец остановил его:
   - Скажи, альв, откуда у тебя эта секира?
   Долинщик поспешно объяснил и, извинившись, выскочил  вслед  за  Черным.
Тот был очень расстроен и  мог  уйти  куда-нибудь,  Ренкр  уже  совсем  не
улыбалось одному искать ночью путь ко дворцу-крепости.
   Черный стоял у двери, дожидаясь его. Он вымученно хмыкнул:
   - Пойдем-ка во дворец, завтра отправляемся в путь.
   ...Позже, глубокой ночью, когда из  высокого  стрельчатого  окна  можно
было видеть только редкие огни, горевшие в нескольких домах, Ренкр слышал,
как в соседней комнате стонал во сне, ворочался и что-то  шептал,  кажется
какие-то  имена,  ег