лно всякой чуши, но про змей,  думаю,  много  чего  любопытного
отыщешь". "А где их можно взять?" - "Взять нельзя, отведу тебя в  пещерку,
усажу  -   почитаешь,   выйдешь".   Выяснилось,   что   мастер   Очес   по
совместительству является  нынешним  хранителем  Летописей  и  даже  ведет
текущую, куда  тщательно  записывает  всякое  сколько-нибудь  значительное
событие в селении. Даже о  Ренкре  упомянул:  "Такого-то  числа  такого-то
месяца к нам  попал  долинщик,  молодой  -  весен  восемнадцати  от  роду.
Душевная простота, некоторая наивность сочетаются в нем с недюжинной силой
и острым умом..." Ну да ладно,  Ренкра  это  вовсе  не  интересовало!  Его
интересовали льдистые змеи.
   Перечитав  Летописи  нескольких  последних  ткарнов,  он  нашел   много
интересного. Оказалось,  погода  в  горах,  как  и  в  долине,  циклически
меняется. Большую часть ткарна она остается  холодной,  намного  холоднее,
чем в долине, но есть сорок восемь дней, когда и  сюда  добираются  жаркие
солнечные лучи. Тогда здесь становится даже теплее, чем в долине. И в  эти
сорок восемь дней никто никогда не видел льдистых змей. Правда, никому  не
было известно, куда и почему они исчезают, но  это-то  при  желании  можно
разузнать...
   - Послушай, - спросил как-то  Ренкр  у  Мнмэрда,  когда  они  сидели  в
трапезной и ужинали, - а когда наступит Теплынь?
   - Теплынь? - повторил молодой горянин.
   - Ну, самый жаркий месяц тут, у вас.
   - Да знаю. Просто... Слушай, зачем тебе это?
   - Интересно.
   - Тэк-с, сейчас  прикинем.  -  Мнмэрд  прищурился,  мысленно  занимаясь
какими-то вычислениями. - Выходит, дней через шестьдесят.
   "Итак, - подумал Ренкр, - у меня еще есть время. Для чего?"
   На этот вопрос он не смог бы ответить и сам.


   Ответ пришел неожиданно. Ренкр  менял  светильники  в  северо-восточном
секторе и, как обычно, размышлял. На этот раз он вспоминал Хэннал, хотя не
делал этого уже давно. Ему было бы трудно восстановить ту цепь мыслей, что
привела к этой теме, однако же сейчас он плыл по реке  прошлого,  неспешно
оглядываясь вокруг. Ему вспомнился климат в долине  -  там  большую  часть
ткарна было жарко и лишь примерно на три десятка дней температура  падала.
Потом подумалось о доме  и  своей  работе  там.  Ренкр  вспомнил  домашнюю
животину: кур, гусей, корову. Прохладный  хлев,  в  котором  сладко  пахло
коровьим навозом. Как-то раз там произошел  забавный  случай.  Мать  зашла
зачем-то в хлев и тут же выбежала с  визгом.  Либкар  (невысокий  долинщик
средних лет, иногда - в последнее время все чаще - заходивший к ним, чтобы
справиться, как идут дела, и помочь чем возможно) выглянул из дома узнать,
что случилось, но мать только испуганно  визжала.  Тогда  Либкар  вошел  в
хлев, прихватив  стоявшую  у  дверного  косяка  лопату.  Маленький  Ренкр,
съедаемый заживо мальчишечьим любопытством, пошел за ним. Сперва он ничего
не увидел, но потом заметил на  сене,  у  ног  коровы,  серую  шевелящуюся
ленточку. Это был углот - безобидная змея. Мальчишки таскали их с собой  и
играли ими в свои безжалостные ребяческие игры, отлично зная: худшее,  что
могут сделать их пленники, - это испражниться прямо  на  одежду  зловонной
белесой жидкостью. Хотя женщины в городке в  один  голос  утверждали,  что
углоты крадут молоко у коров, они ошибались.  В  хлеву  было  полным-полно
насекомых и лягушек - настоящей добычи  для  змеек.  Вот  и  сейчас  углот
пошевелился и в его пасти с последним "бжжж" дернулась жирная муха. Либкар
улыбнулся, глядя на источник материнского испуга. Затем поднял лопату и  с
силой  воткнул  ее  лезвие  в  землю  рядом  с   углотом.   После   этого,
заговорщически подмигнув  мальчику,  он  подхватил  змейку  и  спрятал  за
пазуху, намереваясь выпустить в кусты, как только Лана успокоится.
   - Им и так скоро уходить под землю, не сегодня-завтра холодать  начнет,
- сказал он тогда Ренкру. - Все  уйдут,  им  холод  -  наипервейший  враг.
Конечно, когда земля отогреется, они вернутся, но не  все.  Из  оцепенения
выйдут немногие. И тогда...
   ...Факел обжег пальцы, и парень уронил его на каменный пол коридора.  С
раздосадованным шипением, выпустив клубы едкого дыма, факел потух. Но  это
было уже не важно. Ренкр... Ренкр наконец знал ответ.


   Сначала долинщик хотел бросить все и немедленно бежать искать  Мнмэрда.
Потом одернул себя. Следовало еще раз тщательно продумать детали. И  кроме
того, оставалось  обойти  всего-навсего  двадцать  светильников.  Завершив
работу, он наконец отправился искать друга,  но  тот  ушел  с  группой  за
дичью. Не оставалось ничего другого, как дожидаться вечерней трапезы - тут
уж Ренкр "выловит" молодого горянина. Он не обманулся в  своих  ожиданиях.
После ужина долинщик отозвал Мнмэрда в сторону и прошептал:
   - Я, кажется, знаю, как победить льдистых змей!
   Ни слова не говоря, молодой горянин потащил его  к  себе  в  пещеру  и,
усадив на стул, кивнул:
   - Рассказывай.
   И Ренкр рассказал. Он поведал о том эпизоде из детства, потом  напомнил
о сорока восьми днях и странном исчезновении  льдистых  змей,  после  чего
перешел к главному:
   - Если змеи  уползают  повыше  на  Гору,  забираются  там  глубоко  под
землю... ну, не под землю, вглубь, короче, заползают - и пережидают  тепло
так же, как углоты пережидают холода... Словом, если все это так  и  есть,
то убить их в такой момент будет проще простого.
   - Погоди, - охладил его пыл Мнмэрд. -  А  что,  если  змеи  поднимаются
туда, где холодно, и остаются там бодрствовать? Что тогда? И  кто  скажет,
где именно они пережидают Теплынь?
   - Я отвечу тебе, Мнмэрд!  Ты  говоришь,  поднимаются  выше,  туда,  где
холодно. Но чем они там питаются?
   - Хорошо, хорошо, может быть, ты прав. Горные диадекты и другие крупные
звери выше не водятся. Но скажи, кто сможет ответить на мой второй вопрос?
   - Я. Я сам пойду наверх, когда начнется Теплынь, и проверю, прав ли.  И
если ты хочешь спасти свой народ, ты пойдешь со мной.
   - Идти вдвоем?! - возмутился молодой горянин. - Бред! Более  идиотского
предложения, уж извини, в жизни не слыхал!
   - Ты можешь предложить нечто более разумное?
   - Да. Завтра я поговорю с Одмассэном. А ты пока молчи о  том,  что  мне
рассказал. И учти - если твои идеи достигнут ушей Монна, нам  всем  грозит
изгнание.
   - Почему?
   - Потому что сама мысль о борьбе с льдистыми змеями для него  абсолютно
неприемлема.
   - Но почему?!
   - Потому что, возможно, он лучше и больше всех  нас  знает  о  льдистых
змеях.
   На этом разговор у них с Мнмэрдом окончился,  а  позже  Ренкр  пошел  к
мастеру Очесу и снова взялся за изучение Летописей. Теперь долинщик  искал
в них сведения о нынешнем вэйлорне.


   всплеск памяти

   Монн стал вэйлорном относительно недавно,  тридцать  ткарнов  назад.  И
тотчас же начал готовиться к войне со змеями. Конечно, он не  был  первым,
кто решил раз и навсегда покончить со смертоносными рептилиями, но это  не
помешало Монну  собрать  довольно  большую  армию  и  начать  кампанию  по
уничтожению  тварей.  Хорошо   снаряженное,   воодушевленное   несколькими
победами войско,  ведомое  вэйлорном,  отправилось  вверх  по  Горе.  Монн
поклялся, что не остановится до  тех  пор,  пока  не  уничтожит  последнюю
льдистую змею. Долгое время от армии не было никаких  вестей,  а  потом...
потом в селение вернулся единственный выживший - сам вэйлорн. Он чудовищно
состарился,  лицо  пересекал  ужасный  шрам.   Монн   заявил,   что   змеи
неистребимы.  И  потребовал  принятия  в  Совете  многочисленных  нынешних
законов, ограничивающих горян, когда дело касается  сражений  с  льдистыми
тварями. Законы были приняты, так как все  видели  результаты  похода.  Но
почему вэйлорн был так  уверен  в  неистребимости  змей,  не  знал  никто.
Некоторые пытались обвинить Монна в предательстве,  но  безуспешно  -  его
поддерживал Совет. В  том  числе  и  Одмассэн  Одинокий,  тогда  в  Совете
состоявший, а позже по собственной воле вышедший из его состава.


   Одмассэн согласился. Кроме того, он уговорил еще троих - Бэрка, Азла  и
Свэда - идти с ними. Эти трое  вместе  с  Одиноким  и  Мнмэрдом  несколько
месяцев назад принесли  Ренкра  в  селение.  Еще  Одмассэн  переговорил  в
мастером Очесом, и  тот  согласился  отпустить  Ренкра  примерно  дней  на
двадцать, в обход законов и правил.  И  еще  Одинокий  очень  просил  всех
участников будущей экспедиции никому о ней не говорить. Особенно -  людям,
связанным с Советом.

   По этой морщинистой старой Горе
   ползли мы, шестерка ничтожнейших тварей,
   и грохот обвалов с журчанием рек
   нам снился. И в снах мы от страха кричали.
   А утром и вечером, как мотыльки,
   слетались к костру все сомнения наши,
   и мы их кормили прогорклою кашей,
   здоровались, но не давали руки.
   А позже, когда мы взобрались туда,
   куда и сомненья взлететь не сумели,
   где нету воды, только лед - не вода,
   и ветры, завидев людей, свирепели -
   там Тайна ждала нас и темный свой плащ
   приветливо нам подавала: "Примерьте".
   Примерили мы. Кое-кто - вплоть до смерти.
   Вот так, старина, - и хоть смейся, хоть плачь.
   Но плащ мы сорвали: пусть не до конца,
   а все-таки сделали то, что хотели!
   ...И шли мы обратно, и души черствели,
   и сзади кровавились наши сердца...



4

                                Форкиада:
                                Да, неопытные дети, здесь неведомые тайны:
                             залы, ходы, галереи я могла б тут отыскать.
                                                     Иоганн Вольфганг Гете

   Этим утром Ренкр проснулся раньше обычного. Мысль о  том,  что  сегодня
они отправляются в поход, заставила его энергично  вскочить  с  постели  и
поспешить в трапезную. Он шел уже знакомым путем  по  каменному  коридору,
автоматически сворачивая в  нужных  местах  и  кивком  головы  приветствуя
знакомых. Несколько раз Ренкр отметил, что светильники кто-то вчера  менял
халтурно, вон, висят  криво,  чадят  невыносимо.  Как  мастер  Очес  таких
умельцев в три шеи не гонит?
   В трапезном зале оказалось светло и людно - те,  кому  было  необходимо
рано явиться на работу, торопились получить свой завтрак. Ренкр подошел  к
Минвилле - дородной кухарке с пышными белыми кудрями до  плеч  и  пухлыми,
как ее неподражаемые булочки, руками. Она сегодня накладывала и  разливала
утренние блюда. Долинщик получил причитающуюся ему порцию и пошел к столам
- уничтожать ее.
   Когда юноша уже съел все, что взял, и запивал  еду  соком  из  хурры  -
гриба, культивируемого в селении в специальных пещерах, явился Мнмэрд.  Он
приветствовал друга и заговорщически спросил:
   - Переживаешь?
   Ренкр кивнул, приканчивая сок.
   - И правильно, - легко согласился Мнмэрд, присаживаясь рядом на скамью.
- Но я, в общем-то, не за этим. Одмассэн еще вчера просил,  чтобы  я  тебе
передал, но я был занят... Короче, зайди к нему, он,  наверное,  тоже  уже
проснулся - старик хотел, чтобы  ты  примерил  свой  чеш.  И...  -  Мнмэрд
замялся.
   - Да не выдам я тебя, не выдам, - улыбнулся  Ренкр.  -  Ну  что,  пойду
отнесу посуду и - к Одинокому. Ты-то завтракать собираешься  или  нервишки
шалят?
   Мнмэрд закашлялся от такой кощунственной мысли:
   - У кого шалят, у меня?! А ну пошли!
   Пока долинщик относил посуду, молодой горянин уже успел набрать  полный
поднос разной снеди, так что, когда  Ренкр  уходил,  Мнмэрд  лишь  помахал
приятелю, мол, все в порядке, не забудь только про Одинокого.
   Юноша и не собирался забывать.  Прямо  из  трапезной  он  отправился  к
Одмассэну. В отличие от светлого зала, который Ренкр только что покинул, в
пещере  седого  горянина  царил  полумрак.  Единственная  зажженная  свеча
порождала больше теней, чем света, и вызывала красивое мерцание  небольших
вкраплений камешков в стенах пещеры. Очаг потух, но старый  горянин  и  не
собирался его разжигать. Он сидел на своем любимом стуле и вертел в  руках
куртку чеша,  внимательно  осматривая.  ее  со  всех  сторон.  Успокоенный
результатами осмотра, Одмассэн отложил куртку и взглянул на Ренкра:
   - Доброе утро. Как настроение?
   - Мнмэрд решил,  что  я  нервничаю,  -  пожал  плечами  Ренкр.  -  И  в
доказательство напомнил, что еще вчера передавал мне твою просьбу зайти, а
я напрочь забыл об этом.
   - Хорош ты врать, - усмехнулся Одмассэн. - Я-то знаю Мнмэрда подольше и
догадываюсь, кто из вас на самом деле "перенервничал". Ладно, бери-ка свой
чеш и примеряй.
   Оказалось, что  куртка,  которую  минуту  назад  придирчиво  осматривал
горянин, предназначалась Ренкру. Как и весь остальной костюм, лежавший  на
кровати Одмассэна.
   - Ну как, - спросил горянин, когда примерка состоялась, - обнова впору?
   - Вообще-то, - смущенно признался Ренкр, - немного великовато.
   Одмассэн хмыкнул:
   - Еще бы! Тебе же нужно под него теплые вещи. надеть, мыслитель ты наш!
Марш к себе и напихай под чеш все, что только сможешь. А я, -  добавил  он
вставая, - пойду в трапезную. Сбор у Центрального входа через час. Смотри,
меч не забудь! - крикнул горянин уже вдогонку парню.
   Ренкр вошел в свою пещеру и  опустился  на  кровать.  Он  уже  прижился
здесь, в этом странном селении, и  вот  -  нужно  снова  менять  привычный
распорядок вещей и идти куда-то,  чтобы...  "Зачем  я  все  это  делаю?  -
отрешенно подумал юноша, глядя в затухающее пламя очага. - Неужели  просто
затем, чтобы доказать, что я  умнее  и  сообразительнее  других?  Или  это
попытка уверить самого себя, что я что-то значу в этом мире?"
   Он не знал. И не собирался долго раздумывать над этим. Его  развившийся
дар - чувствовать ход времени  -  подсказал  ему,  что  пора  идти.  Ренкр
затушил огонь в очаге, надел как можно больше теплых вещей, сверху -  чеш,
привесил к поясу меч и выбежал в коридор. Уже снаружи вспомнил о последнем
- когда горянин уходит надолго, он снимает камешек для стука, чтобы другие
зря не искали этого человека. Ренкр снял  камешек,  вернулся  в  пещеру  и
положил его на кровать. "Вернусь - повешу обратно", - подумал  долинщик  и
вышел прочь. Следовало поторопиться, потому что отпущенный ему час был  на
исходе.
   Ренкр быстро шагал по коридору, подсознательно ожидая, что  все  станут
пялиться на него: "Глядите, вот идет герой!" Хотя, конечно, никто  даже  и
не подозревал, куда отправляется их маленький отряд.
   Центральный вход представлял собой  две  створки  мощных  металлических
ворот с низенькой калиточкой в правой  половине  и  караульным  помещением
справа же. Здесь уже ожидали Азл, Оэд, Бэрк и  Одмассэн.  Мнмэрд  пока  не
явился, и Одинокий воспользовался задержкой, чтобы представить Ренкра  его
новым (а вернее, старым) знакомым.
   - Вот, друзья, - сказал горянам Одмассэн,  указывая  на  парня,  -  наш
идейный руководитель. Напомню, что зовут его Ренкр.
   - А второе имя? - спросил  Азл,  низенький  крепкий  мужчина  с  широко
расставленными раскосыми глазами, скуластым лицом и уже  начавшими  седеть
черными короткими волосами.
   - Я называю его Вопрошающий, - улыбнулся Одмассэн.
   - Почему? - немного обиженно спросил Ренкр.
   Потом все понял и рассмеялся. Четверо горян присоединились к нему.
   - Так всегда! - возмутился  подошедший  Мнмэрд.  -  Стоит  мне  немного
задержаться - и я пропускаю все шутки. Протестую!
   - Протестуй сколько угодно, - махнул рукой Свэд.
   У него каштановые волосы сзади были заплетены в толстую косу  до  плеч,
длинные усы тоже свивались на концах в две косички. Охотник  почесал  шрам
на левой щеке и заметил:
   - Ты всегда опаздываешь. И всегда протестуешь. Пора бы остепениться.
   - А ты  всегда  поучаешь,  -  парировал  Мнмэрд.  -  Вот  и  шел  бы  в
наставники, а не в добытчики.
   - И оставить тебя таким беспробудным невежей  и  долинщиком?..  -  Свэд
запнулся: - Прости, Ренкр, я слишком много болтаю.
   Тот пожал плечами:
   -  А  чего  еще  можно  ожидать  от  такого  грубияна  и  горянина?   -
страдальческим тоном вопросил он. - Но я не обижаюсь. А ты?
   Свэд расхохотался:
   - И я! Ты мне нравишься. Вопрошающий.
   - Ну что ж, коли все мы столь нравимся друг другу, что  только  что  не
лезем целоваться, может, все-таки  отправимся  в  путь?  -  спросил  Бэрк,
высокий мужчина с седой пышной бородой и густой копной коричневых волос. -
А то еще появятся ненужные господа с  ненужными  вопросами.  Ну  так  как,
возражения есть?
   Возражений не было. Одмассэн вручил Ренкру его часть  общего  груза,  и
отряд,  беспрепятственно  пропущенный   стражниками,   вышел   наружу.   И
отправился по дороге, поднимаясь все выше и выше в гору.


   Был  первый  день  Теплыня,  и  все  вокруг  переменилось,   предвкушая
непродолжительный, но  долгожданный  отдых  от  холодов.  Ренкр  энергично
шагал, раздумывая о том, что Одмассэн совершенно зря пожалел его и положил
так мало ноши в его заплечный мешок. Парень легко и  пружинисто  шагал  по
тропе, успевая смотреть по сторонам  и  наслаждаться  открывающимся  взору
пейзажем.
   Слева край дороги обрывался в пропасть, и оттуда на  путников  наползал
ленивый туман. Его белесую мглу во  многих  местах  пронзали  острые  иглы
солнечных лучей, и от этого туман приобрел  дивный  праздничный  вид.  Над
Горой светло-голубой скатертью туго натянулось небо с  ползущими  по  нему
кудряшками седых облаков. Хотя сегодня  был  всего  первый  день  Теплыня,
природа  уже  почувствовала  властное  прикосновение  солнца   и   спешила
отозваться на него. Из щелей, отверстий, из-под навесов выглядывали низкие
желто-коричневые тела дикой  хурры  -  питательного  гриба,  того  самого,
который культивировали горяне. В их пещерах хурра приобретала  потрясающие
вкусовые качества, но утрачивала свою  естественную  окраску  и  бледнела,
будто тосковала по вольному ветру и чистому небу. А здесь, как мог  теперь
убедиться Ренкр, эти шаровидные грибы размером с голову взрослого человека
раскрашивались в  яркие  желтые  полосы,  разделенные  тонкими  черточками
коричневого  цвета.  Того  же  самого  коричневого  цвета  были  и   пятна
неправильной  формы,  темневшие  по  всему  телу  хурры.  Красота   грибов
зачаровывала, и долинщик даже пожалел, что они утрачивают свою  окраску  в
полутемных пещерах.
   Дорога тем временем поднималась все  выше  и  выше,  и  Ренкр  поневоле
напрягся, внимательно осматриваясь. Одмассэн заметил это:
   - Расслабься, Вопрошающий. Не забывай, сейчас  все-таки  Теплынь!  Змеи
давно убрались отсюда.
   Ренкр кивнул и снял ладонь с рукояти меча  (и  когда  только  успел  ее
сжать!). Но напряжение прошло лишь после того, как за следующим  поворотом
они увидели оскалившийся на солнце белесый череп.  Там,  где  должны  были
находиться два огромных кинжаловидных зуба, зияли дыры.  Позвонки  скелета
валялись, разбросанные по всему  участку  дороги.  Видимо,  падальщики  на
славу потрудились над тушей твари.
   Ренкр не удержался и пнул сапогом чеша жуткий череп. Тот легко  взлетел
в воздух и упал в пропасть. Юноша подошел к краю обрыва и посмотрел  вниз:
белая точка быстро уменьшалась в размерах и скоро исчезла в клубах тумана.
   - Ну что, отвел душу? - Бэрк беззлобно усмехнулся. - Пошли дальше.
   И они пошли дальше.
   - Слушай, - догнал Ренкра Мнмэрд, - ты мне расскажешь когда-нибудь, как
это ты дракона?.. А?
   - Когда-нибудь расскажу, - буркнул долинщик.
   Он не хотел возвращаться к этому событию  -  воспоминание  было  не  из
приятных. В селении как-то тему дракона не затрагивали, а здесь,  гляди  ж
ты, вспомнилось.
   - Да что ты, в самом деле, прицепился к человеку! - приструнил молодого
горянина Свэд. Он дернул себя за правый  ус  и  хмыкнул:  -  Нашел  о  чем
спрашивать! Лучше б поинтересовался, как им в долине живется.
   - И в самом деле, - подхватил молчавший до сих пор Азл. - Как?
   - Отставить  болтовню!  -  обернувшись,  рявкнул  на  них  Одинокий.  -
Берегите дыхание, молодцы! Нам еще топать  и  топат