Я
собирался посетить это  треклятый  колледж  гербов. Потом  обычная встреча с
Ветинари. После обеда чтение  нескольких рапортов, может  быть,  сходил бы и
посмотрел, как  обстоят дела  в  новом  доме  стражи  на  Читтлинг-стрит,  и
пораньше пойти домой. Теперь Фред предполагает... что?"
     -- Слушай Фред, если и будет новый правитель, это буду не я.
     -- А кто тогда, сэр? -- уверенным и ровным тоном спросил Фред.
     -- Откуда мне знать? Может быть...
     В  голове  образовалась  огромная  пробоина,  и  мысли  мощным  потоком
устремились туда. -- Ты имеешь в виду капитана Кэррота?
     -- Может  быть, сэр. Я думаю, ни одна из гильдий не позволит какой-либо
другой гильдии прийти к власти, и все любят капитана Кэррота, и, ну... ходят
слухи, что он наследник трона, сэр.
     -- Нет никаких доказательств, сержант.
     -- Ничего  не могу  сказать,  сэр.  Ничего не  знаю. Не знаю  что такое
доказательство, --  сказал Кишка, с легким намеком на  неповиновение. --  Но
его меч, его родимое пятно в виде короны, и... ну, все знают, что он король.
Его аура, сэр.
     "Аура", --  подумал  Ваймз. -- "О,  да.  У Кэррота есть аура. Он что-то
делает с  головами  людей. Он может так поговорить  с разъяренным леопардом,
что тот сдастся и выпустит добычу из зубов, он неплохо работает с обществом,
что очень расстраивает старых кошелок".
     Ваймз не верил в ауру. -- Больше не будет никаких королей, Фред.
     -- Все правильно, сэр. Между прочим, Нобби вернулся.
     -- Час от часу не легче, Фред.
     -- Вы сказали, что собираетесь  с  ним  поговорить об  этих  похоронах,
сэр...
     --  Работа продолжается, если я не ошибаюсь. Хорошо, пойди и скажи ему,
чтобы поднимался сюда.
     Ваймз остался один.
     Больше  никаких  королей.  У  Ваймза  всегда  были  проблемы  с  четким
объяснением,  почему  должно быть  так, почему сама  мысль  вызывала  у него
отвращение. Помимо всего прочего  все  патриции были ничем не лучше королей.
Но они были... что-то вроде... тем же самым. Но сама  мысль о том, о королях
как  о  богоизбранных  существах  сводило челюсти. Высшие  существа.  Что-то
магическое.  Но, черт, в этом  была какая-то магия.  Анх-Морпорк кажется все
еще был заполнен прилагательными "королевский", королевское то и королевское
это,  маленький хор стариков получал оплату в несколько пенсов  в неделю  за
исполнение нескольких бессмысленных песен, да еще были Хранитель Королевских
Ключей  или  Хранитель   Королевской  Сокровищницы,  хотя   ни  ключей,   ни
сокровищницы не было и в помине.
     Монархия как сорняк. Не важно, сколько голов  ты поотрубал,  корни были
все еще в земле готовые пустить новые ростки.
     Все это было похоже на хроническую болезнь. Кажется, что у даже у самых
образованных людей в  голове  было  одно маленькое место, где было написано:
"Короли. Какая  хорошая идея".  Кто бы  там ни создал людей  оставил большую
недоработку в чертежах. Она заключалась в стремлении людей встать на колени.
     В дверь постучали.  Ни один стук в дверь не звучал настолько исподтишка
как этот. Он был полон  своей гармонии. Он говорил подсознанию:  "Если никто
не  ответит,  тот, кто стучит, все  равно  откроет  дверь и  проскользнет  в
комнату, где  он обнюхает  все  щели, прочтет  все  бумаги  что попадутся на
глаза,  откроет  несколько ящиков  стола, сделает пару глотков из бутылки со
спиртным, буде таковая найдена, но не  сделает больших преступлений,  потому
что он не преступник, не  в моральном смысле, а перед законом" -- этот  стук
включал в себя весь этот спектр. В этом стуке было очень много смысла.
     -- Входи, Нобби, -- устало сказал Ваймз.
     Капрал Нобби  проскользнул  в комнату.  Ваймз  отметил про себя,  что у
Ноббса  была  еще  одна характерная  черта.  Он  мог проскользнуть не только
боком,  но  даже и вперед. Даже Фред Кишка поддавался изменчивой  обстановке
полицейского  участка,  но ничто  никоем образом не задевало капрала Ноббса.
Чтобы  ты  не  делал  с капралом Ноббсом,  было  в  нем что-то  такое ужасно
сноббское.
     -- Нобби...
     -- Да, сэр?
     -- Э... садись Нобби.
     Капрал  Ноббс  подозрительно  посмотрел  на  Ваймза.  Вызовы  на  ковер
начинаются не с этой фразы.
     --  Э, Фред  сказал,  что  Вы хотели увидеться  со мной,  мистер Ваймз,
относительно рабочего времени...
     -- Да? Правда? О, да.  Нобби,  на  скольких похоронах своих бабушек  ты
был?
     -- Э... на трех..., -- неуверенно сказал Нобби.
     -- На трех?
     -- Оказалось, что Нанни Ноббс не совсем умерла в прошлый раз.
     -- Итак, и зачем тебе нужны были все эти отгулы?
     -- Мне не хочется говорить, сэр...
     -- Почему?
     -- Вам не понравится, сэр.
     -- Не понравится?
     -- Ну, знаете, сэр... Вы можете расстроиться.
     --  Я могу  расстроится, Нобби, -- вздохнул Ваймз.  -- Но  это ничто по
сравнению с тем, что случится, если ты не скажешь мне...
     -- Дело в том, что будет тривековный... трисотлетневый... трехсотлетний
юбилей в будущем году, мистер Ваймз...
     -- И?
     Нобби облизнул губы. --  Я не хотел отпрашиваться по этому поводу. Фред
сказал,  что  Вы слишком чувствительны к  этому. Но... знаете ли, я состою в
обществе Крепкого Ореха, сэр...
     Ваймз кивнул. -- Те самые  клоуны что переодеваются и играются в старые
битвы с игрушечными мечами, -- сказал он.
     --  Историческое Общество  Возрождения  Анх-Морпорка, сэр,  --  немного
упрямо ответил Нобби.
     -- Именно это я и имел в виду.
     --   Ну...   на  празднование  мы  собираемся   воссоздать  Битву   при
Анх-Морпорке. Для этого нужны дополнительные репетиции.
     --  Становится  понятно,  --  сказал Ваймз,  устало  кивнув. -- Ты  там
маршируешь туда сюда с жестяной пикой, так что ли? В свое рабочее время?
     -- Э... не совсем. Мистер Ваймз...  э...  говоря по правде, я езжу туда
сюда на белом коне...
     -- О? Изображаешь генерала, что ли?
     -- Э... немного больше чем генерала, сэр...
     -- Продолжай.
     Нобби нервно сглотнул. -- Э... я буду королем Лоренцо, сэр. Э... знаете
ли... последним королем, тот которого Ваш... э...
     Воздух сгустился.
     -- Ты... собираешься играть..., -- начал Ваймз, в гневе разделяя слова.
     -- Я  говорил,  что Вам не понравится,  -- сказал Нобби. -- Фред  Кишка
тоже сказал, что Вам не понравится.
     -- Почему ты?...
     -- Мы тянули жребий, сэр.
     -- И тебе не повезло?
     Нобби скорчился.  -- Э... не совсем чтобы не повезло, сэр. Не конкретно
не повезло. Больше  похоже на  повезло.  Все хотели  играть  его. Понимаете,
получаешь лошадь, хороший костюм и все такое, сэр. И  он был королем, помимо
всего прочего, сэр.
     -- Этот человек был жестоким чудовищем!
     -- Ну, это было очень давно, сэр, -- испугано ответил Нобби.
     Ваймз  немного успокоился. -- И кто вытянул жребий  играть Каменолицего
Ваймза?
     -- Э... э...
     -- Нобби!
     Нобби опустил голову. -- Никто, сэр. Никто не хотел играть его, сэр. --
Маленький  капрал сглотнул и  с видом человека идущего  на Голгофу добавил с
убийственной  определенностью: --  Поэтому мы сделали чучело из соломы, сэр,
так  он  лучше сгорит,  когда мы вечером бросим его в  огонь.  Будет большой
фейерверк, сэр.
     Ваймз потемнел лицом. Нобби предпочитал, когда люди  на  него орали. На
него орали всю жизнь. Он научился с этим справляться.
     -- Никто не хочет быть Каменолицым Ваймзом, -- холодно сказал Ваймз.
     -- Потому что он проигравшая сторона, сэр.
     -- Проигравшая? Железноголовый  Ваймз выиграл. Он был правителем города
шесть месяцев.
     Ноббса опять перекосило. -- Да, но... все у нас в Обществе говорят, что
он не должен был, сэр. Говорят это  была  случайность, сэр. Помимо всего, он
проиграл  выборы один  к десяти,  и у него  были  бородавки, сэр.  И он  был
немного  незаконно рожденным,  сэр, говоря  всю  правду.  Он  отрубил голову
королю, сэр. Нужно быть очень плохим, чтобы  сделать это, сэр. Даже заботясь
о себе, мистер Ваймз.
     Ваймз покачал головой. Важно ли все это? (Но это  было  важно, где-то).
Все  было  очень  давно.  Совершенно  не  важно,  что  там группа  полоумных
романтиков думает. Факты остаются фактами.
     --  Хорошо,  я понял, --  сказал  он.  --  Это  почти  смешно,  правда.
Потому-что есть кое-что еще, что я хочу тебе сказать, Нобби.
     -- Да, сэр? -- облегчено спросил Нобби.
     -- Ты помнишь своего отца?
     Нобби,  похоже,  снова начал впадать в  панику. --  Какой вопрос Вы так
неожиданно хотите задать, сэр?
     -- Чисто социальный вопрос.
     --  Старого  Сконнера,  сэр?  Немного,  сэр. Почти  не  видел  его,  за
исключением тех случаев, когда  военная полиция приходила чтобы вытащить его
с чердака.
     -- Что ты знаешь о своем, э, происхождении?
     -- Все врут, сэр. У меня нет никакого происхождения, сэр, чтобы там Вам
не говорили.
     -- О,  черт.  Э... ты не знаешь,  что  означает  слово "происхождение",
Нобби?
     Нобби поежился.  Ему не  нравилось, когда  его допрашивали полицейские,
тем более что он сам был полицейским. -- Не уверен, сэр.
     --  Тебе ничего не  рассказывали о твоих предках? -- Нобби заволновался
еще  больше,   поэтому  Ваймз  быстро  добавил:  --  О  твоих   родителях  и
прародителях?
     --  Только о  старом Сконнере,  сэр. Сэр... если весь этот  разговор Вы
подняли  только чтобы  подвести к тем мешкам с овощами пропавшим из магазина
на улице Патококачки, я там даже рядом не стоял...
     Ваймз отмахнулся. -- Он... тебе ничего не оставил? Хоть что-то?
     -- Пару шрамов,  сэр.  И вывих локтя. Когда погода меняется,  он иногда
болит. Когда ветер дует с холмов, я завсегда вспоминаю старого Сконнера.
     -- Ах, ладно...
     --   Ну  и  конечно  это...,  --  Нобби  покопался  у  себя  за  ржавым
нагрудником. Это тоже  было  чудом. Даже у  сержанта Кишки доспехи блестели,
если  не  лоснились.  Но любой металл рядом  с кожей Нобби быстро покрывался
ржавчиной. Капрал вытянул кожаный ремешок, завязанный вокруг шеи, на котором
весело  золотое  кольцо. Несмотря на то, что золото  не подвержено коррозии,
это кольцо все равно было покрыто патиной.
     -- Он оставил это мне на смертном  одре, -- сказал Нобби. -- Ну, я имею
в виду "оставил это..."
     -- Он что-нибудь сказал при этом?
     -- Ну, да, он сказал "Сейчас  же  верни,  ты щенок!", сэр. Видите ли, у
н'го эт' было на шнурке на шее, как и у меня. Но это не похоже на нормальное
кольцо,  сэр. Я бы уже загнал бы его,  но это единственная  память о нем. Не
считая ветра с холмов.
     Ваймз  взял   кольцо  и  протер  его  пальцами.  Это  была  печатка   с
изображением герба.  Время и изношенность, да  наверно и  нахождение рядом с
телом капрала Ноббса сделало его сильно размытым.
     -- У тебя есть герб, Нобби.
     Нобби кивнул. -- Но я отмываю его специальным шампунем, сэр.
     Ваймз  вздохнул.  Он был честным человеком.  Он всегда считал эту черту
своим самым большим недостатком.
     -- Когда  у  тебя  будет  время, сходи в  колледж  Геральдики,  что  на
Моллимог-стрит. Возьми с собой это кольцо и скажи, что я тебя прислал.
     -- Э...
     -- Не  бойся Нобби, -- сказал Ваймз.  -- У  тебя  не будет из-за  этого
проблем. Таких проблем.
     -- Если Вы так говорите, сэр.
     -- И тебе совершенно необязательно называть меня "сэр", Нобби.
     -- Есть, сэр.
     Когда Нобби ушел, Ваймз достал из-под стола затасканную копию "Сословия
пэров  Тверпла"  или,  как  он  сам  называл  книгу  в  уме,  справочник  по
криминальным  структурам.  В  справочнике  давались сведенья  конечно  не по
обитателям  трущоб, а по владельцам земель этих трущоб. И, хотя проживание в
трущобах  часто  служило доказательством преступных  наклонностей,  владение
целой улицы  трущоб  было наилучшим приглашением на все события отмечаемые в
высшем классе.
     В последнее время новое  издание выходило  чуть ли  не  каждую  неделю.
Дракон был  прав, по меньшей мере,  в одном.  Все  в Анх-Морпорке  бросились
приобретать больше гербов, чем было у них от рождения.
     Он открыл страницу озаглавленную "де Ноббсы".
     Там и был  тот самый герб. Гиппопотам поддерживал щит с  одной стороны,
вероятно один из тех  королевских гиппопотамов, и потому из предков Родерика
и Кейза. С другой стороны  щит  поддерживал какой-то  бык  с выражением лица
очень напоминающего Нобби, у быка на ухе висел амулет-анх, видимо,  раз  это
герб  Ноббсов,  то  бык  наверняка  стащил  его где-то. Щит  был красного  и
зеленого  цветов,  с красным шевроном  с пятью  яблоками.  Непонятно,  каким
образом это все относится к войне. Наверно там был заключен какой-то веселый
каламбур  из символов  или  игра  слов,  из-за которого  они  там у  себя  в
Королевском Колледже Гербов в умилении шлепали себя  по ягодицам, хотя, если
Дракон шлепнет себя по ягодицам слишком сильно, ноги у него отвалются.
     Очень легко представить облагороженного Нобби. Его единственной ошибкой
было  то, что  он  мелко плавал. Он проскальзывал  в  комнаты и крысил  вещи
которые ничего не  стоили. Если бы он  проскальзывал на континенты и воровал
целые города, убивая в процессе этого массу народа,  он  бы был национальным
героем.
     В книге не было никакого упоминания о Ваймзах.
     "Несправедливо-Пострадавший не был национальным героем. Он собственными
руками убил короля. Это было необходимо, но общество,  какое бы оно не было,
не любит  людей,  которые делают то, что надо  сделать.  Он  также  умертвил
несколько других людей, что  правда  -- то  правда,  но город  умирал  из-за
огромного количества глупых войн, фактически мы были частью  империи Клатча.
Иногда  нужен ублюдок. Истории  нужен был хирург. Иногда есть только  мистер
Ампутатор в наличии.  В  топоре  есть  что-то окончательное.  Но убей одного
безумного короля и тебя обзовут цареубийца. Это ни как привычка, ни как..."
     Ваймз  читал  дневник  старика  Каменолицего   в  Закрытой   Библиотеке
Университета.  Он был,  несомненно, жесток. Но то были  жестокие времена. Он
писал:  "В огне Борьбы выковывается Новый Человек, которому Не Нужна  старая
ложь". Но старая ложь в конце концов победила.
     "Он сказал людям: вы свободны. И  они крикнули  "Ура!", и он показал им
что  стоит  свобода и они  назвали  его  тираном,  а  когда его предали, они
кудахтали  как  куры, которые  первый  раз  увидели  огромный  мир  снаружи,
забежали обратно в курятник и захлопнули дверь..."
     -- Бинг-бонг-бингерли-бип.
     Ваймз вздохнул и вытащил органайзер.
     -- Да?
     -- Мемо: 2 часа дня, встреча с сапожником, -- сказал джинчик.
     --  Еще не  два  часа и в любом  случае это  было на вторник, -- сказал
Ваймз.
     -- Значить, мне вычеркнуть это из списка заданий?
     Ваймз  положил  разорганизованный органайзер обратно в карман подошел к
окну и выглянул наружу.
     У кого есть мотивы убивать лорда Ветинари?
     Нет,  таким  образом  вопрос   не   разрешить.  Наверно,  если  выйдешь
куда-нибудь в пригород и ограничишь расследование старухами, которым  нечего
делать,  кроме  как обсуждать  обои  и  сплетни, то может быть ты и  найдешь
кого-нибудь  у  кого  нет  мотива  убивать  Ветинари.  Но  этот человек  так
организовал дела, что будущее без него будет более рискованным для всех, чем
с ним.
     Только сумасшедшие могли решиться убить его,  и бог  его знает, сколько
сумасшедших в Анх-Морпорке. Или это был кто-то -- кто уверен, что если город
развалится, он удержится на вершине этой кучи развалин.
     И если Фред  прав, а сержант  всегда был хорошим индикатором  того, что
говорят на улицах, потому что он и находится на улицах, то наибольшую выгоду
из всего этого получил бы  капитан  Кэррот. Но Кэррот был одним из немногих,
кому нравился Ветинари.
     Конечно,  был  еще  кое-кто,  кто  только  выигрывал  в  складывающейся
ситуации.
     "Черт побери", -- подувал Ваймз. -- "И этот человек -- я".
     В дверь опять постучали. Он не узнал этот стук.
     Он осторожно приоткрыл дверь.
     -- Это я, сэр. Малопопка.
     --  Тогда  заходи. -- Очень  приятно было узнать,  что в мире  есть еще
кто-то  у кого больше  проблем,  чем у  тебя.  --  Как  себя  чувствует  его
превосходительство?
     -- Стабильно, -- ответил Малопопка.
     -- Стабильны мертвые, -- сказал Ваймз.
     -- Я имел в  виду,  он жив, сидит  и читает. Мистер Пончик дал пить ему
какую-то гадость,  пахнущую  водорослями, сэр,  я дал  ему немного  микстуры
Глубула. Сэр, помните того старика из дома на мосте?
     -- Какого старика... а... да, --  кажется прошла целая вечность. -- Что
насчет него?
     -- Ну... Вы сказали осмотреть все там, и... Я сделал несколько рисунков
иконографом.  Вот один,  сэр,  -- он передал Ваймзу  почти полностью  черный
квадрат.
     -- Странно. Что это такое?
     -- Э... Вы когда-нибудь слышали рассказы о глазах мертвых, сэр?
     -- Предположим, я не образован, Малопопка.
     -- Ну... говорят...
     -- Кто?
     -- Вообще говорят, сэр. Понимаете, вообще.
     -- А, те самые которые "все" во "все знают"? Народ, так сказать.
     -- Да, сэр. Я это и имею в виду, сэр.
     Ваймз помахал рукой. -- Ну, если все. Хорошо, продолжай.
     -- Говорят, что последнее, что видел мертвый человек, запечатлевается в
его глазах, сэр.
     -- А, это. Это старые рассказы.
     -- Да. Загадочно, я думаю. Мне кажется, если бы это не было правдой, Вы
бы не думали, что об этом все еще говорят, не так ли? Мне показалось,  что я
увидел  красные  отблески,  и  я заставил джинчика нарисовать  очень большой
рисунок, пока у него не кончились краски. И, прямо в центре...
     -- А не выдумал ли это  джинчик? -- спросил Ваймз, еще  раз уставившись
на рисунок.
     -- У них нет воображения для вранья, сэр. Они что видят, то и рисуют.
     -- Светящиеся глаза.
     -- Две  красные точки, -- добросовестно поправил Малопопка,  -- которые
могут быть парой светящихся глаз, сэр.
     -- Хорошо подмечено, Малопопка, --  Ваймз потер подбородок. --  Черт! Я
надеюсь это ни  какой-нибудь дух. Этого всего мне  сейчас не хватало. Можешь
сделать копии, чтобы я отправил во все полицейские участки?
     -- Да, сэр. У джинчика хорошая память.
     -- Я надеюсь.
     Но до того как Малопопка ушел, дверь снова открылась. Ваймз увидел, что
пришли Кэррот и Ангуа.
     -- Кэррот? Я думал, что у тебя выходной.
     -- Мы нашли труп, сэр! В музее Хлеба  Гномов. Но  когда мы вернулись  в
полицейский участок, нам сказали, что лорд Ветинари умер!
     "Сказали?", -- подумал Ваймз. -- "Вот тебе и слухи. Если бы можно  было
смешать их с правдой, как они были бы полезны..."
     --  Для трупа  он  неплохо  дышит, -- сказал он. -- Я думаю, все  будет
нормально. Кто-то  обошел его охрану,  это все.  Его уже осмотрел доктор. Не
волнуйтесь.
     "Кто-то обошел его охрану", -- подумал он. -- "Да. А я его охрана".
     --  Я  надеюсь,  что доктор лучший  по  этим вопросам,  все, что я могу
сказать, -- твердо сказал Кэррот.
     -- Даже лучше того, он  эксперт из экспертов в этой области,  -- сказал
Ваймз. -- "Я его охрана и я не смог его защитить".
     -- Если с ним что-то случится, для города это будет ударом!  --  сказал
Кэррот.
     Ваймз не  видел  в  глазах Кэррота ничего кроме заботливого участия. --
Конечно,  Вы тоже так  думаете? --  сказал он. --  В  любом случае  все  под
контролем. Вы сказали, что было еще убийство?
     -- В музее Хлеба Гномов. Кто-то убил мистера Хопкинсона его же хлебом!
     -- Заставил его съесть?
     -- Ударил  его им,  сэр, --  с упреком сказал Кэррот. -- Боевым хлебом,
сэр.
     -- Это такой старик с белой бородкой?
     -- Да, сэр.  Если  помните, я  вас представил  друг  другу  на выставке
бисквитов-бумерангов.
     Ангуа уловила  быструю тень гнева  на  лице  Ваймза. --  Кто тут ходит,
убивая стариков? -- сказал он в пустоту.
     --  Не  знаю,  сэр.  Констебль  Ангуа  сменила облик,  -- сказал Кэррот
приложив палец к  губам д