что было весьма непривычной точ-
кой зрения для аристократа.
   Они также думали, что есть много гораздо более важных
вещей, чем надлежащий ремонт. Когда он позвонил в коло-
кольчик этого вполне приятного старого дома, стоявшего в

зарослях цветущего рододендрона, с фасада здания посыпа-
лись куски штукатурки.
   Впрочем это было единственное, что можно было заметить
в доме, не считая того, что где-то сзади, за углом раздал-
ся рев. Кое-что непонятное.
   Дождь опять начал моросить. Вскоре Бодряк ощутил выгод-
ность своего положения и начал осторожно продвигаться во-
круг здания, готовы в любую минуту отскочить в случае че-
го-либо непредвиденного.
   Он добрался до тяжелых деревянных ворот в деревянной
стене. В сравнении с общей дряхлостью всего этого дома,
ворота казались сравнительно новыми и весьма твердыми.
   Он постучал. Это привело к канонаде из странных визгов
и свиста.
   Дверь отворилась. Что-то ужасное надвинулось на него.
   - Ах, милейший. Вы знаете что-нибудь о случке? - про-
грохотало ему в ухо.

   В Доме Дозора было тепло и уютно. Морковка послушал ше-
лест песка в песочных часах и сосредоточился на полировке
нагрудника. Столетия тусклого прозябания отступали под его
бодрым натиском. Нагрудник заблестел.
   Вы догадываетесь, каково это быть в начищенном нагруд-
нике. Странность города, обладавшего всеми этими законами
и старательно игнорировавшего их, была для него излишней.
Но начищенный нагрудник - это нагрудник, который хорошо
начистили.
   Дверь распахнулась. Он бросил взгляд из-за древнего
стола. Там не было никого.
   Он проделал еще несколько прилежных движений.
   Донеслись неясные звуки, как-будто кому-то надоело
ждать. Две руки с пурпурными ногтями ухватились за край
стола, и лицо Библиотекаря медленно появилось в его поле
зрения, как подымающийся ранним утром кокосовый орех.
   - У-ук. - сказал он.
   Морковка уставился на него. Как ему старательно объяс-
няли, вопреки внешности, законы, управлявшие животным цар-
ством, не были применимы к Библиотекарю. С другой стороны,
Библиотекарь никогда особо не интересовался исполнением
законов царства людей. Он был одной из тех маленьких ано-
малий, которые были созданы вокруг.
   - Привет. - неуверенно сказал Морковка. ('Не называйте
его "мальчик"и не гладьте, это всегда его раздражает.')
   - У-ук.
   Библиотекарь ткнул в стол длинным пальцем с большим ко-
личеством суставов.
   - Что?
   - У-ук.
   - Простите?
   Библиотекарь закатил глаза. Это было странно, ощутил
он, что так называемые разумные псы, лошади и дельфины ни-
когда не испытывают трудностей с тем, чтобы указать чело-
веческим существам на жизненно важные новости текущего мо-
мента, например, что трое детей потерялись в пещере, или
что поезд направился по пути, ведущему к мосту, который
размыт дождями или что-нибудь подобное, в то время как он,
только из-за пригоршни хромосом одетый в жилетку, испыты-
вает трудности, уговаривая какого-то человека выйти под
дождь.  И только потому, что ты не можешь разговаривать с
людьми.
   - У-ук! - сказал он и поманил за собой.
   - Я не могу покинуть кабинет. - сказал Морковка. - Я
получил Приказ.
   Библиотекарь скрутил верхнюю губу как штору на окне.
   - Это шутка? - спросил Морковка. Библиотекарь покачал
головой.
   - Кто-то совершил преступление, верно? - сказал Морков-
ка.
   - У-ук.
   - Тяжелое преступление?
   - У-ук.
   - Вроде убийства?
   - И-ик.
   - Хуже чем убийство?
   - И-ик! Библиотекарь направился к двери и настойчиво
подпрыгнул вверх и вниз.
   Морковка проглотил комок. Приказы приказами, да, но тут
было кое-что поважнее. Люди в этом городе были способны
на все что-угодно.
   Он надел нагрудник, нацепил на голову блестящий шлем и
направился к двери.
   Тут он вспомнил о своих обязанностях. Он вернулся к
столу, нашел пачку бумаги и старательно написал: Вышел Для
Борьбы с Преступлением, Пожалуйста Обратитесь Немного Поз-
же, Благодарю Вас.
   Затем он вышел на улицы города, обретший блеск доспех и
лишенный страха.

   Верховный великий магистр поднял руки.
   - Братия. - сказал он. - давайте начнем...
   Это было так просто. Все, что нужно было сделать, так
это канал, по которому великий септический резервуар рев-
ности и лебезящей обиды, которой Братия обладали более чем
в достатке, прольется смиренным дождем на их житейские не-
приятности, которые владели ими в большей степени, чем ре-
вущее зло, а затем открыть свой собственный ум...
   ... для места, где бродят драконы.

   Бодряк обнаружил, что его схватили за руку и втащили
внутрь. Позади него с громким щелчком захлопнулась тяжелая
дверь.
   - Это лорд Маунтджой Беззаботночешуйчатый Ударяющийког-
тем III Анка. - сказал призрак, одетый в огромные и внуша-
ющие ужас доспехи. - Знаете, я совсем не уверен, что он
сможет прыгнуть выше крыши.
   - Не сможет? - пятясь, сказал он.
   - Ему ведь на самом деле нужны вы оба.
   - Конечно, отчего бы и нет. - прошептал Бодряк, пытаясь
плечом, как лезвием отыскать путь наружу за дверь.
   - Вы меня обяжете? - прогрохотал призрак.
   - Что?
   - Ах, не будьте брезгливым, человек. Просто вы должны
помочь ему подняться в воздух. У меня есть одна хитрая
штучка. Я знаю, что это жестоко, но если он не сделает
этого вечером, то пойдет на отбивную. Спасение самого при-
годного и все такое, разве не понятно.
   Капитан Бодряк пытался овладеть собой. Он находился в
присутствии шести сексуально озабоченных вероятных женщин-
убийц, хотя истинный пол было весьма трудно определить под
этими странными бесформенными одеждами. Если это не была
женщина, то выражение 'у меня есть одна хитрая штучка' вы-
звало к жизни мысленные образы, которые время от времени
его преследовали. Он знал, что богатые делают совсем по-
другому, но это заходило слишком далеко.
   - Мадам. - холодно сказал он. - Я - офицер Дозора и
должен вас предупредить, что предпринимаемые действия, на
которые вы намекаете, нарушают законы города... - а также
подвергает опасности множество чопорных богов, молча доба-
вил он. - и должен вас уведомить, что лорд должен быть не-
замедлительно освобожден целым и невредимым...
   Призрак с недоумением воззрился на него.
   - Почему? - сказал он. - Это же мой чертов дракон.

        x x x


   - Хотите еще глоток, не-капрал Валет? - нетвердо сказал
сержант Двоеточие.
   - Не откажусь от предложения, не-сержант Двоеточие. -
сказал Валет.
   Они со всей серьезностью отнеслись к неподозрительно-
сти. Это вынудило отвергнуть большинство таверн Морпорка,
расположенных на берегу реки, где они были хорошо извест-
ны. Сейчас они пребывали в одной вполне приличной таверне
в нижнем Анке, где старались не высовываться, насколько
это возможно. Прочие посетители принимали их за артистов
кабаре.
   - Я подумал. - сказал сержант Двоеточие.
   - Что?
   - Если бы мы купили бутылку или две, то могли пойти до-
мой и были бы по-настоящему вне подозрений.
   Валет немного подумал над сказанным.
   - Но он приказал, что мы должны держать наши уши откры-
тыми. - сказал он. - Мы полагаем, как он сказал, отыскать
кое-что.
   - Мы сможем проделать это у меня дома. - сказал сержант
Двоеточие. - Мы могли бы прислушиваться всю ночь напролет,
изо всех сил.
   - Хорошая мысль. - сказал Валет. И вправду, чем больше
он думал над предложением, тем более оно становилось при-
влекательнее и привлекательнее.
   - Но вначале. - провозгласил он. - Я должен нанести ви-
зит.
   - Я тоже. - сказал сержант. - Это расследование может
немного подождать, не так ли?
   Они, пошатываясь, вышли в переулок за таверной. Было
полнолуние, но обрывки грязных облаков закрыли луну. Пара
приятелей, ни о чем не подозревая, столкнулась друг с дру-
гом в кромешной тьме.
   - Это вы, сыскарь сержант Двоеточие? - сказал Валет.
   - Верно! А сейчас не могли бы вы сыскать дверь в туа-
лет, сыскарь капрал Валет? Мы по-видимому разыскиваем не-
большую, темную дверь, ха-ха-ха.
   Последовал лязг и грохот, вслед за невнятными ругатель-
ствами Валета, перебиравшегося через переулок, а затем вой
и мяуканье непомерно расплодившегося кошачьего населения
Анк-Морпорка, улепетывавшего у него между ногами.
   - Кто тебя любит, киска? - сказал Валет, переводя дыха-
ние.
   - Нужда заставит, а как же. - сказал сержант Двоеточие
и налетел на близлежащий угол. Его частные размышления бы-
ли прерваны хрюканием капрала.
   - Вы здесь, сержант?
   - Сыскарь сержант к вашим услугам, Валет. - вежливо
ответил сержант Двоеточие.
   У Валета изменился голос, он стал более настойчивым и
внезапно слишком трезвым. - Не писайте, сержант, я только
что видел дракона, который полетел прочь!
   - А я видел полет лошади. - сказал сержант Двоеточие,
негромко икая. - А также полет дома. Я даже видел полет
лужайки. Но я никогда не видел полет дракона.
   - Конечно вы видели, зануда. - настойчиво сказал Ва-
лет.  - Послушайте, я ничего не путаю! У него были крылья,
похожие на... на огромные большущие крылья!
   Сержант Двоеточие величественно повернулся. Лицо капра-
ла стало таким белым, что было видно в темноте.
   - Честное слово, сержант!
   Сержант Двоеточие воздел свои очи в хмурое небо и на
умытую дождем луну.
   - Хорошо. - сказал он. - Покажи мне.
   Позади послышался неясный шум, и пара черепиц обруши-
лась на улицу.
   Он повернулся. И там, на крыше, находился дракон.
   - Там на крыше дракон! - зашелся он криком. - Валет,
это дракон на крыше!  Что мне делать, Валет? Там на крыше
дракон!  Он смотрит прямо на меня, Валет!
   - Для начала, вы могли бы поднять свои штаны. - сказал
Валет из-за ближайшей стены.

   Даже после того, как с нее удалили слои защитной одеж-
ды, леди Сибил Рэмкин оставалась по-прежнему величественно
огромной. Бодряк знал о бытовавших у варварского народа
Ступицы легендах о закованных в кольчуги и препоясанных
оружием, правивших лошадьми, запряженными в колесницу, де-
вах, которые бросались на поле битвы и уносили павших вои-
нов на своих плечах к прославленной величественной после-
дующей жизни, напевая при этом приятным меццо-сопрано. Ле-
ди Рэмкин вполне могла оказаться одной из них. Она даже
могла оказаться их предводительницей. Она могла бы вести
за собой батальон. Когда она говорила, то каждое слово бы-
ло как радушный удар по спине и звенело с аристократиче-
ской самоуверенностью полной благовоспитанности. Гласные
звуки стояли так одиноко, как выдавленные нервным тиком.
   Затрапезные предки Бодряка привыкли к подобным голосам,
которыми обычно говорили люди в доспехах, сидящие верхом
на боевых конях, и рассказывая им, как это чудесно побеж-
дать врага и крошить его на кусочки. Его ноги поневоле хо-
тели стать по стойке 'смирно'.
   Доисторические люди должны были бы поклоняться ей, и
очевидно с восхищением высекали ее прижизненные статуи ты-
сячу лет назад. У нее была копна каштановых волос; парик,
как узнал позже Бодряк. Никому, кто вынужден был занимать-
ся работой с драконами, не удавалось долго сохранить свои
собственные волосы.
   И конечно на плече у нее сидел дракон. Его представили
как УдаряющегоКогтем Винсента Вундеркинда из Квирма, от-
кликавшегося на Винни, и он, казалось, вносил достойный
вклад в необычный химический запах, который заполнял весь
дом. Этот запах пропитывал все. Даже щедрый кусочек торта,
который она предложила ему, имел этот вкус.
   - Плечо, э-э... выглядит... весьма привлекательно. -
сказал он, делая отчаянную попытку вести светскую беседу.
   - Глупости. - сказала леди Рэмкин. - Я просто обучаю
его, потому что сиделки драконов подняли цены вдвое.
   Бодряк пробормотал, что по счастливой случайности он
увидал леди высшего общества с маленьким, колоритным дра-
кончиком на плече и подумал, что это выглядит так чудесно.
   - Ах, это звучит так чудесно. - сказал она. - Я должна
это признать. Впрочем также должна признать, что это озна-
чает ожоги, спутанные волосы и экскременты на спине. Да
еще эти когти, впивающиеся в плечо. А затем всем не нра-
вится, когда они подрастают и становятся слишком большими
и дурно пахнущими, и у них есть выбор - или отправиться в
Сияющее Убежище для Потерянных Драконов, или с петлей на
шее в реку, бедняжки. - Она села, поправив юбку, из кото-
рой можно было бы сшить паруса для небольшой флотилии. -
Хватит об этом. Вы согласны, капитан Бодряк?
   Бодряк терялся в догадках. Давно умершие предки Рэмки-
нов взирали на него свысока из портретов, висящих на по-
темневших стенах. Между, вокруг и под портретами висело
оружие, которым они предположительно пользовались, и поль-
зовались успешно и весьма часто, судя по внешнему виду.
Вдоль стен стояли шеренги доспехов. Как он мог заметить,
с неисчислимыми дырками в них. Пол был покрыт пожухшими
знаменами всех цветов и оттенков. Не надо было проводить
судебного разбирательства, чтобы понять, что предки леди
Рэмкин никогда не уклонялись от битвы.
    Тем более потрясающе было то, что она была в состоянии
сделать что-то совершенно невоенное, как-то приготовить
чай.
   - Мои предки. - сказала она, следуя за его настойчивым
взглядом. - Знаете, за последнюю тысячу лет ни один из
Рэмкинов не помирал в собственной постели.
   - Да, мадам?
   - Источник фамильной гордости, как понимаете.
   - Да, мадам.
   - И разумеется лишь немногие из них умирали в других
людях.
   Чашка капитана Бодряка звякнула, ударившись о блюдце.
 - Да, мадам. - сказал он.
   - Капитан - это такой мужественный титул, я всегда так
думала. - Она подарила ему широкую, блистательную улыбку.
 - Я полагаю, что полковники и прочие им подобные слишком
самодовольны, майоры помпезны, но единственный, кто всегда
ощущает, если где-либо происходит восхитительно опасное,
так это капитан. Что же это такое, что вы должны мне пока-
зать?
   - Я удивлен. - пробормотал он. - как большой болот-
ный... э-э... - Он остановился. Что-то коснулось его ниж-
них конечностей.
   Леди Рэмкин последовала взором за его вытаращенными
глазами. - Ах, не обращайте на него внимания. - сказала
она. - Просто дайте ему вежливого тумака, если он будет
вам докучать.
   Небольшой дракончик выполз из-под стула и возложил свою
морду на колени Бодряка. Он уставился на Бодряка большими
коричневыми глазами и капнул ему на колени чем-то едким. И
он смердел как кольцо вокруг ванны с кислотой.
   - Это Росинка Мабеллин УдаряющийКогтем Первый. - ска-
зала леди Рэмкин. - Чемпион и повелитель чемпионов. Он со-
всем сейчас не извергает огня, бедный сопливчик. Ему нра-
вится почесывать брюшко.
   Бодряк исподтишка делал свирепые попытки сбросить ста-
рого дракона. Тот жалобно жмурился и, растягивая в оскале
пасть, обнажал частокол почерневших от копоти зубов.
   - Просто столкните его, если он надоедает вам. - весело
сказала леди Рэмкин. - Так о чем вы меня хотели спросить?
   - Я удивлен, как можно вырастить такого большого болот-
ного дракона? - сказал Бодряк, пытаясь сменить позицию.
Раздалось тихое ворчание.
   - Вы проделали такой путь, только чтобы спросить меня
об этом? Что ж... Мне кажется стоит вспомнить о Веселом
Душке УдаряющемКогтем Анка, высотой в четырнадцать боль-
ших пальцев, от кончиков пальцев до завитков на голове. -
задумалась леди Рэмкин.
   - Э-э...
   - Около трех футов шести дюймов. - вежливо добавила
она.
   - Не больше чем этот? - с надеждой сказал Бодряк. Ста-
рый дракон у него на колене начал похрапывать.
   - Бог мой, нет. Конечно он немного уродлив. Как правило
они не вырастают больше чем восемь больших пальцев.
   Капитан Бодряк зашевелил губами, пытаясь быстро подсчи-
тать. - Два фута? - предположил он.
   - Верно. Это разумеется лебеди. Курочки немного меньше.
   Капитан Бодряк не собирался сдаваться. - Лебедь - это
самец дракона? - сказал он.
   - Только после двухлетнего возраста. - торжествующе
сказала леди Рэмкин. - До восьми месяцев его называют му-
холовкой, затем до четырнадцати месяцев он петушок, а за-
тем его называют оперившимся...
   Капитан Бодряк сидел как зачарованный, доедая ужасный
торт, его бриджи постепенно растворялись, по мере того как
поток информации вливался в него; о том, как самцы сража-
ются языками пламени, но в сезон кладки яиц только куроч-
ки* извергают пламя, из-за сгорания внутренних газов, для
того чтобы высидеть яйца, которым нужна такая высокая тем-
пература, что самцы собирают дрова; группа болотных драко-
нов называлась падением или смущением; самка была в состо-
янии откладывать до трех кладок по четыре яйца каждый год,
большинство из которых вытаптывалась рассеянными самцами;
и эти драконы обоих полов совершенно не интересовались
друг другом, а также ничем, кроме дров, и это происходило
один раз в два месяца, когда они становились целеустремле-
нными как мотопила.

   * Разумеется только до третьей кладки. После этого они
становились дамами.

   Он был не в состоянии предотвратить поход в загоны,
расположенные на заднем дворе, переодевшись в кожаную
одежду, закрывавшую его с ног до головы, а лицо закрывали
стальные пластины, и был препровожден в длинное низкое
здание, где свист раздавался казалось со всех сторон.
   Температура была ужасная, но не настолько невыносимая
как коктейль из запахов. Он бесцельно плелся от одной ме-
таллической клетки к другой, в то время как грушеподобных,
скрипучих маленьких страшилищ с красными глазами представ-
ляли ему как 'ЛунныйПенни Княгиня МартовскоеОгорчение, ко-
торая ныне в положении' и 'ЛунныйТуман УдаряющийКогтем II,
который был признан самым породистым в Псевдополисе в про-
шлом году'. Языки бледно-зеленого пламени шаловливо лизали
ему колени.
   Над многими стойлами были прикреплены розетки и серти-
фикаты.
   - А это, боюсь признаться, ХорошийМальчик Котомка Каме-
нноеПерышко из Квирма. - неотступно продолжала рассказы-
вать леди Рэмкин.
   Бодряк обалдело уставился на маленькое создание, скру-
тившееся на полу за обугленным барьером. Оно имело такое
же сходство с прочими драконами, какое имел Валет со сред-
ним человеческим существом. Кто-то из предков наградил его
парой бровей, которые были размерами как его пухленькие
крылышки, никогда не поднимавшие его в воздух. Его голова
имела неправильный облик, как у муравьеда. У него были но-
здри как сопла. Если бы он попытался вступить в воздушный
десант, то ему потребовались двойные парашюты.
   Он также молча одарил капитана Бодряка весьма разумным
взглядом, который вряд ли можно было ожидать от животного,
включая капрала Валета.
   - Это случается. - печально сказала леди Рэмкин. - Все
из-за этих генов, понимаете.
   - С ним? - сказал Бодряк. Как бы-то ни было, создание
казалось сконцентрировало всю свою силу, унаследованную
от братьев и сестер, на бесполезную трату пламени и шума
во взгляде, который был подобен удару раскаленным копьем.
И тут совсем не могло помочь воспоминание о том, как
давным-давно он хотел иметь щенка, когда был маленьким
мальчиком. Опомнись, они умирают от голода - независимо
от мяса, которое им дали.
   Он услышал, что говорит повелительница драконов. - Кое-
кто пытается разводить драконов из-за хорошего пламени,
длинной чешуи, правильной раскраски и тому подобного. А
кое-кто просто должен предохранять их от возможного всеоб-
щего живодерства.
   Маленький дракон бросил на Бодряка взгляд, который мог
гарантировать победу, присуждаемую Дракону, которого Судьи
Более Всего Захотели Унести Домой и Использовать как Пере-
носной Газовый Фонарь.
   Полное обдирание шкуры, подумал Бодряк. Он не был уве-
рен в точном значении слова, но мог высказать смелую до-
гадку. Живодерство было подобно тому, как если бы вас дол-
жны были вышвырнуть после того, как было выжато все самое
ценное. Как Дозор, подумал он. Полное обдирание, всех и
вся, каждого из них. А также его. Это была сага его жизни.
   - Этот Характер для вас. - сказала леди Рэмкин. - Разу-
меется я не мечтала о потомстве от него, но тем не менее
он вполне спо