ы.
   Но  вместо  жреца  он  увидел  какого-то  человека,  который   стоял   на
четвереньках и кашлял. 2-б помог ему. Это  определенно  был  живой  человек,
хотя на мгновение  2-б  испугался,  что  это  очередной  обитатель  пирамид.
Птаклюсп 2-б усадил спасенного на валяющийся поблизости обломок  -  на  этот
раз сомнений быть не могло - черного мрамора.
   - Ты жрец? - спросил Птаклюсп 2-б, роясь в беспорядочной груде камней.
   - Я Диль. Главный бальзамировщик, - пробормотал незнакомец.
   -  Птаклюсп  Два-б,  паракосмический  архи...  -  начал  было  2-б,   но,
сообразив, что архитекторы, скорее всего, еще долго  не  будут  популярны  в
здешних краях, быстро исправился:
   - Просто инженер. С тобой все в порядке?
   - Не знаю. Что случилось?
   - Кажется, пирамида взорвалась, - охотно поделился 2-б своей гипотезой.
   - Значит, мы все мертвы?
   - Вряд ли. Ты ведь ходишь, разговариваешь. Диля передернуло:
   - Это еще ничего не доказывает. А что такое инженер?
   - M-м... Строитель акведуков,  -  быстро  сориентировался  2-б.  -  Новая
область. Слегка пошатываясь, Диль поднялся.
   - Я, - изрек он, - хочу пить. Надо найти реку.
   Однако сначала они нашли Теппика.
   Он лежал в обнимку с косо срезанным  обломком  пирамиды,  проделавшим  на
месте своего приземления воронку средних размеров.
   - А я его знаю, - заметил 2-б. - Это  тот  парень,  который  добрался  до
вершины пирамиды. Просто не верится, что он выжил!
   - А почему вокруг него растет пшеница? - поинтересовался Диль.
   - Думаю, это следствие эффекта, который возникает в эпицентре вспышки,  -
пояснил 2-б, размышляя вслух. - Нечто  вроде  зоны  покоя,  как  в  середине
водоворота... - Он непроизвольно достал восковую дощечку, но тут же поспешил
ее спрятать. Незнакомцу ни в коем случае не следовало знать, какую  роль  он
сыграл во всей этой истории. - Он мертв?
   - Эй, эй, не гляди на меня так... - попросил Диль, отодвигаясь.
   Он перебирал в уме возможные варианты новых профессий. Обивочные работы -
звучит неплохо. По крайней мере, кресла после перетяжки за тобой  следом  не
ходят.
   2-б склонился над телом.
   - Смотри, что у него в руке, - удивился  он,  осторожно  разжимая  пальцы
Теппика. - Кусок оплавленного металла. Зачем он ему понадобился?

***

   ...Теппику снился сон.
   Он видел семь тучных коров  и  семь  тощих,  одна  из  которых  ехала  на
велосипеде.
   Он видел верблюдов, распевающих песню, от которой разглаживались  морщины
на челе жизни.
   Он видел палец, выводящий на стене пирамиды: ?Идти  вперед  легко.  Чтобы
идти назад (см. следующую стену)...?
   Обойдя пирамиду, Теппик узрел продолжение надписи:  ?...требуется  усилие
воли, потому что это намного труднее. Спасибо за внимание?.
   Теппик задумался над этими словами и вдруг понял, что есть  такая  штука,
которую он никогда не делал. Просто не  умел,  но  теперь  Теппик  отчетливо
видел, что все дело в сочетании цифр, в особом их порядке.  То,  что  прежде
казалось волшебством, есть лишь способ описания  действительности.  Главное,
описать все так, чтобы никто не смог от тебя отмахнуться.
   Теппик напрягся.
   Что-то сдвинулось.
   Диль и Птаклюсп 2-б растерянно озирались по сторонам. Снопы яркого света,
прорвавшись сквозь завесу пыли и тумана, вызолотили окрестность.
   И взошло солнце.

***

   Сержант осторожно приоткрыл дверцу в брюхе коня. Ожидавшегося дождя стрел
и копий не последовало, и он приказал Автоклу спустить веревочную  лестницу.
Оказавшись внизу, он окинул зорким взглядом холодную утреннюю пустыню.
   Спустившийся  вслед  за  ним  доброволец  зябко  притопывал   на   месте,
постукивая сандалией о сандалию: раскаленный днем  песок  к  утру  промерзал
насквозь.
   - Вон, видишь их позиции? - спросил сержант, указывая в сторону цортского
лагеря.
   - Сдается мне, там деревянные  кони,  сержант,  -  заметил  Автокл.  -  И
последний в ряду - конек-качалка.
   - Это для офицеров. Хм. Они нас что, совсем простаками считают?
   Сержант размял ноги, несколько раз глубоко вздохнул  и  пошел  обратно  к
лестнице.
   - Давай за мной, парень.
   - Что, опять туда?
   Поставив ногу на конец лестницы, сержант чуть помедлил с ответом.
   - Рассуди сам, сынок. Неужели они придут за нашими конями,  если  увидят,
как мы тут болтаемся? Пораскинь-ка мозгами.
   - А вы уверены, что тогда они точно придут? - осведомился Автокл. Сержант
нахмурился.
   - Послушай, солдат, - рявкнул он,  -  уж  если  найдется  идиот,  который
решит, что мы потащим всех этих коней с вражескими солдатами в  свой  город,
то он наверняка  рехнулся  настолько,  что  потащит  наших  в  свой.  Что  и
требовалось доказать.
   - А что требовалось доказать, сержант?
   - Чтобы ты лез обратно по этой чертовой лестнице, парень.
   Автокл отдал честь:
   - Прошу прощения, сержант.
   - За что?
   - Извините, сержант, - с отчаянием в голосе произнес Автокл. - Но  там  в
коне столько народу, понимаете?..
   - Если хочешь служить  в  коннице,  надо  развивать  в  себе  силу  воли,
мальчик. Слышал об этом?
   - Да, сержант, - жалобно сказал Автокл.
   - Даю одну минуту.
   Как только дверца закрылась, Автокл присел на одно  из  массивных  копыт,
явно собираясь использовать его не по назначению.
   И вот когда он, в прострации глядя перед собой,  погрузился  в  состояние
сродни медитации, обычное в подобных ситуациях, в воздухе послышался  легкий
хлопок, и речная долина во всю ширь раскинулась перед ними.
   Скверно,  когда  подобные  вещи  происходят  с  человеком   в   состоянии
задумчивости. Потом приходится долго отстирывать свой мундир.
   Морской ветер задувал над царством, не намекая, а раскатисто утверждая  в
воздухе запахи соли,  моллюсков  и  пропеченных  солнцем  пляжей.  Несколько
морских птиц растерянно  кружили  над  некрополем,  где  ветер  носился  над
опрокинутыми обелисками, заносил песком мемориалы  древних  царей,  и  белые
отметины, оставленные пташками на камне, выглядели  куда  убедительнее,  чем
все речи Озимандия.
   Ветер нес с собой непривычную, приятную прохладу. И люди, покинувшие свои
жилища, чтобы поправить ущерб, нанесенный  богами,  охотно  подставляли  ему
лица, как рыбы в пруду, почуявшие приток свежей, чистой воды.
   В некрополе не было видно ни души. Большинство пирамид  -  со  снесенными
верхушками - стояли, курясь, как недавно потухшие вулканы. Повсюду виднелись
вкрапления черного мрамора. Один из обломков едва не  обезглавил  прекрасную
статую Ястребиноглавого Шляпа.
   Предки исчезли, и никто особо не стремился их разыскивать.

***

   Около полудня в Джель под полными парусами вошло судно. Внешний  вид  его
был обманчив. На первый взгляд оно покачивалось на волнах,  словно  толстый,
беззащитный гиппопотам, но, приглядевшись, вы могли заметить,  что  движется
оно с поистине поразительной скоростью.  Судно  бросило  якорь  недалеко  от
дворца.
   Через некоторое время с него спустили шлюпку.
   Сидя на троне, Теппик наблюдал за преображением  царства:  так  сложенные
вместе осколки разбитого зеркала по-новому отражают мир.
   Никто не мог точно сказать, на каком основании именно Теппик занял  трон,
но никто особо и не претендовал на престол; кроме того,  было  так  легко  и
приятно  слышать  приказы,   отдаваемые   звучным   и   уверенным   голосом.
Удивительно, на что способны люди, если  ими  командует  звучный,  уверенный
голос, а в Древнем Царстве к звучным и уверенным голосам давно привыкли.
   Отдавая приказы, Теппик мог больше ничего не делать - например, он мог не
думать. Во всяком случае, о том, что будет дальше.  По  крайней  мере,  боги
вновь ушли в небытие, отчего верить в них стало намного проще, и пшеница уже
не росла из-под его ног.
   "Может быть,  -  размышлял  Теппик,  -  мне  удастся  снова  воссоединить
царство? Но что мне с ним делать? Если бы только удалось разыскать  Диоса...
Он всегда знал, что делать - пожалуй, это  была  его  главная  отличительная
черта?.
   Дворцовый стражник с трудом протиснулся сквозь бурлящую  толпу  жрецов  и
сановников.
   - Извините, ваше величество, - поклонился он. - Вас хочет видеть какой-то
торговец. Говорит, по срочному делу.
   - Только не сейчас. Скоро у меня встреча с военачальниками Цорта и Эфеба,
а до этого еще масса дел. Я не могу встречаться с  любым  проплывающим  мимо
моряком. Кстати, чем он торгует?
   - Коврами, ваше величество.
   - Коврами?
   В дверях, улыбаясь широкой, как арбузный ломоть, улыбкой стоял  Чиддер  в
сопровождении нескольких  человек  из  команды.  Он  пересек  зал,  по  пути
разглядывая фрески и занавес. Скорее всего, он мысленно прикидывал,  сколько
они могут стоить, - ведь, в конце концов, это был Чиддер! Когда он подошел к
трону, в голове у него уже значился, под двойной чертой, окончательный итог.
   - Красивое место, - заметил он, в  двух  словах  резюмируя  архитектурную
историю тысячелетий. - Не представляешь, что случилось: плывем мы себе вдоль
берега, и вдруг - река. Минуту назад сплошные  скалы,  и  вдруг,  откуда  ни
возьмись, река! Забавно. Готов поспорить, подумал я, старина  Теппик  где-то
рядом.
   - А где Птраси?
   - Помню, ты жаловался, что дома у тебя не очень-то уютно  -  мы  привезли
тебе этот ковер.
   - Я спрашиваю, где Птраси?
   Команда расступилась, оставив посередине ухмыляющегося Альфонца,  который
разрезал перевязывающую ковер веревку.
   Ковер мягко  раскатился  по  полу,  подняв  облако  из  катышков  пыли  и
перепуганной моли. Завернутая в него Птраси по инерции продолжала  катиться,
пока не уткнулась головой в ногу Теппика.
   Он помог ей подняться и, пока она какое-то время  покачиваясь  стояла  на
месте, постарался вытащить запутавшиеся в волосах ворсинки.  Не  обращая  на
Теппика никакого внимания,  Птраси,  вся  красная  от  гнева,  обернулась  к
Чиддеру и выпалила:
   - Я там чуть не умерла! Такая вонь -  не  знаю,  что  вы  раньше  в  него
заворачивали! А жарища!
   - Ты  же  сказала,  что  этот  ковер  принадлежал  еще  царице,  как  ее,
Ромджемхурма или как-то так, - пожал плечами Чиддер. - Ну, не сердись,  дома
я подарил бы тебе ожерелье или колье.
   - Спорю, как раз у нее был приличный ковер, - оборвала его Птраси. - А не
такой, который вытряхивают раз в полгода.
   - Тебе повезло, что у нас нашелся хотя бы этот, - мягко сказал Чиддер.  -
И потом, это была твоя идея.
   - Уф! - наконец перевела дыхание Птраси и повернулась к Теппику:
   - Привет. Мы хотели сделать тебе сногсшибательный сюрприз.
   - Да, - с жаром сказал Теппик. - И сделали.

***

   Чиддер сидел, развалясь в шезлонге, на широкой  дворцовой  веранде.  Трое
служанок посменно чистили ему виноград. Кувшин с пивом прохлаждался в  углу.
Чиддер дружелюбно ухмыльнулся.
   Рядом, на  простыне,  в  крайнем  замешательстве  лежал  ничком  Альфонс.
Заведующая женской половиной обнаружила, что помимо татуировок на  руках  на
спине у него наглядно представлены все виды экзотических услад, и пригласила
девушек, чтобы они несколько расширили  свой  кругозор.  Всякий  раз,  когда
указательный  палец  касался  особо  пикантного  места,   несчастный   моряк
вздрагивал и, чтобы не  слышать  смешков,  затыкал  пальцами  свои  большие,
покрытые шрамами и рубцами уши.
   В дальнем конце веранды, уединившись  по  негласному  соглашению,  сидели
Теппик и Птраси. Дела обстояли неважно.
   - Все изменилось, - сказал Теппик. - А я по-прежнему не хочу быть царем.
   - Но ты - царь, - ответила Птраси. - И этого не изменишь.
   - Изменишь. Я могу отречься. Очень даже просто. И, перестав быть царем, я
могу ехать куда мне вздумается. Царское слово последнее, и я могу  отречься.
Если  мы  способны  указом  свыше  менять  пол,  то  что  уж  говорить   про
общественное положение. А на мое место найдется кто-нибудь из родственников.
У меня их с лихвой.
   - На твое место? Помнится, ты упоминал только тетушку.
   Теппик нахмурился. По здравом рассуждении тетушка Клефптаре была  не  тем
монархом, в котором нуждалось царство, собирающееся начать все сначала.  Она
придерживалась вполне определенных,  устоявшихся  взглядов  на  жизнь:  так,
например, всем была хорошо известна ее привычка сдирать  кожу  живьем  с  не
приглянувшихся ей людей. Главным образом с тех, кому еще не минуло  тридцати
пяти.
   - Ну, не только она... - протянул Теппик. - Это  несложно,  знати  у  нас
всегда было больше, чем надо. Нужно лишь найти человека, которому снится сон
про коров.
   - А, про семь тучных и семь тощих? - догадалась Птраси.
   - Да, наследственный сон.
   -  Не  занудствуй.  Сама  знаю.  Одна  всегда  подмигивает  и  играет  на
ванглийском рожке.
   - Мне всегда казалось, что это тромбон, - удивился Теппик.
   - Если приглядеться хорошенько, это церемониальный ванглийский рожок.
   - Что ж, каждый видит по-своему. В конце концов, это неважно.
   Теппик  со  вздохом  отвернулся  и   стал   глядеть,   как   разгружается
?Безымянный?.  Привез  он  не  только  пуховые  перины.  Несколько   человек
размеренно, как сомнамбулы, спускались  и  поднимались  по  сходням,  таская
ящики с инструментами и куски труб.
   - Думаю, найти такого будет непросто, - задумалась Птраси. - Ведь  нельзя
приказать: эй, все, кому снятся  коровы,  -  шаг  вперед.  Так  только  дело
испортишь.
   - Но не могу же я ждать, пока  кто-нибудь  сам  признается.  Ну  подумай.
Много ли найдется  людей,  которые  за  здорово  живешь  скажут:  ?Слушайте,
ребята,  какой  забавный  сон  про  коров  я  вчера  видел!??  Ты,  конечно,
исключение.
   Теппик и Птраси уставились друг на друга.
   - Значит, она - моя сестра? - переспросил Теппик.
   Жрецы закивали. Облечь это неожиданное известие  в  слова  было  поручено
Куми.  Он   и   заведующая   женской   половиной   только-только   закончили
просматривать картотеки.
   - Ее мать была, м-м, ныне покойной  фавориткой  вашего  отца,  -  пояснил
Куми. - Как вам известно, он принимал большое участие в  ее  воспитании,  и,
м-м, может статься, что... да. Разумеется, она может  быть  и  вашей  тетей.
Сожительницы небрежно относятся к бумагам. Однако, вероятнее всего, она ваша
сестра.
   В глазах Птраси стояли слезы.
   - Но это ведь ничего не меняет, правда? - шепнула она.
   Теппик уставился в пол.
   - Да, - пробормотал он. - Хотя, конечно меняет.
   Он поднял голову и посмотрел на Птраси.
   - Ты можешь быть царицей, - добавил он, угрожающе глянув на жрецов.  -  Я
прав? ? спросил голосом, не допускающим возражений.
   Верховные жрецы переглянулись. Потом смотрели на Птраси, которая стояла в
сторон.  Плечи  ее  вздрагивали.  Маленькая,   совсем   девочка,   дворцовое
воспитание, привычка беспрекословно повиноваться приказам...  Жрецы  глянули
на Куми.
   - Идеальная кандидатура, - кивнул Куми.  Среди  жрецов  послышался  ропот
одобрения.
   - Вот ты и царица, - утешающе промолвил Теппик. Птраси сверкнула на  него
глазами. Теппик пятился.
   - А я на какое-то время отлучусь, - добавил.  -  Вещей  у  меня  немного,
складывать нечего.
   - Ах, значит, так? - нахмурилась Птраси - И  это  все?  И  ты  ничего  не
хочешь сказать мне на прощанье?
   Теппик помедлил, остановившись на полпути двери. ?Ты мог бы  остаться,  -
шепнул ему внутренний голос. -  Хотя  ничего  хорошего  не  будет.  Начнется
страшный беспорядок, и царство расколется. Так что судьба не  всегда  права,
когда сводит двух людей вместе. В любом случае ты вел себя правильно?.
   - Верблюды нужнее пирамид, -  произнес  он  с  расстановкой.  -  Об  этом
никогда не следует забывать.
   И побежал к выходу, пока Птраси искала, чем бы в него запустить.
   Солнце, прекрасно обойдясь без помощи  жуков,  успешно  достигло  зенита.
Куми важно, точно Ястребиноглавый Шляп, расхаживал перед троном.
   - Не угодно ли  вашему  величеству  утвердить  мое  назначение  верховным
жрецом? - спросил он.
   - Что? - Птраси сидела, опершись подбородком на руку. - Да, да.  Конечно,
все в порядке.
   - Увы, до сих пор не можем  разыскать  Диоса.  Он  был  очень  близко  от
Великой Пирамиды, когда она... вспыхнула.
   - Вот и будешь за него, - промолвила Птраси, глядя в пространство.
   Куми гордо поднял голову, охорашиваясь.
   - На то, чтобы организовать коронацию,  потребуется  некоторое  время,  -
предупредил он, беря в руки золотую  маску.  -  Тем  не  менее,  если  вашей
милости будет угодно, вы  можете  примерить  маску  верховной  власти  прямо
сейчас, потому что надо уладить кое-какие формальности.
   Птраси взглянула на маску.
   - Я масок не ношу, - безразличным тоном ответила она.
   - Думаю, вашему величеству будет приятно надеть маску верховной власти, -
с улыбкой произнес Куми.
   - Нет, - отрезала Птраси.
   Улыбка Куми слегка покривилась. Нелегко мириться с новым  подходом.  Вряд
ли Диосу приходилось сталкиваться с подобным сопротивлением.
   Тогда Куми решил пойти в обход. Обходные маневры не раз выручали  его,  и
он не собирался от них отказываться. Почтительно и осторожно  положил  маску
на сиденье.
   - В этот Первый Час, - изрек он, - вашему  величеству  надлежит  свершить
Обряд Ябиса, а затем дать всемилостивейшую аудиенцию военачальникам Цорта  и
Эфеба. Обе стороны просят разрешения  пересечь  территорию  царства.  Вашему
величеству следует запретить ям это. Затем последует Второй Час, когда...
   Птраси барабанила пальцами по ручкам трона.
   - Я хочу принять ванну, - заявила она наконец, вставая.
   Куми слегка пошатнулся.
   - В Первый Час, - повторил он, не в состоянии придумать ничего другого, -
вашему величеству надлежит свершить...
   - Куми!
   - Да, о высокородная царица?
   - Заткнись.
   - ...Обряд Ибиса, - простонал Куми.
   - Не сомневаюсь, с этим ты и сам справишься. Ты вообще похож на человека,
который все делает сам, - язвительно добавила Птраси.
   - Главнокомандующие Цорта...
   - Скажи им... - начала было Птраси и, помедлив, продолжила:
   - Что они могут пронести свои армии через наше царство. И тот, и  другой.
Оба. Понятно.
   - Но, - Куми наконец удалось осмыслить то, что он услышал,  -  тогда  они
опять окажутся друг против друга.
   - Вот и хорошо. А потом вели купить несколько  верблюдов.  В  Эфебе  есть
торговец, у которого хороший товар. Но первым делом проверь зубы. Ах  да,  и
еще попроси капитана ?Безымянного? заглянуть ко мне. Он  недорассказал  мне,
что такое ?независимый порт?.
   - Пригласить его к вам в ванну, о царица?  -  слабым  голосом  проговорил
Куми.
   Он не мог не заметить, как буквально с  каждой  фразой  интонации  Птраси
менялись: наследственность каленым железом выжигала наносное воспитание.
   - В этом нет ничего страшного, - оборвала его Птраси. - И проследи насчет
водопровода. Главное - трубы.
   - Для ослиного молока? - спросил Куми. Это был поистине глас вопиющего  в
пустыне <В менее  засушливых  странах  Диска  используется  выражение  ?глас
вопиющего в море?>.
   - Куми, заткнись, а?
   - Слушаюсь, о королева, - произнес Куми. Вид у него был прежалкий.
   Да, он хотел перемен.  Но  не  меньше  ему  теперь  хотелось,  чтобы  все
оставалось по-прежнему.
   Солнце совершенно самостоятельно опустилось за горизонт.

***

   Красный   свет   осветил   трех   представителей   династии   Птаклюспов,
склонившихся над чертежами...
   - Мост. Это называется мост, - пояснил Птаклюсп 2-б.
   - Что-то вроде акведука? - спросил Птаклюсп-старший.
   - Только наоборот, - ответил 2-б. - Вода - внизу, люди - сверху.
   - Ну, тогда царю, то есть царице, это не понравится, - заявил Птаклюсп. -
Царская семья всегда была против того, чтобы перегораживать  священную  реку
всякими там плотинами и запрудами. 2-б торжественно взглянул на отца.
   - Она сама предложила, - сообщил он. - И  милостиво  добавила,  чтобы  мы
обязательно предусмотрели место,  откуда  люди  будут  бросаться  камнями  в
крокодилов.
   - Так и сказала?
   - Большими острыми камнями.
   - Ну и ну, - только и нашелся ответить