сторонами,
естественно, поскольку придерживаемся строгого нейтралитета. В  этой  стране
производят потрясающее оружие. Аж в дрожь бросает. Поплыли с  нами.  Ты  для
нас совершенно бесценный человек.
   - Никогда не чувствовал себя бесценным, - уныло произнес Теппик.
   Чиддер с любопытством взглянул на него.
   - Но ты же царь! - воскликнул он.
   - Да, конечно, но...
   - Царь  страны,  которая  фактически  существует,  но  на  данный  момент
недоступна ни одному смертному?
   - Увы.
   - И ты можешь принимать законы, ну скажем, о валюте и пошлинах?
   - Полагаю, что да, но...
   - Вот поэтому тебе цены нет! Черт побери, Теп,  наши  бухгалтеры  сломали
себе головы... нет, у меня просто руки чешутся, как подумаю об этом.  Думаю,
отец первым делом переведет в твое царство нашу главную контору...
   -  Чиддер,  я  уже  объяснял.  Никто,  понимаешь,  никто  не  может  туда
проникнуть, - перебил Теппик.
   - Это не важно.
   - Как не важно?
   - Не важно, и все. Мы разместим в Анке свой основной  филиал,  а  пошлину
будем платить у тебя. Единственное, что нужно, это какой-нибудь  официальный
адрес, ну, скажем, Пирамидная авеню или что-то в этом роде. Учти все, что  я
тебе сказал, и ни на что не соглашайся, пока отец не предоставит тебе  место
в совете. Как-никак ты особа царской крови, это впечатляет...
   Чиддер продолжал без умолку болтать. Одежда на Теппике взмокла.
   "Вот оно как все обернулось. Ты потерял царство - и к лучшему, теперь это
место, где никто по станет поднимать шум из-за пошлины, а тебе точно  светит
место в совете, назовем его так...?
   Обстановку разрядила Птраси, схватив за руку Альфонса,  который  как  раз
подавал фазана.
   - Поза ?Милая собачка и  два  маленьких  бисквита?!  -  воскликнула  она,
разглядывая  замысловатую  татуировку.  -  Такое  сегодня   редко   увидишь.
Прекрасная работа, правда? Даже йогурт можно разглядеть.
   Альфонс замер, потом медленно покраснел до самых ушей. Румянец разливался
по его покрытому шрамами лицу, как рассвет над горами.
   - А что у тебя на другой руке?
   Альфонс, который  выглядел  так,  будто  долго  бился  головой  о  стену,
пробормотал что-то нечленораздельное и с робким, пристыженным видом  показал
предплечье.
   - Молодым дамам не пристало глядеть на такое, - произнес он еле слышно.
   Птраси серьезно, как  вдумчивый  естествоиспытатель,  раздвинула  жесткие
волосы. Чиддер наблюдал за нею, разинув рот.
   - А, эту я знаю, - снисходительно констатировала она. - Это из ?130  дней
Псевдополиса?. Физически невозможно.
   Опустив руку Альфонса, она вновь принялась за еду. Но тут же взглянула на
Теппика и Чиддера.
   - Не обращайте на меня внимания, - сказала она с жизнерадостной  улыбкой.
- Ешьте, ешьте.
   - Альфонс, пожалуйста, пойди и надень  рубашку  поприличнее,  -  довольно
резко произнес Чиддер.
   Альфонс попятился к выходу, все еще глядя на свою руку.
   - Да, так о чем бишь я? - продолжал Чиддер.  -  Извините.  Потерял  нить.
Н-да. Еще вина, Теп?
   Птраси не удовольствовалась потерей нити. Она устроила настоящее побоище,
взрывая пути и сжигая мосты. Между  тем  незаметно  настал  черед  пирога  с
говядиной, свежих персиков,  засахаренных  морских  ежей  и  полубессвязного
ностальгического разговора о добрых старых деньках, проведенных  в  Гильдии.
Они покинули ее три месяца  назад,  а  казалось,  что  прошла  целая  жизнь.
Впрочем, три месяца в Древнем Царстве действительно приравнивались  к  целой
жизни.
   Через какое-то время Птраси  раззевалась  и  отправилась  в  свою  каюту,
оставив приятелей  наедине  с  только  что  початой  бутылкой  вина.  Чиддер
проводил ее благоговейным взглядом.
   - И много у вас таких? - спросил он.
   - Не знаю, - неопределенно ответил Теппик. - Может быть. Обычно они лежат
вокруг и чистят виноград или обмахивают тебя опахалом.
   - Она забавная. Анк будет у ее ног. С такой фигурой  и  с  таким  умом...
Чиддер помедлил.
   - А она?.. Я хочу сказать - вы?..
   - Нет, - возразил Теппик.
   - Весьма привлекательная.
   - Да, - согласился Теппик.
   - Нечто среднее между жрицей-танцовщицей и рыбой-пилой.
   Прихватив стаканы, приятели  поднялись  на  палубу.  Редкие  огни  города
затмевал ослепительный блеск  звезд.  Слабо  колыхалась  ровная  маслянистая
гладь воды.
   Голова у Теппика потихоньку начала  кружиться.  Знойное  солнце  пустыни,
причуды эфебе - кой кухни, о которых то и дело напоминал желудок, и  выпитая
за  ужином  бутылка  вина  -  все  это  вкупе  обрушилось  на  его  здоровую
наследственность.
   - Должен сказать, - с трудом проговорил он, облокотившись на поручень,  -
ты хорошо устроился.
   - Все оукей, - кивнул Чиддер. - Коммерция - интересное дело. Мы открываем
рынки. Контролируем конкуренцию в каперском секторе. Поплыли  с  нами.  Отец
говорит,  за  коммерцией  будущее.  Не  за  царями  и  волшебниками,  а   за
предприимчивыми  людьми,  которым  по  карману  держать  их  на  откупе.  Не
обижайся, ладно?
   - Мы двое - это все, что осталось, - сказал Теппик,  обращаясь  больше  к
своему стакану. - Всего двое от целого царства. Она, я  и  верблюд,  пыли  в
котором как в старом ковре. А древнее царство - пропало.
   - Хорошее было царство, но уже не новое,  -  отозвался  Чиддер.  -  Люди,
наверное, попросту подустали.
   - Ты не понимаешь... - проговорил Теппик. - Это вроде  великой  пирамиды.
Только вверх ногами, представляешь? Вся история, предки, все люди, что  были
и что есть, - все это  вливается  в  меня  через  эту  пирамиду,  как  через
воронку.
   Чиддер передал ему бутылку. Теппик тяжело опустился на  свернутый  бухтой
канат и пробормотал:
   - Над этим стоит призадуматься, верно? Сколько их,  пропавших  городов  и
царств? Вроде тех, что в Великом Нефе. Целые страны пропали без следа. И где
они сейчас? Может, люди там поголовно ударились в геометрию, а?
   Теппик захрапел.
   Размахнувшись, Чиддер швырнул пустую бутылку в море -  она  плюхнулась  в
воду, и еще какое-то время на ровной  поверхности  булькали  пузырьки,  -  а
затем, пошатываясь, отправился спать.
   Теппику снился сон.
   Ему снилось,  что  он  стоит  где-то  на  неимоверной  высоте,  с  трудом
удерживая равновесие, на плечах  своих  родителей,  а  те  стоят  на  плечах
стариков, под которыми - сотни, тысячи, миллионы  людей,  огромная  пирамида
человечества, основание которой теряется в облаках.
   Снизу до Теппика долетали повелительные крики и наставления.
   - Если ты ничего не сделаешь, мы исчезнем, словно нас никогда не было.
   - Это всего лишь сон, - вслух сказал он сам себе и, сделав шаг,  очутился
во дворце.
   Маленький смуглолицый человек в набедренной  повязке,  сидя  на  каменной
скамье, грыз фиги.
   - Конечно, это сон, - подтвердил он. - Мир - это сон Создателя. Все мы  -
сны, только разные. Почему-то считается, что они имеют смысл. Ну,  например:
не ешьте омара на ночь. И прочая чепуха. Тебе когда-нибудь  снился  сон  про
семь коров?
   - Да, - признался Теппик, оглядываясь. Сон  его  отличался  архитектурным
изяществом. - Одна из них играла на тромбоне.
   - В мое время она курила сигару. Старый, наследственный сон.
   - А что он означает?
   Человечек выковырял пальцем застрявшую между зубов косточку.
   - Спроси чего полегче, - ответил он. - Я сам отдал бы правую руку,  чтобы
узнать. Кстати, мы не успели познакомиться. Куфт. Основатель этого  царства.
Тебе снятся хорошие фиги.
   - Ты мне тоже снишься?
   - Верно, черт побери. Мой словарь состоял из восьмисот слов.  Неужели  ты
думаешь, я действительно мог бы так говорить? Если  рассчитываешь  на  совет
предка - и думать забудь. Это сон. Я не могу сказать тебе ничего, чего бы ты
сам уже не знал.
   - Так, значит, ты основатель!
   - Именно.
   - Мне казалось... ты выглядишь несколько иначе, - промолвил Теппик.
   - Как именно? ...
   - Ну... как та статуя...
   Куфт раздраженно махнул рукой.
   - Это все работа на публику, - сказал он. - Погляди на  меня  хорошенько.
Разве я похож на патриарха?
   Теппик окинул человечка критическим взором.
   - В этой повязке, пожалуй, не очень, - согласился он. -  К  тому  же  она
немного поистрепалась.
   - Следы прожитых лет, - пояснил Куфт.
   - Наверное, это единственное, что ты успел захватить с собой, спасаясь от
преследования, -  заметил  Теппик,  изо  всех  сил  стараясь  показать  свою
эрудицию.
   Куфт взял еще фигу и искоса взглянул на Теппика:
   - Ну-ка повтори.
   - Тебя преследовали, - повторил Теппик. - Поэтому тебе пришлось бежать  в
пустыню.
   - Да, верно. Верно, черт побери. Меня преследовали за мою веру.
   - Это ужасно, - покачал головой Теппик. Куфт сплюнул:
   - Точно, черт побери. Я искренне верил,  что  никто  не  заметит,  что  я
продаю верблюдов со вставными зубами, а значит, я успею смыться.
   Последнее заявление несколько ошарашило  Теппика,  но  сознание  все-таки
поглотило его, как зыбучие пески - бетонную плиту.
   - Выходит, ты преступник! - спросил Теппик.
   - Преступник  -  грязное  слово,  -  произнес  его  маленький  предок.  -
Предпочитаю - предприниматель. Моя беда состоит в том, что  я  обогнал  свое
время.
   - И ты бежал? - слабым голосом уточнил Теппик.
   - Сидеть на месте и ждать было не слишком-то умно, - пожал плечами Куфт.
   - ?И когда Куфт, погонщик верблюдов, заблудился в пустыне, перед ним, как
Дар Богов, открылась Долина, по которой протекала молочная река в  кисельных
берегах?, - процитировал Теппик загробным голосом и добавил:
   - Я всегда считал, что берега такой речки, должно быть, очень липкие.
   - И вот когда я помирал от жажды, а  верблюды  орали  как  сумасшедшие  и
просили воды - хлоп! Преогромная  долина,  река,  тростники,  гиппопотамы  и
всякие такие штуки. Из ниоткуда, из ничего. Я струхнул так, что чуть было не
сбежал.
   - Нет! - возразил Теппик. - Все было не так! Боги  долины  смилостивились
над тобой и указали тебе путь!
   Он умолк, с удивлением услышав умоляющие нотки в своем голосе.
   - Неужто? - усмехнулся Куфт.  -  Значит,  мне  просто  повезло.  Я  вдруг
наткнулся на тысячемильную реку, которую никто до меня  не  замечал.  Речная
долина в тысячу миль посреди пустыни - ну кто  ж  ее  заметит?  Я,  конечно,
дареному верблюду в зубы смотреть не стал, сам понимаешь, вернулся  и  скоро
привел туда свою семью и остальных людишек. Не колебался ни секунды.
   - Она действительно хлоп - и возникла? - спросил Теппик.
   - Вроде того. Хотя верится с трудом.
   - Нет, - смутился Теппик,  -  отчего  же...  Куфт  ткнул  в  его  сторону
морщинистым пальцем.
   - Честно говоря, по-моему, тут не обошлось без верблюдов, - заявил он.  -
Я всегда считал, что именно они отыскали это место, то есть  оно  как  бы  с
самого начала было там, только нужно было еще одно маленькое  усилие,  чтобы
появить его на самом деле. Хитрые бестии, эти верблюды.
   - Знаю.
   - Страннее, чем сами боги. Что-то случилось?
   - Прошу прощения, - извинился Теппик, - все, что я узнал... для меня  это
небольшой шок. Я-то думал, что мы действительно цари. То есть мы  не  такие,
как прочие.
   Куфт  выковырял  фиговое  зернышко,  застрявшее  между  двух  почерневших
обломков, которые могли называться зубами только потому, что торчали во рту.
Потом сплюнул.
   - Твое время истекло, - хмыкнул он и исчез.
   Теппик брел по некрополю, пирамиды  зубчатым  горизонтом  протянулись  на
фоне ночного неба. Женское тело выгнулось над ним аркой  небосвода,  и  боги
стояли кругом на Краю Диска. Они  были  не  похожи  на  тех  богов,  которых
тысячелетиями изображали на  фресках.  Они  выглядели  хуже.  Они  выглядели
старше, чем само Время. Впрочем, боги  редко  когда  вмешивались  и  людские
дела. Хватало других желающих.
   - Что я могу? Я всего лишь человек, - громко простонал Теппик.
   - Только отчасти, - ответил кто-то.
   Теппика разбудили пронзительные крики чаек.
   Альфонс в рубашке с длинным рукавом и с видом человека, который теперь не
снимет ее до конца дней своих, помогал нескольким  матронам  ставить  паруса
?Безымянного?. Он взглянул на Теппика, так и уснувшего на свернутом  канате,
и кивнул ему.
   Корабль двигался. Теппик привстал и увидел доки Эфеба, безмолвно уходящие
вдаль в серых рассветных сумерках.
   Пошатываясь, он поднялся  на  ноги,  со  стоном  сжал  голову  руками  и,
разбежавшись, прыгнул за борт.
   Хеме Крона, владелец платных верблюжьих конюшен ?Верблюды  и  Мы?,  бурча
себе под нос, медленно ходил вокруг Верблюдка.  Нагнувшись,  он  внимательно
оглядел колени животного. Потом  в  виде  эксперимента  пнул  его  по  ноге.
Неуловимым  движением,  застав  Верблюдка  врасплох,  он  раскрыл  ему  рот,
осмотрел крупные желтые зубы и быстро отпрыгнул.
   Вытащив из кучи сваленных в углу  деревянных  дощечек  одну,  Хеме  Крона
окунул кисть в горшочек с черной  краской  и  аккуратно  вывел:  ?Одноличная
собственность?.
   После минутного  раздумья  он  добавил:  ?Обратите  внимание  на  длинный
пробег!?
   Хеме уже начал писать  ?Сверхскарасной?,  когда  в  дверях,  пошатываясь,
появился Теппик и, тяжело переводя дыхание,  привалился  к  косяку.  С  него
текло, и у ног быстро образовались две лужицы.
   - Я пришел за верблюдом, - объяснил Теппик. Крона вздохнул.
   - Вчера вечером ты обещал вернуться через час, - напомнил он. -  Так  что
придется взять с тебя за целый день простоя. Плюс я его  почистил  и  сделал
ему педикюр - полное обслуживание. Всего пять церков, оукей, эмир?
   Теппик хлопнул себя по карману.
   - Видишь ли, мне пришлось  покидать  родной  дом  в  спешке,  и  я  забыл
прихватить наличность.
   - Ценю твою искренность, эмир. -  Крона  вновь  вернулся  к  неоконченной
надписи. - Кстати, как правильно пишется: ?гарантия? или ?горантия??
   - Слушай, я непременно вышлю тебе деньги, - пообещал Теппик.
   Крона одарил его уничижающей улыбкой человека, который перевидал на своем
веку  все:  ослов  с  перекрашенной  шкурой,  слонов  с  гипсовыми  бивнями,
верблюдов с накладными горбами на клею, -  и  знает,  как  позорно  и  низко
способен пасть человек, когда речь заходит о бизнесе.
   - За дурака меня держишь, раджа? Теппик порылся в недрах своей туники:
   - Могу отдать нож. Ценная вещь.
   Крона мельком взглянул на нож и хмыкнул:
   - Звиняюсь, эмир. Сначала деньги, потом нерблюд.
   - Можешь сам попробовать, какой он острый, - в отчаянии произнес  Теппик,
памятуя о том, что малейшая угроза невинному человеку грозит исключением  из
Гильдии.
   Кроме того, он понимал,  что  как  угроза  нож  не  очень  впечатляет.  В
программу Гильдии угрозы не входили.
   Между тем двое здоровяков, сидевшие на охапках соломы в глубине  конюшни,
начали проявлять интерес к происходящему. Оба сильно  смахивали  на  старших
братьев Альфонца.
   В каждом гараже или  авторемонтной  мастерской,  в  каком  бы  отдаленном
уголке вселенной те ни находились, водятся подобные типы. Это не конюхи,  не
механики, не клиенты и не члены персонала. На их долю всегда выпадает  самая
черная работа. Они постоянно  как  будто  тайком  жуют  травинку  или  курят
сигарету. Если под рукой оказывается что-либо вроде газеты, они читают  или,
по крайней мере, разглядывают картинки.
   Оба пристально уставились на Теппика. Один, подобрав пару кирпичей,  стал
непринужденно ими жонглировать.
   - Ты еще так молод, эмир, - отеческим тоном промолвил Крона. - У тебя вся
жизнь впереди. К чему тебе неприятности?
   Он сделал шаг по направлению к Теппику.
   Повернув большую лохматую голову, Верблюдок взглянул на Крону. В мозгу  у
него снова заплясали колонки циферок.
   - Слушай, ты меня извини, но мне очень нужно забрать своего  верблюда,  -
сказал Теппик. - Это вопрос жизни и смерти!
   Крона подал знак двум ?случайным посетителям?.
   В  этот  момент  Верблюдок  лягнул  его.  У  Верблюдка  было   совершенно
определенное представление о людях, которые лезут руками вам  в  рот.  Кроме
того, он успел заметить кирпичи,  а  каждый  верблюд  прекрасно  знает,  чем
заканчивается история о верблюде и двух кирпичах. Удар получился на славу  -
мощный и нарочито медлительный. Крона взлетел в воздух и угодил  прямехонько
в дымящуюся кучу того, чем, некогда столь славились авгиевы конюшни.
   Теппик стремительно схватил висевшую на стене пыльную  попону  Верблюдка,
подпрыгнул и тяжело опустился на шею животного.
   - Ты извини, - произнес он, обращаясь к торчащей наружу голове  Кроны.  -
Но обещаю, как только у меня появятся деньги, я тут же вышлю.
   Тем временем вальсирующий Верблюдок щедро раздавал  пинки.  Друзья  Кроны
разлетелись по сторонам, получив каждый дополнительный  заряд  вращательного
движения.
   - Едем  домой,  -  шепнул  Теппик,  наклонившись  к  бешено  дергающемуся
верблюжьему уху.

***

   Первую пирамиду они выбрали наугад.  Царь  взглянул  на  прикрепленную  к
двери табличку.
   - Да будет благословенна царица Фаррепта, - почтительно  прочел  Диль,  -
Правительница Неба, Госпожа Джеля, Повелительница...
   - Баба Пуни, - заключил царь. - Подойдет.  Он  посмотрел  на  ошарашенные
лица своих спутников.
   - Я ее  так  называл,  когда  был  маленький.  Никак  не  мог  выговорить
?Фаррепта?. Ну, приступайте. Хватит глазеть. Ломайте дверь.
   Джери нерешительно приподнял молот.
   - Но, учитель, это же пирамида,  -  воззвал  он  к  Дилю.  -  А  пирамиды
взламывать не положено.
   - Что ты предлагаешь, парень? - фыркнул царь. -  Тут  столовым  ножом  не
обойдешься.
   - Давай, Джерн, - поощрил Диль. - Все в порядке.
   Джерн пожал плечами, поплевал на ладони, которые, правду сказать,  и  так
были мокрые от ужаса, размахнулся и ударил.
   - Еще, - велел царь.
   Огромная плита  отозвалась  глухим  звуком,  но  это  был  гранит,  и  он
выдержал. Сверху посыпалась штукатурка, и эхо, перекликаясь,  разнеслось  по
мертвым аллеям некрополя.
   - Еще.
   Бицепсы Джерна напоминали черепах, вымазавшихся в смазке.
   На этот раз ответный гул донесся из чрева пирамиды, словно  где-то  в  ее
глубинах упала на землю тяжелая крышка.
   Троица застыла в молчании, прислушиваясь к шарканью внутри гробницы.
   - Еще, ваше величество? Спросил Джерн.
   Диль и царь замахали на него.
   Шаркающие шаги приближались.
   И вот плита сдвинулась. Медленными, неуверенными толчками она двигалась в
сторону, пока наконец не открылся зияющий чернотой проем. На  фоне  гробовой
тьмы Диль различил черную тень.
   - Что вам угодно? - вопросила тень.
   - Бабуль, это я - откликнулся царь.
   Тень застыла неподвижно.
   - Маленький Путль? - недоверчиво уточнила она.
   Царь старался не смотреть на Диля:
   - Да, бабуля. Мы хотим тебя выпустить.
   - Кто эти люди? - недовольно осведомилась тень.  -  У  меня  ничего  нет,
молодой человек, - обратилась она к Джерну. Денег в пирамиде я не  держу,  и
можешь убрать свое оружие, мне ничуточки не страшно.
   - Это слуги, бабуля, - объяснил царь.
   - У них есть удостоверения? - прошамкала старая дама.
   - Я ручаюсь за них, бабуля. Мы пришли тебя выпустить.
   - Я стучалась целыми часам, - сказала покойная царица, выступая из  тени.
Она выглядела точно так же как царь, только повязки на  ней  были  серые  от
пыли. - потом выбилась из сил, пошла и легла. Никто о тебе  не  позаботится,
когда ты умер. Куда мы направляемся?
   - Освободить остальных, - ответил царь.
   - Чертовски неглупая мысль, - и старая царица заковыляла вслед за ним.
   - Так вот он,  значит,  какой  Загробный  мир?  -  Не  вижу  значительных
улучшений. - Она бросила на Джерна пронзительный взгляд исподлобья. - А  ты,
юноша, тоже покойник?
   - Нет госпожа,  -  проблеял  Джерн  дрожащим,  наигранно  бодрым  голосом
человека, идущего по канату над пропастью безумия.
   - Умирать не стоит. Запомни это.
   - Да госпожа.
   Царь прошаркал по древним плитам к следующей пирамиде.
   - Эту я знаю, нахмурилась царица. - Она была здесь еще в  мои  дни.  Царь
Ашкурментеп. Третья империя.