- Да, ваше величество. То  есть  нет.  Все  совершенно  добровольно.  Акт
свободного волеизъявления. А она отказалась.
   - M-м, одна из тех самых ситуаций... - пробормотал Теппик.
   Вся жизнь Джелибейби была основана на  таких  ситуациях.  Пытаясь  в  них
разобраться, можно было сойти с ума. Если кто-то из  ваших  предков  издавал
указ о том, что день - это ночь, люди среди бела дня  ходили  по  улицам  на
ощупь.
   - Госпожа, можете подойти, - пригласил Теппик, наклоняясь.
   Девушка взглянула на Диоса.
   - Его величество царь Теппицимон XXVIII...
   - Это что, обязательно повторять все сначала?
   - Да, ваше величество... Повелитель  Небес,  Возничий  Колесницы  Солнца,
Кормчий Солнечной Ладьи, Хранитель Тайного Знания, Направляющий  Стези,  Цеп
Милосердия, Высокородный и Бессмертный Царь повелевает  тебе  огласить  свою
вину!
   Девушка вырвалась из рук стражников и,  дрожа  от  ужаса,  повернулась  к
Теппику.
   - Он сказал мне, что не хочет быть погребенным в  пирамиде.  Сказал,  что
при одной мысли о том, что  на  него  будет  навалено  столько  камней,  его
начинают мучить кошмары. А я еще не хочу умирать!
   - То есть ты ослушалась и отказалась принять яд? - спросил Диос.
   - Да!
   - Но, дитя мое, - промолвил Диос, - царь  все  равно  приговорит  тебя  к
смерти. Лучше уйти самой и с честью,  чтобы  продолжить  достойную  жизнь  в
Загробном Мире. Разве не так?
   - Я не хочу быть служанкой в Загробном Мире!
   Среди жрецов пробежал испуганный ропот. Диос кивнул.
   - Тогда тебя заберет Пожиратель Душ, - подвел итог он. - Ваше величество,
мы ждем приговора.
   Теппик с трудом оторвал взгляд от лица  девушки.  В  этом  лице  сквозило
что-то неуловимо, навязчиво знакомое.
   - Отпустите ее, - велел он.
   - Его величество  царь  Теппицимон  XXVIII,  Повелитель  Небес,  Возничий
Колесницы Солнца, Кормчий Солнечной Ладьи,  Хранитель  Тайного  Знания,  Цеп
Милосердия, Высокородный и Бессмертный  Царь  изрек  свою  волю!  Завтра  на
рассвете ты будешь брошена в  реку  на  съедение  крокодилам.  Сколь  велика
царская мудрость!
   Птраси обернулась к Теппику. Глаза ее сверкнули. Но Теппик промолчал.  Он
вообще боялся что-либо говорить.
   Птраси спокойно двинулась к выходу. Смотреть на это было  куда  страшнее,
чем если бы она рыдала или драла глотку.
   - Это последнее дело, ваше величество, - сообщил Диос.
   - Я удаляюсь в свои покои, - холодно ответил Теппик. - Мне о многом  надо
подумать.
   - Тогда я распоряжусь, чтобы вам принесли обед, - кивнул жрец. -  Сегодня
у нас жареный цыпленок.
   - Терпеть не могу цыплят.
   - О нет, ваше величество, - улыбнулся  Диос.  -  По  средам  царь  всегда
вкушает жареную курицу.

***

   Пирамиды сияли в ночи. Отбрасываемый ими свет был  странно  приглушенным,
зернистым, почти серым, но вырывающиеся из вершин молнии словно  раскалывали
небо.
   Слабый звук - точно сталь звякнула о камень - донесся до Птраси  и  вывел
ее из неуютной дремы. Девушка вся обратилась в слух. Осторожно, стараясь  не
шуметь, она подобралась к окну.
   В отличие от окон  обычных  камер,  больших  и  светлых,  за  исключением
маленького, но необходимого недоразумения в виде толстых  железных  решеток,
окно камеры, где находилась Птраси, представляло собой щель высотой не более
шести дюймов. Семитысячелетний опыт  научил  царей  Джеля  строить  надежные
камеры. Через такое окно можно было выбраться только по кусочкам.
   - Эй! - окликнул неведомый голос.
   Чья-то тень возникла в фоне света, идущего от пирамид.
   Птраси приникла к стене и постаралась дотянуться до щели.
   - Кто ты?
   - Я здесь, чтобы помочь тебе. Черт побери!  И  это  они  называют  окном?
Смотри внимательней, я спускаю веревку.
   Толстый  шелковый  шнур,  через  равные  промежутки  завязанный   узлами,
коснулся ее плеча. Подумав секунду-другую, девушка сбросила свои туфельки  с
загнутыми носками и взобралась по шнуру.
   Лицо за щелью было наполовину скрыто капюшоном, однако  Птраси  подметила
написанное на нем волнение.
   - Не отчаивайся, - произнес голос.
   - Я и не отчаиваюсь. Просто пыталась немножко вздремнуть.
   - Извини. Как думаешь, наверное, мне лучше уйти?
   - В таком случае, проснувшись утром, я точно приду в отчаяние. На чем  ты
стоишь, о демон?
   - Ты когда-нибудь слышала об альпинистских шипах?
   - Нет.
   - Так вот, на них я и стою. Оба молча изучали друг друга.
   - Ладно, - решила наконец тень. - Я обойду кругом и  войду  через  дверь.
Подожди немного.
   И с этими словами тень уплыла наверх.
   Птраси соскользнула на холодные плиты пола. Войдет  в  дверь!  Интересно,
как это у него получится? Дверь сначала нужно открыть.
   Она забилась в угол и уставилась на маленький деревянный прямоугольник.
   Мучительно тянулись минуты. Но вот до нее донесся тихий звук, похожий  на
учащенное дыхание.
   Послышалось слабое, едва уловимое слухом звяканье металла.
   Много времени успело отмотать веретено вечности,  прежде  чем  тишина  за
дверью  камеры,  вызванная  отсутствием  звуков,  понемногу  превратилась  в
тишину, создаваемую кем-то, кто двигался абсолютно бесшумно.
   "Он прямо за дверью?, - подумала Птраси.
   Наступила пауза: Теппик смазывал засовы и петли  -  так  что,  поддавшись
последнему усилию, дверь распахнулась с пугающей беззвучностью.
   - Слушай... - произнес голос из темноты. Птраси  еще  дальше  забилась  в
угол.
   - Я пришел спасти тебя.
   Очертания тени в падающем сквозь щель свете стали более отчетливыми. Тень
ступила вперед гораздо  более  нерешительно,  чем,  согласно  представлениям
Птраси, ступил бы демон.
   - Так ты идешь или нет? - спросил тень. - Я отключил стражников, хотя они
не виноваты, просто делали свое дело, но времени у нас в обрез.
   - Утром меня должны  бросить  крокодилам,  -  прошептала  Птраси.  -  Так
повелел царь.
   - А вдруг он ошибся?
   Глаза Птраси расширились от ужаса:
   - Меня заберет Пожиратель Душ!
   - Неужели тебе этого хочется? Птраси заколебалась.
   - Ну а тогда... - сказал тень и взял ее безвольную руку. Потом  вывел  из
камеры.
   Выходя, Птраси чуть не споткнулась о лежащего на полу стражника.
   - А кто в других камерах? - спросил тень,  указывая  на  двери,  цепочкой
протянувшиеся вдоль коридора.
   - Не знаю, - ответила Птраси.
   - Пойдем, разведаем.
   Фигура в капюшоне коснулась носиком масленки засовов и  петель  следующей
двери и толчком распахнула ее. Льющийся  сквозь  узкое  оконце  свет  озарил
мужчину средних лет, который сидел на полу, скрестив ноги.
   - Я пришел спасти тебя, - промолвил демон.
   Мужчина впился в него взглядом:
   - Спасти?
   - Да. За что ты здесь?
   - Богохульствовал против царя, - пояснил мужчина, понурив голову.
   - Как это случилось?
   - Уронил камень на ногу. Теперь мне вырвут язык.
   Фигура в капюшоне сочувственно кивнула:
   - И тебя услышал какой-то жрец...
   - Я сам признался. Такие вещи  не  должны  оставаться  безнаказанными,  -
растолковал добродетельный узник.
   "Да уж, этого у нас не  отнимешь,  -  подумал  Теппик.  -  Даже  животное
никогда не поведет себя так. Истинно глупым может быть только человек?.
   - Наверное, нам лучше поговорить об этом снаружи, - произнес он вслух.  -
Хочешь, пойдем со мной?
   Мужчина откинулся и сверкнул глазами:
   - Ты хочешь, чтобы я убежал?
   - Неплохая мысль, как по-твоему?
   Мужчина сверлил взглядом Теппика, губы его беззвучно шевелились. Наконец,
он принял решение.
   - Стража! - завопил он.
   Эхо его  вопля  раскатилось  по  покоям  спящего  дворца.  Предполагаемый
спаситель уставился на узника, не веря своим глазам.
   - Сумасшедший, - буркнул Теппик. - Все вы здесь сумасшедшие.
   Выскочив из камеры, он схватил Птраси за  руку  и  побежал  по  сумрачным
коридорам. Узник, видимо решив  напоследок  всласть  попользоваться  языком,
осыпал их градом проклятий.
   - Куда ты меня тащишь? -  поинтересовалась  Птраси,  пока  они  осторожно
крались по обнесенному колоннами внутреннему двору.
   Теппик ответил не сразу. Об этом он как-то не подумал.
   - И зачем  только  здесь  запирают  двери?  -  риторически  вопросил  он,
оглядывая колонны. - Хотелось бы знать, как  это  ты  не  вернулась  в  свою
камеру, пока меня не было?
   - Я... я не хочу умирать, - невозмутимо сообщила девушка.
   - Что ж, понимаю.
   - Ты не должен так говорить! Не хотеть умирать это плохо!
   Теппик окинул взглядом крыши и отстегнул крюк.
   - По-моему, я должна вернуться в камеру, -  заявила  Птраси,  впрочем  не
предпринимая в этом  направлении  ни  прямых,  ни  переносных  шагов.  -  Не
повиноваться царю - ужасный проступок.
   - Так что же с тобой случилось?
   - Кое-что нехорошее, - уклонилась от ответа девушка.
   - Неужели это заслуживает  того,  чтобы  тебя  растерзали  крокодилы  или
забрал Пожиратель Душ? -  спросил  Теппик,  почувствовав,  что  крюк  прочно
зацепился за невидимый на плоской крыше водосток.
   - Интересная мысль, - задумалась Птраси, и про себя  Теппик  удостоил  ее
премии Теппика за здравое суждение.
   - По-твоему выходит, что если тебя так или иначе ожидает самое худшее, то
можно особо не волноваться? - уточнила Птраси. -  Если  Пожиратель  Душ  все
равно заберет  тебя,  можно  хотя  бы  попробовать  не  попасть  на  обед  к
крокодилам, верно?
   - Лезь первой, - перебил Теппик. - Кажется, кто-то идет.
   - Но кто ты такой?
   Теппик порылся в своей сумке. Прошла целая вечность с  тех  пор,  как  он
вернулся в Джель в том самом платье, в котором был сейчас, но именно в  этом
платье он сдавал выпускной экзамен. Юноша взвесил на ладони метательный  нож
номер два; сталь блеснула в разлитом вокруг свете. Вполне вероятно, это было
единственное изделие из  стали  во  всей  стране.  Дело  не  в  том,  что  в
Джелибейби  не  слышали  о  железе,  но   здесь   судили   так:   если   ваш
пра-пра-пра-прадед мог обходиться медью, то и вы можете довольствоваться  ею
же.
   Нет, стражники не заслуживают смерти. Н  конце  концов,  они  не  сделали
ничего плохого.
   Рука Теппика нащупала маленький плетеный мешочек с шипами. Каждый шип был
не больше дюйма длиной. Такими никого не убьешь, они  могут  лишь  задержать
противника. Парочка стальных заноз делает человека чрезвычайно  медлительным
и осторожным, если, конечно, он не пламенный энтузиаст.
   Разбросав несколько шипов у выхода из тюремного коридора,  Теппик  быстро
вернулся и в  несколько  приемов  вскарабкался  по  веревке  на  крышу.  Это
произошло одновременно с тем,  как  первые  стражники  появились  во  дворе.
Теппик прислушался - снизу донеслись проклятья, - вернул веревку и  поспешил
вслед за девушкой.
   - Нас все равно поймают, - пожаловалась Птраси.
   - Не думаю.
   - И тогда царь велит бросить нас крокодилам.
   - Вряд ли...
   Теппик помедлил. Привлекательная идея.
   - Хотя может быть.  Трудно  быть  уверенным  в  чем  бы  то  ни  было,  -
высказался он.
   - Ну и что мы теперь будем делать?
   Теппик  взглянул  за  реку,  где  полыхали  пирамиды.  Работы   на   ярко
высвеченной Великой Пирамиде не прекращались; крохотные плиты роились над ее
вершиной. Работоспособность Птаклюспа не могла не поражать.
   "Да, ну и света от нее будет...  -  подумал  Теппик.  -  До  самого  Анка
достанет?.
   - Какие они ужасные, правда? - раздался голос стоявшей сзади Птраси.
   - Тебе так кажется?
   - Просто мурашки по коже. Знаешь, старый царь терпеть их не мог. Говорил,
они приковывают царство к прошлому.
   - Почему?
   - Не знаю. Просто терпеть их не мог. Он был славный.  Мальчишка,  хоть  и
старый. И очень добрый. Не то что этот, новенький.
   Она высморкалась и  привычным  движением  спрятала  платок  в  как  будто
специально созданное для этого место в усыпанном блестками лифчике.
   - M-м, а что ты, делала? Я имею в виду как  служанка?  -  поинтересовался
Теппик, усердно разглядывая панораму крыш, чтобы скрыть волнение.
   Девушка прыснула.
   - Ты что, не здешний?
   - Не совсем.
   - Ну, чаще  говорила.  Или  слушала.  Он  умел  рассказывать,  но  всегда
жаловался, что его никто не слушает.
   - О да! - с чувством произнес Теппик. - И все?
   Птраси внимательно посмотрела на него и снова хихикнула.
   - Ах, ты про это? Нет, он был слишком добрым. Я была бы  не  против,  сам
понимаешь, у меня хорошая школа. Даже немного  обидно,  правда.  Женщины  из
моей семьи прислуживали царям много веков подряд...
   - Да ну? - выдавил Теппик.
   - Не знаю, попадалась ли тебе такая книжка - ?Сквозь...
   - ...дворцовые ставни?, - машинально закончил Теппик.
   - Видимо, каждый настоящий  мужчина  слышал  о  ней,  -  сказала  Птраси,
подталкивая  его  локтем.  -  Это  вроде  учебника.   Моя   пра-пра-прабабка
позировала для ее картинок. Давно, - пояснила девушка, - и умерла она  всего
в двадцать пять. Все говорят, я на нее очень похожа.
   - Гм-м, - согласился Теппик.
   - Она была знаменитая - умела пятками достать  затылок.  И  я  могу.  Мне
присвоили Третью Степень.
   - Гм-м?
   - Старый царь  как-то  сказал:  боги  дали  людям  чувство  юмора,  чтобы
искупить свою  вину  за  то,  что  разделили  их  на  два  пола.  Мне  тогда
показалось, он чем-то немного расстроен.
   - Гм-м, - теперь только белки Теппика ярко светились в темноте.
   - Не очень-то ты разговорчивый. Ночной  ветерок  доносил  до  него  запах
духов Птраси. Оглушительный запах.
   - Надо придумать, куда  тебя  спрятать,  -  сказал  Теппик,  стараясь  не
потерять нить своей мысли. - У тебя есть родители или родственники?
   Он пытался не обращать внимания на то, что тело девушки словно  светится,
- но у него ничего не получалось.
   - Да, моя мать работает где-то во дворце, - кивнула Птраси, - только вряд
ли она мне обрадуется.
   - Ты должна уехать! - с жаром воскликнул  Теппик.  -  Если  тебе  удастся
спрятаться и переждать  немного,  я  украду  лошадей,  или  лодку,  или  еще
что-нибудь. Тогда ты сможешь бежать в Цорт, Эфеб или куда-то еще.
   - То есть за границу? Не очень-то хочется.
   - Лучше заграница, чем Загробный Мир.
   - Ладно. Ты прав. - Девушка взяла Теппика за руку. - Почему ты решил меня
спасти?
   - M-м. Потому что быть живым лучше, чем мертвым. Во всяком случае, я  так
считаю.
   -  Я  добралась  до  позы  номер  сорок  шесть  -  ?Пять  Благовествующих
Муравьев?, - поделилась Птраси. - Если бы у нас  было  немного  йогурта,  мы
могли бы...
   - Нет! Не здесь  и  не  сейчас!  Нас,  наверное,  ищут.  И  потом,  скоро
рассветет.
   - Ну чего ты так волнуешься! Я просто хотела за добро отплатить добром.
   - Да. Отлично. Спасибо.
   Теппик  в  отчаянии  перегнулся  через  парапет  и  заглянул  в  один  из
многочисленных дворцовых колодцев.
   - Вот этот ведет  в  мастерскую  бальзамировщиков,  -  узнал  он.  -  Там
наверняка масса мест, где можно спрятаться.
   Он снова размотал веревку.
   В  разные  стороны  разбегались  несколько   коридоров.   Теппик   выбрал
уставленную скамьями комнату с усыпанным стружками полом; в  глубине  ее  за
приоткрытой дверью виднелась ещ„  одна  зала,  где  было  свалено  множество
саркофагов с золотыми кукольными масками на каждом, масками, которые  теперь
он так хорошо знал и от всей души ненавидел. Теппик подмял крышку ближайшего
саркофага.
   - Хозяев нет, - сообщил он. - Здесь ты сможешь  хорошенько  отдохнуть.  Я
оставлю крышку приоткрытой, чтобы можно было дышать.
   - А здесь не опасно? Вдруг ты не вернешься?
   - Я вернусь ночью, - успокоил Теппик, - и  постараюсь  прихватить  еды  и
питья.
   Птраси привстала на цыпочки, звон браслетов на ее лодыжках бередил либидо
Теппика. Непроизвольно опустив взгляд, он заметил, что  ногти  на  ее  ногах
накрашены. Ему вспомнилось, как однажды после завтрака Сыроправ  рассказывал
ему за конюшнями, что девушки, которые красят ногти на ногах... впрочем,  он
тогда ему не поверил, да и сейчас в это не совсем верилось.
   - Какой он жесткий... - протянула Птраси.
   - Кто?
   - Если уж мне придется лежать здесь, неплохо бы подложить подушку.
   - Я насыплю стружек, - заверил Теппик. - Только поторопись, пожалуйста!
   - Хорошо, хорошо. А ты точно вернешься? Обещаешь?
   - Конечно обещаю!
   Опустив  крышку  саркофага,  Теппик  подложил  деревянный   клин,   чтобы
оставалось отверстие для воздуха, и выбежал из комнаты.
   Тень царя проводила его взглядом.

***

   Солнце показалось над горизонтом. Золотой свет разливался по  плодородной
долине Джеля, и сияние пирамид поблекло, лишь редкие сполохи продолжали свою
призрачную пляску в светлеющем небе. Теперь  к  ним  присоединился  странный
шум.  Он  звучал  с  самого  начала,  но  на  слишком  высоких,  недоступных
человеческому слуху частотах, и вот отдельные звуки,  приземляясь,  покидали
запредельные ультразвуковые чертоги...
   ХХХхххиии...
   Вопль несся с небес, тонкая звуковая оболочка,  словно  безумный  скрипач
водил смычком по обнаженные мозговым извилинам.
   ...хххххиииииии...
   Некоторые уверяют, что такое же ощущение возникает, если провести  ногтем
по голому нерву. По этому звуку можно было бы ставить  часы,  если  бы  хоть
кто-нибудь знал, что это такое.
   ...хиии...
   Звук становился все глубже и приглушеннее  -  уже  не  кошачий  визг,  но
собачье рычание. Солнечный прибой бился о каменные плиты.
   ...UU...UU...UU...
   Огни пирамид погасли...ой.
   - Прекрасное утро, ваше величество. Надеюсь, вы хорошо отдохнули?
   Теппик ничего не ответил - только  помахал  Диосу  рукой.  Брадобрей  уже
приступил к Обряду Бритья.
   Мастера била  крупная  дрожь.  Еще  совсем  недавно  он  был  безработным
одноруким камнетесом. Но вот в один прекрасный день страшный верховный  жрец
призвал его и велел быть царским  брадобреем,  и,  хотя  это  означало,  что
придется прикасаться к царской персоне, жрецы уже  нее  обсудили  и  бояться
было нечего. В общем, это оказалось даже лучше, чем он ожидал, и уж конечно,
ему предоставили великую честь: хотя бы одной рукой  отвечать  за  состояние
царского подбородка.
   - Ночью вас не беспокоили? - осведомился верховный жрец.
   Глаза его подозрительно шарили по комнате; казалось, взгляд жреца вот-вот
прожжет насквозь каменные стены.
   - Нее...
   - Умоляю вас сидеть  спокойнее,  о  бессмертный,  -  взмолился  брадобрей
голосом человека, которому крошечный порез может  обойтись  в  увлекательное
путешествие по крокодильему кишечнику.
   - Никаких странных звуков не слышали, ваше величество? - настаивал Диос.
   Сделав резкий шаг назад,  он  заглянул  за  расшитую  золотыми  павлинами
ширму, отделяющую другую половину комнаты.
   - Ннн...
   - Сегодня ваше величество выглядит несколько утомленным, - заметил Диос.
   Он присел на скамью, по краям которой были вырезаны изображения гепардов.
В принципе, сидеть в присутствии царя, за исключением официальных церемоний,
не разрешалось. Однако со скамьи можно было заглянуть под кровать Теппика.
   Диос был явно смущен. Тогда как Теппик, несмотря на бессонную ночь и боли
во всем теле, пребывал в прекрасном расположении духа. Он потер подбородок.
   - Это кровать, - махнул он рукой. - Я, кажется, уже  рассказывал  тебе  о
ней. Да, и перины. Они набиты перьями. Если хочешь знать, зачем они,  можешь
расспросить халийских пиратов. Наверное, уже добрая половина из них спит  на
подобных перинах.
   - Изволите шутить, ваше величество. Теппик  понимал,  что  лучше  сменить
тему, но соблазн был слишком велик.
   - Что-то случилось? - справился он.
   - Какой-то негодяй пробрался ночью во дворец.  Девушка  по  имени  Птраси
исчезла.
   - Очень неприятно.
   - Да, ваше величество.
   - Наверное, какой-нибудь поклонник, ухажер.
   - Вполне вероятно, ваше величество.
   На лице Диоса не дрогнул ни единый мускул.
   - Что ж, значит, священные крокодилы останутся сегодня без завтрака.
   "Впрочем, они не отощают,  -  подумал  Теппик.  -  Ступите  на  любой  из
маленьких прибрежных причалов,