вернутое в материю; неужели они и вправду считают, что  этим  сделают  ему
лучше? В Анке, когда ты умираешь,  тебя  закапывают  в  землю,  сжигают  или
отдают воронам. Здесь же смерть означает, что ты как бы  немного  отстал  от
остальных и о тебе нужно  заботиться,  кормить  отборными  яствами.  Нелепая
мысль - править царством в таком положении!  Похоже,  мертвый  для  них  все
равно что глухой, с которым просто нужно говорить немного погромче?.
   Но тут же прозвучал другой, более взрослый голос: ?Мы правим царством вот
уже семь тысяч лет. Самый низкородный крестьянин, продающий  дыни,  обладает
родословной,  по  сравнению  с  которой  родословные  всяких  королей  могут
показаться не длиннее жизней мотыльков-однодневок. Мы привыкли распоряжаться
континентом, прежде чем нам пришлось продать его в уплату  за  пирамиды.  Мы
просто не замечаем существования стран, которым меньше  трех  тысяч  лет.  И
этот механизм по-прежнему действует?.
   - Привет, папа, - поздоровался Теппик. Тень Теппицимона XXVII, пристально
наблюдавшая за сыном, метнулась к нему через зал.
   - Хорошо выглядишь! - воскликнул он. - Рад  тебя  видеть!  Послушай,  это
важно. Пожалуйста, обрати внимание, это касается смерти...
   - Он говорит, что очень рад вас видеть, - перевел Диос.
   - Ты его слышишь? - удивился Теппик. - Я не услышал ни слова.
   - Естественно. Мертвые говорят устами жрецов, - пояснил верховный жрец. -
Таков обычай, ваше величество.
   - А он меня слышит?
   - Разумеется.
   - Я много думал обо всей этой затее с пирамидами, и мне кажется, то  есть
я не совсем уверен...
   Теппик наклонился поближе.
   - Тетушка передает тебе нежный привет, - прокричал он и добавил:
   - Я имею в виду свою тетушку.
   - Ты слышал, что я сказал? Слышал?
   - Он посылает вам свое приветствие из  скрытого  завесой  мира,  -  изрек
Диос.
   - Да, да, посылаю, но ПОСЛУШАЙ, я не  хочу,  чтобы  у  тебя  были  лишние
хлопоты и чтобы ты начал строить...
   - Мы построим тебе замечательную пирамиду,  отец.  Тебе  понравится,  вот
увидишь. Специальные люди будут заботиться о тебе и  все  делать.  -  Теппик
бросил на Диоса быстрый взгляд, ища поддержки:
   - Ему ведь понравится, правда?
   - Не хочу никаких пирамид! - возопил царь. -  В  мире  уйма  интересного,
хватит на целую вечность, а я еще ничего не успел увидеть.  Запрещаю  класть
меня в пирамиду!
   - Он говорит, что  это  будет  вполне  подобающий  шаг  и  что  вы  очень
заботливый сын, - изрек Диос.
   - Неужели ты меня не видишь? Смотри, я поднял вверх три пальца.  Думаешь,
весело провести остаток смерти под кучей камней, наблюдая,  как  мало-помалу
рассыпаешься на кусочки? Значит, вот каков твой идеал?
   - Ваше величество, здесь дует, - заметил Диос. - Пожалуй, нам лучше уйти.
   - Ты ведь все равно не сможешь оплатить ее!
   - Мы поместим туда твои любимые фрески и статуи.  Тебе  понравится,  -  в
отчаянии повторил Теппик. - Представляешь, все любимое будет рядом с тобой!
   - Ему ведь понравится? - еще раз спросил он у Диоса по дороге  в  тронный
зал. - Почему-то мне кажется, что папа вовсе не хочет в пирамиду.
   - Уверяю вас, ваше величество, - ответил Диос. - У  него  не  может  быть
иных желаний.
   А в бальзамировочной царь Теппицимон XXVII попробовал похлопать Джерна по
плечу, но без особого успеха.  Окончательно  сломленный  царь  присел  возле
собственных останков.
   - Не делай  этого,  дружок,  -  с  горечью  произнес  он.  -  Никогда  не
обзаводись потомством.
   И вот перед ним возвышалась сама Великая Пирамида.
   Гулко ступая по мраморным плитам,  Теппик  со  всех  сторон  рассматривал
макет. Он с трудом представлял, чем может заниматься человек внутри подобной
штуки. Однако царям нередко приходилось оказываться  в  таком  положении,  и
всегда при них была  старая,  добрая  компания,  так  что,  согласно  общему
мнению, скучать им не приходится.
   - Так, так, - протянул Теппик. - И давно ты проектируешь пирамиды?
   Птаклюсп, архитектор и практикующий строитель пирамид  для  знати,  низко
поклонился:
   - Всю жизнь, о солнце полудня.
   - Должно быть, интересное дело, - промолвил Теппик.
   Птаклюсп взглянул на верховного жреца - тот молча кивнул.
   - В каждом деле есть свои хитрости, о источник вод, - осмелился  заметить
Птаклюсп.
   Он не привык к  тому,  чтобы  цари  разговаривали  с  ним  просто  как  с
человеком, и в глубине души считал, что это не правильно.
   - Ага, - неопределенно выразился Теппик, делая знак в сторону стоящего на
возвышении макета. - Ладно. Хорошо. Четыре стены и  остроконечная  верхушка.
Замечательно. Высший класс. Выразительно и лаконично.
   Настороженное молчание по-прежнему обступало его со всех  сторон.  Теппик
решил прорываться.
   - Отличное шоу, - продолжил он. - Я хочу сказать, комар носа не подточит.
Пирамида... Да еще какая! Ого-го...
   Однако и этого было недостаточно. Теппик призадумался.
   - Пройдут века, и, глядя на нее, потомки скажут:  вот  это  пирамида  так
пирамида. М-да. Он кашлянул.
   - Стены особенно красиво смотрятся... -  хрипло  пробормотал  он,  словно
ученик, проваливающийся на экзамене.
   - Но... - предпринял он еще ОДНУ Попытку. Две пары глаз ели его поедом.
   - Хм, - выразился он.
   Диос поднял бровь:
   - Ваше величество?
   - Помню, отец как-то сказал, что хочет, чтобы его похоронили в море.
   Ожидаемого взрыва возмущения не последовало.
   - Наверное, он имел в виду дельту, -  догадался  Птаклюсп.  -  Там  очень
мягкий грунт. На один только фундамент и опоры уйдет много месяцев.  К  тому
же есть риск, что постройка осядет.  Не  говоря  о  влажности.  Если  внутри
пирамиды слишком большая влажность, это плохо.
   - Нет, - помотал головой Теппик, чувствуя, как под взглядом Диоса на  лбу
у него выступает испарина. - По-моему, он имел в виду, как  бы  это  получше
выразиться, непосредственно в море.
   Птаклюсп нахмурился.
   - Оригинальное, остроумное  решение,  -  глубокомысленно  заметил  он.  -
Думаю, в принципе можно построить  небольшую  пирамидку,  миллион  тонн,  не
больше, и поставить ее на понтоны или...
   - Нет, - перебил Теппик, с трудом сдерживая  смех.  -  Скорее  всего,  он
хотел, чтобы его похоронили без подобных...
   -  Теппицимон  XXVH  желает,  чтобы  его  похоронили  безотлагательно,  -
провозгласил Диос тусклым и скользким, как засаленный шелк, голосом. - И нет
сомнений, он  заслуживает  наилучшего,  что  способен  создать  твой  талант
зодчего.
   - Да нет же! - возмутился Теппик. - Ты не правильно его понял.
   Лицо Диоса  застыло.  Птаклюсп  моментально  сделал  вид,  что  он  здесь
совершенно посторонний. Опустив глаза, он принялся  внимательнейшим  образом
изучать узоры на полу - так, словно от этого зависела его жизнь.
   - Не правильно? - переспросил Диос.
   -  Не  обижайся.  Я  уверен,  ты  действовал  исключительно   из   благих
побуждений, - утешил его Теппик. - Просто видишь ли, дело в  том,  что  отец
действительно очень хотел...
   - Из благих побуждений? - произнес Диос, смакуя каждое слово, как  кислый
виноград.
   Птаклюсп прокашлялся. Закончив изучать пол, он перевел взгляд на потолок.
   - Ваше величество, - сказал Диос,  набрав  полную  грудь  воздуха,  -  мы
всегда были строителями пирамид. Все наши цари погребены  в  пирамидах.  Так
заведено, ваше величество. И это имеет глубокий смысл.
   - Да, но...
   - Споры здесь неуместны, - ответствовал Диос. - Кто может  желать  лучшей
участи?  Быть  искусно  и  надежно  предохраненным  от  тлетворного  влияния
Времени... - Теперь уже металл звенел в его голосе, презрительном и разящем,
как острие копья. - До скончания времен быть огражденным  от  оскорбительных
перемен!
   Теппик взглянул на побелевшие костяшки рук верховного жреца  -  казалось,
от ярости кость стремится прорвать кожу.
   Скользнув по серому рукаву, взгляд его  остановился  на  лице  Диоса.  ?О
боги, - подумал Теппик, -  прямо  мореный  дуб,  по  нему  и  вправду  можно
сказать, что все кругом только и ждут его смерти?. Взгляды  их  скрестились,
лязгнув, как клинки.
   Теппик почувствовал, что плоть его обрывает с костей, словно  ветром.  На
мгновение он ощутил себя маленькой мошкой.  Ну  да,  мошкой  необходимой,  к
которой относятся с подобающим уважением, но  все  же  -  маленьким,  жалким
насекомым,  со  всеми  вытекающими  отсюда  последствиями.   Перед   яростью
жреческого взгляда он был беспомощен, как клочок папируса  перед  дуновением
урагана.
   - Царская воля - быть погребенным в пирамиде,  -  изрек  Диос.  Наверное,
именно таким голосом Создатель некогда приказал явиться звездам и луне.
   - Э-э... - выдавил Теппик.
   - В прекраснейшей из пирамид, - продолжал Диос.
   Теппик прекратил сопротивление.
   - О да.  В  хорошей,  замечательной,  прекрасной.  В  наилучшей  из  всех
возможных.
   Птаклюсп облегченно вздохнул, лицо  его  озарилось  улыбкой.  Он  вытащил
восковую табличку к извлек стило из дебрей своего парика. Он хороню  усвоил,
что главное - это вовремя взять  быка  за  рога.  Позволь  себе  в  подобной
ситуации хоть малейшую оплошность - и рискуешь остаться с оплаченными вперед
двумя миллионами тонн известняка.
   - Итак, типовая модель, о оазис в пустыне?
   Теппик взглянул на Диоса, устремившего сверкающий взгляд в никуда,  одной
лишь силой воли смиряющего бешеных псов Энтропии.
   - Только, наверное, немного побольше, -  пролепетал  он  уже  без  всякой
надежды.
   - Воля заказчика, - кивнул Птаклюсп. - Это  будет  нечто  грандиозное,  о
основание  вечной  колонны.  Простоит  века.  Можем   предложить   некоторые
усовершенствования - паракосмические элементы, встроенные, поэтому  входящие
в общую стоимость.
   Он выжидающе посмотрел на Теппика.
   - Да, да. Замечательно, - согласился Теппик.
   - Царю потребуется нечто большее, - глубоко вздыхая, провозгласил Диос.
   - Неужели? - с сомнением в голосе произнес Теппик.
   - Да, ваше величество, - мягко сказал Диос. - Я  понимаю  ваше  искреннее
желание соорудить для отца величайший из монументов.
   Вызов был брошен в открытую, и Теппик это понял, но  он  не  знал  правил
игры и должен был проиграть.
   - Правда? О, конечно. Действительно так.
   - Ты построишь величайшую пирамиду, которую  когда-либо  видел  Джель,  -
продолжал Диос. - Таково  веление  царя.  И  это  единственно  правильное  и
подобающее решение.
   - Да, да. Что-то вроде этой. Только раза  в  два  больше,  -  в  отчаянии
подхватил Теппик и  с  удовлетворением  отметил  мгновенное  замешательство,
отразившееся на лице Диоса.
   - Ваше величество? - переспросил жрец.
   - Это единственно правильное и подобающее решение, - заявил Теппик.
   Диос открыл было рот, собираясь протестовать, но, увидев  выражение  лица
Теппика, смолчал.
   Птаклюсп деловито строчил, кадык его нервно ходил вверх-вниз. Такой  шанс
предоставляется только раз в жизни.
   - Могу предложить прекрасную облицовку из черного мрамора  по  фасаду,  -
выпалил он, не отрывая глаз от таблички.  -  Запасы  у  нас  преобширные.  О
повелитель светил... - торопливо добавил он.
   - Отлично, - тут же согласился Теппик. Птаклюсп взял новую табличку.
   - На внутренние покои можно  пустить,  скажем,  электрон.  Это  обойдется
дешевле, чем сначала делать в серебре, а потом покрывать золотом, ну,  чтобы
вы потом не говорили: ?Эх, жаль я...?
   - Электрон? Разумеется.
   - А вспомогательные кабинеты из чего будем делать?
   - Что?
   - Я  имею  в  виду  погребальный  и  внешний  залы.  Рекомендую  отборный
земфисский камень, его  можно  использовать  и  для  огромной  сокровищницы,
чрезвычайно удобной для всех  тех  безделушек,  которые  человеку  так  жаль
оставлять в этом мире.
   Птаклюсп перевернул дощечку и продолжил писать на другой стороне.
   - Ну и, конечно, такой же комплект для царицы?  Записываю,  записываю.  О
царь, который будет жить вечно...
   - Да, да. Я тоже так думаю, - Теппик  бросил  быстрый  взгляд  в  сторону
Диоса. - Вижу, ты действительно большой знаток.
   - Теперь лабиринты, - вкрадчиво промолвил Птаклюсп, стараясь унять  дрожь
в голосе. - Очень популярны сегодня. Лабиринт - и никакие грабители  вам  не
страшны.  Рискую  показаться  старомодным,  но  я  просто  балдею  от   этих
запутанных коридоров. Как говорят в народе,  кого-ток  увяз  -  всей  птичке
пропасть. С лабиринтом будет стоить несколько дороже, но что такое деньги  в
наше время? О повелитель вод...
   "То, чего у нас нет?, - предостерегающе произнес чей-то голос  сзади.  Но
Теппик проигнорировал его, решив целиком доверится судьбе.
   - Да, - сказал он. - Два лабиринта. Птаклюсп еще что-то черкнул на  своей
табличке.
   - Для каждого из супругов, о камень камней!  -  хрипло  простонал  он.  -
Чрезвычайно удобно. Плюс патентованные  ловушки.  Предлагаем  широкий  выбор
капканов, волчьих ям, самострелов...
   - Да, да, - закивал Теппик. -  Обязательно.  Давайте  все.  Весь  список.
Архитектор перевел дух.
   - Конечно, никак не обойтись без стелл, аллей, церемониальных сфинксов...
- начал он.
   - Чем больше, тем лучше, - ответил Теппик. - Полностью предоставляем  это
на твое усмотрение.
   Птаклюсп вытер лоб.
   - Чудесно, - выдавил он и высморкался. - Замечательно. Осмелюсь  сказать,
ваш батюшка, о великий  сеятель,  должен  быть  чрезвычайно  счастлив,  имея
такого заботливого сына. Хотелось бы добавить...
   - Можешь идти, - раздался голос Диоса. - Мы надеемся, что работы начнутся
незамедлительно.
   - Со дня на день, уверяю вас, - пообещал Птаклюсп.
   Чувствовалось, что его мучит некое неразрешимое философское сомнение.
   - Да? - холодно вопросил Диос.
   - Я, э-э... Дело в том, что, э-э... Я вовсе не имею в виду,  что,  э-э...
Само собой разумеется, старейший клиент, высокочтимый заказчик,  но  дело  в
том, э-э... Абсолютно  не  сомневаясь  в  вашей  кредитоспособности,  э-э...
Только, прошу вас, не подумайте ничего такого, э-э...
   Диос бросил  на  архитектора  взгляд,  который  заставил  бы  моргнуть  и
потупиться самого сфинкса.
   - Ты что-то хочешь сказать? - спросил он. - Время его  величества  крайне
ограничено.
   Птаклюсп безмолвно шевелил губами, не в силах издать ни звука. Сами  боги
превратились бы в блеющее стадо, столкнись они сейчас лицом к лицу с Диосом.
Казалось, даже змеи посоха устремили свой взгляд на несчастного архитектора.
   - Нет, нет, э-э... Извините. Просто  мысли  вслух.  С  вашего  разрешения
удаляюсь. Столько работы, э-э...
   Он низко поклонился.
   - Окончание работ через три месяца, - добавил Диос,  когда  Птаклюсп  был
уже на полпути к арке. - К поре Наводнения  <Подобно  культурам  большинства
речных царств, в Джелибейби понятия не  имеют  о  таких  банальных  временах
года, как лето, весна и зима. Здешний календарь исходит  из  могучего  ритма
Джеля. Поэтому сезонов было всего три: пора Сева,  пора  Наводнения  и  пора
Сырости. Членение  удобное,  практичное  и  простое,  нашедшее  единственных
оппонентов в лице квартетов джельских цирюльников  (Действительно,  невольно
почувствуешь себя идиотом, распевая: ?То было в Сырости пору...?)>.
   - Что?
   - Ты обращаешься к одна тысяча триста  девяносто  восьмому  монарху  этой
страны, - ледяным тоном произнес Диос.
   Птаклюсп шумно проглотил слюну.
   - Извиняюсь, - пробормотал он. - Я только спросил, что? О  великий  царь.
Хочу обратить внимание, что на одну только доставку плит уйдет, э-э...
   Губы архитектора дрожали, он  перебирал  в  уме  один  повод  за  другим,
мысленно бросая их в лицо Диосу.
   - Цорт не в один день строился... - выдавил он.
   - Не  будем  оговаривать  работу  в  подробностях,  -  обратился  Диос  к
Птаклюспу, одаривая его улыбкой, страшнее которой не было ничего  на  свете.
За исключением той же улыбки Диоса.
   - Сверхурочные, разумеется, будут оплачены, - добавил он.
   - Но вы никогда не пла... - начал было Птаклюсп и осекся.
   - А кара за срыв намеченных сроков будет ужасной, - предупредил Диос. - В
соответствии со всеобщим законодательством.
   Нервы и доводы Птаклюспа истощились.
   - Разумеется, - выдавил он обреченно. - Почту  за  честь.  Надеюсь,  ваши
высочества извинят меня. До захода солнца еще целых два часа.
   Теппик кивнул.
   - Благодарю, - ответил архитектор. - Да будут  плодотворны  ваши  чресла.
Мое почтение, великий Диос.
   Было слышно, как он торопливо сбегает по лестнице.
   - Она будет великолепна. Немного великовата... но великолепна!  -  сказал
Диос.
   Стоя между колоннами, он вглядывался в  раскинувшуюся  на  другом  берегу
Джеля панораму некрополя.
   - Великолепна, - повторил он и снова нахмурился, почувствовав резкий укол
боли в ноге.
   Да, сегодня же ночью надо съездить на тот  берег.  И  зря  он  так  долго
тянул. Глупо. Но он же не мог отвлечься от праведного служения царству...
   - Диос, что-то случилось? - спросил Диос.
   - Ваше величество?
   - Мне показалось, ты побледнел.
   Выражение панического  ужаса  на  мгновение  исказило  морщинистые  черты
Диоса. Он выпрямился.
   - Уверяю вас, ваше величество, я прекрасно себя чувствую. Прекрасно!
   - Тебе не кажется, что ты несколько перетрудился?
   Нескрываемый страх отразился на лице верховного жреца.
   - В каком смысле, ваше величество?
   - Ты слишком много хлопочешь,  Диос.  Встаешь  с  петухами,  ложишься  за
полночь. Относись к жизни проще.
   - Вся моя жизнь есть служение, ваше величество, - стоял на своем Диос.  -
В нем - весь смысл моего существования.
   Теппик вышел вслед за ним на балкон. Лучи понемногу клонящегося к  закату
солнца вспыхивали на вершинах рукотворной зубчатой гряды. Но это был  только
центральный массив; пирамиды выстроились по всей дельте, до  самого  второго
водопада, где Джель терялся в горах. Мало  того,  пирамиды  занимали  лучшие
земли, ближе всего расположенные к реке. Но даже  самый  забитый  крестьянин
посчитал бы кощунством предложить иное решение.
   Среди пирамид попадались сравнительно невысокие экземпляры, сложенные  из
грубо обтесанных плит. Со стороны они выглядели даже старше гор,  укрывавших
долину от пустыни. Хотя в конечном счете горы были здесь всегда. К ним  были
неприменимы такие слова, как ?молодой? или ?старый?. Но эти первые  пирамиды
построили человеческие существа -  бурдючки  с  мыслящей  влагой,  ненадолго
задержавшейся в хрупком образовании кальция, - существа, которые распиливали
скалы на  куски,  чтобы  затем  с  превеликим  трудом  снова  сложить  их  в
гармоничную постройку. Эти пирамиды действительно были старыми.
   На протяжении тысячелетий архитектурная мода менялась.  Пирамиды  поновее
были сложены из более гладких плит, с более острыми граня-I ми, попадались и
довольно приземистые, облицованные слюдой. Однако  даже  самые  отвесные  из
них,  непроизвольно  размышлял  Теппик,  не  превышали  единицы   по   любой
домолазательной  шкале,  хотя  некоторые  стеллы  и  храмы,  сгрудившиеся  у
подножия пирамид, как буксиры, окружившие  дредноуты  вечности,  заслуживали
внимания.
   Дредноуты вечности,  подумал  он,  они  плывут,  тяжело  рассекая  туманы
Времени, и их единственные пассажиры всегда путешествуют первым классом...
   На небо высыпали первые звезды. Теппик поднял голову.  Возможно,  подумал
он, где-то там есть жизнь. Где-то там, на этих звездах.  Ведь  если  правда,
что вселенные миллиардами теснятся одна за другой, отделенные друг от  друга
лишь мгновением мысли, значит, люди должны быть повсюду...
   "Но где бы они ни были, как бы ни старались, какие бы  сверхъестественные
усилия ни  прилагали,  им  наверняка  не  удалось  стать  такими  потрясающе
глупыми, как мы. В этом смысле мы потрудились на  славу.  Вначале  нам  было
дано лишь зернышко глупости, но за многие тысячи лет мы взрастили  громадное
древо?.
   Теппик обернулся к Диосу,  чувствуя,  что  должен  хоть  как-то  искупить
нанесенный жрецу моральный ущерб.
   - Ты тоже ощущаешь исходящее от них дуновение с