Тем  более
убивать потерявшего сознание противника - непорядочно.
   - По-моему, так самый подходящий момент, - возразил Хранитель.
   - Тогда я их изгоняю,  -  объявила  Льесса.  -  Оказавшись  за  пределами
досягаемости магии Червберга,  они  лишатся  Силы.  И  станут  обыкновенными
бандитами. Тебя это устраивает?
   - Да.
   - Я удивляюсь твоему милосердию, ва... Хрун.
   Хрун пожал плечами.
   - Человек в моем положении не может позволить себе быть другим. Ему нужно
думать о своем имидже. - Он оглянулся по сторонам.  -  Так  каким  же  будет
третье испытание?
   - Предупреждаю тебя, оно очень опасно. Если  хочешь,  можешь  уйти  прямо
сейчас. Однако если ты справишься с поставленной  перед  тобой  задачей,  то
станешь правителем Червберга и, разумеется, моим законным мужем.
   Хрун встретил ее пристальный взгляд и  подумал  о  своей  прошлой  жизни.
Внезапно ему показалось, что она сплошь  состояла  из  долгих  сырых  ночей,
проведенных под открытым небом, и отчаянных схваток с  троллями,  городскими
стражниками, бесчисленными бандитами и порочными жрецами.  По  крайней  мере
трижды он вступал в бой с самыми настоящими полубогами - а все ради чего? Ну
ради сокровищ, это  он  признавал,  -  но  куда  эти  сокровища  подевались?
Спасение  девиц-беглянок  несло  в  себе  некую  преходящую  награду,  но  в
большинстве  случаев  все  заканчивалось  тем,  что  он   устраивал   их   в
каком-нибудь городе и наделял щедрым приданым. Дело в том, что по прошествии
определенного периода  времени  даже  у  самой  покладистой  эксдевственницы
просыпались  собственнические  чувства  и  она  уже  без   особой   симпатии
относилась к порывам Хруна спасать ее товарок по  несчастью.  Короче,  жизнь
дала ему очень немногое -  в  основном  репутацию  и  сеть  шрамов.  А  быть
правителем небось занятно... Хрун ухмыльнулся. С такой  основой,  когда  под
рукой драконы и отряд  добрых  воинов,  можно  стать  по-настоящему  опасным
противником.
   Кроме того, девчонка недурна собой.
   - Ну как? - поинтересовалась она.
   - А я что, опять буду сражаться без оружия? - спросил Хрун.
   Льесса подняла руки и сняла с себя шлем, распустив по плечам локоны рыжих
волос. Затем она расстегнула брошь, скреплявшую ее платье. Под ним ничего не
было.
   Хрун окинул Льессу  быстрым  взглядом,  и  в  его  голове  защелкали  две
воображаемые счетные машинки. Одна оценивала золото в ее браслетах, тигровые
рубины, вставленные в перстни на  пальцах  ее  ног,  бриллиантовые  блестки,
украшающие ее пупок, и  две  в  высшей  степени  оригинальные  завитушки  из
серебряной филиграни. Вторая машинка была подключена прямо к его  либидо.  И
та и другая выдали результаты, которые пришлись Хруну по душе.
   Поднимая руку, чтобы предложить ему стакан  вина,  Льесса  усмехнулась  и
сказала:
   - Думаю, на этот раз оружие у тебя найдется.

   - Он-то не пытался тебя спасти, - Ринсвинд выдвинул этот довод в качестве
последнего аргумента.
   Волшебник отчаянно цеплялся  за  пояс  Двацветка,  пока  дракон  медленно
описывал  круг,  наклоняя  мир  под  угрожающим  углом.   Свежеприобретенные
познания о том, что чешуйчатая спина, на которой он сидит, существует в виде
трехмерной мечты наяву, не успокаивали выворачивающего душу  головокружения.
Его мысли постоянно сбивались на то,  что  случится,  если  Двацветок  вдруг
позволит себе расслабиться.
   - Даже Хрун не смог бы  справиться  с  арбалетами,  -  решительно  заявил
турист.
   Как только дракон поднялся над клочком леса, где все трое провели сырую и
беспокойную ночь, из-за Края появилось солнце. Мрачные синие и серые  краски
предрассветной поры немедленно превратились  в  сверкающую  бронзовую  реку,
которая текла через  весь  мир,  вспыхивая  золотом  там,  где  на  ее  пути
встречался лед, вода или световая дамба. (Из-за плотности  окружающего  Диск
магического поля свет движется здесь с дозвуковой скоростью. Это  интересное
свойство с успехом использовалось, к примеру,  обитающими  у  Великого  Нефа
волхвами, которые за многие столетия построили замысловатые и изящные дамбы,
а также огородили долины стенами из отполированного кварца, чтобы улавливать
медлительный солнечный свет и вроде как хранить его  про  запас.  Сверкающие
резервуары Нефа, переполненные после нескольких  недель  хорошей  погоды,  с
воздуха были поистине потрясающим  зрелищем.  Жаль,  что  ни  Двацветку,  ни
Ринсвинду не случилось взглянуть в том направлении.)
   Перед ними на фоне неба торчал миллиардотонный  абсурд,  более  известный
под именем Червберга. Зрелище не из самых дурных, пока Ринсвинд не  повернул
голову и не увидел, как тень горы медленно расползается по облачному пейзажу
мира...
   - Ты видишь что-нибудь? - спросил Двацветок у дракона.
   "Я вижу, что на вершине горы идет сражение", - последовал мягкий ответ.
   - Понял? - обратился Двацветок к Ринсвинду. -  Может  быть,  Хрун  сейчас
сражается за свою жизнь.
   Ринсвинд  хранил  молчание.  Двацветок  немножко  подождал  и  обернулся.
Волшебник напряженно смотрел в никуда, губы его беззвучно шевелились.
   - Ринсвинд?
   Волшебник издал тихий каркающий звук.
   - Прости, - извинился Двацветок. - Что ты сказал?
   - ...до земли... так далеко лететь... - пробормотал Ринсвинд.
   Его взгляд сфокусировался, в глазах мелькнуло  озадаченное  выражение,  а
потом они расширились от ужаса. Волшебник неосторожно посмотрел вниз.
   - Аг-х, - высказался он и начал сползать со спины дракона.
   Двацветок подхватил его.
   - В чем дело?
   Ринсвинд попробовал закрыть глаза, но у воображения век не было, а потому
оно пялилось почем зря.
   - Ты что, не боишься высоты? - кое-как выговорил он.
   Двацветок  посмотрел  вниз,  на  крошечный  пейзаж,  покрытый  пятнышками
облачных теней. Вообще-то мысль о страхе даже не приходила ему в голову.
   - Нет, - ответил он. - С какой стати? Я всегда говорил, что все  равно  с
какой высоты падать - с сорока футов или с четырех тысяч фатомов. Все  равно
будешь мертвым.
   Ринсвинд попытался обдумать это беспристрастно, но так и  не  понял,  где
здесь логика. Дело ведь не в падении, а в ударе о...
   Двацветок быстро поймал его.
   - Держись, - ободряюще сказал он. - Мы почти прилетели.
   - Как бы мне хотелось вернуться в Анк-Морпорк, - простонал Ринсвинд. -  О
боги, как бы я хотел снова ощутить под собой твердую землю!
   - Интересно, а  драконы  могут  долететь  до  звезд?  -  вслух  задумался
Двацветок. - Вот было бы здорово...
   - Ты чокнулся, - решительно заявил Ринсвинд.
   Турист ничего не ответил, и волшебник, заглянув через его плечо,  увидел,
что Двацветок со странной улыбкой уставился на бледнеющие звезды.
   - Даже не думай об этом, - с угрозой прошипел Ринсвинд.
   "Человек, которого  вы  ищете,  разговаривает  с  хозяйкой  драконов",  -
сообщил Девятьстеблей.
   - М-м? - отозвался Двацветок, не сводя глаз со звезд.
   - Что? - пихнул его в бок Ринсвинд.
   - Ах да. Хрун, - вспомнил Двацветок. - Надеюсь, мы подоспели  вовремя.  А
теперь вниз! Держись поближе к земле!
   Ветер усилился и превратился в  посвистывающий  ураган.  Ринсвинд  открыл
глаза. Вернее, они распахнулись под напором воздуха, и этот напор  никак  не
давал им закрыться.
   Плоская вершина Червберга нависла над ними, угрожающе накренилась,  после
чего,  кувырнувшись  в  воздухе,  превратилась  в  зеленое  пятно,   которое
принялось быстро мелькать. Крошечные леса  и  поля  слились  в  стремительно
несущееся лоскутное одеяло. Короткая серебристая  вспышка  на  фоне  пейзажа
могла означать небольшую речушку, которая  переливалась  через  край  плато.
Ринсвинд попытался вытеснить из своих мыслей воспоминание о  падающей  воде,
но оно очень даже  неплохо  проводило  там  время,  наводя  ужас  на  других
обитателей и пинками расшвыривая мебель.

   - Думаю, на этот раз оружие у тебя найдется, - сказала Льесса.
   Хрун медленно взял у нее чашу с вином и ухмыльнулся, как лопнувшая дыня.
   Драконы,  собравшиеся  вокруг  арены,  неожиданно  залаяли.  Их  всадники
посмотрели наверх. Что-то, похожее на размытое зеленое  пятно,  промелькнуло
мимо, и Хрун исчез.
   Винная чаша на  мгновение  зависла  в  воздухе,  после  чего  с  грохотом
свалилась на ступеньки. Из нее пролилась всего лишь одна капля.
   Это произошло потому, что дракон Девятьстеблей,  мягко  обхватывая  Хруна
когтями, синхронизировал его телесные ритмы со своими.  Поскольку  измерение
воображения устроено куда сложнее, чем  измерения  пространства  и  времени,
которые, в сущности, еще очень  молоды,  результатом  этого  действия  стало
немедленное превращение неподвижно стоящего и сладострастного Хруна в Хруна,
движущегося вбок со скоростью восемьдесят миль в час. Причем без каких бы то
ни было последствий, если не считать нескольких потраченных впустую  глотков
вина. Другим результатом было то, что Льесса,  завопив  от  ярости,  вызвала
своего дракона. Как только золотистое животное материализовалось перед  ней,
она, позабыв о платье, в чем мать родила вскочила ему на спину, выхватила  у
одного из стражников арбалет и взмыла в воздух. Остальные  Всадники  гурьбой
бросились к своим "скакунам".
   Хранитель  Традиций,  наблюдая  за  происходящим  из-за   колонны,   куда
предусмотрительно ускользнул во время безумной свалки, случайно  натолкнулся
на летающие между измерениями  отголоски  теории,  которая  как  раз  сейчас
проклевывалась в  мозгу  одного  доисторического  психиатра  из  прилегающей
вселенной. Утечка из измерений шла в обоих направлениях, и психиатр  в  этот
момент увидел обнаженную девушку верхом на драконе. Хранитель улыбнулся.
   - Спорим, она его не поймает? - сказал прямо у него над  ухом  Грейша.  В
голосе покойного правителя шуршали черви и скрипели двери могильных склепов.
   Хранитель закрыл глаза и с усилием сглотнул слюну.
   - Я думал,  что  господин  уже  находится  в  Царстве  Ужаса,  -  кое-как
выговорил он.
   - Я волшебник, - заявил Грейша.  -  За  волшебником  должен  явиться  сам
Смерть. А Его, ха-ха, похоже, нет поблизости...
   - ПОШЛИ, ЧТО ЛИ? - спросил Смерть. Он восседал на белой лошади, лошади из
плоти и крови, но о багровых глазах и пышущих жаром ноздрях. Смерть протянул
костлявую руку, вынул душу Грейши из воздуха, скатал ее, превратив  в  точку
режущего глаз света, и жадно проглотил.
   Лошадь, получив удар шпорами, яростно взвилась в воздух, рассыпая  из-под
копыт сверкающие искры.
   - Лорд Грейша! - прошептал старый  Хранитель  Традиций,  вокруг  которого
заколыхалась вселенная.
   - Это было нечестно, - донесся до него голос волшебника, превратившийся в
частичку звука, которая быстро исчезала в бесконечных черных измерениях.
   - Господин... на что похож Смерть? - с дрожью в голосе вопросил старик.
   - Когда я исследую это до конца,  я  дам  тебе  знать,  -  послышалось  в
легчайшем дуновении ветерка.
   - Спасибо, - пробормотал Хранитель Традиций. Тут ему в голову пришла одна
мысль. - Но, прошу вас, только не ночью, - добавил он.

   - Шуты проклятые!  -  взвизгнул  Хрун  со  своего  посадочного  места  на
передних когтях дракона.
   - Что он сказал? - заорал Ринсвинд. Дракон в это время  рассекал  воздух,
стремительно набирая высоту.
   - Я не расслышал! - проревел Двацветок, но и  его  голос  унесло  порывом
ветра.
   Воспользовавшись  тем,  что  Девятьстеблей  слегка   накренился,   турист
посмотрел вниз,  на  маленький  игрушечный  волчок,  в  который  превратился
могущественный  Червберг,  и  увидел  поднимающийся  рой  драконов.   Крылья
Девятьстеблей молотили и пренебрежительно  отбрасывали  в  сторону  ненужный
воздух, который становился все более и  более  разреженным.  У  Двацветка  в
третий раз заложило уши.
   Возглавлял погоню золотистый дракон. И на нем кто-то сидел.
   - Эй, как ты  там?  -  окликнул  Ринсвинд.  Ему  пришлось  несколько  раз
наполнить легкие процеженным воздухом, чтобы слова вышли наружу.
   - Я мог бы стать правителем, но нет, вам,  шутам  гороховым,  обязательно
понадобилось прилететь и... - Хрун задохнулся, потому что ледяная  атмосфера
выдавила жизнь даже из его могучей груди.
   - Что творитссся с воссдухом? - пробормотал Ринсвинд. Перед  его  глазами
замелькали голубые огоньки.
   - Унк, - вякнул Двацветок и отключился.
   Дракон исчез.
   В течение нескольких  секунд  трое  приятелей  продолжали  лететь  вверх.
Двацветок и волшебник являли собой весьма странную  картину,  сидя  друг  за
другом с растопыренными поверх чего-то несуществующего ногами. Потом то, что
принималось на Диске за силу тяжести, оправилось от удивления  и  предъявило
свои права.
   В этот самый момент дракон Льессы стрелой промчался мимо, и  Хрун  тяжело
"придраконился" ему на шею. Льесса нагнулась над героем и поцеловала его.
   Эта деталь осталась  незамеченной  для  Ринсвинда,  который  падал  вниз,
упорно  хватаясь  за  пояс  Двацветка.  Диск  казался  пришпиленной  к  небу
небольшой круглой картой. По нему нельзя было сказать, что он  движется,  но
Ринсвинда это не обмануло.
   Мир летел на него, словно гигантский торт с кремом.
   - Очнись! - заорал он, перекрывая рев ветра. - Драконы! Думай о драконах!
   Вокруг  захлопали  крылья  -  это  они  камнем  пронеслись  сквозь   стаю
преследующих их бестий, оставив ее наверху и  позади.  Драконы  закричали  и
закружились по небу.
   Двацветок ничего не ответил. Ринсвиндов балахон бился на ветру, хлопал по
маленькому туристу, но тот упорно отказывался приходить в себя.
   "Драконы", - в панике подумал Ринсвинд. Он попытался собраться с  мыслями
и представить себе схожего с живым  дракона.  "Если  уж  он  смог,  -  думал
волшебник, - то у меня тем более получится". Но ничего не получалось.
   Диск увеличился в размерах - окутанный  вихрем  облаков  круг  потихоньку
приближался к их ногам.
   Ринсвинд попробовал еще раз, закатывая  глаза  и  напрягая  каждый  нерв.
Дракон.  Его  воображение,  несколько  обтрепавшийся  и  заезженный   орган,
потянулось за драконом... за любым драконом...
   - НИЧЕГО НЕ  ВЫЙДЕТ,  -  расхохотался  голос,  похожий  на  глухой  набат
погребального колокола. - ТЫ В НИХ НЕ ВЕРИШЬ.
   Ринсвинд взглянул на  страхолюдное  видение,  которое  сидело  верхом  на
лошади и ухмылялось ему в лицо. Его сознание в ужасе метнулось в сторону.
   Вспыхнул ослепительный свет.
   Все накрыла кромешная тьма.
   Под ногами у Ринсвинда очутился мягкий пол, а вокруг  -  розовый  свет  и
потрясенные крики множества людей.
   Волшебник дико оглянулся по сторонам. Он угодил в какой-то туннель, почти
целиком заполненный сиденьями, к которым были  привязаны  люди  в  заморских
одеждах. Все они что-то кричали волшебнику.
   - Очнись! - прошипел Ринсвинд. - Помоги мне!
   Он начал пятиться от толпы, волоча за собой  по-прежнему  бесчувственного
туриста. В конце концов его  свободная  рука  наткнулась  на  дверную  ручку
какой-то необычной формы. Он повернул  ее,  юркнул  в  комнатку  и  с  силой
захлопнул за собой дверь.
   Очутившись  в  относительной  безопасности,  Ринсвинд   обвел   помещение
глазами... и тут же встретил полный ужаса взгляд какой-то  девушки,  которая
уронила из рук поднос и начала орать.
   Судя по звуку, крик этот был из тех, на помощь  которым  спешат  мускулы.
Ринсвинд, переполненный прогнанным через  страх  адреналином,  повернулся  и
кое-как протиснулся мимо девушки. Дальше тоже стояли кресла, и сидящие в них
люди быстро пригнулись,  увидев,  как  он  поспешно  тащит  Двацветка  вдоль
центрального прохода. В стенах рядом с  креслами  были  проделаны  небольшие
оконца. За  ними,  на  фоне  кудрявых  облаков,  виднелось  драконье  крыло.
Серебристое драконье крыло.
   "Меня проглотил дракон", - подумал Ринсвинд.
   "Это смешно, - ответил он сам себе,  -  изнутри  дракона  не  видно,  что
делается снаружи". Потом  его  плечо  ударилось  о  дверь  в  дальнем  конце
туннеля, и он  попал  в  конусообразную  комнату,  которая  была  еще  более
необычной, чем туннель.
   Комнатка была заполнена  крошечными  сверкающими  огоньками.  Среди  этих
огоньков, в повторяющих контуры фигуры креслах,  сидели  четверо  человек  и
смотрели на него  с  разинутыми  ртами.  Ринсвинд  тоже  уставился  на  них.
Неожиданно их взгляды метнулись в сторону.
   Ринсвинд медленно повернулся. Рядом с ним стоял пятый человек -  довольно
молодой и бородатый, смуглый, как кочевники Великого Нефа.
   - Где я? - осведомился волшебник. - В брюхе дракона?
   Смуглый, подобравшись, отступил назад и ткнул ему в лицо маленькую черную
коробочку. Четверо в креслах быстро пригнулись.
   - Что это? - спросил Ринсвинд. - Иконограф?
   Он протянул руку и взял коробочку - движение,  которое,  очевидно,  очень
удивило смуглого, потому  что  тот  закричал  и  попытался  забрать  коробку
обратно. Снова раздался вопль, на этот раз со стороны одного  из  сидящих  в
кресле. Только теперь он уже не сидел. Он стоял, направляя на смуглого парня
какую-то небольшую металлическую штуковину.
   Эффект был потрясающим. Смуглый съежился и с поднятыми  руками  попятился
назад.
   - Пожалуйста, отдайте мне бомбу, сэр, - сказал  человек  с  металлическим
предметом. - Только, прошу вас, осторожно.
   - Вот эту хреновину? - спросил Ринсвинд. - Забирай! Мне она не нужна!
   Человек  бережно  принял  ее  и  опустил  на  пол.  Сидящие   в   креслах
расслабились, и  один  из  них  торопливо  заговорил  со  стеной.  Волшебник
посмотрел на него изумленным взглядом.
   - Не двигаться! - рявкнул человек с метал...
   С амулетом, решил  Ринсвинд,  это,  наверное,  какой-то  амулет.  Смуглый
забился в угол.
   - Вы поступили очень храбро, - сказал Амулетодержатель Ринсвинду.  -  Вам
это известно?
   - Что?
   - Кстати, что случилось с вашим приятелем?
   - Приятелем?
   Ринсвинд посмотрел на Двацветка. Тот мирно подремывал. И в этом  не  было
ничего неожиданного. Но вот  новая  одежда  на  Двацветке  и  в  самом  деле
оказалась полной неожиданностью. Странная одежда.  Его  штаны  заканчивались
чуть пониже колен. Сверху на нем было надето что-то типа куртки из материала
в яркую полоску. А его голову украшала смешная маленькая шляпка из соломы. С
пером.
   Неудобное ощущение в области ног заставило Ринсвинда опустить глаза.  Его
одежда  тоже  изменилась.  Вместо   удобного   старого   балахона,   чудесно
приспособленного  для  быстрого  перехода  в  действие  при  любых  мыслимых
обстоятельствах, его ноги были заключены в матерчатые  трубки.  Еще  на  нем
была куртка из того же серого материала...
   До сего дня он никогда не слышал языка, на  котором  изъяснялся  человек.
Язык был грубым и смутно похожим на  пупзе-мельский  -  так  почему  же  он,
Ринсвинд, понимает каждое слово?
   Подождите-ка, они внезапно появились в этом драконе  после  того,  как...
они материализовались в этом драко...  они  внеза...  они,  они...  они  так
разговорились в аэропорту, что решили сесть в самолете рядом, и он  пообещал
Джеку Цвайблюмену, что, когда они прилетят в Штаты, потаскает его по  разным
интересным местам. Да, точно. Потом Джеку стало  плохо,  а  он  запаниковал,
прошел сюда и застал врасплох этого угонщика. Конечно. И что,  черт  побери,
означает "пупземельекий"?
   Доктор Рийнсванд потер лоб. Он  сейчас  не  отказался  бы  от  стаканчика
горячительного.

   Круги парадокса расходились по морю причинно-следственности.
   Всякому человеку, который стоит вне суммарной  тотальности  множественной
вселенной, следует иметь в виду, что, хотя волшебник и  турист  появились  в
летящем самолете совсем недавно, в то же самое время,  при  нормальном  ходе
вещей, они уже сидели в этом самолете. То есть:  если  правда  то,  что  они
секунду назад появились в данном  конкретном  наборе  изменений,  то  правда
также и то, что они пребывали там с самого начала. Как  раз  на  этом  месте
нормальный язык сдается и отходит в сторонку пропустить рюмочку.
   Дело все в том, что во все