животных". В ней  были красивые гравюры.
Но  там  ничего  не  говорилось про  горячее, наполненное  всякими  запахами
дыхание и  не  было  огромных  ног с копытами размером в суповую  тарелку. В
книге сержанта Кишки коровы издавали "му". Это знает каждый  ребенок. Они не
должны издавать "му-у-у-о-о-р-р-м!" как какое-то морское чудовище и обливать
тебя душем из навоза.
     Он попытался встать, поскользнулся на свидетельстве кризиса  у какой-то
коровы,  и  уселся на  овцу.  Та  издала  "бе-е-е-а-а!"  Какие  звуки должны
издаваться овцами?
     Он встал опять и попытался пробиться к тротуару. --  Кыш! Пошел  прочь,
чертов баран! Кыш!
     На него зашипел гусь, и, вытянув слишком длинную шею, медленно пошел на
него.
     Кишка начал отступать, пока  кто-то легонько не ткнул его  в спину. Это
была свинья.
     Она  совсем не была  похожа  на мистера Ужаса.  Она не  была похожа  на
маленького  поросенка, что продают на рынке,  на  маленького  поросенка, что
держат дома. Трудно было представить, что у свиней могут быть такие ноги, но
у этой свиньи еще были волосы, щетина и копыта как кокосовые орехи.
     Эта  свинка  была размером с пони. У этой свинки были  клыки.  И она не
было  розового цвета. Она  была иссиня-черного  цвета, была покрыта какой-то
острой  щетиной  и  имела --  "давайте быть честными",  --  подумал Кишка --
маленькие свиные глазки.
     Эта  маленькая  свинка  была похожа на маленькую  свинку, которая убила
гончих, выпотрошила  лошадь и съела охотника. Кишка развернулся и столкнулся
нос  к носу с быком, похожим на куб говядины  на ногах. Тот поворачивал свою
огромную голову из стороны  в сторону, чтобы  каждый налитый кровью глаз мог
разглядеть сержанта, и было  совершенно ясно, что обоим глазам он совершенно
не понравился.
     Бык наклонил голову.  Для разгона абсолютно  не было места, но можно же
просто нажать.
     Так  как   животные  обступили  его  со   всех   сторон,  Кишка  выбрал
единственный путь к спасению.


     По всей улице валялись люди.
     -- Здрасте, здрасте, здрасте, что случилось? -- сказал Кэррот.
     Человек  со  стоном  схватил  его  за  руку,  сообщил.  -- Нас  жестоко
атаковали!
     -- У нас нет на это времени! -- сказал Ваймз.
     -- Можем найти, -- сказала Ангуа. Она похлопала его по плечу и показала
на стену, напротив, на которой было написано знакомым почерком:
     Нет хозяина...
     Кэррот  нагнулся  к  пострадавшему  и  спросил:  --  Вы  были атакованы
големом, не так ли?
     -- Точно! Жестокий ублюдок! Вышел из тумана и пошел на  нас, Вы знаете,
на что они похожи!
     Кэррот ободряюще улыбнулся ему. Потом его взгляд опустился вниз по телу
пострадавшего  до большого молота,  который  лежал на мостовой, потом увидел
другие  инструменты  валяющиеся  повсюду на  поле  битвы.  У  некоторых были
поломаны ручки. Там был длинный лом, скрученный почти в кольцо.
     -- Какое счастье, что вы все были хорошо вооружены, -- сказал он.
     --  Он  повернулся  к нам,  --  сказал  человек.  Он попытался щелкнуть
пальцами. -- Вот так -- аарх!
     -- Похоже, что Вы поранили пальцы...
     -- Вы правы!
     -- Я немного не понимаю, как он мог повернуться к Вам и просто выйти из
тумана, -- сказал Кэррот.
     -- Все знают, что им не дозволенно обороняться!
     -- "Обороняться", -- повторил Кэррот.
     -- Так нельзя, чтобы  они  вот  так запросто  разгуливали по улицам, --
пробормотал человек пряча глаза.
     Сзади послышался шум, и пара человек в окровавленных фартуках подбежали
к ним. -- Он пошел в ту сторону! -- завопил один. -- Вы сможете его догнать,
если поторопитесь!
     --  Быстрее, не торчите  тут!  Чего ради  мы платим налоги?  --  сказал
другой.
     -- Он обходит все загоны  и  выпускает всех животных. Всех!  На  свином
холме все улицы забиты свиньями.
     -- Голем выпускает скот? -- сказал Ваймз. -- Зачем?
     -- Откуда я  знаю? Он  выпустил  козла-вожака из  бойни  Хука, и теперь
половина этих  проклятых  животных бегают здесь за ним! А потом  он пошел  и
засунул старого Фосдайка в сосисочный аппарат...
     -- Что?
     -- Нет, он не включил аппарат. Он набил ему рот петрушкой, насыпал лука
ему в штаны, посыпал его овсянкой и бросил его в воронку!
     У Ангуа начали трястись плечи. Даже Ваймз улыбнулся.
     -- А затем он пошел на птицефабрику, схватил мистера Тервилли, и..., --
человек замолчал,  увидев  что  рядом  стоит дама,  хоть  она и  приглушенно
фыркала, пытаясь сдержать смех,  и продолжил шепотом, -- использовал немного
шалфея и лука. Если вы понимаете, о чем я...
     -- Вы хотите сказать что он...? -- начал Ваймз.
     -- Да!
     Его компаньон кивнул.  -- Я  думаю, бедный старый  Тервилли  не  сможет
больше смотреть на шалфей и лук.
     -- Похоже, что он его возненавидит, -- сказал Ваймз.
     Ангуа пришлось отвернуться.
     --  Расскажи  ему,  что  случилось, когда он  зашел на свиную бойню, --
сказал его товарищ.
     -- Наверно не стоит, -- сказал Ваймз. -- У меня пример перед глазами.
     --  Правильно! А бедный юный  Сид еще только подмастерье и  не решается
рассказать, что он сделал с ним!
     -- О,  боже, --  сказал Кэррот.  -- Э... я  думаю, у  меня  есть  мазь,
которая поможет...
     -- Поможет ли она от яблок? -- возразил человек.
     -- Она напихал ему яблок в рот?
     -- Не совсем туда!
     Ваймз содрогнулся. -- Ой-е...
     -- Что же теперь делать, а? --  воскликнул мясник, вплотную, нос к носу
наседая на Ваймза.
     -- Ну, если взяться покрепче за ножку яблока...
     -- Я серьезно! Что вы собираетесь сделать? Я  --  налогоплательщик, и я
знаю свои права!
     Он  тыкнул  пальцем  Ваймза  в  нагрудник.  Лицо  Ваймза окаменело.  Он
посмотрел на палец, потом на большой красный нос наседавшего.
     --  В таком случае,  -- сказал Ваймз,  -- я  думаю Вам надо  взять  еще
яблоко и...
     --  Э,  извините, --  громко  вмешался  Кэррот. --  Вы  будете мистером
Максилоттом, не так ли? У Вас магазин в квартале боен.
     -- Да, правильно. И что из этого?
     --  Просто  я  что-то   не  могу  припомнить  Вашу  фамилию   в  списке
налогоплательщиков,  что  очень  странно,  потому  что  Вы сказали,  что  Вы
налогоплательщик, но конечно Вы бы не стали лгать на  сей  счет, и  в  любом
случае,  когда  Вы  заплатили  налог,  Вам  по  закону  должны  были  выдать
квитанцию, и я уверен, что если Вы ее поищите, то обязательно найдете...
     Мясник опустил палец. -- Э..., да...
     -- Если хотите, я пойду с Вами и помогу ее найти, -- сказал Кэррот.
     Мясник бросил отчаянный взгляд на Ваймза.
     --  Он действительно  прочитывает все  это,  --  сказал Ваймз. --  Ради
удовольствия. Кэррот, почему бы Вам...? Боже мой, это что за черт?
     До них донеслось мычание, больше похожее на рев.
     Что-то большое и грязное приближалось  к ним на  угрожающей скорости. В
сумерках это смутно напоминало очень жирного кентавра, получеловека, полу...
фактически это был, когда чудище подбежало ближе, полу-Кишка -- полу-бык.
     Сержант  Кишка  потерял  свой  шлем и  у  него был  задумчивый  взгляд,
свидетельствующий, что он близок к тому, чтобы испачкаться.
     Когда массивный бык  как  бабочка прогалопировал  мимо, сержант закатил
глаза и крикнул: -- Я боюсь с него спрыгнуть! Я боюсь с него спрыгнуть!
     -- Как ты на него забрался? -- крикнул Ваймз.
     --  Это  было  не  сложно, сэр! Я просто схватился за рога,  сэр,  и  в
следующую секунду я оказался у него на спине!
     -- Хорошо, держись!
     -- Да, сэр! Крепчайше держусь, сэр!


     Быки Роджеры были  сердиты  и озадачены, что вообще-то является обычным
состоянием всех взрослых быков[16].
     Но у  них была и другая  причина. У крупного рогатого  скота  есть своя
религия. Они  глубоко религиозны. Они верят, что крупный рогатый скот уходит
через  волшебную дверь  в  мир лучший,  когда  умирает. Они  не  знают,  что
случается дальше, но они слышали, что это связано с  отличным кормлением, по
каким-то причинам, хреном.
     Роджеры  ожидали  наступление  этого дня очень скоро. Они  стали  более
неповоротливыми, коровы  казалось, стали бегать  быстрее, чем когда они были
юными. Они предвкушали тот небесный хрен...
     И  вместо этого их  загнали  в какой-то переполненный загон, продержали
там день, а потом ворота  распахнулись и теперь вокруг бегали животные и это
не было похоже на обещанный рай.
     И кто-то сидел на их спине. Они несколько раз  пытались сбросить его. В
лучшие дни от этого дерзкого человека давно  бы не осталось и мокрого места,
но,  в  конце концов,  страдающие  артритом  быки  сдались  и сейчас  искали
подходящее дерево, об которое можно было бы содрать его.
     Сейчас они  страстно желали, чтобы  этот  неудачник  прекратил  бы  так
вопить.


     Ваймз  пробежал  несколько  шагов  за быком,  остановился и  повернулся
назад.
     -- Кэррот. Ангуа. Вы идите к  жирфабрике Керри.  Просто следите за ней,
пока мы не придем, хорошо? Следите за местом и не входите,  хорошо? Ясно? Ни
при каких  обстоятельствах не входите. Я ясно выразился? Просто  оставайтесь
на месте. Понятно?
     -- Да, сэр, -- сказал Кэррот.
     -- Камнелом, пойдем снимем Фреда с быка.
     Толпа таяла перед быком. Тонна  откормленного  быка не  была знакома  с
проблемой уличных пробок, пусть даже самых кратковременных.
     -- Фред, ты не можешь спрыгнуть? -- крикнул Ваймз, когда догнал быка.
     -- Мне не хотелось бы, и пробовать, сэр!
     -- Ты не можешь им управлять?
     -- Как, сэр?
     -- Мужик, держи его за рога!
     Кишка осторожно  потянулся и взял в руки по рогу.  Быки Роджеры качнули
головой и чуть не скинули его.
     -- Сэр, он немножко сильнее меня! Точнее, намного сильнее, сэр!
     -- Я мочь  прострелить  ему  голову арбалетом, мистер Ваймз, --  сказал
Камнелом, размахивая своим переделанным под арбалет осадным оружием.
     -- На  улице полно народу,  сержант.  Ты  можешь  пристрелить невинного
человека даже в Анх-Морпорке.
     -- Извините, сэр, -- Камнелом улыбнулся. -- Но мы же могем сказать, что
они был в чем-то виноват.
     -- Нет, это... Куда несется этот петух?
     Маленький петух-бентамка  несся по  улице, пробежал между бычьих  ног и
начал  притормаживать перед носом Роджеров.  Маленький человечек спрыгнул  с
его спины, подскочил, ухватил  за кольцо продетое  через нос быка, подскочил
дальше  до массивного кудрявого лба  быка,  и  крепко  ухватился  руками  за
волосы.
     --  Похоже  на  Крошку  Безумного  Артура,  лу-лупута,  сэр,  -- сказал
Камнелом. -- Он... пытается долбануть энтого быка...
     Раздался звук как  если бы ленивый  дятел долбил очень  крепкое дерево,
прерываемое выкриками откуда-то между глаз животного.
     -- Получай, тя громадный ягненок, тя тебя так...
     Быки остановились. Они попытались повернуть голову так, чтобы хоть один
из Роджеров мог  увидеть, что это так колотит их по лбу, но с тем же успехом
они могли попытаться увидеть собственные уши.
     Они начали пятиться.
     -- Фред, -- прошептал Ваймз. -- Сползай с его спины, пока он занят.
     С  испуганным  лицом сержант Кишка перекинул ногу через огромную  спину
быка и сполз на землю. Ваймз схватил его и нырнул в ближайшую  подворотню. И
тут  же  вытолкнул  его обратно,  там было слишком мало  пространства, чтобы
держаться на расстоянии от Фреда Кишки.
     -- Фред, почему ты весь в дерьме?
     -- Ну, сэр, Вы же знаете  ту речку, в которую ныряешь без всплеска? Она
начинается там, и становится все хуже, сэр?
     -- Ничего себе. Хуже чего?
     -- Разрешите пойти и принять ванную, сэр?
     -- Нет, но отойди еще на пару шагов. Что случилось с твоим шлемом?
     --  В  последний  раз я видел его на  овце,  сэр. Сэр,  меня связали  и
бросили  в  подвале,  но  я  героически  выбрался  на свободу,  сэр! И  меня
преследовал какой-то голем, сэр!
     -- Где это было?
     Кишке не хотелось, чтоб его не  спросили об этом.  -- Это было в районе
боен, -- сказал он. -- Был туман, сэр, поэтому я...
     Ваймз схватил Кишку за запястье. -- Что это?
     -- Меня связали струнами, сэр! Но с большим риском для жизни и здоровья
я...
     -- Мне не кажется что это струны, -- сказал Ваймз.
     -- Правда, сэр?
     -- Да, это больше похоже на... фитили для свечей.
     Кишка вытянулся.
     -- Это улика, сэр? -- спросил с надеждой он.
     Ваймз с хлюпаньем похлопал по  мокрой спине Кишки. -- Неплохо, Фред, --
сказал он, вытирая руку об брюки. -- Это конечно же доказательство.
     -- Я так и думал, сэр! -- быстро ответил Кишка. -- Это доказательство и
мне надо было как можно скорее добраться до коммандера Ваймза несмотря на...
     -- Почему лилипут остановил быка, Фред?
     -- Это  Крошка Безумный Артур,  сэр.  Мы должны ему  доллар. Он  нам...
немного помог, сэр.
     Быки Роджеры  опустились  на колени,  удивленные  и озадаченные. Крошка
Безумный Артур  не мог  нанести смертельный удар,  но он не  останавливался.
Через некоторое время стук начал действовать всем на нервы.
     -- Ему нужна помощь? -- спросил Ваймз.
     -- Похоже, что он сам неплохо справляется, сэр, -- сказал Кишка.
     Крошка Безумный Артур взглянул на них и улыбнулся. -- Один доллар, так?
--  крикнул он. --  Никакой дуриловки, или я  займусь вами!  Однажды один из
этих ублюдков наступил на моего дедушку!
     -- Покалечил его?
     -- Он ему открутил за это рог!
     Ваймз  крепко  схватил  Кишку  за  руку.  --  Давай  Фред,  этот  запах
заполоняет всю улицу!
     -- Да, сэр! И еще брызгается в разные стороны!
     -- Слышите! Эй, ты! ты же полицейский! Иди сюда!
     Ваймз повернулся. Сквозь толпу к ним проталкивался человек.
     В этот  момент  Кишка подумал, что самый  худший момент еще не  настал.
Ваймз  чуть  было не  прыгнул на  говорящего  в ответ  на  слова "Эй,  ты!",
выкрикиваемые подобным грубым тоном.
     У кричащего  был  аристократический  вид,  и к  тому  же он  производил
человека, не привыкшего к суровости жизни и вдруг столкнувшийся с ней.
     Ваймз весело отсалютовал. -- Да, сэр! Я -- полицейский, сэр!
     -- Хорошо,  сейчас же следуй за мной и арестуй эту штуковину. Он мешает
рабочим.
     -- Какую штуковину, сэр?
     -- Голема, мужик!  Зашел, такой же крутой  как и ты, на фабрику и начал
малевать на чертовых стенах.
     -- Какую фабрику?
     -- Иди  за мной, по-хорошему!  Ты знаешь, я  очень  близкий друг твоего
коммандера и я не могу сказать, что твой вид мне понравился.
     --  Примите мои извинения, сэр,  -- веселясь,  сказал Ваймз, у сержанта
Кишки от его улыбки мурашки пробежали по коже.
     На другой стороне улицы стояла неприметная фабрика. Человек  повел всех
туда.
     -- Э... он сказал "голем", сэр, -- пробормотал Кишка.
     Ваймз уже давно знал Фреда Кишка. -- Да, Фред, у тебя важное задание --
оставаться здесь для прикрытия, -- сказал он.
     От  облегчения  Кишка  чуть  не  выпустил  пар.  --  Отлично,  сэр!  --
воскликнул он.
     Фабрика  была  полна ткацких станков.  Перед ними  кротко сидели  люди.
Гильдии обычно ненавидели такое положение вещей, но так  как гильдия швей не
обращала внимания на швейное  дело, никто не  протестовал. От  каждой машины
отходили бесконечные ремни к шкивам на длинном валу под  потолком, который в
свою очередь приводился  в движение... Ваймз  проследил  взглядом в  дальний
конец  цеха...  к  машине,  которая  сейчас не  работала,  и  была, по  всей
видимости, сломана. Пара големов с потерянным видом стояла рядом с ней.
     Рядом в стене была дыра, а над ней кто-то написал красной краской:
     Рабочие! Никаких хозяев кроме вас самих!
     Ваймз улыбнулся.
     -- Он проломился сквозь стену, сломал мельницу, оттащил в  сторону моих
големов, намалевал  эту  глупую  надпись, и опять вылез! -- сказал хозяин за
его спиной.
     -- Хм,  да,  я  вижу.  Большинство  использует  волов на мельницах,  --
безразлично сказал Ваймз.
     -- Ну и что из этого? Все равно, скот не может работать двадцать четыре
часа в сутки.
     Ваймз окинул  взглядом ряды рабочих. Лица у всех были нахмурены, хмурым
взглядом Кокбилл-стрит,  который  бывает у бедного человека, когда его еще и
унижают.
     -- Да,  действительно, -- сказал  он. -- Большинство швейных мастерских
находится на Нэп-хилл, но цены здесь значительно ниже, не так ли?
     -- Люди рады, что они получили работу!
     -- Да, --  сказал Ваймз, еще раз посмотрев на лица. -- Счастливы. -- Он
заметил, как на дальнем конце цеха големы пытаются починить мельницу.
     --  А  теперь слушай  меня, что я хочу, чтобы  ты  сделал..., --  начал
владелец фабрики.
     Ваймз схватил  его за ворот  и потянул его к себе, пока  лицо владельца
фабрики не оказалось в нескольких дюймах от его лица.
     -- Нет, ты слушай  меня, -- прошипел  он.  -- Я  целыми днями общаюсь с
жуликами, ворами  и бандитами, и меня  это не трогает, но  после двух  минут
общения с тобой меня  тянет  принять ванну. И если  я  найду  этого  чертова
голема, я пожму его чертову руку, ты понял меня?
     К удивлению  Ваймза, у владельца хватило смелости  ответить: -- Как  Вы
смеете! Вы представляете закон!
     Ваймз свирепо чуть не воткнул ему палец в нос.
     -- С чего начать? -- завопил он. Он свирепо  уставился на двух големов.
--  А вы клоуны, у  вас что нет никаких  мозгов  от рожд... Вы что вообще не
соображаете?
     И сметая все на пути вышел из  здания.  Сержант Кишка прекратил попытки
почиститься, и подбежал к нему.
     --  Я  слышал, как люди говорят, что они  видели, как голем вышел через
другую дверь, сэр,  -- сказал он. -- Он  был  красного цвета.  Понимаете, из
красной глины. А тот, что гнался  за  мной,  был белым, сэр.  Вы рассержены,
Сэм?
     -- Кто владелец этой фабрики?
     -- Мистер Каттерейл, сэр. Вы помните, он всегда пишет Вам письма о том,
что  в  полиции слишком много представителей  как он называет  "низших рас".
Понимаете... троллей и гномов...
     Сержанту чуть не бежал, чтобы не отстать от него.
     -- Наберите зомби, -- сказал Ваймз.
     --  Вы  всегда  смертельно  ненавидели зомби, извините  за каламбур, --
сказал Кишка.
     -- Есть желающие работать?
     -- О да, сэр. Парочка неплохих ребят, сэр, но у них свисает серая кожа,
и Вы поклялись, что похороните их через пять минут.
     -- Завтра утром примите у них присягу.
     -- Хорошо, сэр. Хорошая идея. И конечно хорошая экономия, потому что за
них не надо платить пенсионный фонд.
     -- Пусть патрулируют Кингсдаун. Прежде всего, они -- люди.
     -- Хорошо, сэр. -- "Когда Сэм в  таком настроении, -- подумал Кишка, --
лучше  соглашаться  со  всем".   --  Вам   действительно  надоел   все   это
добропорядочное дерьмо, да сэр?
     -- Сейчас я бы принял присягу у горгоны!
     --  Есть еще мистер Бликли,  сэр,  он  работает  у  кошерного мясника и
питается...
     -- Но никаких  вампиров. Никогда не принимать вампиров.  Пошли быстрей,
Фред.


     Нобби Ноббс должен  был знать. Так  он говорил  себе, убегая по улицам.
Все это насчет королей, и насчет того... чего они хотели от него.
     Какая ужасная мысль...
     Доброволец.
     Нобби Ноббс всю свою жизнь  провел в разных униформах. И основной  урок
который он выучил, был в том, что все эти люди с красными рожами и ласковыми
голосами никогда не предлагают легкую и доходную работу, которой хотелось бы
Нобби.  Они приглашают добровольцев на что-то "большое и чистое"  и в  конце
концов ты  чистишь  чертов  огромный мост; они спрашивают: "Кто-нибудь хочет
хорошей  еды?",  и ты сидишь и  чистишь  картошку  всю  неделю.  Никогда  не
вызывайся  добровольцем.  Даже  если сержант  стоит и  говорит:  "Нам  нужен
кто-то, чтобы пить спиртное, бутылками, и заниматься  любовью,  постоянно, с
женщинами,  все  готово".  Всегда  будет  какая-нибудь  загвоздка.  Если хор
ангелов просит добровольцев  в рай сделать шаг вперед, Нобби знает что лучше
сделать шаг назад.
     Если пригласят ка