й друг, не расстающийся с  копьем,  он
мог бы отправиться с тобой...
   Гердер упал на колени.
   - Сир? На самый Верх? Но я недостоин...  -  Голос  его  прервался.  Аббат
кивнул.
   - Этого не достоин никто. На всех нас лежит грязь этого Магазина. Сказано
же: "Пусть все уходит!" Все преходяще, все мы смертны... А теперь  идите.  И
да будет с вами Благоприятная Конъюнктура!
   - Кто это -  Благоприятная  Конъюнктура?  -  спросил  Масклин,  едва  они
очутились за дверью.
   - Она - добрая покровительница Магазина, - ответил Гердер, все еще  не  в
силах унять бившую его дрожь. - Она помогает номам выстоять против  ужасного
врага нашего, прозванного Бросовые Цены, что рыщет  ночами  по  коридорам  с
мерцающим светильником в руке и алчет заполучить себе души несчастных номов!
   - Н-да... Хорошо хоть, что вы не верите в  него  всерьез!  -  пробормотал
Масклин.
   - Конечно! Кто же верит теперь в такие предрассудки! - согласился Гердер.
   - Да, но  что-то  у  тебя  при  одном  упоминании  о  нем  зубы  начинают
стучать...
   - Это потому, что мои зубы в него верят. И колени. И живот. Разум же  мой
отказывается потакать этим суеверным трусам, но.., они не слушаются  его,  -
беспомощно закончил Гердер. - Прости, мне нужно  отойти  на  минутку,  чтобы
привести себя в порядок. Это крайне важно. Нам нужно немедленно трогаться  в
путь.
   - Почему? - не понял Масклин.
   - Потому что, если мы  еще  чуть-чуть  замешкаемся,  я  уже  с  места  не
сдвинусь от страха.

***

   Аббат откинулся на спинку кресла.
   - Расскажи мне еще раз, как мы сюда попали. Ты  говорил,  это  связано  с
какой-то катавасией.
   - Катапультированием, - ответил кубик.
   - Ах да, катапультированием. Из какого-то летающего предмета.
   - Из галактического исследовательского корабля, - уточнил кубик.
   - Но этот самый корабль, как ты говоришь, разбился.
   - Какая-то неполадка в одном из всенаправленных двигателей. Поэтому мы не
смогли вернуться на корабль-базу. Разве такое возможно забыть? Первоначально
мы пытались вступить в  контакт  с  людьми,  но  различие  в  метаболических
процессах и иное чувство времени этому препятствовали. На первых  порах  еще
существовала надежда, что можно передать им часть наших знаний и они помогут
нам построить новый корабль. Однако  все  оказалось  тщетным.  Люди  слишком
медлительны. В конечном итоге мы принялись обучать их добывать руду, плавить
железо и тому подобным вещам. Мы надеялись, что развитие технологии приведет
к прекращению войн между людьми на достаточно длительный срок, и  тогда  они
заинтересуются космическими путешествиями.
   - Плавить железо... -  задумчиво  повторил  аббат.  -  Плавить,  плавать,
плыть... - пробовал он на вкус незнакомое слово. Однако разве  железо  может
плавать? Впрочем, слово "железо" у него всегда связывалось с человеком,  так
что какая-то доля истины во всем этом проглядывала.
   Он кивнул.
   - Хорошо. Но ты упомянул еще о какой-то вещи, которой номы научили людей.
На "г", кажется...
   Кубик заколебался с ответом, но он уже привык к этому странному языку, на
котором теперь изъяснялись номы.
   - Аг-ри-куль-ту-ра? - произнес он по слогам.
   - Ага. Грекокультура, - подтвердил аббат. - Это  что-то  важное,  не  так
ли?
   - Это основа всей человеческой цивилизации.
   - А что это значит?
   - Это значит - "да".
   Аббат откинулся на спинку кресла. А  кубик  все  продолжал  говорить.  На
аббата низвергался поток странных слов: "планеты", "электроника" и прочее  в
том же роде. Трудно было сказать, что они значат, но звучали они  правильно.
Людей всему научили номы. Номы пришли издалека. Очевидно, с какой-то далекой
звезды.
   Почему бы и нет? Аббат вполне мог такое допустить. Хотя в последнее время
ему не приходилось с ними сталкиваться, он повидал множество  звезд  в  юные
годы. Раньше они появлялись  над  каждым  отделом  во  время  Рождественской
ярмарки. Из года в год.  Такие  большие  блестящие  штуковины  с  множеством
острых концов, а внутри что-то  светится.  Ярко-ярко.  Для  людей  они  были
слишком хороши, так что можно не сомневаться: когда-то  звезды  принадлежали
номам. И было совершенно  ясно,  что  если  звезды  на  время  появляются  в
Магазине, а потом куда-то исчезают, то где-то есть огромный склад,  куда  их
убирают на хранение.
   Кубик вполне с этим согласился. Он долго не мог понять, что такое  склад,
но, когда  аббат  объяснил,  что  это  большое  темное  пространство,  кубик
подтвердил,  что  все  правильно.  Пространство,   где   находятся   звезды,
называется Галактикой, и расположено оно чуть  выше,  чем  отдел  Оформления
Кредитов.
   Еще кубик говорил о каких-то "световых  годах".  Аббат  прожил  на  свете
почти пятьдесят лет и знал, что, по мере того как один год  сменяет  другой,
жизнь становится все хуже и хуже. С каждым годом она выглядит  все  мрачнее.
Нет, годы,  наполненные  светом  -  как  иначе  прикажете  понять  сказанное
кубиком? - были куда привлекательнее.
   И аббат улыбался, кивал и слушал, слушал. ,  пока  не  заснул,  а  черный
ящичек все говорил и говорил...

   XXI. Но Арнольд (осн.1905) сказал: Вот Заповедь, что даю я вам.
   XXII. Если не видите вы того, что вам требуемо, спросите, да не пожалеете
о том.
   Из "Книги номов", Нормативные Акты и Предписания, Ст. XXI - XXII

Глава 7

   - Ей нельзя идти с нами, - отрезал Гердер.
   - Почему? - не понял Масклин.
   - Слишком опасно.
   - Ну и что? - Масклин перевел удивленный взгляд  на  Гримму.  Она  дерзко
пожала плечами.
   - Отправляясь в опасное место,  не  следует  брать  с  собой  девушек,  -
наставительно произнес Гердер.
   И вновь Масклина охватило странное чувство, не раз возникавшее у  него  с
момента приезда в Магазин. Окружающие что-то беспрерывно  говорили,  рты  их
открывались и закрывались, и  каждое  слово  само  по  себе  было  абсолютно
понятно, но все вместе они теряли всякий смысл. Самое  лучшее,  что  Масклин
мог сделать, - это не обращать на их слова никакого внимания.
   "Там, в Наружном Мире, - подумал он,  -  женщина,  избегающая  встречи  с
опасностью, шагу не могла  бы  ступить  из  норы  -  и  умерла  бы  голодной
смертью".
   - Короче говоря, я иду с вами, - объявила Гримма. - Да и какие там  могут
быть опасности! Этот самый, по кличке Бросовые Цены? Или...
   - Или сам Арнольд (осн. 1905), - нервно перебил ее Гердер.
   - Ладно, как бы то ни было, я отправляюсь  в  путь.  Здесь  я  никому  не
нужна, и я уже устала слоняться без дела, - заявила Гримма. - Да и что может
случиться в дороге? Или это как с чтением? - съехидничала она. - Мол,  стоит
женщине прочесть пару слов, у нее тут же что-то происходит с головой?
   - Но я же не... - слабо защищался Гердер.
   - Да? Я ведь договорилась со священниками, что они больше не  будут  сами
стирать свои одежки и штопать носки. А взамен я упросила их...
   - Хорошо, хорошо, - пробормотал Гердер,  сдаваясь.  -  Но  ты  не  должна
отставать от нас или забегать вперед, ладно?  -  И  он  бросил  на  Масклина
взгляд, полный отчаяния. - Скажи ей, чтобы она не забегала вперед!
   - Я-то? - усмехнулся Масклин. - Да она в жизни меня не слушала!
   Путешествие оказалось куда прозаичнее, чем ожидал Масклин.  Старый  аббат
рассказывал о движущихся лестницах, пожарах, притаившихся в ведрах,  длинных
пустых коридорах, где негде спрятаться от опасности.
   Однако с тех пор как Доркас  заставил  лифты  служить  номам,  все  стало
гораздо проще.  До  Детской  Одежды  и  Игрушек  они  добрались  без  всяких
приключений. Одежанцы были  славным,  гостеприимным  народом.  Эти  простые,
мужественные номы, привыкшие жить в суровых  условиях  верхнего  этажа,  как
дети радовались появлению  странников,  принесших  им  новости  из  далекого
Нижнего Мира.
   - Они даже никогда не спускаются в зал с едой, -  рассказывал  Гердер.  -
Все, что им нужно для жизни, они добывают  в  Комнате  Отдыха  Персонала.  В
основном они питаются чаем и бисквитами. И еще йогуртом.
   - Как необычно! - воскликнула Гримма.
   - Они очень привязчивы, - рассказывал  Гердер.  -  Очень  сообразительны.
Очень спокойны. И немного склонны к мистике. Наверное, все это из-за йогурта
и чая.
   - Я так и не понял, что аббат  рассказывал  про  пожары,  притаившиеся  в
ведрах, - задумчиво произнес Масклин.
   - Э-э... - начал Гердер. -  Иногда  нам  кажется..,  э-э..,  как  бы  это
сказать.., что аббат, быть может.., ведь он очень стар, и память.., э-э...
   - Можешь дальше не объяснять, - перебила Гримма. - Со Старым Торритом это
тоже бывает.
   - Просто дело в том, что ум его несколько притупился с  годами,  -  пожал
плечами Гердер.
   Масклин ничего не сказал на это. Но про себя он подумал, что если  сейчас
ум аббата притупился, то раньше, видимо, он мог резать даже ветер.
   Одежанцы дали путешественникам проводника, который должен был показать им
дорогу через пустынные области, лежащие на краю страны. Там совсем  не  было
никакого  жилья  и  царило  полнейшее  запустение,  ибо  большинство   номов
стремились перебраться поближе к лифтам, а еще лучше - на нижние этажи,  где
жизнь гораздо приятней.
   Пустыня была почти похожа на мир Снаружи. Легкий бриз, проносясь  над  ее
поверхностью, сдувал пыль в сероватые холмики, похожие  на  барханы,  скупой
свет, просачивающийся через редкие щели в полу, не мог разогнать все тени, и
в иных местах приходилось идти  при  свете  факелов,  сделанных  из  спичек.
Проводник оказался худым малорослым номом с застенчивой детской улыбкой.  За
всю дорогу  он  не  проронил  ни  слова,  сколько  Гримма  ни  пыталась  его
разговорить.
   - Куда мы  все-таки  направляемся?  -  спросил  Масклин,  оглядываясь  на
тоненькую цепочку следов за спиной.
   - К движущимся лестницам, - ответил Гердер.
   - Что? К движущимся лестницам? Ты хочешь сказать,  что  они  переходят  с
места   на   место,   странствуя   по   всему   Магазину?!    Гердер    лишь
покровительственно усмехнулся.
   - Для тебя все это, конечно, в новинку. Со временем ты поймешь сам что  к
чему, а пока выбрось это из головы.
   - Так движутся они или нет? - настаивала Гримма.
   - Увидите. Учтите, нам нужна только одна из них. Правда,  тут  есть  доля
риска... Нужно резко на них вскочить, тогда они не причинят вреда. В  общем,
это не то, что с лифтом...
   Проводник остановился, махнул рукой куда-то вперед, поклонился и заспешил
прочь.
   Через узкую щель в  старой  половице  Гердер  вывел  их  наверх,  в  ярко
освещенную  пустоту  коридора,  и  там..,  там  они  увидели..,   движущуюся
лестницу.
   Как загипнотизированный, смотрел Масклин  на  ступеньки,  вырастающие  из
пола и с каким-то ужасным скрежетом устремляющиеся вверх.
   - У-у-у... - только и мог сказать он. Других мыслей, кроме этого "ууу", у
него сейчас просто не было.
   - Одежанцы не рискуют сюда  заходить.  Они  верят,  что  здесь  проклятое
место, где живут демоны.
   - Не так уж они не правы, - пробормотала Гримма. - Я их хорошо понимаю. -
И она вздрогнула.
   - О, это все глупые предрассудки, - махнул рукой Гердер. Лицо  его  стало
при этом белее мела, а голос предательски дрожал.  -  Нам  абсолютно  нечего
бояться, - выдавил он из себя.
   Масклин пристально посмотрел на священника.
   - Ты когда-нибудь бывал здесь раньше? - спросил он.
   - О да, миллион раз. Часто, - отозвался Гердер, нервно  комкая  в  кулаке
край своей сутаны.
   - И что же мы теперь должны делать?
   Гердер пытался говорить спокойно, но голос ему не повиновался,  священник
все больше и больше сбивался на судорожную скороговорку:
   - Вы знаете, одежанцы говорят, что Арнольд  (осн.  1905)  ждет  нас  там,
наверху, и когда номы умирают...
   Гримма задумчиво посмотрела на поднимающиеся из земли и уносящиеся  вверх
ступени и снова вздрогнула. И вдруг она сорвалась с места и побежала.
   - Что ты делаешь? - закричал Масклин.
   - Увидишь, если мне это удастся! - бросила она на бегу. - Иначе  мы  весь
день здесь простоим!
   Масклин увидел, как  Гримма  подбежала  к  самому  краю  лестницы,  резко
прыгнула - и вдруг пол под ней поехал, и она стала подниматься  все  выше  и
выше, балансируя, чтобы не потерять равновесие. Тут он почувствовал какой-то
толчок. Мгновение спустя Масклин  обнаружил,  что  едет  вслед  за  Гриммой,
только ступенькой ниже.
   - Прыгай! Ну же! Прыгай обратно! - заорал он.  -  Нельзя  доверять  полу,
который уходит из-под ног.
   Он увидел бледное лицо Гриммы над краем ступеньки.
   - И что же мы теперь будем делать? - спросила она.
   - Поговорим об этом потом, сперва надо выбраться отсюда! Она рассмеялась.
   - Выбраться? И как, интересно? Ты смотрел вниз?
   Масклин оглянулся.
   Он уже уехал на несколько ступенек. Внизу была  видна  маленькая  фигурка
Гердера. Лицо как капля... Вот он собрал всю свою храбрость и  тоже  прыгнул
на ступеньку...
   Наверху не было никакого Арнольда (осн. 1905),  ждущего  номов.  Там  был
лишь длинный коридор со множеством  дверей,  и  на  них  виднелись  какие-то
таблички.
   И еще  Гримма.  Она-то  как  раз  ждала.  Шатаясь,  Масклин  соскочил  со
ступеньки, которая тут же непостижимым образом исчезла в полу, и  устремился
к Гримме, на ходу грозя ей пальцем.
   - Никогда, никогда больше не смей такого делать! - закричал он.
   - Если бы не я, мы бы до сих пор стояли внизу! - огрызнулась Гримма. - Ты
же видел: Гердер едва не помешался от страха!
   - Да, но... Но кто мог знать, что ждет  тебя  наверху?!  Здесь  же  могли
таиться сотни опасностей!
   - И каких же, интересно? - высокомерно спросила Гримма.
   - Здесь, здесь... - Масклин заколебался. - Ладно, дело не в этом,  сейчас
не время...
   И в эту секунду ступенька, на которой ехал Гердер,  доставила  священника
прямо к их ногам. Оставалось только подхватить его и поставить на пол.
   - Ну вот, - просияла Гримма. - Мы снова вместе, так что все распрекрасно!
   Гердер оглянулся по сторонам. Потом откашлялся и привел в порядок одежду.
   - Я немного потерял равновесие, - объяснил он. - Уж больно ненадежны  эти
движущиеся лестницы. Хотя со временем привыкаешь и  к  ним...  -  Последовал
новый приступ кашля. Наконец Гердер  пришел  в  себя.  Внимательно  осмотрев
коридор, он объявил:
   - Ну что ж, лучше нам не стоять на месте.
   Стараясь не шуметь,  ступая  на  цыпочках,  номы  двинулись  вперед.  Они
миновали одну дверь, другую...
   - И что, за одной из них скрывается Бросовые Цены? -  спросила  Гримма  и
тут же об этом пожалела. Здесь, наверху, непонятное  странное  имя  обретало
какую-то жуткую реальность.
   - М-м.., нет, - мотнул головой Гердер. - Его обиталище внизу, в  подвале,
среди горящих огней, пламени... - И он покосился на ближайшую  дверь.  -  На
этой вот написано: "Распродажи".
   -  Это  хорошо  или  плохо?  -  спросила  Гримма,  разглядывая  слово  на
лакированной деревянной табличке.
   - Не знаю.
   Масклин шел последним, постоянно оглядываясь, чтобы держать в поле зрения
весь коридор. Он чувствовал себя слишком открытым любой опасности. Здесь  не
было никакого укрытия, никакой ниши, куда бы, в  случае  нужды,  можно  было
спрятаться.
   Он вдруг остановился и показал пальцем на ряд странных  огромных  красных
штуковин, висящих на дальней стене. Гердер прошептал,  что  это  всего  лишь
ведра.
   - Я видел их на картинке в одной книге. Она называлась  "Колин  и  Сьюзан
едут на море", - сообщил священник.
   - А что это на них написано? Гердер прищурился.
   - "По-жар-ное вед-ро", - прочитал наконец он.  -  Эге-ге...  -  помрачнел
священник. - Аббат-то был прав! Ведра с пожаром!
   - Что? В этих ведрах.., пожар? - не понял Масклин. - Ведра с  пожаром?  -
Он пожал плечами. - Но я не вижу никакого огня!
   - Наверно, он спрятан внутри. Накрыт крышкой... Но он  там,  точно.  Ведь
если в молочных пакетах молоко, а в пивных бутылках пиво, то чему же быть  в
пожарных ведрах,  как  ни  пожару!  -  Гердера  передернуло.  -  Пойдемте-ка
поскорей отсюда.
   Гримма  еще  раз  взглянула  на  грозную  надпись.  Губы   ее   беззвучно
шевелились. Потом она тряхнула головой и поспешила вдогонку за остальными.
   Но вот они достигли конца коридора. Перед ними была огромная застекленная
дверь.
   Гердер замер в недоумении, не зная, что же делать дальше.
   - Я вижу, там что-то написано, - сказала Гримма. - Прочти-ка.  А  то  мне
лучше не смотреть на буквы, как бы у меня чего с  головой  не  случилось,  -
прибавила она елейным голосом.
   Гердер сглотнул.
   -  Там  сказано:  "Арнольд  (осн.   1905).   Д.Х.К.   Льстивли,   Главный
Управляющий". Э-э...
   - Он там? - спросила Гримма.
   - Ну, если в молочных пакетах молоко,  а  в  пожарных  ведрах  пожар,  то
здесь, я думаю... - с надеждой в голосе произнес Масклин. -  Смотрите-ка,  -
прервал он вдруг свои  пояснения,  -  дверь  не  заперта!  Хотите,  чтобы  я
заглянул туда?
   Гердер обреченно кивнул. Масклин подошел к двери, налег на нее  плечом  и
давил-давил, пока у него не заболело тело. Дверь чуть-чуть приоткрылась.
   Внутри было темно, разве что из коридора сюда проникали  слабые  отблески
света. Но скоро глаза Масклина привыкли к этой полутьме, и он обнаружил, что
стоит в каком-то  очень  большом  помещении.  На  полулежал  толстый,  очень
плотный ковер. Идти по нему было все  равно  что  пробираться  через  густые
заросли  травы.   Впереди,   в   нескольких   метрах,   возвышался   большой
прямоугольный предмет, сделанный из дерева.  Масклин  осторожно  обошел  его
вокруг и обнаружил, что рядом стоит кресло. Возможно, это был трон  Арнольда
(осн. 1905).
   - Где ты, Арнольд (осн. 1905)? - прошептал Масклин. Через несколько минут
оставшиеся за дверью услышали, как кто-то тихонько зовет  их.  Они  опасливо
заглянули в комнату.
   - Масклин, где ты? - окликнула Гримма.
   - Здесь,  наверху,  -  раздался  голос.  -  На  этой  большой  деревянной
штуковине. У нее сбоку есть выступы, по ним можно забраться. Чего тут только
нет! Но осторожнее идите по ковру: в нем могут водиться дикие звери! Если вы
подождете минуту, я вам помогу.
   Они  миновали  заросли  ковровой  щетины  и   остановились   у   подножия
деревянного утеса.
   - Да это  же  письменный  стол!  -  высокомерно  произнес  Гердер.  -  Их
множество  в  Мебельном  отделе.  "Непревзойденное  качество  стопроцентного
дубового шпона".
   - Что он там делает? - забеспокоилась Гримма. - Я слышу какие-то щелчки.
   - "Необходим в каждом доме, - продолжал Гердер, словно произнесение  этой
тарабарщины действовало на него  успокаивающе.  -  Широкий  выбор  различных
стилей. Каждому по карману".
   - О чем ты говоришь?
   - Прошу прощения. Это просто начертано на скрижалях, что дал нам  Арнольд
(осн. 1905). Когда я повторяю эти слова, мне становится как-то уютнее.
   - А что это за штуковина рядом? Гердер глянул в указанном направлении.
   - Вон та? Кресло. "Наши вращающиеся кресла откроют вам новые горизонты на
вашем рабочем месте".
   - Что-то оно выглядит слишком  большим,  это  кресло,  словно  для  людей
сделано... - задумчиво пробормотала Гримма.
   - Может, люди  сидят  в  нем,  когда  Арнольд  (осн.  1905)  вызывает  их
выслушивать его повеления.
   - Хм... - произнесла Гримма в ответ.
   Гердер взглянул наверх и увидел, что оттуда к ним  спускается  сверкающая
железная цепь.
   - Скрепки! - восторженно воскликнул он. - Надо  же,  мне  бы  такое  и  в
голову не пришло.
   Вскарабкавшись на вершину деревянного утеса, они увидели Масклина,  смело
расхаживающего  по  скользкой  блестящей  поверхности  стола  и   недоуменно
тыкающего копьем в предметы, попадающиеся ему на пути.
   - Это бумаги и такие специальные штуки, чтобы делать на  них  пометки,  -
растолковал им Гердер.
   - Судя по всему, Арнольда (осн. 1905) здесь  нет,  -  сказал  Масклин.  -
Может, он пошел спать, может, вышел куда по делам...
   - Но аббат уверял, что видел его здесь именно ночью, - возразил Гердер. -
Он сидел за с