усталость,  сразу
прибавил шагу. Впереди  мерцали  огни,  и  башни  далекого  города  смутно
вырисовывались на фоне неба, за широкой гладью  Наара.  Река  под  мостами
едва заметно поблескивала в мерцании звезд...



2. В ХИЖИНЕ. "ЗАПОМНИ-КА ПЕСЕНКУ..."

   ...Рослые  деревья,  выстроившиеся  вдоль  дороги,  выглядели  донельзя
мрачными. Эйрару сперва показалось, что всему виной темнота. Но вскоре  он
понял - во тьме что-то таилось, и остановился, приглядываясь.
   Место в самом деле было  не  из  приятных.  Разросшиеся  кусты  дурмана
зловеще вздымали колючие ветви, похожие больше на щупальца. В траве  между
деревьями сновали и копошились странные существа. Эйрар  вздрогнул,  когда
через дорогу метнулась серая тень. Потом далеко в лесу мелькнул  свет,  но
не теплый, уютный отблеск  огня  -  свет  был  мертвенно-синим,  точно  от
молнии.
   Здесь начиналась тропа,  уводившая  с  дороги  влево,  в  чащу  кустов.
Говорящая сова пронеслась над головой юноши и уселась над самой развилкой,
чтобы крикнуть как-то особенно требовательно и громко:
   - Эйрар Эльварсон!..
   Ни дать ни взять звала его за собой. "А вот не пойду", - решил он хмуро
и двинулся мимо тропы. Тотчас же нахальная  птица  кинулась  ему  прямо  в
лицо. Он отмахнулся, и сова, уворачиваясь, смазала его крылом по уху:
   - Эйрар!..
   На сей раз в крике прозвучало отчаяние. И почти в тот  же  миг  спереди
долетело звякание металла, хохот и нестройное пение. Какая-то  подвыпившая
компания возвращалась из таверн Наароса.
   Встречаться с гуляками Эйрару не хотелось, и он, поразмыслив,  все-таки
свернул на тропинку. В конце концов, не такой уж урон для его чести, и как
знать - не выведет ли его сова к  какому-нибудь  жилью,  где  можно  будет
заночевать?..
   Скоро он в самом деле стоял у порога лесной хижины,  окруженной  такими
зарослями, что синеватые вспышки, время от времени вырывавшиеся  из  окна,
непросто было заметить даже вблизи. На двери не  оказалось  ни  имени,  ни
какого-либо  значка.  Эйрар  собирался  уже  постучать,   но   тут   дверь
распахнулась и на пороге возник  хихикающий  мальчишка  -  а  может  быть,
карлик, ибо телосложение у него было не детское.
   - Эйрар Эльварсон, - сказала сова откуда-то сверху.
   Карлик согнулся в поклоне, не перестав, впрочем, насмешливо ухмыляться:
   - Входи, тебя ждут.
   Он провел Эйрара в большую комнату - стоя  снаружи,  подобных  хором  в
этой хижине нельзя было заподозрить, -  и  оттуда  еще  в  другую,  сплошь
завешенную  шпалерами.  Со  шпалер  глядели  какие-то   жуткие   морды   и
человеческие  лица,  исковерканные  ужасом.  Впрочем,  в   тусклом   свете
единственного огарка трудно было толком что-либо разобрать.
   - Подожди здесь, - сказал Эйрару  карлик.  Снова  захихикал,  потешаясь
неведомо над чем, и исчез, нырнув под одно из полотнищ.
   Эйрар обвел комнату взглядом. В углу на резном деревянном столе  стояло
нечто похожее на перегонный куб со сломанной трубкой, вокруг в  беспорядке
валялись пергаменты. У стола возвышалось роскошное кресло.  Эйрар  опустил
на пол свой вьюк и присел на скамеечку. Его  чуткое  ухо  охотника  вскоре
уловило шорох справа за занавесью - ни дать ни взять кролик  пробирался  в
подлеске. Потом шпалеры раздвинулись и в комнату вошел человек.
   Он был среднего роста, седой, длиннобородый,  в  бесформенном  одеянии,
порванном и заляпанном спереди. Свет огарка снизу  вверх  ложился  на  его
лицо, отбрасывая странные тени, легкие волосы нимбом стояли вокруг головы.
Впрочем, он глядел дружелюбно.
   - Стало быть, ты и есть Эйрар Эльварсон, - проговорил он и опустился  в
кресло, не подавая руки. - Ну, а я - Мелибоэ.
   Эйрару доводилось слышать это имя: по  правде  сказать,  доброй  славой
Мелибоэ не пользовался. Юноша невольно подобрался, но старик как  будто  и
не заметил:
   - Я послал за тобой, ибо мы можем быть друг другу полезны.
   - Так это твоя паршивая сова... - начал было Эйрар.  Мелибоэ  остановил
его протестующим взмахом руки:
   - Не "паршивая", а дружелюбная и безобидная. Если бы я  хотел  привести
тебя сюда силой... - Он поднялся и неожиданно  гибким  движением  протянул
руку к занавеси как раз рядом с Эйраром: - Смотри!.. Веришь теперь, что  я
поступаю с тобой честно? И что ты нужен мне как союзник, а не как раб?..
   За шпалерой оказалась железная клетка, и в ней свивалась зелено-желтыми
кольцами   удивительно   мерзкая   тварь,   всего   больше   похожая    на
червя-многоножку, но только в тысячу раз крупнее.  Каждая  лапа  кончалась
отточенными  когтями.  Мутные  фасетчатые  глаза  взирали  на  гостя,   из
шестиугольного рта капала пена. Тварь тихонько  Мяукала.  Эйрара  едва  не
стошнило.
   - Как видишь, мои средства убеждения разнообразны, -  сказал  волшебник
спокойно. - Чем попасть к нему в объятия, лучше уж целоваться  с  гадюкой.
Ну, ну, тихо, прелесть моя!
   Он опустил занавесь на место. Эйрар сумел кое-как выговорить:
   - Но... почему именно я?..
   - Сейчас объясню, - кивнул Мелибоэ. - Если не  ошибаюсь,  сегодня  тебя
навещал Леонсо Фабриций?
   Как ни странно, он ждал ответа, и Эйрар пробормотал:
   - Не ошибаешься.
   - А коли так, - продолжал чародей, - ты идешь  теперь  скорее  всего  в
Наарос, к своему батюшке.
   Эйрар встрепенулся:
   - Мой отец...
   - ...ну да, состоит в услужении все у того же Фабриция. Как и брат  его
Толо. Я понимаю, молодой человек, ты ведь из хорошего рода, так что  честь
для тебя не пустой звук. Впрочем, иначе бы я и не стал за тобой посылать.
   - Тем более - с какой стати именно я? - повторил  Эйрар.  -  У  меня  и
друзей-то никого нет, а ты... вон как могуществен.
   Мелибоэ окинул  его  пристальным  взглядом,  казалось,  он  был  слегка
удивлен.
   - А ты неглуп, - произнес он наконец. - Это только  доказывает,  что  я
сделал правильный выбор. Что ж, буду откровенен с тобой до  конца.  Видишь
ли, в этой стране немало таких, кто не слишком  расстроится,  если  вместо
четырнадцатого графа Валька, нашего  милостивого  господина,  там  наверху
окажется кто-то другой. Так вот, я - один из этих людей. Но я не  дейлкарл
по рождению, что в данном случае немаловажно, и вдобавок придворный врач и
астролог. Одним словом, мне нужен посредник, способный предстать  за  меня
перед Железным Кольцом.
   У Эйрара на миг перехватило дыхание... О да, он кое-что видел  и  знал!
Железные кольца как символ  неволи  носили  миктонские  рабы  и  те,  кого
валькинги-судьи приговаривали ко временному рабству. А  в  ночь,  когда  в
Трангстеде гостил  незнакомец  в  потертом  синем  камзоле,  сквозь  дверь
Эйраровой спаленки донесся голос отца: "Нет! И еще раз нет! Бросить землю,
поставить на карту  будущее  сына,  чтобы...  -  тут  Эйрар  недослышал  -
...железное кольцо?" И еще была тайна старого  Тайела,  который  повесился
(так, по крайней мере, рассказывали) в сарае на хуторе Грэнтрен. На шее  у
старика нашли железный обруч, только что выкованный. На рыночной площади в
Нааросе об этом говорить избегали...
   Эйрар ответил решительно:
   - Не разберу что-то, к чему ты клонишь, волшебник.
   Мелибоэ рассмеялся.
   - Поистине, о таком образце благоразумия я мог только мечтать!.. Ладно,
подойдем к делу иначе. Допустим, в Нааросе есть кое-кто, с кем я хотел  бы
свести знакомство, но по некоторым причинам сам пойти туда не могу. Теперь
ты.  Ты  ищешь  работу,  и  вот   я   нанимаю   тебя   своим   полномочным
представителем. В дальнейшем те люди, возможно, за отдельную плату  пошлют
тебя назад ко мне с поручением.  А  может,  подыщут  какое-нибудь  дело  в
городе. Конечно, все это не вполне безопасно. Или у тебя  на  примете  уже
есть что-то другое?
   Предложение выглядело заманчивым. Даже намек  на  опасность,  брошенный
как бы для очистки совести, только добавлял делу привлекательности.  Эйрар
сам  ощутил  это  и  про  себя  позабавился.  Однако  он  был  слеплен  из
крестьянского теста. Он осведомился:
   - И какова же будет цена?
   - Интересно, взял ли ты золотой от щедрот нашего графа?..  -  задумчиво
усмехнулся Мелибоэ. - Взял, по-видимому. Я добавлю еще три.
   Вознаграждение было царским, но Эйрар спросил:
   - Ты уверен, что этого достаточно?
   Взгляд Мелибоэ вновь сделался пристальным.
   - Пусть будет четыре. Я целю слишком высоко, чтобы торговаться.
   Торговаться он явно больше не намеревался, и Эйрар кивнул.
   - Что я должен им передать?
   - Ничего особенного. Скажешь так: скромный  философ  по  имени  Мелибоэ
желает им добра. В частности, мне известно все, что собираются  предложить
им синдики мариапольских гильдий, но, кроме меня, при  дворе  об  этом  не
знает никто. Скажешь еще: скорпион с отрубленной головой может  пустить  в
ход жало, но укусить ему уже не дано. И еще: искусство философа помогло бы
найти руку, способную поднять знамя.
   - Кому предназначено послание?
   Мелибоэ поджал губы, но ответил без обиняков:
   - Людям, что соберутся в таверне "Старый меч" -  над  ней  еще  вывешен
герб Аргименида, только цвета другие. Это  на  улице  Единорога,  рядом  с
часовней Святой Матери. Они должны прийти туда через час после заката.
   Эйрар заметил:
   - Все это попахивает тайной. А с какой стати они мне поверят?
   Философ склонил голову набок и взъерошил бороду пятерней.  Затем  отпер
маленький выдвижной  ящик,  затерявшийся  в  путанице  деревянной  резьбы.
Вытащил тонкое серебряное колечко, покрытое замысловатым узором:
   - Твоя предусмотрительность продолжает  меня  восхищать...  Держи,  это
послужит подтверждением.
   На ощупь кольцо было совершенно гладким. Эйрар удивленно повертел его в
пальцах, и Мелибоэ улыбнулся:
   - Всего чуть-чуть волшебства. Вот смотри.
   Смахнув пергаменты со  стола,  он  извлек  флакончик  воды  и  сбрызнул
кольцо. Тотчас оно из серебряного стало железным, узор куда-то пропал.  Но
стоило Эйрару насухо вытереть его полой кожаного камзола - и перед глазами
вновь было серебро.
   - Надевай, покажешь его в таверне, - сказал чародей. -  В  случае  чего
попросишь воды или вина и обмакнешь. Ну, что там еще?
   - На их месте мне захотелось  бы  проверить,  не  поменяло  ли  колечко
владельца где-нибудь по дороге.
   - Об этом  уже  позаботились.  Запомни-ка  песенку...  правда,  она  на
древнем языке, на нем говорили еще  до  нашествия.  Хотя  ты  ведь  учился
наукам?
   - Учился, но...
   - ...но не выучился настолько, чтобы отделаться от судебного  пристава.
- Волшебник коротко рассмеялся. - Так вот, если при тебе кто-нибудь начнет
напевать: "Горе, и слезы, и стенанья повсюду..." - подтянешь: "...погибает
Дейларна". Или сам промурлычешь начало, как уж получится.
   Эйрар поймал мотив и с готовностью повторил. Мелибоэ замахал руками:
   - Ну хватит, хватит о делах... Скажи лучше, ты ужинал?
   Если по совести, Эйрар почти готов был зажарить и съесть пару колец  от
того милого червячка. Мелибоэ откинул перед ним одну из шпалер:
   - Тысячу извинений. Прошу.
   Коридор привел их в комнату, где стояла  застеленная  кровать  и  уютно
горела свеча. Эйрар с радостью  отметил,  что  дверь  комнаты  запиралась.
Мелибоэ хлопнул в ладоши и  велел  подоспевшему  карлику  (тот  так  и  не
перестал ухмыляться) принести еды и питья. Он не пожелал сесть, и вежливый
Эйрар остался стоять подле него. Внезапно глаза волшебника начали  странно
вращаться, и он сказал:
   - Ты удачливый человек, Эйрар Эльварсон... Я вижу - тебе  предназначено
совершить большие дела.  И  все-таки  не  устоять  твоему  счастью  против
злосчастья трехпалого  государя...  да,  самого  его  никак  удачливым  не
назовешь... Дальше не вижу.
   Эйрар воззрился на него в немом изумлении.
   Карлик - или все же попросту коротышка, ибо сложен он был на  удивление
ладно - внес на блюде добрый кусок мяса, высокий бокал и белую булку...  и
в тот же миг весь дом буквально  содрогнулся  от  страшного  предсмертного
вопля.
   -  Леопард  издох,  -  сообщил  коротышка.  Поставил  поднос  и   опять
захихикал.
   - Десять тысяч демонов!.. - воскликнул Мелибоэ, бросаясь к двери. Эйрар
заперся на засов и сел ужинать.



3. НААРОС. "СТАРЫЙ МЕЧ" И НОВЫЙ ДРУГ

   Эйрар и прежде нередко бывал в Нааросе,  но  ни  разу  еще  -  с  пятью
золотыми, которыми он мог располагать, как только заблагорассудится. Право
же, это приносило новые ощущения!  Обходя  лужи,  он  долго  бродил  между
лавками, потом пообедал в  харчевне  и  оставил  там  на  сохранение  свой
вьючок. Соблазн что-нибудь купить одолевал его,  впрочем,  только  до  тех
пор, покуда он не входил в лавку с намерением поторговаться. Всякий раз он
вовремя вспоминал, что весь его дом помещался  теперь  у  него  на  спине,
точно панцирь черепахи - и так и не купил даже  того,  мимо  чего  в  ином
настроении  навряд  ли  бы  прошел.  Например,  мимо   Книги   заклинаний,
привлекшей его взгляд на улице Книжников, - чудесная маленькая  Книга  как
раз уместилась бы в кармане... А вот к улице, где  брат  его  отца  держал
мастерскую и дом, принадлежавшие Фабрицию, а  также  к  гавани,  где  этот
последний наказывал ему  разыскать  когг  "Единорог"  -  он  и  близко  не
подошел. Нет уж! Туда его, пожалуй, мог загнать только страх смерти.
   И тем не менее - когда в просветах между домами  показывались  стройные
мачты, а ветер доносил острый запах пряностей, привезенных откуда-нибудь с
Южных Островов или из Ураведу, сердце Эйрара начинало биться сильнее.  Эй,
если бы кто-то другой, не Фабриций, предложил ему поехать туда!..
   Эйрар заранее разыскал улицу Единорога, часовню Святой Матери и таверну
"Старый Меч";  это  было  нетрудно.  Бревенчатый,  с  выступающим  верхним
этажом, фасад таверны  давно  потемнел  от  времени,  возле  узкого  входа
топтался какой-то верзила, никому не уступавший дороги.  Волосы  неопрятно
свисали ему на глаза, выглядел он довольно зловеще. Эйрар прошел мимо.
   День между тем клонился  к  закату:  еще  немного,  и  закроют  ворота.
Городской шум начинал постепенно стихать, когда Эйрар свернул на  улицу  у
подножья скалистого мыса. Волны Наара омывали утесы, увенчанные темным  на
вечереющем небе силуэтом цитадели. Улица повторяла  все  извивы  древнего,
давно  засыпанного  крепостного  рва,  на  месте  которого  ее   проложили
когда-то. В лавчонках, занимавших первые этажи, продавалось оружие и яркие
безделушки из тех, что любят солдаты.
   Если бы Эйрар не успел притомиться, слоняясь по улицам, он бы  вряд  ли
здесь задержался. И  если  бы  ему  не  пришлось  весь  день  разглядывать
совершенно ненужные вещи, может, и не заворожил бы его  до  такой  степени
этот кинжал,  игравший  цветными  камнями  в  последних  солнечных  лучах.
Видать, однако, судьбы не минуешь - Эйрар  так  и  замер  при  виде  вещи,
которую он мог купить  -  и  носить  с  собой.  Он  вошел.  Хозяин  лавки,
косоглазый толстяк, подал ему кинжал с медлительностью истинного торговца.
   - Пермандосская работа, - сказал он. - За сорок сольваров отдаю.
   Оружие было прекрасно сбалансировано;  едва  взяв  его  в  руки,  Эйрар
понял, что нипочем не сможет с ним расстаться. От нетерпения  он  даже  не
стал особенно торговаться и сбил цену только до тридцати,  хотя,  кажется,
мог получить кинжал и дешевле. Наконец, он вытащил один из своих  золотых.
Лавочник задумчиво повертел его в пальцах и смерил юношу  взглядом.  Потом
спросил:
   - Разве ты не дейлкарл?
   - Дейлкарл, и что с этого? - ответил Эйрар несколько резковато,  ибо  с
подобным ему приходилось уже сталкиваться. - Это наша страна!
   Торговец попросил терпеливо:
   - Покажи мне, пожалуйста, грамоту, подтверждающую,  что  тебе  дарована
льгота.
   - Не очень я понимаю, о чем  ты,  -  пробормотал  Эйрар.  Он,  конечно,
прекрасно все понял, но сознаваться больно уж не хотелось.
   - Льгота, - повторил лавочник. - Грамота, заверенная печатью  господина
нашего провоста, с разрешением покупать те виды оружия, которые,  согласно
указу, дейлкарлам носить запрещено.
   Эйрар почувствовал, как жаркая кровь бросилась ему в щеки. Он  выхватил
у лавочника свой золотой и крикнул:
   - Указ!.. Ну и можешь воткнуть этот кухонный ножик господину провосту в
жирное брюхо!.. С моими наилучшими пожеланиями!..
   Косые глаза часто заморгали.
   - Молодой человек, не я выдумал правила, по которым ты должен жить. Это
так же верно, как то, что не я наделил тебя шестью футами  роста.  Поверь,
хуже всех из-за этих дел приходится  именно  мне.  Ведь  теперь  я  должен
узнать твое имя и препроводить тебя в казармы лучников  на  допрос  -  кто
таков да зачем тебе подобные вещи. А не препровожу,  вдруг  окажется,  что
как раз господин провоет тебя подослал? И как ты  думаешь,  что  тогда  со
мной будет?
   При этих словах Эйрар не  только  ощутил  невольное  сочувствие,  но  и
припомнил кое-что, почти позабытое за всеми перипетиями дня.
   - Насчет имени, - сказал он, -  мы  поговорим  после,  а  что  касается
лучников, что ж, пойдем. Я знаю одного, который не откажется замолвить  за
меня словечко.
   Толстяк поглядел на  него  искоса:  было  похоже,  что  его  подозрения
полностью подтвердились.
   - Спасибо за любезность, молодой человек, но мне не  на  кого  оставить
лавчонку. Ты ведь знаешь, как дойти до казарм? Первая улица направо.
   Он слегка поклонился, не скрывая злорадной улыбочки, от которой  Эйрару
захотелось расквасить кулаком жирную рожу. Он молча вышел.
   Улица привела его на широкую мощеную площадь: сюда он  никогда  еще  не
забредал. Дальний конец площади был перегорожен -  оттуда  шла  дорога  на
скалу, к замку. В воротах стоял человек в солдатской кожаной безрукавке  и
шлеме  с  забралом.  Прижав  локтем  длинную  алебарду,   он   внимательно
рассматривал какое-то пятнышко у себя на ладони. Когда подошел  Эйрар,  он
поднял голову:
   - Чего надо?
   - Скажи, Пертвит-лучник здесь?..
   Стражник смерил Эйрара взглядом почти так же, как незадолго перед  этим
торговец, только еще менее дружелюбно, ибо никакие деньги ему не  светили.
Потом поправил алебарду, повернул голову и позвал:
   - Лауш!.. Эй, Лауш!.. Скажи длинномордому, к нему тут  сопляк  какой-то
пришел...
   Ни разу еще Эйрару не доводилось иметь дела с  валькинговской  стражей:
разве что с самим Пертвитом, да с добродушными остолопами,  следившими  за
порядком на рынке.
   Небритый Пертвит вышел в шлеме и при мече, почесываясь  и  зевая.  Было
заметно, как  раздражали  его  смешки  и  намеки  товарищей,  высунувшихся
взглянуть на пригожего юношу-дейлкарла, вызвавшего его из казармы.
   - Ну, чего еще?.. - буркнул он почти зло. Еще немного, и задетый Эйрар,
пожалуй, ушел бы - но нет худшего одиночества, чем  одиночество  сельского
жителя, угодившего в город. Он сказал:
   - Я просто подумал... ты, верно, подскажешь  таверну,  где  для  нас  с
тобой нашлось бы по косточке обглодать. С деньжатами-то... - и подкинул на
ладони одну из монет.
   Плохое настроение лучника вмиг испарилось:
   - А ты молодчина, сынок!  Кто  не  скупится  на  угощение  для  старого
рубаки, из того получится валькинг, это я тебе говорю. Нет,  правда,  хоть
бы одна свинья раскошелилась с тех пор, как здесь побывал  принц  Аурарий!
Приехал, понимаешь, в свите имперского  вице-короля,  да  и  прислал  нам,
стражникам замка, по шесть бутылок на рыло, выпить за его здоровье...
   Взяв Эйрара под руку, он  повел  его  через  площадь  прочь  от  ворот:
привратник остался глядеть им вслед и, кажется, подбирал  слюнки.  Пертвит
резко оглянулся на него и фыркнул:
   - Императорские вонючки, надушенные, тьфу!.. А  уж  Рыжебородый  -  кто
вообще припомнит, чтобы он покупал вино нашему брату? И  пусть  хоть  весь
город  слышит,  что  я  тут  болтаю,  начхать!..  Ага!..  Вот  славненькое
местечко!
   Темноватая  комната  сперва  показалась  Эйрару  необозримо  громадной:
чадили факелы, люди кругом оглушительно  гомонили.  В  сторонке  вращалось
великое множество вертелов, пахло поистине восхитительно. Хозяин подоше