понял, что чародейку надобно уничтожить. Но я не мог этого сделать, я тогда вообще не понимал, как ее можно убить. Тогда я сделался ее слугой. Ты мне веришь? - Руки Мирополка мелко подрагивали, но лицо оставалось спокойным. - Тебе не приходило в голову так поступить?
     - Я подумал... - Олегу тяжело было усвоить столь внезапное превращение врага в друга. - Я подумал, что это наверняка связано с какими-то чарами... Ведь вы - оборотни!
     - Нет, я же говорил: мы люди! Все оттого, что Асфири нравится повелевать людьми. Много не спрашивай, Олег, времени совсем не осталось, скоро поздно будет. Она - ребенок, и всегда ребенком будет. Многие поступки Асфири просто необъяснимы, а Рада... Ты понял, кто такая твоя Рада?
     - Она - тело Асфири... - неуверенно произнес Середин. - Нет, точнее, она душа тела Асфири... но они - одно целое, когда я целовал Раду, я целовал Асфирь.
     - Все и сложнее, и проще - но сейчас нет времени объяснять подробно. У каждого из нас была своя Рада.
     Не одна, ведун! У каждого своя, и звали их по-разному. Мою зовут Людмила, я рассказывал тебе. Она копия моей невесты. Рада - та девушка, с которой ты мог бы быть счастлив. Но это обман, Олег! Обман, как и все остальное! - Голос у Мирополка тоже задрожал, на лбу выступили крупные капли пота. - Они могут существовать лишь по одной, и сегодня это Рада - твоя Рада, твой морок. Но это не все, Олег. Есть еще и третий облик, третья часть единого целого.
     - Какой? - быстро спросил Олег. Похоже, это было близко к той мимолетной мысли, которую он так и не смог поймать.
     - Ты увидишь... Сегодня необычная ночь, сегодня ночь свадьбы. Такая бывает раз в году, и раз в год сюда заманивают жениха. Ты прав, во время свадьбы происходит кое-что... опосля чего ты уже никогда не сможешь стать прежним. Рада олицетворяет тело умруна, Асфирь - душу. Но неужели ты думаешь, что кто-то из них мог бы придумать всю эту паутину, построить это царство? Кроме тела и души, есть еще ум чародея. Ты скоро увидишь. - Мирополк осторожно огляделся. - Он задерживается. Но он придет. В ночь свадьбы все три части умруна должны быть на капище - иначе им не удастся напитаться силой... твоей силой. Им нужны сильные женихи.
     Олег взглянул на каменную спираль. Всеслава продолжала весело скакать по камням, Асфирь стояла рядом и, хохоча, что-то ей рассказывала. Безразличная Рада, присев на валун, смотрела вниз.
     - Зачем здесь ребенок, Мирополк? - забеспокоился Олег. - Ведь Славушка - обычная девочка, ведь...
     - Да! Тебе разве не странно, что в такой деревне, как Озерцы, есть обычная девочка? - скривил губы Мирополк. - Я не знаю, что они задумали, но Всеславу привели сюда неспроста. С ней что-то сделают... Что-то страшное. Вот, он идет, смотри!

***

     Взглянув на противоположный край поляны, Середин едва не вскрикнул от удивления. Прижимая к животу свою книжку, к капищу шествовал Ратмир. Отрок улыбался до ушей, махал рукой Асфири и старательно делал вид, что не замечает ведуна.
     - Ратмир?!
     - Тише! - взмолился Мирополк. - Да, Ратмир. Мальчик куда умнее, чем кажется, и гораздо старше. Сто лет назад, когда я попал в эти места, я пришел сюда с ним, как и ты. Ратмир приводит всех.
     - Сто лет назад? - усомнился Олег.
     - Он нежить. А я... Я за все эти годы очень мало времени провел в человеческом облике, не успел состариться. - Мирополк взглянул на солнце, почти коснувшееся краем леса, заторопился. - Я сказал тебе, что мы остались людьми. Это и так, и не так - во время свадьбы что-то происходит. Мы становимся рабами капища... Без него мне нет жизни, я знаю, что умру. Но я хочу убить чародейку, и сегодня есть такой шанс.
     - Почему именно сегодня?
     - Потому что за сто лет мне впервые выпала честь дежурить внутри спирали! Я буду охранять Асфирь - ведь опосля заката солнца она обретет телесный облик, ее можно будет убить, хоть это и нелегко. Я сделаю это, но все будет напрасно, если одновременно с ней не умрут обе другие части чародейки. Если хоть одна останется, то мы проиграли, умрун снова восстанет из праха.
     Асфирь, искоса поглядывая на Олега, начала выстраивать всех внутри капища. Олег все еще не мог поверить, что прыщавый недотепа Ратмир и есть третья, недостающая, часть умруна. Но когда Асфирь усадила его в самый центр, на плоский камень, все наконец встало на свои места. Середин поверил.
     - Что надо делать? Меня пустят туда, на капище?
     - А как же! Ты ведь жених. - Мирополк шептал со всей скоростью, на какую был способен. - Когда нужно будет сделать выбор между Радой и Асфирью, выбери Асфирь. Тогда ты будешь сидеть ближе к центру, совсем рядом с Ратмиром. Помни, Олег, мы должны успеть убить всех троих за то время, что будет длиться ритуал. Это всего одно мгновение...
     - Мы справимся вдвоем?
     - Мы будем втроем. За эти сто лет в волчьей шкуре я многому научился, прежде всего - хитрить, обходить магические запреты. Я успел поговорить со Всеславой, я объяснил ей, что умрун собирается делать. Всеслава знает, что терять ей нечего. Я дал девочке нож.
     - Что?! - Олег уставился прямо на Мирополка, и тот быстро отошел, чтобы не привлекать внимания чародейки.
     У ведуна опять помутилось в голове. Неужели Мирополк сумел объяснить этой девочке, скачущей по камням, что другого выхода нет? Впрочем, Всеслава уже не прыгала, она чинно сидела рядом с Асфирью, сложив руки на коленях. Платочек аккуратно завязан под подбородком, ямочки на щеках... Она не сможет!
     Слуга умруна зашел в капище, подобрал пучок сухой травы, занесенный ветром, вынес его за круг валунов и снова оказался рядом с ведуном.
     - Да, Всеслава сделает это. Я верю ей. Но если не сумеет, то всему конец. Терять нам нечего, Олег, и тебе тоже. Ты погибнешь, станешь таким, как я, рабом на века, а когда представится другой случай... Его может совсем не представиться, ведун, никогда. Ты поможешь нам?
     - Конечно, - сразу вырвалось у Олега. - Но Всеслава не сможет!
     - Тогда попытайся помочь ей, коли успеешь. Помни, их нужно убить во время ритуала. Он начнется, когда верхняя спираль станет видна.
     Середин и теперь видел энергетические потоки, с каждой минутой они становились все более заметны. "Скоро солнце скроется, и тогда... Времени совсем нет. Нет времени упорядочить мысли, надо решаться".
     __________
     - Я не смогу помочь ни Всеславе, ни тебе. Во время свадьбы... Мы ведь окутаны чарами. Как только я нападу на чародейку - то сразу умру, поспею я лишь ударить ее. - Мирополк окончательно успокоился, хотя и стал очень бледен. - Сегодня я дождусь своего зова... Мне не жаль. Но если вы не справитесь, все зря. Ты погибнешь, а с девочкой случится что-то страшное. И всякий год это будет повторяться. Готов ли ты, ведун?
     -Да.
     - Ты готов, ведун?! - крикнула из центра каменной спирали Асфирь. - Солнце заходит! Ты сделал выбор или отказался от него?!
     - Я сделал выбор! - крикнул Олег. Мирополк пригнулся, подтягивая сапоги, опять заговорил:
     - Выбирай Асфирь, чтобы быть ближе к центру, так она тебя посадит! Я буду рядом с ней и убью ее, как только верхняя спираль будет видна. Всеслава должна ударить ножом Раду. Прости, ведун, я знаю, как тебе тяжело. Но она всего лишь нежить... часть умруна. Тебе достанется Ратмир - он сидит в середине, ты окажешься рядом. Убей его и постарайся успеть помочь Всеславе - пока светится верхняя спираль. Это всего лишь мгновение, Олег, не опоздай!
     Трое внутри каменной спирали заняли свои места - только Асфирь стояла, с немыслимой скоростью заплетая и снова расплетая кончик косы. На губах чародейки блуждала рассеянная улыбка.
     - Так ты сделал выбор, Олег-ведун? - крикнула она, с трудом сдерживая торжество.
     -Да!
     - Кто твоя суженая?
     -Ты!
     - Я знала! - Асфирь быстро выплела из косы белый лоскуток и подняла его вверх. - Ты должен был выбрать меня! Рада - лишь тень, лишь тяжесть, я - свет! Иди ко мне!
     Середин прошел между валунами внутрь спирали, Мирополк последовал за ним. Всеслава очень серьезно посмотрела на ведуна, и он понял, что девочка готова действовать. Что ж, возможно, она еще слишком мала, чтобы понять, какое дело предстоит ей сотворить. Олега усадили на один из маленьких камней рядом с Ратмиром, который, сидя на плоском валуне в самом центре, счастливо и глупо улыбался.
     - Он нравится мне, Олег! - крикнула Асфирь. - Пусть будет в середине! Смотрите все: солнце заходит!
     Все, кроме Рады и Олега, смотрели на кровавый, неестественно быстрый закат. Девушка-нежить просто глядела себе под ноги, а внимание ведуна привлек большой, замысловато изогнутый, богато инкрустированный лук, лежавший за спиной у Всеславы. Вездесущая Асфирь заметила это.
     - Узнал, Олег? Это древний лук, обычно я держу его у источника живой воды. Стрелы, выпущенные из этого лука, не убивают. Просто тот, в кого они попадут, перестанет быть и в будущем, и в прошлом. Мне нравится брать его сюда, я чувствую себя богиней. А ты, мой суженый, назовешь ли меня богиней?
     - Назову, - сухо пообещал Олег.
     Не до чародейки ему было. Ратмир, засмотревшись на закат, одной рукой прижимал к животу книгу, другой расковыривал прыщ на щеке. Нежить, самая опасная, умная часть умруна... Но ведун так привык относиться к нему как к человеку, презирать и ненавидеть, что никак не мог настроиться на мгновенный удар.
     Середин посмотрел на Всеславу - та спокойно встретила его взгляд. Девочка сидела сосредоточенная, плотно сжав губы; одна рука прикрыта подолом сарафанчика. Она готова, она понимает, что иначе нельзя... Должен понять и Олег.
     - Сейчас, Ратмир, сейчас все начнется, - тихо пообещала Асфирь. - Когда погаснет последний луч солнца... Ты все увидишь.
     - Спасибо тебе! - У Ратмира от благоговения срывался голос. - Я всегда буду тебе благодарен, Асфирь! Коли б не ты, я бы никогда такого не увидел!
     - Ну что ты, дружок. У тебя еще все впереди, ты способный! - заворковала чародейка со странной нежностью в голосе.
     "Опять игра, - подумал Середин. - Опять игра, опять морок, даже в последний миг. Зло не любит ясности, простоты. Нет смысла пытаться разобраться в этих играх. Нужно просто доверять сабле, и ничему больше".

Древний лук

     Солнце уже закатилось за лес, но небосвод еще был бледно-розовым от его лучей. Время в капище действительно шло быстро, темнело на глазах, и как только ведун нащупал рукоять сабли, верхняя спираль вспыхнула ярким фиолетовым светом.
     Олег вскочил, занося саблю над головой сидевшего спиной к нему Ратмира, но смотрел не на него. Он видел, как одним движением извлек из ножен и вонзил в грудь Асфири свой меч Мирополк, после чего оба тут же вспыхнули фиолетовым пламенем. Видел, как Всеслава, вскочив со своего камня, с недетской силой вонзила нож по рукоять в грудь безразличной ко всему Рады.
     Теперь они смотрели на него. Смотрели горящие, умирающие чародейка и предатель-слуга, смотрела Всеслава. Олег начал опускать свое оружие на голову как раз поглядевшего вверх, на энергетическую спираль, Ратмира. В глазах отрока отразился ужас, но не он заставил Олега в последний миг отклонить оружие в сторону. Сабля звякнула о камень. Мгновение прошло, а верхняя спираль, к удивлению Середина, все не гасла.
     - Убей! - хором взревели пылающие Мирополк и девчонка-чародейка. - Убей же его!
     А Середин снова глянул на Всеславу. У девочки появились клыки, они не помещались в рту и выползали поверх губ, словно острые белые червячки. Клыки загибались, желтели...
     Всеслава нагнулась, схватила лежавший на земле лук, неожиданно легко подняла его. Олег в ужасе попятился,
     __________ споткнулся о камень, упал, едва не разбив голову. И понял все. Над ним пролетела одна из древних стрел, каких люди, к счастью, никогда не умели делать.
     Олег понял, что именно ради убиения Ратмира они и пришли сюда. Именно кровь этого колдуна-недоучки должна была дать энергию чародейке, подпитать силы коварной паучихи. Но еще ведун увидел каким-то внутренним, незнакомым прежде зрением всех тех, чья кровь пролилась на этом плоском камне.
     Жертвоприношение, силу которому придает кровь невинного, пролитая во имя добра. Верхняя, энергетическая спираль паутины умруна должна была впитать эту силу, которой хватило бы на много лет. Что должно было произойти с ним самим, Олег мог только догадываться.
     Погасло наконец фиолетовое свечение, рухнули на камни горящие нежити. Их возрождение не свершилось. Или Мирополк в самом деле был верным, любящим слугой Асфири? Это не интересовало Олега, когда он бросился к валунам, лопатками чуя направляемую в него страшную стрелу.
     Но Всеслава опять промахнулась. Куда попали две ее стрелы, не мог знать никто, ибо они унесли своих жертв и из настоящего, и из прошлого. Олег добежал до валунов, спрятался за ними, сжался в комок.
     Все произошло слишком стремительно. Ведун еще даже не мог осознать, какой участи только что избежал. В голове стучали слова старика из корчмы: "Не ходи!" Старшее зло выследило ведуна и почти добилось своего... Кровь невинного, убитого во имя добра, отдала бы Олега в полную власть умруна навечно. Но морок рассеялся.
     - У меня осталась еще одна стрела! - сказал шипящий, клокочущий голос.
     Середин, у которого сердце от ужаса выскакивало из груди, вжался в землю. Бежать! Вернуться потом, может быть, с Вороном, со знанием о враге, с силой.
     - Передо мной стоит невинный!
     Ратмир! Олег совершенно забыл о прыщавом недотепе. Он выглянул из-за валуна - и в свете догорающих трупов нежити увидел умруна. Шея Всеславы исчезла, грудь раздулась, из-под сарафана выползло отвратительно дрожащее брюшко. Шестью лапами паук вцепился в камень, на котором сидел, а двумя натянул лук.
     Умрун целился в Ратмира, который, разинув рот, стоял прямо перед ним. Полные ужаса глаза раскрылись, казалось, на половину лица, все тело мелко дрожало, не падал отрок только каким-то чудом. Или волей умруна...
     - Ты избежал своей участи. Стрела, предназначавшаяся тебе, попадет в мальчишку. Ты много говорил ему о силе и о правде, я знаю. Смотри, как побеждает сила, Ратмир. Смотри, как спряталась правда, которой не было и нет. Сейчас ты исчезнешь так, будто тебя и не было. Если только ведун не выйдет за своей стрелой.
     - Отпусти его! - потребовал Олег. - Все равно я убью тебя! Не сейчас, так потом!
     - Зачем мне его отпускать? Я не хочу умирать, и так мертва. Вернись, Олег, покажи мне правду в своих глазах, покажи добро. Оно тут же исчезнет - даже память моя не сохранит о них воспоминания. Но если ты не выйдешь, ты всю жизнь будешь знать, что больше не имеешь права говорить: "Я - добро". Никогда.
     Ведун замер. Если бы за валуном его ждала смерть, он вышел бы с легким сердцем. Но древний лук внушал ужас; Олег не мог видеть результатов его выстрелов, но чувствовал, что это хуже смерти. Это небытие.
     - Не будет или его, или тебя. Стрела одна, и я ее выпущу. Если исчезнешь ты, то я заберу себе мальчишку. Если исчезнет он, то я отпущу тебя. Живи, ты больше не будешь мне страшен.
     Прыщавый истерик, сопливый чернокнижник, так отравлявший жизнь Олегу, - вот кто стоял перед умруном. Ведун стиснул рукоять сабли и ступил на свет. Он дважды сумел спастись от небытия, но теперь шел навстречу ему.
     - Смотри, Ратмир: сейчас там кто-то есть. Но кто - уже не важно, потому что там уже никого нет и никогда не было! - прошипел умрун, и древний лук выстрелил в последний раз.
     Лук выстрелил и исчез, потому что нет смысла в существовании такого лука без стрел. А стрела все еще жила, она рассекала воздух, приближаясь к Олегу. В последний миг он плашмя повернул саблю, инстинктивно защищаясь от того, от чего нет, не было и не могло быть защиты.
     Острый наконечник попал в вытравленную надпись "Аз есмь", и стрела разлетелась на куски. Не успев упасть на землю, обломки исчезли. Олег продолжал идти вперед, держа перед собой саблю.
     - Не может быть! - закричал умрун. - Ты должен исчезнуть! С мига рождения и навсегда! Тебя уже нет!
     - Аз есмь! - Ведун ударил по мерзкому лицу, все еще сохранявшему подобие детского. - Аз есмь!
     Паук подался назад, прикрывая лапами разрубленную головогрудь, но Олег опускал саблю еще и еще. Во все стороны летела черная жижа, кровь умруна. Когда ведун смог наконец остановиться, то обессиленно прошептал:
     - Забыл предупредить... Меня и вправду нет. Я еще не родился.
     И тут он услышал, как кто-то тихо плачет.
     - Ратмир?
     - Дяденька Олег, давай убежим отсюда! - Мальчишка размазывал по щекам свои неизбежные сопли, приплясывал на месте, не в силах справиться с кишечником. - Дяденька Олег, уведи меня!
     - Ты хотел видеть силу? Увидел две. Хотел магии? Вот она. Вот чародей, - перечислял Середин, - нежить, которая горит магическим огнем. Нежить с красной кровью, красивая и ни в чем не виновная, потому как лишена памяти. Нет, Ратмир, теперь мы не убежим. Надо идти в лес, собирать хворост. Нельзя их так оставлять.
     Отрок повернулся было, чтобы выйти из капища, но вдруг завизжал от неожиданности. Олег подпрыгнул, в воздухе развернулся, замахиваясь саблей... Но там были только волки. Мертвые волки: они устремились со всех сторон к каменной спирали, чтобы защитить своего повелителя, и лишились жизни в тот миг, когда сабля ведуна вышибла мерзкий дух из умруна.
     - Как же так, дядя Олег? - не мог понять Ратмир. - Как же так?
     - А как ты думал? - Середин ногой отпихнул мешавший пройти труп хищника и вытолкнул мальчишку из капища. - Так умирают верные слуги чародея. Они продали ему свои жизни - или же не сумели отстоять.
     Отрок жался к ведуну, шарахался от каждой тени. Вдвоем они таскали хворост весь остаток ночи, чтобы избавиться от мертвых тел и душ, которые еще могли восстать и творить зло. Ратмир порывался бросить в костер и книгу, но Олег его остановил.
     - Зачем? Лучше прочесть и изучить. Может быть, там описано, что бывает, если ночью на капище пролить во имя добра кровь невиновного руками уверенного в своей правоте. Мне бы все-таки очень хотелось узнать, потому что я многого по-прежнему не понимаю. Отдай лучше мне.
     - Ты же не умеешь такие руны читать, дядя Олег! - возразил немного оправившийся Ратмир. - Лучше я ее прочту, а тебе расскажу опосля. А сейчас - можно нам уже уходить?
     - Нет, Ратмир, на сегодня ты ученик ведуна.
     Костер Олега вполне устроил, трупы должны были как следует прогореть - такие не пригодятся уже ни одному колдуну, каким бы черным он ни был. Но не следовало оставлять и капище.
     - Бери те камни, какие можешь поднять, и носи к ручью, кидай в воду, - приказал Олег, выворачивая из земли тот самый, плоский, веками поливаемый кровью. - Полностью уничтожить капище мы не сможем, но хотя бы разорим.
     - А зачем? Чародея-то больше нет, - напомнил Ратмир, будто ведун мог об этом хоть на миг забыть.
     - Место намеленное, - пояснил Олег. - Много крови, много зла. Такие запахи по тысяче лет держатся, не выветриваются. На них и приползут новые хозяева.
     Камень, с трудом поднятый ведуном, оказался злым, действительно насквозь пропитанным кровью. Пока Олег его нес, он будто слышал крики тысяч убитых здесь жертв. Наконец камень кувырнулся с обрыва, булькнул, скрываясь в воде.
     - Все, дядя Олег? - Ратмиру не терпелось покинуть и капище, и Еловый лес. - Идем! А то ведь вся ночь впереди.
     - Вот поэтому и не пойдем, лучше у костра посидим, посмотрим, как нежить в огне корчится, - поучительно заметил Олег. - Теперь в этих лесах бесхозные оборотни бродят. Нет у них больше богини и повелительницы, а есть только голод и злость.
     - Ну, они друг на друга не бросались, - робко заметил отрок. - Будут жить, как и раньше.
     - Нет, не будут. Болотники быстро прознают, что на озерах водяного нет, что умрун из Елового леса исчез. Явятся, не сомневайся. А если не придут, твои оборотни станут друг другу глотки рвать, это обязательно. Зло в мире с родичами живет только под властью старшего зла.
     Ночью Ратмир даже исхитрился уснуть около устроенного по