точнику не подпускать?
     - Исполнено!
     - И вообще никого не пускать, - решился наконец Середин. - Правда, если она один раз вас обхитрила, так обхитрит и другой... Ну, все равно, пусть потрудится немного. Только вот не пойму: отчего... А, ладно, электрическая сила, я слишком многого не понимаю. Не нападете на меня, если выйду из воды?
     - Приказано никого не подпускать! - сообщил Там.
     - А чтобы не выпускать - не приказано! - добавил Тат.
     - Чурбаны вы, ребята. А я чуть не сгорел в том колодце, хотя мог просто приказывать... Вот оно как бывает, - печально подвел итог Олег и вылез на сушу. - Значит, и меня больше не пустите... А, все равно.
     Его внимание привлекла вода, пропитавшая его одежду. Она стекла вниз вся, до последней капли, единым ручьем. Миг - и порты, и рубаха стали сухими. Олег
     __________ немного задержался, чтобы вылить воду из сапог. И обувь тоже стала сухой, мертвая вода не желала уходить от источника.
     - Может, потому она и в землю уходит? - поинтересовался Олег у Тама, но стражник ничего не ответил. - Что ты можешь понимать, дурак с копьем? Лучше у Ворона спрошу, если свидимся.
     От былой неуверенности не осталось и следа. Олег чувствовал себя будто заново родившимся, способным на любые подвиги. Если бы сейчас на него напала полсотня оборотней, он не упустил бы ни одного и за помощью к умруну обращаться бы не пришлось. Оставалось решить, что теперь предпринять, в какую сторону направить усилия.
     - Рада и Всеслава, - вспомнил Середин. - А значит, и Ратмир. Перенесся мальчишка тогда недалеко, значит, сейчас, скорее всего, в Озерцах. Он же не оборотень, что ему здесь делать?
     Обратно к деревне ведун не шел, а бежал, лихо прыгая по склонам оврагов. Возле домов уже не было трупов, а на огороде копалась бабка, как две капли воды похожая на убитую. Середин на ходу погрозил ей кулаком, но бабка лишь улыбнулась в ответ. Сплюнув, Олег выбрался на дорогу к Озерцам и быстро зашагал к Святогорову холму.
     По дороге его опять взяла злость на Асфирь и, конечно, на водяного. Как лихо прикидывался союзником, пузатый мерзавец! Середин поклялся сам себе в случае победы над чародейкой заняться озерами. Данные водному народцу обещания теперь цены не имели, водяной сам во всем был виноват.
     Дорога до Озерцов вытянулась по краю луга, будто стрела, соединяя два селения. Не успело еще солнце склониться к горизонту, а с удовольствием прогулявшийся и ничуть не уставший ведун увидел вдалеке журавль колодца - самое высокое сооружение в Озерцах.
     - А крюк делал по болоту, сто раз едва не сгинул, доплелся еле живой! - бормотал вполголоса Олег, потихоньку закипая. - Пойти, что ли, на озера прямо сейчас? Как с Асфирью выйдет, еще неизвестно, но водяному уж точно не поздоровится!
     Так бы он и поступил, не заметь у колодца сразу две знакомые фигуры. На одной поблескивал островерхий шлем, она застыла, глядя на дорогу. Другая, невысокая и белобрысая, беззаботно спускалась с холма, пыля по наезженной дороге. Ведун, забыв о солидности, бросился бегом к роще, чтобы подкрасться к Ратмиру незамеченным.
     Однако в роще Олега ждала еще одна неожиданная встреча. Ломая в руке шапку и переминаясь, меж деревьев топтался староста Борис.
     - Будь здрав, Олег Середин!
     - Что надо? - подошел к нему ведун.'
     - Асфирь меня послала здесь тебя встретить. Просила передать, что за источник на тебя не в обиде, а что ты с хозяйством разбираешься - молодец. Вот так и просила передать, слово в слово, - Борис подобострастно улыбнулся. - Мое дело маленькое, передал и пошел.
     - Ну, передал? - хмыкнул Олег.
     - Вроде передал...
     - Тогда - пошел!
     Борис мелко покивал, затем часто, по своей всегдашней привычке, посеменил обратно к холму - но вдруг остановился.
     - Не вели казнить, Олег! Забыл! Еще Асфирь приказала передать тебе, что люб ты ей все сильнее.
     - Иди! - отмахнулся ведун. - Да не вздумай сказать паршивому Ратмирке, что я здесь! Вон его рубаха уже мелькает...
     - Мое дело маленькое... - пробормотал староста и наконец ушел.
     - Уважает, - вздохнул Олег. - Начальника чует.

***

     Суженого паучихи, электрическая сила. Как же мне все это надоело! Если бы не Рада, да еще Славушка...
     Дунул ветер, зашумели деревья. Ведун глянул в небо, ожидая увидеть набегающие тучи, но вместо этого заметил показавшиеся на миг тонкие нити, натянутые над лесом и дорогой, деревней и озерами. Только на миг, видение тут же рассеялось.
     - Где же я это видел уже? - нахмурился ведун. - Когда?..
     И вспомнил - когда спускался в колодец. Тогда не придал значения, но повторяющееся видение - это уже кое-что.
     - Двойное ква, - подвел итог Середин. - Не забыть бы.
     Ратмир приближался, напевая что-то веселое, похабное - явно из репертуара княжеских дружинников. Олег припомнил Добрыню, покачал головой: ну что за сын у обычного, славного мужика? Будто случайно встав за кустами, ведун подпустил отрока поближе, а потом выскочил на тропинку и схватил его за плечи:
     - Попался?!
     Только что весело распевавший мальчишка взвыл, как волчонок, рванулся так, что затрещала рубаха. Олег повалил его на траву и не без труда утихомирил, а уж потом заметил, что глаза Ратмир крепко зажмурил.
     - Ну, что дрожишь?! Рога у меня выросли?
     - Это ты?! - Ратмир уставился на Олега то ли с облегчением, то ли это облегчение хорошо разыграв. - А я-то думал... Думал, она меня схватила!
     Середин вспомнил, какой хороший актер получился бы из этого сопливого паренька, и настроился на долгую беседу. Он всегда был против того, чтобы бить детей, но раз уж дело касается Рады, разговор начинается взрослый.

Чародей-самоучка

     Я ничего такого не делал! - кричал Ратмир, растирая по лицу кровавые сопли. - Не делал я ничего такого!
     - Разве я не просил тебя вести себя потише? - спокойно спросил Олег и поправил сбившуюся веревку на груди отрока.
     Ведун счел за лучшее начать разговор только после того, как хорошенько прикрутил Ратмира к толстой березе. Веревка нашлась случайно, в траве, но очень кстати. А еще Середину показалось, что это та самая веревка, на которой Всеслава водила непослушного козленка.
     - Ладно, бей меня, бей! - завыл Ратмир, но уже не так громко. - Ты сильнее - значит, бей... А вот я бате расскажу, что ты тогда будешь делать?
     - Ты ему ничего не расскажешь, - вздохнул Олег и слегка придушил Ратмира. - Неужели еще не понял? Ты отсюда никуда не уйдешь, вот в этой рощице жизнь свою окончишь.
     - Да за что? За что?! - Отрок получил еще один тычок под ребро и опять заговорил тише. - Подумаешь, камнем в тебя бросил... Так ведь не попал же!
     - Я знаю, что ты сумел унести Раду...
     - Да как?! Как я мог ее унести, ведун? Я же слабый, ты посмотри на меня!
     - Значит, не такой уж и слабый, кое-чему научился из книжек чародейских. А слабым только прикидываешься, чтобы свои подлости ловчее творить было, - отверг эти возражения Олег. - Я знаю, что это был ты. И не один, а с сыном старосты Бориса.
     - Они же не люди! - взмолился Ратмир. - Олег, да я к ним подходить боюсь! Ты знаешь, почему я сюда не хотел идти? Потому что тут одни оборотни в деревне, почти все! Вот ты, ведун, ничего не знаешь, а я все подмечаю. Ты меня послушай, я тебе много расскажу!
     Ведун отошел в сторону, покашлял в кулак, скрывая усмешку. Если врет - а он, конечно, врет - то врет талантливо. Отказываться - так уж от всего. Знать ничего не знаю, про умруна-чародея не ведаю...
     - А помнишь, как ты мне тогда кричал: "Что ты скажешь, когда она тебя в бараний рог согнет?" - припомнил Середин. - Твои слова! Или скажешь, это морок был?
     - Нет, не морок, мои слова... - понурил голову Ратмир.
     - Так кто же такая эта "она", если ты даже не знаешь, кто в Озерцах оборотень, а кто нет, если ты чурбанов Борисовых боишься?
     Отрок молчал, шмыгая носом, и Олег счел возможным съездить ему еще раз, уже в ухо. Привязанный к дереву застонал, а потом вдруг навзрыд расплакался. Даже не расплакался, а разревелся в три ручья. Ведун попробовал остановить поток легкими шлепками по щекам, но успеха не добился и в раздражении отошел.
     Ратмира он увел в дальний уголок рощи, чтобы им никто не помешал. Детей в деревне, по понятным причинам, было немного, влюбленных парочек тоже не наблюдалось, поэтому Олег надеялся поговорить спокойно и никуда не торопясь.
     И вот теперь мальчишка, как Середин и ожидал, начал нести небылицы. Не ожидал ведун другого: что пара оплеух не только не развяжут ему язык, а вроде бы даже наоборот.
     - Хватит реветь, ты же не баба! Уж натворил дел со своим чернокнижием - так ответь!
     - Не трогал я Раду... - провыл отрок.
     - Ладно, ладно, поговорим о другом. Ты хочешь, чтобы я тебе верил? А с чего? Ты вот говоришь, что знал, подозревал об оборотнях. А почему же мне, ведуну, ничего не сказал?
     - Потому что ты ведун... Сам все знать и видеть должен... Только я решил, что ты не ведун никакой, а вор и обманщик обычный.
     - Почему же ты так решил? - опешил Середин.
     - Потому что одет как скоморох. Ведуны так не одеваются. А когда по земле слух идет об охотнике на нежить, многие могут захотеть себя за него выдать, пожрать всласть за чужой счет, - объяснил Ратмир и вроде бы немного успокоился. - Теперича-то я верю, что ты ведун.
     - А это почему?
     - Потому что в осиннике тогда не одолела тебя нечисть, - вздохнул Ратмир. - Я ведь видел, как на тебя напали. Но помочь-то не мог! Думал, ты пропадешь, а все по-другому вышло. Вот я и догадался, что ты тот самый ведун.
     - Догадался! - замахнулся на него Олег. - Людям не веришь, а только догадываешься?! Если бы по дороге сюда ты мне все рассказал, многое могло бы по-другому выйти... Хотя что я говорю? Ты же все мне врешь.
     - Не вру... - опять заплакал мальчишка.
     "Не верить этому артисту, не верить. Сейчас плачет, а вчера в это время, может быть, Рада перед ним плакала", - сурово подумал Олег и для порядка еще раз сунул кулак парню под ребро.
     - Не врешь?! Ладно... Глеб Всеславу увел, бабку ее, Лушу, на куски порвал. Почему ты мне ничего не сказал? Ведь знал уже, что я ведун!
     - Ты и без меня знаешь.
     - Знать-то знаю, а почему ты не сказал?
     __________
     - И еще... - Ратмир последний раз всхлипнул и задышал ровно: - Бабка Луша-то живая. Путаешь ты что-то, Олег.
     Середин закатил глаза. Ну конечно, бабка Луша может быть живая! Вон она, живая вода, под холмом. Это ничего не доказывает. Но не пересказывать же это все Ратмиру? Он все знает, просто придуривается!
     - Оставь в покое бабку Лушу! Девочку украли.
     - Глеб унес, - согласно кивнул Ратмир. - Я слышал, как он к Раде в дом ломился, как тебе отомстить обещал, - мы же соседи. Только странно мне показалось, что так много шуму... Он ведь, оборотень, мог тихонько, через окно или по крыше. Я видел, какие они ловкие! Страшно мне. А тут еще ты, убить меня хочешь... За что?! Сам же говорил о правде, что она важнее силы! Врал, значит.
     - Ты меня обсуждать перестань, а то опять по зубам схлопочешь, - пообещал Олег. - Где может быть Славушка, говори? Или уже поздно ее искать?
     - Расскажу, что знаю. - кивнул Ратмир. - Только ты меня развяжи потом! Не трогал я Раду! А прознал я, ведун, что есть у старосты Бориса в доме сундук, а в сундуке сапоги и другая обувка всех тех, кто из Озерцов ушел да в Еловом лесу остался!
     - Знаю я про сундук. И что?
     - Знаешь?.. - поник Ратмир. - А я думал, не знаешь... Что же тогда спрашиваешь про Всеславу? Иди к Борису да припри его к стенке, как меня, поройся у него в сундуке.
     Середин отвернулся, чтобы скрыть замешательство. Отрок оказался совершенно прав! Если бы Славушку уже обратили, лишили человеческого облика, то ее обувь лежала бы сейчас в сундуке у Бориса, и проверить это можно было очень быстро. Зачем Асфири понадобилась вся эта "сапожная" магия, Олег не понимал. Но важно ли это? Может быть, не такая уж она умелица, может быть, считает это самым простым способом держать оборотней вдали от деревни. Глеб говорил, что нашел ведуна по своим сапогам, почуял - и, скорее всего, не врал. Значит, работают "сапожные" чары.
     Ратмир вот понял сразу, с чего надо начинать поиски девочки, а Олег не догадался. Есть от чего разозлиться на себя.
     - Ведун! - робко позвал его мальчишка.
     - Что тебе?
     - Не убивай меня, ведун! Не трогал я твою Раду, клянусь! А то, что я тебе там, у колодца, кричал... Не могу я тебе про нее рассказать. Тогда уж лучше... Лучше убивай.
     По соплям, которые двумя ручейками текли из ноздрей Ратмира, Середин сразу понял, что вовсе это не "лучше" и мальчишка вот-вот сломается. Или что-то придумать успел?
     - Почему же ты мне не можешь сказать? Сам же сказал, что веришь мне, что признал ведуна. Значит, мне все сказать можно.
     - Вот потому, что ты ведун, и не могу сказать, - картинно вздохнул отрок. - Лучше убивай.
     - Быстро или медленно? - Олег решил пока подыграть ему и достал нож. - Можно нос тебе отрезать и подождать, пока ты соплями истечешь. Верная смерть! А можно по капле кровь тебе выпускать, прыщи резать Что выберешь?
     - Олег, поклянись, что не тронешь ее! - попросил Ратмир.
     - Как же я буду клясться, когда не знаю, о ком речь? - развел руками ведун. Потом изобразил прозрение: - Ба! Да она, наверное, нежить ночная, вот ты и не хочешь мне, охотнику на нечисть, о ней рассказывать! Так?
     - Так... - едва слышно шепнул мальчишка.
     - Значит, я просто обязан из тебя правду вынуть. И ты все равно расскажешь... - Олег попробовал остроту ножа на волосе, остался доволен. - Знаешь, какие
     __________ крепкие мужики у меня все рассказывали? У, не чета тебе! Так что даже и беспокоиться не о чем. Обычно становятся разговорчивыми, когда третий палец отрезаю. Особенно крепкие атаманы, конечно, до пятого-шестого держатся. Но совсем без пальцев скучно жить, понимаешь? Тем более что после пальцев я примусь за уши, глаза...
     - Не губи! - затрясся Ратмир, и ведун почти с ужасом уставился на темное пятно, расплывающееся по штанам отрока. - Слабый я... Один палец отрежешь, я все и расскажу, а тогда зачем резать? Не трогай ее, ведун, пожалуйста!
     - Кого же это - ее?
     И Ратмир начал говорить. Сначала медленно, потом все быстрее, все откровеннее.
     - Книжки чародейские у меня не от нее! Я сам грамоте выучился, и не только нашей, - это когда у нас греческие монахи жили. Я им хлеб таскал потихоньку от бати... И книги так же достались, один мужик их принес. Украл, наверное, где-то. Я на хлеб и сменял... Стал читать, а там - колдовство! Все расписано - как наговоры составлять, как чары накладывать! Вот только не получалось ничего. Почему - не знаю, может, перевел неверно... Попадаются же и такие слова, которых монахи не знали. Да и откуда им знать, если колдовства чураются? Одним словом, надеялся я с помощью этих книжек сильным стать. И не для того, чтобы зло творить, ведун! Не обязательно же чародеи злые, вот хоть тебя взять. А еще защититься я хотел, потому что сам из этой деревни и знаю, что от детей тут много всего скрывают. Говорить никто не хочет, а творится жуткое... Так рад был, когда мы уехали, а батя меня чуть что - обратно одного отправил, да еще с первым попавшимся проходимцем. Справедливо это, Олег?
     - Он же не знал, что тут творится, - попробовал Середин вступиться за Добрыню.
     - Я ему все рассказывал, да он не верил. Батя вообще ни во что не верит, кроме как в коня, меч да лук. И вот пришли мы сюда... - Ратмир даже зажмурился, вспоминая. - Ночью я, как в книжке написано, пошел в поле духов вызывать. Страшно! Но я себя пересилил. Читал-читал всякие наговоры - ничего не вышло. А как уже домой пошел - встретил ее.
     - Да кого же? - поторопил Олег. Ему было интересно, чем это вранье завершится, однако и день уже заканчивался. - Хоть бы имя назвал.
     - Не знаю я ее имени. Она примерно моего возраста, чуть постарше, может быть... В белом платьице, очень красивая, косу любит то заплетать, то расплетать. Она такая красивая, ведун, что у меня сердце в пятки ушло, но не от страха, а от... - Ратмир замялся.
     - От чувств, - ухмыляясь, подсказал ему Олег.
     Мальчик все разыгрывал как по-писаному. Надо же, как хорошо задумал: они с Асфирью действительно выглядели примерно одногодками. Конечно, чародейка куда самостоятельнее, и сопли у нее из носа не текут... Но для наивной детской любви имеется прекрасная почва. Любой ведун должен растаять и заплакать не сходя с места. Олег, может статься, и поверил бы, если б не Рада.
     - Да, от чувств, - скромно подтвердил Ратмир. - Она заговорила со мной, спросила про книги. Я испугался, конечно... то есть не сильно, но ведь ночь, а у нас в деревне таких нет. Я все рассказал о себе, а она мне о себе. Мы подружились, стали видеться ночами, болтать. Она обещала мне помочь во всем разобраться... В книгах то есть.
     - И кто же она такая?
     - Она... Ведун, не трогай ее! Она ни в чем не виновата! Просто она - дочь нашего умруна-чародея. Когда их дом жгли, он же там вместе со всей семьей был, и...
     - Ну, хватит! - Олег навис над Ратмиром, приблизил нож у его лицу. - Или ты мне будешь говорить правду, или пеняй на себя!

***

     - Я правду говорю... - заныл отрок. - То есть... Она мне так о себе сказала!
     - Нет мне дела до Асфири! Скажи, где Рада!
     - Асфирь... - Ратмир замер с открытым ртом, даже позабыл про нож. - Так ты ее знаешь? А я решил имени не выдавать, потому что если колдун узнает имя, то он все что хочет может сделать с этим человеком. Но ты... Ты ее видел?
     - Где Рада? - Олег окончательно вышел из себя. Он взял дрянного мальчишку за волосы и начал слегка постукивать его затылком о березу: - Где Рада? Где Рада?
     - Не знаю! Не трогал я ее!
     Чтобы ненароком не прибить парня насмерть, Середин нервно обошел вокруг дерева, по пути от души пнув два других. Опять вперил взгляд в Ратмира.
     - Я бы тебе поверил, стервецу, складно ты врешь. Но когда я входил в дом, то слышал твой голос. А на стенах были рисунки сажей, очень похожие на те, что я видел в твоей книге. Но главное - голос! Я тебя слышал, перестань же врать, не вреди себе!
     - Не было меня там! - затрясся Ратмир, увидев в глазах Олега свою скорую гибель. - Не было! И не рисовал я сажей ничего такого! Клянусь, Олег, матерью-покойницей клянусь! Вот, я вспомнил! Вспомнил! Я когда в тебя камень бросил, не в себе был, обиделся на тебя. Пригрозил тебе своей знакомой чародейкой, она мне сильнее тебя намного казалась, вот и пригрозил. От обиды, не всерьез! А потом побежал в осинник, где мы с ней часто встречались. И опять ее там видел... Да, как раз тогда! Хочешь, я найду Асфирь, и она тебе все подтвердит! Ты только ее не трогай, пожалуйста...
     Олег со вздохом опустился на корточки. Ну, что за бред? Только что так складно врал, так хорошо все придумал, а теперь вот - Асфирь в свидетели зовет! Надо же такую глупость изобрести.
     - Пусти меня, дядя Олег... - тихонько заревел от рок. - Не виновный я ни в чем... Я тебе помогать хочу, только Асфирь не трогай, она хорошая, добрая...
     Ну не кромсать же его ножом в самом деле?! Олег в сердцах перерезал веревку и пошел, широко шагая, к деревне. Сзади тут же послышались торопливые шаги Ратмира - не отставал почему-то.
     - Дядя Олег! Я с Асфирью поговорю про Всеславу и про Раду. Если она что-то знает, то расскажет обязательно. А я сразу тебе передам, ладно, дядя Олег? Только не трогай ее, она хоть и нежить, а хорошая! Она нам помогать станет!
     - Цыц! - приказал Середин. - Иди, говори с ней. И спроси заодно, зачем она мне сказала, что это ты Раду забрал.
     Ратмир остановился, будто налетел на столб, скоро его редкие всхлипы остались далеко позади.
     "Нельзя терять самообладания, - чеканя шаг, внушал себе Середин. - Потеряешь его - потеряешь себя, тогда конец всему. Что бы ни случилось с Радой или Славушкой, это не должно помешать главной цели. Надобно извести чародейку. И мысль должна б