оставит от соперницы. Как все не вовремя вышло... А виноват только сам.
     Дремота прошла, Середин больше физически не мог находиться без дела. Рада продолжала спать, разулыбалась... Олег открыл дверь, спустился с крыльца и посмотрел в сторону колодца. Отсюда он мог видеть самый краешек сруба, а рядом... Рядом стоял Борис.
     - Эй! - негромко позвал Олег, но староста не услышал.
     Борис говорил с кем-то, заслоненным от ведуна углом дома. Олег, оглянувшись на распахнутую дверь, сделал несколько шагов вперед и увидел краешек белого платья.
     - Значит, ты ее видишь, - удовлетворенно кивнул Олег. - Еще одно ква, если кому-то мало. Что же дальше?
     Дальше староста, проверив, насколько крепко держатся за сруб колодца железные крючья, кряхтя полез вниз. В поле зрения пригнувшегося Середина вошел один из "сыновей" Бориса, опустил вслед за старостой ведро. Олег даже застонал тихонько: он опять ничего не понимал. Если волшебница была там, внизу, то зачем ей посылать к источнику людей? Значит, не через озера она добывает магическую воду?
     О свойствах живой и мертвой воды Середин слышал предостаточно - и от Ворона, и от других людей. Если всему верить, то, имея в своем распоряжении оба вида магических жидкостей, что источаются самой землей, можно творить настоящие чудеса. Например, оживлять предметы - и не на время, как Олег подушку, а наделяя их частичкой самостоятельной души, не имевшей отношения к самому чародею. Что уж говорить, к примеру, о трупах? Обычный волхв способен лишь поддерживать в них видимость жизни, тут - совсем другое дело.
     Чародейка подошла к самому колодцу, теперь Олег видел ее целиком. Еще раз оглянувшись на открытую дверь, он рискнул подобраться поближе, прячась за росшими вдоль деревенской улицы кустами, - если враг здесь, то Раде пока ничто не угрожает. Да и впервые выпал Олегу случай оказаться за спиной волшебницы. Чем черт не шутит, вдруг именно сейчас она не ожидает удара?
     Однако "сын" старосты находился лицом к Середину, а еще два его разноголосых близнеца стояли рядом с чародейкой. Олег решил пока не рисковать и притаился в трех десятках шагов, быстро прочтя наговор для обострения слуха:
     - ...Дай мне, кошка, свои уши, дай мне, птица небесная, свои глаза...
     Вскоре существо, прежде бывшее человеком, вытянуло из колодца полное ведро. Вода расплескивалась текла со сруба, и Середин впервые обратил внимание, как зелена трава у дома старосты. Будто и не палило ее солнце, не покрывала пыль. Чародейка, оставив в покое косу, которую она беспрестанно то заплетала, то распускала снова, подошла к ведру, зачерпнула воду руками, умылась. Все смотрели только на нее, Борис еще не показался из колодца - и Олег привстал, прикидывая, сколько прыжков придется сделать...
     - Напиться не желаешь, ведун?! - звонко выкрикнула чародейка, задрав лицо к небу.
     - Спасибо, нет. - Понурив голову, Середин повернул назад.
     Было стыдно, будто его застали за чем-то неприличным. Волшебница за его спиной расхохоталась, что-то сказала. Ей ответил Борис, который тут же окликнул ведуна.
     - Олег! Разговор к тебе у меня есть!
     - А у меня к тебе нет, - отозвался ведун, останавливаясь. - Разве что на ремни тебя порубить...
     - Прости, что лгал! - Борис низко поклонился. - Но ты ведь видишь, как сильна наша хозяйка. Такую не ослушаешься, да и... Любим мы ее.
     - Да как же ее не любить? - усмехнулся Олег и пошел своей дорогой. - Попробуй такую не полюби...
     - Постой же! - Борис бегом догнал его, зашагал, сопя, рядом. - Я ведь серьезно, Олег Середин. Поговорить с тобой хочу. Прежде хозяйка не разрешала, хотя я хотел...
     - Ты мне и в прошлый раз так сказал, - кивнул ведун, прикидывая, рубить старосту или в этом нет никакого смысла.
     - Присядем! - попросил Борис и первый опустился
     _______ на крыльцо дома Рады. - Понимаю я, что веры от тебя мне теперича никакой... Об одном прошу: выслушай, ведун, всю правду расскажу. Давно уж мы, да и, конечно, овражкинские, ну и те, кто дальше к востоку живет... В общем, давно под властью Асфири ходим.
     Олег вздрогнул, впервые с интересом посмотрел на Бориса.
     - Да, так ее назвали с самого детства. Повелительница разрешила мне ее имя назвать. Не наше имя, отец ей такое дал, Элокай его прозывали, из дальних стран в наши края прибился. Давно это было, очень давно, еще отец мой сызмальства знал про Асфирь и меня учил ее слушаться. Так вот, Олег Середин, зла нам чародейка не чинила, наоборот, одно добро от нее и справедливость. Хотя люди к ней жестоки были... да ты знаешь уже, поди. При Асфири у нас ни воровства нет, ни блуда, ни зависти, потому как она всему пригляд. Она и слуги верные ее.
     - Ставр? - спросил Олег.
     - Ставр над ними начальник был, но слуг много. Все как на подбор, богатыри, из тех, что изводить Асфирь приезжали. Да только одолеть ее невозможно. И не нужно - кто это понял, тот служить ей остался. Полюбить Асфирь не каждому позволено, а лишь тем, кому она откроется. Тебе открылась, ведун, счастье твое.
     - Да уж я вижу, что за счастье... - Олег почесал затылок. - Значит, полна деревня оборотней - это вам от нее благодарность за верную службу. Так? За то, что новых жертв для своей паучихи приманиваете.
     - Не надобно так о хозяйке! - Борис испуганно покосился в сторону колодца, откуда доносился звонкий голос Асфири. - Она, почитай, тут царица. Мы все у нее как за пазухой, тепло и сытно. А оборотни... Так ты не понял ничего, ведун. Оборотнем стать - и правда награда. Ни болезней, ни хозяйских забот, да жизнь вечная в придачу. Послужи хорошенько, и позволено будет ночью оборачиваться - это те, кто из леса в одном сапоге при ходил. А еще срок выдержишь без прегрешений - получишь полную власть над собой. Такие к нам и не возвращаются, больше по лесам бегают да радуются.
     - Волки, - кивнул Середин. - Я уж понял.
     - Нет, - качнул головой староста. - Волки - это как раз и есть ее любимые слуги, богатыри. Асфирь их заколдовывает так, на самом-то деле они люди обычные, только кажутся тебе волками. Удивился? - Борис, завладев вниманием Олега, почувствовал себя в безопасности, рассмеялся. - Да, ведун, Асфирь сильнее тебя, сильнее всех. Заморочит любого! В целом свете нет никого, кто бы смог ее в колдовстве превзойти. И ты, не серчай, против нее как ребенок.
     - Откуда же у Асфири столько силы? Ведь она совсем маленькой была, когда отец ее в нежить превратил.
     - Элокай ей секреты оставил, - напомнил Борис. - Но она и сама постаралась. У отца-то, вишь, только мертвая вода была. А у нашей повелительницы и живая имеется. Вон колодец, бери сколько хочешь! А в мертвой и живой воде сила великая.
     - Что же она сама за водой не спускается, если такая великая чародейка? - Середин решил во что бы то ни стало выслушать все, что расскажет староста. Врет или наконец-то не врет - надо слушать.
     - Для себя ей живую воду получить не трудно, а равно и мертвую, уж давно Асфирь и тут, и там, за Еловым лесом, стражей обхитрила, - охотно продолжил Борис. - Но для нас не может никак, подземные духи не пускают. Сам-то я не видел их... Но слыхали мы, как ты с ними бился. Тряслась вся деревня!
     - Зачем вам живая вода?
     - Чтобы оборотни жили вечно, нужна им и живая, и мертвая вода, - развел руками староста, будто говорил что-то само собой разумеющееся. - Ты же ведун, ты должен знать. Сами мы, конечно, чар не знаем, но Асфирь о своих слугах заботится.
     - Значит, без нее вы не можете, - сделал вывод Олег. - Вот так она вас держит. А служба ваша - ни в чем не повинных путников заманивать.
     - Так им же лучше! Разве Асфирь им что плохое делает? Нет... Правда, некоторых убила. Но ведь, Олег, люди это были очень плохие, не чета тебе. А иные с виду и хорошие, да никак не соглашались чародейке служить, и ее и нас извести хотели. А за что? - Староста уставился на Олега своими круглыми глазками. - За что? Кому мы зло чиним? Вот я уж старый, другой бы на моем месте в гроб собирался - а я и бодр, от живой водицы, и надеюсь на Асфиреву милость. Заберет она меня скоро в лес, недолго осталось маяться.
     - Заберет, если я позволю. - Олег положил руку на эфес сабли, с интересом наблюдая за реакцией старика.
     - Мертвая вода да живая вода - из кусков меня Асфирь соберет, - спокойно ответил Борис. - Бей меня, руби, ничего не боюсь. И за все спасибо нашей благодетельнице. Мало-помалу и другие деревеньки приберем, там тоже люди счастливы станут...
     - А их спросили?
     - Мы благо несем для всех, - твердо ответил староста. - Кроме тех, вестимо, кто от блага отказывается. Их право - смерть выбрать.
     - Благо у вас странное, недоброе благо...
     Олег потянулся, размял шею. Опять все перевернулось... Хотя в этот раз все ладнее складывается, сразу ко всем загадкам ответы нашлись. Хочется поверить, да нельзя. Сперва проверить... Впрочем, времени, кажется, будет достаточно. Нет другого выхода, кроме как идти на службу к Асфири и караулить там свой шанс прыгнуть чародейке на спину. Впервые Середин пожалел, что выбрал судьбу охотника за нечистью.
     - Жена твоя не похожа на тех, кто живой водицей по утрам умывается, - припомнил Середин.
     - Марья провинилась, - нахмурился Борис. - Бежать хотела... Асфирь на юге чем-то занята была, далеко отсель, а Марья, вишь, за озера, по болотам пошла. Всей деревней в погоню мчались... Изловили. Но и ей недолго ждать прощения, милостива Асфирь.
     - Понятно, - опять кивнул Олег. - Складно брешешь, старик. Расскажи мне теперь про своих сыновей, в прошлый раз ты про них не очень-то ласково отзывался.
     - Да не сыновья они мне, и не люди вовсе, - сморщился староста. - Так, в помощь даны. Чурбаны в облике человеческом. Уж не знаю, шутила Асфирь или всерьез, а сказала, что из чурбанов их сделала, чары новые учила. Вот и вся сказка, Олег... Пойду я, все же, пока в доме живу, надобно и огородом заниматься.
     - Нет, уж ты постой! - Середин сгреб старика за шиворот, вернул. - Еще скажи: отчего живую воду здесь берете, а не на озерах, куда она сама вытекает?
     - Потому что тут удобнее! - подивился непонятливости ведуна Борис. - В озерах она с обычной смешивается, сила не та.
     - А Рада? - спросил наконец Олег о наболевшем. - Она - тоже все знала?
     - Вот про нее Асфирь наказала с тобой не разговаривать! - закричал Борис, изо всех сил выворачиваясь. - Да пусти же! Все, поговорили уже! Пусти, а то повелительнице пожалуюсь!
     Олег вытащил нож, всерьез намереваясь вытянуть ответы из Бориса не страхом, так болью. Он и сам не ожидал, что Рада успела так глубоко проникнуть в его сердце, возможность обмана приводила в ярость. Но на счастье старика, ветхая рубаха треснула, и староста кубарем покатился по земле. На шум тут же подбежали двое "сыновей" с луками в руках. Борис махнул на них, и все трое быстро удалились.
     - Вот и вышел воздухом подышать, электрическая сила! - Олег в сердцах плюнул. - Ладно, продолжим разбираться в этом тумане. Рада! Радушка, проснись!
     Ему никто не ответил. Войдя в светлицу, Олег увидел пустую кровать. На простыне неровными красными буквами было выведено:
     "Ты все почитаешь себя самым сильным?"
     Ведун потрогал простыню - кровь была совсем свежей, еще теплой.
     - Ратмир, поганец! Если это ты со мной играешь, берегись... Не посмотрю, что малец!
     Обнажив саблю, Олег прошел через дом к выходу во двор.
     Он помнил, что дверь здесь была задвинута на засов, - проверил это, уходя. Теперь она была распахнута.

Правда и кривда

     Середин пробежал огородами, оглядываясь в поисках неведомого похитителя. Но редкие фигурки людей вдалеке не проявили к ведуну никакого интереса, все были, как обычно, заняты своим делом. Под ноги попался знакомый веселый поросенок, Олег наградил его здоровенным пинком, и тот, обиженно похрюкивая, улепетнул куда-то прочь.
     - Эй, ты! - закричал Олег на всю деревню ближайшей крестьянке, пухлой бабе в завязанном на затылке платке. - Иди сюда!
     Баба сделала вид, что не услышала, повернулась спиной к ведуну и засеменила к сараю. Но Середин уже сам мчался к ней, перемахивая через плетни.
     - Смотри в глаза! - Олег схватил ее за плечо, развернул к себе и сгоряча немного перестарался - баба плюхнулась на землю. - Не ори! Сейчас из дома Глеба сестру его увели, Раду! Ты не могла ничего не видеть!
     - Да я... - Баба обеими руками указала на выроненную деревянную тяпку, губы у нее тряслись. - Не бей меня, добрый человек! Ни видала ничего, не слыхала!
     - Тьфу!
     Олег сообразил, что если Раду увели задами, то или к озеру, или на другой конец деревни, иначе он мог бы заметить похитителя от колодца. Ведь все случилось только что, когда он говорил с Борисом... Ох, за все за платит этот староста, посмотрим тогда, сколько у него на самом деле жизней!
     Сперва Середин взобрался на крышу невысокого сарая - отсюда как на ладони были видны все огороды, спускающиеся к самой воде. Не мог человек, волокущий Раду или несущий на себе, успеть скрыться в кустарнике на берегу!
     - Если только это был человек, электрическая сила! - сам себе напомнил Олег.
     Но к Асфири следовало обращаться в последнюю очередь, пока еще была надежда, что обошлись без ее колдовских штучек. Спрыгнув с сарая на мягкую землю, Середин побежал вдоль домов к дальней околице. В голове прыгали мысли: надпись указывала на Ратмира, прыщавого поганца, но один бы он не справился. Убить мог, но тело унести бы не сумел, слишком хлипок. Тогда кто ему помогал? Глеб! Обозленный на Олега, Глеб мог отыграться на сестре!
     Против этого предположения выступали сапоги Глеба, которые находились в деревне и не должны были пустить сюда оборотня. Но после того, что наплел ему Борис, Олег сомневался и в этом, сомневался опять во всем. Добежав до крайнего дома и еще раз пнув вездесущего поросенка, Середин остановился, тяжело дыша. Никого.
     "В домах, - понял он. - В любом доме могли спрятать ее... Врете, гады, не с тем связались!"
     Труднее всего было успокоиться. Зажмурившись, Олег несколько раз глубоко вдохнул, представляя, как принимает в свое сознание весь мир, со звездами, планетами, с деревней Озерцы и Радой. Потом тихонько выдохнул и почувствовал, как возвращается хладнокровие.
     - Стану не помолясь, выйду не благословясь, из избы не дверьми, из двора не воротами - мышьей норой, собачьей тропой, окладным бревном; выйду во чисто поле, поймаю птицу черную, птицу белую, птицу алую... -
     Привычные слова легко скатывались с языка, пока Середин выбирал подходящий наговор. Что-нибудь попроще и покороче... Да что же проще? - Дай мне, Ярило, нюх собачий, дай мне, Даждьбог, сухости в земле, дайте мне, боги древние, безветрие на час - не для ссоры, не для брани, вора злого выследить, свое отнять...
     Он шептал последние слова уже на ходу, опять возвращаясь, теперь по улице - так быстрее, - к дому Глеба. Запахи ворвались в Олега целой бурей. Запахи деревни, озер, осинника - даже из Елового леса долетел запах трупный, недобрый. Но не это нужно было сейчас Середину.
     Олег снова вбежал в светлицу, жадно принюхался к окровавленной простыне. Вот и след, оставалось только бежать по нему, жадно раздувая ноздри. Середин старался не думать про Асфирь, и все же где-то в глубине души уже зрело решение. Если она... Если она что-то сделала с его Радой... Если он больше ее никогда не увидит... Сто лет был готов Олег служить чародейке верной службой не за страх, а за совесть ради одного только мига, когда сможет ей отомстить.
     Ведомый запахом крови, Середин снова вышел через заднюю дверь, снова оказался на огородах. Охнула баба, едва успевшая подняться с земли, кинулась прятаться в свой сарай. Олег прошел еще несколько шагов, перемахнул через покосившийся заборчик во двор к соседям и здесь, на серой от дождей и времени бревенчатой стене, увидел длинный бурый мазок. Дверь оказалась заперта, но стучать он не стал, прошел к открытому окну, саблей сорвал грязные занавески.
     - Он пришел! - закричали в соседней комнате, и Олег сразу узнал Ратмира. - Быстрее, чурка, он ведь уже здесь!
     Крякнув, ведун перевалился через подоконник, кувырнулся через маленькую горницу и опять наткнулся на запертую дверь. Он не стал стучать в нее, не стал кричать, сразу ударил плечом. Хлипкая, тонкая дверь все же выдержала три удара, прежде чем слететь с деревянных петель.
     Комната оказалась пуста, ее заполнял стремительно развеивающийся едкий дымок. Обостренное обоняние заставило Олега несколько раз по-собачьи чихнуть.
     - Тройное ква. - Для очистки совести ведун выглянул в окно, потом уселся на стол, задумчиво огляделся. - Ратмирка-то кое-чему научился. Неужели из той самой книжки?
     На полу и стенах были аккуратно вычерчены сажей знакомые Олегу символы. Маленький чернокнижник добился своего, сумел усвоить по крайней мере некоторые фокусы. Например, мгновенный перенос на любое расстояние. Середин сам не владел такого рода магией, но слыхал из разных сказок. Сейчас где-то неподалеку - когда Ратмиру успеть уйти далеко? - между точно такими же нарисованными символами возникли из воздуха сам сопливый чародей, Рада и, скорее всего, кто-то из оборотней. Если верить Борису, то твари обладают свободой воли и вполне способны на самостоятельные поступки. Глеб?'
     - К малолетней кокетке, у которой силы немерено, а ума с горошину, добавляется волшебник-недоучка, истеричный Ратмирка, - прошептал Середин и со вздохом вложил саблю в ножны. - Спокойствие, только спокойствие.
     Не успел он подумать про Асфирь, как та уже появилась - заглянула в окошко, раздвинув занавески. Быстро оглядела помещение, нахмурилась.
     - Я знаю, кто тут шалит!
     - Кто же? - спокойно поинтересовался Олег.
     - Ратмир, Яромиров внук! - Асфирь влетела в окно, плавно опустилась на пол. Все же ее полная власть над этим кусочком мира, над своими многочисленными телами производила впечатление. - Знаешь, такой... Да он же с тобой явился! Все сидел тут в кустах, книжки читал. Я не стала мешать, все же, почитай, родная душа. Радушку твою украл... Убьешь его теперича?
     - За что? - пожал плечами Олег. - Выпороть не мешало бы.
     - Ну как это за что? У тебя из постели девку умыкнул! Сейчас, поди, тешится с ней где-нибудь... - Асфирь прошлась по комнате, покачивая бедрами. Ну, точь-в-точь подросток, изображающий принцессу. - А что? Он уже в возрасте.
     - Чепуха... - сморщился Середин, хотя должен был признать, что если Ратмир сумел утащить девушку, то сумеет и все остальное. Сковывающая магия - это не так уж трудно, Рада не сумеет противостоять. - Асфирь, помоги мне, если в самом деле зла не желаешь. Где он? Далеко ведь не мог уйти.
     - Это если не подготовился заранее, - заметила чародейка. - А ну как он несколько дней старался? Тогда ищи-свищи его, далеко мог пентаграммы оставить, где-нибудь в лесу глухом.
     - Не пошел бы он один в лес.
     - А если не один? Да, тут кто-то еще был... - Она провела пальцем по стене, понюхала испачканный в саже кончик. - Точно говорю, кто-то был. Ох, плохо это... Мои слуги до человечинки охочи. Но в том я не виновата! - Асфирь круто повернулась к Олегу, развела руками, хотя он не успел ничего сказать. - Люди хотят жизни долгой да беззаботной, а она - вот такая... Со своими вкусами да привычками. Что имеется, то им и даю, а люди не отказываются. Так от них зло или от меня?
     - Найди Раду, - опять попросил Середин. - А потом поговорим, обещаю.
     - Разве еще не надоела она тебе? Все время одинаковая... Ах, да! Ты же такой неторопливый, только с утра до девки и добрался. Знаешь, обычно кто в Озерцах останавливался, в лопухи с Радой уж в первый вечер отправлялся. Ты какой-то... несмелый или ленивый. Ведь Глеб тебе сразу ее показал, а ты? Ушел. - Асфирь фыркнула в кулачок. - Я уж подумала - не случилось ли с тобой чего? В бане вроде нормальным показался, но я про всякое слыхивала...
     - Найди Раду, - спокойно повторил Середин. - Тогда поговорим. До тех пор я тебя слушать не стану.
     Он спрыгнул со стола, на котором все еще сидел, вышел