с вас четыре
шиллинга десять пенсов.
     Человек, который появился в эту  минуту,  выглядел  весьма
импозантно, но довольно нелепо. В своем черно-белом великолепии
он  мог сойти за старомодного фокусника, готовящегося к выходу.
Когда Сэм встретился с ним взглядом, он улыбнулся и сказал:
     -- Доброе утро, Сэм.
     -- О... привет. -- Сэм попытался скрыть свое удивление. --
Обождите-ка... По-моему, мы встречались на какой-то вечеринке у
Наташи... Вы, кажется, из театрального мира... Не  иллюзионист,
а?
     -- Как  тонко  замечено, Сэм. Вот именно -- иллюзионист. А
зовут меня Мальгрим. -- Он обернулся к  женщине  за  стойкой  и
указал на бутылку. -- Мне вон ту, зеленую.
     -- Мятный ликер? Но не всю же бутылку?
     -- Если  позволите,  --  Он  указал  на большую серебряную
кружку, украшавшую полку с напитками. -- Я вылью ее сюда. Нужно
заплатить, разумеется.
     Он извлек толстую пачку бумажек и небрежно  бросил  их  на
стойку,
     -- Эй, поосторожней!.. -- крикнула женщина, снимая бутылку
мятного ликера и кружку.
     -- Пусть   они  у  вас  не  залеживаются,  --  предупредил
Мальгрим, выливая ликер в кружку. -- Скоро  они  превратятся  в
сухие листья. Но пока тридцать первое не кончилось, все будет в
порядке.
     -- Что?  Тридцать первое? -- переспросил Сэм. -- А карлика
снаружи вы видели?
     -- Видел. Его зовут Грумет. Он сейчас у меня на службе.
     -- Ах, вот как! -- Сэм был в негодовании. -- Да будет  вам
известно, что он утащил мой рисунок!
     -- Да,  да... портрет принцессы Мелисенты. Что же, она его
видела... пришла в восторг... и жаждет  познакомиться  с  вами,
Сэм.  Вот  зачем  я  сюда и явился. -- Он поднял кружку. -- Мое
почтение и наилучшие пожелания, Сэм.
     -- Скажите ему хоть вы, -- взмолилась буфетчица, теперь уж
не на шутку встревоженная. -- Ведь он  сейчас  совсем  окосеет!
Легкое ли дело -- целая бутылка мятного ликера!
     -- Прекрасно  освежает, -- заявил Мальгрим, выцедив кружку
до дна, -- Итак, Сэм... мне бы хотелось по  возможности  обойти
стороной  профессиональные  мелочи,  но...  насколько близко вы
знакомы с проблемой пространств высшего порядка?
     -- Совсем не знаком. Кто такая принцесса Мелисента?
     -- Попробуем представить себе вселенную  шести  измерений,
-- сказал  Мальгрим.  --  Первые  три  --  это  длина, ширина и
высота, три остальные можно определить  так,  первое  --  сфера
внимания  и  материального  действия,  второе  -- сфера памяти,
третье, -- сфера воображения. Вы следите за моей мыслью?
     -- Нег, -- ответил Сэм. -- А что вы имели  в  виду,  когда
сказали,  что  принцесса  хочет  со мной познакомиться и что за
этим вы сюда и явились?
     -- Все созданное воображением должно  существовать  где-то
во Вселенной.
     -- Что правда, то правда, -- сказала женщина за стойкой.
     -- Вы,  верно,  думаете,  Сэм,  что принцесса Мелисента --
личность воображаемая.
     -- М-м-м...  с  одной  стороны,  конечно,  --  сказал  Сэм
осторожно, -- но с другой стороны...
     -- Вы  совершенно  правы, -- улыбнулся Мальгрим. -- Потому
что, разумеется, и то и другое верно. И поскольку она убеждена,
что ее жизнь -- реальность, она, естественно, полагает, что  вы
должны быть вне реальности, как, разумеется, полагаю и я...
     -- Минутку! -- Сэм был возмущен до глубины души, -- Вы что
же, хотите   сказать,   что  эта  наша  жизнь  --  ненастоящая,
нереальная?
     -- Разумеется.  Это  дикая  мешанина  из  снов,  кошмаров,
пустых  фантазий  и  мимолетных обольщений. Но, разумеется, ваш
мир существует... и вы существуете в нем... и  вы,  разумеется,
тоже, моя любезная леди.
     -- Премного  благодарна, -- сказала буфетчица. --А то я уж
было забеспокоилась,
     -- А  при  чем   тут   мой   рисунок?   --   спросил   Сэм
подозрительно.
     -- Пока  ни  при  чем.  Пока  я объясняю вам, как можно --
конечно, зная  секрет  --  попасть  из  нашего  мира  в  ваш  и
наоборот.   Я   перехожу   из   подлинной,   реальной  жизни  в
воображаемую -- и встречаю вас. Если же вы  отправитесь  вместе
со мною (а я надеюсь, вы сделаете это в самом непродолжительном
времени),   тогда   уж   вы  перейдете  из  подлинной  жизни  в
воображаемую, чтобы встретиться там с принцессой. Какая из двух
этих жизней реальная, какая воображаемая -- зависит от  позиции
наблюдателя.  Не погрешив против истины, можно сказать, что обе
реальные и обе воображаемые.
     -- А как насчет карлика -- его куда отнести?..
     -- В данный момент -- ни к той и ни к другой: я только что
послал его домой, и он в пути.
     Дверь  стремительно  распахнулась.  Это  вернулся   старый
шкипер, капитан Планкет.
     -- Вот  и он, -- пробормотала женщина. -- Только его здесь
не хватало.
     -- Два двойных шотландских, детка! А вам двоим что?
     -- Спасибо, ничего. Мы  уже  выпили,  --  сказал  Сэм.  --
Капитан Планкет, мистер Мальгрим, иллюзионист.
     -- Ну  как же! -- сказал Планкет, с воодушевлением пожимая
Мальгриму руку. -- Не сразу вас  признал.  Видел  вас  в  клубе
диких.  А  еще  помнится -- в театре, в Холборне. Дивный номер,
Получи десять шиллингов, детка. Сдачу оставь себе. Ну, будем!
     -- Вы послали карлика домой? -- обратился Сэм к Мальгриму.
-- Но куда же именно?
     -- В королевство Перадор.
     -- Не могу  сказать,  чтобы  знал  такое  королевство,  --
вмешался  Планкет.  --  Но  знал  одного  парня, которого звали
Перадор, У него было по шесть пальцев на каждой  руке.  И  этим
самым  рукам  он  не  давал ни минуты покоя. Ребята, бывало, до
обалдения доходят, как возьмутся считать его пальцы.
     -- Перадор? -- медленно переспросил Сэм. -- Это напоминает
мне что-то из легенд о короле Артуре. А если так  оно  и  есть,
как можно туда отправиться?
     -- В  третьей  сфере,  --  невозмутимо сказал Мальгрим, --
есть времена параллельные, времена конвергентные и дивергентные
и времена взаимно переплетающиеся.
     -- Оно и видно, -- сказал Планкет. -- Кстати,  о  времени:
могу  свести  вас  с одним парнем, он прячет у себя на моторной
яхте, в запасном баке, сорок дюжин  швейцарских  часов.  Боится
выгрузить  на  берег.  Горячка  парень!  -- Он опорожнил вторую
рюмку.  --  Может,  закусим  вместе,  а?  В  "Троке"  или   еще
где-нибудь. Я угощаю.
     Мальгрим строго посмотрел на него и покачал головой.
     -- Нам с Сэмом нужно в Перадор.
     -- Да  он  уже  черт-те сколько лет как закрылся, старина,
если это вы про  то  самое  заведение.  Толкнитесь-ка  лучше  в
"Трок". И уж, во всяком случае, вы, конечно, не бросите старого
милягу Планкета одного?
     -- Бросим, -- сказал Мальгрим.
     -- Невозможно, старина. -- Он обнял Сэма за плечи. -- Мы с
Сэмом оба по уши увязли в яичном порошке и португальском маяке.
Хотите  попытать  счастья  в  старом "Перадоре" -- ради бога, я
готов, хотя ставлю десять против  одного,  что  кончим  мы  все
равно в "Троке". Но куда Сэм, туда и я.
     -- Только  запомните:  вся  ответственность за последствия
ложится на вас, -- резко сказал Мальгрим.
     -- Старый шкипер Планкет никогда не отказывался от...
     -- Тихо!
     Неведомо откуда налетел  ветер,  засвистал  и  сдул  стену
напрочь.  С  ревом  ринулся  он по туннелю, открывшемуся на том
месте, где прежде была стена. И трое крупных, плотного сложения
мужчин исчезли. Последнее, что  осталось  в  памяти  буфетчицы,
вслед  за  тем потерявшей сознание, был голос фокусника: "Добро
пожаловать в Перадор, джентльмены!"
     Она только успела плеснуть себе коньяку, как в  бар  вошли
Энн Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит, оба высокие и элегантные,
энергичные и оживленные.
     -- Доброе утро! -- сказала Энн приветливо.
     -- Доброе утро! -- сказал Филип столь же приветливо.
     Женщина за стойкой сделала героическое усилие.
     -- Здрасьте,   --  сказала  она.  И  медленно,  с  натугой
продолжала: -- Погодка... опять... разгулялась.
     -- О да, конечно! --  откликнулся  Филип.  --  У  вас  все
ладно, тихо, не правда ли?
     -- Что правда, то правда. -- Женщина закрыла глаза.
     -- Видите  ли,  мы  ищем приятеля, -- сказала Энн, источая
чарующую улыбку совершенно попусту, ибо  глаза  буфетчицы  были
закрыты.
     -- Он сказал, что пойдет сюда, -- подхватил Филип.
     -- Мистер Сэм Пенти...
     -- Вы его видели сегодня утром?
     Женщина открыла глаза.
     -- Да. Он был здесь,
     -- Ах,   какая   радость,   прекрасно!  --  сказал  Филип,
чувствуя, что следует как-то ободрить бедняжку.
     -- Итак, не могли бы вы нам сообщить, что с ним произошло?
-- Энн  говорила  отчетливо,  словно  обращалась  к   умственно
отсталому ребенку или к иностранцу.
     -- Подойдите  поближе,  -- сказала женщина чуть слышно. --
Мне только что было совсем худо.
     -- Ах, какое несчастье, как это ужасно! -- сказал Филип.
     -- Пожалуйста,   не   напрягайтесь,   --   сказала    Энн,
придвинувшись ближе.
     -- Да  нет  уж,  придется, -- сказала женщина, по-видимому
собираясь с силами. --Уж хотите верьте, хотите нет...
     -- Ну что вы... конечно, мы вам верим...
     -- Он и еще двое полоумных все втроем унеслись.  Что-то  у
них  там  такое...  какая-то принцесса... португальский маяк...
шесть пальцев и швейцарские часы...
     -- Простите, -- сказал Филип, -- но у  вас  получается  не
совсем ясно...
     -- Но  это неважно, -- возразила Энн. -- Вы только скажите
нам, куда они пошли.
     Буфетчица трясущейся рукой указала на стену.
     -- Честное благородное слово... Вот  сюда.  Прошли  скрозь
стенку, а я так и остолбенела.
     Энн  и  Филип  взглянули на стену, взглянули на женщину за
стойкой, взглянули друг на друга.
     -- Назад в контору, Фил, -- сказала Энн. -- И вряд  ли  Д.
Д. будет доволен.

     Глава пятая. Как завершилось утро мистера Диммока

     И в самом деле, мистер Диммок был недоволен всем на свете.
Примерно в то время, когда Энн Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит
возвращались  из  "Вороного  коня",  он  звонил  по  телефону в
"Жуй-да-плюй". Пневматические дрели грохотали  что  было  мочи.
Если  бы Диммок оторвался от трубки хоть на миг и трезво оценил
ситуацию, он сообразил бы, что, говоря по телефону, нет никакой
необходимости  перекрикивать  шум  дрелей.  Между  тем  он  так
неистово  орал в аппарат, что "Жуй-да-плюй" не мог разобрать ни
слова. Но мистер Диммок считал, что виною всему дрели,  которые
заглушают его голос, и потому кричал еще громче.
     -- Я  смотрел  сегодня  утром  эскиз...  Я говорю: смотрел
эскиз сегодня утром... Но я сказал, что  он  не  годится...  Не
го-дит-ся-а... для ваших пакетов -- ни к черту... Я говорю: для
пакетов...  Да  о  чем  я, по-вашему, с вами толкую? Что? Какие
ракеты? Рекламные пакеты должны быть нацелены на  покупателя...
Я говорю: долж-ны быть на-це-ле-ны на по-ку-па-те-ля-а... Да не
ракеты!  Стану  я  звонить  вам  насчет ракет! Я говорю, с чего
вдруг я стану звонить насчет ракет! О  господи  боже  мой...  Я
позвоню вам позже... я говорю: по-зво-ню поз-же-е...
     Он положил трубку и обтер носовым платком взмокший лоб. На
столе   стояли   сандвичи  и  стакан  молока.  С  рассеянным  и
озабоченным видом он отхлебнул из  стакана  и  откусил  краешек
сандвича, все еще с невольным подозрением поглядывая на большой
шкаф  у  противоположной  стены.  Он был ничем не примечателен,
этот шкаф, -- тот самый обыкновенный конторский шкаф для книг и
бумаг, который лучше всего ставить так,  чтобы  его  вообще  не
было видно, и тем не менее мистеру Диммоку чудилось, будто шкаф
над ним насмехается.
     И  тут  он  заметил крысу. Это была большая бурая крыса, и
вышла она из шкафа, хотя трудно было понять,  как  именно,  ибо
дверцы  не  отворились.  Она  отбежала  от стены на шаг-другой,
присела на задние лапки, взглянула на мистера Диммока  и  затем
издала странный звук, нечто вроде "хи-хи-хи".
     Это было уже слишком! В бешенстве Диммок вскочил и швырнул
в крысу блокнотом, но промахнулся шага на два, не меньше. Крыса
снова пропищала свое "хи-хи-хи" и шмыгнула обратно в шкаф.
     -- Пегги!  --  закричал мистер Диммок в микрофон. -- Сюда!
Живо!
     Он откусил кусок другого сандвича, но хлеб  показался  ему
противным, отдающим крысой.
     -- Пегги,  --  начал он возмущенно, -- в конторе появились
крысы!
     -- Какие крысы? Канцелярские? Да, у  нас  их  две,  и  они
наносят ущерб фирме...
     -- Да  не  канцелярские,  а  настоящие! Я только что видел
крысу. Она выскочила из шкафа.
     -- О! Мистер Диммок,,. не может быть!
     -- Говорят вам -- выскочила из шкафа! -- кричал Диммок. --
Здоровенная, жирная,  бурая  крыса,  наглая,  как  сто  чертей.
Стояла  вот  здесь  и  смеялась  мне  в глаза. Я запустил в нее
блокнотом и  промахнулся,  и  она  опять  засмеялась.  А  потом
удрала, обратно в шкаф. Ну, что скажете?
     Пегги сокрушенно покачала головой.
     -- Скажу, что нужно бы вам пойти домой, мистер Диммок.
     -- Домой? При чем здесь мой дом?
     -- Здоровье дороже всего, мистер Диммок.
     -- Не спорю, но какое отношение это имеет к крысам?
     -- Мне  кажется,  вам  не  следует  оставаться в конторе и
заниматься делами через силу, мистер Диммок. Я знаю,  какой  вы
до6росовестный,  -- мы все знаем, -- но ведь дела -- это еще не
все в жизни. Разрешите мне вызвать машину  и  позвонить  миссис
Диммок.
     -- Нет,   не   разрешаю!  --  сердито  сказал  Диммок.  --
Подумаешь -- увидел крысу!
     -- Да не в крысе дело, -- сказала Пегги,  и  в  голосе  ее
зазвучали,  а  в  глазах  заблестели слезы. -- Вы говорили, что
видели карлика.
     -- Ну и что? Да, я видел карлика!
     -- И вы говорили, что он тоже ушел в шкаф...
     -- Довольно, Пегги, -- сказал Диммок,  внезапно  возносясь
на  высоту  своего  служебного  положения. -- Занимайтесь своим
делом, а мне предоставьте заниматься моим.
     -- Хорошю, мистер Диммок.
     Она повернулась к двери.
     -- И скажите там, чтобы в следующий раз мне  не  приносили
сандвичи, которые вкусом напоминают опилки.
     Она   остановилась  на  пороге,  обернулась  и  с  упреком
взглянула на него.
     -- О, мистер Диммок...  дело  не  в  сандвичах...  дело  в
вас...
     Как  только  она  скрылась, он подошел к шкафу и с опаской
отворил дверцы. Все было как прежде: между книгами  и  папками,
тесными  рядами  выстроившимися  на  полках, не оставалось даже
щели  для  крысы.  Задумчиво  осмотрев  шкаф,  Диммок  медленно
вернулся  к  своему столу. В одну руку он взял стакан молока, в
другую -- неначатый сандвич, повернулся к окну и стал  смотреть
на улицу. Молодые загорелые бесы с пневматическими дрелями, все
такие   здоровые   и   довольные,  сгрудившись  тесной  кучкой,
перемигивались и готовились к очередной  попытке  стереть  весь
квартал  с  лица  земли.  Но  тут  его  внимание  привлек шум в
комнате.   Очень   красивая   девушка,   одетая   в    какой-то
средневековый  костюм,  стояла посреди его кабинета и улыбалась
ему весело и  выжидательно.  У  Диммока  мелькнула  мысль,  что
девушка,  возможно, тоже вышла из шкафа, но он поспешно прогнал
эту дурацкую догадку.
     -- Ну, это еще что? -- спросил он не слишком любезно.
     -- Это я, -- она  обворожительно  улыбнулась.  --  Кто  вы
такой?
     -- Поскольку  это  мой  кабинет,  надо бы, собственно, мне
спрашивать, кто вы такая. Но раз вы новенькая, я вам отвечу.  Я
-- мистер Диммок, один из директоров фирмы. И хотя вы прекрасно
смотритесь, моя дорогая, вы должны сами понять, что мы не можем
разрешить натурщицам в костюмах разгуливать, где им вздумается.
А иначе получится форменный бедлам.
     -- А что такое бедлам?
     -- Ну,  вы  понимаете,  что  я хочу сказать. Что вам здесь
надо?
     -- Я ищу Сэма.
     -- А-а, "Чулок прекрасной  дамы",  --  протянул  Диммок  с
невыразимым облегчением. -- Да, Сэм был здесь, а потом ушел. Но
я уже послал за ним Энн Датон-Свифт и Филипа Спенсер-Смита, так
что,  надо  надеяться, он не заставит себя ждать. Как только он
вернется, вы будете снова ему позировать.
     -- Мне кажется,  я  люблю  Сэма,  --  мечтательно  сказала
девушка.
     -- Не  вы  первая,  так  что  не  принимайте  это близко к
сердцу. Как вас зовут, дорогая?
     -- Принцесса Мелисента.
     -- Ну что ж, -- сказал Диммок. -- Ничего удивительного.  В
прошлом  году  у нас работала внучка русской великой княгини. И
итальянская contessa

     -----
     / Графиня (umал...)./.
     -----

     Из  вас,  аристократок,  выходят   неплохие   натурщицы...
Воспитание, наверно...
     -- Не  понимаю,  о  чем  вы... -- начала Мелисента, но тут
загрохотали дрели, и она в ужасе зажала уши руками,
     -- Забыл предупредить вас, дорогая моя, -- сказал  Диммок,
когда  грохот  смолк.  --  Но  это всего-навсего пневматические
дрели.
     -- Зачем вы завели  такие  ужасные  штуки?  --  с  упреком
воскликнула Мелисента. -- У нас, во всамделишной жизни, их нет.
     -- В какой жизни?
     -- Во   всамделишной.   Вы   видели  магистра  Марлаграма,
волшебника?
     -- Понятия не имею, кто это. Зато я  видел  большую  бурую
крысу, и -- если только я не окончательно спятил -- она пищала:
"Хи-хи-хи!"
     -- Это  и  был магистр Марлаграм. Он сказал, что обернется
крысой, перед тем как к вам войти.
     Диммок уставился на нее и задышал тяжело и шумно.
     -- Одну минутку, принцесса, извините! -- Он  проговорил  в
микрофон:  -- Пегги, вы мне нужны... немедленно. -- Потом снова
поднял глаза. -- Когда моя секретарша войдет,  скажите  ей  то,
что сейчас сказали мне. Она считает, что мне надо ехать домой и
лечь в постель.
     -- Вы больны? -- спросила Мелисента, подходя ближе и глядя
на него  с  сочувствием.  --  У  вас  доброе лицо, но грустное.
Может, действительно вам лучше поехать домой и лечь в постель?
     -- Ненавижу валяться в постели! -- Он посмотрел на  Пегги,
которая  в этот миг вошла в кабинет. -- Пегги, это принцесса...
э-э-э...  Мелисента,  она  позирует  Сэму.  Ну-ка,   принцесса,
повторите  Пегги то, что вы сейчас сказали мне, -- насчет этого
магистра, как его там...
     -- Элисон, -- промолвила Мелисента, широко раскрыв  глаза,
-- как вы сюда попали?
     -- Простите,  но как вы узнали, что мое второе имя Элисон?
А-а, вы, должно быть, та девушка, о которой мне говорила кузина
Одри. Но сюда вы напрасно пришли. Кстати, нос у вас немножко...
у вас есть крем-пуф?
     -- Крем-пуф?
     Пегги достала пудреницу и открыла ее.
     -- Ах, какая прелесть! -- воскликнула Мелисента в упоении.
-- Никогда не видела ничего лучше во  всамделишной  жизни!  Мне
непременно нужно раздобыть такую же, прежде чем вернется Сэм.
     -- Я покажу вам, куда ходим мы, девушки, -- сказала Пегги,
уводя ее.
     Диммок  проводил  их оторопелым взглядом, а потом принялся
вытягивать один за другим ящики стола, пока  наконец  не  нашел
флягу.  Плеснув из нее в стакан с молоком, он стал прихлебывать
смесь, все еще бросая подозрительные взгляды на  шкаф.  Он  как
раз  допил  стакан, когда в кабинет плечом к плечу вступили Энн
Датон-Свифт и Филип Спенсер-Смит.
     -- Ну как, нашли Сэма?
     -- Нет, Д. Д., -- сказал Фил. -- Мы были в "Вороном  коне"
-- это такое заведеньице по соседству с его домом -- и не нашли
там никого, кроме полоумной буфетчицы.
     Энн фыркнула.
     -- Она сказала, что Сэм ушел сквозь стенку...
     -- ...искать  какую-то принцессу на каком-то португальском
маяке, -- подхватил Фил со смехом.
     -- Верно, Д. Д., это ее слова, мы ничего не сочиняем.
     -- Тут пришла Сэмова натурщица, --  сказал  Диммок.  --  В
полном  параде. Очень миленькая девушка, между прочим. Говорит,
что она принцесса... -- Зазвонил телефон. -- Диммок  слушает...
Спенсер-Смит?  Да,  здесь.  --  Он  протянул  Филипу трубку. --
Телевидение. Вот пустобрехи!
     -- Спенсер-Смит слушает... Да? Что-что она? Но  я  же  вас
предупреждал,  что  надо  приготовить  еще  одну  девушку... --
Мрачно выслушивая оправдания, летевшие с противоположного к