овиях и о возможностях передвижения? Был ли кто-нибудь ранен?
     - Никто не ранен. Ветер - лишь незначительная помеха,  они  вернулись
из-за тумана - при такой видимости  невозможно  вести  работы.  Кое-кто  с
трудом нашел путь. По-моему,  группа,  работающая  на  площадке,  все  еще
пытается найти путь назад, если только они не решили  переждать  там,  где
находились. Те  же,  кто  на  "Хуурше",  внутри,  вряд  ли  даже  заметили
что-нибудь. Если первая  группа  не  выйдет  на  связь  слишком  долго,  я
отправлю посыльного.
     - А что вы собираетесь сделать, чтобы _о_н_ не потерялся?
     - Во-первых,  компас.  Во-вторых,  надо  выбрать  такого,  кто  много
работал снаружи и хорошо знает местность.
     - Я не... - Барленнана перебил голос из репродуктора.
     - Барленнан, - послышался голос Изи,  -  передатчики  на  "Хуурше"  и
"Каллиффе" по-прежнему работают все. Насколько отсюда видно, на "Каллиффе"
никого нет, крейсер стоит неподвижно,  ничто  не  двигается.  А  в  отсеке
жизнеобеспечения "Хуурша" просматриваются  трое  или  пятеро.  Наши  люди,
следящие за экранами, видели  не  менее  троих  месклинитов  за  последние
несколько минут, но при такой видимости  их  не  узнать.  С  виду  крейсер
кажется неповрежденным.  Все  на  борту  занимаются  своими  делами  и  не
обращают на  нас  никакого  внимания.  Совершенно  очевидно,  что  они  не
пытались передать сюда, наверх, какое-либо срочное послание.  Сейчас  Джек
Бреверманн пытается привлечь их внимание с соседнего пульта, но не  думаю,
что за них надо волноваться. Ваш Поселок тоже вне  всякой  опасности,  так
как  ветер  не  самый  сильный,  а  воздух  разреженный.  Остается  только
"Квембли".
     - Да я и не волнуюсь - во всяком случае, не чрезмерно. Минутку,  если
вы подождете, я ознакомлюсь с содержанием вашего предпоследнего послания и
попытаюсь ответить на него, - сказал Барленнан. Он повернулся  к  офицеру,
чей пост только что занял: - Полагаю, вы записали все, что она сказала?
     - Да. Это не слишком срочно, но  очень  интересно.  Пришел  еще  один
внутренний рапорт от Дондрагмера. "Квембли" по-прежнему на плаву, все  так
же дрейфует, хотя, как считает капитан,  два-три  раза  они  уже  чиркнули
днищем  по  поверхности.  Ветер  не  ослабевает,  но,  поскольку   корабль
движется, ученые не  могут  прийти  к  определенному  мнению  относительно
скорости ветра.
     Командир  жестом  показал,  что  все  понял,   затем   повернулся   к
передатчику и заговорил:
     - Спасибо, миссис Хоффман. Очень приятно, что вы  оперативно  послали
даже рапорт "Без перемен". Я еще буду здесь некоторое время, так что, если
что-нибудь произойдет, я узнаю почти  сразу.  А  ваши  ученые-атмосферники
получили какой-нибудь прогноз, на который могли бы положиться? Или хотя бы
нашли объяснение тому, что произошло?
     Все месклиниты, находившиеся в отсеке,  отчетливо  понимали,  что  их
командир,  произнося  эти  слова,  старается  как  можно  лучше  сохранить
непроницаемый  вид:  голос,  задавший  вопрос,  звучал  ровно,  конечности
расслаблены; жвалы  ни  слишком  плотно  сжаты,  ни  раскрыты;  голова  не
напряжена, глаза прикованы к экрану.  Наблюдающие  за  ним  месклиниты  не
знали в точности, что у него на уме, но могли  сказать,  что  он  придавал
этому вопросу гораздо большее значение, чем казалось со стороны. Некоторые
недоумевали, зачем он так старается сохранить  контроль  над  собой,  ведь
маловероятно, что кто-нибудь из людей  сумеет  правильно  истолковать  его
позу, но те, кто знал его лучше, понимали, что он никогда не рискнул бы  в
таком деле. Помимо всего, некоторые из людей были настроены  сочувственно.
А Элиза Рич Хоффман, казалось, понимала месклинитов настолько хорошо,  как
если бы сама была одним из них, и ее стеннийский был безупречен, насколько
позволяли органы речи человека.
     Все  наблюдали  за  экраном  с   интересом,   гадая,   обнаружит   ли
человеческое существо признаки того,  что  заметила  состояние  командира.
Практически весь персонал был хорошо знаком с выражением человеческих лиц,
большинство умели различать человеческие существа как в лицо, так  даже  и
по одному лишь голосу. Ведь командир уже давно высказал  пожелание,  чтобы
подобные знания всячески культивировались. Барленнан, на мгновение  отведя
взгляд от экрана, обозрел круг внимательных слушателей и  был  удивлен  их
выражением, а также раздосадован своей "прозрачностью". Интересно, как они
отреагируют на ответ Изи? Но Барленнан так никогда этого и не узнал.
     Женщина, получив  его  вопрос,  собралась  уже  отвечать,  как  вдруг
внимание ее  было  отвлечено.  В  течение  нескольких  секунд,  совершенно
очевидно, она слушала кого-то или что-то, потому что повернула голову и ее
глаза исчезли  из  поля  зрения  наблюдателей  Поселка.  Затем  она  снова
повернулась лицом к экрану.
     - Барленнан, снова  поступило  сообщение  от  Дондрагмера.  "Квембли"
остановился, или, точнее, почти  остановился,  на  поверхности,  их  тащит
самую малость, хотя скорость потока жидкости не  снизилась.  Дело  в  том,
что, пока они были на плаву, тележки отнесло в стороны от днища  и  теперь
они не соприкасаются с поверхностью корабля. Если их не потащит  за  собой
река и не освободит, они  там  и  застрянут.  И  Дондрагмер  считает,  что
уровень жидкости понижается.



                           4. НЕБОЛЬШАЯ БЕСЕДА

     Битчермарлф, рулевой, испытывал странное чувство безнадежности.  Руль
"Квембли" был соединен с тележками с  помощью  простой  системы  тросов  и
рычагов. Силы месклинитов не  хватало,  чтобы  развернуть  тележки,  когда
корабль находился в неподвижности, даже во время движения управлять  рулем
было не так-то просто. Теперь же, когда корабль находился  на  плаву,  его
движители-тележки не  касались  днища,  и  руль  поворачивался  совершенно
свободно, сам собой, в ответ на случайный толчок или  даже  незначительный
наклон корпуса. Теоретически крейсер был маневренным в море, но для  этого
требовалось установить гребные лопасти на гусеницах, что не  составило  бы
труда, находись они на земле.
     Дондрагмер, когда понял, что они на плаву,  подумал,  не  послать  ли
матросов в гермокостюмах, чтобы поставить лопасти на гусеницах,  но  решил
не рисковать: риск был велик,  даже  если  прочно  привязаться  к  корпусу
страховочными фалами. Все считали, что их  путешествие  скоро  закончится,
что они, наверное, вот-вот достигнут берега реки или  озера,  по  которому
они плыли, и случится это раньше, чем работа может быть завершена, так что
не стоит ее и начинать. Если кто-то окажется снаружи  во  время  толчка  о
берег, страховочные фалы не спасут.
     Подобные мысли мелькнули и у рулевого, находящегося на  своем  посту,
однако он не высказал их вслух. Битчермарлф, конечно, был молод, но уж  не
настолько, чтобы предположить, будто никто, кроме него, не мог  догадаться
об очевидном. Он целиком полагался на профессиональную  подготовку  своего
капитана.
     Тем не менее, по мере того как шло время, он начал  беспокоиться,  не
получая от Дондрагмера никаких  указаний  по  этому  поводу.  Что-то  надо
предпринимать, не могут же они без конца, вот так, дрейфовать в  восточном
направлении.  Он  взглянул  на  компас  -  да,  определенно,  в  восточном
направлении. Согласно последней разведке с  воздуха,  в  этом  направлении
где-то впереди располагаются  холмы,  те  самые  холмы,  которые  окружали
снежное поле слева по борту на протяжении последних трех или четырех тысяч
миль и были иногда слегка заметны, возвышаясь над далеким горизонтом.
     Судя по цвету, холмы были из камня, а не изо льда, несли поверхность,
над которой дрейфовал "Квембли", была просто растаявшей снежной  равниной,
рано или поздно, но они почти наверняка должны на  что-нибудь  наткнуться.
Битчермарлф не более других представлял себе, с какой скоростью их  несет,
но его уверенность в прочности корпуса не уступала подобной же уверенности
капитана, хотя он и не испытывал желания наткнуться  на  риф  на  Дхрауне,
впрочем, как не испытывал такового и на Месклине.
     Так или иначе, ветер не должен был бы гнать их так  быстро,  учитывая
плотность  атмосферы.  Хотя  верхняя  часть   корпуса,   гладкая,   хорошо
обтекаемая,  за  исключением  командного   мостика,   представляла   собой
небольшое сопротивление, зато тележки внизу,  под  днищем,  сильно  мешали
движению.  Насколько  могли  судить  воздушные  разведчики,  равнина  была
ровной, как стол, так что непонятно, почему такое сильное течение. Рулевой
пошевелился при этой мысли, поглядел  на  капитана,  помешкал  и  все-таки
решился:
     - Капитан, как насчет того, чтобы проверить  пост  по  наблюдению  за
давлением на корпус? Если нас несет  сильное  течение,  следовательно,  мы
движемся под уклон, и это указывает...
     Дондрагмер перебил его:
     - Но поверхность  ровная...  нет,  ты  прав.  Надо  проверить.  -  Он
поднялся к переплетению переговорных труб и вызвал  лабораторию:  -  Ворн,
как давление? Вы, надеюсь, следите за ним?
     -  Безусловно,  капитан.  Как  носовой,   так   и   кормовой   пузыри
безопасности все время расширяются с тех пор, как мы начали дрейфовать. Мы
опустились примерно на  шесть  длин  тела  за  довольно  непродолжительное
время. Я готов добавить немного аргона.
     Дондрагмер одобрил принятое  решение  и  оглянулся  назад  на  своего
рулевого.
     - Правильно посоветовал. Мне бы следовало подумать об  этом.  Похоже,
нас несет не только ветром, но и течением. Так что все  пари  о  скорости,
расстоянии, о времени остановки ничего не стоят. Течению неоткуда взяться,
если только воздушная разведка не прозевала наклона поверхности, ну, а так
как наклон все же есть, то, следовательно, плато где-то осушается.
     - Мы готовы продолжить путь по твердому  грунту.  Не  вижу,  что  еще
можно сделать.
     - Есть еще одна вещь, - угрюмо сказал Дондрагмер.
     Он снова поднялся к переговорным трубам и  издал  сиреноподобный  рев
общего сбора.  Держа  голову  на  одинаковом  удалении  от  труб,  капитан
заговорил, стараясь, чтобы его услышали все:
     - Всему экипажу - немедленно надеть гермокостюмы! И побыстрее!  Пусть
все покинут свои посты для выполнения этой процедуры, но возвращайтесь как
можно скорее.
     Он опустился на свое командное место и приказал Битчермарлфу:
     - Достань свой гермокостюм, и мой, и принеси их сюда. Быстро!
     Рулевой вернулся с обоими  комплектами  одежды  уже  через  девяносто
секунд. Он хотел  помочь  капитану  одеваться,  но,  остановленный  весьма
выразительным жестом, занялся собой. Через пару минут оба,  облачившись  в
защитную одежду, но с откинутыми  головными  шлемами,  вернулись  на  свои
посты.
     Спешка,  к  счастью,  оказалась  ненужной.  Время  текло,  ничего  не
происходило.  Битчермарлф  играл  с  бесполезным   рулем,   а   Дондрагмер
погрузился в размышления.
     Капитан "Квембли" ждал, когда же придет хоть какая-то  информация  от
ученых-эемлян, и сомневался, будет ли от  нее  польза.  Он  надеялся,  что
спутники помогут хотя бы примерно определить скорость  "Квембли".  Приятно
знать,  несколько  цинично  думал  он,  насколько   серьезна   вероятность
врезаться  во  что-нибудь,  что  окончательно  остановит  их.  Необходимые
данные, как он отлично знал, трудно получить вовремя, по  расписанию.  Они
поступали более чем с тридцати "теневых спутников", находящихся на  орбите
на высоте не более трех тысяч  миль  над  поверхностью  планеты.  Не  было
предпринято  ни  одной  попытки  изменить  их  орбиты,   чтобы   расширить
охватываемую ими  зону  наблюдения,  но  ведь,  с  другой  стороны,  обмен
информацией не был их основным предназначением. Само расположение  главной
базы землян, находящейся на синхронной орбите в шести миллионах  миль  над
меридианом  Поселка,  предполагало,  что  подобная  задача   не   является
необходимой. Кроме  того,  фантастическая  скорость  спутников  на  низких
орбитах  -  более  девяноста  миль  в  секунду,  -  хотя  наблюдатели-люди
утверждали, будто это весьма удобно для наблюдения за  положением  базовой
линии, казалась Дондрагмеру непреодолимой причиной  трудностей.  И  он  не
особенно надеялся узнать свою скорость из этого источника.
     Спустя примерно полчаса после  того,  как  они  надели  гермокостюмы,
короткая дрожь  пробежала  по  корпусу  "Квембли",  к  капитан  немедленно
сообщил на станцию, что они, наверное, коснулись дна. Все остальные  члены
команды пришли к такому же выводу, и обстановка на борту  становилась  все
напряженнее.
     Из переговорной трубы, связывающей мостик  с  лабораторией,  раздался
рев, а за ним последовал рапорт о том, что давление стало расти быстрее  и
что надо немедленно добавить аргон в корабельную атмосферу,  иначе  пузыри
безопасности  могут  лопнуть.  Хотя  никакого  увеличения  скорости  ни  в
малейшей степени не ощущалось, из рапорта совершенно четко следовало,  что
теперь они спускались гораздо быстрее. Но вот насколько быстрее? Капитан и
рулевой переглянулись, не задавая вопрос вслух, но он легко читался  в  их
взглядах.
     Проходили минуты, напряжение росло, клешни все крепче  сжимали  ремни
безопасности и захваты.
     Раздался грохочущий удар - корпус судна резко дернулся в сторону,  за
ним последовал другой - и корпус вздыбился со  стороны  правого  борта.  В
течении нескольких секунд корабль яростно швыряло, и те, кто находился  на
корме и на носу, чувствовали себя, как на гигантских качелях, то вздымаясь
вверх, то ныряя вниз, а разглядеть что-нибудь  снаружи  по-прежнему  мешал
туман. Затем еще один, гораздо более мощный, удар сотряс "Квембли", судно,
развернувшись,  накренилось  на  шестьдесят  градусов,  но  на  этот   раз
выравнивания не произошло. Скребущие, скрежещущие звуки наполнили корабль,
пытавшийся изменить положение, но тщетно. Наконец наступила тишина, и  тут
впервые стал слышен шум проносящейся снаружи мимо корпуса жидкости.
     Дондрагмер и Битчермарлф не  ушиблись.  Для  существ,  считающих  две
сотни земных "g" нормальным явлением, а  шестьсот  -  лишь  незначительной
помехой, подобные передряги были нипочем. Они даже не ослабили захватов  и
остались  каждый  на  своем  посту.  Капитан  не  беспокоился  о  каких-то
непосредственных травмах экипажа. И первые же его слова показали,  что  он
просчитывал ситуацию на много ходов вперед.
     - Всем постам - приказываю? - проревел он  в  переговорные  трубы.  -
Проверить герметичность корпуса и немедленно доложить  о  любых  трещинах,
разломах, пробоинах и прочих свидетельствах возможных протечек.  Персоналу
лабораторий занять посты по аварийному  расписанию,  проверить  внутреннюю
атмосферу на содержание кислорода. Жизнеобеспечение, прекратить циркуляцию
атмосферы до завершения проверки на кислород. Выполняйте!
     Совершенно очевидно,  что  переговорные  трубы  были  в  сохранности.
Доклады стали поступать практически немедленно, и по мере  их  поступления
Битчермарлф стал расслабляться. В общем-то,  он  не  ожидал,  что  корпус,
защищавший их от губительной атмосферы Дхрауна, выдержит  подобный  натиск
стихии, и его уважение к инженерной  мысли  чужаков  сильно  возросло.  Он
считал,  что  любые  искусственные  сооружения  уступают  в  прочности   и
надежности живым телам, и, конечно  же,  месклинит  имел  право  на  такой
подход. Так или иначе, когда поступили все  доклады,  выяснилось,  что  не
произошло никаких значительных  отказов  внутри  крейсера,  не  было  даже
видимых повреждений. А что касается обычных протечек, неизбежных  в  любой
конструкции, имеющей люки для персонала и оборудования,  не  говоря  уж  о
специальных  отверстиях  для  инструментов  и  контрольных   канатов,   то
выяснить, ухудшилось ли положение с ними, удастся не сразу. Наблюдение  за
давлением и проверка на кислород будут, конечно,  вестись  непрерывно,  по
установленному расписанию.
     Энергия поступала по-прежнему, что, в общем-то, никого  не  удивляло.
Двадцать  пять  независимых  друг  от  друга  водородных   конвертеров   -
практически идентичных друг другу модулей, которые можно было  перемещать,
по мере надобности, из одного места в  любое  другое,  являлись  машинами,
лишенными  каких-либо  подвижных  частей  и  работающими  на  газообразном
топливе. Их вполне можно было сунуть под молот без всякого вреда для них.
     Большая часть внешних прожекторов исчезла  или,  может  быть,  просто
вышла из  строя.  Правда,  есть  запасные.  Однако  несколько  прожекторов
работали, и с погруженного в жидкость края мостика  можно  было  наблюдать
внешний пейзаж. Что же касается другого края мостика, то он возвышался над
поверхностью жидкости, но туман по-прежнему блокировал  обзор.  Дондрагмер
легко пробрался в нижний  конец  и  скользнул  взглядом  по  нагромождению
скругленных камней на дне - больших и  маленьких,  размерами  от  половины
длины его тела до таких, которые раз в двадцать превышали его рост. В  эти
камни и умудрилось вклиниться  судно.  Затем  капитан  осторожно  вернулся
назад на свой пост,  включил  звуковую  систему  своего  радио  и  передал
доклад, который Барленнан должен был услышать примерно  через  минуту.  Не
дожидаясь ответа, он повернулся к рулевому.
     - Битч, останься здесь, на посту, на случай, если у землян будет  что
передать.  Я  собираюсь  произвести  полный,  осмотр  самолично,  особенно
воздушных шлюзов. Хочу посмотреть, как проявил  себя  вариант  инженерного
решения, на  котором  мы  остановились.  Возможно,  в  нашем  распоряжении
остались только малые аварийные шлюзы, так как основной на данный  момент,
похоже, находится под нами и может быть заблокирован  снаружи,  даже  если
удастся открыть внутреннюю переборку. Поболтай с землянами, если захочешь.
Чем больше месклинитов научится пользоваться их языком и чем больше  людей
овладеет нашим, тем лучше. Командный пост - твой.
     Дондрагмер совершил уже  ставший  привычным,  но  теперь  бесполезный
ритуал: издал предупредительный стук  по  люку  отсека,  прося  разрешения
пройти, после чего открыл его и исчез, оставив Битчермарлфа в одиночестве.
     У рулевого на данный момент не было никакого желания затевать  пустой
разговор со станцией где-то высоко над ними. Капитан оставил  ему  слишком
много забот, требующих размышления.
     Битчермарлфа не радовало, что он остался ответственным  за  командный
пост корабля при данных обстоятельствах. Зато его  не  волновала  мысль  о
возможной блокировке основного воздушного шлюза, потому что  малые  вполне
надежны, хотя через них и нельзя  протащить  аппаратуру  жизнеобеспечения,
неожиданно вспомнил он. Что  ж,  на  данный  момент  вряд  ли  есть  смысл
выходить наружу, но если "Квембли" поврежден окончательно и  бесповоротно,
с этой необходимостью придется столкнуться лицом к лицу.
     Ну, а самый главный вопрос - что сулит выход наружу?  Двадцать  тысяч
миль, то  есть  около  сорока  миллионов  кабельтовых,  отделяющих  их  от
Поселка, представлялись Битчермарлфу долгим, очень долгим путем,  особенно
с грузом аппаратуры жизнеобеспечения, а без этой аппаратуры нечего даже  и
думать ни о  каком  путешествии.  Месклиниты  были  поразительно  живучими
организмами   и   могли   выдержать   такие   перепады   температур,   что
земляне-биологи не могли поверить, но кислород -  это  уже  совсем  другое
дело. Его парциальное давление в  атмосфере  снаружи  составляло  примерно
пятьдесят фунтов на квадратный  дюйм  -  вполне  достаточно,  чтобы  убить
любого из членов экипажа "Квембли" в считанные секунды.
     Желательнее  всего  было  бы  поставить  огромную  машины  снова   на
гусеницы. Удастся ли это - во многом будет зависеть  от  потока  жидкости,
несшейся мимо застрявшего корпуса. Наружные работы в потоке, может быть, в
принципе, и возможны, но, определенно, это будет весьма трудно  и  опасно.
Месклинитам, одетым в гермокостюмы, придется