жизнь ей и отпусти ее. Дай ей свободу, и я стану  частью  твоего  леса.  Я
сделаю все, чего ты пожелаешь.
   - И ты настолько силен, что ставишь мне условия?  -  голос  был  легким
ветром, предвестием грозы.
   - Я не Неньян. Меня тебе не ослепить. Моя жизнь за ее жизнь.
   Лицо смотрело на вето. Как будто взвешивая, обдумывая. И внезапно Майкл
понял, что в нем нет зла - не больше,  чем  в  весенней  буре  или  зимней
вьюге. Стихия, такая же, как солнце.
   - Она вернется в тот миг, в который ушла. К мертворожденной  дочери,  к
опозоренной жизни.
   - И все-таки жизни.
   - Когда она вернется, ты тоже будешь там. Маленьким мальчиком. Мужчина,
в которого ты вырос, вообще существовать не  будет.  В  твоем  мире  будет
другой Майкл Фей. История тех краев изменится.
   Майкл улыбнулся. Значит, его второе "я" получит новый шанс - жизнь,  не
погубленную временем в Ином Месте. И там с ним будет Роза. Кто знает? Быть
может, он даже когда-нибудь отправится в Англию и познакомится с девушкой,
умеющей говорить изящно и грезящей о  мужчине,  который  бормочет  во  сне
по-гэльски.
   Листья вокруг лица зашелестели - в тихом смехе, решил Майкл.
   _Счастливый конец волшебной сказки_.
   И Майкл понял, что  победа  осталась  за  ним.  Его  поиски  наконец-то
увенчались успехом.
   Котт была рядом. И Неньян,  благодушно  улыбающийся.  Майкл  больше  не
замерзал.
   _Я сделаю все, чего ты пожелаешь_.
   Он сбросил изможденные останки того, чем был, и  Котт,  живая,  гибкая,
очутилась  в  его  объятиях.  Они  стояли  в  солнечных  лучах,  оглядывая
необъятность Дикого Леса - жизни, духа и сердца  этого  широкого  мира.  И
вокруг царило лето.
   _Моя жизнь за ее жизнь_.



        ЭПИЛОГ

   Наконец-то наступили летние сумерки. Она  поставила  последнюю  тарелку
возле мойки и заслушалась вечерней песней птиц. Воздух  снаружи  темнел  -
солнце давно опустилось  за  западные  горы.  Только  край  неба  там  еще
багровел, точно догорающие угли забытого костра.
   В доме царила тишина. Почти все уже легли, и старый Демон  подергивался
и посапывал во сне под кухонным столом. На стуле  поблескивала  намыленная
уздечка, где ее оставил Муллан, и в пустом безмолвии тихо тикали часы.
   Она  осторожно  поднялась  по  лестнице,  привычно  избегая   скрипучих
ступенек, и остановилась на площадке. Звуки размеренного  дыхания  -  тоже
часы, бесконечно тикающие сами себе. Она вошла в самую маленькую комнату и
постояла там, глядя на голову, утонувшую в подушке. Его  рот  полуоткрылся
во сне, рука свисала с  кровати.  Она  бережно  убрала  ее  под  одеяло  и
поцеловала  мальчика  в  лоб,  разглаживая  морщинки.  Потом  на  цыпочках
спустилась вниз и бесшумно выскользнула во двор.
   Небо было огромным и безоблачным. Днем стояла жара, и  теперь  вечерняя
звезда поднималась над деревьями по безупречному куполу. Она слышала голос
речки в низине, и где-то заухала первая сова. Ее  босые  ноги  ступали  по
траве совсем бесшумно.
   Тут, на верхнем краю низины, голос речки звучал громче, и под деревьями
быстрее сгущался ночной мрак. Она села, прислонившись к стволу,  обхватила
колени обнаженными руками и стала ждать - как часто ждала в сумерках и  на
рассвете, сама не зная чего. Все эти годы.
   Иногда ей чудилось, что за ней следят невысокие силуэты среди теней,  а
один раз она услышала конский топот. Но лес оставался пустым, речка бежала
по своему руслу, унося свои воды в тьму под мостом за деревьями.
   И опять - ничего. Окостенев от усталости, она встала и пошла через  луг
туда, где светилось окно кухни. У калитки она остановилась,  оглянулась...
и вот тогда увидела какое-то движение и словно услышала, как ее  окликнули
по имени, тихо, точно дуновение теплого ветерка.
   Она бросилась бегом обратно, уверенная... Сердце у  нее  колотилось  от
необъяснимой радости, и у нее вырвался счастливый смех. Две фигуры  стояли
под сводом деревьев, и лес вокруг них казался  непривычно  густым,  словно
его перенесли сюда из каких-то других дремучих дебрей.
   И она остановилась. Мужчина был  высоким,  широкоплечим,  бородатым.  В
одежде из дубленой кожи. Он опирался на копье. Женщина рядом  с  ним  была
тоненькой и черноволосой. В руке она держала лук, а за плечом у нее  висел
колчан, полный стрел.  Они  стояли  так  неподвижно,  словно  были  частью
деревьев, их лица - два чуть более светлых овала во мгле.
   Затем мужчина поднял руку, бледную в смутном свете, и сказал что-то  на
языке, который она не поняла. Но сказал что-то  радостное,  и  слова  были
неведомой музыкой, такой же влекущей  и  древней,  как  холмы.  А  женщина
засмеялась - звон серебряного колокольчика в наступающей ночи. Глаза  Розы
наполнились слезами, и все вокруг подернулось туманом. Когда он рассеялся,
их уже не было. Лес дремал пустой. Она  побежала  домой  по  тихому  лугу,
цветы щекотали  ей  колени,  земля  льнула  к  ее  подошвам.  Ночное  небо
наполнилось блеском звезд, и она запела.