города в  город
и останавливался  поговорить  с  мужчинами  и  некоторыми  женщинами,  о
которых Катриана даже никогда не слыхала.  Он  предупреждал,  чтобы  они
были наготове, что летом может вспыхнуть восстание.
   А с некоторыми, с немногими избранными, он говорил особо:  о  Сенцио.
Отправляйтесь на север, в Сенцио,  перед  летним  солнцестоянием.  "Если
сможете, возьмите с собой оружие".
   Именно эти последние слова окончательно убедили Катриану в  том,  что
время действий действительно пришло. Настигло их. Больше никакой  тайной
подрывной работы или балансирования на  грани  событий.  Теперь  события
имели свой центр, им была или скоро должна была стать провинция  Сенцио,
и они двигались туда. Что должно произойти,  она  пока  не  знала.  Если
Баэрд и знал, то ничего не говорил.
   Зато он называл ей и Сандре тоже имена людей.
   Десятки имен. Имен, которые он хранил в памяти, некоторые  из  них  в
течение двенадцати лет. Людей, которые были с ними заодно, которым можно
доверять. Которым необходимо  было  сообщить  здесь,  в  провинциях  под
управлением Альберико, что  движение  его  войск  являлось  долгожданным
сигналом для них самих приготовиться. Следить за ходом  событий  и  быть
готовыми к ответным действиям.
   Они сидели вместе по ночам, втроем, вокруг костра под звездами или  в
укромном уголке постоялого  двора  в  каком-нибудь  горном  селении  или
деревне, и Баэрд называл им имена, которые они должны знать.
   Только на третью ночь, уже засыпая, Катриана с опозданием поняла, что
причиной, по которой они должны  были  их  запомнить,  была  возможность
гибели Баэрда и отсутствие Алессана, уехавшего на запад.
   - Риказо бар Деллано, - говорил Баэрд. - Медник из Марсилиана, первой
деревни к югу от форта Чиороне. Он родился в Авалле. Не мог  участвовать
в войне из-за хромоты. Поговорите с ним. Он  не  сможет  отправиться  на
север, но знает других людей в округе и даст им знать,  и  он  возглавит
наших  людей  в  том  районе,  если  возникнет   необходимость   поднять
восстание.
   - Риказо бар Деллано, - повторяла она. - В Марсилиане.
   - Поррена брен Куллион. В Делонги, сразу же  за  границей  Тригии  на
главной дороге из Феррата. Она чуть старше тебя, Катриана. Ее отец погиб
при битве на Дейзе. Она знает, с кем поговорить.
   -  Поррена,  -  бормотал  Сандре  сосредоточенно,  сжимая  костлявые,
узловатые руки. - В Делонги.
   И Катриана поражалась тому, как много этих  имен,  как  много  жизней
Баэрд и Алессан затронули в своих  путешествиях  в  течение  дюжины  лет
после возвращения из Квилеи, готовя себя  и  этих  неизвестных  людей  к
определенному времени, сезону, моменту в будущем. Сейчас  он  настал.  И
они до него дожили. И сердце ее наполнялось надеждой, пока она  снова  и
снова шепотом повторяла имена, словно заклинания, дающие силу.
   В следующие недели они ехали по  цветущей  весенней  стране  почти  с
безрассудной быстротой, едва придерживаясь своей роли купцов.  Заключали
невыгодные,  поспешные  сделки  там,  где  останавливались,   не   желая
задерживаться,  чтобы  поторговаться.  Задерживались  лишь   на   время,
необходимое, чтобы отыскать мужчину или женщину, ради которых заехали  в
эту деревню, или тех, кто знал других и мог передать сообщение.
   Они теряли деньги, но у них были астины от Альенор.  Катриана  честно
призналась самой себе, что ей все еще не хочется видеть, какую роль  эта
женщина играла все эти годы в делах Алессана. Все годы, когда  сама  она
росла в неведении, девочкой в рыбацком поселке в Астибаре.
   Однажды Баэрд позволил ей самой пойти на встречу.  Женщина  оказалась
ткачихой, широко известной своим искусством. Катриана нашла  ее  дом  на
краю деревни. Две собаки залаяли при ее приближении, их успокоил  мягкий
голос, раздавшийся из дома. В доме Катриана нашла женщину немного моложе
своей матери. Она убедилась, что они одни, а затем, как учил  ее  Баэрд,
показала свое кольцо  с  дельфином,  назвала  имя  Алессана  и  передала
сообщение. То же самое сообщение о готовности, что и  в  других  местах.
Потом осторожно назвала двух человек и передала второе сообщение Баэрда:
"Сенцио, день летнего солнцестояния. Скажите  им,  чтобы  взяли  оружие,
если смогут".
   Женщина побледнела и резко встала, когда  Катриана  начала  говорить.
Она была очень высокой, даже выше самой Катрианы.  Когда  было  передано
второе сообщение, она несколько секунд стояла неподвижно, потом  шагнула
вперед и поцеловала Катриану в губы.
   - Да благословит тебя Триада и сохранит тебя и их  обоих,  -  сказала
она.
   - Я не думала, что доживу до  этого  дня.  -  Она  плакала:  Катриана
ощутила соль на своих губах.
   Она вышла на солнечный свет и вернулась к Баэрду и Сандре. Они только
что закончили закупку дюжины бочек местного пива. Неудачная сделка.
   - Мы же едем на север, глупцы, - воскликнула она в  отчаянии,  в  ней
взыграли купеческие инстинкты. - В Феррате  не  любят  пива!  И  вы  это
знаете.
   - Тогда  придется  самим  его  пить,  -  ответил  Сандре  со  смехом,
вскакивая на коня. Баэрд, который редко смеялся, но который  после  дней
Поста изменился, внезапно захохотал. И тогда она тоже засмеялась,  вторя
их смеху. Она сидела рядом с Баэрдом на повозке, когда они  выезжали  из
деревни, и ощущала чистую  свежесть  ветра,  развевающего  ее  волосы  и
дующего, казалось, прямо сквозь ее сердце.
   Именно в тот день, ранним вечером, они подъехали к  лощине,  где  она
любила купаться, и Баэрд, вспомнив об этом, отвел повозку в  сторону  от
дороги, чтобы она могла спуститься к  пруду.  Когда  Катриана  поднялась
обратно, ни один из мужчин уже не смеялся и не веселился,  они  смотрели
на движущихся мимо барбадиоров.
   Катриана была уверена, что неприятности начались из-за того, как  они
стояли. Когда она подошла и встала рядом, уже было поздно.  Их  внимание
привлек в основном Баэрд. Сандре в своем облике карду  почти  совершенно
не интересовал барбадиоров.
   Но купец, мелкий торговец с единственной повозкой и  одной  костлявой
запасной кобылой, который вот так стоит и глазеет на  проходящую  армию,
холодно,  с  вызывающе  поднятой  головой,  без   всякого   смирения   и
покорности, не говоря уже о страхе, естественном в подобной ситуации.
   Язык тела, подумала Катриана, иногда может сказать слишком много. Она
взглянула на стоящего рядом Баэрда,  который  с  каменным  выражением  в
темных глазах оценивающе смотрел на проходящую мимо роту. Это не  вызов,
решила она, не просто мужская гордость.  Это  нечто  иное,  нечто  более
древнее. Первобытная реакция на эту  демонстрацию  мощи  тирана,  скрыть
которую было так же невозможно, как и  дюжину  бочек  пива,  стоящих  на
повозке.
   - Перестань! - яростно прошептала она. Но в тот же  момент  услышала,
как один из  барбадиоров  отдал  короткий  приказ,  и  полдюжины  солдат
отделились от колонны и галопом поскакали к ним. У Катрианы пересохло во
рту. Она увидела, как Баэрд бросил взгляд туда, где в  траве  лежал  его
лук. И слегка изменил позу, чтобы встать поустойчивее. Сандре сделал  то
же самое.
   - Что вы делаете? - прошипела она. -  Вспомните,  где  мы  находимся!
Больше она ничего сказать не  успела.  К  ним  приблизились  барбадиоры,
огромные на своих конях, глядя сверху вниз на мужчину и женщину с Ладони
и тощего, как мощи, седого воина из Карду.
   -  Мне  не  нравится  выражение  твоего  лица,  -  сказал   командир,
уставившись на  Баэрда.  Волосы  его  были  темнее,  чем  у  большинства
остальных, а глаза - светлыми и жестокими.
   Катриана напряглась. Впервые в этом году они напрямую  столкнулись  с
барбадиорами. Она опустила глаза, мысленно приказывая Баэрду  оставаться
спокойным и говорить то, что нужно.
   Чего она не знала, так как этого не мог знать  никто,  не  побывавший
там, - это того, что видел в тот момент Баэрд.
   Не шестерых барбадиоров на конях у дороги  в  Чертандо,  а  множество
солдат Играта на площади перед домом его  отца,  в  те  давние  времена.
Столько лет прошло, но воспоминание не потускнело, оно было словно рана,
нанесенная лишь  вчера.  Все  нормальные  мерки  времени  разрушались  и
прекращали  существовать  в  подобные  мгновения.  Баэрд  заставил  себя
отвести глаза под взглядом барбадиора. Он  знал,  что  совершил  ошибку,
знал, что эту ошибку совершал всегда, если не проявлял осторожности.  Но
его охватила эйфория, он слишком быстро несся на приливной волне эмоций,
считал, что марширующая колонна пляшет  под  музыку,  придуманную  им  и
Алессаном. Только было еще рано, слишком рано, так много неизвестного  и
неуправляемого ждало их в будущем. И они должны жить, чтобы увидеть  это
будущее, или все было напрасно. Годы жизни, терпеливое превращение мечты
в реальность.
   Он сказал тихим голосом, опустив глаза:
   - Простите, если я вас оскорбил. Я всего лишь любовался вами.  Я  уже
много лет не видел на дороге столько солдат.
   - Мы съехали в сторону, чтобы уступить вам дорогу, - прибавил  Сандре
своим низким голосом.
   - Ты помолчи, - хрипло приказал командир барбадиоров. - Если я захочу
поговорить со слугами, я тебе сообщу. - Один из солдат спрыгнул с коня в
сторону Сандре, вынудив его отступить назад.  Стоящая  за  ним  Катриана
почувствовала, что у нее подогнулись  колени.  Она  ухватилась  за  борт
повозки, ладони ее взмокли от страха. Она видела, что  двое  барбадиоров
уставились на нее откровенно оценивающим, похотливым взглядом,  и  вдруг
осознала, что ее одежда прилипла к телу после купания в пруду.
   - Простите нас, - повторил Баэрд приглушенным голосом.  -  Мы  ничего
плохого не хотели, совсем ничего.
   - Правда? Почему же тогда ты считал наши войска?
   - Считал? Ваши войска? Зачем мне это делать?
   - Это ты мне объясни, торговец.
   -  Это  не  так,  -  запротестовал  Баэрд,  обозвав  себя  глупцом  и
дилетантом. После двенадцати лет отмочить такое!  Ситуация  стремительно
выходила из-под контроля, и дело было в том, что он действительно считал
войска барбадиоров. - Мы всего лишь торговцы, -  прибавил  он.  -  Всего
лишь мелкие торговцы.
   - С кардунским воином в  качестве  охранника?  Не  такие  уж  мелкие,
по-моему.
   Баэрд замигал и почтительно сжал ладони. Он совершил ужасную  ошибку.
Этот человек опасно проницателен.
   - Я боялся за жену, - сказал он. - Ходили слухи о  появлении  на  юге
бандитов, о крупных беспорядках. - Что было правдой. Это были, по правде
говоря, не только слухи. Двадцать пять барбадиоров  убиты  на  перевале.
Баэрд был совершенно уверен, что там побывал Алессан.
   - Твою жену или  твои  товары?  -  презрительно  усмехнулся  один  из
барбадиоров. - Мы знаем, что вы, местные, цените больше. - Он  посмотрел
мимо Баэрда туда, где стояла Катриана, на его лице появилось  похотливое
выражение, а глаза прикрылись веками. Другие солдаты рассмеялись.  Баэрд
быстро снова опустил голову; он не хотел, чтобы они увидели в его глазах
смерть. Он помнил такой смех  и  его  воздействие.  Знал,  куда  он  мог
завести. И завел, на площади Тиганы, восемнадцать лет назад. Он  молчал,
глядя в землю, в его сердце пылала жажда убийства, тесно переплетенная с
воспоминаниями.
   - Что вы везете? -  спросил  первый  барбадиор  голосом  грубым,  как
лопата.
   - Пиво, - ответил Баэрд, сжимая руки. -  Только  бочки  с  пивом  для
севера.
   - Пиво в Феррат? Ты и правда лжец. Или дурак.
   - Нет-нет, - поспешно возразил Баэрд. - Не в Феррат.  Мы  купили  его
очень дешево. По одиннадцать астинов за бочку. Хорошая цена, стоит везти
пиво далеко на север. Мы направляемся в Астибар. Там его  можно  продать
втрое дороже.
   Это было бы правдой, если бы он не заплатил по двадцать три астина за
бочку.
   Повинуясь жесту командира, двое барбадиоров спешились и вскрыли  одну
из бочек, используя мечи в качестве рычагов. Острый, пряный  запах  пива
Чертандо разлился вокруг.
   Командир оглянулся, увидел, что его люди кивают, и снова повернулся к
Баэрду. На его лице появилась коварная улыбка.
   - Одиннадцать астинов за бочку? Действительно,  дешево.  Так  дешево,
что даже жадный купец не откажется подарить его воинам, которые защищают
тебя и тебе подобных.
   Баэрд почти ожидал этого. Стараясь не выйти из роли, он сказал:
   - Если вы так желаете, то да. Вы не... вы не  согласились  бы  купить
его за ту же цену, которую заплатил я?
   Воцарилось молчание.  Позади  шестерых  барбадиоров  войска  все  еще
двигались по дороге. Они уже почти миновали их. Он  уже  довольно  точно
определил, сколько их. Тут человек на коне перед ним вытащил меч.  Баэрд
услышал, как позади него тихо охнула Катриана. Барбадиор нагнулся вперед
через шею коня, вытянул оружие и осторожно прикоснулся к бородатой  щеке
Баэрда плоской стороной клинка.
   - Мы не торгуемся, - тихо произнес он. - И не  воруем.  Мы  принимаем
подарки. Предложи нам подарок, купец. -  Он  слегка  шевельнул  клинком.
Баэрд чувствовал, как он щекочет и шевелится у его лица.
   - Прошу вас, примите, пожалуйста, примите от нас это пиво  в  подарок
для воинов Третьей роты, - сказал он. Он с большим трудом заставлял себя
не смотреть в лицо этого человека.
   - Ну, спасибо, купец, - с ленивой  насмешкой  ответил  тот.  Медленно
провел мечом по щеке Баэрда, словно жестоко погладил, и убрал клинок.  -
И раз уж ты подарил нам эти бочки, то, разумеется, не пожалеешь для  нас
коня и повозки, чтобы было на чем их везти?
   - Возьмите и  повозку,  -  услышал  Баэрд  свой  голос.  Он  внезапно
почувствовал себя так, словно покинул свое тело. Словно парил в  воздухе
над этой сценой, глядя вниз.
   И с этой высокой, далекой точки он увидел, как барбадиоры пошли за их
повозкой. Они  снова  впрягли  в  оглобли  коня.  Один  из  них,  моложе
остальных, выбросил их мешки  и  еду  на  землю.  Смущенно  взглянул  на
Катриану, немного стыдясь, потом быстро  взобрался  на  козлы  и  тронул
коня, и повозка медленно покатилась  прочь,  вслед  уходящей  по  дороге
колонне  барбадиоров.  Пятеро  остальных  солдат,   взяв   его   лошадь,
последовали за ним. Они заливались веселым раскатистым смехом  мужчин  в
своей компании, уверенных в своем месте и в течении своей  жизни.  Баэрд
снова бросил взгляд на свой лук. Он точно знал, что  сможет  убить  всех
шестерых, начиная с командира, прежде чем кто-либо ему помешает.
   Но он не  двинулся  с  места.  Никто  из  них  не  пошевелился,  пока
последний солдат не исчез из виду, а их повозка  не  скрылась  вслед  за
ними. Тогда Баэрд повернулся к Катриане. Она дрожала, но  он  достаточно
хорошо ее знал, чтобы понять, что дрожала она не только от страха, но  и
от ярости.
   - Я бы убила тебя, Баэрд, за то, что так меня напугал.
   - Знаю, - ответил он. - И я заслуживаю смерти. Я их недооценил.
   - Могло быть и хуже, - прозаично заметил Сандре.
   - Да, ненамного, - насмешливо подтвердила Катриана. -  Мы  все  могли
лежать тут мертвыми.
   - Это действительно было бы хуже, - серьезно согласился Сандре. Через
секунду она поняла, что он над ней подшучивает.  И  сама  себя  удивила,
рассмеявшись, хотя и несколько диковатым смехом.
   Тут Сандре с серьезным выражением  на  смуглом  лице  произнес  нечто
неожиданное.
   - Ты даже не представляешь себе, - пробормотал он, - как  сильно  мне
бы хотелось, чтобы ты была одной со мной крови. Моей  дочерью,  внучкой.
Ты мне позволишь гордиться тобой?
   Она так удивилась, что не смогла  придумать,  что  сказать  в  ответ.
Через несколько мгновений, глубоко растроганная, она подошла  к  нему  и
поцеловала в щеку. Он обнял ее длинными, костлявыми руками и на  секунду
осторожно прижал к груди, словно она  была  чем-то  хрупким,  или  очень
дорогим, или и тем и другим одновременно. Катриана не помнила, когда  ее
кто-нибудь так обнимал в последний раз.
   Он отступил назад, неловко откашлялся. Катриана  увидела,  что  Баэрд
смотрит на них с непривычно мягким выражением на лице.
   - Это все очень мило, - сказала она нарочито сухо.  -  Мы  собираемся
провести здесь весь день, рассказывая друг другу, какие мы замечательные
люди, по-нашему мнению?
   Баэрд усмехнулся.
   - Неплохая идея, но  не  самая  лучшая.  Думаю,  нам  придется  снова
вернуться туда, где мы покупали пиво. Нам нужна повозка и конь.
   - Хорошо. Я бы сейчас выпил бутылку пива, - сказал Сандре.
   Катриана быстро взглянула на него, поймала лукавое  выражение  в  его
глазах и рассмеялась. Она знала, чего он добивается, но  никогда  бы  не
подумала, что сможет рассмеяться так быстро после того, как видела  меч,
приставленный к лицу Баэрда.
   Баэрд поднял свой лук и стрелы с травы. Они  надели  свои  рюкзаки  и
заставили ее сесть на лошадь: никакой другой вариант, сказал Сандре,  не
выглядит приемлемым. Она хотела было возразить, но не смогла.  И  втайне
была благодарна за возможность  ехать  верхом,  колени  у  нее  все  еще
подгибались.
   На дороге стояла густая  пыль,  поднятая  прошедшим  войском,  и  они
двигались по траве обочины. Ее лошадь спугнула кролика, и не успела  она
даже осознать этого, как Баэрд достал стрелу и выстрелил, и зверек  упал
замертво. Они вскоре обменяли его у крестьянина на кувшин пива  и  кусок
хлеба с сыром, а потом двинулись дальше.
   Под вечер, к тому времени, как они  медленно  добрались  до  деревни,
Катриана убедила себя, что недавнее происшествие было невезением, но все
же не имело особого значения.
   Восемь дней спустя они приехали в Тригию. За минувшую неделю  они  не
встретили других солдат, так как  их  путь  пролегал  вдали  от  главных
дорог.  Новую  повозку  и  товар  оставили  в  гостинице,   где   всегда
останавливались, и пошли на центральный рынок. День клонился  к  вечеру,
теплый весенний день. Глядя на север между домами по направлению  доков,
Катриана видела мачты первых после зимы кораблей, поднимающихся по реке.
Сандре остановился у лавки кожевника, чтобы починить ремень, на  котором
висел его меч. Пока они вдвоем с Баэрдом  пробирались  сквозь  толпу  на
площади, один барбадиорский  наемник,  более  пожилой,  чем  большинство
солдат, прихрамывающий и,  вероятно,  хвативший  лишку  весеннего  вина,
вывалился из таверны, увидел ее, облапил  и  стал  неуклюже  тискать  ее
грудь и бедра.
   Катриана взвизгнула, больше от испуга, чем от чего-то другого.
   И через секунду от всей души пожалела об этом. Баэрд, идущий впереди,
резко обернулся, увидел нападавшего и с той  же  мгновенной,  смертельно
опасной реакцией, с какой недавно убил кролика, свалил с ног  барбадиора
мощным ударом кулака в висок.
   И Катриана поняла в тот же момент с абсолютной уверенностью, что  его
удар предназначался не столько пьяному тыловику, сколько  тому  офицеру,
который тыкал в него своим мечом у рощи в Чертандо неделю назад.
   Вокруг внезапно воцарилась  испуганная  тишина.  А  потом  сразу  все
зашумели. Они мгновенно переглянулись.
   - Беги! - хрипло приказал Баэрд. - Встретимся ночью у того места, где
ты в прошлом году выбралась из реки. Если  меня  не  будет,  продолжайте
путь без меня. Вы знаете имена. Осталось совсем немного. Да  хранит  вас
Эанна!
   И он исчез, убежав через площадь в ту  сторону,  откуда  они  пришли.
Кучка наемников уже начала быстро двигаться сквозь толпу по  направлению
к ним. Человек на земле не двигался.  Катриана  не  стала  ждать,  чтобы
посмотреть, жив ли он, а со всех ног бросилась в другую  сторону.  Краем
глаза она заметила Сандре, который в шоке смотрел на них, все еще стоя у
лавки кожевника. Катриана приложила все усилия, чтобы  не  взглянуть  на
него, не побежать в ту сторону. Чтобы хоть один из  них,  о  Триада,  да
будет воля твоя, хоть один выбрался отсюда живым и свободным, с  именами
в памяти, и  чтобы  было  кому  донести  их  мечту  до  костров  летнего
солнцестояния.
   Она промчалась по запруженной народом  улице,  потом  резко  свернула
направо на первом перекрестке в лабиринт  кривых  переулков,  образующих
самый старый квартал Тригии у реки.