с издевательствами, пыткой.
     Гарри молчал, и по его ровному дыханию Фрего понял, что парень спит.
     - Может быть, когда-нибудь столкнешься  с  этим.  Игры  действительно
давно закончились, - сказал он тихо, встал и выключил свет.


     Проснувшись около полудня, Гарри почувствовал себя  не  самым  лучшим
образом. Голова трещала, кожа зудела, а во рту будто пылал костер.
     Похмелье, подумал он. Прежде  Гарри  никогда  так  не  надирался,  до
потери пульса. Но как бы неважно он  себя  не  чувствовал  сейчас,  пьянка
сделала свое дело - ужасающая картина зверски убитой девушки отошла словно
на второй план. Закрывая глаза, Гарри уже не видел, будто наяву, кошмарную
улыбку Золотоволосой с путешествующим по  ней  насекомым.  Все  это  стало
теперь частью памяти. Знал ли Фрего, что такое может случиться?  Возможно.
Он не посвящал его во все свои  умозаключения.  Наверное,  он  все  же  не
совсем верил в его необычайные умственные способности. Но Гарри никогда не
встречал никого, чей интеллект соответствовал бы  его  собственному.  Если
только Хэл, но Хэл - компьютер. Даже отец, откровенно говоря,  был  ему  в
этом смысле не ровня.
     Может это от матери,  подумалось  Гарри.  Я  ведь  не  сомневаюсь  ни
минуты, что выслежу Эрла Томаса, убью его  и  верну  куб.  Это  необычайно
трудно, но любая игра не проста. А я всегда выигрываю.
     И тут, будто в отместку  за  его  самонадеянность,  память  услужливо
выхватила видение мертвой девушки. Гарри передернуло. Нет,  это  не  игра.
Фрего прав. Еще многому нужно учиться.
     Он открыл глаза.
     Свет, проникающий сквозь  гардины  на  стеклянных  дверях,  показался
неестественно  ярким.  Каждая  деталь  в  комнате  блестела   серебристым,
болезненным для глаз глянцем. Гарри прищурился, и даже это  незначительное
движение причинило боль.
     - О, Господи...
     - Вот мы и проснулись, - раздался бодрый голос.
     - Пристрели меня, - попросил Гарри.
     Когда он встал с постели, Фрего игриво хлопнул его  по  спине.  Юноша
поморщился. В ванной он первым делом взглянул на свое отражение в зеркале.
Зеленые глаза его помутнели, белки приобрели желтоватый  оттенок,  и  даже
кожа на лице казалась дряблой. Гарри осторожно сбрил с  подбородка  редкую
поросль и принял продолжительный горячий  душ.  Затем  вставил  контактные
линзы, но их голубизна не скрыла отупелого выражения глаз. После всех этих
процедур он почувствовал себя чуточку лучше, но  не  намного.  Как  это  в
некоторых книгах? Главный герой излечивается от страшной похмелюги душем и
чашечкой  кофе.  Брехня.  Голова  по-прежнему  раскалывалась.   Еще   один
развенчанный  миф.  Впрочем,  он  тоже  не  герой  какого-то  боевика.   В
реальности все гораздо сложнее.
     - Как насчет завтрака? Парочку яиц всмятку, горячих сосисочек, а?
     - Ты злодей, Фрего. - Гарри метнул в него зверский взгляд.
     - Я знаю, - осклабился тот. Он выставил кулак, разжал его. На  ладони
лежали две оранжевые капсулы. - Прими-ка вот это.
     - Я умру от них? - с надеждой спросил юноша.
     - Нет. Уж извини.


     Гарри несколько раз прополоскал в  ванной  один  из  стаканов,  чтобы
удалить запах виски, от которого его воротило. Проглотив капсулы, он запил
их водой. Не прошло и минуты, как сознание его начало медленно проясняться
- словно наступал задержавшийся долгожданный рассвет. Немного  закружилось
в голове, и ему пришлось придержаться за раковину, пока приступ не прошел.
Удивительно, как прекрасно он себя теперь чувствовал, как никогда в жизни.
     Нет, понял Гарри, я чувствую себя просто нормально. Но по сравнению с
тем, что он испытывал минуту назад...
     Он вернулся в комнату.
     - Порядок?
     - Великолепно, Фрего. Что это за штука? Удивительно.
     - Ее  изобрели  на  Земле  давным-давно,  в  конце  двадцатого  века.
Препарат  нейтрализует  молекулы  алкоголя,  воздействующие  на   мозговые
рецепторы. Немедленное отрезвление. Придумали его в стране  под  названием
Соединенные Штаты Америки.
     Юноша кивнул. Он читал о Соединенных Штатах.
     - Позже его запретили.
     - Почему? - Гарри вспомнил  о  невыразимом  облегчении  после  приема
препарата. - Он опасен?
     - Ничуть.  Просто  сообразили,  что  такое  мгновенное  излечение  от
похмелья   будет   только   поощрять   пьянство.   Официально   они   были
высокоморальными  людьми  и   считали,   что   человека   можно   улучшить
нравственными законами. Глупцы, мягко говоря.
     Гарри задумался. Снаружи небо стало напоминать цветом сплав олова  со
свинцом. Где-то за тучами пряталось солнце, но оно ни разу  не  показалось
за время их пребывания на Петербурге. Под  облаками  медленно  колыхалось,
как ртуть в огромной чаше, озеро.
     - Почему они запретили  это?  -  Гарри  вспомнил  из  лекций,  что  в
Соединенных Штатах того времени творилось много странного,  но  объявление
вне закона такой полезной вещи было выше его понимания.
     Фрего помедлил с ответом, будто подыскивая нужные слова, и,  наконец,
продолжил.
     - Их социальная философия  осуждала  жертву  пьянства.  Если  у  тебя
тяжкое похмелье - это из-за того, что напился, лечения ты не заслуживаешь.
Если ты беден - плохо работаешь, твоя вина. Если система не  предоставляет
тебе образования, безопасности и жилья - во всем виноват ты сам  и  помощи
не жди. Даже если ты душевнобольной, вини себя. Тебя просто  вышвырнут  на
улицу, потому что кормить и содержать тебя очень дорого. И так далее.
     - Но это же несправедливо, - юноша покачал головой. - Нелогично даже.
     Фрего расхохотался.
     - Такова жизнь, приятель. Ну, ладно. Есть хочешь?
     Гарри выдавил улыбку.
     - Выходит, это моя вина, что я нахлестался?  Имею  я  хоть  право  на
завтрак?
     - Какая разница, чья вина. Питаться-то надо.


     Гарри, оказывается, здорово проголодался, поэтому заказал в ресторане
обильный завтрак.
     - Сейчас ведь время ленча, - удивилась официантка.
     - Какие проблемы? - спросил Фрего. - Мы знаем, что миновал полдень.
     Гарри взглянул на электронные часы, вживленные в ноготь мизинца левой
руки. После прибытия на Петербург он  перепрограммировал  их,  нажимая  на
ноготь, на местное время. Сейчас крошечный  экранчик  показывал  два  часа
пополудни. Сутки в этом мире имели двадцать пять часов.
     Официантка смягчилась после добродушного  признания  Фрего,  что  они
перепутали время приема пищи.
     - Думаю, шеф сделает для вас исключение, - улыбнулась девушка.
     А если не сделает, мысленно поинтересовался Гарри, нам что, с  голоду
помирать?
     Она быстро принесла заказ и, подавая на стол, опять мило  улыбнулась.
Юноша уловил легкий аромат фиалок и почувствовал напряжение у себя в паху.
Ну уж нет, подумал он. Только не сейчас.
     - Гостеприимный народец, не правда ли? - спросил Фрего. - Думаю я  ей
приглянулся.
     - Остынь, - буркнул Гарри и подцепил вилкой нечто напоминающее вкусом
картофель. - Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда.
     - Умнеешь на глазах, - одобрительно заметил наставник.


     - Теперь поговорим, - заявил Фрего, жуя кусок ветчины. - Если у  тебя
есть что сказать, говори это с полным ртом.
     - Что? Почему?
     В голосе Фрего снова зазвучали менторские нотки.
     - Потому что, - терпеливо продолжил он, - в нашем номере  могут  быть
"жучки", но здесь, в  ресторане  -  вряд  ли.  И  тут  слишком  шумно  для
дистанционного микрофона, хотя можно  использовать  лазер  для  считывания
движений губ.  А  когда  жуешь  и  разговариваешь  одновременно,  то  даже
компьютер ни черта не разберет. Поэтому ты уж постарайся.
     Гарри кивнул. Так все запутано. Столько правил в этой игре, которая и
не игра вовсе.
     - Помнишь то слово?
     -  Ариус.  -  В  памяти  вспыхнула  надпись  черными  каракулями   на
деревянном столе.  Гарри  вспомнил  совет  Фрего  и  зажевал.  -  Что  оно
означает?
     - Это планета. Не удивительно, что ты не слышал о ней.  Потенциальный
Мир, но очень  скрытный  и  обладающий  необычайным  могуществом.  Правда,
странноватого свойства.
     Юноша попробовал мясо.
     - Что мы предпримем?
     - Если убийцы оставили нам сообщение, тогда это ловушка. Если нет, то
Эрл Томас как-то связан с Ариусом. Или собирается туда. Так или иначе, нам
придется отправиться на Ариус. Здесь нам делать больше нечего. Понимаешь?
     - Не совсем.
     - Я следил за тобой. Там, на Хоготе.  Хотел  удостовериться,  что  не
было хвоста. Думаю, я был достаточно осторожен. Меня, как и тебя, никто не
вычислил, но сейчас им о нас известно. После... после беседы  с  девушкой.
Вне всякого сомнения Поиск здесь теперь скомпрометирован.
     - Но кем?
     - Кто знает? Местным правительством, Эрлом  Томасом,  ящерами.  Может
быть, даже Ариусом. Но  нечего  гадать.  Слово  на  столе  -  единственная
имеющаяся у нас информация. Так что мы отправляемся. Выбора нет.
     Гарри это не понравилось. Звучало как-то беспомощно и безысходно. Но,
что делать? Наставник сказал, значит нужно.
     - Хорошо, - согласился он.
     - У нас кое-кто есть на Ариусе, - прошептал Фрего.
     - Кто?
     - Увидишь.


     Они собрались быстро. Облака, нависавшие над озером, окрасились снизу
цветом полированной меди, а само озеро  будто  горело  в  огне.  Улицы  до
самого космопорта заполнились людьми.
     Гарри  с  сумкой  через  плечо  протискивался  сквозь  толпу.  Голова
кружилась от запахов. Внезапно появившаяся  мысль  застучала  в  мозгу,  и
юноша удивился, почему она не пришла к нему раньше.
     - Что если они попытаются убить нас здесь, в порту?
     Глаза Фрего были почти прикрыты капюшоном, который он нахлобучил себе
на голову.
     - Помнишь, что я говорил тебе? О третьей  причине,  почему  аборигены
используют так много дерева?
     - Угу.
     Фрего порылся в своей сумке и вытащил небольшой тускло-серый предмет.
Они стояли напротив входа в космопорт, где толчея была  особенно  плотной.
Еще Фрего достал из кармана куртки  два  крошечных  приспособления,  вроде
затычек.
     - Вот, - сказал он. - Фильтры. Засунь их в нос и не вынимай.
     Гарри взял одну пару и последовал примеру наставника.  Сразу  же  все
запахи  пропали.  Воздух  проходил  почти  беспрепятственно,  но   никаких
ароматов не ощущалось.
     - Не дыши ртом, - предупредил Фрего.
     Юноша кивнул. Волна холодного, сырого воздуха ударила его  по  щекам,
которые тут же  покраснели.  Куртка  промокла.  Теперь,  когда  запахи  не
отвлекали,  он  мог  слышать  массу  звуков:  гомон  толпы,  шаги,  гудки,
приглушенный рев из космопорта, отдаленное объявление по  громкоговорителю
о прибытии шаттла, ровный шум двигателей лазеробуса.
     - Стой рядом со мной, -  приказал  Фрего.  -  Что  бы  ни  случилось,
держись меня.
     Гарри придвинулся к нему поближе. Глубоко  вдохнув,  он  закрыл  рот.
Больше этого не делай, сказал он себе. Дыши через нос.  Интересно,  что  у
Фрего на уме?
     Как ни странно, но тучи  над  озером  разошлись  немного.  Золотистый
столб света местного солнца  озарил  воду,  как  прожектор.  На  мгновение
Петербург стал почти прекрасен.
     Фрего  тряхнул  рукой,  и  с  одного  конца  тускло-серого   предмета
появилось нечто необычайно тонкое, едва заметное.
     Мономолекулярный нож, понял Гарри.
     И тут началось.



                                    9

     Рядом с ними стоял толстый лысый мужчина, одетый в деловой  костюм  и
держащий в руке портативный компьютер. Он истекал  потом.  Гарри  видел  и
запоминал все это потому,  что  время  как-то  замедлилось  для  него.  Он
чувствовал  себя  фотоаппаратом:  щелк  -  одна  деталь,  щелк  -  другая.
Отдельные снимки.
     Фрего обернулся. Нож был в его руке. Мономолекулярный атомический нож
представлял из себя, собственно говоря, закаленную керамическую  рукоятку,
внутри которой находился кусок одномолекулярной проволоки. Проволока могла
выскакивать из рукоятки на всю длину  и  делалась  необычайно  жесткой  от
статического разряда. Тогда она превращалась в шпагу, настолько  острую  и
прочную, что ею можно было сокрушить бетонную  стену.  Но  Фрего  выпустил
короткое лезвие, как у карманного ножа.
     Он резанул толстяка по руке, ткань разошлась. Сначала  пиджак,  потом
рубашка. Затем плоть под  рубашкой.  Брызнул  ярко-красный  фонтан  крови,
мгновенно намочивший костюм мужчины. Море крови.
     Фрего чуть наклонился и ударил человека в бедро. Кровь заструилась на
ботинок. Толстяк округлил рот  и  пронзительно  завизжал.  И  что-то  еще,
похожее на маленькое серое облачко, вырвалось у него изо рта.
     В толпе началась паника.
     Это  было  какое-то  безумие.  Теперь  вопили  все.  Толпа   металась
туда-сюда, пытаясь найти выход. Паника быстро  распространялась.  Феромоны
действовали во всю силу.
     Переполох превращался в стихийный  бунт,  в  мятеж.  Толпа  монотонно
ревела. Гарри со всех  сторон  толкали  и  тащили  куда-то,  он  с  трудом
удерживался на ногах. Фрего схватил его в охапку  и  вытолкнул  на  улицу,
ведущую к воротам космопорта.
     Автомобили сталкивались друг с другом. Фрего и  Гарри  протискивались
сквозь толчею, отбиваясь от тянущихся к ним рук. Вскоре течение вынесло их
к  воротам.  Толстяк  быстро  исчез  в  этом  водовороте.  Даже  некоторые
охранники, казалось, спятили. Одни из  них,  размахивая  электродубинками,
ринулись в толпу. Другие,  наоборот,  оставались  спокойными.  Гарри  даже
ухватил краем глаза, как один из них невозмутимо вставил в  нос  очищающие
фильтры. Охране едва удавалось сдерживать напор толпы, рвущейся к воротам.
Гарри  и  Фрего  смогли,  наконец,  вырваться  на  относительно  спокойный
участок. Они не успели отдышаться, как на них налетел красномордый  орущий
охранник. Фрего замахал пропускными билетами и тот позволил им пройти.
     Через секунду они оказались  внутри,  прозрачные  ворота  за  ними  с
треском захлопнулись. Гарри оглянулся.  Обезумевшая  толпа  бурлила.  Люди
ломились в деревянные стены и те содрогались от напора. Особенно отчаянные
пытались взобраться на стену. Несколько  человек  свалились  вниз  и  были
растоптаны толпой.
     Гарри заметил человека, сумевшего пробраться к воротам и  смотревшего
прямо на него. Человек что-то кричал, но охранники  оттеснили  его  своими
дубинками, и он растворился в толпе.
     - Дерево поддается и гнется. Но бетон дробится и крошится,  а  стекло
разбивается на острые осколки. - Фрего часто и тяжело дышал. - Вот тебе  и
третья причина. Пойдем.
     Они прошли в безопасное пространство зала ожидания космопорта. Внутри
в движениях людей также угадывалось плохо скрываемое напряжение. Служители
в униформе сновали с озабоченными лицами.  Даже  через  толстые  стекла  и
железобетонные  стены  доносился  рев  толпы,  похожий  на  рокот  прибоя,
бьющегося о скалы.
     Пункт  контроля  они   прошли   быстро.   Таможенники,   определенно,
нервничали - они не только слышали шум, но и знали, что он означает.
     Фрего не проронил  ни  слова  до  тех  пор,  пока  лазерная  пусковая
установка не швырнула шаттл в небо и  перегрузка  тихо  не  навалилась  на
грудь.
     - Ты видел его? - наконец спросил он.
     - Человека у ворот? Да.
     - Считай, что нам повезло.
     - Чего он хотел? - Гарри знал ответ на этот вопрос, но хотел услышать
его от Фрего.
     Тот взглянул на него.
     - Он хотел нас убить.
     Юноша устало прикрыл глаза. Хватит ли у меня  сил,  думал  он  пройти
через все это? С Хогота на Петербург, с него - на Ариус. Это уже не просто
охота, а самая настоящая травля. И я - дичь. О, отец, кем ты  был?  И  кто
такой я?


     В их маленькой каюте у одной из стен стояла двухъярусная  кровать,  у
противоположной стены  -  складной  стол  с  двумя  привинченными  к  полу
стульями.  Над  столом  размещался   вмонтированный   в   стену   терминал
компьютера. Бесшумный кондиционер делал воздух чистым и прохладным.
     Гарри лежал на нижней койке, Фрего сидел за столом, на котором стояли
грязные тарелки и стаканы, оставшиеся от ленча. Первое время они  питались
в корабельной столовой, потом Фрего стал заказывать еду  в  каюту.  Стоило
это дороже, но путешественники решили, что им  следует  как  можно  меньше
появляться на людях.
     - Почему Ариус? - вслух размышлял Фрего.
     - Не знаю, - ответил Гарри. - Ничего не знаю об Ариусе.  Я  попытался
сделать запрос по терминалу, но в корабельной библиотеке  зарегистрированы
только координаты и название. И все. Неизвестно даже, когда  планета  была
колонизирована.
     - Может, это ловушка? - предположил Фрего.
     Он,  казалось,  был  полностью  поглощен  раздумьями,  и  Гарри   это
устраивало. Он так устал и хотел лишь одного - спать.  Лицо  Золотоволосой
снова стояло перед глазами. И тот человек у ворот. Кто-то  страстно  хотел
убить Гарта Хамершмидта Младшего - перерезать горло и оставить  истекающий
кровью труп мухам. И этим "кто-то" мог быть кто угодно -  старушка  Земля,
Эрл Томас, ящеры.
     - Думаешь, это ловушка? - переспросил юноша.
     - Вполне возможно, - отозвался Фрего. -  Будем  надеяться,  что  нет.
Только почему Ариус?
     Почему он спрашивает меня, раздраженно думал Гарри. Откуда мне знать?
Я же не шпион. -  Я  -  новичок  в  мире  профессионалов.  Я  не  смог  бы
хладнокровно располосовать ножом невинного человека, чтобы освободить себе
путь к бегству. Не смог бы?..
     - Потому, что Эрл Томас отправился на Ариус, - неуверенно предположил
Гарри.
     - Неплохо. Продолжай.
     - Ну, не знаю... Томас отправился на Ариус, или  собирается.  Девушку
убили, но она успела сообщить нам об этом.
     - Что произошло с твоим  острым  молодым  умом,  Гарри?  -  В  голосе
наставника звучала издевка. - Мне казалось, ты способен на большее.
     Гарри резко перевернулся на бок, гнев залил румянцем его щеки.
     - Значит, я был не прав, Фрего.  Я  всего  лишь  ребенок?  Ничего  не
соображаю и ни на что не гожусь. Ты это хотел услышать?
     -  Нет,  Гарри.   -   Фрего   не   рассердился,   а   выглядел   даже
удовлетворенным. - Ты становишься мужчиной, хочешь ты этого или нет.
     Парень хлопнулся обратно на спину. Щеки его по-прежнему пылали.
     Фрего посидел еще немного за столом, уставившись на грязную посуду, и
отправился спать.
     Глаза у Гарри слипались. Он слышал дыхание товарища, но не смотрел  в
его сторону. Происшедшее на Петербурге что-то перевернуло внутри него.  От
былой самоуверенности не осталось и следа.
     В чем он дал  себе  обет?  Отомстить  Эрлу  Томасу.  До  прибытия  на
Петербург он действительно надеялся  настигнуть  Томаса  и  заплатить  ему
сполна. А теперь? Если Томас достанет его самого,  результат  будет  таким
же, как и с Золотоволосой.
     Да ведь я трус, вдруг подумал Гарри. Мысль удивила, прежде он  ничего
такого не чувствовал. Трус... Сколько самоуничижения в этом  слове.  Томас
убил моего отца, и теперь я боюсь за свою жизнь.
     Вот оно.
     Я не хочу умирать.
     Он попытался  отогнать  тяжелые  мысли.  Веки  налились  свинцом.  Не
хотелось думать ни о чем.
     Глаза юноши закрылись.
     Корабль вошел в "нору", когда он уже спал.  Фрего  наблюдал  за  ним,
сидя на краю его кровати. Время от времени он вытирал  влажный  лоб  парня
носовым платком. Фрего слышал всхлипывания Гарри и его мутно-зеленые глаза
наполнились грустью.
     Дурные сны.
     Конечно.


     Корабль скользнул в "нору" быстро  и  ловко,  как  небольшой  зверек.
Расстояние до Ариуса было очень большим, и  следовало  отправиться  далеко
назад по времени.
     Сновидение охватывало сознание Гарри медленно, но  настойчиво,  будто
мать старалась убаюкать ребенка.


     Свет.
     Он вращался по спирали вокруг огромной  желтой  звезды.  Вдруг  внизу
замаячила зеленая планета. И вот появились облака,  и  он  парит,  подобно
ангелу.
     Юноша ощущал чувство полета. Крыльев не было, он лишь слабо взмахивал
руками и пе