услышали нашу  недавнюю  дуэль:
теперь я думаю, что это ты, Джандар, подсмотрел, как я гляжу в апартаменты
принцессы, чтобы убедиться, что она  одна,  это  ты  мне  поцарапал  щеку.
Пойдем, я знаю поблизости место, где можно поговорить и где нас  никто  не
подслушает.
     Он провел меня в комнату. По толстому слою пыли и другим признакам  я
понял, что в нее заходят очень редко. Тут он поставил наполовину сгоревшую
свечу в серебряный подсвечник, снял плащ и  повернулся  ко  мне  с  лицом,
наполовину серьезным, наполовину улыбающимся.
     - Полагаю, старый друг, что ты тут по той же причине, что и я:  чтобы
помочь бежать принцессе Дарлуне, - сказал он.
     - Да. Только поэтому я пришел в Шондакор и присоединился к Чак Юл,  -
признал я. Он кивнул.
     - Со мной то же самое. Но я не узнал в тебе  защитника  справедливого
дела правящей королевы Шондакора, - размышлял он. - Я  ни  разу  не  видел
тебя при дворе принцессы, ты не был среди воинов, бежавших с принцессой  в
джунгли, когда предательское колдовство  Ула  Ужасного  позволило  Черному
Легиону войти в город и захватить его. Тогда  почему  ты  здесь?  Кто  ты,
Джандар?
     - Я не из Шондакора, я чужестранец из далекой земли, - признался я. -
Я помог принцессе освободиться  от  плена  у  племени  ятунов,  когда  они
захватили ее в джунглях; потом, когда ее пленил принц Тутон из Занадара, я
вместе с дружественным вождем ятунов Коджей и храбрым учителем  фехтования
Лукором спас ее из пиратского Города-в-Облаках. Но потом ее захватил отряд
Черного Легиона. Так как ее нынешнее пленение Чак Юл отчасти моя  вина,  я
решил вступить в Легион и помочь принцессе бежать  и  вернуться  к  своему
народу. Поэтому я скрыл свою подлинную личность вымышленной историей,  как
ты, Валкар, скрыл свою  внешность  косметикой.  Потому  что  ты  настоящий
шондакорец, человек народа ку тад, и цвет твоей кожи и волос фальшивый.
     То, что я знаю о его маскировке, должно было  явиться  неожиданностью
для Валкара. Но я знал об этом давно и никому не сказал.  Это  доказывало,
что я друг и защитник принцессы.  Он  мигнул,  выражение  его  лица  стало
серьезным.
     - И давно ты об этом знаешь? - медленно спросил он.
     - С того вечера в винной лавке, когда служанка пролила на тебя вино и
стерла часть твоей косметики, - ответил я. Он коротко кивнул.
     - От таких случайностей не уберечься, - согласился  он.  -  я  хорошо
помню этот случай. Но ты ничего не сказал и как будто ничего  не  заметил,
поэтому я думал, что сумел благополучно восстановить свою маскировку.
     Потом глаза его стали задумчивы, и он рассмеялся.
     - Странно, как судьба играет со смертными. Мы  с  тобой  инстинктивно
понравились друг другу и быстро стали друзьями - оба шпионы,  проникшие  в
ряды Черного Легиона с одной целью, но мы не знали, что у  другого  та  же
цель. Как будто нас привело друг к другу шестое чувство, нашло родственную
душу по непонятным признакам. - Он пожал плечами и дружески улыбнулся.
     - Все эти месяцы я провел в  Шондакоре,  не  в  состоянии  освободить
Дарлуну, хотя высоко поднялся в рядах Черного  Легиона.  Ты  же,  Джандар,
едва успел вступить в Легион, как приобрел расположение  этого  скользкого
х_о_р_е_б_а_ (В другом месте своего рассказа капитан Дарк  объясняет,  что
х_о_р_е_б_ - это отвратительный стервятник отталкивающей наружности и  еще
более отталкивающих привычек. В сущности это танаторский эквивалент крысы,
и, подобно земному грызуну, которого он так напоминает, его название стало
уничижительным синонимом для всякого коварного предателя. -  Л.К.)  принца
Васпиана и можешь свободно ходить по дворцу, куда я прохожу лишь  украдкой
и с величайшими предосторожностями. Поздравляю тебя с твоей удачей! Вдвоем
мы поможем принцессе.
     - Если она захочет нашей помощи, - мрачно заметил я. Он  с  некоторым
удивлением спросил, что я  имею  в  виду,  и  я  поделился  с  ним  своими
подозрениями относительно Дарлуны - подозрениями, вызванными ее  дружеским
обращением с принцем Васпианом и  ее  внешне  добровольным  принятием  его
предложения. Я неохотно сказал, что не  вижу  причины,  по  которой  такая
гордая  женщина,  как  Дарлуна,  может  принять  трусливого  и  болезненно
подозрительного принца в качестве своего будущего супруга, если только она
действительно не влюблена в сына Арколы.
     - Дарлуна, - мрачно заключил я, - не хрупкая девушка,  которую  можно
угрозами заставить вступить в брак. У нее сильная воля,  это  воинственная
женщина, и я не верю, что она идет замуж под угрозой, без любви. Вообще  я
не могу представить себе угрозу, которая заставила  бы  принцессу  ку  тад
добровольно выйти замуж за это  чудовище.  Как  это  ни  невероятно,  она,
должно быть, на самом деле любит его.
     Он с задумчивым выражением слушал мои рассуждения.  Мои  соображения,
как вы понимаете, несколько пошатнулись из-за открытия, что не Васпиана  я
видел в объятиях Дарлуны в ее будуаре, а Валкара; и  все  же  она  приняла
предложение принца и публично не  отвергала  его  притязаний.  Поэтому  ее
поведение по-прежнему оставалось для меня загадкой.
     Когда я кончил, Валкар не стал тратить времени.
     - Позволь ответить на один твой вопрос, мой друг, - энергично  сказал
он. - Принцесса ненавидит и презирает принца, как только  может  гордая  и
благородная женщина ее  высокого  происхождения.  Она  говорила  мне,  что
скорее пронзила бы себе сердце кинжалом, чем приняла руку  Васпиана  перед
мрачным алтарем Чак Юл.
     Я посмотрел на него с удивлением.
     - Если это так, - возразил я, - почему  же  она  не  отказывается  от
своего обещания выйти замуж за принца?
     Голос его звучал мрачно, в глазах горела ярость,  когда  он  объяснял
мне причину этой загадки.
     - Она не смеет. В руках Васпиана безопасность ее народа.  Видишь  ли,
политика Черного Легиона относительно завоеванного населения  определяется
на совете, членом которого является Васпиан.
     - Это я знаю, - кивнул я.
     - Поэтому когда возникает вопрос, не следует ли укрепить непрочную  и
неустоявшуюся власть Легиона над жителями Шондакора  массовыми  казнями  и
тюремным заключением - это логичный, хотя  и  жестокий  ход  действий,  на
котором настаивает сам Аркола,  -  принцу  Васпиану  принадлежит  решающий
голос, потому что в этом отношении совет разделен поровну.
     - Но почему Васпиан возражает? Конечно, не из  гуманных  соображений,
он такой же хладнокровный палач, как и все остальные.
     - Верно. - Валкар мрачно улыбнулся. - Но Васпиан ненавидит отца и где
только возможно из чистого злорадства противоречит ему. Поэтому в  прошлом
он всегда высказывался против этой меры, когда она обсуждалась на  совете.
Но втайне он пригрозил Дарлуне, что  если  она  откажется  выйти  за  него
замуж, он снова поднимет этот вопрос и на этот раз выскажется  на  стороне
отца. Это буквально единственный способ, каким принц может досадить  отцу,
которого он ненавидит за  то,  что  он  больше  мужчина,  чем  сын,  и  он
наслаждается, противореча воле отца. А  против  такого  противоречия  даже
такой могучий предводитель, как верховный вождь, бессилен в соответствии с
традициями и обычаями Черного Легиона (Если читателю трудно понять, почему
человек с такой сильной  волей  и  могуществом,  как  Аркола,  может  быть
совершенно беспомощен в подобной ситуации, позвольте  напомнить  вам,  что
капитан Дарк уже рассказывал о традициях Чак Юл. Аркола  избранный  вождь,
его выбирают представители множества кланов и племен Черного  Легиона,  он
ведет воинов, и воля его не оспаривается,  его  приказам  подчиняются,  но
только  до  тех  пор,  пока  его  поддерживает  большинство  совета.  Если
большинство совета против него, он может быть смещен  со  своего  высокого
поста, и вместо него будет избран другой. Аркола не наследственный  монарх
и не племенной вождь, он правит только до  тех  пор,  пока  это  позволяют
вожди кланов. Вот почему Васпиан может так открыто противостоять воле отца
и почему Аркола бессилен наказать принца. - Л.К.).
     Я кивнул,  вспомнив  открытую  враждебность,  которую  заметил  между
Васпианом и Арколой на совете, на  котором  присутствовал  несколько  дней
назад.
     Валкар продолжал:
     - А что касается  Дарлуны,  то  единственное,  чем  может  несчастная
девушка  защитить  свой  беспомощный  народ  от  массового  убийства,  это
обещанием выйти замуж за скользкое маленькое чудовище.  Но  она  не  смеет
публично выказывать свое отвращение.
     Почему я сам не додумался до такой логичной  разгадки  ее  поведения?
Когда я понял весь ужас положения Дарлуны, холодный пот выступил у меня на
лбу и во рту я ощутил металлическую горечь ужаса.
     Конечно,  невозможно,  чтобы  Дарлуна   полюбила   этого   трусливого
скулящего принца!
     Но столь же невероятно, чтобы я, даже с помощью вновь  приобретенного
союзника  Валкара,  смог  убедить  Дарлуну  бежать  со  мной.  Потому  что
мстительный и злобный Васпиан накажет ее за измену, начав  массовые  казни
невооруженных людей, и она это знает!
     Возможно ли более безнадежное положение?
     Я буквально ничего не могу сделать, чтобы помешать женщине, которую я
люблю, выйти замуж за человека, которого  она  ненавидит  и  презирает  от
всего своего гордого сердца.


     Немного погодя я оторвался от этих мрачных мыслей  и  спросил  своего
друга Валкара, есть ли у него идеи, как помочь Дарлуне.
     Он мрачно пожал плечами.
     - Пока нет, - признал он. - С того времени, как я отыскал тайный вход
во дворец и сумел увидеться с принцессой, я  прошу  ее  покинуть  со  мной
город, но бесполезно. Для нее даже  мысль  о  таком  поступке  невозможна,
потому что тем самым она обрекает на смерть  людей,  которые  ее  любят  и
верят ей и которых она поклялась защищать. Увы,  моя  бедная  сестра!  Она
беспомощна в такой ситуации.
     - Сестра? - переспросил я.
     - Да. Я думал, ты знаешь - конечно, это глупо с моей стороны. Меня на
самом деле зовут Валкар, но я не из Ганатола, я принц  ку  тад.  Мой  отец
лорд Яррак, дядя принцессы и предводитель ку тад во время ее пленения.
     - Понятно. Да, я хорошо знаю лорда Яррака, он был  моим  хозяином  до
того, как я вступил в Черный Легион. Странно, он  никогда  не  упоминал  о
сыне, особенно о сыне, который проник в Черный Легион. Ведь он знал, что я
собираюсь делать то же самое.
     - Мой отец, несомненно,  считает  меня  мертвым,  Джандар,  убитым  в
уличной схватке, когда Чак Юл захватили город. В смятении мы  разделились,
и когда воины вместе с принцессой ушли из города, я остался. Меня спрятали
друзья среди простых людей, и я некоторое время оставался в укрытии,  пока
положение не прояснилось. Прежде чем я смог выйти  из  укрытия,  принцесса
была захвачена, и потому я остался, не пытаясь присоединиться к отцу и его
воинам. Друзья из города помогли мне скрыть  золотой  цвет  кожи  и  рыжие
волосы, и я в качестве наемника из Ганатола вступил в ряды врагов, надеясь
помочь принцессе, своей невесте, сбежать...
     При этих словах Валкара я невольно вскрикнул.
     Он замолчал и посмотрел на меня.
     - Что с тобой, Джандар? В чем дело? Что я  такого  сказал,  что  тебя
взволновало? Слушай, ты побелел до самых губ!
     Я заставил себя сохранять внешнее спокойствие и  с  огромным  усилием
спросил спокойным голосом:
     - Твоя невеста?
     Он слегка пожал плечами и негромко рассмеялся.
     - Да. Принцесса и я обручены с детства. Формальный союз  двух  ветвей
одной семьи королевской крови - ты понимаешь, это политика.
     - По  обычаям  Шондакора,  -  небрежно  продолжал  он,  -  принц  или
принцесса королевской  крови  часто  вступают  в  брак  с  более  молодыми
двоюродными сестрами и братьями. Мы с Дарлуной теперь были бы уже  женаты,
если бы вторжение Чак Юл не нарушило нормальный ход вещей. -  Он  печально
улыбнулся этому слишком слабому утверждению.
     - Но что с тобой, Джандар? Ты не знал, что мы с Дарлуной должны  были
пожениться?
     - По правде говоря, нет.
     Он беспомощно рассмеялся.
     - Но ты должен понять,  что  только  перспектива  этого  брака  могла
заставить меня пуститься в такое опасное предприятие.  Я  пошел  на  такой
невероятный риск, чтобы спасти свою невесту.
     Я молча кивнул. Теперь я его понимал.
     И вот я снова оказался  в  пучине  отчаяния,  в  какой  может  только
оказаться человек, когда обнаруживает, что его лучший  друг  любит  ту  же
женщину, что и он, и больше того - уже завоевал ее любовь и обещание выйти
замуж.
     Мне казалось, что все эти месяцы, когда я безнадежно  любил  женщину,
считавшую меня трусом, недотепой и врагом, я знал, что такое ад.
     Но каким бывает настоящий ад, мне предстояло узнать только сейчас!



                          11. В ГЛУБИНАХ ОТЧАЯНИЯ

     Да, я знал, что имеет в  виду  Валкар,  говоря,  что  только  великая
любовь к принцессе могла заставить его пойти на такой риск, как проникнуть
в замаскированном виде в ряды самого Черного Легиона.
     Я знал это слишком хорошо! Потому  что  тоже  безнадежно  и  страстно
любил Дарлуну. Мои чувства к ней  невозможно  выразить  словами.  То,  что
любимая женщина, несравненная принцесса,  которой  я  отдал  свое  сердце,
находится в опасности, заставило меня пойти на крайний риск и проникнуть в
город в чужом обличье.
     Конечно, я понимал, что имеет в виду Валкар! Потому что те  же  самые
чувства двигали и мной.
     Я благодарю бога за то, что эта параллель не пришла ему в голову, но,
конечно, у него не было оснований  подозревать,  что  мною  движет  та  же
страсть. Если бы он это понял, я бы, думаю, умер от стыда.
     Ни он, ни Дарлуна не должны подозревать, что я ее люблю.  Ни  словом,
ни поступком, ни жестом, ни взглядом не должен  я  выдать  своему  лучшему
другу и любимой женщине глубину своей страсти.
     Согласен, страсть эта  глупа,  я,  бездомный  авантюрист,  чужеземец,
случайно оказавшийся в другом мире,  низкорожденный  представитель  чуждой
расы,  осмелился  полюбить  великолепную  принцессу  Шондакора  -  что  за
насмешка!
     Я, конечно, знал, что моя любовь безнадежна; знал еще  до  того,  как
стало известно о предстоящем  замужестве  Дарлуны  и  принца  Васпиана  из
Черного Легиона. Ее презрение  ко  мне,  которое  она  открыто  и  не  раз
выражала,   несчастные   случайности,   которые    привели    ко    многим
недоразумениям, - все это и многие другие факторы говорили, что мне  глупо
признаваться в своей любви даже себе самому.
     Так  что  мое  положение  давно  было  безнадежным.  Но  худшее   еще
предстояло!
     Потому что  безнадежность  моей  ситуации  только  увеличилась  из-за
ужаса, когда я понял, что любимая женщина  вынуждена  вступить  в  брак  с
человеком, которого презирает, - в брак, который она не может отвергнуть и
которого боится избежать.
     Вот теперь я спустился в подлинные глубины отчаяния.
     Если Валкар и Дарлуна  любят  друг  друга  и  обручены,  как  я  могу
надеяться добиться женщины своей  мечты,  даже  если  каким-то  чудом  мне
удастся спасти ее от притязаний Васпиана и Черного Легиона?
     Черное, горькое отчаяние заполнило мое ноющее сердце. Я вспомнил, что
видел в шпионском глазке. Я видел страстное  объятие  Дарлуны  и  Валкара,
видел, как она поднимала к нему свои сияющие глаза, видел  ее  влажные  от
слез щеки, слышал умоляющий шепот.
     Я считал, что мой единственный друг в Шондакоре стал моим союзником в
освобождении любимой женщины из плена. Но похоже, что он и  мой  соперник.
Нет, не соперник, а победитель в неравном состязании, потому что давно уже
завоевал ее любовь.
     И я пожалел, что вступил на поверхность этого странного,  ужасного  и
прекрасного  мира,  пожалел,  что  встретился  с  Дарлуной,   воинственной
принцессой ку тад!


     Следующие день-два прошли без всяких происшествий. Боюсь, я  выполнял
свои обязанности, как  безмозглый  автомат  или  сомнамбула.  Я  почти  не
обращал внимания на происходящее. Так глубоко погрузился я в отчаяние, что
мое состояние и настроение не могли остаться незамеченными. Должно быть, я
походил на человека, сделавшего ужасное открытие.
     Но именно так оно и было.
     К счастью, мой патрон принц располагался  в  самой  отдаленной  части
дворца, обязанностей у меня было немного, и  мало  кто  мог  заметить  мое
состояние.
     После разговора с Валкаром, больше не ища встречи с  принцессой,  так
как она казалась мне бесполезной, я вернулся в апартаменты Васпиана.
     Принц был очень раздражен тем, что я не выполнил его пожелание  и  не
доставил подарок невесте, но дело это было незначительное, и на  следующее
утро, когда к своим обязанностям  вернулся  Голар,  принц  передал  своему
личному лакею украшение, и тем все и кончилось.
     Обычно  настороженный  и  чувствительный  к  малейшим  изменениям   в
поведении окружающих из-за болезненного страха заговоров и шпионов,  из-за
всепоглощающей подозрительности ко всем, принц был так занят подготовкой к
предстоящей свадьбе, до которой оставались считанные  дни,  что  я  сильно
сомневаюсь, чтобы он заметил перемену в моем поведении. Во всяком случае я
его почти не видел и большую  часть  времени  проводил  в  своей  комнате,
занятый печальными мыслями.
     Мне кажется, нет более ужасного состояния, чем то, когда  обнаружишь,
что твой ближайший друг завоевал сердце и обручился с женщиной, которую ты
втайне любишь. Я во всяком  случае  никогда  раньше  не  испытывал  такого
черного отчаяния и молю неведомых владык Гордриматора,  которых  танаторцы
считают богами, чтобы мне этого никогда не довелось испытать вновь.
     Мы с Валкаром обещали друг другу помощь  и  договорились  встретиться
тайно за несколько дней до бракосочетания Дарлуны с принцем Васпианом.
     Чего мы надеялись достичь этой встречей, вероятно, никто  из  нас  не
знал. Но в последней попытке спасти любимую женщину от мрачной  участи  мы
думали как-то разрешить стоявшую перед нами страшную дилемму.
     Возможно,  принц  Валкар  думал  о  том  же  возможном  решении,  что
приходило в голову и мне. Потому что выход из этого тупика был.
     Принц Васпиан мог... умереть.
     Я никогда хладнокровно  не  убивал  человека  и  без  всякой  радости
смотрел на эту перспективу.  Хотя  принц  внушал  мне  отвращение,  а  его
ухмылка и хвастовство своей так называемой "победой" над самой  прекрасной
женщиной Танатора приводили меня в ярость,  он  как  человек  был  слаб  и
тщеславен, легкомыслен и неуклюж, и я не мог подумать об  убийстве  такого
ничтожества - все равно получалось низкое убийство.
     Я всегда считал себя человеком чести. Но, подобно всем, я раз или два
в жизни совершал поступки, которыми не могу гордиться. Хладнокровно  убить
ухмыляющегося придурка, противопоставить свое  превосходство  в  искусстве
фехтования слабой и неуверенной руке противника - для меня это трусость.
     И все же мне придется это сделать, если я хочу спасти Дарлуну от  его
нечестивой похоти.
     Все эти черные горькие часы я  сражался  со  своей  совестью.  Чем  я
вообще обязан этой женщине, которая не отвечает на мою  любовь  и  обещала
выйти  замуж  за  моего  друга?  Должен  ли  я  потерять  свою   честь   в
хладнокровном и трусливом убийстве ради женщины, которая презирает меня?
     На эти мучительные вопросы был только один ответ.
     Я должен Дарлуне все, что могу ей дать, даже принести в  жертву  свою
незапятнанную честь или даже саму жизнь, если она этого  потребует.  И  не
имею права взамен требовать ничего, даже ответной улыбки.
     Потому что когда мужчина любит, он любит от всего сердца,  он  ничего
не оставляет для себя, иначе это  не  подлинная  любовь.  Такое  рыцарство
может показаться старомодным, но моя любовь к ней  выше  вопроса  о  любой
плате и награде.


     Так я проводил дни. Положение мое стало почти невыносимым.  Валкар  -
мой ближайший друг,  соуча