опор  для
рук и ног,  когда  мы  спускались  вниз.  Поэтому  мы  без  особых  трудов
добрались до широкой площади перед главными воротами дворца.
     Я обнаружил, что дела развиваются именно в том направлении, что  я  и
ожидал, и главные силы Чак Юл уже отступили во дворец,  а  меньшие  группы
выживших воинов Черного Легиона находили убежище в других зданиях  города.
Из этих крепостей они сражались на два фронта: против ку тад на  улицах  и
занадарцев в небе.
     За последние дни своего правления  Аркола  предпринимал  меры  против
нападения небесных пиратов. На крышах в готовности стояли  катапульты  для
борьбы с летающими кораблями Тутона; спускаясь, я с удивлением увидел, что
воины Чак Юл сумели сбить по крайней мере один большой летающий галеон.
     Хорошо нацеленный каменный  снаряд,  выпущенный  с  крыши,  ударил  в
контрольную рубку  галеона,  и  абордажные  крюки,  прочно  вцепившись  за
украшения  на  палубе,  подтащили  корабль  к  крыше,  откуда  он  не  мог
подняться. У меня на глазах лучники Чак  Юл  осыпали  смертоносным  дождем
стрел палубу корабля, и летающая армада  Занадара  лишилась  одной  боевой
единицы.
     Но тут меня окружили воины Чак Юл, бегущие от победоносных ку тад,  и
у меня не было времени для дальнейших наблюдений.  Коджа  по  левую  руку,
храбрый старый Лукор по правую - вместе мы образовали клин, который  легко
разрезал ряды деморализованных Чак Юл. У нас троих получилась великолепная
команда, и пораженные ужасом солдаты Черного Легиона уступали нам  дорогу,
не способные больше сопротивляться.
     Странная и ужасная картина,  апокалиптическая  по  своему  величию  и
грандиозности. Улицы заполнились сражающимися людьми, звенела сталь мечей,
раздавились крики побежденных и торжествующие возгласы победителей,  вопли
раненых и умирающих. Повсюду  лежали  трупы,  посреди  каменных  обломков;
воздух потемнел от дыма горящих зданий. В небесах отдавался грохот взрывов
бомбардировки небесных пиратов,  и  их  могучие  корабли  закрывали  землю
мелькающими темными тенями. Повсюду вокруг сражались, падали, бежали люди.
Наступил день мести Черному Легиону и день победы для воинов Шондакора.
     Мы сражались как в сновидении, полном великолепия и кошмара; погибала
одна династия и возрождалась другая.


     Наконец мы увидели суровое лицо лорда Яррака, он сражался в  переднем
ряду своих воинов, его борода развевалась в  полумгле,  глаза  победоносно
сверкали, большой меч  неустанно  вздымался  и  опускался  на  приземистых
смуглых людей, которые так долго держали город в своих безжалостных когтях
и которые теперь  получали  милосердное  успокоение  от  его  мстительного
лезвия.
     Он сразу узнал меня, и в глазах его вспыхнуло удивление. Я отвел  его
в сторону, рассеял его опасения и заверил, что Дарлуна в безопасном месте,
под охраной его собственного доблестного сына, и он  возблагодарил  владык
Гордриматора.
     - Но как ты видишь, - напряженно продолжал я, - большинство уцелевших
воинов Черного Легиона уже отступили за стены дворца, а ворота  они  могут
сдержать против тысяч бойцов и поражать твоих людей стрелами со стен.
     - Это верно, Джандар, - мрачно согласился он.
     - Но есть тайный вход во дворец, который открыл твой собственный  сын
принц Валкар, - сообщил я ему. - Мы можем пройти  во  дворец  незаметно  и
открыть ворота твоим воинам.
     - Пошли!
     Отобрав  небольшой  отряд,  лорд  Яррак,  Коджа,  Лукор  и  я  быстро
направились к потайной двери, которую Валкар обнаружил много  дней  назад.
Не думаю, чтобы кто-нибудь заметил нас: флот занадарцев  бомбил  несколько
окружающих зданий, на  их  крышах  были  установлены  катапульты,  которые
представляли опасность для летающих судов;  дым  пожара  совершенно  скрыл
нас, когда мы пробирались  вдоль  внешней  стены  королевской  крепости  к
маленькой роще декоративных деревьев сорад,  чья  густая  листва  скрывала
потайной вход.
     Я  коснулся  пальцами  грубой  каменной  поверхности  стены  и  через
несколько мгновений обнаружил и нажал потайную  пружину.  Подбодрив  лорда
Яррака и его солдат, я без колебаний вошел в темный туннель, и  вскоре  мы
исчезли из вида. Каменная плита за нами закрылась  и  снова  стала  частью
крепостной стены.


     Нет смысла досаждать читателю - если, конечно, чей-нибудь глаз, кроме
моего, коснется этих строк, - подробным и  долгим  рассказом  о  том,  как
завершилась битва.
     Достаточно  сказать,  что  мы  благополучно  вошли  во  дворец  через
потайной  вход,  наши  мечи  быстро  покончили  с  захваченными   врасплох
стражниками, которых руководители Чак Юл поместили у ворот дворца, и через
несколько мгновений массивные болты, запиравшие ворота, были отодвинуты.
     Как  только  ворота  открылись,  победоносные  отряды  лорда   Яррака
устремились в них и дворец пал без  долгого  сопротивления.  Оставшиеся  в
живых  солдаты  Легиона  пытались   преградить   нам   доступ,   закрывали
баррикадами коридоры, чтобы заставить нас дорого заплатить за продвижение,
но долго сопротивляться они все же не могли. Снова я поблагодарил богов за
то, что много часов провел, изучая тайные ходы в  толстых  стенах  дворца.
Благодаря этим ходам я мог обойти любое препятствие, которое воздвигали на
нашем пути солдаты Черного Легиона. Каждый раз как они пытались  перекрыть
коридор или замкнуть ряд помещений, я отыскивал ближайшую панель в стене и
вел по лабиринту отряд ку тад; и мы оказывались за спинами удивленных  Чак
Юл.
     Таким образом мы быстро очистили  весь  дворец  сверху  донизу,  убив
большое количество воинов Легиона и захватив в  плен  тех,  кто,  проявляя
благоразумие или трусость, сложил оружие и сдался.
     Битва продолжалась несколько часов, день приближался к  концу.  Но  -
если не считать нескольких небольших очагов сопротивления,  где  горсточки
воинов Черного Легиона  отказывались  сдаваться,  -  до  наступления  ночи
Золотой город Шондакор был захвачен, и победоносные ку тад  снова  владели
метрополисом своих предков на берегах реки Аджанд.



                          19. ПОБЕДА - И ПОРАЖЕНИЕ!

     Недели, прошедшие после  освобождения  Шондакора,  победы  ку  тад  и
гибели  Черного  Легиона,  были  спокойными,  но  трудными,   потому   что
приходилось много работать, чтобы ликвидировать урон,  нанесенный  великой
битвой, и организовать хотя бы подобие порядка в том хаосе и  смятении,  в
которые погрузился Шондакор во время схватки трех армий.
     Бомбардировка небесных пиратов Занадара  была  менее  разрушительной,
чем казалось сначала: потому что главной целью принца Тутона, по-видимому,
было уничтожение Черного Легиона, а не города ку тад. Поэтому  большинство
бомб нацеливалось на толпы воинов  на  улицах,  и  только  те  здания,  на
которых размещались катапульты, подверглись  нападению  небесных  пиратов.
Всего нескольким зданиям был причинен значительный ущерб бомбардировкой  с
воздуха; и так как большинство зданий в центре города, вокруг королевского
дворца, были каменные, пожары, вызванные бомбами, не распространились.
     Конечно, мне приходило в голову,  что  мы  уничтожили  Черный  Легион
только для того, чтобы схватиться с небесными пиратами. К  счастью.  этого
не случилось. В сущности уже тогда, когда мы сокрушали  последние  остатки
сопротивления в королевском  дворце,  бомбардировка  прекратилась,  армада
поднялась, небесные пираты прервали  нападение  на  Шондакор  и  поднялись
вверх, медленно передвигаясь над городом, с очевидным намерением лететь  к
своей отдаленной крепости - Городу-в-Облаках.
     Это прекращение нападения, отступление летающих кораблей от Шондакора
было поразительным. В то время  я  не  понял  его  причины.  Только  позже
ужасная правда дошла до меня, и я узнал причину  неожиданного  отступления
небесных пиратов.


     Золотые небеса  Танатора  быстро  темнели  перед  наступлением  ночи,
которая стремительно и неожиданно опускается  на  мир  джунглей.  На  небо
поднялся гигант Имавад, сверкая на темном фоне как большая красная  лампа.
Крошечный Джурувад - так люди этого мира называют Амальтею, самый  близкий
к Юпитеру спутник  этой  планеты,  -  также  взошел  маленькой  золотистой
искрой. Вскоре покажется зеленый шар Оровада, или Ио.
     Но прежде чем Оровад поднялся  над  горизонтом,  город  был  в  наших
руках.
     Велика была радость жителей Шондакора, приветствовавших  победоносных
воинов ку тад. Десятки тысяч голосов пели гимн древнего города на  берегах
Аджанда. Эта древняя благородная песня была, безусловно,  слышна  небесным
пиратам Занадара, когда они исчезали в темнеющем небе, направляясь в  свою
горную крепость в горах Варан-Хкор на расстоянии в сотни  _к_о_р_а_д_о_в_,
за бездорожными джунглями Великого Кумалы, в пределах неизвестной северной
дикой местности - Замерзших земель.
     Я  был  почти  уверен,  что  этот  могучий  гимн  достигает  холодных
бдительных звезд, которые наблюдают  за  маленькими  драмами  смертных  на
маленькой сцене этого маленького мира.


     Более половины солдат Черного Легиона погибло в битве за Шондакор.
     Аркола, верховный вождь, его  сын  принц  Васпиан,  множество  вождей
кланов и высших офицеров Черного Легиона погибли в зале Хума,  сокрушенные
своим павшим дьяволом-богом или убитые Валкаром, Дарлуной  и  мной  самим,
когда мы сражались на лестнице.
     Лишенные руководства, смешавшиеся и испуганные, рядовые  солдаты  Чак
Юл, подвергаясь нападению с разных сторон, гибли сотнями и тысячами от рук
разгневанных горожан, от мечей ку тад  и  под  дождем  смерти  и  огня  со
стороны воздушного флота Занадара. Свыше тысячи было убито войсками  лорда
Яррака в самом дворце.
     Те немногие, что уцелели от некогда победоносной разбойничьей  армии,
были разбиты и деморализованы. Без особых усилий их пленили и обезоружили;
многие  добровольно  складывали  оружие  и  сдавались,  не  желая   больше
сражаться.
     Лорд Яррак мог приказать перебить сдавшихся Чак Юл. Они этого  вполне
заслуживали, а в варварском  мире  милосердие  встречается  редко.  Однако
великий вождь пощадил сдавшихся; он заявил, что устал от  убийств,  а  те,
что выжили из Легиона, больше никогда не будут представлять угрозы  мирным
народам Танатора. Поэтому он освободил их и  изгнал  из  ворот  Шондакора,
запретив под страхом смерти возвращаться в земли ку тад.
     Так Черный Легион навсегда сошел со сцены  истории;  некоторое  время
разрозненные группы разбойников еще таились в горах, нападая на  караваны,
но скоро и это прекратилось. Редко когда в анналах войн встречается  такая
решительная и бесповоротная победа.


     В последующие недели я записал этот рассказ о событиях и приключениях
на Каллисто; теперь я почти подошел к концу.
     Лорд Яррак обещал мне, что, когда я  закончу,  отряд  воинов  отнесет
рукопись из Шондакора в джунгли  Великого  Кумалы,  к  загадочному  кольцу
монолитов, что стоят вечными стражниками у Врат меж Мирами.  Они  поместят
рукопись в кольцо камней и подождут  того  часа,  когда  столб  загадочной
энергии вновь свяжет этот мир Танатора с моей Землей, планетой, на которой
я родился, свяжет причудливой и необъяснимой сверкающей дорогой.
     Вторично мой рассказ  о  замечательных  приключениях  на  поверхности
чуждого, ужасного и  прекрасного  мира  дематериализуется,  превратится  в
сверкающее облачко энергии, взлетит по сверкающему лучу и исчезнет  где-то
во тьме меж звезд.
     Найдет  ли  мой  рассказ  свой  путь  в  безграничном   пространстве?
Перенесет ли он невредимо огромное расстояние в триста девяносто миллионов
миль и вновь материализуется в забытом городе Арангкоре среди  бездорожных
джунглей Камбоджи, на планете Земля?
     Я не знаю этого.
     Могу только надеяться, что повествование о моих открытиях  и  деяниях
переживет этот загадочный полет в космосе и привлечет внимание людей моего
мира. Мне не хочется думать, что этот с таким трудом сбереженный рассказ о
другом мире бесследно исчезнет среди звезд.


     В моем сердце причудливо смешиваются ностальгия  и  печаль,  когда  я
дописываю эти последние несколько слов.
     На душе у меня тревожно, мне хочется снова посетить прекрасные города
своей юности, увидеть рассвет в зеленых джунглях Амазонки,  смотреть,  как
отражаются звезды в скользящих водах Ороноко,  выпить  джина  в  зловонных
переулочках Рио, попробовать неописуемый черный кофе  и  жареный  бекон  в
холодный зимний день в маленьком лагере на склонах Скалистых гор.
     Мне хотелось бы увидеть знаменитые  огни  Бродвея,  затмевающие  свет
звезд, и могучий ствол Эмпайр Стейт Билдинг  с  его  великолепной  короной
смотровых огней, запить  шипящую  порцию  скаллопини  бутылочкой  терпкого
кьянти в  итальянском  ресторане  на  Бликер-Стрит  в  обезумевшем  тесном
Гринвич-Виллидж.
     Всего этого мне бы хотелось, и я могу все это испытать, если захочу.
     Да, я могу пойти вместе с отрядом воинов  ку  тад,  пересечь  джунгли
Великого Кумалы, добраться до каменного кольца, до того самого места,  где
я впервые вступил на поверхность Танатора.
     Тогда  я  был  голым,  как  ребенок,   одиноким,   лишенным   друзей,
заблудившимся в чуждом враждебном мире свирепых людей и ужасных чудовищ.
     Теперь у меня множество друзей: серьезный Коджа, со  своими  большими
глазами,  сверкающими,   как   черные   бриллианты,   на   лишенном   черт
маскообразном нечеловеческом лице;  храбрый  старый  Лукор,  рыцарственный
мастер фехтования; отважный благородный Валкар, и мудрый Застро, и строгий
величественный лорд Яррак - добрые друзья и надежные товарищи,  испытанные
в тысячах битв. Они меня любят, я знаю, и будут со мной рядом в мире и  на
войне.
     И хотя меня усыпали наградами, присвоили высокое звание  _к_о_м_о_р_а
ку тад, что дает мне место среди аристократов Шондакора, и  хотя  я  знаю,
что золотой народ Золотого города будет горд и доволен, если я останусь  с
ним, сколько пожелаю... я знаю также, что у меня на пути не встанут,  если
я захочу совершить долгое путешествие  через  джунгли  Великого  Кумалы  и
встану нагим среди блестящих  камней  Ворот,  чтобы  снова  погрузиться  в
сверкающую энергию и перенестись за миллионы миль на свой родной мир.
     Мой уход опечалит моих танаторских друзей,  и  моим  товарищам  будет
меня не хватать и на советах, и на равнинах войн. Мы ведь так часто стояли
плечо к плечу, с улыбкой на губах, с мечом в  руке,  гладя  на  наседающих
врагов.
     Их опечалит мой уход, но они не будут мне препятствовать.
     Но, разумеется, я не пойду к Вратам меж Мирами.
     И вполне вероятно, что я больше никогда не побываю вновь  на  берегах
Ороноко, в переулках Рио или на заполненных людьми тротуарах Бродвея.
     А может, когда-нибудь я и вернусь, не не сейчас.  Потому  что  теперь
мой дом Танатор. Здесь, в этом мире войн, битв и интриг,  я  нашел  добрых
друзей, причины для сражений и женщину, которую полюбил.
     Никогда я не покину Каллисто, если она не будет стоять рядом со мной.
     Если этот далекий день придет, если она еще жива, если я смогу спасти
Дарлуну, вырвать ее из рук врагов, - тогда и только тогда подумаю я  снова
о возвращении домой.


     Мои дни заняты, я помогаю друзьям в восстановлении разоренного войной
Шондакора. А вечерами я записываю, пусть не очень искусно, рассказ о своих
испытаниях.
     А ночи мои отданы - снам.
     И во сне я вижу мягкий  щедрый  алый  рот,  великолепную  женственную
фигуру, ясные, чуть раскосые глаза изумрудного пламени, мягкую теплую кожу
янтарно-золотистого цвета и дикую  гриву  рыже-золотого  великолепия,  как
могучее воинское знамя.
     Никогда  я  не  забуду  ее  потрясающую  красоту,   ее   удивительное
бесстрашие, ее силу и гордость.
     Никогда не забуду, как в последний раз увидел Дарлуну. Радость и ужас
этого катастрофического момента всегда живут в моей душе.
     Дворец полностью перешел в наши руки, остатки сопротивления сломлены,
солдаты Чак Юл обезоружены и пленены.
     Мы бежали по широким коридорам, Яррак, Лукор, Коджа и я,  на  широкую
террасу, где я оставил Дарлуну под защитой шпаги  Валкара.  Повсюду  сцены
смерти и опустошения, коридоры усеяны трупами посреди разбитых баррикад.
     Отряды ку тад проходили по  коридорам  освобожденной  крепости,  ведя
группы пленных или отыскивая последние очаги  сопротивления.  В  их  руках
сверкали обнаженные мечи, на усталых лицах выражение торжества.
     Наконец мы добрались до террасы и посмотрели на город, наслаждающийся
первым часом свободы. Кое-где по-прежнему горели здания, от  них  в  ясное
небо поднимались столбы черного дыма, Но улицы уже очистились, и на  ветру
развевались в знак победы золотые и алые знамена имперского Шондакора.
     В затянутом дымом небе видны были последние орнитоптеры, они  кружили
над  метрополисом,  поднимаясь  выше   для   долгого   пути   в   Занадар,
Город-в-Облаках. Один большой корабль еще висел над самым дворцом. Я узнал
в нем "Каджазелл", флагман воздушного флота, личный корабль принца Тутона.
     Мы осматривали широкую террасу, но не видели ни Валкара, ни Дарлуны.
     Холодок предчувствия коснулся моего сердца.
     Потом я услышал сзади приглушенный крик. Это лорд Яррак, на лице  его
было выражение ужаса. Дрожащими руками он указывал на человека,  лежавшего
за толстым столбом.
     Это был Валкар!
     Глаза его были закрыты, руки раскинуты, из большой раны на лбу  текла
кровь, оттеняя мертвенную бледность лица.
     С сильно бьющимся  сердцем  я  склонился  у  распростертой  фигуры  и
приложил ладонь к его рту. Он жив, я ощутил биение его сердца.
     - Валкар! Что случилось? - воскликнул  я,  когда  товарищи  собрались
вокруг, а Лукор поднес к белым губам нашего раненого друга фляжку с водой.
     Веки его дернулись, мраморные щеки чуть покраснели.
     - Джандар, - хрипло прошептал он и таким слабым голосом, что я затаил
дыхание, чтобы услышать его следующие слова.
     - На меня... набросились... сзади... троих я убил...  но  их  было...
слишком много, - еле слышно шептал он.
     - Где принцесса? - воскликнул я в страшном предчувствии. - Что с ней?
Что с Дарлуной?
     - Захвачена... - прошептал он и замолк. Разговор отнял у него остаток
сил, и он потерял сознание.
     - Захвачена! - повторил лорд Яррак,  на  его  строгом  проницательном
лице был написан ужас.
     - Кем? - спросил Лукор, выразив то, что было у всех в сердцах.
     И тут пришел ответ - женский крик.
     - Джандар! О Джандар!  -  послышался  далекий  слабый  голос.  Голос,
который я знал. Этот голос заставил меня вскочить, держа оружие в руке.
     - Дарлуна? Где ты? - закричал я,  и  в  ответ  слабо  послышалось:  -
Здесь!
     Я посмотрел вверх и увидел ее.
     Глаза ее с тоской смотрели на меня, теплые губы раскрылись в дрожащей
улыбке, руки она протянула, как будто хотела обнять меня.  Сердце  у  меня
дрогнуло, и ее слова - последние услышанные мною слова - до сих пор звучат
в нем и останутся в нем, пока я жив; никогда не  наделся  я  услышать  эти
слова,  и  то,  что  услышал,  навсегда  останется  моим   самым   дорогим
воспоминанием; я пронесу его сквозь все долгие  пустые  годы  одиночества,
горечи и отчаяния, ожидающие меня.
     - О Джандар, мой любимый, мой храбрый воин, я  люблю  тебя!  Я  люблю
тебя! И буду любить до смерти! Я умру...
     Страшный порыв чувств потряс меня. Я стоял, лишившись  дара  речи,  с
потрясенным сердцем, купаясь в великолепии случившегося - моя  собственная
безнадежная и бессловесная любовь вернулась ко мне в устах моей бесценной,
несравненной принцессы. _О_н_а _л_ю_б_и_т _м_е_н_я_!
     Сердце мое было слишком полно, чтобы я смог заговорить. Я смотрел  ей
в глаза, и не сомневаюсь, что мой красноречивый взгляд передал всю глубину
моего восхищения и сердечной страсти.
     Это был волшебный момент, но принцесса уже уходила от меня,  лицо  ее
уменьшалось - бледный овал н