Они  же  запросто
могут "стереть"! Но вряд ли это делается на Первом. Иначе  так  бы  они  и
говорили. Правда, есть вещи и похуже смерти. Гораздо хуже.
     Но разве только поэтому он думает о Васенкине  в  прошедшем  времени?
Есть и другая причина. Вся прежняя  жизнь  отрезана,  все  кончилось,  все
осталось на том берегу. Никогда больше он Васенкина не увидит, никогда  не
услышит, никогда с ним не заговорит. Никогда. И пускай Васенкин жив  -  но
получается, для Кости он все равно что умер.
     А вот Васенкин его, наверное,  вспоминает.  Еще  бы,  такое  вряд  ли
когда-нибудь забудется. Как лежал с голой задницей  под  розгами  или  под
"морковкой". Как ползал между стульев, а его лупили  носками  ботинок  под
ребра.  С  какой  же  злобой  можно  такое  вспоминать!  И  правильно.  По
справедливости, Косте бы стоило побыть в его шкуре.
     Но в том-то и весь ужас, что Васенкин  вспоминает  без  злобы.  Костя
почему-то знал, что никакой злобы в Сане не накопилось. Он  же  был  самым
добрым  в  Группе,  он  не  запоминал  обид.  Маленький,  беззащитный,   с
тревожными глазами... Где-то он сейчас?



                                    4

     - Ну, а теперь послушаем вас, Сергей Петрович.
     Голос у Старика был, как всегда, глубок и спокоен. Словно  тот  читал
лекцию или комментировал шахматную партию. По тону  совершенно  невозможно
догадаться, о чем идет речь. И Сергею порой приходила в голову сумасшедшая
мысль - а не электронный ли синтезатор работает  вместо  голосовых  связок
Старика? Конечно, это было не так.
     Вот ведь какая штука получается - этот голос еще неделю назад казался
ему родным, домашним  и  теплым.  Да,  Сумматор  действительно  специалист
своего дела. Запросто очаровал его, Сергея. А он-то  не  страдает  дешевой
сентиментальностью. Скорее уж наоборот.
     Видно, все началось  с  детства.  Слишком  уж  рьяно  мамины  подруги
резвились с ним, розовощеким малышом, безудержно целовали  и  закармливали
конфетами. Сколько ему тогда было? Да уж наверное не больше  пяти.  Именно
тогда ему и опротивели сладости. Он ведь уже все понимал.  Мамы  нет,  она
никогда уже не подхватит его на руки, не шепнет в ухо: "Серый разбойник ты
мой..." И сколько бы ни совали ему  добрые  тетеньки  шоколадок,  все  без
толку.
     Да, сладостей он терпеть не  мог.  И  вообще  был  весьма  нетипичным
ребенком.  Да  и  повзрослев,  нетипичность  не  утратил.  Приходилось  ее
скрывать - и чем дальше, тем сильнее. Иногда он забывался,  позволял  себе
расслабиться. И тут же радостно стучались в дверь неприятности. Осознал он
сию закономерность лишь на втором курсе. Ни  с  того  ни  с  сего  накатил
творческий порыв. Три ночи он сидел на кухне и  долбил  одним  пальцем  по
клавишам взятой напрокат (сорок копеек в день) машинки "Москва".  В  итоге
появилась  замаскированная  под  реферат  статейка.  "Система   нелинейных
информационных связей как модель социополитических структур".  Разумеется,
ничего кроме щенячьего бреда статейка из себя не представляла. Хотя и были
там некие отблески интересных идей. Но это он  сейчас  понимал,  а  тогда,
уверенный, что сделал эпохальное открытие, он погрузил свой труд  в  синюю
папочку и понес на кафедру. Дня через два колесо завертелось.
     Запросто могли из института  вышибить.  "За  пропаганду  реакционного
учения  социал-бихевиоризма".  Спасибо,  вмешался  престарелый   профессор
Лапников, некогда бывший факультетским деканом. Его уважали.  А  Лапников,
пользуясь своей  древностью  -  девятый  десяток!  -  мог  позволить  себе
некоторый либерализм... Обошлось выговором. Потом уже  Сергей  понял,  что
все могло кончиться гораздо хуже. Времена на дворе стояли свинцовые.
     Но студенческий опыт его мало чему научил. Стоило ли так  рыпаться  с
диссертацией? Не лучше ли было взять шефовскую тему? Кому  было  бы  хуже?
Науке? Обществу? Они бы не пострадали. И вообще, серость нужна хотя бы уже
для того, чтобы создавать фон таланту. Так  иногда  (но  не  раньше  пятой
рюмки) высказывался шеф.
     Так нет же, обязательно надо было ввязаться  в  драку.  И  угодить  в
самую гущу, в самый что ни на есть крысятник. И только  годы  спустя,  уже
здесь, в Корпусе, он наконец догадался: его считали пешкой в чьей-то игре.
     Да, интересно, чем бы все кончилось, не  приди  к  нему  Старик?  Как
точно он выбрал время - именно те дождливые страшные дни.
     Как-то незаметно замолчал телефон. И Лариса уехала в Челябинск, и все
объяснения были зыбкими, словно холодный туман за окошком. Видимо,  в  том
последнем телефонном разговоре она все же на что-то намекала.  Что-то  она
не хотела или боялась сказать, а значит, Сергей,  как  настоящий  мужчина,
должен был понять это сам. Чтобы не огорчать даму. Но он  понять  не  мог,
бился как рыба об лед, пока все не кончилось само собой. "Сабо самой", как
говорила Лариса в тогда уже редкие минуты хорошего настроения.
     - Ну так мы ждем  вас,  -  вклинился  в  его  мысли  спокойный  голос
Старика. Что же, надо им ответить. Теперь начинается новая игра, и главное
- не раскрыть раньше времени свои карты. Сейчас все решает время. Знать бы
только, когда оно, это время, наступит? А, ладно... Может, пока и  из  них
удастся выудить что-нибудь ценное. Во всяком случае, надо тянуть  кота  за
хвост. Причем на высоком художественном уровне.
     - Я не совсем понимаю, какого именно  ответа  вы  от  меня  ждете,  -
произнес он с почти естественной холодностью. - Если вас интересует  дело,
давайте обсуждать ситуацию с Прорывом. А вот  всю  эту  бредятину  о  моих
нездоровых настроениях и высказываниях насчет Первого  Замка  -  ну  ее  к
свиньям. На такие темы, да еще в подобном тоне, я рассуждать не намерен.
     - Странно  все  это  от  вас  слышать,  Латунин,  -  вмешался  Ярцев,
начальник Санитарной Службы. Этого плюгавого человечка в темных  очках,  с
нездоровым цветом  лица  и  пегими  волосенками  Сергей  мысленно  обозвал
Обер-Инквизитором. Кажется, где-то когда-то существовала такая  должность.
Не то в каком-то захудалом германском княжестве,  не  то  вообще  в  Новом
Свете.
     - В самом деле, Латунин, - все нудил  и  нудил  Ярцев,  -  вы,  можно
сказать,  находитесь  в  центре  системы,  непосредственно   работаете   с
объектами - и вдруг такие мысли... Да, мы тут  все  люди  информированные,
можем называть вещи своими именами. Конечно, в истории  Первого  Замка  не
все  было  гладко.  Имел  место  ряд  принципиальных  ошибок.  Преобладали
волюнтаристские тенденции, увлечение феодальной атрибутикой,  не  изучался
должным образом механизм Прорыва... Но мы-то учли их опыт.  Однако  никому
не позволительно забывать, Латунин: в главном, в идейном,  можно  сказать,
смысле мы наследники Первого Замка.
     - Ну вот что, дорогой товарищ Ярцев, - повернулся к  нему  Сергей.  -
Всю вашу фразеологию оставьте на потребу Наблюдательницам. Это их уровень.
Как, впрочем, и ваш. А меня не надо агитировать и тем более провоцировать.
Я не мальчик, знаю, зачем сюда пришел. В общем, хотите говорить о делах  -
говорите. Хотите заниматься бдительностью - бдите себе на здоровье. Но мне
с вами общаться неинтересно...
     Вот так. Для начала обозлить инквизитора. Пускай базарит. Чем  больше
слов об идеологии - тем меньше слов о программе.
     Но тут на выручку ему пришел Старик.
     - Ну хорошо, хорошо, - неторопливо заговорил  он.  -  В  самом  деле,
Сергей Петрович прав, нечего нам ловить блох. Тем более, время не  терпит.
Я ведь  догадываюсь,  Ярцев,  чем  вызвана  вспышка  вашей  идеологической
зоркости. Отряды Санитаров вернулись с пустыми руками. Хотя  они,  как  вы
утверждаете, обшарили каждый миллиметр Границы. Но  приборы,  конечно  же,
ничего не зарегистрировали. Чего, собственно, я ждал с  самого  начала.  А
какой отсюда вывод? Объект вошел в Дыру. В любой момент он может разорвать
Барьер Великих Волн и выйти на той стороне. И вот, когда это случится, нас
всех тут будет интересовать только один вопрос: а  чья  же  это  вина?  А,
Ярцев? С кого все началось? Вы, насколько  я  заметил,  любите  формальный
подход. Вот и давайте подойдем формально. Когда Прорыв начался, объект был
в  вашей  компетенции.  Улавливаете  мою  мысль?  Поэтому   будьте   добры
помолчать. До времени. А вы, Сергей, говорите. По делу, разумеется.
     - Хорошо, - ответил Сергей. - Только ничего нового я не скажу. Все то
же, что и раньше. Та же сказка про белого... хм... бычка.  Три  дня  назад
объект РС-15 явился ко мне на запланированную беседу. Целью коей,  как  вы
знаете,  была  проверка  ментальных  реакций.  Дело  обычное.   По   своей
инициативе объект рассказал, что видит какие-то странные сны. Запись нашей
беседы вы  слышали  не  раз,  так  что  не  стану  повторяться.  Я  сделал
единственное, что мог. Велел ему зафиксировать местоположение  Противника.
Которого  он  почему-то  называет  "Белый".  Ну,  это  несущественно,  как
называть. В свете всего последующего всем нам  ясно,  что  сны  эти  -  не
галлюцинации, а отражение реальности иного измерения. Думаю, мы имеем дело
с нашим старым врагом. "Белый", видимо,  послан  Городом.  Разумеется,  со
слов объекта невозможно сделать вывод о силе  противника.  Но  раз  уж  он
сообразил, как прорвать два системных кольца, то ситуация аховая. Для нас,
разумеется.
     Но к делу. События неожиданно  пошли  с  ускорением.  В  ту  же  ночь
возникли внешние обстоятельства, - Сергей искоса  взглянул  на  Ярцева.  -
Кое-кто проводил свою Глобальную Проверку и даже  не  потрудился  сообщить
мне об этом. На утро я был поставлен перед свершившимся фактом. Ну, а дело
пошло по стандартной схеме. Объект изолирован  в  боксе,  ждет  наказания.
Эмоциональное и ментальное напряжение нарастают. Плюс к тому же  замкнутое
пространство. Плюс холод - это ведь тоже  мобилизующий  фактор.  Вот  так.
Созданы все условия для прорыва  Первого  Кольца.  Вы  бы  хоть  методички
иногда читали, Ярцев. Ну нельзя же так безграмотно работать! Не говорю уже
о нашей извечной несогласованности.
     Сергей замолчал и, раскрыв блокнотик, принялся рисовать  бесформенные
фигурки. Он понимал, что все это зря. Похоже, втереть очки им не  удастся.
Ярцев-то дурак, хрен с ним, с Ярцевым, сейчас он бросится в лобовую атаку,
начнет  доказывать,  что  абсолютно  во  всем   прав.   Что   нужно   было
поинтересоваться его планами. И что  он  не  может  отвечать  за  глупость
каждого отдельного исполнителя, что он слишком крутой начальник.  И  тогда
надо ему в ответ нахамить. И в словесном водовороте  утонет  главное.  Это
Ярцев... Но Старик намного  опаснее.  Он,  видимо,  уже  сейчас  обнаружил
слабость легенды. Но нипочем  не  скажет,  даст  откричаться  инквизитору,
затем мягко выведет его из игры и примется за Сергея уже по-настоящему. Ну
что ж, сам к этому шел. Обидно, конечно, что так ничего толком и не понял,
не сумел разобраться ни в себе, ни в мире. Сорок лет - еще не старость,  и
ох как не хочется играть в ящик. Но Благодетели миндальничать  не  станут.
Это, может, Костику еще стерли бы память и отправили на новый круг.  Но  с
ним-то они рисковать не захотят. Пожалуй, будет Ярцеву  случай  наконец-то
применить свои профессиональные навыки. Но это можно выдержать.  Наверное.
Если, конечно, в игру не вмешаются какие-нибудь неучтенные факторы. Как  в
свое время предупреждал Андреич.
     И все же стоит подольше водить за нос господ Благодетелей.  Насколько
это возможно. Главное, протянуть время, пока  Костик  не  перейдет  на  ту
сторону. А может, он уже перешел? Но даже если и так, нет способа  узнать.
В Дыре временные координаты особые. Да к тому же еще и столько  ловушек...
Разумеется, если помогает Белый, этих ловушек можно не бояться. У  Белого,
видимо, хватит силы. Хотя что он  знает  о  Белом?  Немногим  больше,  чем
Костик.  Согласно  официальной  терминологии,  это  Противник.  Он  послан
Городом.  А  что  такое  Город?  Тоже  ведь  условное  обозначение.  Кроме
стандартной версии, ничего не узнаешь. Старик  отмалчивается.  А  то,  что
предназначено для собрания Наблюдательниц - так это просто  смешно.  Центр
мировой тьмы. Силы, стремящиеся погубить Землю. Коварство врага  не  знает
предела... Вот, пожалуй, и все. Для правды слишком примитивно. Сказка того
же уровня, что и про Силы Спасения. И разумеется, ни  на  один  конкретный
вопрос ответа не предусмотрено. Где этот Город - неясно. Какова его сила -
неизвестно.  Чего  он  хочет  -  поди  разберись.  Он,  Сергей,  как-никак
Воспитатель  Второго  Ранга,  по  здешним  масштабам  шишка,   не   Техник
какой-нибудь или Санитар - но до настоящей информации все же  не  допущен.
Вот и остается, подобно Сократу, усмехаться. "Я знаю  то,  что  ничего  не
знаю."
     Хотя, если взглянуть с другой стороны... Все  настолько  засекречено,
такая глубокая тайна, столько туману напущено... Обычно так  делают,  если
никакой тайны нету, когда за всеми  этими  покровами  -  пустота.  Что  ж,
выходит, Город  -  просто  идеологическая  брехня?  Какая  уважающая  себя
идеология обойдется без образа врага?
     Но почему бы не предположить иное? Может, Город  действительно  имеет
место быть, но Благодетели ничего о нем  не  знают,  кроме  того,  что  он
существует и каким-то образом мешает "спасать" Землю? Скорее всего, именно
так оно и есть. Иначе откуда бы взялся Белый?
     Пожалуй, впору позавидовать Костику.  За  ним-то,  по  крайней  мере,
пришли. А для него, Сергея Латунина, идиота Второго Ранга,  подобный  путь
закрыт. Ведь даже явись сейчас Белый - что бы он ему сказал?  Вытащи  меня
отсюда в Натуральный Мир? Под солнышко,  видишь  ли,  захотелось?  А  куда
девать  всю  здешнюю  мерзость?  С  собой  забрать?  Много  дерьма  в  нем
накопилось, много натворил  тут  пакостей.  И  вообще,  пора  задать  себе
парочку неприятных вопросов. Вот, к примеру, не  оказался  бы  Костик  его
сыном - пошел бы он тогда против Корпуса? Не вышло бы так, что уже не веря
в сказочку про Спасение, он все же механически продолжал бы  свою  работу?
Или все не так? Ответа не было,  и  потому  разрасталась  в  нем  какая-то
мертвенная, стылая безнадежность.
     Прошлое не вернешь, - вновь напомнил он себе и усмехнулся,  надо  же,
на какие банальности его потянуло. Но ведь и в  самом  деле  не  исправить
ничего, не переписать. Останется все - и  разговор  с  Ленкой  тем  зимним
вечером, и сизая струйка дыма из трубы крематория, и залитые страхом глаза
Сашки Васенкина. А что  он  тогда  мог  сделать?  Фильтрация  от  него  не
зависит, на Первый Этаж  все  равно  каждый  год  отправляют  определенный
процент. Это дело Санитарной Службы, они там у себя решают,  а  после  уже
выдают список на отправку. Что зависит от воспитателя?
     И почему они выбрали именно Васенкина?  Конечно,  глупый  вопрос.  Не
его, так кого-нибудь другого, и сейчас пришлось бы думать о том, другом...
А все же странные были у него глаза. Казалось, он в тот день все понимал -
что происходит с ним, и со всеми ими, и чем это должно кончиться.  А  ведь
пришлось еще устраивать эту дурацкую игру в прощание, в рапорты  и  списки
двоечников. Что поделаешь - должен быть  эффект  ментального  воздействия.
Проще говоря, кнут и пряник. Ребятишки-то и впрямь поверили, что Васенкина
отправляют в наказание. И Костик, само  собой,  поверил,  что  все  это  -
результат его рапорта. Вот,  кстати,  еще  одна  пакость.  Какими  словами
обозвал бы раньше Сергей такую бумагу? Еще  там,  в  Натуральном  Мире?  В
общем, ежу понятно. А здесь -  ничего,  здесь  это  нормально,  здесь  это
называется развитием доминанты лидера. Господи, до чего же искривилось его
мышление, если такие элементарные вещи стали для него  теоремами,  которые
приходится самому себе доказывать! И нет никакого оправдания. Не объект же
он, в самом деле, ему-то  никто  никакого  Концентрата  не  давал,  он  не
лишился ни памяти, ни способности ориентироваться во времени. Так в чем же
дело? На что он купился? Ладно,  там  еще  можно  было  поверить  красивым
сказкам Старика, но придя в нелепый мир  Корпуса,  как  же  он  ничего  не
понял? Смотрел  -  и  не  видел.  А  может,  это  из-за  Посвящения?  Само
Посвящение он не запомнил - здесь такие вещи происходят во  сне.  Осталась
лишь  память  о  чем-то  огромном  и  сильном,  о  каких-то   колоссальных
возможностях. Но память, впрочем, вскоре угасла, распалась  на  бессвязные
обрывочки, и жизнь потекла по-прежнему. А может, и по-другому.  Во  всяком
случае, сам он не заметил в себе никаких изменений.
     Но, однако же, работал, занимался сволочным своим делом  -  что  дело
сволочное, теперь уже нет ни малейших сомнений. Какие же были в тот день у
Васенкина глаза! Сергей понимал, что забыть их уже не сможет. Даже если бы
и захотел. Но забывать было нельзя. Пусть и не зависела от него отправка -
а поставил же он свою подпись на  стандартном  транспортировочном  бланке.
Пускай для этих, для Благодетелей его подпись - лишь пустая  формальность.
Но не для него. Ею он скрепил свою вину. Где-то сейчас  Васенкин?  А,  все
равно без толку голову ломать. Может, еще и придется с ним  увидеться.  На
своей шкуре испытать прелести Первого Этажа. Похоже, дело  идет  именно  к
такому финалу. Ну и ладно. Во всяком случае это справедливо.
     Но что же говорить сейчас? Надо бы кинуть им еще какой-нибудь  ложный
след. А для этого надо  понять,  что  же  их  интересует  на  самом  деле.
Впрочем, и так ясно. Сам по себе Костик  им  не  нужен.  Объектом  больше,
объектом меньше... Всегда же новых можно набрать. Кроме того, не интересны
им и методы детектирования. Похоже, до них все-таки дошло, что приборы  не
помогут. И уж разумеется, безразличны им настроения Воспитателя  Латунина,
его мнение о Благодетелях и Предназначении.
     А что им важно - так это канал. Канал, по которому пришел  Белый!  За
это они и ухватятся. Белый знает дорогу в Корпус? Прекрасно. Увел одного -
значит, может увести и других. Или еще чего-нибудь натворить.  К  примеру,
взорвать ихнюю чертову лавочку к ядреной фене. Хотя вряд ли. Если бы мог -
давно бы  и  взорвал.  Но  все  же  не  случайно  они  так  забегали,  ох,
неслучайно.
     А вся ирония в том, что канал открыл  именно  он,  Сергей.  Ведь  еще
месяц назад он внес коррективы в программку РС-15. Уменьшил  блокировочный
потенциал, отключил транспонирование ментальной матрицы. Зачем? А он и сам
не знал. Работал словно по какому-то наитию. Казалось,  так  надо.  Может,
даже из  эстетических  соображений.  А  попросту  говоря,  интересно  было
посмотреть, что из этого получится.  Конечно,  о  своих  экспериментах  он
никому не докладывал.
     И лишь теперь догадался, что своими опытами облегчил  Белому  дорогу.
Ну и прекрасно. Теперь же, когда программа стерта, тому еще легче. Стертая
программа - что это значит?  Сняты  материально-слоевые  ограничители.  То
есть Костик уже как бы не принадлежит материальности этого мира, он, можно
сказать, одновременно находится в двух слоях. И физическими  методами  его
не взять. Никакие Барьеры Великих Волн им не помогут. Беда в том, что есть
у  них  и  нефизические  средства.  Да  и  кто  знает,  на  что   способны
Благодетели? До сих пор против Костика действовали люди, хоть и оснащенные
чудовищной техникой. Таинственные Спасатели прятались в тени.  Но  теперь,
может статься, они возьмутся за дело сами. Скорее всего, это произойдет на
границе миров.
     Ну что ж, надежда все-таки есть. Благодетели и Белый. Корпус и Город.
Кто окажется сильнее? Похоже, команда Старика  продувает  игру  со  счетом
два-ноль.
     Правда, если они сумеют восстановить программу... С программой бы они
Костика запросто прихлопнули. Но как же они, интересно, восстановят,  если
Сергей затер все  копии?  И  не  просто  затер,  а  записал  на  их  место
бессмысленный набор знаков. Нет,  братцы-волки,  вернуть  программу  может
лишь тот, кто ее стер. Точнее  говоря,  не  вернуть,  а  написать  з